2.3. Иные преступления против здоровья

Угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью (ст. 119 УК РФ). В главе о преступлениях против жизни и здоровья нашла свое место ст. 119 УК РФ, предусматривающая ответственность за угрозу убийством или причинением тяжкого вреда здоровью (ст. 207 УК 1960 г.). Состав ст. 119 УК по сравнению с составом ст. 207 УК 1960 г. несколько изменен за счет исключения из данной нормы указания на угрозу уничтожения имущества путем поджога, что является вполне обоснованным с точки зрения объекта данного преступления. В УК РСФСР данная норма находилась в главе о преступлениях против общественной безопасности, общественного порядка и здоровья человека. В УК РФ данная норма находится в соответствии со своим непосредственным объектом среди преступлений против личности. Объектом данного преступления является психическая неприкосновенность личности (психическое здоровье). Однако следует отметить то, что вопрос об объекте данного преступления относится к разряду дискуссионных вопросов в уголовном праве*(86). Объективная сторона преступления выражается в угрозе убийством или причинением тяжкого вреда здоровью, если имеются основания опасаться осуществления этой угрозы. Угроза - это способ психического воздействия на потерпевшего, которое способно вызвать у него чувство страха, беспокойства за жизнь или здоровье. Угрозы убийством или причинением тяжкого вреда здоровью могут осуществляться в различных формах, как через опосредованное психическое насилие (устно, письменно, посредством видеозаписей, аудиоматериалов, жестами и т.д.), так и через прямое психическое насилие, например гипноз. Угроза должна быть реальной. Реальность угрозы предполагает ее наличность (ее существование в объективной реальности), конкретность (угроза должна быть связана с посягательством на жизнь или здоровье) и действительность (существуют условия для ее реализации). Состав преступления - формальный. Субъективная сторона преступления характеризуется прямым умыслом. Субъектом данного преступления признается любое физическое вменяемое лицо, достигшее 16-летнего возраста. Норма, предусмотренная ч. 1 ст. 119 УК - общая по отношению к нормам, предусматривающим уголовную ответственность за аналогичные угрозы, адресованные конкретным лицам (ст. 296, 309, 318, 321, 333), которые являются специальными нормами и подлежат применению в случае конкуренции. Угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью человека может выступать в качестве способа совершения более тяжкого преступления, например разбоя. В этих случаях квалификация по ст. 119 УК РФ является излишней. Так, Президиум Верховного Суда РФ от 03.10.2007 исключил из судебных решений указание на осуждение П. по ст. 119 УК РФ. Судом было установлено, что он и другие осужденные, угрожая потерпевшей убийством и применением насилия, опасного для жизни и здоровья, завладели автомобилем, поместили потерпевшую в багажник, через некоторое время П. вновь стал высказывать угрозы убийством А. Президиум указал на то, что высказывание угроз убийством в процессе завладения автомобилем и удержания охватывается составом ч. 4 ст. 166 УК РФ и дополнительной квалификации по ст. 119 УК РФ не требуется*(87). Квалифицирующими обстоятельствами в ч. 2 ст. 119 УК РФ признается совершение того же деяния по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной, религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы (в ред. ФЗ 2007 г.). При наличии одного из названных квалифицирующих признаков субъективная сторона преступления характеризуется не только прямым умыслом, но и соответствующим мотивом.

Принуждение к изъятию органов или тканей человека для трансплантации (ст. 120 УК РФ). Данная норма впервые появилась в новом УК, хотя потребность в ней возникла с тех пор, как трансплантация получила практическое применение в медицине. В соответствии с законами РФ "О трансплантации органов и (или) тканей человека" от 22.12.1992 и "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" от 27.11.2011 каждый человек, достигший восемнадцатилетнего возраста за исключением лица, признанного невменяемым, имеет право добровольно пожертвовать фрагментом своего организма для спасения жизни другого человека.

Трансплантация (пересадка) органов и тканей человека от живого донора или трупа может быть применена только в случае, если другие методы лечения не могут обеспечить сохранение жизни пациента (реципиента) либо восстановление его здоровья. Изъятие органов и тканей для трансплантации (пересадки) у живого донора допустимо только в случае, если по заключению врачебной комиссии медицинской организации с привлечением соответствующих врачей-специалистов, оформленному в виде протокола, его здоровью не будет причинен значительный вред.

Это право человека является проявлением его права на свободу, закрепленного в ст. 22 Конституции РФ, которое предоставляет человеку возможность распоряжаться собой в тех пределах, в которых это не противоречит закону. Установление уголовной ответственности за принуждение к изъятию органов или тканей человека для трансплантации является уголовно-правовой гарантией обеспечения его подлинной свободы при решении вопроса донорства. Заслуживает внимания законодателя предложение, высказанное в литературе об исключении из диспозиции этой статьи указания на цель изъятия органов и тканей. В этом случае появится возможность привлечения к уголовной ответственности и за незаконное воздействие в целях получения согласия на отчуждение фрагментов своего организма, в том числе согласия на аборт, и изготовление из них лекарственных препаратов и т.д.*(88) Видовой объект данного преступления - здоровье человека. Непосредственным объектом преступления являются общественные отношения, обеспечивающие свободу человека самостоятельно без какого-либо принуждения распоряжаться своим телом*(89).

Объективная сторона заключается в действии, которое характеризуется принуждением, совершаемым с применением насилия либо с угрозой его применения. Насилие может проявляться в побоях, умышленном причинении легкого, средней тяжести или тяжкого вреда здоровью реципиента. В последнем случае требуется дополнительная квалификация за фактически причиненный вред по ст. 111 УК РФ. Преступление окончено при принуждении, совершенном с угрозой применения любого насилия, в том числе с угрозой убийством, что не требует дополнительной квалификации по ст. 119 УК РФ.

