II. Нарушение принципа правовой определенности и разумных сроков судебного разбирательства (п. 1 ст. 6 Конвенции и ст. 1 Протокола n 1 к Конвенции).

10. На момент обращения в Европейский суд по правам человека решение районного суда от 9 марта 2008 г., вынесенное против частного банка, не исполнено и исполнительное производство по нему прекращено: 25 декабря 2008 г. районный суд прекратил исполнительное производство в отношении решения районного суда от 9 марта 2008 г., сославшись на мировое соглашение, заключенное между банком и его кредиторами.

11. 10 ноября 2008 г. заявитель в установленном порядке обратился в службу судебных приставов-исполнителей в целях исполнения решения. Государство-ответчик обязано было обеспечить получение заявителем задолженности по судебному решению от 9 марта 2008 г. посредством эффективного функционирования службы судебных приставов. Между тем исполнение этого решения было прекращено судебными органами государства-ответчика.

12. Заявитель полагает, что исполнительное производство по его делу не было особенно сложным, поскольку касалось взыскания денежных средств, он со своей стороны принимал все необходимые меры в целях своевременного и полного исполнения судебного решения, вынесенного в его пользу.

13. Заявитель полагает, что прекращение судом 25 декабря 2008 г. исполнительного производства в отношении вступившего в законную силу судебного решения от 9 марта 2008 г. представляет собой нарушение принципа правовой определенности, а также нарушает разумные сроки судебного разбирательства.

14. Согласно практике Европейского суда по правам человека период времени, в течение которого длится исполнительное производство, рассматривается как неотъемлемая часть судебного разбирательства по смыслуп. 1 ст. 6Конвенции и включается в общую продолжительность судопроизводства (решениеЕвропейского суда по правам человека по делу "Кравчук против России"(Kravchuk v. Russia)от 1 февраля 2005 г., жалоба N 72749/01; решение Европейского суда по правам человека по делу "Иванова против России"(Ivanova v. Russia)от 1 апреля 2004 г., жалоба N 74705/02).

15. Необоснованно длительная задержка исполнения вступившего в силу решения может рассматриваться как нарушениест. 6Конвенции. Задержка исполнения судебного решения, согласно практике Европейского суда по правам человека, не может быть такой, чтобы нарушать саму суть права, гарантируемогоп. 1 ст. 6Конвенции (ПостановлениеЕвропейского суда по правам человека от 7 мая 2002 г. по делу "Бурдов против России"(Burdov v. Russia), жалоба N 59498/00).

16. Должником по решению районного суда от 9 марта 2008 г. являлся частный банк. Однако согласно практике Европейского суда по правам человека в данном случае речь идет о невыполнении органами власти государства-ответчика их позитивного обязательства по исполнению решения, вынесенного против частного юридического лица.

17. Согласно практике Европейского суда по правам человека в исполнительном производстве в отношении должника, являющегося частным лицом, государство обязано содействовать кредитору в исполнении судебного решения (Постановление Европейского суда по правам человека от 3 февраля 2005 г. по делу "Фочьяк против Румынии"(Fociac v. Romania), жалоба N 2577/02;ПостановлениеЕвропейского суда по правам человека от 19 октября 2006 г. по делу "Кесьян против России"(Kesyan v. Russia), жалоба N 36496/02). В связи с этим на государство возложена позитивная обязанность организовать свою систему исполнения судебных решений, которая бы гарантировала их исполнение без излишней задержки (Постановление Европейского суда по правам человека от 7 июня 2005 г. по делу "Фуклев против Украины"(Fuklev v. Ukraine), жалоба N 71186/01). В случаях, когда органы власти государства обязаны действовать в целях исполнения решения, но не делают этого, их бездействие нарушаетп. 1 ст. 6Конвенции (Постановление Европейского суда по правам человека от 28 сентября 1995 г. по делу "Сколло против Италии"(Scollo v. Italy), жалоба N 19133/91).

18. Таким образом, длительное неисполнение судебного решения, вынесенного в пользу заявителя, и прекращение по нему исполнительного производства представляют собой нарушение принципа правовой определенности, а также нарушение разумных сроков судебного разбирательства. Кроме того, неисполнение органами власти государства-ответчика позитивной обязанности обеспечения заявителю содействия в исполнении судебного решения, вынесенного против частного юридического лица, нарушает имущественные права заявителя и представляет собой нарушениест. 1Протокола N 1 к Конвенции, поскольку "требование", возникшее на основании решения суда, понимается как "имущество" по смыслу ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции, если установлено, что оно может быть юридически реализовано (ПостановлениеЕвропейского суда по правам человека от 7 мая 2002 г. по делу "Бурдов против России"(Burdov v. Russia), жалоба N 59498/00;ПостановлениеЕвропейского суда по правам человека от 9 декабря 1994 г. по делу "Греческие нефтеперерабатывающие заводы "Стрэн" и Стратис Андреадис против Греции"(Stran Greek Refineries and Stratis Andreadis v. Greece), жалоба N 13427/87).

19. В связи с прекращением исполнительного производства на основании решения районного суда от 25 декабря 2008 г. заявитель был полностью лишен возможности получения причитающейся ему задолженности (в размере 103333 руб.), взысканной судом в его пользу с банка, что существенно повлияло на его имущественное положение и вызвало у него астено-депрессивный синдром. Данные обстоятельства свидетельствуют о том, что заявителю был причинен значительный ущерб по смыслу подп. (b) п. 3 ст. 35Конвенции (в ред. Протокола N 14 к Конвенции).

20. Кроме того, длительное исполнение судебных решений, вынесенных против частных лиц, является системной проблемой в государстве-ответчике, поскольку Федеральный законот 30 апреля 2010 г. N 68-ФЗ "О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок и исполнение судебного акта в разумный срок" не предусматривает возможности присуждения компенсации при неисполнении в разумный срок судебного акта о взыскании денежных средств с частных лиц. В связи с этим нарушенияст. 6Конвенции ист. 1Протокола N 1 к Конвенции, обжалуемые в данной жалобе, являются общей проблемой для многих других лиц, оказавшихся в том же положении, что и заявитель. Данное обстоятельство является основанием для рассмотрения по существу жалобы заявителя, как того требует уважение прав человека по смыслуподп. (b) п. 3 ст. 35Конвенции (в ред. Протокола N 14 к Конвенции).

Изложение обжалуемого нарушения

Данный разделформуляра жалобы является наиболее важным и в то же время сложным для заполнения, поскольку заявитель должен в нем изложить, в чем состоит нарушениеКонвенцииили Протоколов к ней, и привести соответствующую аргументацию в обоснование. В силуподп. (e) п. 1 ст. 47Регламента заявитель обязан изложить в жалобе одно или несколько нарушений Конвенции или Протоколов к ней, имеющих место, по его мнению, а также соответствующие аргументы, подтверждающие наличие этих нарушений.

На основании п. 3 ст. 35Конвенции Европейский суд может объявить жалобу неприемлемой, если он сочтет ее "явно необоснованной" или "несовместимой с положениямиКонвенцииили Протоколов к ней". Большинство жалоб, поданных в Европейский суд, признается им неприемлемыми именно по этим основаниям.

Первоначально предполагалось, что условие о нерассмотрении "явно необоснованных" жалоб должно освободить конвенционные органы от обязанности рассматривать те жалобы, которые уже при первоначальном рассмотрении (prima facie)не подпадали под действиеКонвенции. Однако в соответствии с нынешней практикой Суда жалоба признается "явно необоснованной" на первоначальной стадии рассмотрения в тех случаях, когда изучение ее текста не позволяет сделать вывод о нарушении Конвенции или Протоколов к ней. В связи с этим жалоба может быть признана "явно необоснованной", если Суд при ее первоначальном изучении не установит наличие указаний на нарушенияКонвенцииили Протоколов к ней.

Заявителю следует указать в данном разделеформуляра жалобынормыКонвенциии (или) Протоколов к ней, нарушенные государством-ответчиком.

Буквальное понимание заявителем норм Конвенциии Протоколов к ней без обращения к прецедентной практике Европейского суда может привести к тому, что поданная им жалоба может быть признана Европейским судом "явно необоснованной". Это обычно происходит в том случае, если заявитель толкует нормыКонвенцииили Протоколов к ней иным образом, нежели Европейский суд в своей прецедентной практике.

В прецедентной практике Суда выработаны определенные позиции в отношении каждого положения Конвенцииили Протоколов к ней, поэтому обоснование заявителем нарушения должно соответствовать данным позициям. В связи с этим заявителю желательно сослаться в данном разделе формуляра жалобы на конкретныепрецеденты, вынесенные Судом, в отношении обжалуемых нарушений.

Разбирательство в Европейском суде часто ошибочно приравнивают к исковому производству в национальных судах.

Между тем вопреки распространившемуся мнению жалобы в Европейском суде рассматриваются не по правилам искового судопроизводства. Если национальный суд не вправе выйти по собственной инициативе за пределы заявленных требований истца либо изменить предмет или основание иска, Европейский суд может выйти за пределы жалобы и по собственной инициативе рассмотреть вопрос о нарушениях, на которые заявитель не жаловался, но которые Суд усмотрел из изложенных в жалобе обстоятельств дела <1>.

--------------------------------

<1> Такая ошибка во многом обусловлена термином "государство-ответчик" (respondent state - англ.), который использует Европейский суд в своих актах.

Например, в деле "Смирнова и Смирнова против России"(Smirnova and Smirnova v. Russia)<1> власти государства-ответчика заявили Суду протест против рассмотрения им по собственной инициативе тех обстоятельств, которые не обжаловали заявительницы. Власти России полагали, что Европейский суд не вправе по собственной инициативе рассматривать те факты, которые не обжаловались самим заявителем. В противном случае, по мнению властей, нарушался бы принцип искового судопроизводства. Европейский суд указал, что он обладает полномочиями оценивать факты жалобы в свете единства требованийКонвенции. Он свободен в квалификации установленных им фактов и вправе давать им правовую оценку, иную, нежели заявитель.

--------------------------------

<1> Decision of the European Court of 3 October 2002 as to the admissibility of applications N 46133/99 and 48183/99 Smirnova and Smirnova v. Russia.

Таким образом, Европейский суд не связан той правовой квалификацией фактов, которая была дана заявителем в жалобе, и вправе усмотреть в изложенных в жалобе фактах нарушение иных норм Конвенции и Протоколов к ней, в том числе и не названных самим заявителем.

В деле "Компания "Джей Эй Пай (Оксфорд) Лтд" и компания "Джей Эй Пай (Оксфорд) Лэнд Лтд" против Соединенного Королевства"(J.A. Pye (Oxford) Ltd and J.A. Pye (Oxford) Land Ltd v. United Kingdom)<1> Суд отметил, что для него нехарактерно ограничиваться при рассмотрении жалобы лишь той нормой, на которую сослался в жалобе заявитель, поскольку в жалобе могут быть подняты вопросы в отношении иных норм.

--------------------------------

<1> Judgment of the Grand Chamber of the European Court of 30 August 2007 on the merits of the application N 44302/02 J.A. Pye (Oxford) Ltd and J.A. Pye (Oxford) Land Ltd v. the United Kingdom.

В деле "Шведов против России"(Shvedov v. Russia)<1> заявитель жаловался на длительное неисполнение судебного решения, вынесенного в его пользу. И хотя в формуляре жалобы он неправильно сослался на нарушениеп. 5 ст. 5Конвенции (право на компенсацию при незаконном аресте), Суд счел, что жалобу на обжалуемый факт было бы уместно рассмотреть с точки зренияп. 1 ст. 6Конвенции ист. 1Протокола N 1 к Конвенции.

--------------------------------

<1> Judgment of the European Court of 20 October 2005 on the merits of the application N 69306/01 Shvedov v. Russia, § 26.

В деле "Федотов против России"(Fedotov v. Russia)<1> заявитель обжаловал только нарушениест. 3(запрет пыток и жестокого обращения) ист. 5Конвенции (право на свободу и личную неприкосновенность). Исходя из фактов дела, Европейский суд по собственной инициативе рассмотрел вопрос о нарушениист. 6Конвенции ист. 1Протокола N 1 к Конвенции, хотя сам заявитель не ссылался в жалобе на нарушение этих норм.

--------------------------------

<1> Judgment of the European Court of 25 October 2005 on the merits of the application N 5140/02 Fedotov v. Russia.

По делу "Рагузина против России"(Raguzina v. Russia)<1> заявительница жаловалась, без ссылки на конкретные положения Конвенции, на то, что решение российского суда было несправедливым и не было исполнено. Европейский суд счел, что данная часть жалобы заявительницы должна быть рассмотрена в светест. 6Конвенции ист. 1Протокола N 1 к Конвенции.

--------------------------------

<1> Decision of the European Court of 7 September 2006 as to the admissibility of application N 909/03 Raguzina v. Russia.

Новый критерий приемлемости и понятие

"значительный ущерб", введенные Протоколом N 14к Конвенции

На основании Протокола N 14к Конвенции, вступившего в силу 1 июня 2010 г., критерии приемлемости жалобы, изложенные вст. 35Конвенции, были дополнены новым требованием. Согласноподп. (b) п. 3 ст. 35Конвенции, введенному Протоколом N 14, жалоба признается неприемлемой, если "заявитель не понес значительный ущерб, если только соблюдение прав человека, гарантированныхКонвенциейи Протоколами к ней, не требует рассмотрения жалобы по существу и при условии, что по этому основанию не может быть отказано в рассмотрении никакого дела, которое не было должным образом рассмотрено внутригосударственным судом".

В совокупности с иными положениями Протокола N 14новый критерий дает возможность Европейскому суду не рассматривать жалобы, не заслуживающие его внимания ввиду отсутствия для заявителей серьезных последствий от нарушений, быстро рассматривать жалобы по вопросам, уже решенным в его практике, а главное - позволяет Суду сосредоточиться на рассмотрении дел, имеющих принципиальное значение для формирования его прецедентной практики. Введение нового критерия приемлемости жалоб было обусловлено постоянно возрастающим объемом работы Европейского суда, а использование этого критерия наряду с процедурой пилотных постановлений позволит Суду не рассматривать дела, которые не представляют ценности для развития его практики.

Ключевым элементом нового критерия является понятие "значительный ущерб"(англ. -significant disadvantage; фр. -dommage important). Основной вопрос в соответствии сподп. (b) п. 3 ст. 35Конвенции заключается в том, возник ли у заявителя существенный ущерб в результате обжалуемого им нарушения. Если жалоба соответствует иным критериям, указанным вст. 35Конвенции, но заявителю не причинен "значительный ущерб", по общему правилу его жалоба признается неприемлемой.

Из данного правила существует два исключения, которые Европейский суд именует защитными оговорками:

1) жалоба подлежит рассмотрению при отсутствии "значительного ущерба", если "дело не было должным образом рассмотрено" национальным судом;

2) жалоба подлежит рассмотрению при отсутствии "значительного ущерба", если "соблюдение прав человека, гарантированных Конвенциейи Протоколами к ней" требует рассмотрения жалобы по существу.

При применении критерия "значительного ущерба" Европейский суд основывается на том, что обжалуемое нарушение Конвенциии Протоколов к ней должно достигнуть "минимального порога" серьезности, оправдывающего рассмотрение этого нарушения международным судом. Более того, подача в международный орган жалобы, касающейся незначительной суммы, является согласно практике Европейского суда злоупотреблением правом (дело "Бок против Германии"(Bock v. Germany)<1> (см. о злоупотреблении правомкомментарий к разд. II формуляра жалобы).

