4. Представительство в суде от имени юридических лиц

В пункте 4 статьи 59 АПК РФ 2002 года указано, что дела организаций ведут в арбитражном суде их органы, действующие в соответствии с федеральным законом, иным нормативным правовым актом или учредительными документами организаций. В той же статье содержится специальная норма, регулирующая особый случай представления интересов юридического лица в суде: от имени ликвидируемой организации в суде выступает уполномоченный представитель ликвидационной комиссии.

По сравнению с ранее действовавшим процессуальным законодательством указанные нормы претерпели существенные изменения. Так или иначе, в статье 36 АПК РФ 1992 года под органами юридического лица подразумевались исключительно руководители или их заместители (и эта точка зрения, о чем будет сказано ниже, не лишена серьезных оснований); и ни в АПК РФ 1992 года, ни в АПК РФ 1995 года (статья 47) представитель ликвидационной комиссии как особый случай представления в суде интересов юридического лица не упоминался.

Однако и в том виде, в каком анализируемые процессуальные нормы представлены сейчас, они нуждаются в корректировке.

В первую очередь теоретически и логически неправильно отождествлять с процессуальным представительством выступление от имени и в интересах юридического лица его органов.

Как известно, в соответствии со статьей 53 ГК РФ юридическое лицо приобретает гражданские права и принимает на себя гражданские обязанности через свои органы, действующие в соответствии с законом, иными правовыми актами и учредительными документами. Таким образом, деятельность юридического лица проявляется в совокупности служебных действий его работников, в том числе его органов.

В цивилистической науке не сложилось единой позиции относительно статуса органов юридического лица, и выделить можно два основных направления рассуждений. С одной точки зрения, орган юридического лица — это его представитель с момента создания юридического лица (возможно, законный), а другая точка зрения, которая кажется автору более обоснованной, вкратце формулируется следующим образом. Органы юридического лица можно разделить на волеобразующие (представляющие юридическое лицо вовне) и образующие волю по определенному кругу вопросов (например, контрольно-ревизионные и пр.). Гражданская правосубъектность юридического лица проявляется только во внешних волевых актах, из чего следует, что органы первой категории — это не представители, а само юридическое лицо, то есть они представляют последнего, но не представительствуют в процессуальном смысле от его имени.

Таким образом, признание органа юридического лица его представителем представляется теоретически неверным, поскольку неизбежно влечет за собой, с одной стороны, вывод об отсутствии полной процессуальной дееспособности у юридических лиц, а с другой — вывод о самостоятельном процессуальном статусе органа юридического лица.

Органы юридического лица, в том числе исполнительные, могут быть коллегиальными или единоличными. В случае когда единственным исполнительным органом юридического лица является коллегиальный орган или когда участие в суде относится к его компетенции локальными организационно-правовыми актами юридического лица в соответствии с господствующей точкой зрения юридическое лицо имеет возможность действовать в суде исключительно через представителя. Порядок принятия решения коллегиальным органом в значительной степени отличается от принятия решения единоличным органом и представляет собой определенную процедуру (например, созыв всех участников, обсуждение, голосование, оформление принятого решения). Очевидно, что такая процедура не может быть проведена в рамках судебного заседания, а объявление перерыва в заседании для принятия решения о совершении каждого процессуального действия коллегиальным исполнительным органом юридического лица не соответствует принципу процессуальной экономии. Вместе стем следует указать, что современное процессуальное законодательство не запрещает участие в процессе от имени юридического лица его коллегиального исполнительного органа.

Представляется также необходимым расширить имеющееся на настоящий момент в АПК РФ понятие законного представительства в ракурсе представления интересов юридических лиц. Если законное представительство рассматривать как представительство, для возникновения которого не требуется согласия представляемого и достаточно лишь прямого указания закона, то в первую очередь необходимо указать пример с ликвидационной комиссией. Согласно ГК РФ и федеральным законам «Об акционерных обществах» (пункт 4 статьи 21) и «Об обществах с ограниченной ответственностью» (пункт 3 статьи 57) ликвидационная комиссия от имени ликвидируемого общества выступает в суде, в том числе и в арбитражном, в связи с чем ее председатель является представителем ликвидируемой организации по закону.

Можно привести еще несколько частных случаев. Законное представительство возникает при рассмотрении дел, где участниками процесса являются организации, в отношении которых рассматриваются дела о несостоятельности (банкротстве). В случае возбуждения такого дела в отношении юридического лица в соответствии с Федеральным законом «О несостоятельности (банкротстве)» (как 1998, так и 2002 года) арбитражный управляющий выступает представителем соответствующего юридического лица-должника, в том числе и в арбитражном суде.

