Керам К. - Боги, гробницы, учёные. Роман археологии - 1963

мую до тех пор цивилизацию, хотя, правда, и не полностью исчез­

нувшую, как, например, Троянская, но по меньшей мере столь же

древнюю, да и не менее загадочную, о существовании которой было

до того дня известно лишь некоторым путешественникам.

тома, было колоссальным; его можно сравнить разве только с сенса­

цией, вызванной впоследствии первой публикацией Ботта о Ниневии, а

еще позднее книгой Шлимана о Трое. В наш век 'нсеобщего распростра­

нения ротационных машин трудно себе представить, какое значение имели великолепные содержательные издания тех времен с бесчислен­

ными, нередко красочными гравюрами, в роскошных переплетах, до­

ступные лишь зажиточным людям, которые бережно хранили их, видя

в них сокровищницы знания. Ныне, когда любое ценное научное от­

крытие МГlщвенно становится достоянием всего света, распространяясь

и размножаясь в гигантских масштабах посредством фотографии, пе­ чати, кино, радио, сталкиваясь с другими публикациями - одной крик­ ливее другой,- которые каждый может приобрести и тут же забыть о них, ибо его внимание всецело поглотит очередная новинка, ныне, когда ничто уже не храНJfТСЯ столь бережно, когда ценное и значитель­ ное подчас теряется среди макулатуры,- можно лишь с большим тру­

дом представить себе, какое волнение охватывало людей, когда они

получали впервые тома «Описания» И видели никогда не виданное,

читали о никогда не слышанном, узнавали о жизни, о былом существо­

вании которой они до сих пор и не подозревали. Заглянув в глубь

прошедших векоо, они пришли в еще более благоговейное волнение,

чем мы, ибо культура Египта была значительно более древней, чем лю­

бая известная в те времена, а сам Египет был стар уже тогда, когда

первые собрания на Капитолии положили основание политике римской

державы. Он был древен и занесен песками уже в те времена, когда гер­

манцы и кельты охотились в лесах Северной Европы на медведей. Его

замечательная культура существовала уже тогда, когда еще только начи­

нала править первая египетская династия,-С Э,того времени можно гово­

рить о начале достоверной истории Египта; а когда вымерла двадцать

шестая династия, до начала нашей эры оставалось еще полтысячелетия.

Еще должны были пройти времена господства Ливии, Эфиопии, Асси­

рии, Переии, Греции, Рима, и лишь тогда взошла звезда над ВИфлеемом. Разумеется, СУU.Jествование каменных чудес на берегах Нила не

было тайной, но сведения о них носили полулегендарный характер и были явно недостаточны. Лишь немногие памятники попали в музеи,

лишь немногие были доступны широкому обозрению. Римский турист

мог любоваться львами на лестнице Капитолия (ныне они исчезли),

90

статуями царей династии Птолемеев, то есть произведениями, отно­

сящимися к весьма поздней эпохе и изготовленными в те времена,

когда блеск Древнего Египта уже померк, когда ему на смену пришел

Александрийский эллинизм; кроме того, были известны несколько обелисков (в Риме их было двенадцать), несколько рельефов в садах

кардиналов и скарабеи - изображения навозного жука, которого егип­

тяне считали СВЯlценным. Загадочные знаки на брюшке скарабея были причиной того, что скарабеи были распространены в Европе как аму­

леты, а в более позднее время стали использоваться как украшения и

печатки. Это было все.

Очень немногое могли предложить и парижекие книготорговцы: книги, в которых затрагивались проблемы Древнего Египта, можно

было буквально пересчитать по пальцам. Правда, в 1805 году появи­

лось большое, пятитомное издание Страбона - великолепный перевод его географических работ (Страбон объездил Египет во времена Ав­ густа), и, таким образом, то, что до сих пор было доступно лишь спе­ циалистам-ученым, стало всеобщим достоянием. l\tlHoro ценных науч­ ных сведений содержалось и во второй книге r еродота, этого удиви­ тельного путешественника древности. Но кто читал сочинения r ера­

дота и кто помнил все остальные, разрозненные сведения античных

авторов, содержавшиеся в самых разлииных сочинениях?

