Statya_Kvalifikatsia_ekonomicheskogo_prestupleni
.pdfвсе-таки из того, что полученный в результате незаконного предпринимательства доход подчиняется на момент его извлечения режиму имущества, полученного: а) по сделке, заведомо совершенной одной стороной с целью, противной основам правопорядка и нравственности (ст. 169 ГК); б) в результате совершения преступления и подлежащего - в силу неотнесения незаконного предпринимательства к конфискационным преступлениям - возвращению законному владельцу. Поэтому получается: доход принадлежал с момента поступления на счет организации, осуществлявшей незаконное предпринимательство, этому юридическому лицу, однако не подлежал налогообложению, поскольку должен был быть возвращен другой стороне.
3. С учетом этого квалификация действий К. зависит от субъективной составляющей деяния К., а именно - от осознания им того, должна ли организация платить налоги с указанных доходов. Если К. было известно, что с незаконных доходов платить налоги не нужно, то, стало быть, обманывая налоговые органы относительно отсутствия у организации доходов от предпринимательской деятельности, он не стремился таким путем уклониться от исполнения соответствующей обязанности.
Однако - здесь мы уже говорим о доказывании направленности умысла К.! - зачем тогда ему было утаивать эти доходы? Совершенно, на мой взгляд, понятно, что К., ничего не зная об обсуждаемых юридических тонкостях, просто скрывал доходы юридического лица от налогообложения, считая, что обязанность по уплате налогов с полученных доходов у организации есть.
Таким образом, квалификации подлежит следующее: К. желал обмануть налоговые органы относительно наличия у него соответствующей обязанности и не уплатить в результате налоги, но на момент совершения деяния такой обязанности у возглавляемой им организации на самом деле не было. Иными словами, он совершил деяние, на тот момент непреступное, считая, однако, что совершает налоговое преступление - не платит десятки миллионов рублей налогов, представляя для этого в налоговые органы документы, содержащие заведомо ложные сведения.
Значит, его умышленные действия (бездействие) должны квалифицироваться по правилам ошибки. И в связи с этим возник вопрос, решение которого потребовало привлечения к дискуссии экспертов, наиболее авторитетных криминалистов, глубоко исследовавших институт ошибки, а также проблемы конкуренции в уголовном праве, - профессоров Л. Иногамовой-Хегай, А. Наумова, А. Рарога, В. Якушина.
Итак, дискуссия, как представляется, порождена тем обстоятельством, что содеянное К., если - подчеркну это! - исходить из принятых дефиниций ошибки, создает конкуренцию ошибок юридической и фактической, а от выбора вида ошибки зависит в нашем случае уголовно-правовая квалификация.
Вот как определяется в науке интересующий нас вид юридической ошибки: "Видом ошибки лица в содержании противоправности является такое заблуждение, когда лицо полагает, что совершает противоправное, преступное деяние, в то время как оно... не является уголовно-противоправным...
Поскольку такие действия не нарушают отношений,
охраняемых уголовным правом, они не являются уголовно-противоправными" <3>; при ошибочном представлении лица о совершаемом деянии как о преступном ("мнимом преступлении") уголовная ответственность исключается, поскольку для нее нет объективного основания: не совершено преступного деяния <4>.
--------------------------------
<3> Якушин В.А. Ошибка и ее уголовно-правовое значение. Казань, 1988. С. 102. Так же определяют эту разновидность юридической ошибки и другие юристы. См.: Наумов А.В. Российское уголовное право: Курс лекций: В 3 т. 4-е изд. М., 2007. Т. 1. Общая часть. С. 395.
<4> См.: Рарог А.И. Квалификация преступлений по субъективным признакам. СПб., 2002. С. 172.
Обратим внимание на аргумент в пользу непривлечения к ответственности: действия непреступны, поскольку они не нарушают охраняемых уголовным законом отношений, не являются уголовно-противоправными. Помимо тавтологичности, эти доводы не учитывают, что и при покушении на преступление часто объект реально не страдает, и вопрос, собственно, и состоит в наличии в этом случае оснований ответственности. О сложности этого вопроса свидетельствует, в частности, очевидное, на мой взгляд, противоречие положений ст. ст. 8 и 29 УК, пусть эта коллизия практикой - и правильно! - не то что игнорируется, но, скорее, решается в пользу нормы о преступности неоконченного преступления.