Следует также учитывать, что в силу действия норм международных договоров в отдельных случаях официальными представителями иностранных юридических лиц могут выступать консульские представители.

В предусмотренных законом случаях от имени юридического лица в суде могут выступать его участники, которых, как представляется, нельзя отнести ни к органам юридического лица, ни к его законным представителям. В соответствии со статьей 72 ГК РФ дела полного товарищества может вести каждый его участник от имени товарищества, если учредительным договором не установлено, что все они ведут дела совместно либо ведение дел поручено отдельным участникам. Следовательно, в подобных случаях объем полномочий определяется учредительным договором. Эти правила относятся к полным товариществам и товариществам на вере (статья 84 ГК РФ ).

«Специально следует акцентировать внимание на том, что участники или учредители вправе вести дела юридического лица в суде в случаях, предусмотренных законом, или на основании доверенности, так как у них нет представительских функций, которыми наделены органы юридического лица. Так, суд расценил апелляционную жалобу, подписанную учредителем акционерного общества, как подписанную ненадлежащим лицом».

Таким образом, пункт 4 упомянутой статьи АПК РФ 2002 года можно было бы изложить в следующей редакции:

«Дела организаций в арбитражном суде ведут их органы, действующие в пределах полномочий, предусмотренных международным договором, законом, иными нормативными правовыми актами и учредительными документами, а также законные представители и участники организаций в случаях, предусмотренных законом».

Что немаловажно, в связи с такой формулировкой отсутствует необходимость специального указания на особый порядок ведения дел в суде от имени ликвидируемой организации, поскольку председатель ликвидационной комиссии является законным представителем, которому доверенность в силу его правового статуса не нужна, а представительство иного члена комиссии — это частный случай добровольного представительства. Впрочем, воля законодателя в данном случае может быть истолкована двояко. Например, в статье 62 ГК РФ указано, что полномочия по управлению делами ликвидируемой организации переходят к ликвидационной комиссии. Однако нигде не предусмотрено, что действующее руководство отстраняется от управления. Следовательно, нельзя сделать однозначный вывод о том, что законные полномочия руководителя ликвидируемой организации как ее исполнительного органа автоматически прекращаются. Возможно, специальное указание в АПК РФ на особый порядок ведения дел в суде от имени ликвидируемой организации было необходимо для того, чтобы разрешить возможный конфликт интересов между ликвидационной комиссией и еще действующим органом управления.

Если же исходить из практики разрешения соответствующих споров, можно сделать вывод, что суд оставляет за руководителем право осуществлять представительские функции в суде.

В частности, было направлено на новое рассмотрение дело об обжаловании решения о ликвидации юридического лица. Исковое заявление было подано руководителем, незадолго до этого уволенным по приказу ликвидационной комиссии, но оспорившим этот приказ в суде общей юрисдикции. Суд кассационной инстанции указал на то, что юридическое лицо вправе обжаловать акт о его ликвидации, но рекомендовал приостановить производство по делу до тех пор, пока суд общей юрисдикции не определит наличие или отсутствие у руководителя полномочий на обращение с соответствующим иском (то есть до принятия решения о восстановлении руководителя на работу или отказе в этом).

Такое решение ФАС СЗО свидетельствует прежде всего о том, что руководитель организации не лишается своих процессуально-правовых и представительских полномочий, и такое решение оправданно, поскольку не представляется вероятным, что решение о ликвидации на практике будет обжаловать сама ликвидационная комиссия.

Необоснованным представляется указание в пункте 5 статьи 59 АПК РФ 2002 года на то, что руководители организаций являются их представителями. Руководитель организации выступает в качестве органа юридического лица и имеет право действовать от имени последнего без доверенности. Его полномочия удостоверяются соответствующими документами (уставом, положением и документом, подтверждающим служебное положение, например протоколом об избрании или приказом о назначении на должность директора, и пр.).

Таким образом, пункт 5 упомянутой статьи справедлив только в отношении руководителей представительств и филиалов, которые вправе выступать от имени юридического лица и в его интересах на основании выданной им доверенности (пункт 3 статьи 55 ГК РФ ). Соответствующие полномочия руководителя филиала (представительства) не могут основываться лишь на указаниях, содержащихся в учредительных документах юридического лица, положении о филиале (представительстве), либо явствовать из обстановки, в которой действует руководитель филиала (пункт 20 Постановления Пленумов ВС РФ и ВАС РФ № 6/8 от 01.07.96 ).