Ранним утром солнце поднимается на голубовато-стальном небе­

сначала желтое, затем ослепительно яркое, потом увядающее; оно дви­

жется по небосводу, отражаясь в коричневом, желтом, желтовато-ко­

ричневом, белом песке. Словно врезанные в песок, лежат глубокие те­

ни - темные силуэты редких здесь строений, деревьев, кустов.

Сквозь эту вечно залитую солнцем, не знающую «непогоды» пусты­ ню (здесь не бывает ни дождя, ни снега, ни тумана, ни града) - пу­

стыню, которая никогда не слышала раскатов грома и никогда не

видела блеска молнии, где воздух сухой, стерильный, консервирующий,

аземля бесплодная, крупитчатая, ломкая, крошащаяся, катит свои

волны отец всех потомков, «Отец всемогущий, Нил». Он берет начало

в глубинах страны и, вспоенный озерами и дождями в темном, влаж­

ном, тропическом Судане, набухает, заливает все берега, затопляет

пески, поглощает пустыню и разбрасывает ил - плодородный нильский ил; каждый год на протяжении тысячелетий он поднимается на шест­

надцать локтей2 -шестнадцать детей резвятся около речного бога в

символической мраморной группе Нила в Ватикане, - а затем медленно

вновь ВОЗВРaIцается в свое русло, сытый и умиротворенный, поглотив

не только пустыню, но и сушь земли, сушь песка. Там, где стояли его

коричневые воды, появляются всходы, произрастают злаки, давая

необыкновенно обильные. урожаи, принося «жирные» годы, которые

91

могут прокормить «тощие». Так каждый год вновь возрождается Еги­ пет, «дар Нила», как его еще две с половиной тысячи лет назад назвал

Геродот, «житница» древнего мира, которая заставляла Рим голодать,

если в тот или иной год вода стояла слишком низко или, наоборот,

прилив был слишком высок.

Там, на этой местности, с ее сверкающими куполами и хрупкими

минаретами, в городах, переполненных людьми с различным цветом

кожи, принадлежа.щими к сотням различных племен и народоо - ара­

бами, нубийцами берберами, коптами, неграми, - в городах, где зву­

чат тысячи разных говоров, возвышались, словно вестники другого

мира, развалины храмов, гробниц, остатки колонн и дворцовых залов.

Там ВЗ4ымались ввысь пирамиды (шестьдесят семь пирамид насчи­ тывается на одном лишь поле близ Каира! >, выстроившиеся в сожжен­

ной солнцем пустыне на «учебном плацу солнца» - чудовищные скле­ пы царей; на сооружение лишь одного ИЗ них ушло два с половиной

миллиона каменных плит, сто тысяч рабов на протяжении АОЛГИХ

двадцати лет воздвигали его.

Там разлегся один из сфинксов - получеловек, полузверь с остат­

ками львиной гривы и дырами на месте носа и глаз: в свое время сол­

даты Наполеона избрали его голову в качестве мишени для своих пу­

шек; он отдыхает вот уже многие тысячелетия и готов пролежать еще

многие; он так огромен, что какой-нибудь из Тутмесов мог бы соору­

дить храм между его лап.

Там стояли тонкие, как иглы, обелиски - часовые храмов, пальцы

пустыни, воздвигнутые в честь царей и богов; высота многих из них

достигала 28 метров. Там были храмы в гротах и храмы в пещерах, бес­

численные статуи - и деревенских старост ~ и фараонов, саркофаги,

колонны, пилоны, всевозможные скульптуры, рельефы и росписи...

И все на этом грандиознейшем из существующих на свете клад­

бищ было испеlцрено иероглифами - таинственными, загадочными знаками, рисунками, контурами, символическими изображениями лю­

дей, зверей, легендарных существ, растений, плодов, различных ору­

дий, утвари, одежды, оружия, геометрическими фигурами, волнистыми

линиями и изображениями пламени. Они были выполнены на де­

реве, на камне, на бесчисленных папирусах, их можно было встре­ тить на стенах храмов, в камерах гробниц, на заупокойных плитах, на саркофагах, на стенах, статуях божеств, ларцах и сосудах; даже

письменные приборы и трости были испещрены иероглифами. «Тот,

кто пожелал бы скопировать надписи на храме Эдфу, даже если бы

трудился с утра до вечера, не управился бы с этим и -в двадцать лет».

