Statya_Zaschita_chuvstv_veruyuschikh_kak_ne_perestupit_chertu_K

Статья: Защита чувств верующих: как не переступить черту? (Кульнев А.С.) ("Конституционное и муниципальное право", 2015,...

Документ предоставлен КонсультантПлюс Дата сохранения: 02.02.2016

ЗАЩИТА ЧУВСТВ ВЕРУЮЩИХ: КАК НЕ ПЕРЕСТУПИТЬ ЧЕРТУ?

А.С. КУЛЬНЕВ

Кульнев Александр Сергеевич, аспирант кафедры конституционного и муниципального права юридического факультета Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова.

В статье анализируется правомерность ограничения свободы выражения мнения уголовным запретом на оскорбление религиозных чувств (ст. 148 Уголовного кодекса РФ), выявляется соответствие подобных норм концепции светского государства, производится обобщение зарубежного опыта в разрешении конфликта между открытой дискуссией в обществе и защитой религиозных чувств граждан. Важное место в исследовании занимает анализ позиций по рассматриваемому вопросу российских законодателей, а также Верховного суда США и Европейского суда по правам человека.

Ключевые слова: права человека, свобода выражения мнения, свобода слова, богохульство, светское государство, свобода вероисповедания.

Protection of religious sensitivities: how not to step across the line?

A.S. Kul'nev

Kul'nev Aleksandr Sergeevich, postgraduate student, Chair of Constitutional and Municipal Law, Law Faculty, Lomonosov Moscow State University.

The article analyses legitimacy of restricting expression that offends religious feelings by article 148 of Russian Criminal Code. Compatibility of this kind of norms with the concept of secular state is explored. Central to the article is the critical look at positions taken on the issue by Russian legislators, Supreme Court of the United States and European Court of Human Rights.

Key words: freedom of expression, freedom of speech, blasphemy, human rights, first amendment, secular state, freedom of religion.

Свобода выражения мнения <1>, называемая "величайшим бастионом свободы", занимает особое место среди основных прав и свобод человека. Невозможно преувеличить ценность открытой дискуссии для становления свободного общества, создания демократического правового государства. Это было отмечено многочисленными философами (Б. Спинозой, Т. Джефферсоном, Д.С. Миллем) и неоднократно подтверждалось историей. Лишение людей возможности открытого выражения своих мыслей приводит к замедлению развития культуры, процесса накопления знаний, а также к неспособности общества гибко реагировать на перемены. Тем не менее широко признано, что ни одно из прав не является абсолютным: для каждого из них определяются конституционные пределы и могут, по строго определенным правилам, вводиться дополнительные ограничения. Уголовно-правовой запрет действий, входящих в содержание права, - одно из наиболее распространенных средств ограничения. В случае свободы выражения мнения таким образом установлены запреты на призыв к массовым беспорядкам и клевету (ст. 212 и 128.1 Уголовного кодекса РФ).

--------------------------------

<1> Термин "свобода выражения мнения" будет использоваться как синоним используемого в Конституции РФ понятия "свобода слова" (ст. 29). Для научного исследования термин "свобода выражения мнения" является более подходящим, поскольку более полно раскрывает соответствующие общественные отношения.

Во избежание произвольного сужения государством объема прав человека вводимые ограничения должны соответствовать трем требованиям <2>. Первое требование обращено к форме установления ограничения и заключается в том, что оно должно быть закреплено в законе. Важным элементом данного правила является правовая определенность нормы, ограничивающей право <3>. Второе требование предполагает наличие допустимой цели введения ограничений. Эти цели перечислены в ч. 3 ст. 55 Конституции РФ: защита основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечение обороны страны и безопасности государства. Наконец, третьим требованием является соразмерность (пропорциональность) вводимых ограничений поставленным целям.

--------------------------------

<2> Троицкая А.А. Конституционно-правовые пределы и ограничения свободы личности и публичной власти: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2009. С. 79.

<3> Marckx v. Belgium Judgement (Application No. 6833/74), 13 June 1979. URL: http://hudoc.echr.coe.int/.

В данной статье с точки зрения соответствия указанным требованиям будет рассмотрено ограничение свободы выражения мнения, вводимое ст. 148 Уголовного кодекса РФ <4>. Данная норма устанавливает ответственность за публичные действия, выражающие явное неуважение к обществу и совершенные в целях оскорбления религиозных чувств верующих. Рассматривая уголовно-правовой запрет с точки зрения его цели, необходимо в первую очередь обращать внимание на общественную опасность ограничиваемого деяния.

