Ерохина Е.А. - Сибирский вектор внутренней геополитики России - 2012
.pdf
Глава 26. Геополитическая и цивилизационная проблематика... 271
Полагая геополитику исходной базой для формирования национальной стратегии развития России в глобальном мире, Бойко настаивал на том, чтобы в числе ее ориентиров были сбалансированное развитие человека с окружающей средой, разумное ограничение человеком своих потребностей, справедливость
вотношениях между развитыми и развивающимися странами на всех уровнях: цивилизационном, национально-государственном, этническом, индивидуальном 34.
Вработах Ю. В. Попкова последовательно проводился глобалистский подход в исследовании отношений между народами, ориентированными на природопользующий характер жизнедеятельности (народами Севера Сибири), и народами,ориентированныминатехнологическийтипотношенийсокружающей средой. Свое понимание характера включения народов Севера в глобальный процесс развития Попков раскрыл, обратившись к концепту «интернационализация», что позволило ему показать логику закономерности человеческой истории в единстве ее локальных и всемирных форм. В его концепции глобальный этап развития человечества предстает как современный этап интернационализации, которая является неизбежным атрибутом исторического процесса. Глобализация, равно как и фрагментация, являются продуктами развития интернационализации на современном этапе развития 35.
Висследованиях В. Г. Костюка и Ю. В. Попкова новейшего периода развития сибирской школы начинает формироваться исследовательская ориентация на применение методов цивилизационной компаративистики. С середины 1990-х гг. этнические общности Сибири стали рассматриваться новосибирскими этносоциологами как часть российской цивилизации, входящей в евразийское сообщество народов. Занимая объективистские позиции в признании реальности существования этнических феноменов, представители сибирской школы полагают этносы социокультурными организмами, которые находятся
впостоянном взаимодействии с окружающей средой и друг с другом, образуя более крупные образования, локальные цивилизации 36.
Базовым механизмом, интегрирующим народы в цивилизации, является межэтнический синтез народов, т. е. соединение народов, имеющих различные культурные и социальные характеристики, в единую социокультурную систему, пространством развития которой выступают определенные географические зоны. Например, пространством развития российской цивилизации стали зоны внутриконтинентального сектора материка Евразии, отделенные от приморских секторов Азии поясом гор и пустынь, а от атлантического сектора
34 Бойко В. И. Россия — Сибирь в сценариях мироустройства XXI века // Сибирь в геополитическом пространстве XXI века. Новосибирск: Изд-во Ин-та археологии и этнографии, 1998. С. 12–13.
35 Попков Ю. В. Интернационализация в традиционных и современных обществах. Новосибирск: Изд-во ИДМИ, 2000.
36 Костюк В. Г. Новосибирская школа этносоциологии // Социс. 2009. № 3. С. 92.
272 Раздел 7. Сибирь как пространство цивилизационного синтеза...
материка — изотермой января (линией равных температур) в 0 градусов по Цельсию. На этом пространстве сформировалась геополитическая платформа народов российской цивилизации, ареал жизнедеятельности которой русские делили с другими этносами.
В рамках новосибирской школы этносоциологии развивались и теоретические исследования сущности этноса. Так, В. В. Мархинин сформулировал концепцию социально-биологической природы этноса, которая позволила объяснить единство дискретной и процессуальной сторон этнического развития 37. В исследованиях Е. А. Ерохиной была выявлена активная роль этнического самосознания в межэтнических взаимодействиях. В этой связи следует отметить еще один значимый теоретический приоритет в исследованиях данной школы, а именно учет рефлексивности как атрибута развития социальных систем 38.
Методологический дихотомизм в контексте дискуссии о культурных основаниях гражданского единства россиян
Квинтэссенцией концептуальных расхождений между московскими этнологами и новосибирскими социологами является представление о возможностях и ограничениях использования концепта «нация» применительно к этническим общностям. Если одна сторона убеждена в возможности и даже необходимости замены понятия национальности на понятие этнической принадлежности, то другая сторона полагает, что такая замена не изменит общей ситуации, сложившейся в сфере межэтнических отношений. Она лишь усилит методологический хаос в среде научного сообщества. Кроме того, она способна породить чувство неуверенности у многих этносов, которые в настоящее время уже считают себя нациями.
