Психология межличностных отношений / литература / Лабунская В.А. - Экспрессия человека

общения, обусловливающих содержание интерпретации, актуализирующихся в общении интерпретационных схем, а также детерминирующих решение определенных социально-перцептивных задач, связанных с невербальным поведением личности и группы. В этой связи появляется необходимость в уточнении факторов, которые в первую очередь будут влиять на структуру и содержание актуализирующихся в общении интерпретационных схем и на адекватность решения социально-перцептивных задач. Выше было отмечено, что в поисках ответа на вопрос, что же определяет успешность распознания, интерпретации невербального поведения, было выполнено огромное количество исследований, особенно в англо-американской психологии. При всем многообразии работ, направленных на поиски факторов, опосредующих интерпретацию, понимание невербального поведения, сложился ряд ограничений, затрудняющих их систематизацию. Первое из них мы назвали бы «индивидуалистической» редукцией: в качестве стимульного материала в исследованиях используются, главным образом, отдельные элементы невербального поведения и практически не применяется невербальная интеракция, невербальное поведение группы, что приводит к формированию багажа знаний о том, что влияет на процессы интерпретации поведения одного человека, и не позволяет сделать выводы о том, как же будет развиваться процесс понимания, интерпретации, если в качестве объекта восприятия выступит группа лиц. Второе ограничение обозначено многими исследователями как «лингвоцентризм», смысл которого в придании невербальному поведению статуса лингвистической системы, соответствующей вербальному языку. При таком подходе к невербальному поведению проблема понимания, интерпретации сводится к вопросу о возможности кодирования — декодирования невербальных сигналов, к

составлению каталогов кодов, «паттернов» невербального поведения, соответствующих тем или иным состояниям, отношениям личности. Процесс интерпретации сводится к заучиванию различных комплексов движений и их значений. В-третьих, наблюдается «психологическая» редукция, смысл которой в поиске исследователями только собственно психологического содержания интерпретации невербального поведения (эмоции, состояния) и в недостаточном внимании к невербальному поведению, как показателю социально-психологических свойств личности и всего процесса общения. В-четвертых, вследствие первых трех ограничений существует «социально-перцептивная» редукция, заявляющая о себе в сведении процесса интерпретации невербального поведения к установлению жестких связей между эмоциями и мимикой, между эмоциями и позой и т. д.

В-пятых, основные характеристики процессам интерпретации и понимания приписываются, исходя из работ, исследующих познавательную сферу личности в контексте предметной деятельности, несмотря на давно установленный факт несовпадения закономерностей развития познавательной сферы личности, опосредованной предметной деятельностью, и особенностей функционирования процессов интерпретации в области общения, межличностного познания. Еще одно ограничение связано с методическим инструментарием, с отсутствием исследований, в которых бы изменялись социальноперцептивные задачи в соответствии с формальными, содержательными, функциональными характеристиками невербального поведения и предполагались бы различные способы их решения. Кроме этого, наблюдается преимущественное изучение влияния одних факторов по сравнению с другими на успешность интерпретации, понимания невербального поведения (таких, как пол,

возраст, профессия, характерологические особенности). Фактически отсутствуют работы, в которых бы в качестве детерминанты успешной интерпретации, понимания рассматривались бы установки, определяющие превращение определенных невербальных сигналов в объект интерпретации. Иными словами, в исследованиях не придается особого значения базовому фактору социальноперцептивной деятельности — установке, следовательно, механизмам формирования готовности к интерпретации невербального поведения, включающей когнитивные, эмоциональные и поведенческие компоненты и базирующейся на всех составляющих общения, в том числе на имеющемся социально-психологическом опыте и определенном уровне

развития способности к точному пониманию невербального поведения.

4.2. Эталоны экспрессивного поведения личности как механизмы его распознания

Сформировавшиеся у человека в процессе познания и общения его с другими людьми эталоны являются непременным условием успешного протекания социальноперцептивного процесса. Как указывал А. А. Бодалев, для создания социально-перцептивного эталона необходимо овладение «техникой» моделирования внутренних особенностей личности на основе ее внешних признаков. Это подразумевает установление связей между признаками, свойствами объекта — экспрессивного поведения, выделения значимых признаков, т. е. определение релевантности признаков и, наконец, построение целостного образа.

Процесс обнаружения признаков может включать как выделение значимых, так и незначимых признаков, которые не встречаются явно или встречаются редко. Экспрессия личности — это сложное образование. Для ее опознания

необходимо установить соответствие между структурой определенного типа экспрессивного поведения и психическим состоянием личности. Элементы, входящие в структуру экспрессии, не являются постоянными, они могут (как это известно из практики общения) входить в структуру различных психических состояний. Поэтому при восприятии и опознании важно ориентироваться на константные признаки, выделяя также неспецифические для данного психического состояния элементы экспрессивного поведения, которые в комплексе со всеми остальными создают целостную картину.

