Примечания

¹ Исследование было проведено при финансовой поддержке Службы общественного здравоохранения, грант Senior Research Fellowship SP-81. Особая благодарность д-рам Эгону Биттнеру, Аарону В. Сикурелу, Эрвингу Гоффману, Генри У. Рикену-младшему, Эдварду Р. Роузу и Элеаноре Б. Шелдон за любезно высказанные критические замечания и предложения. [:180]

² Эта доктрина иллюстрируется восхитительной историей, рассказанной Робертом М. Коутсом: R. Coates, «The Law» (1947). Однажды приятным весенним вечером въезд на мост Триборо со стороны Манхэттена оказывается запруженным автомобилями, и хвост тянется до острова Манхэттен. Водители выспрашивают друг у друга, не знает ли кто, чем вызвана эта пробка, но никто этого не знает. Как говорит Коутс, это был тот самый вечер, когда «пал закон средних чисел». В этот вечер каждый автовладелец в Манхэттене вдруг решил, что есть чудесный повод прокатиться на Лонг-Айленд.

³ Эти контрасты иллюстративны, но не определяющи. Тема обстановочных условий игры окончательно трактуется в серии неопубликованных работ автора, в частности, в главе 5 работы «Parson’s Primer» и в главе 6 книги «Essays In Ethnomethodology».

⁴ Условия церемониализированной игры в шахматы были бы удовлетворены, если бы два лица, А и Б, согласились играть и играли бы следующим образом. Прежде, чем приступить к игре, А и Б соглашаются, что когда А, например, пойдет КР-К4, Б пойдет QP-Q3, затем А сделает ход QP-Q4, на что Б ответит ходом КР-К4, после чего А сделает ход X, а Б в ответ ход Y, затем А ходит так-то и так-то, а Б в ответ — так-то и так-то, и так далее до тех пор, пока играние в игру не будет сконструировано соглашением. Затем А и Б соглашаются трактовать программу, о которой они договорились, как набор базисных правил. Единственное случайное обстоятельство, которое бы осталось при этом, состояло бы в том, будет ли их актуальное ведение игры связано этим соглашением или же нет. Ответные чтения в церкви походят на такую церемониализированную игру.

⁵ Под формальным нонсенсом подразумевается, что можно говорить об игре, не состоящей ни из каких конститутивных правил, однако результатом становится такое противопоставление условий, когда каждое из этих условий имеет смысл по своему собственному праву, но цель, которую предполагается достичь посредством этих условий как спецификаций цели, не может быть достигнута. Аналогичным образом можно говорить о круглом квадрате, о треугольнике, сумма углов которого больше суммы трех прямых углов, о холодильнике, который не имеет емкости, или о звуке, который имеет интенсивность и амплитуду, но не имеет длительности — и с точно такими же результатами.

⁶ Под «просто поведениями» я имею в виду все события внешнего (overt) действования, рассматриваемые в рамках их определения в качестве «перемещений положений некоторой сущности по отношению к системе физических координат».

⁷ Мне кажется, хотя я и не могу это доказать, что в играх, но никак не в повседневных деятельностях, лишь остроумие игрока или его готовность выбирать ограничивают возможность того, что его стратегии игры будут согласовываться со [:181] строгими соображениями инструментальной эффективности. В играх базисные правила — и только базисные правила — навязывают эквивалент тех «институциональных ограничений на рациональность», которые действуют в активностях «серьезной жизни». Субстантивная рациональность, о которой говорил Макс Вебер, проявляется в рыночных трансакциях как необходимое условие осуществления стабильных калькуляций в таких трансакциях и касательно таких трансакций. В такой «практической обстановке» попытки установить и санкционировать деятельности, пребывающие в согласии с идеалом формальной рациональности (в том смысле, в каком говорит о нем Вебер), были бы гибельны для адекватного понимания человеком своей реальной ситуации, аномизировали бы воспринимаемую среду актуальных и возможных трансакционных событий и дезорганизовали взаимодействие. В играх, напротив, проявляется субстантивная рациональность, в отличие от формальной, поскольку игроки могут выбирать либо одно, либо другое; субстантивная же рациональность может проявиться в игре постольку, поскольку игроки могут не обладать достаточным знанием, чтобы играть иначе.

⁸ Общей темой, которая проходит сквозь многие определения, используемые социологами и антропологами в отношении термина «обыденная культура», является ссылка на социально санкционированные основания умозаключений и действий, которые люди, мыслимые в качестве членов общества, используют в управлении своими повседневными делами и которые, как они полагают, используют точно таким же образом и другие члены. Таким образом, можно мыслить указанные 11 характеристик как конституирующие черты обыденной культуры и трактовать различные ее определения как теоретические версии обыденного знания социальных структур.

⁹ Подлинную запись интервью можно по запросу получить у автора.