{13} Предисловие автора

Начиная с XIX в. развитие драматургии и сценического искусства отмечено попытками претворить в жизнь различные концепции, или «идеи», театра. Художники, возглавившие эти творческие попытки, — будь это романтики, как Гюго, натуралисты, как Золя, или современные противники реализма — настойчиво и убедительно проповедовали свои идеалы. Так создавалась история театра. Даже театральные дельцы, обычно равнодушные к теоретическим обобщениям, не оставались глухи к программам последовательно сменявших друг друга «авангардистов». Прагматисты нашего времени обычно используют (правда, не без искажения и вульгаризации) именно те эстетические принципы, о своем презрении к которым они кричали ранее на всех углах.

В наши дни нередко возникают вопросы, связанные с определением характера театра, который у нас есть сейчас, или того, который нам следовало бы иметь, причем эти темы затрагивает даже пресса, печатающая репортажные отчеты о спектаклях, идущих на Бродвее. Газетные рецензенты, уподобляясь театроведам, также уделяют внимание эстетике театра. Это наблюдается главным образом теперь, когда бродвейский реализм показывает свои вконец изношенные лохмотья, не пытаясь даже залатать, их пестрыми кусками «развлекательности», когда попытки театральной стилизации то приводят к положительным результатам, то, наоборот, не оправдывают возлагаемых на нее надежд. Так или иначе, но вопросы «формы» и «стиля» перестали быть сферой узкого круга посвященных.

Однако из этого не следует, что театр, в частности американский, приближается к достижению определенных Целей или что его руководители хорошо понимают настоящее положение. Эти вопросы все еще нуждаются{14} в правильном освещении и, по-моему, не могут быть разрешены без хотя бы поверхностного обозрения пути, уже пройденного художниками, стремившимися осовременить драматическое искусство в соответствии с какой-либо идеей или идеалом. Поэтому данная работа построена по принципу исторической последовательности, которую несколько нарушают лишь приложения к каждому разделу, озаглавленные «Некоторые дополнительные замечания».

На мой взгляд, современные театры характеризуются крайней неустойчивостью, эклектизмом и смешением жанров. В начале XIX в. театр романтического направления сбросил с себя узы традиционности только для того, чтобы вскоре впрячься в новое ярмо, подчинившись законам ультрареализма, требовавшим правдоподобия и иллюзионизма. Поэтому в 1890‑х гг. в театре началось движение в пользу второго переворота, хотя реализм — первая значительная фаза современного искусства театра, — будучи достаточно современным по своему духу, еще одерживал большие победы. Но вскоре возникли многочисленные отклонения от реализма, которые составили новые промежуточные фазы развития современного театра. Искусство театра, державшееся на хрупком стержне коммерческой предприимчивости, стало кидаться из одной крайности в другую. Спустя приблизительно полвека после того, как реализм достиг наивысшего расцвета, драматурги и творческие работники театра потеряли точку опоры. Можно сказать, что быстрый количественный рост чисто формальных экспериментов, проводившихся начиная с 1890 г., породил лишь непрочное сосуществование недоработанных стилей с наспех улаженными противоречиями. Таким образом, на протяжении большей части нашего века театр находился в состоянии хронического кризиса.

Я полагаю, что будущее нашего театра в значительной степени зависит от того, сумеем ли мы превратить теперешнее хаотичное сосуществование реализма и нереалистических стилей в действенное и надежное содружество. Возможность примирения резких противоречий реализма и самодовлеющей театральности заложена в самой природе драматического искусства, и поэтому я заканчиваю эту книгу разделом «Двойственная природа театра», дающим анализ специфических особенностей театрального искусства.

Июль 1956 г.