2. Эстетика Древней Греции и Рима

Греческая эстетика времен античности складывается в течение I тысячелетия до н. э. в восточной части Средиземноморья. В своем развитии она прошла три периода: архаический (VIII-VI вв. до н. э.), классический (V- IV вв. до н. э.), эллинистический (III в. до н. э. — III в. н. э.). Имея своим истоком мифологию, античная эстетика за­рождается, переживает время расцвета и приходит в упадок в рам­ках рабовладельческой формации, являясь одним из наиболее ярких проявлений культуры того времени.

В архаический период воплощением гармонии и красоты вы­ступает космос. Космос для греков был чувственно материален. Он, космос, был греками видим, слышим и осязаем.

Одной из первых философских школ, разрабатывавших в том числе и эстетические понятия, была школа, основанная Пифагором (VI в. до н. э.) в г. Кротоне. Пифагорейцы предположили, что в основе мира лежит некая абстракция — число. Более того, число в различных ипостасях: «бог-число», «вещь-число», «искусство-число» и т. д. ста­ло у пифагорейцев «сущностью мира». Эта «числовая конструкция» бытия мыслилась ими как конкретный «музыкально-числовой кос­мос» или «строй мира», действующий гармонично во всех явлениях жизни, в том числе и в искусстве. Таким образом, Пифагор и его после­дователи попытались объединить математику, гармонию и музыку в единую эстетическую сущность не только космоса, но и человечес­кой души, а также конкретной вещи. Учение пифагорейцев о числовой гармонии — стало первой эстетической теорией античности.

Кульминацией развития древнегреческой эстетической мыс­ли стал классический период ее развития (V-IV вв. до н. э.). Само по­нятие «классический» подразумевает зрелость, совершенство, соразмерность, в том числе и эстетических концепций. Среди эстети­ков того периода особо выделяются фигуры Сократа, Платона, Ари­стотеля.

{28}

Сократ (469-399 гг. до н. э.) развивал учение об эстетических категориях: прекрасное и гармония. Прекрасное понималось фило­софом как общее понятие, отличное от отдельных прекрасных ве­щей. Прекрасное по сущности совпадает с целесообразным. Пре­красное — это то, что полезно, что имеет смысл — в этом сущность сократовской эстетики. В своей теории Сократ особое место отводил прекрасному и гармоничному телом и духом человеку. Поэтому за­дачей искусства является воспроизведение единства гармоничной формы жизни с прекрасными свойствами духа человека.

Вопросы эстетики занимают значительное место в философ­ском наследии Платона (427-347 гг. до н э.). В диалоге «Гиппий Боль­ший» философ анализирует категорию «прекрасное». И если Сократ подчеркивает, что идея красоты непосредственно присуща созна­нию человека, то у Платона красота — безлична, существует вечно, выступает как образец, порождающий прекрасные вещи. В диалоге «Пир» он продолжает свои рассуждения об абсолютно прекрасном. Подлинно прекрасное, по его мнению, находится не в чувственном мире, а в мире идей. Таким образом, прекрасная идея противопос­тавляется Платоном чувственному миру. Прекрасная идея не изме­няется, она находится вне пространства и времени.

Основным вкладом Платона в развитие эстетики является то, что ключевые эстетические понятия связывались философом с искусством. Платон одним из первых подчеркнул противоречи­вый характер классового содержания искусства. Признавая силу воспитательного воздействия художественных произведений на примере музыки, он выражал сомнение в полезности этого воз­действия. Платон ограничивал познавательные возможности ис­кусства, поскольку его образы представляли собой, по мнению философа, лишь несовершенные копии идей. Таким образом, ана­лиз специфики искусства и его функций он производил отнюдь не абстрактно-логически, а выражая вполне определенное классо­вое отношение к практике самого греческого государства на рубе­же V-IV вв. до н. э.

Полноценное художественное воплощение идеала свободного гражданина греческого полиса периода классики, выражение гармо­нии чувства, воли и разума, как отражения всеобщей гармонии ста­вится Платоном в диалоге «3аконы» под сомнение. Платон отрицает существование чувственных критериев прекрасного в вещах, пред­метах, являющихся, согласно его объективно-идеалистическому воззрению, лишь бледными копиями идей.

