2. Юридическая природа самозащиты гражданских прав

В целях обеспечения реализации права на са­мозащиту необходимо не только представлять се­бе понятие самозащиты гражданских прав, но и уяснить, каковы же ее правовые особенности (юридическая природа).

К сожалению, термин «юридическая природа» (или «природа»), несмотря на его широкое ис­пользование, в науке оказался формально нео­пределенным¹. Представляется, что в контексте нашей работы под юридической природой (при­родой) следует понимать такие особенности са­мозащиты, которые являются фундаментальны­ми, неизменными, отражающими ее внутреннюю структуру и место в системе права.

Исходя из вышеизложенного, для определения юридической природы самозащиты гражданских прав, на наш взгляд, требуется уяснение ряда во­просов. Во-первых, каково место самозащиты в общей системе защиты гражданских прав? Во-вто­рых, какое место занимает самозащита в системе гражданского права? В-третьих, каково соотноше­ние самозащиты и субъективного гражданского права? В-четвертых, каково место самозащиты в системе гражданско-правовых средств защиты? Рассмотрим их подробнее.

I. В развитие диспозитивности, закон наделил лицо, права которого нарушены, правом самоза­щиты. Однако законодатель рассматривает ее как способ защиты прав. Наряду с этим, из текста закона (ст. 11 ГК РФ), можно вывести существу­ющие в отечественном гражданском праве фор­мы защиты прав: это, прежде всего судебная (суд общей юрисдикции, арбитражный суд, третей­ский суд) и административная форма. Таким образом, в основу разграничения положен субъект, осуществляющий право на самозащиту. Учиты­вая вышеизложенное, представляется обоснован­ной позиция, высказанная А.П. Сергеевым², за­ключающаяся в том, что право на самозащиту должно рассматриваться как самостоятельная форма защиты, наряду с судебной и административной формами.

По нашему мнению, самозащита, как допуска­емые законом или договором действия управомоченного лица, направленные на обеспечение не­прикосновенности права, пресечение нарушений и ликвидацию последствий такого нарушения, яв­ляется самостоятельной формой защиты граж­данских прав.

II. На наш взгляд, не вызывает сомнения нали­чие и относительная самостоятельность институ­та защиты гражданских прав. Возникает вопрос: каково же место самозащиты гражданских прав в системе этого института?

Правовое регулирование самозащиты граж­данских прав осуществляется посредством реали­зации ряда ассоциаций норм, которые предусмат­ривают возможность применения отдельных спо­собов самостоятельной защиты нарушенных прав. Примером может служить ассоциация норм, ре­гулирующих гражданско-правовую необходимую оборону. Но ведь необходимая оборона представ­ляет собой самостоятельный правовой институт. Действительно, если говорить о комплексном ме­жотраслевом правовом институте, каковой из се­бя представляет институт необходимой обороны, то ассоциации норм, составляющих любой инсти­тут в рамках отдельной отрасли, могут одновре­менно составлять структуру иного, внутриотрас­левого относительно самостоятельного образования, каковым и является самозащита.

Как уже отмечалось, самозащита гражданских прав представляет собой относительно самостоя­тельное образование, поскольку она обладает ря­дом признаков, позволяющих ее отграничить от других форм защиты права и его нельзя рассмат­ривать в отрыве от института защиты граждан­ских прав.

В литературе¹, на наш взгляд, достаточно обоснованно выдвигалась идея существования в структуре права особого рода звеньев (субинститутов, представляющих собой промежуточную ступень между ассоциациями норм и правовым институтом). Представляется, что указанная структура наиболее точно отражает соотношение самозащиты и защиты гражданских прав, а также ее внутреннюю систему.

Таким образом, самозащита представляет со­бой субинститут гражданского права, а институт защиты гражданских прав, согласно указанному подходу, представляет собой сложный инсти­тут², поскольку в его состав входят относитель­но обособленные субинституты (самозащита, ад­министративный порядок защиты нарушенных прав и т.п.).

III. В.П. Грибанов в одной из своих работ³попытался определить соотношение защиты гражданских прав и субъективного гражданско­го права.

Право на защиту он рассматривал как одно из правомочий субъективного гражданского права. Однако право на защиту существует и вне субъ­ективного права (действия в состоянии необходи­мой обороны, крайней необходимости и т.п.), по­этому привязывать его к конкретному субъект­ному праву, на наш взгляд, не совсем верно. Эта мысль находит подтверждение, если учесть, что имеется и взаимная обязанность ненарушения данного права, что характерно для всех охрани­тельных норм. Кроме того, в процессе реализа­ции данного права мы сталкиваемся с взаимными правами и обязанностями субъектов, осуществля­ющих его, и лиц, претерпевающих неблагоприят­ные воздействия.

Таким образом, необходимо рассмотреть за­щиту гражданских прав (и в частности самозащи­ту), как самостоятельное субъективное гражданское право. В последствии, В.П. Грибанов при­знал, что право на защиту можно рассматриваться как субъективное гражданское право¹. Пред­ставляется, что защита гражданских прав являет­ся самостоятельным субъективным правом, про­низывающим все сферы гражданского права. Но реализуется оно лишь при наличии такого факта как нарушение.

IV. В юридической литературе природа само­защиты рассматривается и с позиции ее места в системе гражданско-правовых средств. При этом встречаются точки зрения на соотношение от­дельных средств защиты, взаимно исключающих друг друга. Точное установление границ между этими средствами продиктовано необходимостью дальнейшего осуществления проводимого курса по укреплению расчетов на различных уровнях и усилению хозяйственной дисциплины. Попытаемся разграничить указанные средства.

