ushakin_c_sost_trubina_e_sost_travma_punkty

КИМ ЛЕЙН ШЕППЕЛИ. ДВОЙНОЙ СЧЕТ

Всистемах общего права компенсация состоит в суммировании экономического и неэкономического ущерба и базируется на до; пущении о том, что два типа причиненного вреда должны быть компенсированы двумя разными способами. Присужденные в ка; честве компенсации деньги, независимо от того, были ли они уже измерены или нет, в системах общего права помещаются на одну сторону гроссбуха. На другую сторону гроссбуха заносится кара# тельный ущерб. Сюда входят суммы, выплачиваемые в зависимос; ти от степени вины обидчика или от сдерживающего воздействия судебных санкций на обвиняемого. Здесь выплата денег кодирует вину преступника и степень, в которой следует отвратить других от совершения подобного действия. Размер суммы отражает то, насколько ужасен и аморален (или незаконен) совершенный по; ступок. Карательный ущерб служит не только наказанию тех, кто должен платить. Важно еще и то, что он выплачивается тому, кто пережил утрату, причиненную преступником. В итоге жертва трав; мы может получить деньги не только за утрату, но и за возмутитель; ность действия, нанесшего ущерб. Таким образом, в системах об; щего права ущерб подсчитывается так, чтобы наказание можно было отличить от компенсации.

Вмире гражданского права (большинство стран помимо Бри; тании и ее бывших колоний, включая Россию) деньги группиру; ются иначе. В частных исках ущерб здесь обычно делится на ма# териальный и моральный, и грань между ними проводится не так, как в системах общего права (компенсаторный / карательный ущерб). Материальный ущерб суммирует все элементы утраты, кото; рые уже имели денежное выражение до несчастного случая. К при; меру, в России материальный ущерб включает неполученный за; работок, расходы на врачей, которые повлек за собой несчастный случай, и стоимость поврежденной собственности1. В судебных вычислениях лишь учитываются уже сложившиеся денежные фор; мы утраченного, т.е. если зарплата погибшего составляла 500 долл.

вмесяц, то закон должен считать именно эту сумму мерой непо; лученного заработка.

Моральный ущерб, с другой стороны, требует сложения целого ряда вещей, у которых до начала суда денежного выражения не было. Первым шагом, который предстоит сделать судьям в данном

1 Эти вычисления и инструкции на их счет зафиксированы в главе 59 Граж; данского кодекса РФ.

287

СООБЩЕСТВА УТРАТЫ

случае, является определение денежного эквивалента «нематери; альных ценностей». Но что такое нематериальные ценности? Со; гласно статье 150 Гражданского кодекса России, под нематериаль; ными ценностями подразумеваются:

жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновен; ность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна, право свободного пере; движения, выбора места пребывания и жительства, право на имя, право авторства, иные личные неимущественные права и другие нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона1.

Эти ценности по российскому закону не только «неотчуждае; мы и непередаваемы»2. Они защищаются законом именно как не; материальные ценности3. Нарушение личных неимущественных прав предполагает компенсацию в тех случаях, когда обидчик при; чиняет «моральный вред» (определяемый Гражданским кодексом России как «физические или нравственные страдания»4 ).

Как же оценивается степень «морального вреда»? К ущербу, на; несенному нематериальным ценностям, судья добавит степень вины преступника. Гражданский кодекс России дает (очень) об; щую формулу:

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслу; живающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с инди; видуальными особенностями лица, которому причинен вред5.

Для того чтобы получить денежную сумму, представляющую моральный ущерб, степень вины преступника по российскому за; кону объединяется с оценкой страдания, вызванного ущербом нематериальным ценностям именно данного человека. Однако суд

1 Гражданский кодекс РФ. Гл. 8. Ст. 150 (1).

2 Там же.

3 Там же. Ст. 150 (2).

4 Там же. Ст. 151.

5 Там же.

288

КИМ ЛЕЙН ШЕППЕЛИ. ДВОЙНОЙ СЧЕТ

не может обязать компенсировать моральный ущерб в каждом слу; чае физических или нравственных страданий. На возмещение мо; рального ущерба можно претендовать только в случае такого на; рушения нематериальных ценностей, которые четко описаны Гражданским кодексом или иной совокупностью законов. Мораль; ный ущерб наиболее активно фигурирует в делах о клевете, по; скольку речь идет о вреде, нанесенном достоинству какого;то че; ловека1. Но, например, в случае конфликтов по поводу деловых контрактов моральный ущерб рассматривается крайне редко.