Субъективная сторона преступления, предусмотренного ст. 120 УК РФ характеризуется прямым умыслом и целью изъятия органов или тканей для трансплантации. Субъектом данного преступления выступает любое физическое вменяемое лицо, достигшее 16-летнего возраста. Квалифицирующими обстоятельствами, предусмотренными ч. 2 ст. 120, являются: совершение данного деяния в отношении лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии либо в материальной или иной зависимости от виновного. Материальная зависимость будет иметь место в том случае, когда потерпевший находится на иждивении у виновного или в материальной зависимости, обусловленной финансовым долгом. Иная зависимость может быть служебной, например связанной со злоупотреблениями виновным своими обязанностями в отношении лиц, находящихся на лечении, на консультировании, на обслуживании или, например, проистекать из брачно-семейных отношений. Учитывая, что человеческий эмбрион не является частью тела матери, необходимо предусмотреть уголовную ответственность за понуждение к аборту беременной женщины.

Заражение венерической болезнью (ст. 121 УК РФ). В УК 1960 г. аналогичный состав находился в ст. 115. В новом уголовном кодексе отсутствует ответственность за уклонение от лечения венерической болезни (ст. 115.1), а также за заведомое поставление другого лица через половое сношение или иными действиями в опасность заражения венерической болезнью (ч. 1 ст. 115 УК 1960 г.).

Объектом данного преступления является здоровье человека. Потерпевшим может быть любое лицо как мужского, так и женского пола, кроме самого виновного. Объективная сторона преступления характеризуется действием или бездействием, причинной связью и последствием в виде заражения лица венерической болезнью. Под понятие "венерические болезни" подпадает ограниченная группа инфекционных заболеваний, которые, как правило, передаются половым путем, но могут передаваться и бытовым путем. Венерическими болезнями являются: сифилис, гонорея, мягкий шанкр, паховый лимфогранулематоз. Заражение лица иными инфекционными заболеваниями не влечет уголовной ответственности по данной статье. В случаях причинения вреда средней тяжести или тяжкого вреда, связанных с заражением венерической болезнью требуется квалификация по совокупности этих преступлений ст. 121 и ст. 112 или ст. 111 УК РФ. Преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 121 УК, является оконченным лишь с момента фактического заражения другого лица венерической болезнью. Это свидетельствует о том, что данный состав материальный. Субъективная сторона преступления характеризуется умышленной формой вины (прямым или косвенным умыслом) либо неосторожности в виде преступного легкомыслия.

Субъект преступления - специальный, им может быть лицо, знавшее о наличии у него венерического заболевания; об этом могут свидетельствовать такие обстоятельства, как предостережение лечебного учреждения, иные данные, подтверждающие осведомленность подсудимого о заболевании и его заразности*(90). Уголовная ответственность наступает с 16-летнего возраста. Квалифицирующими обстоятельствами в ч. 2 ст. 121 УК РФ являются: совершение данного деяния в отношении двух или более лиц либо в отношении несовершеннолетнего. При этом не требуется устанавливать достоверность знания виновным о несовершеннолетии потерпевшего, достаточно того, что он допускал, что потерпевший не достиг восемнадцатилетнего возраста*(91). Заражение венерическим заболеванием предусмотрено в качестве квалифицирующего обстоятельства в п. "в" ч. 2 ст. 131 и п. "в" ч. 2 ст. 132 УК РФ (изнасилование и насильственные действия сексуального характера). В случаях заражения венерическим заболеванием потерпевшей (потерпевшего) от названных преступлений имеет место учтенная совокупность и дополнительной квалификации по ст. 121 УК РФ не требуется.

Заражение ВИЧ-инфекцией (ст. 122 УК РФ). Аналогичный состав преступления содержался в УК РСФСР - заражение заболеванием СПИД (ст. 115.2 УК РФ). Объектом преступления является здоровье другого человека. ВИЧ (вирус иммунодефицита человека) является возбудителем инфекционной болезни, которая имеет название "СПИД". С точки зрения соотношения этих понятий произошло некоторое расширение уголовной ответственности. Объективная сторона преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 122 УК РФ, характеризуется поставлением другого лица в опасность заражения ВИЧ-инфекцией. Данный состав преступления - формальный. Момент окончания этого преступления связан с созданием реальной опасности заражения другого человека этой инфекцией. Научно доказанными являются два пути заражения человека ВИЧ-инфекцией: через кровь и через сексуальные контакты. Объективная сторона состава преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 122 УК РФ, выражается в заражении потерпевшего ВИЧ-инфекцией. Состав данного преступления - материальный и окончен в момент наступления последствия в виде фактического заражения ВИЧ-инфекцией. В ч. 3 ст. 122 предусмотрены квалифицирующие обстоятельства заражения ВИЧ-инфекцией в отношении двух или более лиц либо несовершеннолетнего. Субъективная сторона - заведомого поставления другого лица в опасность заражения ВИЧ-инфекцией (ч. 1 ст. 122) и заражение другого лица ВИЧ-инфекцией лицом, знавшим о наличии у себя этой болезни (ч. 2 и ч. 3 ст. 122), - характеризуется умыслом или легкомыслием. Субъектом поставления в опасность заражения вирусом иммунодефицита является любое физическое вменяемое лицо, достигшее 16-летнего возраста. Им признается как носитель этой инфекции, так и не являющийся таковым, например, субъектом может быть лицо, поставившее укол одним и тем же шприцем носителю ВИЧ-инфекции, а затем и здоровому лицу. Субъект преступления, предусмотренного ч. 2 и ч. 3 ст. 122 УК РФ, - специальный. Им признается лицо, знавшее о наличии у себя ВИЧ-инфекции. В ч. 4 ст. 122 УК РФ предусмотрен еще один самостоятельный состав при заражении другого лица ВИЧ-инфекцией вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей. Данный состав преступления (как и предыдущий) - материальный. Объективная сторона этого преступления характеризуется деянием, последствием в виде заражения потерпевшего ВИЧ-инфекцией и наличием причинной связи. Субъект - специальный, им является медицинский работник (врач, медицинская сестра). При этом субъективная сторона характеризуется преступным легкомыслием или преступной небрежностью.