Философ исключает возможность установления такого крите­рия и в отношении мусических искусств, в которых все относитель­но, и мера удовольствия, получаемого людьми от них, лишь вводит людей в заблуждение.

{29}

Достоинства искусства, способного приносить пользу государ­ству, Платон признает лишь за строго регламентированным худо­жественным творчеством под контролем власти, образец которого он видел в искусстве Древнего Египта. В книге «Государство» Платон сконцентрировал свое внимание на проблемах государственного контроля над искусством и роли последнего в воспитании человека. Отсюда ценность искусства Платон видит не столько в его эстетиче­ских достоинствах, сколько в согласии его содержания с целями воспитания добродетельных граждан. В свою очередь, постичь сущностные стороны искусства могут, по мнению Платона, только избранные, с точки зрения классового положения в обществе, люди.

Стройную эстетическую теорию в античной философии со­здал Аристотель (384-322 гг. до н. э.). Из дошедших до нас произве­дений Аристотеля целый ряд прямо связаны с эстетикой. Это знаме­нитые трактаты: «Поэтика», «Риторика». «Политика», XII книга «Метафизики», «Большая этика» и т. д.

Аристотелем осмыслены многие эстетические категории. Ос­тановимся на анализе некоторых из них.

Калокагатия (от греч. calos — прекрасный и agathos — хоро­ший, нравственно совершенный) — понятие, обозначающее гармо­нию внешнего и внутреннего, которая является условием красоты человека. Таким образом, в реальной человеческой жизни «прекрас­ное» и «благое» настолько сближаются, что между ними теряется ре­шительно всякое различие. Оба эти термина (т. е. «прекрасное» и «благое») у Аристотеля безраздельно сливаются в новом термине калокагатия. При этом из области морали нужно взять ее фактическое осуществление, то есть использование материальных благ, а из «прекрасного» берется сам принцип красоты. Калокагатия у Аристо­теля является внутренним объединением морали и красоты на осно­ве создания и использования материальных благ.

В книге «Политика» Аристотель выдвинул на первый план и с наибольшей логической ясностью и последовательностью обосно­вал характерную для классической античности теорию «мимезиса» (подражания), связывающую функции искусства с его способностью воспроизводить реальный мир таким, каков он есть. На этой основе Аристотель подчеркивал познавательно-воспитательную роль му­зыки, трагедии и поэзии.

Ориентируя общечеловеческую природу искусства, связан­ную с проявлением типического в окружающей действительности, Аристотель ориентировал художников на реальный житейский идеал. На долю художника приходилась роль нравственного воспи­тателя и политического манипулятора поведением свободнорож­денных граждан общества. Искусство, по мнению философа, непо­средственно воспроизводит определенные этические качества

{30}

и служит средством воспитания элиты, аристократов с целью подго­товки из них правителей общества, способных постигать и реализо­вывать высшие добродетели. В воспитании демоса — ремесленни­ков, торговцев, земледельцев — перед государством стоят другие задачи. Ему необходимо было овладеть стихийными страстями наро­да, подчинить их своей воле, направить их в нужное русло. Это с наи­большим эффектом может сделать трагедия. Поэтому кульминаци­ей в восприятии произведения искусства было ощущение катарсиса, выражавшее состояние очищения души «путем сострадания и стра­ха». Именно в этом Аристотель увидел огромную гуманистическую сущность искусства. Катарсис мыслился Аристотелем не как конеч­ный результат, а как процесс очищения и приобщения к высоким этическим принципам. Катарсис возникал не просто из сопережива­ния, а из просветления. В этом Аристотель видел ценность трагедий­ных произведений искусства.

Конечно, в трудах Платона и Аристотеля учение о воспита­тельной роли искусства еще только зарождалось, было исторически ограниченным, но тем не менее в их лице общество уже глубоко осо­знало огромную воспитательную силу искусства и стремилось овла­деть этой силой, подчинить себе стихийную природу искусства, рег­ламентировать его, сознательно влиять на развитие художественно­го процесса. С этого момента в стихийный художественный процесс начинают вторгаться элементы его подчинения государственным интересам.