--------------------------------

<1> Decision of the European Court of 19 January 2010 as to the admissibility of application N 22051/07 Bock v. Germany.

Содержание понятия "значительный ущерб" подробно раскрыто в деле "Королев против России"(Korolev v. Russia)<1>, которое уже стало одним из основных прецедентов в отношении нового критерия приемлемости. Заявитель в данном деле жаловался на неисполнение государственным органом судебного решения о присуждении ему 22,5 руб.

--------------------------------

<1> Decision of the European Court of 1 July 2010 as to the admissibility of application N 25551/05 Korolev v. Russia.

Суд указал, что новый критерий "значительного ущерба" предполагает, что нарушение права, хотя и реально существующее с чисто правовой точки зрения, должно достигнуть минимальной степени серьезности для его рассмотрения международным судом. Оценка этой минимальной степени является относительной и зависит от обстоятельств конкретного дела. Серьезность нарушения должна оцениваться с учетом субъективных представлений заявителя и того, что объективно являлось предметом рассмотрения. Даже небольшой по размеру материальный ущерб в принципе может быть признан "значительным" в свете специфических обстоятельств дела заявителя и экономической ситуации в стране или регионе его проживания. Более того, даже полное отсутствие материального вреда не должно исключать наличие "значительного ущерба" для заявителя, поскольку нарушение Конвенцииможет затрагивать принципиально значимые для заявителя вопросы и тем самым причинять ему существенный вред, не затрагивая при этом имущественной сферы. Но даже с учетом этого Суд счел жалобу неприемлемой, поскольку заявитель оспаривал судебные акты исключительно в части причиненного ему материального вреда. У Суда не возникло никаких сомнений в том, что сумма менее чем в 1 евро (22,5 руб.) не имела существенного значения для заявителя. Европейский суд указал, что для заявителя вопрос об исполнении вынесенного в его пользу судебного решения мог быть принципиальным, но этого недостаточно для вывода о том, что заявителю нанесен значительный ущерб. Субъективное представление заявителя по поводу последствий обжалуемого нарушения должно оправдываться объективными основаниями, однако Суд таковых не усмотрел.

Аналогичным образом Европейский суд отклонил как неприемлемую жалобу по делу "Васильченко против России"(Vasilchenko v. Russia)<1>, в котором речь шла о неисполнении властными органами государства-ответчика судебного решения о выплате в пользу заявителя суммы около 12 евро.

--------------------------------

<1> Judgment of the European Court of 23 September 2010 on the merits of the application N 34784/02 Vasilchenko v. Russia.

В деле "Ионеску против Румынии"(Ionescu v. Romania)<1> заявитель на основаниист. 6Конвенции обжаловал нарушение его права на справедливое судебное разбирательство в национальном суде. Однако Суд счел, что заявителю не был причинен существенный ущерб, поскольку сумма его иска в национальном суде составляла всего 90 евро. Как указал Суд, критерий "значительного ущерба" может базироваться на степени имущественных последствий или значимости дела для заявителя. Однако ничто в этом деле не указывало на то, что заявитель находился в такой экономической ситуации, когда результат судебного разбирательства в национальном суде существенно влиял на его личную жизнь. Суд отметил, что общая сумма вреда основана на оценке самого заявителя.

--------------------------------

<1> Decision of the European Court of 1 June 2010 as to the admissibility of application N 36659/04 Ionescu v. Romania.

По делу "Коваленко и Бойко против Украины"(Kovalenko and Boyko v. Ukraine)<1> Европейский суд отклонил жалобу как неприемлемую ввиду отсутствия "значительного ущерба" у заявительниц, поскольку сумма их урона составляла всего 0,40 евро. При этом задержка исполнения судебных решений в отношении первой заявительницы составила 1 год 8 месяцев, а в отношении второй - 1 год 9 месяцев.

--------------------------------

<1> Decision of the European Court of 30 November 2010 as to the admissibility of application N 15066/03 Kovalenko and Boyko v. Ukraine.

В деле "Ринк против Франции"(Rinck v. France)<1> Суд счел, что сумма административного штрафа, наложенного на заявителя, в размере 150 евро и вычет одного балла из водительского удостоверения не представляют собой "значительного ущерба". Он отметил, что в материалах дела отсутствуют указания на то, что финансовые обстоятельства заявителя были таковы, что исход дела мог иметь существенные последствия для его личной жизни. При этом тот факт, что заявитель мог рассматривать разрешение проблемы в качестве "дела принципа", не является достаточным для признания наличия "значительного ущерба".

--------------------------------

<1> Decision of the European Court of 19 October 2010 as to the admissibility of application N 18774/09 Rinck v. France.

В то же время в деле "Санчо-Крус и 14 других дел "Аграрной реформы" против Португалии"(Sancho Cruz and 14 other cases "Agrarian Reform" v. Portugal)<1> Суд пришел к выводу, что материальный вред в размере более десятка тысяч евро, причиненный в результате лишения заявителей имущества и задержки выплаты им компенсации в связи с этим, представляет собой "значительный ущерб" по смыслуподп. (b) п. 3 ст. 35 Конвенции.

--------------------------------

<1> Judgment of the European Court of 18 January 2011 on the merits of the applications N 8851/07, 8854/07, 8856/07, 8865/07 and 10142/07 Sancho Cruz and 14 other cases "Agrarian Reform" v. Portugal.

В деле "Джусти против Италии"(Giusti v. Italy)<1> заявители жаловались на чрезмерную длительность судебного разбирательства в нарушениеп. 1 ст. 6Конвенции. Европейский суд указал, что при оценке наличия "значительного ущерба" он учитывает важность или исход национального разбирательства для заявителя. Суд отметил, что длительность судебных разбирательств по иску заявителей о взыскании 6300 евро превысила в национальных судах 15 лет 6 месяцев и нарушила разумный срок судопроизводства. Суд пришел к выводу, что заявителям причинен "значительный ущерб" по смыслуподп. (b) п. 3 ст. 35Конвенции, учитывая размер денежной суммы, заявленной по иску.

--------------------------------

<1> Judgment of the European Court of 18 October 2011 on the merits of the application N 13175/03 Giusti v. Italy.

Как видно из вышеизложенного, степень существенности ущерба оценивается Европейским судом прежде всего в свете финансовых последствийнарушения для заявителя. Суд решает, вызвало ли обжалуемое нарушение серьезные отрицательные последствия для жизни заявителя, исходя при этом из имущественного положения заявителя (его места работы, уровня и источника дохода, наличия иждивенцев).

Вместе с тем Суд может принять во внимание также важность для заявителя нарушенных прав и значение для него неимущественных последствий нарушения. То есть размер причиненного заявителю материального вреда, безусловно, имеет принципиальное, но не определяющее значение при оценке возникновения у него "значительного ущерба" и имущественная составляющая является не единственной при определении значительности ущерба. Это обусловлено тем, что не всегда нарушение прав заявителя, гарантированных Конвенциейи Протоколами к ней, прямо воздействует на его имущественную сферу - заявителю может быть причинен "значительный ущерб" и в тех случаях, когда обжалуемое нарушение, не оказывая влияния на материальное положение, затрагивает принципиально важные для заявителя аспекты. Однако лишь субъективного представления заявителя о том, что к нему отнеслись несправедливо, недостаточно для наличия "значительного ущерба".

Необходимо, чтобы по делу были представлены доводы и по возможности доказательства того, что заявитель в результате обжалуемого нарушения оказался взначительно ущемленном положении. Европейский суд может учесть, какие имущественные и неимущественные последствия возникли для заявителя в результате судебных разбирательств в национальных судах. Например, длительное неисполнение решения суда может привести к существенному подрыву бизнеса заявителя (см., например, дела "Райлян против России"(Raylyan v. Russia)<1>, "Компания "Иза Лтд" и Макрахидзе против Грузии"(Iza Ltd and Makrakhidze v. Georgia)<2>), либо обжалуемое нарушение может нанести существенный вред деловой репутации заявителя (см., например, дела "Кобентер и ООО "Штандард ферлагс ГмбХ" против Австрии"(Kobenter and Standard Verlags GmbH v. Austria)<3>, "ООО "СК Эдитура Орицонтури" против Румынии"(SC Editura Orizonturi SRL v. Romania)<4>, либо арест счетов заявителя в банках (во исполнение судебного решения о наложении штрафа) создает угрозу невыполнения заявителем обязательств перед третьими лицами и т.д.

--------------------------------

<1> Judgment of the European Court of 15 February 2007 on the merits of the application N 22000/03 Raylyan v. Russia.

<2> Judgment of the European Court of 27 September 2005 on the merits of the application N 28537/02 Iza Ltd and Makrakhidze v. Georgia.

<3> Judgment of the European Court of 18 November 2004 on the merits of the application N 60899/00 Kobenter and Standard Verlags GmbH v. Austria.

<4> Judgment of the European Court of 13 May 2008 on the merits of the application N 15872/03 SC Editura Orizonturi SRL v. Romania.

Европейский суд признает, что даже незначительный по размеру материальный ущерб может иметь значительные имущественные последствия для заявителя с учетом его уровня жизни и обычного уровня доходов в государстве или регионе его проживания.

Например, в деле "Гафтоньюк против Румынии"(Gaftoniuc v. Romania)<1> Суд учел, что заявительница работает учителем в государственной школе и является матерью-одиночкой. Однако даже в этих обстоятельствах он счел, что материальный вред в сумме 25 евро не может рассматриваться в качестве "значительного" по смыслуподп. (b) п. 3 ст. 35 Конвенции.

--------------------------------

<1> Decision of the European Court of 1 July 2010 as to the admissibility of application N 30934/05 Gaftoniuc v. Romania.

В соответствии с первой защитной оговоркой, упомянутой ранее, требуется, чтобы дело было "должным образом рассмотрено"национальным судом. То есть дело заявителя должно быть рассмотрено по существу в национальном суде государства-ответчика и заявителю должна быть предоставлена возможность использовать все правовые средства защиты в рамках состязательного процесса на национальном уровне.

Положение о том, что дело должно быть надлежащим образом рассмотрено национальным судом, предполагает запрет на отказ в правосудии. Это правило тесно связано с практикой примененияст. 6Конвенции (см, например, дело "Михайлов против России"(Mikhaylov v. Russia)<1>). Если заявитель был лишен в национальных судах доступа к суду (п. 1 ст. 6Конвенции) и его требования не рассматривались по существу либо он был лишен возможности использовать какое-либо средство правовой защиты (например, подать жалобу на судебное решение), Европейский суд может рассмотреть его жалобу и при отсутствии у него "значительного ущерба".

--------------------------------

<1> Judgment of the European Court of 1 April 2010 on the merits of the application N 4543/04 Mikhaylov v. Russia.

Вместе с тем п. 1 ст. 6иподп. (b) п. 3 ст. 35Конвенции не обязывают национальные суды рассматривать любые требования. В частности, национальные суды не обязаны рассматривать жалобы, не имеющие правового обоснования или соответствующих доказательств, а также требования, представляющие собой злоупотребление правом.

В деле "Ладыгин против России" (Ladygin v. Russia)<1> Европейский суд указал, что положение о том, что дело должно быть надлежащим образом рассмотрено национальным судом, не может быть истолковано как обязывающее государство рассматривать по существу любое требование, предъявленное в национальные суды, каким бы незначительным оно ни было. Суд также учел, что заявитель в национальных судах не обосновал свое требование или не привел никаких доказательств.

--------------------------------

<1> Decision of the European Court of 30 August 2011 as to the admissibility of application N 35365/05 Ladygin v. Russia.

Вторая защитная оговорка также предполагает рассмотрение Судом жалобы вне зависимости от наличия у заявителя "значительного ущерба" - "если только соблюдение прав человека, гарантированных Конвенцией и Протоколами к ней, требует рассмотрения жалобы по существу". Вп. 1 ст. 37Конвенции закреплено аналогичное исключение из общего правила, не допускающее прекращение рассмотрения жалобы: "Суд продолжает рассмотрение жалобы, если этого требует соблюдение прав человека, гарантированных настоящейКонвенциейи Протоколами к ней".Подпункт (b) п. 3 ст. 35Конвенции, введенный Протоколом N 14, следует той же логике, что заложена вп. 1 ст. 37Конвенции, поэтому основой для применения второй защитной оговорки стала прецедентная практика, сформированная Судом в отношении п. 1 ст. 37 Конвенции.

В соответствии с практикой примененияп. 1 ст. 37Конвенции применение принципа "соблюдения прав человека, гарантированных Конвенцией и Протоколами к ней" требует рассмотрения жалобы по существу, если это рассмотрение оправдано наличием"всеобщего интереса"(фр. -interet general) в отношении вопросов, поставленных в жалобе (дело "Мария-Луиза Луайян и Брюнеель против Франции"(Marie-Louise Loyen and Bruneel v. France)<1>). Данное положение было сформулировано по делу "Тайрер против Соединенного Королевства"(Tyrer v. the United Kingdom)<2> - в этом деле Европейский суд признал противоречащимКонвенциизаконодательство о. Мэн, допускающее физические наказания несовершеннолетних, в результате чего это законодательство государства-ответчика было изменено.

--------------------------------

<1> Judgment of the European Court of 5 July 2005 on the merits of the application N 55929/00 Marie-Louise Loyen and Bruneel v. France.

<2> Decision of the European Court of 14 December 1976 as to the admissibility of application N 5856/72 Tyrer v. the United Kingdom.

Таким образом, наличие "всеобщего интереса" в рассмотрении жалобы присутствует тогда, когда рассмотрение такой жалобы влечет не только защиту конкретных лиц, но и разъяснение и распространение нормКонвенциии Протоколов к ней в государствах-участниках в целях повышения стандартов защиты прав человека ("Капитал Банк АД" против Болгарии"(Capital Bank AD v. Bulgaria)<1>). В Пояснительном докладе к Протоколу N 14 также подчеркивается, что при применении нового критерия приемлемости Европейский суд будет рассматривать по существу дела, которые, несмотря на незначительный ущерб, причиненный заявителю, поднимают серьезные вопросы, связанные с применением или толкованиемКонвенции, либо важные вопросы, касающиеся национального права.

--------------------------------

<1> Judgment of the European Court of 24 November 2005 on the merits of the application N 49429/99 Capital Bank AD v. Bulgaria.

В деле "Карнер против Австрии"(Karner v. Austria)<1>) Суд указал, что, если поднимаемые по делу вопросы превосходят по своему значению интересы заявителя и в жалобе поднимается важный вопрос, затрагивающий общие интересы и относящийся к стандартам прав человека в государствах-участниках, дело подлежит рассмотрению вопреки обычным правилам.

--------------------------------

<1> Judgment of the European Court of 24 July 2003 on the merits of the application N 40016/98 Karner v. Austria.