Статья 122 УК (в ред. ФЗ 2003 г.) пополнилась примечанием следующего содержания: "Лицо, совершившее деяния, предусмотренные частью первой или второй настоящей статьи, освобождается от уголовной ответственности в случае, если другое лицо, поставленное в опасность заражения либо зараженное ВИЧ-инфекцией, было своевременно предупреждено о наличии у первого этой болезни и добровольно согласилось совершить действия, создавшие опасность заражения". Примечание предусматривает специальный вид освобождения от уголовной ответственности, обусловленный согласием потерпевшего быть зараженным ВИЧ-инфекцией или подвергнуться опасности такого заражения. Можно сделать вывод о том, что в уголовном законодательстве сделан первый шаг к признанию согласия потерпевшего как обстоятельства, исключающего противоправность деяния. В соответствии с правами и свободами человека и гражданина, закрепленными ст. 23, 41 Конституции РФ, человек имеет право на охрану здоровья и на неприкосновенность частной жизни. Заметим, право на охрану своего здоровья, а не обязанность. Следовательно, каждый человек может рисковать своим здоровьем и решать сам, быть ему здоровым или нет. Таким образом, привлечение к уголовной ответственности за заведомое поставление в опасность заражения ВИЧ-инфекцией или за заражение ею без учета добровольного согласия потерпевшего являлось по сути ограничением права на распоряжение своим здоровьем и на неприкосновенность частной жизни. Как отмечается в литературе, данное примечание сформулировано некорректно и нуждается в реконструкции. В нем должна идти речь не об освобождении от уголовной ответственности, а о "ненаступлении уголовной ответственности", и не только по ст. 122, но и по ст. 121 УК РФ*(92).

Незаконное проведение искусственного прерывания беременности (ст. 123 УК РФ). Несмотря на то, что произошла замена терминов "аборта" на "искусственное прерывание беременности", правовое значение этих понятий равнозначно. Этот вывод следует из анализа Приказа Минздрава РФ N 572н от 01.11.2012 г., который оперирует понятием "аборта" в контексте "искусственного прерывания беременности" (п. 117-120). Хотя в медицине под понятие аборта подпадает не только искусственное прерывание беременности, но и самопроизвольное прекращение беременности "выкидыш". Российская Федерация относится к небольшой группе стран, где разрешено производство аборта не только по медицинским и социальным показаниям, но и по волеизъявлению самой беременной женщины независимо от показаний. В ст. 56 "Об основах охраны здоровья граждан Российской Федерации" (от 21.11.2011) сказано, что каждая женщина имеет право самостоятельно решать вопрос о материнстве. Искусственное прерывание беременности проводится по желанию женщины при сроке беременности до 12 недель, по социальным показаниям - при сроке беременности до 22 недель, а при наличии медицинских показаний и согласия женщины - независимо от срока беременности. В соответствии с постановлением Правительства РФ от 06.02.2012 N 98 "О социальном показании для искусственного прерывания беременности" социальным показанием для искусственного прерывания беременности является беременность, наступившая в результате совершения преступления, предусмотренного ст. 131 Уголовного кодекса Российской Федерации. В Приказе Минздравсоцразвития РФ от 27.12.2011 N 1661н содержится "Перечень медицинских показаний для искусственного прерывания беременности". В этом перечне содержится ряд заболеваний в соответствии с международной классификацией заболеваний и проблем, связанных со здоровьем. В нем представлены заболевания различных классов, например некоторые инфекционные и паразитарные заболевания, новообразования, болезни эндокринной системы, расстройства питания и нарушения обмена веществ, болезни крови и кроветворных органов, психические расстройства, болезни нервной системы и другие заболевания и состояния. Примером такого состояния является физиологическая незрелость беременной женщины до достижения возраста 15 лет. Аборт производится до 22 недель беременности на общих основаниях. При сроке беременности более 22 недель вопрос о прерывании ее беременности решается индивидуально консилиумом врачей.

Объектом преступления является здоровье или жизнь беременной женщины. Объективная сторона выражается в действии, направленном на изгнание плода, последствии - прерывании беременности, причинной связи между действием и последствием. Способ прерывания беременности при совершении данного преступления для квалификации значения не имеет. Как правило, незаконные аборты совершаются путем введения в полость матки различных растворов или предметов с целью прерывания беременности. Совершение аборта без согласия женщины рассматривается как умышленное или неосторожное причинение тяжкого вреда ее здоровью. Следует обратить внимание на то, что в УК РФ, в отличие от УК РСФСР, в диспозиции ст. 123 отсутствует указание на незаконность аборта. Аналогичная ст. 116 УК РСФСР содержала бланкетную диспозицию. Теперь же достаточно установить факт аборта независимо от того, были или нет нарушены медицинские показания допустимости его совершения, а также от условий, в которых он был произведен. Субъективная сторона преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 123 УК РФ, характеризуется прямым умыслом. Сравнительный анализ преступлений, предусмотренных ст. 123 УК РФ и ст. 116 УК 1960 г., свидетельствует о том, что произошла некоторая декриминализация деяния. Можно сделать вывод о том, что с позиции законодателя произошло снижение общественной опасности этого деяния до такого уровня, что его не следует признавать преступным, с чем вряд ли следует согласиться, особенно в условиях превышения смертности населения над его рождаемостью. Если ст. 116 УК РСФСР называла двух специальных субъектов незаконного производства аборта: врача и лица, не имеющего высшего медицинского образования, то ст. 123 УК называет субъектами лиц, не имеющих высшего медицинского образования соответствующего профиля. К этим лицам относятся все, кто не имеет высшего медицинского образования, а также лица, имеющие высшее медицинское образование, но другого профиля. Следовательно, все врачи, не имеющие квалификации акушера-гинеколога, могут быть субъектами этого преступления. В качестве квалифицирующего обстоятельства в ч. 3 ст. 123 УК РФ предусматривается производство аборта, если оно повлекло по неосторожности смерть потерпевшей либо причинение тяжкого вреда ее здоровью. Субъективная сторона преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 123 УК РФ, характеризуется двойной формой вины: прямым умыслом по отношению к прерыванию беременности и неосторожной формой вины к наступившей смерти потерпевшей либо причинению тяжкого вреда ее здоровью.