Эстетические воззрения Платона и Аристотеля сформирова­лись прежде всего как специфически ограниченное выражение объ­ективных условий жизни древнегреческого античного государства V-IV вв. до н. э. Коренные, глубинные интересы социального слоя «сво­боднорожденных», к которому они оба принадлежали, должны были получить свое выражение в различных продуктах духовной жизнеде­ятельности граждан, в том числе и в произведениях искусства. Худо­жественное творчество реализовало в своих произведениях античную философскую концепцию человека, в которой доминантами были сле­дующие идеи: «1. Человек занимает особое, высшее место в организа­ции Вселенной. 2. Индивид принадлежит не только к своей особенной, родоплеменной общности, но и к человечеству как к целому» (Кон И. С. В поисках себя: Личность и ее самочувствие.— М., 1984.— С. 80).

Эллинистический период развития античной эстетики (III в. до н. э. — III в. н. э.) нашел свое развитие в стоицизме (Зенон (ок. 336-264 гг. до н. э.), Цицерон (106-43 гг. до н. э.), Сенека ок. (4-65 гг.)); в эпикуреизме (Эпикур (341-270 гг. до н. э.), Лукреций (1 в. до н. э.)); в скептицизме (Пиррон (ок. 365-275 гг. до н. э.), Секст Эмпирик (200-250 гг. н. э.)); в неоплатонизме (Плотин (205-270 гг. н. э.), Прокл (410-485 гг. н. э.)).

{31}

Среди всего многообразия имен, концепций, сочинений, особо выделяется римский поэт Квинт Гораций Флакк (65-8 гг. до н. э.), поклонник Эпикура, автор знаменитого «Послания к Пизонам», на­званного еще в древности «Наукой поэзии». Трактат Горация пред­ставлял собой свод правил, которым должен следовать не только каждый поэт, но и вообще творец. Суть этих правил заключается в том, что любое произведение искусства должно быть содержа­тельным. Основные идеи произведения, по мнению Горация, можно почерпнуть только из греческих философских сочинений. Автор должен стремиться к правдоподобию замысла, любое нарушение гармонии, простоты, последовательности Горацием осуждалось. Следует заметить, что многие аспекты книги Горация выдержаны в лучших классических традициях. Не случайно один из крупнейших теоретиков эпохи классицизма XVII в. Н. Буало в своем трактате «Поэтическое искусство» (1674) почти дословно воспроизводит со­чинение Горация.

Говоря об эстетических концепциях Древней Греции и Древ­него Рима нельзя не сказать и о величайшем искусстве этой эпохи, без которого невозможно себе представить всю последующую исто­рию художественной культуры человечества. Это искусство и поны­не доставляет нам глубокое эстетическое наслаждение и, как гово­рил об этом К. Маркс: «... продолжает служить в известном отноше­нии образцом и недосягаемой нормой» (Маркс К. Введение (Из экономических рукописей 1857-1858 гг.) Собр.соч. Т. 12.— С. 737).

Это искусство достигло своих вершин в Афинском демокра­тическом государстве. Оно создало идеал прекрасного и доблест­ного человека, то есть создало образ героя, совершенного нравст­венно и физически. Этот герой существовал в гармонии с окружа­ющим миром, который поэтическая фантазия древних греков и римлян населила мифологическими существами и богами, наде­ленными чисто человеческими качествами: и благородными и от­рицательными.

Словом, это было искусство, широко принимавшее жизнь и умевшее придать впечатлениям от этой жизни высокое художест­венное совершенство.

«Ars longa, vita brevis» — жизнь коротка, искусство вечно — таков девиз художественной культуры античности. Само же осозна­ние социального статуса искусства в античную эпоху было весьма неполным, в некоторых случаях искаженным и исторически ограни­ченным, но тем не менее явилось значительным шагом в развитии художественного прогресса. Как отметил Д. С. Лихачев: «... всякое искусство, если оно развивается не только под воздействием внеш­них условий, но и в связи с законами внутренней необходимости, должно «видеть себя» в некоем зеркале» (Лихачев Д. С. Поэтика

{32}

древнерусской литературы.— М., 1979.— С. 25). Одним из таких «зеркал» и явилась античная эстетика, стремившаяся осмыслить ис­кусство, законы его развития и функционирования.