В данном деле жалоба заявителя касалась положений национального законодательства и судебной практики государства-ответчика, регулирующих право наследования совместно проживающих лиц одного пола. После обращения в Европейский суд заявитель умер, но никто из его наследников не заявил о своем желании продолжить рассмотрение жалобы в Суде (см. подраздел"Продолжение разбирательства в случае смерти заявителя" в комментарии к разд. I формуляра жалобы). Тем не менее Суд решил рассмотреть жалобу заявителя по существу, объяснив свое решение следующим: "Хотя изначальной целью конвенционной системы является предоставление защиты частным лицам, ее задача состоит также и в том, чтобы"решать во всеобщем интересе вопросы, относящиеся к публичному порядку"(фр. -de trancher, dans l'interetgeneral, des questions quireleventde l'ordrepublic), поднимая тем самым уровень стандартов защиты прав человека и способствуя распространению судебной практики Суда повсюду в государствах-участниках" (выделено мной. -Д.А.). Суд счел, что проблема, поднятая в этом деле, соответствует критерию "всеобщего интереса" как для государства-ответчика, так и для других государств-участников, поэтому рассмотрение жалобы заявителя может внести свой вклад в разъяснение, охрану и развитие стандартов охраны прав человека, предусмотренныхКонвенцией. На основании этого Суд сделал вывод о том, что соблюдение прав человека, гарантированных Конвенцией, требует рассмотрения жалобы по существу.

Напротив, в деле "Леже против Франции"(Leger v. France)<1> Суд счел, что применение принципа "соблюдение прав человека, гарантированныхКонвенциейи Протоколами к ней" не требует продолжения рассмотрения жалобы, поскольку применимое по делу заявителя национальное законодательство было изменено и аналогичные вопросы по другим делам Судом были решены.

--------------------------------

<1> Judgment of the Grand Chamber of the European Court of 30 March 2009 on the merits of the application N 19324/02 Leger v. France.

В приведенном выше деле "Королев против России" Суд специально указал, что применение принципа "соблюдение прав человека, гарантированных Конвенциейи Протоколами к ней" не требует рассмотрения жалобы заявителя по существу при отсутствии неотложной публично-правовой необходимости, требующей такого рассмотрения. Суд отметил, что он неоднократно разрешал вопросы, аналогичные затронутым в этом деле, и высказывал свою позицию по поводу неисполнения судебных решений государственными органами. Системная проблема неисполнения публичными учреждениями судебных решений в государстве-ответчике рассматривалась в Суде и Комитете министров, и ими неоднократно указывалось на необходимость принятия общих мер для предотвращения аналогичных новых нарушений.

Сходным образом в деле "Ионеску против Румынии" Европейский суд решил, что применение принципа "соблюдение прав человека, гарантированных Конвенциейи Протоколами к ней" не требует рассмотрения жалобы по существу, поскольку применяемое по делу национальное законодательство было изменено, а аналогичные вопросы уже были рассмотрены Судом.

Оговорка о необходимости рассмотрения жалобы в связи с применением принципа "соблюдение прав человека, гарантированных Конвенциейи Протоколами к ней" применяется Европейским судом в отношениип. 1 ст. 37Конвенции иподп. (b) п. 3 ст. 35Конвенции при наличии в государстве-ответчике структурной проблемы, которая может привести к обращению с аналогичными жалобами. В частности, такая ситуация возникает при применении национальными судами по делу заявителя законодательства, которое может противоречитьКонвенциии Протоколам к ней, а также в случае непосредственного обжалования в Суде положений национального законодательства и судебной практики (см. об обжаловании положений национального законодательства в Европейском судекомментарий к разд. Iформуляра жалобы).

Таким образом, если Европейский суд усмотрит в деле заявителя существующую в государстве-ответчике структурную или системную проблему, которая может привести к обращению с аналогичными жалобамии в отношении которой Суд еще не высказывал свою позицию, он может рассмотреть жалобу даже при отсутствии у заявителя какого-либо ущерба.

Резюмируя изложенное, можно заключить, что суть нового критерия приемлемости, закрепленного в подп. (b) п. 3 ст. 35Конвенции, отражает принцип"minimis non curat praetor", который означает: "Суд не занимается незначительными делами".

Обжалование нарушений материального или процессуального

законодательства

Наиболее частой ошибкой заявителей является то, что они ссылаются в жалобе на нарушение материального и процессуального национального законодательства, на ошибки в определении обстоятельств дела и на неправильную оценку доказательств в национальном суде.

Европейский суд неоднократно указывал в своей практике, что в его непосредственную задачу не входит рассмотрение ошибок в применении законодательства и установлении фактов, совершенных национальными судами. Суд не призван пересматривать допущенные национальными судами ошибки при применении права и установлении фактов, если только по обстоятельствам дела не усматривается свидетельств несправедливости судебного разбирательства в целом (см. дело "Дактарас против Литвы"(Daktraras v. Lithuania)<1>). К компетенции Европейского суда не относится пересмотр размера финансовых выплат, присужденных на основании национального законодательства.

--------------------------------

<1> Decision of the European Court of 11 January 2000 as to the admissibility of application N 42095/96 Daktraras v. Lithuania.

Нормы Конвенции (ст. ст. 6и13) в принципе не гарантируют право на обжалование решений, принятых в порядке надзора, поэтому сам по себе факт того, что решение надзорной инстанции не подлежит дальнейшему обжалованию в судебном порядке, не является нарушениемКонвенции(дела "Паролов против России"(Parolov v. Russia)<1>, "Трегубенко против Украины"(Tregubenko v. Ukraine)<2>). Между тем, если Европейский суд не признает процедуру надзора в государстве-ответчике эффективной, как это происходило до последнего времени в отношении надзорной инстанции поГПКРФ, отмена надзорной инстанцией решения, вынесенного в пользу заявителя, может быть квалифицирована как нарушениест. 6Конвенции ист. 1Протокола N 1 к Конвенции (дело "Брумареску против Румынии"(Brumarescu v. Romania)<3>).

--------------------------------

<1> Judgment of the European Court of 14 June 2007 on the merits of the application N 44543/04 Parolov v. Russia.

<2> Decision of the European Court of 21 October 2003 as to the admissibility of application N 61333/00 Tregubenko v. Ukraine.

<3> Judgment of the Grand Chamber of the European Court of 28 October 1999 on the merits of the application N 28342/95 Brumarescu v. Romania.

Европейский суд не является наднациональной надзорной судебной инстанцией и не обладает полномочиями рассматривать фактические и правовые ошибки, возможно, совершенные национальными судами, если только не решит, что эти ошибки повлекли за собой нарушение ст. 6 Конвенции.

Рассмотрение Европейским судом правовых и фактических ошибок национальных судов возможно только в рамках рассмотрения жалобы на нарушениест. 6Конвенции, гарантирующей право на справедливое судебное разбирательство. В этом случае Суд оценивает, было ли судебное разбирательство справедливым в целом (дело "Бернар против Франции"(Bernard v. France)<1>). Справедливость судебного разбирательства подразумевает его состязательный характер. Например, суд должен предоставить обеим сторонам равные возможности по защите и не должен основывать решение на доказательствах, которые не были доступны для изучения обеим сторонам <2>.

--------------------------------

<1> Judgment of the European Court of 23 April 1998 on the merits of the application N 22885/93 Bernard v. France.

<2> См. подробно о нарушении ст. 6Конвенции: Рожкова М.А., Афанасьев Д.В. Комментарий к информационному письму ВАС РФ от 20.12.1999 N С1-7/СМП-1341 "Об основных положениях, применяемых Европейским судом по правам человека при защите имущественных прав и права на правосудие" //Практика рассмотрения коммерческих споров: анализ и комментарии постановлений Пленума и обзоров Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. Вып. 5 / Под ред. Л.А. Новоселовой, М.А. Рожковой. М.: Статут, 2008.

В деле "Ван Кюк против Германии"(Van Kuck v. Germany)<1> Европейский суд указал: чтобы разбирательство было в целом справедливым по смыслуп. 1 ст. 6Конвенции, национальный суд должен надлежащим образом изучить замечания, доводы и доказательства, представленные сторонами, без предвзятости при оценке их применимости к его решению.Статья 6Конвенции требует, чтобы суды приводили мотивы своих решений, но она не требует детального ответа на каждый довод стороны. Вопрос о соблюдении национальным судом обязанности указывать мотивы своего решения может рассматриваться только в свете обстоятельств конкретного дела (дело "Руис Тория против Испании"(Ruiz Torija v. Spain)<2>).

--------------------------------

<1> Judgment of the European Court of 12 June 2003 on the merits of the application N 35968/97 Van Kuck v. Germany.

<2> Judgment of the European Court of 9 December 1994 on the merits of the application N 28090/95 Ruiz Torija v. Spain.

К непосредственным задачам Европейского суда не относится толкование и применение норм процессуального и материального права. В частности, толкование норм внутреннего процессуального законодательства о сроках и форме подачи жалоб относится к компетенции национальных судов, а не Европейского суда (см., например, дело "Перес де Рада Каванильес против Испании"(Perez de Rada Cavanilles v. Spain)<1>). Между тем роль Европейского суда заключается в проверке того, совместимы ли результаты такого толкования сКонвенцией(дело "Марести против Хорватии"(Maresti v. Croatia)<2>).

--------------------------------

<1> Judgment of the European Court of 28 October 1998 on the merits of the application N 28090/95 Perez de Rada Cavanilles v. Spain.

<2> Judgment of the European Court of 25 June 2009 on the merits of the application N 55759/07 Maresti v. Croatia.

Европейский суд не должен оценивать достоверность доказательств и их допустимость. Эти вопросы призваны решать прежде всего национальные суды.Суд исходит из того, что национальные суды находятся в лучшем положении при оценке достоверности и допустимости доказательств по вопросам конкретного дела (дело "Посохов против России"(Posokhov v. Russia)<1>). По общему правилу именно национальные суды должны оценивать представленные заявителем доказательства.

--------------------------------

<1> Decision of the European Court of 9 July 2002 as to the admissibility of application N 63486/00 Posokhov v. Russia.

Европейский суд может изучить вопрос о доказательствах лишь в рамках исследования вопроса о справедливости судебного разбирательства в целом, включая способ получения доказательств (см., например, дело "Гарсия Руис против Испании"(Garcia Ruiz v. Spain)<1>, дело "Аллан против Соединенного Королевства"(Allan v. the United Kingdom)<2>). Вст. 6Конвенции не закреплены правила о допустимости доказательств или способе их оценки, поскольку эти правила должны устанавливаться национальным законодательством и национальными судами (дела "Геглас против Чешской Республики"(Heglas v. Czech Republic)<3>, "Шенк против Швейцарии"(Schenk v. Switzerland)<4>, "Тейхейра де Кастро против Португалии"(Teixeira de Castro v. Portugal)<5>).

--------------------------------

<1> Judgment of the Grand Chamber of the European Court of 21 January 1999 on the merits of the application N 30544/96 Garcia Ruiz v. Spain.

<2> Judgment of the European Court of 5 November 2002 on the merits of the application N 48539/99 Allan v. the United Kingdom.

<3> Judgment of the European Court of 1 March 2007 on the merits of the application N 5935/02 Heglas v. Czech Republic.

<4> Judgment of the European Court of 12 July 1998 on the merits of the application N 10862/84 Schenk v. Switzerland.

<5> Judgment of the European Court of 9 June 1998 on the merits of the application N 25829/94 Teixeira de Castro v. Portugal.

В деле "Лариошина против России"(Larioshina v. Russia)<1> заявительница, помимо прочего, ссылалась на то, что в ее деле российскими судами был сделан неверный анализ доказательств по делу и было дано неверное толкование норм национального законодательства. Однако Европейский суд указал, что применение и толкование норм национального законодательства, а также установление и оценка доказательств по делу изначально относятся к компетенции национальных (внутригосударственных) судов.

--------------------------------

<1> Decision of the European Court of 23 April 2002 as to the admissibility of application N 56869/00 Larioshina v. Russia.

В деле "Богаткина против России"(Bogatkina v. Russia)<1> Европейский суд напомнил, что его функцией не является рассмотрение ошибок факта или права, якобы допущенных национальными судами, до тех пор и настолько, насколько они не затронули прав и свобод, гарантированныхКонвенцией. И хотяст. 6Конвенции гарантирует право на справедливое судебное разбирательство, она не закрепляет каких-либо правил о приемлемости доказательств или о том, каким образом они должны оцениваться. Эти вопросы являются исключительным предметом регулирования национального законодательства и национальных судов.

--------------------------------

<1> Decision of the European Court of 12 January 2002 as to the admissibility of application N 16575/02 Bogatkina v. Russia.

Следует отметить, что органы власти государства-ответчика могут признаваться нарушившими права, гарантированные Конвенцией и Протоколами, даже и в том случае, если они действовали в соответствии с национальным законодательством. Иными словами, деятельность органов власти может соответствовать национальному законодательству, однако государство-ответчик может быть признано нарушившимКонвенциюили Протоколы к ней, так как Суд оценивает его деятельность с позиции международного права.

В частности, Европейский суд по делу "Луканов против Болгарии"(Lukanov v. Bulgaria)<1> указал, что, даже когда действия должностных лиц государства-ответчика соответствуют внутреннему законодательству, государство-ответчик тем не менее несет ответственность за нарушениеКонвенцииих действиями, поскольку речь идет о его международной ответственности <2>.

--------------------------------

<1> Judgment of the European Court of 20 March 1997 on the merits of the application N 21915/93 Lukanov v. Bulgaria, § 40.

<2> См. также: Judgment of the European Court of 25 October 2005 on the merits of the application N 5140/02 Fedotov v. Russia, § 75.

Права, гарантируемыеКонвенциейи Протоколами к ней

Европейский суд применяет принцип несовместимости, в частности, в тех случаях, когда считает, что предмет жалобы не относится к компетенции Европейского суда. Суд не компетентен рассматривать жалобы на нарушение положений внутреннего права или иных международных договоров помимо Конвенциии Протоколов к ней.

В жалобе нельзя ссылаться на нарушения прав, гарантированных иными конвенциями, если они не указаны в Конвенцииили вПротоколах N 1,4,6,7,12и13, ратифицированных соответствующим государством-ответчиком. В противном случае жалоба будет признана несовместимой с положениями Конвенции и Протоколов к ней. Заявитель не может, например, указывать в данном разделе формуляра жалобы нарушения его трудовых, социальных прав в государстве-ответчике, поскольку они не закреплены вКонвенциии Протоколах к ней.

Дополнительно к Конвенциибыло принято 14 Протоколов. Конвенция и все Протоколы к ней являются единым целым. ВПротоколах N 1,4,6,7,12и13закреплены гарантии прав, которые не были первоначально закреплены в Конвенции, однако необходимость их защиты была признана впоследствии. Остальные Протоколы носят редакционный характер по отношению кКонвенции, поскольку касаются процедурных вопросов. Нормы ратифицированных государством-ответчиком Протоколов по своей юридической силе приравнены для него к нормам Конвенции.

При обосновании в данном разделеформуляра жалобы нарушения конкретных нормКонвенциии Протоколов к ней желательно ссылаться на прецеденты, в которых дается толкование этих норм. Толкование положений Конвенции и Протоколов к ней содержится как в решениях о приемлемости жалобы, так и в постановлениях по существу.

В Европейский суд могут быть поданы жалобы по поводу нарушения прав, закрепленных в Конвенциии в соответствующих Протоколах, ратифицированных государством-ответчиком.

В жалобе, поданной против России, заявитель вправе ссылаться на нарушения прав, закрепленных в Конвенции, а также в Протоколах к нейN 1,4и7.

Между тем жалобы против России нельзя основывать на Протоколе N 12<1> (о защите от дискриминации), а также на положенияхПротоколов N 6<2> (об отмене смертной казни) иN 13<3> (об отмене смертной казни при любых обстоятельствах), поскольку все они не ратифицированы Россией.