Суд апелляционной инстанции обоснованно оставил без рассмотрения исковое заявление иностранного юридического лица (Нидерланды), имеющего представительство в Санкт-Петербурге, поскольку заявление было подписано главой представительства по доверенности, не предоставляющей право на подписание искового заявления.

Учредительные документы должны быть изучены судом во всех случаях, когда возникает спор о признании полномочий представителя или органа юридического лица на ведение дел в суде от имени последнего. Помимо учредительных документов суд может исследовать акты соответствующих государственных органов, запросив их о предоставлении дополнительной информации.

При рассмотрении дела № А56-11802/01 суду были представлены на изучение учред

ительные документы акционерного общества, в соответствии с которыми представлять интересы последнего в суде без доверенности мог только генеральный директор, а не все члены дирекции, а также справка Ленинградской областной регистрационной палаты, решение единственного акционера о назначении на должность определенного лица и иные документы. Ввиду их явной противоречивости судом был сделан запрос в налоговую инспекцию, и на основании всех полученных данных суд определил лицо, бесспорно являвшееся генеральным директором АО в спорный период, и оставил без рассмотрения исковое заявление, подписанное неуполномоченным лицом.

Может возникнуть ситуация, в которой учредительные документы юридического лица вообще не предусматривают право исполнительных органов осуществлять представительские функции.

Так, при изучении учредительного договора компании MARDIMA COMPANY LIMITED судом было уста¬новлено, что ее зарегистрированным представителем является «Ариас Фабрега энд Фабрега Траст К° БВИ Лимитед» — один из участников компании. Таким образом, при учреждении компании ее директорам не было предоставлено полномочий осуществлять представительские функции, в том числе в отношениях с судебными инстанциями.

Исчерпывающий перечень лиц, которые могут быть представителями в суде от имени организаций, вызывает справедливое недоумение среди ученых и практикующих юристов.

АПК 1992 года допускал в качестве представителей организации ее руководителя, работников этой организации и адвокатов. Практика пошла по пути расширения этого перечня. В связи с созданием юридических фирм, в сферу деятельности которых входило юридическое обслуживание организаций, в том числе представительство в суде, такие представители допускались в арбитражный процесс. Эту практику законодательно закрепил АПК РФ 1995 года, согласно статье 48 которого круг лиц — представителей в арбитражном суде — не был ограничен. Таким образом, участники дела имели право свободного выбора кандидата на представление их интересов в суде с точки зрения его компетентности в области правовых норм, регулирующих спорные правоотношения, а также знания фактических обстоятельств дела.

Однако подобная ситуация была истолкована как противоречащая статье 48 Конституции РФ, согласно которой каждому гарантируется право на получение квалифицированной юридической помощи. Все большее развитие приобретал тезис о необходимости высокого профессионального уровня защиты с учетом постоянного усложнения правовой системы России. Наилучшим вариантом предполагалось использование возможностей профессиональных представителей в арбитражном процессе. Все чаще указывалось на то, что предоставленные статьей 48 АПК РФ 1995 года кажущиеся гарантии права лица, участвующего в деле, доверить подготовку документов и защиту своих прав и интересов любому лицу на практике несостоятельны, поскольку далеко не каждый подготовлен к участию в арбитражном суде в условиях состязательного процесса.

Безусловно, сама идея об ограничении субъектного состава представительства в процессе заслуживает пристального внимания. Речь идет о защите прав организаций, граждан-предпринимателей в коммерческом суде, что требует в настоящее время глубоких специальных познаний в области юриспруденции. В этом плане к субъекту представительства в арбитражном процессе должны предъявляться особые требования.

Вместе с тем способы реализации этой идеи, предложенные в проекте кодекса, вызвали обоснованную критику.

Так, в проект АПК РФ 2002 года было включено следующее правило: «Представителями организаций в арбитражных судах могут быть адвокаты и лица, являющиеся работниками (сотрудниками) организаций, имеющие высшее юридическое образование и аккредитованные при арбитражных судах в Российской Федерации в порядке, установленном Пленумом ВАС РФ».

Во-первых, само понятие аккредитации, которая возлагается на арбитражный суд, не было определено. Если речь шла о лицензировании и регистрации, это функция исполнительной власти, а не арбитражного суда, не говоря уже о том, что не было разработано ни одного нормативного акта, в котором была бы предусмотрена процедура, гарантирующая права соискателей, и критерии для положительного или отрицательного решения вопроса.