И системы гражданского права, и системы общего права пыта; ются сгруппировать три различных типа денежного эквивалента утраты в две категории. Но, как это видно из таблицы, делают это по;разному.

Выплата денег за травму в различных правовых системах

Главное отличие между этими подходами состоит в том, что си; стемы общего права группируют выплаты в зависимости от функ# ции, проводя четкую линию между компенсацией и наказанием. Системы гражданского права группируют выплаты в зависимости от типа действий, которые нужно выполнить судье, и таким обра; зом отделяют уже зафиксированные денежные формы (которые судье не надо подсчитывать) от тех выплат, денежное содержание которых судье еще предстоит определить.

1 Krug P. Civil Defamation Law And The Press In Russia: Private And Public

Interests. The 1995 Civil Code, And The Constitution // Cardozo Arts and

Entertainment Law Journal. 1995. № 13. P. 847.

289

СООБЩЕСТВА УТРАТЫ

Закон двойного обещания

Те, кто пытаются облегчить свои страдания с «помощью» закона — еще одна интересная метафора, — обычно сталкиваются с двумя возможностями. С точки зрения нарративного подхода к травме закон создает условия для поиска новых свидетельств и формиро; вания новых повествовательных рамок, в которых травма может быть воспроизведена и преодолена в зале суда. Пострадавшему обещана официальная версия содержания его травмы и официаль; ная интерпретация ее значения. Травма преодолевается в ходе по; стоянной артикуляции различных версий трагических событий, с помощью которых обнаруживаются и постепенно заполняются пропущенные места, факты и т.п.

С точки зрения компенсаторного подхода к травме судебное разбирательство обещает установить способ конвертации конкрет; ных утрат на всеобщий язык денег. Несмотря на то что деньги вы; ступают мерилом вещей, которые невозможно измерить, они тем не менее предоставляют травмированному человеку возможность начать иную жизнь.

Для юридического признания ключевой является взаимосвязь между фактами, установленными в суде, и размером выплат. Пра; вовой подход к травме предполагает двойной расчет, в котором

(1)последовательная выкладка происшедших событий дополнена

(2)переводом установленных утрат на язык денежных знаков. Сначала суд устанавливает факты, вскрывает тайны, документиру; ет причинно;следственные связи и в итоге излагает ход событий. Затем наступает время оценки ущерба, который включает монети; зацию как материальных потерь, так и тех унижений и страданий, которым подверглись пострадавшие. Эти две различные символи; ческие стратегии оказываются слитыми во времени и пространстве судебного разбирательства. Двойной счет закона, таким образом, предоставляет два способа выхода из травмы; однако эти два спо; соба не изолированы, а взаимно дополняют и усиливают друг дру; га. Завершение разорванных повествований о травме помогает за; лечить душевные травмы, в свою очередь, социальные травмы могут быть преодолены с помощью специально предназначенных денежных выплат, которые символизируют степень страданий по; терпевших и степень вины преступников.

290

КИМ ЛЕЙН ШЕППЕЛИ. ДВОЙНОЙ СЧЕТ

Однако на практике подобных судебных разбирательств стано; вится все меньше. В США, например, эту категорию разбира; тельств нередко называют исчезающим классом (vanishing trials)1. Фактически суды подобного рода стали аномалией, не оставляю; щей какого бы то ни было шанса на то, чтобы восстановить офи; циальную версию происшедших событий. США в этом плане не одиноки. Суды Германии и Японии, принадлежащих к странам гражданского права, традиционно призывают истцов и ответчиков к поиску внесудебных решений конфликтов2. Я не располагаю подробной информацией о данной ситуации в России, однако, учитывая международную тенденцию судебной практики, было бы крайне удивительно, если бы вышеописанный тип судебных раз; бирательств стал здесь нормой.

Что происходит, когда «внесудебное» соглашение между сторо; нами сводится к денежным выплатам и не содержит сколько;ни; будь авторитетного отчета о том, что произошло? Двойное обеща; ние закона — отчет словами и деньгами — утратило свой смысл. Денежные выплаты лишились той самой официальной поддерж; ки, которая их, собственно, и санкционировала. Более того, заяв; ления по поводу внесудебных соглашений нередко прямо отрица; ют (или замалчивают) те исходные причины, из;за которых производятся выплаты. Восполнение ущерба по внесудебным со; глашениям без соответствующей истории о страданиях фактичес; ки лишает денежные выплаты их специфического характера. День; ги утрачивают свою конкретную привязку, столь важную для понимания их социального смысла. Без такой привязки значение денег оказывается нестабильным. Показательно, что судебные институты — те самые институты, которые и призваны придавать денежным знакам конкретный смысл, — все чаще опираются лишь на абстрактную, уравнивающую функцию денег, о которой столь подробно писал Зиммель.