--------------------------------

<1> Протокол N 12к Конвенции подписан Россией, но не ратифицирован. Данный Протокол вступил в силу 1 апреля 2005 г. Из стран СНГ Протокол N 12 к Конвенции ратифицировали Армения, Грузия и Украина.

<2> Протокол N 6к Конвенции "Относительно отмены смертной казни" ратифицирован всеми государствами-участниками, кроме России. Протокол N 6 был подписан Россией 16 апреля 1997 г. (см.распоряжениеПрезидента РФ от 27 февраля 1997 г. N 53-рп), однако он до сих пор не ратифицирован.

<3> Россия до настоящего времени не подписала и не ратифицировала Протокол N 13к Конвенции.

Например, в деле "Артемов против России"(Artyomov v. Russia)<1> заявитель основывал свою жалобу наПротоколе N 12к Конвенции, но Европейский суд отметил, что Россия не ратифицировала этот Протокол и поэтому не связана его нормами.

--------------------------------

<1> Decision of the European Court of 7 December 2006 as to the admissibility of application N 17582/05 Artyomov v. Russia.

Конвенция и Протоколы N 1, 4, 6, 7, 12 и 13 к ней гарантируют следующие права и свободы, нарушение которых заявитель обязан обосновать в данном разделеформуляра жалобы:

- запрещение пыток, бесчеловечного или унижающего достоинство обращения с человеком или наказания (ст. 3Конвенции);

- запрещение рабства и принудительного труда (ст. 4Конвенции);

- запрещение применения обратной силы в уголовном законодательстве, наказание исключительно на основании закона (ст. 7Конвенции);

- запрещение злоупотребления правами (ст. 17Конвенции);

- запрещение высылки граждан из своей страны (ст. 3Протокола N 4 к Конвенции);

- запрещение массовой высылки иностранцев (ст. 4Протокола N 4 к Конвенции);

- запрещение дискриминации в пользовании правами (ст. 14Конвенции,ст. 1Протокола N 12 к Конвенции);

- запрещение лишения свободы за долги (ст. 1Протокола N 4 к Конвенции);

- запрещение смертной казни (ст. 1Протокола N 6,ст. 1Протокола N 13 к Конвенции);

- право на жизнь (ст. 2Конвенции);

- право на свободу и личную неприкосновенность (ст. 5Конвенции);

- право на справедливое судебное разбирательство (ст. 6Конвенции,ст. ст. 2-4Протокола N 7 к Конвенции);

- право на уважение частной жизни (на уважение личной и семейной жизни, на неприкосновенность жилища, на неприкосновенность корреспонденции - ст. 8Конвенции);

- право на свободу мысли, совести и религии (ст. 9Конвенции);

- право на свободу слова, свободу выражения мнения и информации (ст. 10Конвенции);

- право на свободу собраний и объединений в общественные организации, право создавать профсоюзы (ст. 11Конвенции), право на свободу передвижения (ст. 2Протокола N 4 к Конвенции);

- право на эффективное средство правовой защиты (ст. 13Конвенции);

- право на вступление в брак и создание семьи, равенство супругов (ст. 12Конвенции,ст. 5Протокола N 7 к Конвенции);

- права иностранцев (ст. 16Конвенции,ст. ст. 2-4Протокола N 4 к Конвенции,ст. 1Протокола N 7 к Конвенции);

- право беспрепятственного пользования своим имуществом (ст. 1Протокола N 1 к Конвенции);

- право на образование (ст. 2Протокола N 1 к Конвенции);

- право на свободные выборы (ст. 3Протокола N 1 к Конвенции);

- право на обжалование приговоров по уголовным делам во второй инстанции, право не быть судимым или наказанным дважды (ст. ст. 2,4Протокола N 7 к Конвенции);

- право на компенсацию в случае судебной ошибки (ст. 3Протокола N 7 к Конвенции).

Большинство вышеизложенных прав направлены на защиту личных неимущественных прав физических лиц. Сфера прав, которыми располагают на основании Конвенциии Протоколов к ней неправительственные организации, включая коммерческие компании, является более узкой, нежели у физических лиц.

Тем не менее Конвенцияи Протоколы к ней гарантируют права, которые распространяются в том числе и на юридических лиц. Соответственно, Европейский суд контролирует соблюдение государствами-участниками следующих прав юридических лиц:

- право беспрепятственного пользования своим имуществом (ст. 1Протокола N 1 к Конвенции);

- право на справедливое судебное разбирательство (ст. 6Конвенции,ст. ст. 2-4Протокола N 7 к Конвенции);

- право на эффективное средство правовой защиты (ст. 13Конвенции);

- право на компенсацию в случае судебной ошибки (ст. 3Протокола N 7 к Конвенции).

- запрещение дискриминации в пользовании правами (ст. 14Конвенции,ст. 1Протокола N 12 к Конвенции);

- право на свободу слова и на свободу информации, включая информацию коммерческого характера (ст. 10Конвенции);

- право на неприкосновенность жилища, на неприкосновенность корреспонденции (ст. 8Конвенции).

Коммерческие компании наиболее часто обращаются в Европейский суд за защитой своих имущественных прав (ст. 1Протокола N 1 к Конвенции), а также за защитой права на справедливое правосудие (ст. 6Конвенции) <1>.

--------------------------------

<1> См.: информационное письмоВАС РФ от 20 декабря 1999 г. N С1-7/СМП-1341 "Об основных положениях, применяемых Европейским судом по правам человека при защите имущественных прав и права на правосудие".

Относительно упомянутых прав юридических лиц следует отметить следующее: Европейский суд расширительно толкует многие из них, причем значительно шире, чем они понимаются в национальном праве, в частности в российском праве.

Следует обратить внимание на то, что некоторые статьи Конвенции допускают при определенных обстоятельствах вмешательство органов власти государств-участников в осуществление прав, гарантированных Конвенцией. Например, вп. 1 ст. 5и вп. 2 ст. 8-ст. 11Конвенции предусмотрены права, которые могут быть ограничены государством-ответчиком. Прецедентная практика Европейского суда выработала условия таких ограничений прав.

Права, указанные в ст. ст. 8-11Конвенции, могут быть признаны нарушенными, если будет установлено, что условия их ограничения не были соблюдены властями государства-ответчика.

При исследовании жалоб, в которых указывается на нарушение прав, закрепленных в ст. ст. 8-11Конвенции, Европейский суд обычно исследует следующие вопросы:

- имело ли место вмешательство со стороны властей государства-ответчика в реализацию права заявителя согласно Конвенции;

- было ли такое вмешательство "предусмотрено законом";

- преследовало ли это вмешательство законную цель;

- было ли допущенное вмешательство "необходимо в демократическом обществе".

Выражение "предусмотрено законом", используемое в ст. ст. 8-11Конвенции, требует прежде всего, чтобы обжалуемое действие (вмешательство) государства-ответчика имело правовое основание в национальном праве. То есть действия государства-ответчика должны быть основаны на конкретной норме национального закона, при этом должны быть соблюдены как материальные, так и процессуальные требования национального законодательства. Нарушение национального законодательства органами государства-ответчика в этих случаях обязательно приводит к нарушениюКонвенции.

Европейский суд может оценить достаточность регулирования национального законодательства. В частности, Суд может решить, чтоКонвенциянарушена, если закрепленные в национальном законодательстве нормы недостаточно регулируют обжалуемые заявителем меры (дело "Герра и другие против Италии"(Guerra and others v. Italy)<1>).

--------------------------------

<1> Judgment of the European Court of 19 February 1998 on the merits of the application N 14967/89 Guerra and others v. Italy.

Термин "закон", используемый в выражении "предусмотрено законом", включает в себя не только национальные законы, но и подзаконные акты (дело "Де Вильде, Оомс и Версип против Бельгии"(De Wilde, Ooms and Versyp v. Belgium)<1>, охватывая также различные нормативные акты национальных органов власти, а также судебную практику (дело "Крюслен против Франции"(Kruslin v. France)<2>). Под термином "закон" понимается действующее правовое положение в той форме, как его истолковали национальные суды (дело "Лейла Сахин против Турции"(Leyla Sahin v. Turkey)<3>).

--------------------------------

<1> Judgment of the European Court of 18 June 1971 on the merits of the applications N 2832/66, 2835/66 and 2899/66 De Wilde, Ooms and Versyp v. Belgium.

<2> Judgment of the Grand Chamber of the European Court of 24 April 1990 on the merits of the application N 11801/85 Kruslin v. France.

<3> Judgment of the Grand Chamber of the European Court of 10 November 2005 on the merits of the application N 44774/98 Leyla Sahin v. Turkey.

Кроме того,выражение "предусмотрено законом" подразумевает определенные требования "к качеству" закона: закон должен быть доступным, ясным и предсказуемым в применении(дело "Кантони против Франции"(Cantoni v. France)<1>). Доступность закона подразумевает, что любое заинтересованное лицо имеет возможность получить все необходимые сведения о применимости соответствующих правовых норм к его делу; ясность закона и его предсказуемость предполагают точность норм закона и возможность для любого заинтересованного лица в случае необходимости предвидеть с разумной для данных обстоятельств степенью определенности те последствия, которые может повлечь его поведение (дела "Горжелик и другие против Польши"(Gorzelik and others v. Poland)<2>, "Барановский против Польши"(Baranowski v. Poland)<3>, "Аманн против Швейцарии"(Amann v. Switzerland)<4>).

--------------------------------

<1> Judgment of the Grand Chamber of the European Court of 15 November 1996 on the merits of the application N 17862/91 Cantoni v. France.

<2> Judgment of the Grand Chamber of the European Court of 17 February 2004 on the merits of the application N 44158/98 Gorzelik and others v. Poland.

<3> Judgment of the European Court of 28 March 2000 on the merits of the application N 28358/95 Baranowski v. Poland.

<4> Judgment of the Grand Chamber of the European Court of 16 February 2000 on the merits of the application N 27798/95 Amann v. Switzerland.

Следует подчеркнуть, что законодательство может быть признано отвечающим требованию предсказуемости, даже если заинтересованное лицо вынуждено обратиться за консультацией к юристу для того, чтобы оценить последствия своего поведения (дело "Шови и другие против Франции"(Chauvy and others v. France)<1>).

--------------------------------

<1> Judgment of the European Court of 29 June 2004 on the merits of the application N 64915/01 Chauvy and others v. France.

В деле "Хашмен и Харрап против Соединенного Королевства"(Hashman and Harrup v. the United Kingdom)<1> Европейский суд указал, что национальное законодательство не может предусмотреть каждый конкретный случай, и уровень его ясности в значительной степени зависит от содержания закона, сферы применения, а также количества и статуса лиц, подпадающих под его регулирование. Важно отметить, что наличие в национальной судебной практике нескольких толкований нормы, по мнению Суда, вовсе не означает, что нарушаются требования, предъявляемые к качеству национального закона (дело "Фогт против Германии"(Vogt v. Germany)<2>).

--------------------------------

<1> Judgment of the Grand Chamber of the European Court of 25 November 1999 on the merits of the application N 25594/94 Hashman and Harrup v. the United Kingdom.

<2> Judgment of the European Court of 26 September 1995 on the merits of the applications N 17851/91 Vogt v. Germany.

Принцип законной цели подразумевает, что обжалуемые меры органов власти государства-ответчика должны иметь одну из следующих целей, перечисленных в п. 2 ст. 8-ст. 11Конвенции:

- интересы национальной безопасности;

- интересы территориальной целостности;

- интересы общественного порядка;

- предотвращение беспорядков или преступлений;

- охрана здоровья и нравственности;

- защита прав других лиц;

- защита репутации других лиц;

- предотвращение разглашения информации, полученной конфиденциально;

- обеспечение авторитета и беспристрастности правосудия.

Достаточно того, чтобы обжалуемые меры государства-ответчика имели хотя бы одну из перечисленных целей. Если Европейский суд установит, что обжалуемая мера преследовала лишь одну из целей, указанных в п. 2 ст. 8-ст. 11Конвенции, нет необходимости устанавливать, преследовало ли вмешательство в права заявителя какие-либо другие цели. Если же Суд сочтет, что обжалуемые меры органов власти государства-ответчика хотя и соответствуют национальному законодательству, но не имеют ни одной из перечисленных целей, он признаетКонвенциюнарушенной.

Выяснив вопрос о наличии в национальном праве государства-ответчика нормы, обосновывающей обжалуемые меры, и выяснив цель, которую преследуют эти меры, Европейский суд в свете конкретных обстоятельств дела решает вопрос о необходимости осуществления этих мер. Обжалуемые действия органов власти государства-ответчика считаются "необходимыми в демократическом обществе", если отвечают"неотложной социальной необходимости" (pressing social need). При рассмотрении вопроса о наличии в деле "неотложной социальной необходимости" Европейский суд оценивает убедительность, достаточность и соразмерность преследуемой цели причин осуществления обжалуемых мер. Если между нарушением прав заявителя и преследуемой государством-ответчиком целью (п. 2 ст. 8-ст. 11Конвенции) отсутствует разумная пропорциональность, то "неотложной социальной необходимости" не существует иКонвенциянарушается. Хотя органы власти государства-ответчика обладают определенной свободой усмотрения в отношении того, что отвечает "неотложным социальным нуждам", окончательное решение по этому вопросу принимает Европейский суд (дело "Лустиг-Прин и Бекетт против Соединенного Королевства"(Lustig-Prean and Beckett v. the United Kingdom)<1>).

--------------------------------

<1> Judgment of the European Court of 27 September 1999 on the merits of the applications N 31417/96 and 32377/96 Lustig-Prean and Beckett v. the United Kingdom.

Таким образом, обжалуемая мера государства-ответчика может нарушить права, закрепленные в ст. ст. 8 - 11 Конвенции, в следующих случаях: если она противоречит национальному законодательству или судебной практике, либо если она не имеет ни одну из целей, перечисленных в п. 2 ст. 8 - ст. 11 Конвенции, либо в обстоятельствах конкретного дела отсутствует "неотложная социальная необходимость" в ее применении к ситуации заявителя.

С учетом изложенного при составлении жалобы, основанной на ст. ст. 8-11Конвенции, в данном разделе формуляра жалобы следует затронуть упомянутые вопросы и объяснить, почему заявитель считает вмешательство государства-ответчика в осуществление его прав неоправданным.

Жалоба может быть признана неприемлемой по критерию ratione materiae, если в ней обжалуется нарушение права, не гарантированного Конвенцией.

Например,Конвенцияи Протоколы к ней не гарантируют как таковые социально-экономические права, в том числе право на трудоустройство (см., например, дела "Сармина и Сармин против России"(Sarmina and Sarmin v. Russia)<1>, "Панченко против Латвии"(Pancenko v. Latvia)<2>), право на занятие определенной должности, право на свободу выбора профессии (дело "Тлимменос против Греции"(Thlimmenos v. Greece)<3>), право получения вида на жительство с целью трудоустройства (дело "Хусню Оз против Германии"(Husnu Oz v. Germany)<4>), право на получение жилья или каких-либо иных социальных благ.

--------------------------------

<1> Decision of the European Court of 22 November 2005 as to the admissibility of application N 58830/00 Sarmina and Sarmin v. Russia.

<2> Decision of the European Court of 28 October 1999 as to the admissibility of application N 40772/98 Pancenko v. Latvia.