Из ст. 123 УК РФ исключена часть вторая, предусматривавшая ответственность за то же деяние, совершенное лицом, ранее судимым за незаконное производство аборта (в ред. ФЗ РФ от 2003 г.). Незаконное проведение искусственного прерывания беременности влечет за собой административную или уголовную ответственность, установленную законодательством Российской Федерации.

В статье 6.32. Кодекса РФ об административных правонарушениях (нарушение требований законодательства в сфере охраны здоровья при проведении искусственного прерывания беременности), которая была введена Федеральным законом от 21.07.2014 (N 243-ФЗ), предусмотрена ответственность за:

1) нарушение требований законодательства в сфере охраны здоровья о получении информированного добровольного согласия;

2) нарушение сроков (в том числе при наличии медицинских и социальных показаний, а также учитывая сроки с момента обращения женщины в медицинскую организацию для искусственного прерывания беременности), установленных законодательством в сфере охраны здоровья для проведения искусственного прерывания беременности.

В соответствии со ст. 20 Основ об охране здоровья граждан в РФ, необходимым предварительным условием медицинского вмешательства является дача информированного добровольного согласия гражданина или его законного представителя на медицинское вмешательство, каковым признается и искусственное прерывание беременности на основании предоставленной медицинским работником в доступной форме полной информации о целях, методах оказания медицинской помощи, связанном с ними риске, возможных вариантах медицинского вмешательства, о его последствиях, а также о предполагаемых результатах оказания медицинской помощи. Информированное добровольное согласие на медицинское вмешательство или отказ от медицинского вмешательства оформляется в письменной форме, подписывается гражданином, одним из родителей или иным законным представителем, медицинским работником и содержится в медицинской документации пациента. Существует определенный порядок дачи информированного добровольного согласия на медицинское вмешательство и отказа от медицинского вмешательства в отношении определенных видов медицинского вмешательства. Утверждена определенная форма информированного добровольного согласия на медицинское вмешательство и на отказ от него. Нельзя не обратить внимания на одно из последних изменений Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в РФ". В соответствии со ст. 54 этого Закона, посвященной правам несовершеннолетних в сфере охраны здоровья, повышен возраст согласия с 15 до 16 лет, но лишь в отношении одной категории несовершеннолетних - больных наркоманией. Все иные несовершеннолетние наделены правом на информированное добровольное согласие на медицинское вмешательство или на отказ от него по-прежнему в возрасте старше 15 лет. Следовательно, психически здоровая несовершеннолетняя, достигшая пятнадцатилетнего возраста и не больная наркоманией, наделена правом решения вопроса об искусственном прерывании беременности или отказом от этого. Представляется, что данное положение находится в противоречии с Семейным кодексом и с духовно-нравственными ценностями нашего общества и отнюдь не способствует укреплению института семьи, на что взят курс государства.

Безусловно, следует приветствовать появление административной ответственности за нарушение требований законодательства в сфере охраны здоровья при проведении искусственного прерывания беременности, однако в целях повышения рождаемости и укрепления института семьи РФ следует учитывать огромный законодательный опыт дореволюционного и советского периодов.

Неоказание помощи больному (ст. 124 УК РФ). Объектом данного преступления является здоровье и жизнь человека. Потерпевшим признается больной человек, который нуждается в медицинской помощи. В соответствии со ст. 31-36 "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" от 21.11.2011 гражданам оказываются следующие виды медицинской помощи: первичная медико-санитарная помощь, скорая медицинская помощь, специализированная медицинская помощь, паллиативная медицинская помощь. Объективная сторона преступления характеризуется бездействием - неоказанием медицинской помощи больному (любого вида) без уважительных причин, последствием - причинением средней тяжести вреда здоровью больного, причинной связью между указанным бездействием и последствием. Решая вопрос о том, какая медицинская помощь больному должна была быть оказана, в каждом конкретном случае следует обращаться к подзаконным нормативным актам. Неоказание медицинской помощи больному может выражаться, например, в том, что виновный, не имея уважительных причин, не является по вызову к больному, или отказывает ему в госпитализации, или не совершает каких-либо иных необходимых в данной ситуации действий по оказанию помощи больному. Уважительной причиной может быть состояние крайней необходимости (например, оказание помощи другому тяжелобольному человеку), непреодолимая сила (например, наводнение) или состояние самого лица, на котором лежит обязанность по оказанию медицинской помощи (например, болезнь). В ст. 20 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" предусмотрено право гражданина и его законного представителя на отказ от медицинского вмешательства. Это позволяет в качестве уважительной причины неоказания помощи больному рассматривать и отказ гражданина или его законного представителя от медицинского вмешательства, сделанный в надлежащей форме. Уважительную причину следует связывать с отсутствием реальной возможности оказания медицинской помощи в конкретной ситуации как субъективного, так и объективного характера. В ст. 337 (оставление части или места службы) УК РФ отсутствие уважительной причины также является конструктивным признаком преступления. К уважительным причинам в этих случаях, при условии их документального подтверждения, следует относить: заболевание или увечье гражданина, связанные с утратой трудоспособности; тяжелое состояние здоровья отца, матери, жены, мужа, сына, дочери, родного брата, родной сестры, дедушки, бабушки или усыновителя гражданина либо участие в похоронах указанных лиц; препятствие, возникшее в результате действия непреодолимой силы, или иное обстоятельство, независящее от воли гражданина; иные причины, признанные уважительными призывной комиссией или судом*(93).

По сравнению с УК РСФСР (ст. 128 УК 1960 г.) произошло оправданное сужение ответственности за данное деяние в УК РФ. Если в УК РСФСР состав неоказания помощи больному был формальным и ответственность за преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 128 наступала независимо от наличия последствий, то УК РФ в ч. 1 ст. 124 содержит материальный состав преступления. Субъективная сторона преступления характеризуется неосторожной виной в форме легкомыслия или небрежности. Субъект преступления - специальный. Им признается лицо, достигшее 16-летнего возраста и обязанное оказывать медицинскую помощь больному в соответствии с законом или со специальным правилом. К таким лицам относятся медицинские работники: врачи, фельдшеры, медицинские сестры, акушеры. Однако этот круг лиц, обязанных оказывать помощь был расширен. Так ст. 31 ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" устанавливает: "Первая помощь до оказания медицинской помощи оказывается гражданам при несчастных случаях, травмах, отравлениях и других состояниях и заболеваниях, угрожающих их жизни и здоровью, лицами, обязанными оказывать первую помощь в соответствии с федеральным законом или со специальным правилом и имеющими соответствующую подготовку, в том числе сотрудниками органов внутренних дел Российской Федерации, сотрудниками, военнослужащими и работниками Государственной противопожарной службы, спасателями аварийно-спасательных формирований и аварийно-спасательных служб".