1 В 1962 году судебные разбирательства составляли 11,2 % от общего числа всех видов федеральной судебной деятельности. В 2002;м число таких разби; рательств сократилось до 1,8 % (Galanter M. The Vanishing Trial: An Examination of Trials and Related Matters in Federal and State Courts // Journal of Empirical Legal

Studies. 2004. № 1. P. 459, particularly Table 1: Civil Trials in U.S. District Courts at Ten;Year Intervals, 1962–2002 (p. 462).

2 Marcus R. Putting American Procedural Exceptionalism into a Globalized Context // American Journal of Comparative Law. 2005. № 53. P. 709.

291

СООБЩЕСТВА УТРАТЫ

Но абстрактные деньги — деньги, лишенные символической нагрузки, — не в состоянии примирить с травмой. Цель таких де; нег неочевидна. Что именно восполняется в данном случае? Ут; рата? Страдания? Или речь идет о наказании виновного? Может, «пострадавший» поддался на уговоры и был «куплен» виновни; ком? Или виновник проявил сострадание и решил помочь потер; певшему? Справедлив ли сам размер выплат потерпевшим? На; конец, может быть, что ответчик и вовсе не виновен и согласился на выплаты лишь для того, чтобы избежать дополнительных су; дебных процедур и расходов? Альтернативные интерпретации решений неизбежно сопровождают внесудебные соглашения. Именно поэтому выплаты;без;фактов не в состоянии произвес; ти успокоительный эффект. Без санкционированного смысла деньги в данном случае будут оставаться предметом конкуриру; ющих интерпретаций до тех пор, пока не будет выполнено двой; ное обещание закона.

«НордGОст» в суде

Чего пытались добиться семьи заложников «Норд;Оста», решив; шие подать в суд на правительство Москвы? Согласно их адвока; ту, семьи хотели объяснений случившемуся. Особенно они хотели получить ответы на вопросы о том, как террористам удалось не только пробраться в центр Москвы, но и захватить театральное здание. Они хотели знать, почему освобождение заложников было осуществлено с минимальной готовностью оказать помощь самим заложникам. Наконец, семьи пострадавших требовали информа; ции о составе «парализующего» газа, использованного во время штурма. При этом заложники и их семьи настаивали на индиви; дуальном подходе к погибшим. Все эти требования отражают по; вествовательный подход к травме, при котором зияющие разрывы в истории о том, что произошло, постепенно заполняются вновь доступной информацией.

Денежные выплаты, выданные семьям заложников «Норд; Оста» вскоре после событий, были небольшими по размерам и равными по объему. Истцы восприняли этот уравнительный под; ход как оскорбление и потребовали индивидуального обращения. Они также настаивали на признании морального ущерба, требуя от

292

КИМ ЛЕЙН ШЕППЕЛИ. ДВОЙНОЙ СЧЕТ

правительства Москвы компенсаций за свои страдания1. С само; го начала семьи отвергли компенсацию материального ущерба, по; скольку не хотели уравнивать утрату близких с денежными выпла; тами. Изначально все судебные иски к московскому правительству2, поданные в Тверской районный суд, требовали возмещения толь# ко морального ущерба. Таким образом, эти требования семей от; ражали компенсаторный подход к травме, при котором денежные выплаты в состоянии «произвести» примиряющий эффект лишь тогда, когда они берут в расчет не только монетизированный ущерб, но и оценку немонетизируемого ущерба, а также стремле; ние наказать виновника происшедшего при помощи этих выплат.

От имени истцов выступил известный московский адвокат Игорь Трунов, чья практика до этого сводилась преимущественно к уголовным делам. Трунов опубликовал объявления в основных московских газетах, где сообщил о своей готовности вести дела семей заложников бесплатно3. К третьей годовщине событий на Дубровке он подал 81 иск от имени 84 пострадавших (из которых 22 истца были детьми погибших в театральном центре)4. Все иски основывались на одном и том же юридическом положении: семьи заложников могут претендовать на компенсации в соответствии с законом «О борьбе с терроризмом» 1998 года5. Хотя этот закон и оговаривал возможность компенсационных выплат жертвам тер; рористических актов, Трунов, судя по всему, был первым, кто при; менил это положение на практике.