<3> Judgment of the Grand Chamber of the European Court of 6 April 2000 on the merits of the application N 34369/97 Thlimmenos v. Greece.

<4> Decision of the European Commission of 3 December 1996 as to the admissibility of application N 32168/96 Husnu Oz v. Germany.

В частности,Конвенцияне гарантирует как таковое право на получение пенсии по возрасту или право на получение каких-либо иных социальных выплат вопределенном размере(дело "Аунола против Финляндии"(Aunola v. Finland)<1>). Европейский суд по общему правилу не рассматривает жалобы на недостаточный размер социальных выплат, так как полагает, что он не может заменять собой национальные органы при оценке или пересмотре размера социальных выплат (см., например, дело "Панченко против Латвии"(Pancenko v. Latvia)<2>).

--------------------------------

<1> Decision of the European Court of 15 March 2001 as to the admissibility of application N 30517/96 Aunola v. Finland.

<2> Decision of the European Court of 28 October 1999 as to the admissibility of application N 40772/98 Pancenko v. Latvia.

Однако если право на пенсию или иную социальную выплату подтверждено вступившим в силу решением суда или имеет достаточные основания в национальном законодательстве, то оно может подпадать под защитуст. 1Протокола N 1 к Конвенции в качестве "правомерного ожидания" (см., например, дело "Кутепов и Аникеенко против России"(Kutepov and Anikeyenko v. Russia)<1>). При этом сам спор, касающийся права на получение пенсии, по мнению Суда, носит имущественный характер и касается "гражданских прав" по смыслуп. 1 ст. 6Конвенции (см., например, дела "Шулер-Зграген против Швейцарии"(Schuler-Zgraggen v. Switzerland)<2>, "Масса против Италии"(Massa v. Italy)<3>).

--------------------------------

<1> Judgment of the European Court of 25 October 2005 on the merits of the application N 68029/01 Kutepov and Anikeyenko v. Russia, § 41 - 45. См. также Judgment of the European Court of 18 November 2004 on the merits of the application N 69529/01 Pravednaya v. Russia, § 38.

<2> Judgment of the European Court of 31 January 1995 on the merits of the application N 14518/89 Schuler-Zgraggen v. Switzerland.

<3> Judgment of the European Court of 24 August 1993 on the merits of the application N 14399/88 Massa v. Italy.

В деле "Бурков против России"(Burkov v. Russia)<1> заявитель жаловался на нарушениест. 3Конвенции (запрет пыток и жестокого обращения) ввиду недостаточного социального обеспечения его как пострадавшего от ядерных испытаний. Европейский суд указал, что в его компетенцию не входят вопросы рассмотрения уровня или качества социальных гарантий, предоставляемых национальными властями.

--------------------------------

<1> Decision of the European Court of 30 January 2001 as to the admissibility of application N 46671/99 Burkov v. Russia.

В деле "Пархомов против России"(Parkhomov v. Russia)<1> заявитель жаловался на небольшой размер социальных выплат, присужденных ему национальным судом. Европейский суд указал, что по общему правилу он не может подменять собой национальные власти по вопросу установления или пересмотра размера финансовых выплат согласно программам социальной помощи населению.

--------------------------------

<1> Judgment of the European Court of 20 October 2005 on the merits of the application N 19589/02 Parkhomov v. Russia, § 37. См. также Judgment of the European Court of 22 September 2005 on the merits of the application N 40642/02 Denisenkov v. Russia, § 58.

В деле "Червиньская и другие против Польши"(Czerwinska and others v. Poland)<1> Европейский суд признал неприемлемой ту часть жалобы, которая касалась лишения права на прибавку к зарплате и последствий прибавки при расчете суммы пенсии, так как счел данную часть жалобы несовместимой со своей компетенцией.

--------------------------------

<1> Decision of the European Court of 30 September 2003 as to the admissibility of application N 33828/96 Czerwinska and others v. Poland.

Конвенцияне гарантирует само по себе право иностранца на въезд в чужую страну или проживание в ней, поскольку все государства самостоятельно контролируют въезд иностранных граждан на свою территорию (дело "Бултиф против Швейцарии"(Boultif v. Switzerland)<1>). При этомст. 8Конвенции гарантирует получение как такового вида на жительство в целях соблюдения права на уважение личной и семейной жизни, но не гарантирует право на получение определенной его категории. Выбор категории вида на жительство является исключительной компетенцией национальных органов власти (дело "Сысоева и другие против Латвии"(Sisojeva and others v. Latvia)<2>). Если вид на жительство позволяет лицу проживать на территории выдавшей разрешение страны и свободно осуществлять право на уважение личной и семейной жизни, предоставление такого вида на жительство является достаточным.

--------------------------------

<1> Judgment of the European Court of 2 August 2001 on the merits of the application N 54273/00 Boultif v. Switzerland.

<2> Judgment of the Grand Chamber of the European Court of 15 January 2007 on the application N 60654/00 Sisojeva and others v. Latvia.

Защита имущественных прав юридических и физических лиц

на основании ст. 1Протокола N 1 к Конвенции

В ст. 1Протокола N 1 к Конвенции <1> закреплено право граждан и юридических лиц <2> на уважение принадлежащего им имущества (англ. -possessions; фр. -biens), а также установлен запрет не только на произвольное лишение этого имущества, но и на любое произвольное вмешательство органов власти государства-ответчика в пользование и распоряжение этим имуществом.

--------------------------------

<1> Данный Протоколк Конвенции формально не имеет порядкового номера, поскольку при его принятии подразумевалось, что вносимые им дополнения носят исключительный характер и на этом дополнениеКонвенциизавершится. Но поскольку Конвенция потребовала новых изменений, следующемуПротоколук Конвенции был присвоен N 2, поэтому рассматриваемый в настоящем разделе Протокол традиционно называютПротоколом N 1.

<2> Статья 1Протокола N 1 является единственной нормойКонвенциии Протоколов, где прямо упоминается о правах юридического лица.

Согласно данной норме каждое физическое или юридическое лицо имеет право беспрепятственно пользоваться своим имуществом. Никто не может быть лишен своего имущества, иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права. Данные положения не ущемляют права государства обеспечивать выполнение таких законов, какие ему представляются необходимыми для осуществления контроля за использованием собственности в соответствии с общими интересами или для обеспечения уплаты налогов или других сборов или штрафов.

Первое требованиест. 1Протокола N 1 заключается в том, что любое вмешательство органов власти государства-ответчика в беспрепятственное пользование лицом своим имуществом должно быть законным, т.е. основываться на нормах национального законодательства (принцип законности). Такие нормы национального законодательства должны быть в достаточной степени доступными для заинтересованных лиц, а также ясными и предсказуемыми в применении (дела "Барановский против Польши"(Baranowski v. Poland)<1>, "Бейлер против Италии"(Beyeler v. Italy)<2>). То есть положения соответствующего национального законодательства должны быть ясными, четкими и предсказуемыми в применении, чтобы исключить любой риск произвольного вмешательства государства в распоряжение и пользование имуществом. Кроме того, вмешательство государства должно преследовать законную цель, т.е. совершаться "в интересах общества", как указано вст. 1Протокола N 1 (принцип законной цели). В случае нарушения хотя бы одного из этих двух условий вмешательство в пользование лицом своим имуществом признается произвольным и является нарушением ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции.

--------------------------------

<1> Judgment of the European Court of 28 March 2000 on the merits of the application N 28358/95 Baranowski v. Poland.

<2> Judgment of the Grand Chamber of the European Court of 5 January 2000 on the merits of the application N 33202/96 Beyeler v. Italy.

Вмешательство в беспрепятственное пользование лицом своим имуществом должно не только основываться на законе и осуществляться "в интересах общества". Требуется также, чтобы между используемыми средствами и целью, которую преследуют органы власти государства-ответчика, существовала обоснованная соразмерная связь. Это требование именуется принципом "справедливого баланса", который должен быть установлен между интересами общества и интересами частного лица. Вопрос о том, был ли соблюден "справедливый баланс", решается лишь после того, как будет установлено, что обжалуемое вмешательство было произвольным.

В каждом деле, касающемся предполагаемого нарушенияст. 1Протокола N 1, Европейский суд определяет, было ли вынуждено лицо вследствие вмешательства государства нести несоразмерное и чрезмерное бремя (см., например, дела "Джеймс и другие против Соединенного Королевства"(James and others v. the United Kingdom)<1>, Меллахер и другие против Австрии"(Mellacher and others v. Austria)<2>, "Спадеа и Скалабрино против Италии"(Spadea and Scalabrino v. Italy)<3>).

--------------------------------

<1> Judgment of the European Court of 21 February 1986 on the merits of the application N 8793/79 James and others v. the United Kingdom.

<2> Judgment of the European Court of 19 December 1989 on the merits of the application N 10522/83, 11011/84 and 11070/84 Mellacher and others v. Austria.

<3> Judgment of the European Court of 28 September 1995 on the merits of the application N 12868/87 Spadea and Scalabrino v. Italy.

Вместе с тем первый вопрос, который решается Европейским судом при рассмотрении любой жалобы на нарушение ст. 1Протокола N 1 к Конвенции, состоит в следующем: имелось ли у заявителя имущество в том смысле, которое придается ему ст. 1 Протокола N 1?

В официальном переводе ст. 1Протокола N 1 к Конвенции на русский язык, а также во многих переводах актов Европейского суда вместо термина "имущество" используется термин "собственность", что является неточностью, допущенной при переводе терминов"property"(в названии иабз. 2) и"possessions"(вабз. 1). Такой перевод искажает значение правоположений, сформулированных Европейским судом, и не позволяет уяснить их истинный смысл. В результате смешения терминов "собственность" и "имущество" создается ложное впечатление, чтост. 1Протокола N 1 применяется только к имуществу, которое находится у лица на праве собственности. Это, в свою очередь, существенно сужает круг имущества, права на которое подлежат защите на основании ст. 1 Протокола N 1.

Между тем Европейский суд толкует понятие "имущество" значительно шире, чем понятие "собственность", используемое в национальном праве государств - участников Конвенции. Кроме того, понятие "имущество" по смыслуст. 1Протокола N 1 отличается по объему и содержанию от аналогичного понятия в российском праве.

В частности, понятие "имущество" включает в себя объекты, которые по российскому праву достаточно проблематично отнести к имуществу, но которые обладают бесспорной экономической ценностью.Например, это такие нематериальные активы, какклиентела (clientele), деловая репутация, деловые связи, а также лицензии и разрешения на осуществление коммерческой и частной деятельности.

Европейский суд указывал, что эти нематериальные активы имеют имущественную ценность и тем самым образуют имущество (дела "Бузеску против Румынии"(Buzescu v. Romania)<1>, "Ледерер против Германии"(Lederer v. Germany)<2>, "Венденбург и другие против Германии"(Wendenburg and others v. German)<3>, "Олбертц против Германии"(Olbertz v. German)<4>, "Ван Марле и другие против Нидерландов"(Van Marle and others v. the Netherlands)<5>).

--------------------------------

<4> Judgment of the European Court of 24 May 2005 on the merits of the application N 61302/00 Buzescu v. Romania.

<2> Decision of the Grand Chamber of the European Court of 22 May 2006 as to the admissibility of application N 6213/03 Lederer v. Germany.

<3> Decision of the European Court of 6 February 2003 as to the admissibility of application N 71630/01 Wendenburg and others v. German.

<4> Decision of the European Court of 25 May 1999 as to the admissibility of application N 37592/97 Olbertz v. German.

<5> Judgment of the European Court of 26 June 1986 on the merits of the applications N 8543/79, 8674/79; 8675/79; 8685/79 Van Marle and others v. the Netherlands.

Основное положение, которое впоследствии легло в основу всей прецедентной практики в отношении "имущества" по смыслуст. 1Протокола N 1, Европейский суд сформулировал в 1995 г. в деле "Газус Дозье унд Фердертекник ГмбХ против Нидерландов"(Gasus Dosier- und Fordertechnik GmbH v. the Netherlands)<1>. Суд указал, что используемое вст. 1Протокола N 1 понятие "имущество" (possessions) имеет автономное значение, которое определенно не ограничивается правом собственности на материальные объекты. Точно так же как и вещи, некоторые другие права и выгоды(interests), образующие активы(assets), можно рассматривать как имущественные права(property rights)и, следовательно, как имущество.

--------------------------------

<1> Judgment of the European Court of 23 February 1995 on the merits of the application N 15375/89 Gasus Dosier- und Fordertechnik GmbH v. the Netherlands.

Имущество по смыслуст. 1Протокола N 1 подразделяется на две основные категории. Во-первых, это"имеющееся в наличии имущество"(англ. -existing possessions; фр. -biens actuels). Во-вторых, это"активы" (assets), включая требования, в отношении которых заявитель может обосновать, что он имеет как минимум"правомерное ожидание"реализации его имущественного права (дело "Копецкий против Словакии"(Kopecky v. Slovakia)<1>).

--------------------------------

<1> Judgment of the Grand Chamber of the European Court of 28 September 2004 on the merits of the application N 44912/98 Kopecky v. Slovakia.

Может сложиться неверное впечатление, что под термином "имеющееся в наличии имущество" Европейский суд понимает лишь материальные объекты, находящиеся во владении заявителя. Между тем данная категория включает в себя не только материальные объекты, но, в частности, и права требования, и права на объекты интеллектуальной собственности.

При рассмотрении дел "Маркс против Бельгии"(Marckx v. Belgium)<1> и "Ван дер Мюсселе против Бельгии"(Van der Mussele v. Belgium)<2> Суд указал, чтост. 1Протокола N 1 применима только к имеющемуся в наличии имуществу и не гарантирует право на получение имущества. Как указал Суд в деле "Пишторова против Чешской Республики"(Pistorova v. the Czech Republic)<3>, лицо, жалующееся на нарушение его имущественного права, должно прежде всего доказать, что такое право существует.

--------------------------------

<1> Judgment of the European Court of 13 June 1979 on the merits of the application N 6833/74 Marckx v. Belgium.

<2> Judgment of the European Court of 23 November 1983 on the merits of the application N 8919/80 Van der Mussele v. Belgium.

<3> Judgment of the European Court of 26 October 2004 on the merits of the application N 73578/01 Pistorova v. the Czech Republic.

Понятие "имеющееся в наличии имущество" подразумевает, что у заявителя имеется правовое основание(title)(далее - титул или правовое основание) в отношении конкретного имущества, т.е. заявитель рассматривается по национальному законодательству как владелец (собственник, обладатель) во всех правовых аспектах (дело "Бечварж и Бечваржова против Чешской Республики"(Becvar and Becvarova v. the Czech Republic)<1>). Большая палата в деле "Компания "Анхойзер-Буш Инк" против Португалии"(Anheuser-Busch Inc. v. Portugal)<2> подчеркнула, что в каждом деле, по которому обжалуется нарушениест. 1Протокола N 1, необходимо установить, обладает ли заявитель при соответствующих обстоятельствах, учитываемых в совокупности, титулом на имущественное право, нарушение которого он обжалует <3>.

--------------------------------

<1> Judgment of the European Court of 14 December 2004 on the merits of the application N 58358/00 Becvar and Becvarova v. the Czech Republic.

<2> Judgment of the Grand Chamber of the European Court of 11 January 2007 on the merits of the application N 73049/01 Anheuser-Busch Inc. v. Portugal.