Квалифицирующими обстоятельствами неоказания помощи больному в ч. 2 ст. 124 являются смерть больного либо причинение тяжкого вреда его здоровью. При этом называется лишь одна форма вины - неосторожность.

Так, В. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 124 УК РФ (неоказание помощи больному без уважительных причин лицом, обязанным ее оказывать в соответствии с законом, повлекшее по неосторожности смерть больного).

Суд установил, что 16 декабря 2005 г. около 08.00 часов на автодороге Тотемского района Вологодской области произошло столкновение автомашины марки "УАЗ-3" под управлением водителя Д. и автомашины марки "КамАЗ" под управлением водителя Е.

В результате дорожно-транспортного происшествия водителю Д. были причинены телесные повреждения.

16 декабря 2005 г. около 09.00 часов бригадой скорой медицинской помощи с диагнозом "сотрясение головного мозга, ушиб грудного отдела позвоночника и грудной клетки, перелом ребер" Д. был доставлен в приемное отделение МУ "Тотемская центральная районная больница".

Около 10 часов дежурный врач-хирург С. доложил исполняющему обязанности заведующего хирургическим отделением врачу-хирургу В. о том, что им принят и госпитализирован в хирургическое отделение экстренный больной Д., которого он направил на рентгенографию. Кроме того, С. уведомил В., что уходит на прием амбулаторных больных в поликлинику, на что получил согласие последнего.

В., имея достаточный уровень профессиональной подготовки, достоверно зная от врача-хирурга С., что в отделение поступил экстренный больной, нуждающийся в оказании незамедлительной медицинской помощи, по личным мотивам покидал хирургическое отделение, не поставив в известность медицинский персонал о своем уходе из отделения, и отсутствовал без уважительных причин некоторое время, занимался решением личных вопросов, тем самым нарушил п. 30 Должностных инструкций заведующего отделением и п. 24 Должностных инструкций лечащего врача, обязывающих соблюдать правила внутреннего трудового распорядка и следить за его соблюдением медицинским персоналом отделения.

В хирургическое отделение больной Д. поступил около 11.00 16 декабря 2005 г.

В. должен был осмотреть поступившего пациента Д., оценить тяжесть его состояния, поставить диагноз, обеспечить динамическое наблюдение за ним, оказать (или организовать оказание) при возникшей необходимости экстренную помощь.

В результате преступных деяний В. 16 декабря 2005 г. около 12.00 состояние больного Д. резко ухудшилось. Впервые В. увидел больного Д. в 12.15 16 декабря 2005 г. при переводе в отделение реанимации.

Отсутствие наблюдения во время нахождения Д. в хирургическом отделении, небрежное, невнимательное, незаботливое отношение к нему, неуважение к его жизни привели к тому, что его состояние резко ухудшилось и наступила смерть.

Таким образом, В., обладая необходимым объемом медицинских знаний и навыков, ненадлежаще отнесся к исполнению своих профессиональных обязанностей, не оказал медицинскую помощь.

Согласно заключению судебно-медицинской экспертной комиссии государственного учреждения здравоохранения "Областное бюро судебно-медицинской экспертизы департамента здравоохранения администрации Архангельской области": "смерть Д. наступила в результате тяжелой тупой сочетанной травмы груди и позвоночника, выразившейся множественными переломами ребер с разрывами париетальной плевры, разрывами легких, кровоизлияниями в правую и левую плевральные полости, переломом 9-го грудного позвонка, осложнившейся развитием шока, острой дыхательной и сердечно-сосудистой недостаточностью. При своевременной и правильной диагностике повреждений груди, позвоночника существовала реальная возможность с помощью правильно выбранных лечебных мероприятий изменить исход травмы груди и сохранить жизнь больного. При поступлении в стационар состояние Д. требовало повышенного внимания к нему, объективного обследования с целью выяснения характера, локализации повреждений груди, причин, вызывающих жалобы. Неполная диагностика имевшихся повреждений груди и неадекватное лечение привели к дальнейшему прогрессированию шокового состояния, острой дыхательной и сердечно-сосудистой недостаточности. Рентгенограммы грудной клетки и позвоночника не были экстренно оценены врачами хирургического отделения и не послужили моментами переоценки диагноза, установленного в приемном отделении, и необходимости повышенного внимания к больному. Тревоги за больного после первичной диагностической ошибки и низкого уровня рентгенологической оценки травмы не было, и больной Д. на длительное время, будучи в стенах больницы, выпал из зоны врачебного контроля".

Больной с такими повреждениями груди и позвоночника должен быть незамедлительно осмотрен при поступлении в хирургическое отделение для проведения адекватного лечения.

Согласно заключению судебно-медицинской экспертной комиссии Санкт-Петербургского государственного учреждения здравоохранения "Бюро судебной медицинской экспертизы": "В. должен был выполнить обязанности, возлагающиеся на него как на исполняющего обязанности заведующего хирургическим отделением, так и на врача-хирурга хирургического отделения Тотемской ЦРБ, то есть он должен был осмотреть поступившего пациента, оценить тяжесть его состояния, поставить диагноз, обеспечить динамическое наблюдение за ним, оказать (или организовать оказание) при возникшей необходимости экстренную помощь.

Исполняющий обязанности заведующего хирургическим отделением В. нарушил должностные инструкции в п. 1, 4, 6: не организовал и не обеспечил своевременное обследование экстренного больного Д. на уровне современных достижений науки и практики (п. 1); не назначил больному лечащего врача (п. 4); не осуществил контроль за работой врачей отделения (п. 6)".

