(Продолжение дневника Хэкера. – Ред.)

1 Ноября

Сегодня утром сэр Хамфри зашел ко мне, уселся и заявил такое, чего я от него еще не слышал.

– Господин министр, я пришел к выводу, что вы правы.

Он бессчетное количество раз имел возможность убедиться в моей правоте, но только сейчас, без малого через год нашей совместной работы, похоже, начинает принимать меня всерьез.

Я сразу насторожился и попросил его пояснить свою мысль. Хотя просить сэра Хамфри пояснить свою мысль нередко означает совершить большую ошибку.

– Господин министр, я целиком и полностью разделяю ваши взгляды и готов приложить все усилия, чтобы претворить их в жизнь. Я положительно против дискриминации женщин и положительно за положительную дискриминацию в их пользу.

Как ни странно, мне удалось выловить суть из этой словесной чепухи.

– Насколько мне известно, – добавил сэр Хамфри, к моему удивлению, – на высшем уровне формируется мнение в пользу такого подхода.

Очевидно, он имел в виду премьер-министра. Добрые вести!

Затем, еще больше удивив меня, он предложил распространить принцип равных возможностей не только на государственную службу, но и на политику. Насколько ему известно, пояснил он, из шестисот пятидесяти членов парламента только двадцать три – женщины. Чуть поколебавшись, я согласился с его доводом о недопустимости такого положения, но добавил, что, увы, с этим ничего уже не поделаешь.

По мнению Хамфри, это соотношение безусловно свидетельствует о дискриминации женщин со стороны политических партий.

– Без сомнения, дискриминация присутствует уже в самом процессе выдвижения кандидатов.

Я инстинктивно встал на защиту политических партий.

– И да, и нет. Видите ли, Хамфри, женщине очень трудно быть членом парламента: долгие, утомительные заседания, дебаты до позднего вечера, постоянные разъезды по стране… Сразу проблемы с домом, с мужем…

– Свинка у детей, – подсказал он.

Я понял: он просто надо мной издевается. И пытается выставить меня женоненавистником. Бред, конечно, о чем я и сказал ему в недвусмысленных выражениях.

После небольшой паузы мы продолжили разговор, но уже о конкретных делах. Я спросил его, с чего мы начнем осуществление нашего плана.

Хамфри заметил, что первым препятствием наверняка станут профсоюзы: они этого не допустят.

«Странно, с чего бы», – подумал я и предложил заранее переговорить с ними.

Сэр Хамфри всполошился.

– Нет, нет, нет, – запротестовал он, – ни в коем случае! Лучше не ворошить это осиное гнездо!

Мне было непонятно почему. Либо мой постоянный заместитель с болезненным предубеждением относится к профсоюзам, либо это просто тактический ход с целью запугать меня. Я подозреваю последнее. (Как видно, Хэкер уже начинал понимать, что к чему. – Ред.)

Как я ни настаивал, Хамфри так и не объяснил толком, почему нельзя напрямую переговорить с профсоюзами, и поспешно сменил тему.

– С вашего позволения, господин министр, подойдем к вопросу реалистически…

Я перебил его.

– Реалистически в том смысле, что наш план надо сразу положить под сукно?

– Что вы, вовсе нет! – оскорбился он. – Но, может, имеет смысл сделать небольшую паузу, чтобы перегруппировать силы… передышку, в ходе которой можно трезво оценить ситуацию, обсудить альтернативные пути, поразмышлять и прийти к зрелым выводам…

Я снова его прервал.

– Иными словами, вы все-таки предлагаете положить наш план под сукно.

Это был уже не вопрос. Я без колебаний разрубил этот гордиев узел. Беру штурвал в свои руки и не сверну с избранного пути, о чем и заявил сэру Хамфри.

– Через четыре года мы доведем норму представительства женщин в государственной службе до двадцати пяти процентов. Через четыре года! И для начала я добьюсь назначения Сары Хэррисон на должность заместителя постоянного заместителя.

Мой постоянный заместитель ужасно расстроился.

– Нет, господин министр! – с отчаянием воскликнул он. – Не делайте этого! Ваше решение ошибочно!

Любопытно слышать это из уст человека, который несколько минут назад начал разговор словами: «Господин министр, я пришел к выводу, что вы правы».

– Меня никто и ничто не заставит изменить решение. Это вопрос принципа, – твердо сказал я и добавил, что в ближайшие дни переговорю со своими коллегами в кабинете. Они наверняка поддержат меня в расчете на голоса женщин.

– Мне показалось, вы настаивали, что это вопрос принципа, а не голосов, господин министр, – язвительно заметил Хамфри.

Умник нашелся! Я разъяснил ему, что имел в виду своих коллег по кабинету. Для меня же это безусловно вопрос принципа.

Очень плодотворная встреча. Вряд ли он сумеет помешать реализации моего гуманного плана.