<3> См. также: Judgment of the Grand Chamber of the European Court of 5 January 2000 on the merits of the application N 33202/96 Beyeler v. Italy; Judgment of the Grand Chamber of the European Court of 22 June 2004 on the merits of the application N 31443/96 Broniowski v. Poland.

Правовое основание на имущество по смыслуст. 1Протокола N 1 может подтверждаться судебными актами национальных судов. Например, по делу "ОАО "Плодовая компания" против Российской Федерации"(OAO "Plodovaya kompaniya" v. Russia)<1> заявитель утверждал, что было нарушено его право использования товарного знака. Европейский суд отметил, что в национальных судах рассматривался спор о наличии у компании-заявителя универсального правопреемства, от результата которого зависело ее право на товарный знак. Суд указал, что в национальных судах не принимался судебный акт, которым было бы признано право компании на товарный знак, поэтому у компании "не возникло имущества" по смыслуст. 1Протокола N 1.

--------------------------------

<1> Judgment of the European Court of 7 June 2007 on the merits of the application N 1641/02 OAO "Plodovaya kompaniya" v. Russia.

Понятие "правомерное ожидание" (оправданные ожидания)(англ. -legitimate expectation; фр. -esperance legitime) означает обоснованное предположение о получении какой-либо имущественной выгоды(pecuniary interest)или имущественного актива(pecuniary asset). Обычно под "правомерным ожиданием" понимается наличие у заявителя оснований полагать, что имеющееся у него имущественное право будет впоследствии реализовано.

Как неоднократно указывала Большая палата Европейского суда,правомерное ожиданиепредставляет собой право требования, в отношении которого лицо может обоснованно утверждать, что оно имеет по меньшей мере оправданное ожидание добиться эффективной реализации имущественного права (дело "Джей Эй Пай (Оксфорд) Лэнд Лтд" против Соединенного Королевства"(J.A. Pye (Oxford) Ltd and J.A. Pye (Oxford) Land Ltd v. United Kingdom)<1>, дело "Мальтцан и другие против Германии"(Maltzan and others v. Germany)<2>).

--------------------------------

<1> Judgment of the Grand Chamber of the European Court of 30 August 2007 on the merits of the application N 44302/02 J.A. Pye (Oxford) Ltd and J.A. Pye (Oxford) Land Ltd v. the United Kingdom.

<2> Decision of the Grand Chamber of the European Court of 2 March 2005 as to the admissibility of applications N 71916/01, 71917/01 and 10260/02 Maltzan and others v. Germany.

"Правомерное ожидание" получения имущественной выгоды или актива может основываться на заключенном договоре, выданном разрешении (лицензии), нормативном или ненормативном акте, предоставляющем имущественные права, а также вступившем в силу судебном решении.

Сущность нарушения "правомерного ожидания" (оправданного ожидания) заключается в том, что лицо, обоснованно полагая, что его имущественная цель достижима, участвует в частных или публичных правоотношениях, однако его планы не реализуются из-за действия или бездействия органов власти государства.

Если имущественные выгоды (права) частного лица основаны на договоре, заключенном с органом власти, разрешении, лицензии, нормативном или ненормативном акте, который либо признан недействительным по причинам, не зависящим от частного лица, либо отменен или признан недействующим с приданием обратной силы, то это и есть нарушение "правомерного ожидания", гарантированного ст. 1Протокола N 1. Европейский суд полагает, что государство несет ответственность за действия всех его органов власти, в результате которых были обмануты ожидания частных лиц на получение имущественной выгоды. Нереализованное право или нереализовавшееся ожидание получения выгоды в этом случае являются нарушениемст. 1Протокола к Конвенции.

Особенность "правомерного ожидания" состоит в том, что оно может основываться на правовом основании, которое ранее существовало, но впоследствии было признано национальным судом недействительным. Поэтому перевод термина "legitimate expectation"как "законно обоснованное ожидание" или "законное ожидание" не соответствует содержанию данного понятия и может ввести в заблуждение. "Правомерное ожидание", в качестве синонима которого в зарубежном праве используется термин"expectativa juridica", не всегда базируется на правовом основании и в принципе допускает отсутствие законных оснований (см. далее).

Впервые понятие "правомерное ожидание" было введено Европейским судом в 1991 г. в деле "Пайн Велли Девелопментс Лимитед" и другие против Ирландии"(Pine Valley Developments Ltd. and others v. Ireland)<1>. В этом деле компании-заявителю органами власти государства-ответчика было выдано разрешение на строительство на земельном участке. В связи с получением этого разрешения компания-заявитель приобрела в собственность данный земельный участок, однако разрешение на строительство впоследствии было признано недействительным. Суд счел, что компания, покупая земельный участок, обоснованно предполагала, что выданное ей разрешение на строительство является действительным. Суд указал, что выданное компании разрешение предоставило ей по крайней мере "правомерное ожидание" реализовать свои коммерческие планы. На этом основании Европейский суд решил, что выданное компании разрешение на строительство, хотя и было признано недействительным национальными судами, являлось основанием для "правомерного ожидания", которое является составной частью ее имущества.

--------------------------------

<1> Judgment of the European Court of 29 November 1991 on the merits of the application N 12742/87 Pine Valley Developments Ltd. and others v. Ireland.

В изложенном деле компания-заявитель могла обоснованно предполагать, что выданное ей разрешение впоследствии повлечет положительное изменение ее имущественного положения. И хотя национальные суды сочли, что разрешение на строительство было выдано компании в противоречие с национальным законодательством, Европейский суд решил, что это разрешение дало компании основания для "правомерного ожидания" получения имущественной выгоды. Примечательно, что в этом деле не был признан недействительным договор купли-продажи земельного участка, но таковым было признано разрешение на строительство, которое послужило основанием (каузой) для заключения данного договора. При этом Суд исходил из того, что на основании разрешения на строительство на земельном участке компания-заявитель приобрела данный участок в собственность в целях его застройки, поэтому даже при сохранении права собственности на данный участок ее имущественное право было нарушено.

В деле "Стретч против Соединенного Королевства"(Stretch v. the United Kingdom)<1> заявитель заключил с местным органом власти договор аренды земельного участка сроком на 22 года с возможностью продления этого договора по истечении его срока на тот же период. В соответствии с условиями аренды он должен был возвести за свой счет ряд зданий, которые мог сдавать в субаренду, что и сделал. Однако, когда заявитель выразил намерение продлить договор аренды на новый срок, местный орган власти отказал ему в этом, указав, что данный договор недействителен, поскольку предыдущий глава местного органа власти заключил его с превышением полномочий. Заявитель обратился в суд с иском к местному органу власти, однако все национальные судебные инстанции согласились с позицией, согласно которой договор аренды является недействительным. Между тем Европейский суд счел, что заявитель имел по крайней мере "правомерное ожидание" продления договора, и это ожидание по смыслуст. 1Протокола N 1 можно расценить как имущество заявителя.

--------------------------------

<1> Judgment of the European Court of 24 June 2003 on the merits of the application N 44277/98 Stretch v. the United Kingdom.

По делу "Иатридис против Греции"(Iatridis v. Greece)<1> заявитель (арендатор) обжаловал нарушение его имущественных прав в связи с лишением его владения кинотеатром, который он арендовал у частного лица (арендодателя) вместе с земельным участком. Суд отметил, что право собственности арендодателя на земельный участок, на котором находился указанный кинотеатр, было предметом спора между арендодателем и органами власти государства-ответчика. При этом национальные суды не признали наличие у арендодателя и соответственно у арендатора (заявителя) правовых оснований в отношении спорного имущества. Суд указал, что он не вправе вместо национальных судов решать вопрос о принадлежности имущества в соответствии с национальным законодательством. Однако Суд учел, что, перед тем как арендодатель и заявитель как арендатор были выселены с земельного участка, заявитель в течение 11 лет владел кинотеатром на основании договора аренды, который не рассматривался как недействительный и при отсутствии каких-либо претензий со стороны органов власти. В результате, как указал Суд, из местных жителей заявитель сформировал "клиентелу"(clientele), которая является "имуществом" по смыслуст. 1Протокола N 1 к Конвенции. В данном деле Европейский суд признал нарушенным имущественное право арендатора в результате изъятия государством земельного участка не у самого заявителя (арендатора), а у арендодателя.

--------------------------------

<1> Judgment of the Grand Chamber of the European Court of 25 March 1999 on the merits of the application N 31107/96 Iatridis v. Greece.

Итак, Европейский суд может признать наличие у заявителя "правомерного ожидания", связанного с имуществом, даже в ситуации, когда национальные суды сочли, что у заявителя отсутствует какой-либо титул на имущество. Иными словами, Суд может предоставить защиту в отношении имущества (экономического актива), касательно которого у заявителя отсутствуют правовые основания согласно российскому праву.

Более того, если частное лицо имело основания рассчитывать на получение какой-либо имущественной выгоды (актива) в соответствии с условиями заключенного договора, но эта возможность не была реализована по причине признания судом недействительным договора или его каузы в связи с неправомерными действиями органов власти, имеет место нарушение "правомерного ожидания", гарантированногост. 1Протокола N 1.

Основанием для "правомерного ожидания" могут быть не только сделки, различные разрешения и лицензии, но и налоговые и иные платежи, уплаченные государству-ответчику.

Например, в деле "Енерилдыз против Турции"(Oneryildiz v. Turkey)<1> заявитель утверждал, что государство-ответчик должно нести ответственность за бездействие, приведшее к уничтожению его дома. Заявитель самовольно построил дом в нарушение градостроительных норм и технических стандартов на земле, принадлежащей государству. Европейский суд счел, что дом заявителя следует рассматривать как имущество по смыслуст. 1Протокола N 1. При этом Суд учел, что государственные органы в течение длительного времени взимали с заявителя имущественный налог и оказывали ему платные социально-бытовые услуги в отношении дома. Данные обстоятельства стали основанием для вывода Суда о том, что органы власти государства-ответчика de facto признали, что заявитель имел имущественное право на дом.

--------------------------------

<1> Judgment of the Grand Chamber of the European Court of 30 November 2004 on the merits of the application N 48939/99 Oneryildiz v. Turkey.

Основанием для "правомерного ожидания" могут стать нормы национального законодательства, предоставляющие частному лицу имущественные права или выгоды.Причем это могут быть нормы как действующего законодательства, так и законодательства, действовавшего ранее, если они были отменены или признаны недействующими с обратной силой (ретроспективно). Следовательно, изменение законодательства с обратной силой, в результате которого частные лица лишаются имущественных выгод, есть нарушение "правомерного ожидания", являющегося имуществом согласност. 1Протокола N 1. При этом не имеет значения, лишается ли лицо своих прав по отношению к государству или по отношению к другим частным лицам (см., например, дело "Лекарпэнтье и другой против Франции"(Lecarpentier and other v. France)<1>).

--------------------------------

<1> Judgment of the European Court of 20 February 2006 on the merits of the application N 67847/01 Lecarpentier and other v. France.

Пример ситуации, когда отмена с обратной силой нормативного акта, закрепляющего имущественные права, является нарушением "правомерного ожидания", - дело "АО "Прессос Компания Навьера" и другие против Бельгии"(Pressos Compania Naviera S.A. and others v. Belgium)<1>. Заявители в связи с изменением законодательства были лишены права предъявлять иски о возмещении вреда к организатору лоцманских услуг. Принципиально важным было то, что положения национального законодательства, предоставляющие право предъявлять такие иски о возмещении вреда, были отменены с обратной силой. Европейский суд классифицировал право на предъявление указанного иска как "актив", подпадающий под действиест. 1Протокола N 1. Суд решил, что лишение права предъявлять иск о возмещении вреда на основании закона, применяющегося с обратной силой, нарушает "правомерное ожидание" компании-заявителя. Суд отметил, что до внесения изменений в национальное законодательство такие иски в соответствии со сложившейся судебной практикой обычно удовлетворялись, что давало компании основания для "правомерного ожидания". Европейский суд решил, что нарушение "правомерного ожидания" имело место лишь до даты вступления в силу изменений законодательства. То есть Суд признал имущественные права нарушенными только на тот период, на который распространялось ретроактивное действие законодательства, ухудшающего имущественное положение частных лиц.

--------------------------------

<1> Judgment of the European Court of 20 November 1995 on the merits of the application N 17849/91 Pressos Compania Naviera S.A. and others v. Belgium.

Схожую позицию Европейский суд занял при рассмотрении дел "Морис против Франции"(Maurice v. France)<1> и "Драон против Франции"(Draon v. France)<2>. По данным делам обжаловалось ретроспективное изменение национального законодательства, в результате которого заявители лишились права на предъявление иска о возмещении вреда к медицинским сотрудникам и учреждениям. Европейский суд счел, что французский законодатель лишил заявителей "актива", которым они ранее владели, а именно права требовать возмещения вреда. Суд отметил, что на основании сложившейся судебной практики национальных судов по данному вопросу заявители могли правомерно ожидать, что они имеют право на возмещение причиненного им вреда. Он учел, что в деле заявителей были соблюдены все условия для удовлетворения иска о возмещении вреда. В итоге Суд решил, что в результате изменения законодательства заявители были лишены своего имущественного права.

--------------------------------

<1> Judgment of the Grand Chamber of the European Court of 6 October 2005 on the merits of the application N 11810/03 Maurice v. France.

<2> Judgment of the Grand Chamber of the European Court of 6 October 2005 on the merits of the application N 1513/03 Draon v. France.

Таким образом, Европейский суд не признает за государствами-участниками право изменять национальное законодательство с обратной силой, если изменения влекут для частных лиц ухудшение их имущественного положения<1>.

--------------------------------

<1> 20 июля 2011 г. Конституционный Суд РФ вынес ПостановлениеN 20-П о проверке конституционности п. 4 ст. 93.4 БК РФ и иных норм бюджетного законодательства, согласно которым к требованиям Российской Федерации по сделкам, касающимся получения бюджетных средств (например, к бюджетным кредитам), исковая давность не применяется. Причем нормы о неприменении исковой давности вступили в действие с обратной силой и стали применяться к сделкам, на которые к моменту их заключения распространялся трехлетний срок исковой давности. Поводом для оценки конституционности данных норм послужил запрос Высшего Арбитражного Суда РФ, в котором на основании практики Европейского суда (в частности, дел "Зубулидис против Греции"(Zouboulidis v. Greece)и "Компания Варнима Корпорэйшн Интернэшнл С.А. против Греции"(Varnima Corporation International S.A. v. Greece)) обосновывалось, что неприменение исковой давности к требованиям государства нарушаетст. 6Конвенции ист. 1Протокола к Конвенции, поскольку предоставляет государству преимущества в судебном разбирательстве и нарушает принцип правовой определенности из-за отсутствия срока исковой давности по требованиям государства и примененияп. 4 ст. 93.4БК РФ с обратной силой (см. текст запроса ВАС РФ и комментарий к нему в Вестнике Высшего Арбитражного Суда РФ (2011. N 7)). По итогам рассмотрения запроса Высшего Арбитражного Суда РФ Конституционный Суд РФ счел, что п. 4 ст. 93.4 БК РФ не противоречитКонституцииРФ, однако обязал законодателя определить увеличенный срок исковой давности в отношении соответствующих требований государства.