Рассматривая особенности формирования социальноперцептивных эталонов, А. А. Бодалев также отметил, что хотя они «неизбежно определяются многочисленными влияниями общества, для самого человека оказываются в большинстве случаев стихийным процессом, и он может не осознавать, что у него формируются те или другие «эталоны», и что они всегда говорят свое слово, когда он оценивает другую личность» (25). Исходя из особенностей функционирования социально-перцептивных эталонов, можно сделать вывод о том, что не обязательно перед каждым опознавательным актом отчетливо осознавать эталон, а затем целенаправленно сравнивать с предъявляемым объектом. Для субъекта познания эти этапы опознавательного процесса свернуты. Феномен свертывания процесса опознания сложных объектов, к каким относится экспрессивное поведение, породил представление, что опознание не основывается на предшествующем запечатлении признаков.

Однако, как известно, правильное узнавание целого невозможно без предварительного различения его элементов. Другое дело, что анализ не всегда осуществляется целенаправленно. Обнаружение признаков и использование их в опознавательном акте не всегда происходит осознанно.

Это составляет своеобразие как процесса опознания экспрессии личности, так и формирования экспрессивных эталонов.

Обычно выделяют два вида опознания: обобщенное и дифференцированное. Обобщенное опознание — это отнесение предмета к определенному классу явлений.

Дифференцированное опознание — отнесение предмета к ограниченному кругу явлений. Обобщенное опознание состояний на основе экспрессивного поведения — это отнесение его к отрицательному — положительному, приятному — неприятному, активному — пассивному. Если при опознании того же состояния субъект указывает на его модальность (страх, гнев, радость) — опознание более дифференцированное. В первом случае эталон экспрессивного поведения обобщенный, так как он включает систему признаков, соответствующих определенному классу состояний (например, для всех отрицательных состояний характерно опускание мышц лица вниз), во втором случае эталон более дифференцированный. Он включает систему признаков, относящихся к определенному состоянию.

Для процесса опознания характерна не только актуализация сформировавшихся эталонов экспрессии, но и семантизация, т. е. определение его в терминах психического мира другого человека. Как показывают исследования психологов, собственно человеческое восприятие, осуществляемое на базе социально выработанных эталонов, существует прежде всего на базе языка. Процесс словесного обозначения в опознании нужно понимать не как особый, отдельный от восприятия процесс, а как процесс, включенный в деятельность самого восприятия. Именно поэтому возможен как семантический анализ экспрессивного поведения, так и семантический анализ его эталонов. Вопрос в том, насколько поддаются вербализации

отдельные элементы экспрессии, насколько в связи с этим возможна «развернутая» вербализация ее эталонов. Вместе с этим, можно предполагать, что вербализируются главным образом признаки, оказавшиеся в центре внимания, которые константны, субъективно релевантны.

Главной детерминантой особенностей эталона экспрессии выступает объект. Общая характеристика экспрессивного поведения — это динамичная целостность, вариабельность, которая обусловлена двойной регуляцией, что в свою очередь определяет гармоничность — дисгармоничность, стереотипность — индивидуальность, естественность — конвенциальность экспрессивного поведения. В связи с этим формирование «совершенного» эталона всегда будет протекать затрудненно. Специфическая особенность экспрессии — это изменение психологического смысла кода при изменении любого физического свойства (интенсивность, напряженность экспрессии и т.д.). Можно ожидать в связи с этим, что одной из характеристик эталонов экспрессивного поведения будет их «несовершенность». Экспрессия личности не содержит каких-либо твердых правил сочетаний элементов, ее нельзя определить как знаковую систему. Однако, несмотря на динамичность и постоянную изменчивость элементов экспрессивного поведения, оно сохраняет те свойства, которые отличают его от другого варианта экспрессивного поведения, т. е. представляет собой некий паттерн, наделенный свойством «когнитивной инвариантности». Следующая характеристика эталонов — это уровень их обобщенности. Исходя из такой особенности экспрессии, как типичность — индивидуализированность, неоднозначность и в то же время содержательная инвариантность, легко предположить, что эталоны экспрессивного поведения представляют систему. Каждый эталон этой системы отличается различным уровнем

обобщенности. Актуальность того или иного эталона определяется всей ситуацией опознания. С уровнем обобщенности эталонов экспрессии личности тесно связаны такие характеристики, как объективность эталонов, которая раскрывается через степень соответствия содержания эталона всему многообразию элементов экспрессивного поведения, парциальность, избирательность содержания эталонов. Последнее определяется не только разнообразием форм проявления экспрессии, но, как и вышеназванные характеристики эталонов, индивидуальным опытом опознания экспрессивного поведения личности.

Форма и содержание социально-перцептивных эталонов в большей степени, чем те же характеристики эталонов «статических объектов», обусловлены личным опытом субъекта. В связи с этим, изучая эталоны как необходимый элемент процесса опознания психических явлений на основе экспрессивного поведения, следует обратить внимание на несколько аспектов: когнитивный, структурный, коммуникативный и гносеологический.

Когнитивный анализ эталона предполагает рассмотрение его содержания по ряду параметров: обобщенность, индивидуальность и т. п. Структурный анализ выявляет устойчивость, фиксированность и взаимосвязь определенных признаков экспрессивного поведения в эталоне. Коммуникативный анализ направлен на определение соответствия эталона общекультурным и групповым формам презентации экспрессии, ее использования в общении. Гносеологический анализ эталона призван установить истинность тех признаков, которые в него вошли, и в целом степень его адекватности объекту.