--------------------------------

<4> Уголовный кодекс Российской Федерации от 13 июня 1996 г. N 63-ФЗ (ред. от 03.02.2014), ст. 148 // СПС "КонсультантПлюс".

Депутаты Государственной Думы, внесшие соответствующий законопроект, в пояснительной записке отмечают, что оскорбление религиозных чувств "нарушает традиционные и религиозные нормы, выработанные обществом на протяжении многих веков, его нравственные устои, противоречит морали, влечет тяжкие последствия и носит яркую антисоциальную направленность" <5>. Такая аргументация не представляется убедительной. Нарушение традиционных и религиозных норм и якобы антисоциальная направленность идей и мнений не являются достаточным основанием для их ограничения. Ведь защита от "тирании большинства" идей, которые идут вразрез с выработанными "на протяжении веков", является основной целью закрепления в Конституции свободы выражения мнения. "Века не более непогрешимы, чем индивиды", - замечал Джон Стюарт Милль, доказывая недопустимость ограничения свободы по данному основанию <6>. Практически все идеи, составляющие фундамент цивилизации: равенство людей перед законом, недопустимость произвольного лишения свободы, естественный и неотчуждаемый характер прав личности - на определенном этапе развития общества были антисоциальными и нарушавшими сложившиеся устои. Это, однако, никоим образом не умаляет их ценности. Общественная опасность деяний, запрещенных ст. 148 УК РФ, таким образом, недостаточно аргументированна; следовательно, спорно и наличие допустимой цели ограничения.

--------------------------------

<5> Пояснительная записка к проекту закона N 142303. URL: http://asozd2.duma.gov.ru.

<6> Милль Д.С. О гражданской свободе: Пер с англ. 2012. С. 35.

Помимо недостатков с точки зрения цели, ст. 148 крайне проблематична из-за неопределенности содержащихся в ней формулировок. В практике КС РФ и ЕСПЧ было неоднократно отмечено, что определенность норм - важнейшее требование, обращенное к законодателю <7>. В связи с проблемой ограничения основных прав этот принцип представляется особенно важным, поскольку неопределенные нормы фактически делают надлежащее соблюдение прав человека волей правоприменителя, что недопустимо для правового и демократического государства.

--------------------------------

<7> Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 17 июля 2007 г. N 624-О-П // СЗ РФ. 2007. N 42. Ст. 5083; Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 21 мая 2013 г. N 10-П // СЗ РФ. 2013. N 22. Ст. 2861.

Содержащиеся в ст. 148 УК термины "религиозные чувства" и "верующие" недостаточно определенны, поскольку смысл этих понятий не сформулирован ни в одном нормативном правовом акте, а их бытовое понимание может значительно разниться. С критикой такой формулировки выступил Президент В.В. Путин: "Это понятие не юридическое; может быть, эмоциональное" <8>.

--------------------------------

<8> Президент, однако, отметил, что государство должно думать о защите религиозных чувств людей. URL: http://www.rbc.ru/fnews.open/20121112200807.shtml.

Еще одно требующее анализа положение вышеупомянутой пояснительной записки - утверждение о том, что "большинство зарубежных стран уже используют аналогичный правовой инструментарий в целях обеспечения права граждан на свободу вероисповедания и защиты религиозных верований". Исходя из подхода, избранного для регулирования подобных деяний, зарубежные страны можно классифицировать на три группы. В странах первой группы есть нормы, ограничивающие оскорбление религиозных чувств, которые активно применяются на практике. В странах второй группы существуют аналогичные нормы, которые, однако, длительное время не применялись. В странах третьей группы свобода выражения мнения не ограничивается по данному основанию.

Значительную часть первой группы составляют мусульманские государства: Афганистан, Алжир, Иран, Иордания, Кувейт, Саудовская Аравия <9>. В качестве примера правоприменительной практики можно привести смертный приговор, вынесенный в Иране в октябре 2006 г. Хосейну Каземейни Боруджерди, шиитскому богослову. Боруджерди был обвинен в богохульстве, поскольку выступил за отделение церкви от государства и объявил теократический режим Ирана незаконным <10>. Также в первую группу входит Израиль, Уголовный кодекс которого устанавливает запреты на оскорбление религии и оскорбление религиозных чувств (ст. 170 и 173), а также Индия <11>. При различии терминов, которыми обозначаются данные преступления в зарубежных странах, практически эти нормы весьма схожи. Граница между оскорблением религиозных чувств, оскорблением религии и богохульством весьма размыта. В рамках уголовно-правового исследования данные терминологические различия, вероятно, представляют интерес, однако с точки зрения ограничения конституционных прав они представляются несущественными.