Согласно заключению судебно-медицинской экспертной комиссии аналогичного государственного учреждения здравоохранения Вологодской области, "заведующий отделением должен был назначить лечащего врача и при необходимости вместе с ним осмотреть больного. Лечащий врач должен был осмотреть больного, назначить необходимые обследования. Отсутствие наблюдения в динамике является следствием организационных недостатков и недостаточно четкого исполнения должностной инструкции заведующим хирургическим отделением. Для уточнения диагноза было необходимо провести ряд дополнительных исследований (электрокардиографическое, рентгенографическое, анализ крови и проч.).

Между неоказанием В. помощи больному Д. и наступлением смерти потерпевшего имеется причинно-следственная связь.

В., имея достаточно данных о госпитализации в хирургическое отделение экстренного больного Д., своим бездействием допустил неоказание ему помощи, что повлекло смерть больного.

Наступивших последствий в результате совершения указанных преступных деяний В. не предвидел, но в силу своих профессиональных обязанностей и подготовки при необходимой внимательности и предусмотрительности должен был и мог предвидеть возможность наступления этих последствий (смерть больного Д.).

По результатам рассмотрения уголовного дела приговором мирового судьи Вологодской области по судебному участку N 56 от 03.08.2009 В. признан виновным в инкриминируемом преступлении, ему назначено наказание в виде лишения свободы на срок 2 года с лишением права заниматься врачебной и иной медицинской деятельностью сроком 2 года.

В силу ст. 73 УК РФ основное наказание назначено условно, установлен испытательный срок 1 год 6 месяцев лишения свободы.

На указанный приговор стороной защиты принесена апелляционная жалоба.

Тотемским районным судом от 07.09.2009 осуждение В. по ч. 2 ст. 124 УК РФ оставлено без изменения*(94).

В ст. 128 УК 1960 г. в виде последствий также указывалась смерть больного и называлось оценочное понятие "тяжкие последствия".

Оставление в опасности (ст. 125 УК РФ). В УК РФ не предусмотрена ответственность за оставление в опасности, если лицо не было обязано заботиться о потерпевшем. В отличие от ч. 1 ст. 127 УК 1960 г. ст. 125 УК РФ устанавливает уголовную ответственность за оставление в опасности лишь специального субъекта, который обязан был иметь заботу о потерпевшем либо сам поставил его в опасное для жизни или здоровья состояние. И еще одно новшество касается состояния потерпевшего. Если ранее в ст. 127 УК РСФСР говорилось о состоянии, опасном для жизни, то в ст. 125 УК состояние потерпевшего описывается как опасное не только для жизни, но и для здоровья, что вполне оправданно*(95).

Объектом данного преступления является жизнь и здоровье человека. Потерпевшим может быть только лицо, находящееся в опасном для жизни или здоровья состоянии и лишенное возможности принять меры к самосохранению по малолетству, старости, болезни или вследствие своей беспомощности. Объективная сторона преступления выражается в бездействии - оставлении без помощи лица, находящегося в опасном для жизни или здоровья состоянии, при наличии возможности ее оказания и обязанности у виновного заботиться о потерпевшем. Оказание помощи предполагает совершение конкретных действий, которые в данном случае являются необходимыми, не терпящими отлагательства. Эта обязанность по оказанию помощи потерпевшему носит правовой характер и основывается на нормах различных отраслей права (например, родители должны заботиться о своих малолетних детях) или на предшествующем поведении виновного, которым потерпевший был поставлен в опасное для жизни или здоровья состояние. Причем поставление в опасность может быть неосторожным, или невиновным, или умышленным. Но поставление в опасность не может содержать признаков более тяжкого умышленного преступления, чем оставление в опасности. Характер и степень общественной опасности преступления находит свое проявление в санкции соответствующей статьи уголовного кодекса. Если обязанность по оказанию помощи следует из норм права, из договора, то важно установить, что она появилась до момента возникновения опасного для жизни или здоровья состояния потерпевшего. Опасное для жизни или здоровья состояние потерпевшего является обязательным признаком преступления, предусмотренного ст. 125 УК РФ. Состав преступления - формальный, окончен в момент неоказания помощи независимо от наступивших последствий. Субъективная сторона оставления в опасности характеризуется прямым умыслом в отношении факта оставления без помощи, и поскольку состав по конструкции формальный, умыслом не охватываются наступившие последствия. Высокая степень осознания всех признаков данного состава преступления следует из указания в ст. 125 УК на заведомость.

В п. 19 постановления Пленума Верховного суда РФ от 09.12.2008 "О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатацией транспортных средств, а также с их неправомерным завладением без цели хищения" сказано следующее: "Под заведомостью оставления без помощи лица, находящегося в опасном для жизни или здоровья состоянии, следует понимать случаи, когда водитель транспортного средства осознавал опасность для жизни или здоровья потерпевшего, который был лишен возможности самостоятельно обратиться за медицинской помощью вследствие малолетства, старости, болезни или беспомощного состояния (например, в случаях когда водитель скрылся с места происшествия, не вызвал скорую медицинскую помощь, не доставил пострадавшего в ближайшее лечебное учреждение и т.п.)". Субъект преступления специальный. Им является лицо, достигшее 16-летнего возраста, обязанное заботиться о потерпевшем на основании прямого указания на то в законе или подзаконном акте (родители, опекуны, дети, воспитатели, учителя, милиционеры, пожарные и т.п.), или лицо, обязанность которого обусловлена заключением договора (няня, сиделка, телохранитель и т.п.), а также лица, обязанность которых обусловлена поставлением потерпевших в опасное для жизни или здоровья состояние.

В судебной практике существует проблема в отграничении данного состава и состава убийства, совершенного бездействием, а также умышленного причинения вреда здоровью потерпевшего.

Специфика оставления в опасности такова, что оно может быть совершено лишь бездействием двух видов: бездействием-невмешательством, когда на лице была обязанность действовать в силу закона или иного нормативного акта, либо бездействием, которому предшествовало действие этого же лица, которым потерпевший был поставлен в опасное для жизни или здоровья состояние.

