Техническое приложение

Посвящается местре, живущим день за днем, обучая искусству São Salomão... «Старейшим», занимавшимся капоэйрой и до сих пор чувствующим колебания беримбау и желание вернутся в то время! То прекрасное время!

Всем непрофессионалам с нашими извинениями за невразумительность описаний, требующих практической демонстрации в присутствии местре!

Письма-ответы местре Ненелу

1. Как и когда вы вступили в академию?

В молодости капоэйра вызвала у меня восхищение, происходившее от легендарных фигур, возникших из эры рабства как герои, полубоги, вырезанные из черного дерева устной традицией нашего Recôncavo, почитаемых за свою смелость в защите рабов и за свою способность скрываться от преследователей. Они были символами сопротивления простых людей угнетению рабовладельцев и почитались за свое умение избегать засад «солдат полиции» и так называемых «capitães do mato».^*

Виновники этих легенд были моими кумирами – тайно! – потому что христианской культурой португальского происхождения, в которой я родился и вырос, было запрещено восхищаться ими!

В 18 лет я вступил в CPOR, где майор Freitas, наш командир, ввел курс Luta Regional Baiana. Я обращался к своим старшим по званию, чтобы меня записали на курс «Luta Regional» в «Бараки Barbalho». «Капоэйра!?» ... «Никогда!» говорили мои начальники. Я заплатил 2000 реалов за вступление. Я свалился на спину и ударился головой о землю, заслужив похвалу – «Branco raçudo!»^** – и дружбу человека, который был для меня примером для подражания, примером храбрости, силы, верности и ума, вместе с наивностью, чистотой и спонтанностью ребенка. «Маленькое сердечко Erê^*** в великолепии Orixá». То там, то тут со мной обращались, словно с сыном мифологического воплощения, которое все еще представляет образ Друга, Отца, Местре! Я не «вступил» в академию… Я «остался» в академии; Я «вступил» в семью того, кто был и всегда будет моим кумиром, местре, гуру… В чьей тени мы навсегда останемся Вечными Последователями!

2. Какими были система и метод обучения?

Попав в роду месте Бимбы, я нашел его систему и метод обучения уже созданными. «Творение» было закончено; вскоре на сцену должна была выйти «Эволюция», как сказал бы Дарвин, будь он байянцем как Dorival Caymi!

Система базировалась на трех фундаментальных основах. Первым столпом была частая, внимательная, уважительная и дисциплинированная практика, с соблюдением доминирующих медико-спортивных правил того времени. Ничего не было в избытке, потому что «слишком много упражнений вредит вашему сердцу!» Доминирующая медицинская доктрина подтверждала, что слишком большое усилие перенапрягало

«Лесные капитаны» – те, кто ловил сбежавших рабов.^* Свободно переводится как «Белый с характером».^** Erê – это та часть, что соединяет человека с его orixá.

сердечную мышцу не увеличивая ее микроциркуляцию и создавая аномальную ситуацию, как доказала наука... и все сказали «Аминь»!

Местре сажал нас на скамейку «отдохнуть» согласно «докторам», «чтобы не лишиться своего ежемесячного дохода». Хотя этот медицинский совет был предписан доминирующей европейской культурой, а местре Бимба прежде всего был черным, он беспокоился о сыновьях прекрасного цветка байянского общества и определенно не был глуп! Всех предосторожностей было мало! Это был жесткий контроль, твердо основанный на медицине, которую Cisnando принес из университета в Академию – «современное убеждение», как мы сказали бы сегодня.

Вторым столпом был ритм. Природная музыкальность местре и традиция поставили беримбау в центр, из которого излучалась капоэйра, властвовавшая над нами. Была всеобщая занятость изучением токе и убеждение, что без знания токе никто не может обучаться капоэйре. Все купили беримбау и были обучены обращению с ними, хотя не все достигли успеха в овладении этим искусством!

Третьим столпом было совершенствование отмечающих ударов. Постоянная практика – без жесткости – обучение последовательностям, а также частые игры с разными партнерами, закрепляющие рефлексы человека и его способность предвидеть возможные ситуации. Для нас было достаточно дать понять, что бы можем нанести удар. Мы скрывали атакующее движение в наборе движений floreio, чтобы партнер не мог открыть наше истинное намерение вовремя!

Мудрость местре проявилась в философии, что лучше не бить. Когда оппонент достает тебя, учись и предотвращай! «Лучше скрывать вашу игру, чтобы вы могли использовать свою атаку в момент необходимости!» Мы называли эту стратегию скрытности «ловкостью» или «mandinga» – «держи лассо, чтобы поймать другого игрока!» Высшим уровнем мастерства было приобретение уверенности в своем техническом превосходстве так, чтобы оппонент даже не заметил этого!

Для нас было достаточным увидеть, при помощи «отмечающих ударов», «дыру» в «защите» оппонента; понять возможность атаки. Iúna^* хитра у фонтана с водой, она была хитра, она была быстра, но капоэйра достала ее! Camará!

Итог, тот, кто бьет других – глуп!

Удар должен был только достичь другого игрока, чтобы научить его закрывать открытое место в своей защите! Это было оказание ему чести – показать ему изъян в его защите – доказательство уважения и доверия!

Если существовало недоверие – поскольку у нас тоже были свои причуды, антипатии, расколы – мы сохраняли в тайне то, что заметили «до момента необходимости»! Это была «система», гарантирующая успех «метода».

«Метод» был ясен, прост, здоров и эффективен: начинать с изолированных, простых и безопасных движений, чтобы развить мышечную силу и баланс, необходимые для занятий спортом. Другие простые движения гарантировали безопасность финтов и помогали привыкнуть быстро опускаться, без страха упасть на землю, и наконец, сопровождать атакующее движение, избегая удара. Была последняя группа движений, которая приготовляла студентов уклоняться в нужную сторону до возможности быть сбитым, и таким образом избавиться от страха быть сбитым! «Необходимо уклониться до того, как вас сбили!»