Исторический опыт развития национализма противоречив, а его практики далеки от идеальной модели гражданской нации, которая конструируется и пытается идеологически утвердиться в обществе усилиями членов академического сообщества. Достаточно вспомнить опыт двух мировых войн с их неисчислимыми человеческими жертвами. В последнее время стало не модно вспоминать о том, что нацизм, осужденный человечеством на Нюрнбергском процессе, был крайним проявлением национализма. К тому же каждый из мировых военных конфликтов, спровоцированных национализмом отдельных государств, заканчивался крушением мировой геополитической системы. Где гарантия того, что Россия выдержит еще один мировой политический кризис с применением силовых средств его решения? В этой связи возникает насущная необходимость критического осмысления методологических заимствований западного опыта
37 Мархинин В. В. Диалектика социального и биологического в процессе становления этноса (философско-социологический аспект). Томск: Наука, 1989. 242 с.
38 Ерохина Е. А. Этническое самосознание в межэтнических взаимодействиях: Автореф. дисс. … канд. филос. наук. Новосибирск, 1999.
Глава 26. Геополитическая и цивилизационная проблематика... 273
научных исследований и использования социокультурного опыта западных демократий в области прав человека и его применения в РФ.
Так, политолог А. Д. Богатуров, анализируя современный этап развития отечественного социогуманитарного знания, замечает: «Крайне болезненные трансформации, которые пережила и продолжает переживать Россия с момента начала реформ 90-х гг., обусловили острую потребность произвести в наших интеллектуальных исканиях поворот от преимущественного освоения западной теории к формулированию гипотез, которые объясняли бы фактическое развитие России в ее соразвитии с окружающим миром. И до него часть ученого сообщества, чудом сохранявшая способность к самостоятельному размышлению, выражала скептицизм по поводу возможности объяснить российский “феномен” только через призму западного опыта. Отечественная мысль в лучшем случае осмеливалась указать на несоответствия российских реалий “общемировым закономерностям” строительства демократий и смущенно “оправдывала” нашу действительность молодостью (?) российских реформ. Этот по-своему важный этап критического освоения западного знания был очень полезен и совершенно необходим. И все же кризис показал, что этот этап во многом — позади… От констатаций “несоответствия” нашей жизни той идеальной картине ожиданий, которая вырастала из изучения западной теории, началось движение к построению гипотез, которые объясняли бы фактическое развитие России в ее соразвитии с окружающим миром» 39.
В этом свете необходимо отметить первое методологическое расхождение между московской и новосибирской школами, которое намечается в понимании прав человека. Оно производно от ориентаций на разные нормативноправовые парадигмы. Московская этнологическая школа опирается в своих исследованиях на политическую концепцию либерализма, тогда как новосибирская этносоциологическая школа — на теорию правового полицентризма. В политической традиции либерализма доминирует персоноцентрический взгляд на права человека, который предполагает постановку акцента на их индивидуальной стороне. Это соответствует исторически сложившейся в рамках европейско-североамериканской правовой культуры ориентации на личные и политические права в результате Великой Французской революции и американской борьбы за независимость. Ее идеологическим фундаментом является теория «естественных прав человека».
Однако уже после Второй мировой войны представление о правах человека расширяется за счет целого спектра социальных и культурных прав, в том числе на труд, отдых, образование, социальное обеспечение, достойный уровень жизни, доступ к культурным ценностям. Стало очевидно, что права че-
39 БогатуроваА.Современный мир: система или конгломерат? // Богатуров А. Д., Косолапов Н. А., Хрусталев М. А. Очерки теории и политического анализа международных отношений: Науч.-образоват. форум по междунар. отношениям. М., 2002.
С. 129.
274 Раздел 7. Сибирь как пространство цивилизационного синтеза...
ловека не являются «естественными», так как для их реализации необходимо становление коллективной общности и ее понимание своих интересов. Коллективные общности неправомерно рассматривать как сумму индивидуальных лиц, входящих в нее. В то же время коллективные интересы не должны входить в противоречие с индивидуальными правами. Гармония индивидуальных
иколлективных прав являлась приоритетом при разработке международным сообществом нормативных документов в области прав человека «второго поколения» в 1960-х гг.