При умышленном бездействии-невмешательстве, когда ему не предшествует поставление в опасность со стороны этого лица, а вред потерпевшему причиняется в результате воздействия третьих лиц, сил природы или животных, следует устанавливать три обстоятельства. Во-первых, лежала ли на лице обязанность по оказанию помощи потерпевшему в силу какого-либо нормативного акта (закона, подзаконного акта, договора). Во-вторых, была ли у этого лица возможность оказания помощи потерпевшему. В-третьих, осознание лицом состояния потерпевшего как опасного для его жизни или здоровья и неспособности принять меры к самосохранению в силу его беспомощности при отсутствии у виновного желания либо сознательного допущения, либо безразличного отношения к возможным последствиям (смерти, вреду здоровья). Так, в определении Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 03.04.2002 по делу Г. установлено, что он не был обязан заботиться о Т. (потерпевшем), и последний оказался в опасном состоянии не по его вине, поскольку Г. не оставлял его одного. Осужденный имел все основания полагать, что Г. разожжет костер и останется с потерпевшим, т.е. добросовестно заблуждался в отсутствии опасности для жизни Т. Данное обстоятельство также исключает ответственность по ст. 125 УК РФ*(96).

Если же при вышеназванных условиях субъект сознательно не вмешивается в развитие причинной связи, осознавая такую возможность, желая или сознательно допуская, либо безразлично относясь к последствиям, данное преступное деяние является умышленным и квалифицируется по фактически наступившим последствиям как убийство либо умышленное причинение вреда здоровью. Если последствия не наступили, то - в зависимости от вида умысла. При прямом умысле - как покушение на убийство или причинение вреда здоровью. При наличии косвенного умысла к одному из этих последствий и при отсутствии вреда здоровью ответственность наступает за оставление в опасности. Следовательно, грань между оставлением в опасности и убийством либо причинением вреда здоровью, совершенным путем бездействия-невмешательства проходит по волевому моменту умышленной формы вины (наличию или отсутствию желания, сознательного допущения или безразличного отношения к последствию) при наличии объективного критерия (обязанности) и субъективного критерия (возможности) совершения действия по оказанию помощи потерпевшему.

При другом виде оставления в опасности объективная сторона его выражается не только в бездействии, но и в предшествовавшем ему поставлении потерпевшего в опасное для жизни и здоровья состояние самим виновным, которое может быть совершено как умышленно, так и по неосторожности и даже невиновно. Проблема разграничения его с убийством и с умышленным причинением вреда здоровью возникает лишь при умышленном поставлении в опасность потерпевшего. В этих случаях приобретает существенное значение для правильной квалификации установление формы вины и ее содержания именно в момент поставления в опасность. При убийстве (в отличие от оставления в опасности) лицо предвидит неизбежность или реальную возможность наступления смерти, или желает ее наступления, или сознательно допускает, или безразлично относится к наступлению смерти потерпевшего. Хабаровским краевым судом 26 февраля 2004 г. Б. была осуждена по п. "в" и "д" ч. 2 ст. 105 УК РФ за убийство своей дочери (заведомо для нее находящейся в беспомощном состоянии), совершенное с особой жестокостью. Она оставила свою дочь на несколько дней в закрытой квартире в коляске без воды и без пищи. Жизнь потерпевшей спасти не удалось, она умерла. Лишение ребенка пищи и воды явилось причиной необратимых нарушений функций жизненно важных органов и систем*(97). Также вряд ли следует разделять позицию, высказанную в учебной литературе, согласно которой в случае, если мать оставляет новорожденного ребенка соседям зимней ночью, и он умирает от переохлаждения, ее бездействие однозначно содержит состав оставления в опасности с точки зрения действующего УК*(98). Подобное бездействие может содержать и состав убийства с косвенным умыслом. О содержании умысла прежде всего свидетельствуют обстоятельства поставления в опасность (в какую одежду был одет ребенок, какие меры мать приняла, чтобы ребенок не замерз), а также психическое состояние матери, ее способность осознания опасности для жизни ребенка. Лишь в том случае, когда ребенок остался жив, при отсутствии у матери прямого умысла на причинение ему смерти и при отсутствии вреда его здоровью однозначно в содеянном усматривается состав оставления в опасности.

Распространенной ошибкой в судебной практике является привлечение к ответственности по совокупности преступлений, предусматривающих ответственность за оставление в опасности потерпевшего и умышленное причинение тяжкого вреда здоровью.

Так, Б. в ходе ссоры 8 февраля 1999 г. избил потерпевшего К., вследствие чего тот был лишен возможности совершать самостоятельные действия. Затем Б. вытащил К. на улицу и в 40-градусный мороз оставил лежать на снегу без верхней одежды. В результате потерпевший скончался от острой кровопотери.

Действия Б. квалифицированы судом в приговоре (с учетом последующих изменений) по ч. 4 ст. 111 и ст. 125 УК РФ.

Президиум Верховного Суда РФ, рассмотрев дело по надзорному представлению прокурора, изменил состоявшиеся в отношении Б. судебные решения, исключил указание о его осуждении по ст. 125 УК РФ, мотивировав свое решение следующим.

Преступление, предусмотренное ст. 125 УК РФ, состоит в бездействии, выразившемся в заведомом оставлении без помощи лица, которое находится в опасном для жизни или здоровья состоянии, лишено возможности принять меры к самосохранению. Эта невозможность обусловлена такими причинами, как малолетство, старость, болезнь, беспомощность.

Как видно из материалов уголовного дела, Б. поставил другое лицо в опасное для жизни или здоровья состояние в результате умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека. Эти его умышленные действия не могут дополнительно квалифицироваться по ст. 125 УК РФ, поскольку они полностью охватываются составом преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ*(99). Подобных ошибок правоприменителя можно избежать, указав в ст. 125 УК РФ на поставление в опасность потерпевшего, если оно совершено по неосторожности или невиновно, а равно умышленно, но при отсутствии признаков более тяжкого умышленного преступления, чем оставление в опасности.