Во-вторых, возложение обязанности по разработке порядка аккредитации представителей на Пленум Высшего Арбитражного Суда РФ, строго говоря, не соответствует Конституции России в части принципа разделения властей. Статья 127 Конституции РФ предоставляет право Высшему Арбитражному Суду РФ давать разъяснения по вопросам судебной практики, то есть правоприменения, а не осуществлять правотворческую деятельность.

Однако даже и в том виде, в котором норма о представителях от имени организаций была воспринята статьей 59 АПК РФ 2002 года, она не лишена недостатков.

Вопрос о введении определенных ограничений круга лиц, которые могут быть представителями в суде, уже неоднократно являлся предметом разбирательства в Конституционном Суде Российской Федерации (далее — КС РФ) в ракурсе уголовно-процессуальных отношений. В Постановлении от 28.01.97 № 2-П КС РФ признал не противоречащим Конституции РФ положение части четвертой статьи 47 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР , согласно которому в качестве защитника допускается только адвокат.

Однако выводы Постановления КС РФ от 28.01.97 № 2-П нельзя распространять на арбитражно-процессуальные отношения, поскольку в них публичное начало проявляется не в такой мере, как в уголовно-процессуальных. Введение любых ограничений для представителей лиц, участвующих в арбитражном процессе, является формой вторжения государства в частные дела, ограничения прав и законных интересов представляемых, что в конечном итоге противоречит основным началам гражданского законодательства, установленным статьей 1 ГК РФ. В соответствии с данной нормой «граждане (физические лица) и юридические лица приобретают и осуществляют свои гражданские права своей волей и в своем интересе. Они свободны в установлении своих прав и обязанностей на основе договора и в определении любых не противоречащих законодательству условий договора». Гражданские права могут быть ограничены на основании пункта 3 статьи 55 Конституции РФ.

Нельзя забывать также о том, что ни в новом Кодексе РФ об административных правонарушениях, ни в новом Гражданском процессуальном кодексе РФ не установлены такие ограничения по субъектному составу представителей, какие мы наблюдаем в АПК РФ. Получается парадоксальная ситуация, что даже в одном и том же виде судопроизводства, которое осуществляется судами разных видов (арбитражными и общей юрисдикции), существуют различные правовые условия участия в процессе представителя.

Более того, в том же АПК РФ не содержится каких-либо ограничений в части представительства граждан (часть 3 статьи 59), что в итоге приводит к недопустимому неравенству двух основных субъектов предпринимательской деятельности — индивидуальных предпринимателей и юридических лиц — в одной сфере правоотношений.

Специалисты, принимавшие непосредственное участие в создании нового кодекса, продолжают ссылаться на статью 48 Конституции РФ: «Государство берет на себя определенную гарантию качества юридической помощи...». Однако остается неясным, почему выполнение этих гарантий нельзя обеспечить иным путем, кроме введения фактической адвокатской монополии на представительство дел от имени организаций в арбитражном суде. Как уже упоминалось, в 1998 году институт лицензирования юридических услуг был отменен Законом РФ «О лицензировании отдельных видов деятельности». Никто не может отрицать, что настоящим свидетельством квалификации представителя является не диплом, не аккредитация при одном из арбитражных судов, не правовой статус адвоката и тем более не наличие трудового договора с представляемой организацией, а его опыт успешного ведения дел в арбитражном процессе. Однако, если есть необходимость в формальном подтверждении от имени государства объема знаний представителя, почему бы не вернуться киспытанной системе лицензирования юридических услуг? Условиями выдачи лицензии на оказание юридической помощи могут быть: высшее юридическое образование претендента, его способность соответствовать определенным моральным цензам (отсутствие судимости, например), наличие опыта работы по юридической специальности, сдача квалификационного экзамена специальной комиссии с участием судей, адвокатов, преподавателей юридических вузов, научных работников в области права. Результаты таких квалификационных экзаменов могут определять право выступать перед судом того или иного уровня.

Проблемы, которые возникли в связи со статьей 59 АПК РФ 2002 года, перечислить невозможно. Можно лишь упомянуть некоторые из них.

Во-первых, распространен довод о том, что участие квалифицированного адвоката позволит избежать неоправданного затягивания процесса и других препятствий в осуществлении правосудия на стадии подачи исковых заявлений и иных процессуальных документов. Но хочется отметить, что обратной стороной такого знания часто является именно затягивание судебного процесса (исключительно законными методами) и различные скрытые и явные злоупотребления для формирования «субъективной истины».