Так,вМеждународныхпактахоправахчеловека,принятыхГенассамблеей ООН (1966), говорится о том, что все народы, а не только нации имеют право на самоопределение в пределах государств. Из них следует, что народы имеют право свободно устанавливать свой политический статус и обеспечивать свое развитие(Международныйпактогражданскихиполитическихправах1966 г.). Народы вправе распоряжаться своими естественными богатствами без ущерба для международных обязательств, а государства обязаны поощрять реализацию их прав на самоопределение (Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах 1966 г.). Заключительный акт Хельсинкского совещания ОБСЕ (1975) обязывает все государства, подписавшие его (в том числе СССР, который преемствует Россия), соблюдать права национальных меньшинств.
Очевидно, что права человека «второго поколения» являются скорее ориентирами, нежели рекомендациями, требующими неукоснительного соблюдения. Однако их появление стало симптомом определенной тенденции, обусловленной активной ролью стран незападного мира в формировании правового полицентризма 40. Конец 1980-х гг. ознаменовался появлением новейшего поколения прав человека, коллективных прав, в числе которых право на мир
иразоружение, на здоровую окружающую среду, на развитие отдельных категорий граждан в независимых странах. В этом ряду находится и Конвенция Международнойорганизациитруда№169«Окоренныхнародах,ведущихплеменной образ жизни в независимых странах», принятая в г. Женеве на 76-й сессии Генеральной конференции МОТ в 1989 г. Хотя Россия не ратифицировала Конвенцию МОТ, тем не менее в Конституции РФ и ряде Федеральных законов РФ прописаны правовые нормы, реализующие некоторые ее положения.
Другим международным нормативно-правовым документом «третьего поколения», подписанным и реализованным в правовом пространстве РФ, является Рамочная конвенция о защите национальных меньшинств (1995), которую Россия подписала и ратифицировала в 1998 г. В соответствии с ней государство, принявшее ее требования, обязуется создавать условия для поддержания
иразвития культуры и основных элементов самобытности меньшинств, не
40 Права человека: итоги века, тенденции, перспективы / Под ред. Е. А. Лукаше-
вой. М.: Норма, 2002. С. 323–324.
Глава 26. Геополитическая и цивилизационная проблематика... 275
принимать мер, нацеленных на ассимиляцию лиц, принадлежащих к меньшинствам, вопреки их воле.
Таким образом, система универсальных стандартов прав человека не исключает, но предполагает развитие наряду с индивидуальными коллективных прав. Из этого следует, что гармоничное сочетание персонализма и социоцентризма в обеспечении прав человека является нормативным идеалом, к которому должны стремиться все демократические государства.
По мнению В. Г. Костюка, насаждение либерального императива в интерпретации прав человека не оставляет возможности для развития правового полицентризма 41. Утверждение в качестве универсальной ценности достижительной этики протестантского индивидуализма, через внедрение нормативноценностных регулятивов, односторонне понимаемых как индивидуалистические, деформирует мироцелостность незападных социентальных систем.
Если рассматривать в качестве общечеловеческой основы единство индивидуального и коллективного начал развития прав и свобод человека, то европейско-североамериканская и российская модели оказываются двумя полюсами этого единства. Данное обстоятельство с необходимостью должно быть учтено в процессах конструирования гражданского сообществ россиян: ценности свободы, справедливости, демократии, прав человека и прав народа понимаются народами России, как следует из результатов этносоциологических исследований, предпринятых новосибирцами, социоцентрично 42.
Отнесение человеком себя к той или иной этнонациональной номинации осуществляется в единстве внутреннего самоопределения (что для меня значит быть кем-то по национальности?) и внешнего определения (кого называ- юткем-топо национальности?) в соответствии с представлениями о правилах членства, существующих в этническом сообществе. Следовательно, и отнесение к национально-гражданской номинации также требует двоякого признания: индивидуального и институционального. Одной лояльности общепринятым государственным и гражданским ценностям недостаточно. Необходимо осознание всей меры ответственности, которую принимает на себя индивид в связи с принятием гражданской идентичности, включая институциональное соответствие декларируемому самоопределению (следование законам РФ, готовность исполнять обязанности, накладываемые гражданством, и т. д.).
Это предполагает творческую рефлексию индивида в отношении своего самоопределения. Деятельностная парадигма утверждает активность сознания, порождаемую как самими усилиями человека, так и социокультурным интерьером, в который он вписан как часть социума и соответствующей ему культуры. Данное положение обнажает второе методологическое расхождение между московской школой, приоритетом которой остается методологический
41 Костюк В. Г.Цивилизационныйподходвроссийскойфилософииисоциологии права // Вестн. Новосиб. гос. ун-та. Серия: Философия. 2011. Т. 9, вып. 2. С. 50–52.