Реализация разноаспектного анализа эталонов экспрессивного поведения позволяет дать характеристику не только объекту опознания, но и субъекту. Содержание, структура эталона, их соответствие требованиям общения

выступают показателем уровня развития социальноперцептивных способностей субъекта познания и соответственно условием успешности опознания.

С целью исследования содержания структуры эталонов экспрессивного поведения было проведено исследование В. А. Барабанщиковым и Т. Н. Малковой (17). В нем предъявлялись испытуемым фотоэталоны состояний презрения, страха, радости, сомнения. Критерием адекватности ответов испытуемых служило соответствие предложенного им описания эталонному комплексу признаков, необходимых для характеристики данного мимического выражения. Например, эталонное описание страха выглядело следующим образом: «брови подняты и сдвинуты; морщины появляются в центре лба, а не идут по всему лбу; верхние веки приподняты так, что видна склера, а нижние — напряжены и приподняты; рот раскрыт, губы напряжены и растянуты» .

Исследование показало, что при описании мимических выражений страха, радости, сомнения испытуемые указывают лишь на часть признаков. В то же время отдельные мимические проявления воспринимаются не изолированно, а в системе: каждое отдельное проявление связано со всеми остальными. В этом же исследовании в результате бесед с испытуемыми было выяснено, по какому принципу они искали нужную схему: сличали ли фотографию со схемами или руководствовались образом, сложившимся в памяти; по общему впечатлению от фотографии и от схемы или на основании детального анализа отдельных признаков мимического выражения. Такой подход позволил разделить испытуемых на «синтетиков» и «аналитиков». Иными словами, на тех, кто руководствовались обобщенными, целостными эталонами, и тех, кто использовал парциальные, включающие отдельные элементы лица.

Изучению индивидуальной избирательности в фиксации признаков экспрессии в соответствии с модальностью состояния, выявлению типов «вербальных эталонов» экспрессии было посвящено исследование, проведенное нами при участии студентов различных факультетов университета.

Нами был разработан метод «вербальной фиксации признаков экспрессии эмоциональных состояний». Этот метод представляет модифицированный вариант метода словесного портрета, широко применяемого отечественными психологами в области социальной перцепции. От участника исследования, выполняющего задание по этой методике, требуется описание самых различных особенностей другого человека. В нашем эксперименте перед испытуемым стояла задача описать экспрессивные признаки шести эмоциональных состояний: радости, гнева, отвращения, страха, удивления, страдания. Инструкция предлагала испытуемым назвать те экспрессивные признаки, на которые они ориентируются при опознании эмоциональных состояний другого человека. Все описания были подвергнуты контентанализу, за единицу которого было принято суждение, соответствующее экспрессивному признаку (легкая походка; губы опущены; голова поднята вверх и т. д). Показатель избирательности в фиксации признаков экспрессии рассчитывался на основании частоты употребления определенных суждений об экспрессии. Типы «вербальных эталонов» экспрессии устанавливались с помощью метода многофакторного анализа описаний. С целью определения тех признаков экспрессии, которые являются для субъекта константными, мы повторили несколько раз эксперимент по вербальной фиксации признаков экспрессии. Это позволило нам выделить именно те признаки экспрессии, которые являются для субъекта значимыми, на основе которых он

осуществляет опознание эмоциональных состояний.

В результате эксперимента было получено 2040 описаний экспрессии эмоциональных состояний. Используя суждение как единицу анализа, была определена длина словаря признаков каждого состояния и частота употребления названных признаков. Полученные результаты свидетельствуют, что испытуемые ориентируются на ограниченное число экспрессивных единиц, среди которых выделяются наиболее часто употребляемые. Так, длина словаря экспрессивных единиц радости состоит из 19 суждений, но только несколько из них употреблялись испытуемыми часто — это «улыбка» — 90% случаев, «глаза сияют» — 35, «смешливость» — 30, «общее оживление» — 20%.

Длина словаря экспрессивных признаков удивления состоит из 11 суждений; «глаза широко открыты» — 70% случаев, «брови подняты» — 57, «рот приоткрыт» — 40, «взгляд вопросительный» — 30%.

Словарь экспрессивных признаков презрения включает 11 суждений, среди которых также имеются часто употребляемые испытуемыми: «кривая улыбка» — 41% случаев; «взгляд холодный» — 32, «недоброжелательное отношение», «уголки рта опущены» — 24%. Восемнадцать суждений было выделено в процессе контентанализа экспрессии гнева. Относительно часто фиксируются в описаниях испытуемых признаки, характеризующие мимику лица: «брови резко сведены»

—38% случаев, «глаза блестят» — 41, «ноздри вздрагивают» — 30, «губы плотно сжаты» — 31, «лицо искажено»

—21%.

Длина словаря признаков экспрессии страдания состоит из 13 суждений. Чаще всего называются те признаки, которые относятся к мимике состояния страдания: «губы опущены»

— 35%, «глаза печальные» — 40, «плач» — 21%.