Таким был мир, открывшийся В «Описаниях» изумленной Евро­

пе, той самой ищущей Европе, которая занялась исследованием прош­

лого, которая по настоянию Каролины, сестры Наполеона, с новым

92

рвением принялась за раскопки в Помпеях и чьи ученые, восприняв

у Винкельмана методику археологических исследований и толкования

находок, горели желанием проверить эти методы на практике.

Однако после стольких похвал по адресу «Описания Египта» нужно

сделать одну оговорку: представленный в нем материал - описания, рисунки, копии - был, несомненно, доброкачественным, но там, где

речь шла о Древнем Египте, авторы ограничивались лишь регистра­

цией. В большинстве случаев они ничего не объясняли, да они и не в

состоянии были это сделать; там же, где они все-таки пытались что-то объяснить, их объяснения были неверными.

Представленные ими памятники оставались немыми; попытка их

систематизации была искусственной: в ее основе лежало не знание, а

интуиция. Непонятными оставались иероглифы, неясными - знаки,

чужим - язык.

«Описание Египта» открыло совершенно новый мир, но этот но­

вый мир в своих связях и отношениях, по своему устройству и по сво· ей роли в древнем мире был неразрешенной загадкой.

Как много нового можно было бы узнать, если бы только удалось расшифровать иероглифы!

Но возможно ли это?

Де Саси, крупнейший парижский ориенталист, объявил: «Пробле­ ма слишком запутана и научно неразрешима». Но, с другой стороны, разве скромный учитель из Геттингена, по фамилии Гротефенд, не

опубликовал исследование, которое указало путь к расшифровке кли­

нописи Персеполя, и разве он не П08елился в этом исследовании пер­ выми результатами своей дешифровки? А ведь в распоряжении Гро­

тефенда был весьма незначительный материал, здесь же бесчислен­

ное множество иероглифических· надписей лежало, так сказать, на

поверхности и было доступно всем.

А разве один из солдат Наполеона не обнаружил странную плиту

из черного базальта, о которой журнал, поместивший сообщение

оней, писал, что благодаря этой счастливой находке мы имеем ключ

красшифровке иероглифОВ? Впоследствии это мнение было подтвер·

ждено всеми учеными, которым удалось ее увидеть.

Где тот исследователь, который сумеет использовать эту плиту? Вскоре после того, как был найден Розеттский камень, журнал «Сои­ rier de l'Egypte» поместил об этом сообщение. Оно было напечатано в номере от 29 фрюктидора, VII года революции, со ссылкой: «Розет­

та, 2 фрюктидора, VII года». И надо же было, чтобы благодаря счаст­

ливой случайности этот номер издававшегося в Египте журнала попал

в дом отца того человека, который двадцать лет спустя, проделав по­

истине гениальную, беспрецедентную ра60ТУ, сумел прочесть надпись

на черном камне и тем самым. разрешил загадку иероглифов.

Глава 10

ШАМПОЛЬОН И ТРЕХЪЯЗЫЧНЫй КАМЕНЬ

к огда знаменитый френолог Галль, популяризируя свою теорию,

разъезжал по городам и весям, вызывая восхищение и благого­

вение одних, подвергаясь брани и насмешкам со стороны других, ему

как-то в Париже представили в одном оБПl,естве совсем юного сту­

дента. Едва успев бросить взгляд на череп этого студента, Галль вос­

кликнул: «Ах, какой гениальный лингвист!» Шестнадцатилетний сту­

дент, которого представили Галлю - прославленный череповед, разу­ меется, не мог об этом знать (хотя, может быть, вся эта история была обычным шарлатанским трюком?),-владел в то время, не считая ла­

тыни и греческого, по меньшей мере полдюжиной восточных языков.