Во-вторых, осталось неясным, чем подобная норма облегчила положение участников процесса, которые ранее были не в состоянии позволить себе обеспечение квалифицированной юридической помощи в силу высокой оплаты услуг адвоката и других представителей. Так или иначе, проект кодекса, предусмотревший назначение судом адвоката предпринимателям, которые не могут самостоятельно оплатить его услуги, из числа аккредитованных лиц за счет бюджетных средств, не определил никаких механизмов реализации указанных гарантий, а в действующий АПК РФ 2002 года норма о бесплатной юридической помощи вообще не включена.

В-третьих, не стоит забывать о том, что введение излишних ограничений всегда является почвой для роста злоупотреблений.

Уже сейчас практикующие юристы видят два способа обойти установленное АПК РФ правило, касающееся адвокатов или штатных работников организации: «Можно предложить основным специалистам поступить в адвокатуру. Но тогда они должны будут либо уволиться с занимаемой ныне должности и перестать быть сотрудниками юридической фирмы, либо, в случае продолжения трудовых отношений, нарушить закон с риском прекращения статуса адвоката. Второй вариант — сотрудники юридической фирмы могут заключать срочные трудовые договоры с клиентами. Но этот вариант не для всех компаний является приемлемым в связи с тем, что направлен не на исполнение закона, а, скорее, на то, чтобы обойти его требования».

Действительно, в соответствии с действующим Трудовым кодексом РФ трудовой договор преимущественно носит бессрочный характер, а в перечень оснований для заключения срочных договоров (статья 59 ТК РФ ) такое основание, как представительство в арбитражном суде, не входит.

Что же следует выбирать организациям? Заключать мнимые срочные договоры в каждом случае, когда возникает необходимость в судебном представительстве, или изначально при формировании организации включать штатного юриста? Последнее можно расценить как новое требование трудового и гражданского законодательства к порядку образования юридического лица и порядку формирования администрации (или штата).

В-четвертых, АПК РФ не определил ни само понятие штатного работника, ни документы, которыми подтверждается подобный правовой статус представителя на стадии признания полномочий последнего, что само по себе может являться почвой для злоупотреблений как со стороны участников дела и их представителей, так и со стороны самого суда, о чем речь пойдет в главе о порядке оформления и признании полномочий представителя.

И наконец, в-пятых, нельзя не обратить внимание на пункт 6 статьи 59 АПК РФ, гласящий: «Представителем в арбитражном суде может быть дееспособное лицо с надлежащим образом оформленными и подтвержденными полномочиями на ведение дела, за исключением лиц, указанных в статье 60 настоящего Кодекса ». При изучении темы «Представительство в арбитражном суде» в свете новелл АПК РФ 2002 года у автора сразу же возник вопрос: как именно будет истолковываться это правило и возможна ли в принципе оценка пункта 6 как отменяющего все вышеуказанные строгие требования к субъектам представительства. На данный момент есть возможность ответить на эти вопросы.

Рассматривая дело № А56-19056/02 , суд кассационной инстанции отклонил довод ответчика о том, что интересы истца представляло неуполномоченное лицо, не являющееся адвокатом и не состоящее в штате истца. Суд указал на то, что в соответствии с пунктом 6 статьи 59 АПК представителем в арбитражном суде может быть дееспособное лицо с надлежащим образом оформленными и подтвержденными полномочиями на ведение дела, за исключением лиц, указанных в статье 60 названного ко¬декса.

Аналогичный вывод суд кассационной инстанции сделал чуть ранее, 26 декабря 2002 года, при рассмотрении дела № А56-27294/02 : «Представителями организаций могут выступать по должности руководители организаций, действующие в пределах полномочий, предусмотренных федеральным законом, иным нормативным правовым актом, учредительными документами, лица, состоящие в штате указанных организаций, адвокаты либо (выделено автором) дееспособное лицо с надлежащим образом оформленными и подтвержденными полномочиями на ведение дела».

Представляется нужным поддержать такое судебное толкование процессуальных норм, как обусловленное объективной российской действительностью, поддержать так, как это уже было сделано при принятии АПК РФ 1992 года.

Однако нельзя забыть о том, что имеется и увеличивается практика отказа в признании полномочий представителя и оставления без движения исковых заявлений и жалоб участников дела по формальным основаниям статьи 59 АПК РФ 2002 года.

В частности, была оставлена без движения кассационная жалоба ООО «Офис-Клаб» в связи с необходимостью представить доказательства наличия между подателем жалобы и ее представителем трудовых отношений либо наличия у представителя статуса адвоката.

При рассмотрении кассационной жалобы на решение суда по делу № А56-19165/02 суд кассационной инстанции не допустил к участию в деле представителя ввиду отсутствия доказательств того, что последний состоит в штате подателя жалобы.