Чего требовали истцы?6 Среди заложников в целом и даже сре; ди тех, кто решили подать в суд, очень немногие объявили публично

1 Интервью автора с Игорем Труновым. Москва, 12 июля 2003.

2 Иски были направлены правительству Москвы (а не федеральному прави;

тельству, чьи подразделения участвовали в штурме Театрального центра) потому, что по Закону о борьбе с терроризмом (1998), на который опирался И. Трунов, компенсация ущерба, вызванного терактом, является обязанностью субъекта федерации, на территории которого произошел теракт. Кроме того, хотя штурм

и проводился федеральными подразделениями, организацией эвакуации и медицинской помощи пострадавшим, судя по всему, занимался город.

3 Такие объявления, например, были напечатаны во влиятельной газете «Коммерсант» весной 2003 года. Другие документы по делу «Норд;Оста» см. на сайте Игоря Трунова: http://www.trunov.com/?no

4 Dubrovka Hostage Tragedy Finished Two Years Ago // RIA Novosti. October 26, 2004. 5 См. Федеральный закон от 25 июля 1998 г. № 130;ФЗ «О борьбе с терро;

ризмом».

6 Мой анализ основан на интервью с адвокатом истцов и адвокатом ком; пании, поставившей мюзикл; кроме того, я присутствовала на нескольких су;

293

СООБЩЕСТВА УТРАТЫ

о том, чего именно они хотели бы добиться от правительства. Чуть больше 20 семей сделали свои истории достоянием общественно; сти, остальные ограничились схематичным изложением событий, которые нашли отражение в судебных документах1. Кто же в ито; ге решился на судебное разбирательство?

Андрей Карпов приобрел определенную известность после того, как перевел на русский язык текст мюзикла «Чикаго». Он находился на Дубровке во время захвата и погиб в ходе операции по освобождению. Его мать Татьяна Карпова стала своеобразной «главной потерпевшей». Она часто дает интервью телеканалам и принимает самое активное участие во всех судебных слушаниях по делу «Норд;Ост», независимо от того, идет в них речь о судьбе ее сына или нет. Карпова стала основной движущей силой таких организаций пострадавших, как «Заложники Норд;Оста» и «Nord; Ost Justice», которые отстаивают требования потерпевших2.

Согласно документам, приобщенным Карповыми к судебному делу, они опознали своего сына в телевизионном репортаже — он находился в бессознательном состоянии, и журналисты, допущен; ные в театр, перешагивали через его тело. Однако о том, что их сын погиб, Карповы узнали только спустя два дня после штурма. Шок от этого известия был усилен организацией похорон, которые взя; ло на себе правительство Москвы. По мнению семьи, уровень

дебных заседаниях, ознакомилась с документами, приобщенными к делу, а

также с решениями судьи и комментариями прессы. Детали самих исков ос;

таются в основном недоступными для исследователей и прессы. И. Трунов

позволил мне ознакомиться только с теми делами, доступ к которым был раз;

решен самими истцами. Все цитаты в данной статье взяты из опубликованных

впрессе материалов.

1 Несмотря на героические усилия, Дебре Джавелин (Debra Javeline) и Ва;

нессе Бейрд (Vanessa Baird) удалось опросить лишь 26 семей заложников, ре;

шивших подать в суд на правительство Москвы (всего подала в суд 61 семья).

Кроме того, 326 заложников согласились ответить на их вопросы. Во многом

подобная ситуация определяется трудностями с идентификацией заложников. Однако из тех, кто был установлен, 63 человека отказались ответить на вопро;

сы исследовательниц (Javeline D., Baird V. Judicial Pioneers: Litigants in the

Moscow Theater Hostage Case — http://socsci.colorado.edu/~bairdv/ Javeline_Baird.pdf; см. также их статью: Javeline D., Baird V. Who Sues

Government? Evidence from the Moscow Theater Hostage Case // Comparative Political Studies. July 2007).

2 См.: http://www.nordostjustice.org или: http://www.nordostjustice.org/rus/ index.html

294

КИМ ЛЕЙН ШЕППЕЛИ. ДВОЙНОЙ СЧЕТ

похорон не соответствовал ситуации — венок и гроб были низко; го качества1. В дополнение к этому Карповы требовали ответа на целую серию вопросов:

Почему наших ребят, как скот, перевозили вповалку? …Разве нельзя было заранее подготовить 750 носилок? Разве нельзя было заранее подготовить 750 порций антидота?