42 Там же.
276 Раздел 7. Сибирь как пространство цивилизационного синтеза...
индивидуализм, и новосибирской школой, ориентированной на принцип холизма. На холистическом принципе основан социокультурный подход к рассмотрению социальных систем в единстве человеческого (индивидуальнопсихического), культурного и общественного измерений.
Так, на основании социально-философских и философско-социологи- ческих исследований Ю. В. Попковым и Е. А. Тюгашевым делается вывод о том, что этносы и цивилизации как социокультурные системы должны рассматриваться процессуально, в единстве генетических и функциональных связей, в обусловленности антропогеографическим разнообразием и межкультурными взаимодействиями. Это особенно важно для сферы межэтнических отношений, регулирование которой оказалось не под силу ни ассимиляционной, ни мультикультурной модели. Между тем интегративный потенциал социокультурного подхода уже хорошо зарекомендовал себя в формировании межэтнических региональных гражданских сообществ на Ямале и в ХантыМансийском автономном округе (Югре) 43.
Представители новосибирской школы этносоциологии разделяют представление о нации как об этнокультурном явлении. С их точки зрения, такая методологическая позиция способствует сохранению в российском обществе благоприятного климата, подобного тому, который существовал в советский период.
В исследованиях новосибирских этносоциологов сохраняется известная доля идеализации советского периода в развитии национальных отношений. Это проявляется, в частности, в том, что современная ситуация сравнивается лишь с 1970 — первой половиной 1980-х гг., т. е. с наиболее благополучным с точки зрения экономического и социального развития СССР историческим периодом. В этом также наблюдается расхождение с представителями московской школы, которые склонны оценивать советский период противоречиво, а отдельные его этапы, такие как, например, период депортации народов, негативно.
Разделяя общеметодологические положения новосибирской этносоциологической школы, следует все же признать обоснованной критическую оценку того вектора национальной политики, который был задан советским государством в период расцвета режима личной власти И. Сталина. В то же время трудно не заметить сходства между установкой сталинского режима личной власти на культурную унификацию и гомогенизацию населения с принципом национализма, руководствуясь которым от имени «народного суверенитета» политические элиты европейских стран в первой половине XX в. осуществляли политику, далекую от соблюдения прав человека, дискриминирующую этнические меньшинства, препятствующую культурному сближению граждан
43 Попков Ю. В., Тюгашев Е. А. Социокультурный подход в регулировании межэтнических отношений // Новые исследования Тувы: Электронный журнал. 2012. № 1. URL: http://www.tuva.asia/journal/issue_13/4471-popkov-tyugashev.
Глава 26. Геополитическая и цивилизационная проблематика... 277
одной страны на основании их этнических различий. Это в полной мере относится и к таким развитым демократиям, как европейская и североамериканская, которые прибегали к практикам изоляции и перемещения своих граждан
вконцентрационные лагеря на основании их этнического происхождения в период Второй мировой войны. Если речь идет о дискриминации личности или народа, не имеет значения номинация политического режима как «тоталитарного» или «демократического»: в правовом поле должны квалифицироваться его деяния.
Вэтой связи необходимо признать следующее. Неважно, от имени этнической или от имени гражданской нации осуществляются преступления против человечности, развязываются вооруженные конфликты, страдают ни в чем не повинные люди. Сам по себе принцип национализма способствует социальному сближению антагонистических классов и слоев. Он делает социальную дистанцию между олигархами и неимущими иллюзорной. Национализм является«социальным клеем»,который собираетв единоеобщество атомизированных индивидов индустриальной и постиндустриальной эпохи. Национализм дарит государству в эпоху «восстания масс» идею, возвышающую общество потребления до экзистенциального горизонта, соотносимого по силе с тем, что давали религии средневековому социуму. Однако национализм, как показала историческая практика, является обоюдоострым оружием. Это побуждает с осторожностью применять его даже в таких, казалось бы, благих целях, как формирование гражданского сообщества россиян.