Следует отметить, что Европейский суд с особым вниманием относится к последствиям изменения национального законодательства, имеющим обратное действие, если это законодательство имеет значение при разрешении споров с участием государства. Любые веские причины, приведенные в обоснование действия законодательства с обратной силой, рассматриваются Судом с наибольшей степенью настороженности (см., например, дела "Национальное и региональное строительное общество, Общество капитального строительства г. Лидса и Строительное общество графства Йоркшир против Соединенного Королевства"(The National & Provincial Building Society, the Leeds Permanent Building Society and the Yorkshire Building Society v. the United Kingdom)<1>, "Зилински и Прадаль и Гонзалес и другие против Франции"(Zielinski and Pradal and Gonzalez and others v. France)<2>, "Зубулидис против Греции"(Zouboulidis v. Greece)<3>, "Компания "Варнима Корпорэйшн Интернэшнл С.А." против Греции"(Varnima Corporation International S.A. v. Greece)<4>).

--------------------------------

<1> Judgment of the European Court of 23 October 1997 on the merits of the applications N 21319/93, 21449/93 and 21675/93 The National & Provincial Building Society, the Leeds Permanent Building Society and the Yorkshire Building Society v. the United Kingdom.

<2> Judgment of the Grand Chamber of the European Court of 28 October 1999 on the merits of the applications N 24846/94 and 34165/96-34173/96 Zielinski and Pradal and Gonzalez and others v. France.

<3> Judgment of the European Court of 25 June 2009 on the merits of the application N 36963/06 Zouboulidis v. Greece N 2.

<4> Judgment of the European Court of 28 May 2009 on the merits of the application N 48906/06 Varnima Corporation International S.A. v. Greece.

Даже если национальные суды признали отсутствие у заявителя правовых оснований в отношении имущества, Европейский суд может решить, что у заявителя были основания для "правомерного ожидания" получения имущественной выгоды. Наличие "правомерного ожидания" может признаваться за заявителем, если нормы национального законодательства или судебная практика прямо предоставляют лицу основание рассчитывать на реализацию права и получение имущественной выгоды.

В деле "Бозджаада Кимисис Теодоку Рум Ортодокс Килисеси Вакфы против Турции" N 2(Bozcaada Kimisis Teodoku Rum Ortodoks Kilisesi Vakfi v. Turkey)<1> фонд греческой православной церкви обратился в Европейский суд в связи с отказом в регистрации его права собственности на земельные участки в силу приобретательной давности. Суд отметил, что положения национального законодательства, которые предоставляют фонду право требовать признания его права собственности на недвижимость в силу приобретательной давности, являются достаточно ясными. Из судебных актов национальных судов следует, что фонд непрерывно владел спорной недвижимостью более 20 лет, как того требует национальное законодательство. Поэтому Суд счел, что фонд мог обоснованно полагать, что его право собственности на земельные участки должно быть признано в силу приобретательной давности. В связи с этим отказ органов власти государства-ответчика в регистрации права собственности нарушил "правомерное ожидание" фонда.

--------------------------------

<1> Judgment of the European Court of 3 March 2009 on the merits of the application N 37639/03, 37655/03 and 26736/04 Bozcaada Kimisis Teodoku Rum Ortodoks Kilisesi Vakfi v. Turkey.

Хотя по общему правилу Европейский суд не обладает полномочиями рассматривать ошибки, совершенные национальными судами (дело "Гарсия Руис против Испании"(Garcia Ruiz v. Spain)<1>), он может оценить,было ли требование заявителя в национальном суде достаточно обоснованным. В ряде дел Европейский суд признавал, что у заявителей не было "правомерного ожидания", поскольку их требования недостаточно обоснованны согласно национальному праву и судебной практике (см., например, дела "Копецкий против Словакии"(Kopecky v. Slovakia)<2>, "Гратцингер и Гратцингерова против Чешской Республики"(Gratzinger and Gratzingerova v. the Czech Republic)<3>).

--------------------------------

<1> Judgment of the Grand Chamber of the European Court of 21 January 1999 on the merits of the application N 30544/96 Garcia Ruiz v. Spain.

<2> Judgment of the Grand Chamber of the European Court of 28 September 2004 on the merits of the application N 44912/98 Kopecky v. Slovakia.

<3> Decision of the Grand Chamber of the European Court of 10 July 2002 as to the admissibility of application N 39794/98 Gratzinger and Gratzingerova v. the Czech Republic.

В качестве следующего аспекта "правомерного ожидания", признающегося имуществом по смыслуст. 1Протокола N 1, Европейский суд рассматривает выплаты или имущественные права, которые присуждены или признаны решением государственного или третейского суда (см., например, дело "Бурдов против России"(Burdov v. Russia)<1>, дело "Греческие нефтеперерабатывающие заводы "Стрэн" и Стратис Андреадис против Греции"(Stran Greek Refineries and Stratis Andreadis v. Greece)<2>, дело "Компания "Регент" против Украины"(Regent Company v. Ukraine) <3>).

--------------------------------

<1> Judgment of the European Court of 7 May 2002 on the merits of the application N 59498/00 Burdov v. Russia.

<2> Judgment of the European Court of 9 December 1994 on the merits of the application N 13427/87 Stran Greek Refineries and Stratis Andreadis v. Greece.

<3> Judgment of the European Court of 3 April 2008 on the merits of the application N 773/03 Regent Company v. Ukraine.

Так, в деле "Василопулу против Греции"(Vasilopoulou v. Greece)<1> Суд указал, что вступившее в силу и обязательное для исполнения судебное решение создает право на получение выплаты, которое является имуществом по смыслуст. 1Протокола N 1. Следовательно, неисполнение решения государственного или третейского суда, вступившего в силу, является нарушением не только права на справедливый суд (ст. 6Конвенции), но и имущественного права, гарантированногост. 1Протокола N 1. Кроме того, отмена судебного решения в порядке надзора, в частности уменьшение размера первоначально присужденной заявителю суммы, может рассматриваться как нарушение его имущественных прав (см., например, дела "Брумэреску против Румынии"(Brumarescu v. Romania)<2>, "Андросов против России"(Androsov v. Russia)<3>).

--------------------------------

<1> Judgment of the European Court of 21 March 2002 on the merits of the application N 47541/99 Vasilopoulou v. Greece.

<2> Judgment of the Grand Chamber of the European Court of 28 October 1999 on the merits of the application N 28342/95 Brumarescu v. Romania.

<3> Judgment of the European Court of 6 October 2005 on the merits of the application N 63973/00 Androsov v. Russia.

Требование (claim)выплаты денежных средств или иное требование, возникшее на основании судебного решения, может быть признано имуществом по смыслуст. 1Протокола N 1 только при условии, что оноисполнимо (enforceable)в принудительном порядке <1>. Это предполагает, что судебное решение, на основании которого возникло данное требование, удовлетворяет следующим условиям: во-первых, решение вступило в законную силу; во-вторых, в решении содержится вся информация, необходимая для его исполнения: оно должно быть достаточно четким и конкретным для исполнения(sufficiently clear and specific to be enforceable); в-третьих, на основании решения было возбуждено исполнительное производство.

--------------------------------

<1> Judgment of the European Court of 7 May 2002 on the merits of the application N 59498/00 Burdov v. Russia.

В качестве антипода "правомерного ожидания" Европейский суд использует категорию "надежда на признание имущественного права" (hope of recognition of a property right). Надежда на признание (приобретение) имущественного права не является "имуществом" по смыслуст. 1Протокола N 1. Основная проблема состоит в разграничении "правомерного ожидания" и "надежды на признание имущественного права".

Термином "надежда на признание имущественного права" Европейский суд обозначает имущественное право, которое по каким-либо причинам не может быть фактически реализовано. В частности, "надеждой на признание имущественного права" является право (требование) в отношении имущества, которое не подлежит исполнению в принудительном порядке (см., например, дело "Полачек и Полачкова против Чешской Республики"(Polacek and Polackova v. the Czech Republic)<1>).

--------------------------------

<1> Decision of the Grand Chamber of the European Court of 10 July 2002 as to the admissibility of application N 38645/97 Polacek and Polackova v. the Czech Republic.

Причины, по которым "надежда на признание имущественного права" не может быть реализована, обычно не зависят от заявителя. Это могут быть как действия третьих лиц, так и отсутствие в национальном законодательстве норм, которые бы обеспечили возможность реализации прав заявителя. Как указала Большая палата по делу "Князь Лихтенштейна Ханс-Адам II против Германии"(Prince Hans-Adam II of Liechtenstein v. Germany)<1>, "надежда на признание имущественного права" представляет собой условное требование, которое утрачивает силу, если не выполнено какое-либо условие, не зависящее от воли лица.

--------------------------------

<1> Judgment of the Grand Chamber of the European Court of 12 July 2001 on the merits of the application N 42527/98 Prince Hans-Adam II of Liechtenstein v. Germany.

Например, при рассмотрении дела "Компания "Анхойзер-Буш Инк" против Португалии"(Anheuser-Busch Inc. v. Portugal)<1> Суд первоначально указал, что компания-заявитель не имела "правомерного ожидания" права на товарный знак до его регистрации, поскольку третьи лица могли возражать против его регистрации. Палата Европейского суда решила, что компания-заявитель имела условное право, которое могло быть прекращено в случае невыполнения определенного требования, а именно не нарушать права третьих лиц. В итоге Палата сделала вывод, что до регистрации товарного знака (который сам по себе является имуществом) компания имела лишь "надежду" на приобретение имущества, но не "правомерное ожидание", поэтому имущественное право компании, гарантированноест. 1Протокола N 1, нарушено не было.

--------------------------------

<1> Judgment of the European Court of 11 October 2005 on the merits of the application N 73049/01 Anheuser-Busch Inc. v. Portugal.

Однако Большая палата пришла к иным выводам по данному делу, сочтя указанную позицию Палаты неверной <1>. Большая палата решила, что ст. 1Протокола N 1 распространяется на заявку о регистрации товарного знака, поскольку она порождает ожидание имущественного характера. Большая палата указала, что товарный знак может быть зарегистрирован, только если он не нарушает законные права третьих лиц, и в этом смысле права, связанные с регистрацией, носят условный характер. Вместе с тем компания-заявитель, подавая заявку на регистрацию, имела право ожидать, что ее заявка будет рассмотрена, поскольку она соответствует требованиям материального и процедурного законодательства. В итоге Большая палата решила, что компания обладала "правомерным ожиданием" права на регистрацию товарного знака, т.е. имуществом по смыслуст. 1Протокола N 1.

--------------------------------

<1> Judgment of the Grand Chamber of the European Court of 11 January 2007 on the merits of the application N 73049/01 Anheuser-Busch Inc. v. Portugal.

В деле "Жигалев против России"(Zhigalev v. Russia)<1> Суд решил, что заявитель имел лишь надежду на получение имущества, которая была слишком неопределенной, чтобы говорить о наличии у него "правомерного ожидания". Заявитель, будучи главой крестьянско-фермерского хозяйства, жаловался в Европейский суд на то, что арбитражные суды признали недействительными акты, на основании которых за заявителем было зарегистрировано право собственности на земельные участки. Европейский суд указал, что не предъявлены доказательства, которые бы позволили не согласиться с выводами национальных судов о незаконности предоставления в собственность заявителю земельных участков. В итоге Суд не усмотрел ничего, что могло бы свидетельствовать о том, что выводы национальных судов были произвольными или необоснованными. Как указал Суд, заявитель знал или должен был знать о том, что существовала возможность отмены государственных актов на землю, выданных на его имя.

--------------------------------

<1> Judgment of the European Court of 6 July 2006 on the merits of the application N 54891/00 Zhigalev v. Russia.

По делу "Грищенко против России"(Grishchenko v. Russia)<1> Суд решил, что действовавшее на момент предполагаемого нарушения законодательство давало заявительнице лишь надежду на то, что обязательство государства-ответчика по целевому чеку на приобретение легкового автомобиля будет исполнено. Поскольку сроки выполнения данного обязательства не установлены, требование заявительницы, основанное на этом чеке, не было настолько определенным, чтобы быть реализованным в принудительном порядке. Исходя из этого указанное требование не является имуществом по смыслуст. 1Протокола N 1.

--------------------------------

<1> Decision of the European Court of 8 July 2004 as to the admissibility of application N 75907/01 Grishchenko v. Russia.

Таким образом, "правомерное ожидание" может представлять собой требование (право), которое подтверждено конкретной нормой закона или конкретным судебным актом, вследствие чего это требование исполнимо в принудительном порядке. В отличие от него "надежда на признание имущественного права" представляет собой правовую возможность, которая не является настолько обоснованной и определенной, чтобы быть исполненной в принудительном порядке.

Статья 1 Протокола N 1 не гарантирует право на поддержание определенного уровня жизни, включая как таковое право на получение в определенном размере пенсий, пособий и иных социальных выплат. Суд исходит из того, что данная норма не возлагает на государства-участники обязанность производить индексацию или увеличение социальных выплат.

Между тем Суд неоднократно указывал, что выплата пенсии или какая-либо иная социальная выплата, которая присуждена на основании судебного решения, признается Европейским судом имуществом по смыслуст. 1Протокола N 1, если в достаточной мере установлено, что оно может быть принудительно реализовано (см., например, дело "Васильев против России"(Vasilyev v. Russia)<1>), т.е. судебное решение вступило в законную силу и подлежит исполнению (дело "Праведная против России"(Pravednaya v. Russia)<2>). Это объясняется тем, что в данном случае речь идет уже не о праве на получение каких-либо социальных выплат, а о праве на реализацию "правомерного ожидания", возникшего на основании судебного решения (так называемого судебного долга(judgment debt)). В связи с этим отмена вышестоящей судебной инстанцией достаточно четкого и конкретного решения(sufficiently clear and specific)о присуждении заявителю социальных выплат может быть признана нарушением имущественных прав, гарантированныхст. 1Протокола N 1 (дело "Булгакова против России"(Bulgakova v. Russia)<3>). Кроме того, уменьшение вышестоящей судебной инстанцией размера суммы социальных выплат, присужденных на основании вступившего в силу судебного решения, вынесенного судом первой инстанции, рассматривается как нарушениест. 1Протокола N 1 к Конвенции (дело "Андросов против России"(Androsov v. Russia)<4>).

--------------------------------

<1> Judgment of the European Court of 13 October 2005 on the merits of the application N 66543/01 Vasilyev v. Russia.

<2> Judgment of the European Court of 18 November 2004 on the merits of the application N 69529/01 Pravednaya v. Russia.

<3> Judgment of the European Court of 18 January 2007 on the merits of the application N 69524/01 Bulgakova v. Russia.

<4> Judgment of the European Court of 6 October 2005 on the merits of the application N 63973/00 Androsov v. Russia.

Схожим образомст. 1Протокола N 1 не гарантирует само по себе право на получение жилья. Право проживания на жилой площади, собственником которой заявитель не является, не признается имуществом по смыслу ст. 1 Протокола N 1 (см., например, дела "H.F. против Словакии"(H.F. v. Slovakia)<1>, "Коваленок против Латвии"(Kovalenok v. Latvia)<2>, "J.L.S. против Испании"(J.L.S. v. Spain)<3>). Но если национальным судом внесено решение о предоставлении заявителю квартиры на условиях социального найма, то обязанность органов власти заключить договор социального найма рассматривается как "правомерное ожидание" пользования конкретным "материальным активом", что признается имуществом по смыслуст. 1Протокола N 1. Так, в деле "Шпаковский против России"(Shpakovskiy v. Russia)<4> Суд решил, что с момента вступления в силу судебного решения, обязывающего муниципальные власти выдать заявителю ордер на квартиру, у него возникло право требовать заключения договора социального найма, что представляет собой имущество по смыслуст. 1Протокола N 1 к Конвенции. Аналогичную позицию Европейский суд занял в отношении проживания в жилой площади на условиях социального найма по делу "Малиновский против России"(Malinovskiy v. Russia)<5>.