--------------------------------

<9> Annual Report of the United States Commission on International Religious Freedom. May 2009. URL: http://www.uscirf.gov/reports-briefs/annual-report.

<10> Ibid.

<11> URL: http://www.oecd.org/investment/anti-bribery/anti-briberyconvention/43289694.pdf.

Нормы, запрещающие оскорбление религиозных чувств, имеются и применяются и в некоторых европейских государствах, в том числе в Финляндии, Греции и Австрии <12>. Германию также относят к странам, следующим аналогичной практике, что не вполне корректно <13>. Статья 166 Уголовного кодекса ФРГ предполагает наказание лишь в случае, если выражение мнения имеет такую форму, что может привести к нарушению общественного порядка <14>. Данный запрет направлен на поддержание общественного порядка, а не на защиту религиозных чувств и относится к другой категории ограничений свободы выражения мнения.

--------------------------------

<12> URL: http://www.gatestoneinstitute.org/3474/blasphemy-laws-europe.

<13> Заключение Комитета Государственной Думы по делам общественных объединений и религиозных организаций на проект Федерального закона N 142303-6. URL: http://asozd2.duma.gov.ru/.

<14> Уголовный кодекс ФРГ. URL: http://www.law.edu.ru/.

Ко второй группе можно отнести, например, Австралию и Данию. Последние обвинения в оскорблении религиозных чувств в этих странах были предъявлены в 1919 и 1938 гг. соответственно <15>. Это, однако, не связано с отсутствием событий преступления. В сентябре 2005 г. в датской газете Jyllands-Posten были опубликованы карикатуры на пророка Мухаммеда. Данная публикация спровоцировала недовольство по всему миру, приведшее, по подсчетам New York Times, к 200 жертвам <16>. Суды Дании отказались привлекать к ответственности издателя газеты, поскольку публикация карикатур и сопровождающего их текста являлась средством выражения мнения автора о положении мусульман в европейском обществе. Высказывания граждан по вопросам общественного значения, по мнению суда, не должны ограничиваться запретом на оскорбление религиозных чувств <17>. Отметим, что российское и зарубежное законодательство (в том числе и Уголовный кодекс Дании) не упоминает о подобных исключениях. В интересах правовой определенности законодателям важно уточнить, считается ли правомерным ограничение любого мнения, оскорбительного для верующих, вне зависимости от ценности, которую данное мнение имеет для общественной дискуссии. Если это так, то речь идет об ограничении основного содержания свободы слова, о лишении людей возможности открыто обсуждать важные для общества проблемы. Если ограничения в данном случае не предполагается, то ст. 148 УК РФ охватывает как правомерные, так и неправомерные деяния, что также представляется недопустимым.

--------------------------------

<15> Priestley B. Blasphemy and the Law: A Comparative Study. 2006.

<16> URL: http://topics.nytimes.com/topics/reference/timestopics/subjects/d/danish_cartoon_controversy/index.html.

<17> URL: http://wayback.archive.org/web/20060218054430/; http://www.um.dk/NR/rdonlyres/00D9E6F7-32DC-4C5A-8E24-F0C96E813C06/0/060123final.pdf.

В число стран, не ограничивающих оскорбление религиозных чувств, входит, например, Великобритания, где наказание за богохульство было отменено принятым в 2008 г. Актом об уголовном правосудии и иммиграции <18>. Также подобные ограничения свободы выражения мнения были признаны неконституционными Верховным судом США, позиция которого будет рассмотрена ниже.

--------------------------------

<18> Criminal Justice and Immigration Act 2008. URL: http://www.legislation.gov.uk/ukpga/2008/4/contents.

Таким образом, регулирование оскорбления религиозных чувств в зарубежных странах различно, и утверждения об использовании большинством государств ограничений, аналогичных российским, не вполне корректны.