Так, огромное внимание ученых, в середине 70-х годов привлекла к себе проблема соотношения таких правовых категорий как «гражданско-право­вые санкции» и «гражданско-правовая ответствен­ность». Мы солидарны с мнением О.А. Красавчикова, который считал, что в литературе сложилось три подхода к ее решению. Первый - ответствен­ность и санкция являются равнозначными поня­тиями. Второй - гражданско-правовая ответст­венность включает в себя гражданско-правовые санкции. Третий - гражданско-правовые санкции включают в себя гражданско-правовую ответственность².

На наш взгляд, понятие гражданско-правовых санкций шире понятия гражданско-правовой от­ветственности, поскольку предполагает возмож­ность применения санкций вне зависимости от субъективной стороны правонарушения (вины нарушителя). В то время как она является обяза­тельным признаком гражданско-правовой ответ­ственности, ответственность предполагает возло­жение на нарушителя дополнительных неблаго­приятных последствий. Санкции же не всегда связаны с дополнительными неблагоприятными последствиями и могут ограничиваться, напри­мер, возложением обязанности устранить недо­статки продукции.

Поэтому более верным видится третий подход к определению соотношения гражданско-право­вых санкций и гражданско-правовой ответствен­ности, который предполагает, что ответствен­ность является разновидностью гражданско-пра­вовых санкций.

Меры ответственности всегда направлены на защиту права, но она не всегда осуществляется через применение мер ответственности. Следова­тельно, меры защиты включают в себя меры от­ветственности.

Кроме того, объем мер защиты прав является более широким, чем объем мер, являющихся гражданско-правовыми санкциями. Поскольку, во-первых, меры защиты представляют собой в числе других и превентивно-предупредительные меры (например, установка запоров на гараже, противоугонных систем, которые не являются по сути гражданско-правовыми санкциями), в то время как санкции носят возмездно-восстановительный (или же штрафной) характер. Во-вто­рых, меры защиты могут реализовываться и до нарушения прав (в случае угрозы), санкции же во время нарушения и после него. Однако может возникнуть вопрос: а какая угроза нарушения права является основанием для принятия мер, но­сящих превентивно-предупредительный харак­тер? Ведь видимой реальной угрозы, например, в случае установки запоров на гараж нет. Но это только на первый взгляд она отсутствует. Мы считаем, что поскольку в обществе существуют такие антиобщественные явления, как различно­го рода хищения (кража, грабеж), то, очевидно са­мо собой, что, признавая за лицом право собст­венности и иные вещные права, закон признает за ним также и право принимать необходимые меры охраны этого имущества от расхищения. Потому потенциальная угроза нарушения этих прав в на­стоящих условиях достаточно реальна, а неприня­тие этих мер может не только увеличить реаль­ность нарушения, но и ускорить его наступление. Соответственно, меры защиты и санкции сле­дует соотнести как целое и его часть, поскольку санкции, как и меры ответственности, всегда явля­ются мерами защиты, но они не всегда могут быть отнесены к гражданско-правовым санкциям.

Подводя итог сказанному, можно сделать вы­вод, что указанные категории соотносятся между собой следующим образом: меры защиты состоят из организационно-превентивных мер и граждан­ско-правовых санкций. Санкции же включают в себя меры ответственности и не являющиеся ими.

Чтобы определить место самозащиты в систе­ме гражданско-правовых средств защиты, надо помнить, что она - одна из форм защиты права, предполагающей возможность его самостоятель­ной защиты без обращения к компетентным го­сударственным или общественным органам. Со­ответственно меры защиты включают в себя ме­ры самозащиты.

Способы самозащиты в зависимости от кон­кретной ситуации могут являться и мерами ответ­ственности, например неустойка, штраф за про­срочку поставки товара по вине поставщика, но могут и не быть таковыми, например, в том же случае, но при отсутствии субъективной стороны нарушения (вины поставщика). Вместе с тем, и меры ответственности могут, так же как и санк­ции, возлагаться на нарушителя не только управомоченной стороной, но соответствующими органами (например, судом). Следовательно ме­ры самозащиты включают в себя лишь часть мер ответственности, а также часть санкций, как яв­ляющихся мерами ответственности, так и не яв­ляющихся таковыми.

Самозащита также может выражаться, напри­мер, в установлении запоров, противоугонных ус­тройств и т.п., т.е. в принятии мер защиты своего права еще до его нарушения (при наличии угрозы нарушения). Такие действия направлены на обес­печение сохранности своего имущества, на его за­щиту от противоправного посягательства. Зна­чит, меры самозащиты включают в себя и часть организационно-превентивных мер защиты своего права.

Таким образом, самозащита гражданских прав по своей юридической природе представляет со­бой форму, а не способ защиты права; является субинститутом гражданского права, должна рас­сматриваться как самостоятельное субъективное гражданское право. Место же самозащиты в сие теме гражданско-правовых средств защиты представляется следующим образом: меры защиты включают в себя меры самозащиты, так как все ее способы являются способами защиты, но не все являются способами самозащиты. Меры са­мозащиты состоят из организационно-превен­тивных мер защиты своего права и части граж­данско-правовых санкций, которые в свою оче­редь включают в себя часть мер ответственности и часть санкций, не являющихся мерами ответст­венности.