Почему не были использованы красящие средства, чтобы метить тех, кому вкололи антидот? В результате кто;то получил несколь; ко порций, а кто;то — ни одной. Я считаю, что за все отвечает Москва и никто другой. Не надо сваливать вину на больницы и поликлиники — правительство Москвы в ответе за происходящее2.

За свой моральный ущерб семья потребовала 1 млн долл. США3.

Муж Аллы Алякиной погиб в театре. Ее не интересовали день; ги, но она хотела знать, кто ответит за смерть ее мужа.

Отец Александра Храмцова работал тромбонистом в оркестре мюзикла и умер в театре. Во время захвата отец звонил сыну по мобильному телефону, чтобы сообщить требование террористов об организации демонстрации на Красной площади против войны в Чечне. По мнению сына, судьба отца была предрешена, когда пра; вительство Москвы не разрешило проведение подобной демонстра; ции. Храмцов зачитал суду записку, написанную отцом в театре:

Три дня и три ночи ада — это много. Жалею, что не могу поговорить с вами — террористы уже вставляют взрыватели. Я счастлив, что у меня выросли хорошие дети. Находясь здесь, я понял, что кварти; ры и машины — это не самое главное в жизни. Не увлекайтесь бес; конечным зарабатыванием денег. Старайтесь больше бывать на при; роде. Я прожил с вами более 25 лет. Несмотря на некоторые

1 Как отмечала Карпова в своих показаниях: «Эти гробы были сделаны из материала, напоминающего картон. Эти псевдодоски были скреплены степле; ром. Если положить в такой “гроб” тело взрослого мужчины — он развалится. Чиновник, который выдавал эти гробы, сказал: возьмите два, в другом месте обменяете на один хороший» (http://www.zalozhniki.ru/trial/21041.html).

2 См. показания Татьяны Карповой: http://www.zalozhniki.ru/trial/21041.html 3 Иск подан 9 декабря 2002 года и доступен по адресу: www.trunov.com.

Показания Татьяны Карповой см.: http://www.zalozhniki.ru/trial/21041.html

295

СООБЩЕСТВА УТРАТЫ

финансовые трудности, я считаю, что мои дети — оперившиеся птенцы, которые дальше смогут жить самостоятельно1.

Другие истцы документировали героическое поведение своих близких. Кристина Курбатова участвовала в мюзикле и погибла в ходе штурма. Сестра Кристины рассказывает о ее поступках так:

Ее друзья, которые были вместе с ней в зале, рассказывали, что, когда пустили газ, Кристина рвала зубами юбку (из реквизита) и эти клочки в первую очередь передавала детям, чтобы они могли спастись. Иначе моя сестра поступить и не могла.

Очень больно осознавать, что наше государство ничего не сдела; ло, чтобы ее спасти. Ее лишили главного права — права на жизнь. Во имя чего, в угоду кому, ЗАЧЕМ??? Ответы на эти вопросы и пытаются найти сейчас мои родители, только найдут ли? А в нашем доме навсегда поселилась беда…2

Мать погибшего Ярослава Фадеева сама находилась в театре и описала самоотверженность своего сына в своем письме к погиб; шему:

Как рассказывают о ребенке — первая улыбка, первое слово, пер; вый шаг, первая книжка. А у нас с тобой, Ярослав, все как всегда — необычно! С конца… Самое дорогое — это последнее слово, когда Ярослав, сидя в зале в этом «плену», вспоминал всех близких и думал не о себе, а как «там» всем тяжело, и ни одного слова о себе, о том, что ему душно, хочется пить, есть и, конечно, просто страш; но. «Мама, ты боишься?!» — Да, сынок, очень боюсь, боюсь жить без тебя… И не могу жить без тебя. Мы всегда были рядом. Ярос; лав всегда находил нужное слово, чтобы успокоить, убедить, почув; ствовать силу и не растеряться. Мог, в свои неполные 16, как взрос; лый, уверенно и просто взять за руку, когда слова бесполезны. Вот и в этот раз, последний жест твой, сын, оказался намного дороже первого шага, который ты сделал в детстве. Ты просто обнял сест; ру, которая старше, но слабее, взял меня за руку и… закрыл от всего страшного и плохого, закрыл своим мужеством. И все твои опасе;

1 Показания истца Александра Храмцова: http://www.zalozhniki.ru/trial/

21046.html

2 См.: www.nordostjustice.org/christina.html

296