В XIX веке укоренилась странная манера написания биографий. Авторы, составители этих биографИЙ, рьяно выискивали и сообщали

своим читателям факты, подоБныI,. например, тому, что трехлетний

ДeKapT~ увидев бюст Евклида, воскликнул: «А!»; или же старатель­

нейшим образом собирали и изучали гётевские счета за стирку белья,

пытаясь и в группировке жабо и манжет увидеть признаки гения.

Первый пример свидетельствует лишь о грубом методическом про­

счете, второй - просто нелепость, но и то и другое - источник анек­

дотов, а что, собственно говоря, можно возразить против анекдотов?

Ведь даже история о трехлетнем Декарте достойна сентиментального

рассказа, если, разумеется, не рассчитывать на тех, кто все двад­

цать четыре часа в сутки пребывает в абсолютно серьезном настрое­

нии. Итак, откинем сомнения и расскажем об удивительном рождении

Шампольона.

В середине 1790 года Жак Шампольон, книготорговец в маленьком

местечке Фижак во Франции, позвал к своей полностью парализован­

ной жене - все доктора оказались бессильными - местного <~колдуна»,

некоего Жаку.

Фижак расположен в Дофинэ, на юго-востоке Франции, в «провин­

ции семи чудес», одной из самых красивых в этой стране, где, как из­ вестно, обитает сам господь бог, в провинции, населенной людьми

жесткого консервативного склада, которых нелегко вывести из со­

стояния летаргии (хотя однажды они оказались способны на прояв­ ление невероятного фанатизма); при всем том они строгие католики

илегко верят всему мистически-волшебному.

94

Колдун приказал положить больную на разогретые травы (и это't

факт и все последующие подтверждены несколькими свидетелями), за­

ставил ее выпить горячего вина и, объявив, что она скоро выздоровеет,

предсказал ей - это более всего потрясло все семейство - рождение

мальчика, который со временем завоюет немеркнущую славу_ На тре­ тий день больная встала на ноги_ 23 декабря 1790 года в два часа утра

у нее родился сын - Жан Франсуа Шампольон, - человек, которому

удалось расшифровать египетские иероглифы.4• Так сбылись оба пред­

сказания.

Если верно, что дети, зачатые дьяволом, рождаются с копытцами,

то нет ничего удивительного в том, что вмешательство колдунов приво­

дит К не менее заметным результатам. Врач, осматривавший юного

Франсуа, с большим удивлением констатировал,что у него желтая

роговая оболочка - особенность, присущая жителям Востока, но край­

не редкая для европейцев. Более того, у мальчика был необычайно

темный, почти коричневый цвет кожи и восточный тип лица. Двадцать

лет спустя его везде называли «египтянином».

Он был сыном революции. В сентябре 1792 года в Фижаке была

провозглашена республика. С апреля 1793 года' начался период «ве­

ликого страха». Дом Шампольона-отца стоял в тридцати шагах от «Place d'armes» (<<Площади оружия», впоследствии названной име­ нем Шампольона), на которой было посажено Дерево Свободы. Пер­

вое, что Франсуа услышал уже вполне сознательно, был плач тех,

кто искал в доме его отца убежища от разбушевавшейся ,черни. Среди

них был и священник, который стал его первым учителем.

«Пяти лет от' роду, - отмечает один растроганный биограф, - 011

осуществил свою первую расшифровку: сравнивая выученное на­

изусть с напечатанным, он сам науqился читать». В семь лет он впер­ вые услышал волшебное слово «Египет» «в связи с обманчивым блес­

ком фата-морганы» - предполагавшимся, но не осуществившимся пла­

ном участия его брата Жака-Жозефа, который был старше Франсуа на

В Фижаке он учился, по словам очевидцев, плохо. Из-за этого в

1801 году его брат, одаренный филолог, очень интересовавшийся ар­

хеологией, увозит мальчика к себе. в Гренобль и берет на себя заботу

оего" воспитании_

Когда вскоре одиннадцатилетний Фран~уа проявляет удивитель~

ные познания в латинском и греческом язык~х 'н делает поразительные

успехи в изучении древнееврейского, его брат, также человек блестя­ щих способностей, как бы предчувствуя, что младший когда-либо про­

славит фамильное имя, решает впредь скромно именоваться Шампольо­ hom-ФижаJt; впоследствии его называли просто Фижак.

96