--------------------------------

<1> Decision of the European Court of 9 December 2003 as to the admissibility of application N 54797/00 H.F. v. Slovakia.

<2> Decision of the European Court of 15 February 2001 as to the admissibility of application N 54264/00 Kovalenok v. Latvia.

<3> Decision of the European Court of 27 April 1999 as to the admissibility of application N 41917/98 J.L.S. v. Spain.

<4> Judgment of the European Court of 7 July 2005 on the merits of the application N 41307/02 Shpakovskiy v. Russia.

<5> Judgment of the European Court of 7 July 2005 on the merits of the application N 41302/02 Malinovskiy v. Russia.

Как указала Большая палата по делу "Компания "Анхойзер-Буш Инк" против Португалии"(Anheuser-Busch Inc. v. Portugal)<1>, вопросы охраны интеллектуальной собственности, бесспорно, находятся под охранойст. 1Протокола N 1 к Конвенции.

--------------------------------

<1> Judgment of the Grand Chamber of the European Court of 11 January 2007 on the merits of the application N 73049/01 Anheuser-Busch Inc. v. Portugal.

В отношении акций Европейский суд придерживается позиции, что "акция предприятия является комплексной вещью". По мнению Суда, акция подтверждает, что ее держатель владеет частью уставного капитала предприятия и имеет определенные права. Акция подтверждает не только право опосредованного контроля над активами, но и другие права, которыми может обладать держатель акции, в частности право голоса и право влиять на деятельность компании (дело "ОАО "Совтрансавто Холдинг" против Украины"(Sovtransavto Holding v. Ukraine)<1>).

--------------------------------

<1> Judgment of the European Court of 25 July 2002 on the merits of the application N 48553/99 Sovtransavto Holding v. Ukraine.

По делу "Ольжак против Польши"(Olczak v. Poland)<1> Европейский суд решил, что гарантированныест. 1Протокола N 1 имущественные права заявителя как акционера были нарушены в результате принятия решения об увеличении уставного капитала общества путем размещения дополнительных акций, поскольку в результате этого решения доля принадлежащих заявителю акций уменьшилась с 45 до 0,4%. Суд указал, что, хотя формально заявитель не был лишен своих акций, снижение их стоимости тождественно лишению его права собственности. Стоимостную составляющую акции Суд рассмотрел как "имущество" по смыслуст. 1Протокола N 1, поэтому существенное снижение стоимости акций было признано лишением собственности.

--------------------------------

<1> Decision of the European Court of 7 November 2002 as to the admissibility of application N 30417/96 Olczak v. Poland.

Европейский суд неоднократно отмечал, что всякое требование, даже если речь идет о конкретном социальном преимуществе, может пониматься как имущество по смыслу ст. 1Протокола N 1 к Конвенции, в случае если в достаточной мере установлено, что оно может быть реализовано.

Итак, в соответствии с прецедентной практикой Европейского суда под "имуществом" по смыслу ст. 1Протокола N 1 понимается:

- движимое и недвижимое имущество;

-будущие доходы, если они реальны и подтверждены (дела "Венденбург и другие против Германии"(Wendenburg and others v. Germany)<1>, "Компания "Иан Эдгар (Ливерпуль) Лтд" против Соединенного Королевства"(Ian Edgar (Liverpool) Ltd v. the United Kingdom)<2>, "Компания "Анхойзер-Буш Инк" против Португалии"(Anheuser-Busch Inc. v. Portugal)<3>);

--------------------------------

<1> Decision of the European Court of 6 February 2003 as to the admissibility of application N 71630/01 Wendenburg and others v. Germany.

<2> Decision of the European Court of 25 January 2000 as to the admissibility of application N 37683/97 Ian Edgar (Liverpool) Ltd v. the United Kingdom.

<3> Judgment of the Grand Chamber of the European Court of 11 January 2007 on the merits of the application N 73049/01 Anheuser-Busch Inc. v. Portugal.

-ценные бумаги и денежные средства, включая стоимость акций(дела "Ольжак против Польши"(Olczak v. Poland)<1>, "ОАО "Совтрансавто Холдинг" против Украины"(Sovtransavto Holding v. Ukraine)<2>);

--------------------------------

<1> Decision of the European Court of 7 November 2002 as to the admissibility of application N 30417/96 Olczak v. Poland.

<2> Judgment of the European Court of 25 July 2002 on the merits of the application N 48553/99 Sovtransavto Holding v. Ukraine.

-права требования, основанные на договоре или деликте (дело "АО "Прессос Компания Навьера" и другие против Бельгии"(Pressos Compania Naviera S.A. and others v. Belgium)<1>), включая право требования по договору уступки (дела "Носов против России"(Nosov v. Russia)<2>, "Герасимова против России"(Gerasimova v. Russia)<3>) итребования, установленные судебным решением государственного или третейского суда(дела "Бурдов против России"(Burdov v. Russia)<4>, "Греческие нефтеперерабатывающие заводы "Стрэн" и Стратис Андреадис против Греции"(Stran Greek Refineries and Stratis Andreadis v. Greece)<5>, "Компания "Регент" против Украины"(Regent Company v. Ukraine)<6>, "Праведная против России"(Pravednaya v. Russia)<7>);

--------------------------------

<1> Judgment of the European Court of 20 November 1995 on the merits of the application N 17849/91 Pressos Compania Naviera S.A. and others v. Belgium.

<2> Decision of the European Court of 20 October 2005 as to the admissibility of application N 30877/02 Nosov v. Russia.

<3> Judgment of the European Court of 13 October 2005 on the merits of application N 24669/02 Gerasimova v. Russia.

<4> Judgment of the European Court of 7 May 2002 on the merits of the application N 59498/00 Burdov v. Russia.

<5> Judgment of the European Court of 9 December 1994 on the merits of the application N 13427/87 Stran Greek Refineries and Stratis Andreadis v. Greece.

<6> Judgment of the European Court of 3 April 2008 on the merits of the application N 773/03 Regent Company v. Ukraine.

<7> Judgment of the European Court of 18 November 2004 on the merits of the application N 69529/01 Pravednaya v. Russia.

-право на заключение и продление договора(дело "Стретч против Соединенного Королевства"(Stretch v. the United Kingdom)<1>);

--------------------------------

<1> Judgment of the European Court of 24 June 2003 on the merits of the application N 44277/98 Stretch v. the United Kingdom.

- право на получение от государства денежных выплат, включая возмещение ущерба, причиненного органами власти государства-ответчика, возврат излишне уплаченных налоговых платежей и сборов (дела "ООО "Буффало" в процессе ликвидации против Италии" (Buffalo S.r.l. in liquidation v. Italy) <1>, "АО "Данжвиль" против Франции" (S.A. Dangeville v. France) <2>, "Аон Консей э Куртаж С.А." и "Кристиан де Кларенс С.А." против Франции" (Aon Conseil et Courtage S.A. and Christian de Clarens S.A. v. France) <3>);

--------------------------------

<1> Judgment of the European Court of 3 July 2003 on the merits of the application N 38746/97 Buffalo S.r.l. in liquidation v. Italy.

<2> Judgment of the European Court of 16 April 2002 on the merits of the application N 36677/97 S.A. Dangeville v. France.

<3> Judgment of the Grand Chamber of the European Court of 25 January 2007 on the merits of the application N 70160/01 Aon Conseil et Courtage S.A. and Christian de Clarens S.A. v. France.

-право на вычет НДС(дело "Булвес" АД против Болгарии"(Bulves AD v. Bulgaria)<1>);

--------------------------------

<1> Judgment of the European Court of 22 January 2009 on the merits of the application N 3991/03 Bulves AD v. Bulgaria.

- лицензии и разрешения на осуществление различной коммерческой деятельности и частной, в том числе адвокатской, практики (дела "Пайн Велли Девелопментс Лимитед" и другие против Ирландии" (Pine Valley Developments Ltd. and others v. Ireland) <1>, "АО "Тре Тракторер" против Швеции" (Tre Traktorer Aktiebolag v. Sweden) <2>, "АО "Капитал Банк" против Болгарии" (Capital Bank AD v. Bulgaria) <3>, "Компания "Мегадат.ком СРЛ" против Молдовы" (Megadat.com SRL v. Moldova) <4>, "Компания "Бимер С.А." против Молдовы" (Bimer S.A. v. Moldova) <5>, "Компания "Розенцвейг энд Бондед Вэрхаусес Лтд" против Польши" (Rosenzweig and Bonded Warehouses Ltd v. Poland) <6>);

--------------------------------

<1> Judgment of the European Court of 29 November 1991 on the merits of the application N 12742/87 Pine Valley Developments Ltd. and others v. Ireland.

<2> Judgment of the European Court of 7 July 1989 on the merits of the application N 10873/84 Tre Traktorer Aktiebolag v. Sweden.

<3> Judgment of the European Court of 24 November 2005 on the merits of the application N 49429/99 Capital Bank AD v. Bulgaria.

<4> Judgment of the European Court of 8 April 2008 on the merits of the application N 21151/04 Megadat.com SRL v. Moldova.

<5> Judgment of the European Court of 10 July 2007 on the merits of the application N 15084/03 Bimer S.A. v. Moldova.

<6> Judgment of the European Court of 28 July 2005 on the merits of the application N 51728/99 Rosenzweig and Bonded Warehouses Ltd. v. Poland.

- объекты интеллектуальных прав (интеллектуальная собственность), включая патенты(дело "Компания "Анхойзер-Буш Инк" против Португалии"(Anheuser-Busch Inc. v. Portugal)<1>);

--------------------------------

<1> Judgment of the Grand Chamber of the European Court of 11 January 2007 on the merits of the application N 73049/01 Anheuser-Busch Inc. v. Portugal.

- деловая репутация, сформировавшаяся клиентела (clientele) и деловые связи (дела "Ван Марле и другие против Нидерландов" (Van Marle and others v. the Netherlands) <1>, "Бузеску против Румынии" (Buzescu v. Romania) <2>, "Ледерер против Германии" (Lederer v. Germany) <3>, "Венденбург и другие против Германии" (Wendenburg and others v. Germany) <4>, "Олбертц против Германии" (Olbertz v. German) <5>, "Иатридис против Греции" (Iatridis v. Greece) <6>);

--------------------------------

<1> Judgment of the European Court of 26 June 1986 on the merits of the applications N 8543/79, 8674/79; 8675/79; 8685/79 Van Marle and others v. the Netherlands.

<2> Judgment of the European Court of 24 May 2005 on the merits of the application N 61302/00 Buzescu v. Romania.

<3> Decision of the Grand Chamber of the European Court of 22 May 2006 as to the admissibility of application N 6213/03 Lederer v. Germany.

<4> Decision of the European Court of 6 February 2003 as to the admissibility of application N 71630/01 Wendenburg and others v. German.

<5> Decision of the European Court of 25 May 1999 as to the admissibility of application N 37592/97 Olbertz v. German.

<6> Judgment of the Grand Chamber of the European Court of 25 March 1999 on the merits of the application N 31107/96 Iatridis v. Greece.

- иные экономические интересы, связанные с ведением бизнеса.

Таким образом, в соответствии с прецедентной практикой Европейского судаст. 1Протокола N 1 к Конвенции распространяется на различные материальные и нематериальныеинтересы, которые обладают экономической ценностью (economic value), т.е. представляют собой экономические активы (дело "Бейлер против Италии"(Beyeler v. Italy)<1>). В деле "Кукало против России"(Kukalo v. Russia)<2> Суд прямо указал, что по смыслуст. 1Протокола N 1 в понятие "имущество" включаются не только вещи, но и "другие права и интересы, образующие активы". При рассмотрении дел "Депаль против Франции"(Depalle v. France)<3> и "Броссе-Трибуле и другие против Франции"(Brosset-Triboulet and others v. France)<4> Большая палата указала, что, если национальное законодательство не признает конкретный интерес в качестве имущественного права, это ни в коем случае не исключает возможность рассматривать этот интерес в качестве имущества по смыслуст. 1Протокола N 1.

--------------------------------

<1> Judgment of the Grand Chamber of the European Court of 5 January 2000 on the merits of the application N 33202/96 Beyeler v. Italy.

<2> Judgment of the European Court of 3 November 2005 on the merits of the application N 63995/00 Kukalo v. Russia.

<3> Judgment of the Grand Chamber of the European Court of 29 March 2010 on the merits of the application N 34044/02 Depalle v. France.

<4> Judgment of the Grand Chamber of the European Court of 29 March 2010 on the merits of the application N 34078/02 Brosset-Triboulet and others v. France.

Следует особо отметить, чтост. 1 Протокола N 1 к Конвенции не возлагает на государство обязательство поддерживать покупательную способность денежных средств (вкладов), внесенных в банковские и иные финансовые учреждения, путем их систематической индексации или увеличения. Данное правило является одним из основополагающих в отношениист. 1Протокола N 1 к Конвенции и неоднократно подтверждалось в практике Европейского суда (см., например, дела "Гайдук и другие против Украины"(Gayduk and others v. Ukraine)<1>, "Рудзиньска против Польши"(Rudzinska v. Poland)<2>, "X против Федеративной Республики Германия"(X v. the Federal Republic of Germany)<3>).

--------------------------------

<1> Decision of the European Court of 2 July 2002 as to the admissibility of application N 45526/99 Gayduk and others v. Ukraine.

<2> Decision of the European Court of 7 September 1999 as to the admissibility of application N 45223/99 Rudzinska v. Poland.

<3> Decision of the European Commission of 6 March 1980 as to the admissibility of application N 8724/79 X v. the Federal Republic of Germany.

По делу "Апполонов против России"(Appolonov v. Russia)<1> заявитель, ссылаясь наст. 1Протокола N 1 к Конвенции, жаловался на то, что в результате инфляции его сбережения, размещенные в Сберегательном банке Российской Федерации, потеряли свою покупательную способность. Он также утверждал, что невыполнение государством-ответчиком своих обязательств в соответствии с Федеральнымзакономот 10.05.1995 N 73-ФЗ "О восстановлении и защите сбережений граждан Российской Федерации" представляет собой нарушение его имущественных прав. Европейский суд указал, что заявитель понес потери в результате инфляции и обесценивания денежных средств государства-ответчика. Вместе с тем он напомнил, чтост. 1Протокола N 1 к Конвенции не вменяет в обязанность государству поддерживать покупательную способность денежных сумм, размещенных в финансовых институтах. Суд отметил, что, хотя государство-ответчик и взяло на себя обязательство, приняв указанный Федеральныйзакон, его законодательство в существующем виде не создало обязательство на стороне государства-ответчика по компенсации убытков, возникших из-за инфляции. Кроме того, отсутствие достаточной компенсации, предусмотренной указанным Законом, не является нарушениемст. 1Протокола N 1 к Конвенции. К аналогичному выводу Европейский суд пришел в деле "Рябых против России"(Ryabykh v. Russia)<2>.

--------------------------------

<1> Decision of the European Court of 29 August 2002 as to the admissibility of application N 47578/01 Appolonov v. Russia.

<2> Judgment of the European Court of 24 July 2003 on the merits of the application N 52854/99 Ryabykh v. Russia.