Многие страны, ограничивающие оскорбление религиозных чувств, не являются светскими - некоторые из них считаются клерикальными (Греция) или теократическими (Иран, Кувейт). Наказания за данное деяние, назначаемые в этих странах, бывают крайне жесткими и не соответствующими даже самым скромным требованиям о соразмерности. Например, в Пакистане за написание книги, в которой говорилось о том, что забивание камнями как наказание за измену не упоминалось в Коране, Юнус Шаих был приговорен к пожизненному заключению <19>. Вряд ли заслуживает серьезного обсуждения вопрос о допустимости подобных ситуаций в России в XXI в. Опыт данных стран неприемлем при ограничении свободы выражения мнения в светских государствах.

--------------------------------

<19> URL: http://www.guardian.co.uk/international/story/0,3604,539348,00.html.

Нельзя признать верным и тезис о том, что законы о богохульстве применяются только в теократических и клерикальных государствах. На оскорбление религиозных чувств наложен запрет в нескольких светских европейских странах, а Европейский суд по правам человека признает данные нормы соответствующими Конвенции о защите прав человека и основных свобод <20>.

--------------------------------

<20> Handyside v. the United Kingdom Judgement (Application No. 5493/72), 7 December 1976; Otto-Preminger-Institut v. Austria Judgement (Application No. 13470/87), 20 September 1994.

Анализ зарубежного опыта правового закрепления запретов на оскорбление религиозных чувств предполагает не столько перечисление стран, использующих тот или иной подход к такому регулированию, сколько изучение аргументов, приводимых сторонниками различных позиций.

В странах, не относящихся к светским, бесспорна необходимость защиты религиозных чувств и религии от оскорблений, что является фундаментальной ценностью государственного и общественного строя таких стран. В светских же государствах вопрос о допустимости особой защиты религиозных чувств является дискуссионным. Следует обратиться к аргументам, приводимым Верховным судом США и Европейским судом по правам человека при решении данного вопроса.

Верховный суд США признал ограничение выражения мнения из-за его "богохульности" неконституционным, обратив внимание на неопределенность этого термина <21>. Применяя его, цензор "находится в свободном плавании среди бесчисленного множества противоречащих религиозных течений, без морских карт, кроме предоставленных самыми влиятельными и шумными ортодоксами". В рамках настолько размытых стандартов правоприменитель не сможет избежать одной из двух тенденций: предпочтения одной религии в ущерб другой или ограничения непопулярных мнений, оскорбительных для какого-то религиозного меньшинства. Действительно, не защищая чувства немногочисленных групп верующих, государство фактически исходит из того, что их религиозные воззрения менее важны, чем у приверженцев иных религий. Это нарушает равенство религиозных объединений перед законом, гарантированное в светских государствах (в частности, ч. 2 ст. 14 Конституции - в России). Очевидно также, что защита от оскорбления чувств верующих, принадлежащих ко всем религиозным группам, часто может противоречить здравому смыслу. Это связано с тем, что религиозные культы могут принимать различные, и иногда весьма нестандартные формы. Сложно, например, представить, что от оскорблений и насмешек будут защищаться чувства пастафарианцев к образу летающего макаронного монстра или, например, воззрения сайентологов и приверженцев "Церкви джедаев". В нормах о запрете оскорбления религиозных чувств, таким образом, заложено серьезное логическое противоречие, избежать которого можно лишь путем отказа от принципа равенства религиозных объединений и, следовательно, от концепции светского государства. Отметим, что авторы российского законопроекта о дополнении УК РФ изначально планировали ограничить унижение и оскорбление обрядов и церемоний "религиозных объединений, исповедующих религии, составляющие неотъемлемую часть исторического наследия народов России", что напрямую противоречило бы российской Конституции <22>.

--------------------------------

<21> Joseph Burstyn, Inc. v. Wilson, 343 U.S. 495 (1952).

<22> URL: http://asozd2.duma.gov.ru/main.nsf/(Spravka)?OpenAgent&RN=142303-6.

Европейский суд по правам человека при решении аналогичных вопросов придерживается иной позиции. В 1976 г. им было признано, что Европейская конвенция защищает выражение не только тех идей, к которым большинство относится благосклонно, но и таких, которые "шокируют, обижают и раздражают государство или любую группу людей" <23>. Однако при рассмотрении дел об оскорблении религиозных чувств суд рассматривает конфликт между свободой выражения мнения и правом на "уважение религиозных чувств", пытаясь найти между ними баланс. Право не быть оскорбленным, по мнению судей, является частью свободы религии, гарантированной ст. 9 Европейской конвенции <24>. Защита этого права и является допустимой целью ограничения оскорбления религиозных чувств светским государством.