Представляется, что формула Конституции РФ «многонациональный народ России», утверждающая принципы согражданства («соединенные общей судьбой на своей земле, утверждая права и свободы человека, гражданский мирисогласие,сохраняяисторическисложившеесягосударственноеединство, исходя из общепризнанных принципов равноправия и самоопределения народов, чтя память предков, передавших нам любовь и уважение к Отечеству, веру
вдобро и справедливость, возрождая суверенную государственность России и утверждая незыблемость ее демократической основы, стремясь обеспечить благополучие и процветание России, исходя из ответственности за свою Родину перед нынешним и будущими поколениями, сознавая себя частью мирового сообщества»), является наиболее гармоничным отражением целей гражданской интеграции.
Наконец, отметим третье методологическое расхождение московских и сибирских исследователей. Оно заключается в выборе различных моделей исторического развития при интерпретации этнических феноменов: для москвичей приоритетной остается линейная модель модернистской концепции, в основании которой лежит принцип универсализма, тогда как для новосибирцев — многофакторная, предполагающая, если воспользоваться термином
278 Раздел 7. Сибирь как пространство цивилизационного синтеза...
А. Богатурова, учет «равноположенного соразвития» типологически разнородных явлений и элементов в рамках одной социокультурной системы 44. Данная модель позволяет синтезировать линейный (системно-генетический) и нелинейный (социокультурный) принципы исследования. Результирующей этого методологического выбора является цивилизационный подход, реализуемый в конкретно-социологических исследованиях последних лет 45.
Цивилизациятрактуетсяновосибирскимиэтносоциологамикаксоциокультурная общность, группа этносов, имеющих длительную историю совместного проживания в определенной природно-географической зоне, тесные хозяйственные,культурные,политическиевзаимосвязи,общиечертывобразежизни и менталитете. Развиваемый ими цивилизационный подход исходит из «многолинейной» концепции цивилизаций В. П. Фофанова и развитой Ю. В. Попковым и Е. А. Тюгашевым идеи рефлексивного взаимодействия цивилизаций как процесса обмена культурными достижениями. Согласно этой концепции, цивилизации представляют собой первый макроуровень дифференциации человечества как единого социального организма. Каждая цивилизация как относительно самостоятельная единица (подсистема) единого процесса развития человечества имеет свою собсвенную логику развития, определяемую внешними и внутренними, природными и социальными факторами становления 46.
Данный подход наиболее продуктивен в междисциплинарном варианте. Поэтому большинство исследований, предпринимаемых новосибирскими этносоциологами, осуществляется в единстве социально-философского и социологического аспектов. Основное внимание в конкретно-социологических исследованиях сибиряками уделяется изучению ценностей различных этнических групп населения Сибири и сопредельных с ней территорий Казахстана, Монголии, Севера Сибири, представителей основных субцивилизаций России. В методике изучения ценностей применяется дихотомный принцип, предполагающий выбор респондентами ценностей Запада или Востока, например, индивидуализма или коллективизма, ранжирование ценностей и другие методики.
Российская самобытная цивилизация представлена в этих исследованиях как часть евразийского мира. Многочисленные переселения народов интегрировали культурный мир материка Евразия. Как следствие, многие приморские цивилизации при всей локальной отчужденности и специфике в определенном
44 Богатурова А. Современный мир: система или конгломерат? С. 144.
45 Россия как цивилизация: сибирский ракурс / Костюк В. Г., Абрамова М. А., Гончарова Г. С., Ерохина Е. А., Мархинин В. В., Удалова И. В., Ушаков Д. В.; Отв. ред. В. Г. Костюк. Новосибирск: Сиб. науч. изд-во, 2008; Евразийский мир: ценности, константы, самоорганизация / Под ред. Ю. В. Попкова. Новосибирск: Нонпарель, 2010.
46 Костюк В. Г.Славяно-тюрко-монгольскийсинтезвевразийскойцивилизации // Этносоциальные процессы в Сибири: Тематический сборник / Под ред. Ю. В. Попкова. Новосибирск: Новосиб. гос. ун-т, 2003. С. 18–19.
Глава 26. Геополитическая и цивилизационная проблематика... 279
смысле также являются евразийскими. Специфика же России видится в том, чтообъединениеценностейЗападаиВостокавединыйкомплекссоздалоновое качественное явление, российскую цивилизацию, которая не есть «смешение культур», но есть органическое социокультурное единство народов. Анализ массовых и экспертных конкретно-социологических исследований ценностных ориентаций народов России зафиксировал факт доминирования ценностного комплекса, содержащего ориентации на «западные» и «восточные» ценности, что выражает синтетический характер российской культуры, в которой «евразийские» мотивы преобладают над евроатлантическими 47.