При преступном бездействии лица, которому предшествовало виновное, совершенное по неосторожности поставление в опасность потерпевшего со стороны того же лица, субъект отвечает дважды. Ответственность наступает за оставление в опасности и за неосторожное преступление, которым потерпевший был поставлен в опасное для жизни или здоровья состояние. На необходимость такой квалификации неоднократно обращал внимание Верховный Суд по конкретным делам, а также об этом говорится в вышеназванном постановлении об автотранспортных преступлениях. Ошибочная квалификация в подобного рода делах бывает связана с неверным установлением состояния потерпевшего. Так, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Республики Хакасия в кассационном определении от 23.06.2004 по делу П., осужденного по ч. 2 ст. 264 УК РФ, по ст. 125 УК РФ, указала на то, что из обстоятельств дела, установленных судом, видно, что смерть потерпевшего Д. наступила на месте дорожно-транспортного происшествия, а совокупность тяжких телесных повреждений, причиненных в результате виновного нарушения П. Правил дорожного движения, несовместима с жизнью. Вследствие этого факта судебная коллегия полагает, что в деянии П. отсутствует состав преступления, предусмотренный ст. 125 УК РФ*(100). Правоприменитель по-разному толкует смысл этой статьи и по другим уголовным делам такую же аргументацию использует для вменения ст. 125 УК РФ. Однако, если виновный, совершив автотранспортное преступление, осознает, что потерпевший жив и находится в состоянии, опасном для жизни или здоровья и не может самостоятельно принять меры к самосохранению вследствие своей беспомощности, и имеет возможность оказать ему помощь, он отвечает не только за автотранспортное преступление, но и за оставление в опасности. Как свидетельствует судебно-следственная практика, многих смертельных исходов можно было бы избежать благодаря своевременно оказанной медицинской помощи. Но даже если потерпевший умер на месте ДТП в результате автотранспортного происшествия, то это еще не свидетельствует об отсутствии преступления, предусмотренного ст. 125 УК РФ. Водителю не надо оценивать, сколько осталось жить потерпевшему, ему следует оказать помощь в зависимости от ситуации и вызвать "скорую помощь". Только в том случае, когда смерть потерпевшего наступила в момент ДТП, ответственность по ст. 125 УК исключается, поскольку отсутствует объект преступления - жизнь и здоровье человека. Так, Ч. был оправдан по ст. 125 УК РФ за отсутствием в его действиях состава преступления, так как смерть Ж. наступила в момент дорожно-транспортного происшествия и Ч. оставил место происшествия после наступления смерти потерпевшего. Водитель обязан убедиться в том, что потерпевший уже не нуждается в помощи. В соответствии с ныне действующим ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан Российской Федерации" ст. 66: 1. Моментом смерти человека является момент смерти его мозга или его биологической смерти (необратимой гибели человека). 2. Смерть мозга наступает при полном и необратимом прекращении всех его функций, регистрируемом при работающем сердце и искусственной вентиляции легких. 3. Диагноз смерти мозга человека устанавливается консилиумом врачей в медицинской организации, в которой находится пациент. В составе консилиума врачей должны присутствовать анестезиолог-реаниматолог и невролог, имеющие опыт работы в отделении интенсивной терапии и реанимации не менее пяти чем лет. В состав консилиума врачей не могут быть включены специалисты, принимающие участие в изъятии и трансплантации (пересадке) органов и (или) тканей. 4. Биологическая смерть устанавливается на основании наличия ранних и (или) поздних трупных изменений. 5. Констатация биологической смерти человека осуществляется медицинским работником (врачом или фельдшером).

Эти же положения отражены в постановлении Правительства РФ от 20.09.2012 N 950 "Об утверждении Правил определения момента смерти человека, в том числе критериев и процедуры установления смерти человека, Правил прекращения реанимационных мероприятий и формы протокола установления смерти человека". Безусловно, понятие смерти человека, приравненное к смерти мозга, ограничивает ответственность за оставление в опасности, по сравнению с традиционными представлениями, связываемыми "с остановкой дыхания, прекращением сердечной деятельности и исчезновением функций центральной нервной системы"*(101). Представляется, что в ст. 125 УК РФ следует вернуться к редакции ст. 127 УК РСФСР в части указания ответственности за несообщение надлежащим учреждениям или лицам о необходимости оказания помощи пострадавшему. Кроме того, действующее законодательство не стимулирует водителей, совершивших ДТП, оказывать эту помощь. Покидая потерпевшего, они тем самым стараются избежать ответственности уже по двум статьям УК РФ. Представляется, что законодательство должно быть направлено на оказание помощи жертве ДТП, спасение ее жизни и здоровья благодаря своевременно оказанной медицинской помощи. Необходимо предусмотреть привилегированный состав нарушения Правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, совершенных лицом, оказавшим своевременную помощь потерпевшему (потерпевшим).

Ответственность по ст. 125 УК РФ за оставление в опасности наступает не только в случае предшествующего ему неосторожного поставления в опасность потерпевшего, но и в том случае, когда поставление в опасность было совершено невиновно. Так, водитель транспортного средства, сбивший пешехода вследствие допущенного последним грубого нарушения правил дорожного движения, при наличии всех остальных признаков ст. 125 УК РФ также должен нести ответственность за оставление в опасности. В соответствии с постановлением Правительства РФ от 06.09.2014 N 907 с 1 июля 2015 года пункт 2.6 Правил дорожного движения будет изложен в новой редакции:

"2.6. Если в результате дорожно-транспортного происшествия погибли или ранены люди, водитель, причастный к нему, обязан:

- принять меры для оказания первой помощи пострадавшим, вызвать скорую медицинскую помощь и полицию;

- в экстренных случаях отправить пострадавших на попутном, а если это невозможно, доставить на своем транспортном средстве в ближайшую медицинскую организацию..."*(102)

Представляется, что правильное применение ст. 125 УК РФ носит большой воспитательный эффект. Случаи применения этой нормы, так же как и случаи своевременного оказания помощи, должны доводиться до средств массовой информации. Предложенные изменения редакции ст. 125 УК РФ позволят избежать ошибок в практике ее применения.

В новом УК РФ из данной главы исключен состав "неоказание капитаном судна помощи терпящим бедствие" (ст. 129 УК 1960 г.).

В УК РФ соответствующая норма находится в главе о преступлениях против безопасности движения и эксплуатации транспорта и предусмотрена ст. 270 УК РФ.