--------------------------------

<23> Handyside v. the United Kingdom Judgement (Application No. 5493/72), 7 December 1976.

<24> Otto-Preminger-Institut v. Austria; I.A. v. Turkey Judgement (Application No. 42571/98), 13 September 2005.

Ключевым различием между рассмотренными позициями, таким образом, является признание права не быть оскорбленным за религиозные убеждения. Верховный суд США не признает такого права, и, следовательно, конфликта прав не возникает. Как не возникает его в случае ограничения, например, клеветы. Не ставится вопрос о праве клеветать и праве на доброе имя как о спорных правах, поскольку права клеветать не существует. Право на уважение религиозных чувств не закреплено в Европейской конвенции, его существование не было достаточно обосновано ни в одном решении Европейского суда по правам человека. Судьи, не согласные с мнением большинства, в особых мнениях указывают на некорректность аргументации своих коллег по данному вопросу <25>. Выше уже было показано, что логически подобная конструкция крайне противоречива.

--------------------------------

<25> Ibid. Joint Dissenting Opinion of Judges Costa, Cabral Barreto and Jungwiert.

Кроме того, выделение именно религиозных чувств как подлежащих уважению противоречит светскому характеру государства. Рональд Дворкин отмечает: "Государство, которое из принципиальных соображений отделено от церкви, не может отдавать предпочтение религиозной морали перед нерелигиозной" <26>. Действительно, для людей могут быть очень важными их чувства, например, к брендам или футбольным командам, к определенному стилю музыки или жанру литературы. Вопрос об их государственной защите, однако, не поднимается. В светском государстве не может быть запрещено оскорбление религиозных чувств, но разрешено, например, оскорбление чувства справедливости или гуманности.

--------------------------------

<26> Дворкин Р. О правах всерьез. 2004. С. 274.

Необходимо особо отметить важность отделения моральной оценки оскорбления чувств верующих от правовой. Очевидно, что неэтичность определенных действий сама по себе не означает правомерности их уголовного запрета. Этот постулат, составляющий основу учения о праве, часто упускается при общественной дискуссии об ограничении свободного выражения мнений.

Одним из аргументов в пользу ограничения оскорбления религиозных чувств является то, что они не вносят никакого вклада в публичный дискурс <27>. Однако, следуя такой логике, необходимо ограничивать и высказывания фанатов о командах-соперниках, поскольку их вклад в общественную дискуссию также является несущественным. Тот факт, что оскорбление религиозных чувств может повлечь насилие, также не является правомерным обоснованием допустимости рассматриваемого ограничения. Соответствующие составы преступлений в большинстве стран (в том числе и в России) сконструированы как формальные, и обвинение по ним не зависит от наступления определенных последствий. Кроме того, высказывания, провоцирующие нарушение порядка, ограничиваются в соответствии с другими нормами - например, о подстрекательстве или о призывах к массовым беспорядкам.

--------------------------------

<27> Otto-Preminger-Institut v. Austria Judgement (Application No. 13470/87), 20 September 1994. P. 49.

Европейский суд по правам человека использует крайне спорную и, как показывают аргументы, несостоятельную формулу для признания правомерным рассматриваемого ограничения свободы выражения мнения. Исторические, социальные и культурные предпосылки ограничения оскорбления религиозных чувств в Европе вполне понятны: множество религиозных войн в прошлом, а также современное стремление к толерантности в обществе и мультикультурализму. Однако наличие причин у определенного явления отнюдь не означает его оправданности. Предпосылки были и у холокоста - это тем не менее не оправдывает эти чудовищные деяния <28>.

--------------------------------

<28> Goldhagen D. Hitler's Willing Executioners: Ordinary Germans and the Holocaust.

Если и существуют аргументы за наличие права на уважение религиозных чувств, они не были приведены ни инициаторами установления уголовной ответственности за оскорбление религиозных чувств в России, ни судьями Европейского суда по правам человека. Существование таких аргументов и, следовательно, правомерность ограничения оскорбления религиозных чувств светским государством представляются маловероятными.

Литература

1. Дворкин Р. О правах всерьез. М., 2004.

2. Милль Д.С. О гражданской свободе: Пер с англ. М., 2012.

3. Троицкая А.А. Конституционно-правовые пределы и ограничения свободы личности и публичной власти: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2009.

4. Priestley B. Blasphemy and the Law: A Comparative Study. 2006.

КонсультантПлюс надежная правовая поддержка

www.consultant.ru

Страница из