Постановка проблемы исследовательского выбора методологических ориентаций не отменяет факта доминирования линейной модели интерпретации исторического процесса, методологического индивидуализма в социогуманитарных исследованиях, либеральной традиции в трактовке прав человека. Методологический арсенал, выработанный западной наукой и ее институтами, продолжает активно апробироваться к социокультурным реалиям России. Не отрицая его эвристических возможностей, следует признать необходимость адаптациизападныхтеоретическихсхемиподходовксоциокультурнымреалиям России. Это предполагает признание равноположенности индивидуальной и коллективной субъектности, индивидуальных и надындивидуальных ценностей, мотивов и интересов акторов, объективирующей и субъективирующей стороны человеческой рефлексивности.
Выбор идентичности человека задается не только репертуаром возможных ролей, которые может играть человек как социальный деятель, но и сценарными ограничениями, которые позволяют или не позволяют ему реализовать индивидуальный ролевой диапазон в желаемой мере. Это уравнивает индивидуалистический и коллективистский приоритеты выбора актором той или иной социальной роли, делает этот выбор менее произвольным, менее зависимым лишь от одних его личных предпочтений.
Это означает, что при выборе идентичности индивид руководствуется не только личными представлениями, но и ожиданиями окружающих его людей, институциональными возможностями и ограничениями, нормами и ценностями культуры. Отказываясь от наднациональной модели государственногражданского устройства России в пользу национальной модели, российское общество может столкнуться с фрагментацией его членов, которые по устоявшейся традиции связывают национальное с этнокультурным, а гражданское с политическим развитием.
Двусмысленность толкования понятия «нации» может быть решена более корректным словоупотреблением, уточнением этнонационального либо национально-государственного контекста использования данного концепта.
47 Попков Ю. В. Заключение // Евразийский мир: ценности, константы, самоорганизация. С. 387.
280 Раздел 7. Сибирь как пространство цивилизационного синтеза...
Обе смысловые интерпретации равноправно применяются сегодня в отечественной науке и общественном дискурсе. Представление о гражданстве не обязательнодолжнобытьсвязаноснацией.Понятие«народРоссии»даетвполне однозначное представление о суверенном источнике политической власти в государстве. Проблема же природы субъектности гражданского сообщества россиян может быть адекватно решена в опоре на цивилизационный метод, что не исключает, но предполагает привлечение в качестве комплиментарных иных методов и подходов.
Глава 27. Российская цивилизация: опыт сравнительного исследования ценностных ориентиров Востока и Запада
Дискуссия о Востоке и Западе в современном научном дискурсе затрагивает принципиальную для самоописания российского общества и российской цивилизации проблему соотношения универсального и самобытного в историческом развитии. Так же как и в XIX в., эти категории продолжают оставаться инструментами поиска магистрального направления развития в многообразии его самобытных вариантов. Методологическая парадигма ориентализма Э. Саида утверждает метафизичность этих конструктов, производных от колониального дискурса, оправдывающего доминирование Запада как активного, субъектного, свободного начала над инертным, пассивным, зависимым Востоком.
Настойчивое возвращение к концепции ориентализма не случайно. Хотя Россия и примеряла на себя более двух веков атрибуты «европейской страны», ее невозможность стать Европой привела некоторую часть российского научного сообщества к признанию «недоразвитости», «рабства», «покорности» российского общества, его неспособности стать частью мирового сообщества. Такая оценочная фиксация отсылает к политическим практикам конституирования Западом своего «Иного», которое мыслится через негативные характеристики отсутствия: изменений, прогресса, свободы, разума, всех тех свойств, которые традиционно определяют и характеризуют Запад. Такие интеллектуальные практики создают предпосылки дискриминации и фиксации зависимого положения России в мировой системе отношений.
Критический анализ ориентализма как стиля мышления, который оправдывал доминирование Запада, уже дан Саидом. Признавая сконструированность концептов Востока и Запада, попытаемся при помощи пространственногеографических и социокультурных понятий, таких как природа, пространство, человек, коллектив, власть и абсолют, выявить те реалии, которые стоят заэтимиконцептами.Предлагаемаятеоретическаягипотезазаключаетсявтом, что ценностные ориентации, задаваемые в сфере «человек — природа», «человек — человек», «человек — абсолют», создают аксиологическое ядро локальной цивилизации. Эмпирическая проверка данной гипотезы применительно