Но более серьезная проблема состоит в том, что определение вида юридической ошибки, как и
приводимое учеными обоснование невозможности в подобной ситуации уголовной ответственности, вполне относимы к случаям так называемого негодного покушения, когда лицо посягает на негодный объект (предмет) либо использует негодные - с учетом цели их применения - средства: наносит смертельные, по его мнению, повреждения, тогда как на самом деле жертва уже мертва; стреляет с целью причинения смерти из оружия, которое неожиданно для посягателя оказывается заряжено холостыми патронами. В этих случаях лицо также полагает, что совершает преступление, хотя объективно ни выстрел в труп, ни в человека холостыми зарядами также не содержат упомянутого "объективного основания ответственности" за посягательство на жизнь и здоровье. Однако приведенными примерами исследователи обычно иллюстрируют не юридическую, а фактическую ошибку, при которой уголовная ответственность исключается только за оконченное преступление, но будет наступать за покушение на преступление <5>.
--------------------------------
<5> См., напр., помимо указанных работ: Уголовное право России. Общая часть: Учебник. 2-е изд. / Под ред. В.П. Ревина. М., 2009 (автор главы - Л.Д. Гаухман); Уголовное право России. Часть общая: Учебник для вузов. 2-е изд. / Под ред. Л.Л. Кругликова. М., 2005 (автор главы - Ю.А. Красиков) // СПС "КонсультантПлюс".
В самом деле конкуренции ошибок здесь не возникает, поскольку - и этот вывод поддержан участниками дискуссии - приведенное определение юридической ошибки должно быть уточнено: при
таком виде ошибки лицо обязательно адекватно оценивает обстоятельства, имеющие значение для уголовно-правовой квалификации. Если же эти обстоятельства оно оценивает неправильно, то содеянное образует ошибку фактическую.
Например, индивидуальный предприниматель уклоняется от уплаты налогов в размере 500 тыс. руб., считая, что за это установлена уголовная ответственность, хотя названное деяние в указанном размере уголовной ответственности не влечет (см. примечание 1 к ст. 198 УК). Здесь ошибка юридическая, лицо вполне адекватно воспринимает все значимые для квалификации обстоятельства: за уклонение от уплаты налогов и при покушении на это преступление он ответственности не подлежит. Однако при том же выстреле в труп, принятый за живого человека, либо, скажем, при использовании в качестве средства платежа подлинной купюры, которую лицо считает фальшивой, налицо покушение на преступление - соответственно на причинение смерти или вреда здоровью и на сбыт поддельных денег.
Особенность фактической ошибки при совершении преступлений в сфере экономики связана с тем, что соответствующее деяние состоит прежде всего в нарушении действием либо бездействием нормативно установленного порядка поведения. Как, например, при том же уклонении от уплаты налогов или незаконном предпринимательстве. Поэтому при фактической ошибке неверное восприятие имеющих значение для квалификации обстоятельств, превращающее в сознании лица объективно непреступное деяние в преступное, часто невозможно без ошибки относительно неуголовно-правовой
противоправности совершаемых действий (бездействия). Но, несмотря на это, речь в подобных ситуациях идет в итоге именно о фактической ошибке, что позволяет говорить о наличии в деянии покушения на преступление.
Так и в рассматриваемом нами случае руководитель организации К. неправильно воспринимал именно фактические обстоятельства, имеющие значение для квалификации: он считал, что занятие предпринимательской деятельностью без лицензии в случаях, когда лицензия необходима, порождает обязанность по уплате налогов и эту обязанность он не выполняет, для чего и скрывает полученный доход, не отражая его в представляемых в налоговые органы документах. Однако с учетом положений неуголовного законодательства, в частности ст. 169 ГК, на самом деле полученные доходы и не должны были облагаться налогом.
Итак, в деянии К. была ошибка не юридическая, а фактическая, и он должен нести уголовную ответственность за покушение на уклонение от уплаты налогов с организации в особо крупном размере.
Пристатейный библиографический список
1.Наумов А.В. Российское уголовное право: Курс лекций: В 3 т. 4-е изд. М., 2007. Т. 1. Общая часть.
2.Рарог А.И. Квалификация преступлений по субъективным признакам. СПб., 2002.
3.Уголовное право России. Общая часть: Учебник. 2-е изд. / Под ред. В.П. Ревина. М., 2009.
4.Уголовное право России. Часть общая: Учебник для вузов. 2-е изд. / Под ред. Л.Л. Кругликова.
М., 2005.
5. Якушин В.А. Ошибка и ее уголовно-правовое значение. Казань, 1988.