1

родищу12, Сувару13 и Джуке-тау14, которые изучены лучше остальных. В частности, Булгарское городище дало значительный материал. Оно впервые привлекло внимание в 1712 г. и изучалось дьяком Андреем Михайловым. В 1722 г. его посетил Петр I15. В 1827 г. с остатков укреплений снял план инженер Шмидт16. В 1919 г. городище посетила экспедиция А. С. Башкирова, а с 1937 г. там начал работы А. П. Смирнов17. В 1969 г. был создан Булгарский историко-архитектурный заповедник18. На его территории сохранилось 20 построек19. Более чем за 100 лет раскопок насчитывается 46 полевых сезонов, из них 32 – советского времени. Общая площадь раскопов – около 13 000 кв. м, но по сравнению с общей площадью городища эти размеры ничтожны: на территории Булгарской крепости X–XII вв. открыт лишь 1% ее площади, посада X–XIII вв. и его укреплений – 16%. Тем не менее на Булгарском городище собрано около 600 орудий из костиирога20,около20000костейиихфрагментов (район цитадели, где жило наиболее зажиточное население, ими особенно богат21)22. Одних только бусин получено 2450 штук23. Однако исследователям не хватает полученной информации, а другие памятники изучены гораздо хуже.

Общепринятым считается классификация памятников на города, крепости и замки. А. П. Рап-

12Археологическая карта ТАССР. Предволжье / А. Х. Халиков, Ф. И. Хузин; ред. А. Х. Халиков. – Казань, 1983. – С. 54; Каховский В. Ф. Памятники материальной культуры ЧАССР. – Чебоксары, 1957. – С. 71.

13Каховский В. Ф. Памятники материальной культуры ЧАССР.

–Чебоксары, 1957. – С. 90; Каховский В. Ф. Памятники истории и культуры ЧАССР. – Чебоксары, 1969. – С. 46; Хлебникова Т. А. Работы 1974 г. на Суваре / Т. А. Хлебникова // Средневолжская археологическая экспедиция. – Куйбышев, 1974. – С. 134.

14Набиулин Н. Г. Город Джукетау по итогам новых исследований / И. Г. Набиулин // Научное наследие А. П. Смирнова и современные проблемы археологии Волго-Камья. – М., 2000. – С. 286.

15Башкиров А. С. Памятники булгаро-татарской культуры на Волге. – Казань, 1929. – С. 10.

16Айдаров С. С., Аксенова Н. Д. Великие Булгары. – Казань, 1971. – С. 10.

17Хлебникова Т. А. Смирнов А. П. и Болгарское городище / Т. А. Хлебникова, А. П. Смирнов // Татарская археология. – Казань, 1999. – С. № 1–2 (4–5). – С. 19.

18Айдаров С. С., Аксенова Н. Д. Великие Булгары. – Казань, 1971. – С. 4.

19Археологическая карта ТАССР. Предволжье / А. Х. Халиков, Ф.И. Хузин. Ред.: А. Х. Халиков. – Казань, 1983. – С. 200.

20Закиров И. А. Косторезное дело Болгара / И. А. Закиров // Город Болгар. Очерки ремесленной деятельности. – М., 1988. – С.

21Полубояринов М. Д. Стеклянные изделия Болгарского городища / М. Д. Полубояринов // Город Болгар. Очерки ремесленной деятельности. – М., 1988. – С. 267.

22Петренко А. Г. К истории исследования проблем хозяйственнойдеятельностинаселениясредневековыхгородовСреднегоПоволжья / А. Г. Петренко // Татарская археология. – Казань, 1999.

–№ 1–2 (4–5) . – С. 135.

23Полубояринов М. Д. Стеклянные изделия Болгарского городища / М. Д. Полубояринов // Город Болгар. Очерки ремесленной деятельности. – М., 1988. – С. 151.

попорт признаками такой классификации считает членение укрепленной площади на части, инженерную сложность укреплений, площадь и мощность культурного слоя, местоположение памятника24. М. Г. Иванова выделяет для удмуртских памятников такие критерии, как общая площадь, разделение укреплений, наличие следов торговоремесленной деятельности25. А. П. Смирнов, Р. Г. Фахрутдинов и А. М. Губайдулин обращают внимание также на форму и характер укрепленной площадки булгарских городищ. Кроме того, Р. Г. Фахрутдиновым в качестве критерия было выделено наличие сельской округи26, а А. Х. Халиков выделял области – округа, тяготеющие к наиболее крупным городским центрам27. Таким образом, признаки для создания социальной типологии могут быть следующими:

а) площадь памятника, б) характеристика укреплений и их топогра-

фия, в) мощность культурного слоя,

г) наличие следов торгово-ремесленной деятельности,

д) наличие селищ округи возле памятника, е) местоположение на местности, ж) географическое положение,

з) монументальное строительство и градоустройство.

Создавая классификацию, нужно определить, что такое средневековый замок, крепость и город. Замок – жилище и крепость феодала, символ

иопора его власти над определенной территорией

иее населением28. Крепость – укрепленный пункт, подготовленный к круговой обороне и длительной борьбе в условиях осады. Средневековый город

– социально-экономическое образование, предполагающее наличие таких признаков, как концентрация ремесла и торговли, войск и администрации, культурных ценностей. Это социальнополитический организм в системе феодального государства, отражающий в своем генезисе и развитии все основные закономерности развития общества. Его функции – военно-оборонительные,

общественно-административные, торгово-

24Раппопорт П. А. Военное зодчество Западно-Русских земель X–XIV вв. / П. А. Раппопорт // Материалы и исследования по ар-

хеологии.– М., 1976. – № 140. – С. 186–192.

25ИвановаМ.Г.Иднокар.ДревнеудмуртскоегородищеIX–XIII

вв. – М., 1984. – С. 228.

26Фахрутдинов Р. Г. Классификация и топография Булгарских городищ / Р. Г. Фахрутдинов // Советская археология. – 1990. №

4.– С. 63.

27Казаков Е. П., Старостин П. И., Халиков А. Х. Археологические памятники ТАССР. – Казань, 1987. – С. 36.

28Раппопорт П. А. Военное зодчество Западно-Русских земель X–XIV вв. / П. А. Раппопорт // Материалы и исследования по ар-

хеологии. – М., 1976. – № 140. – С. 193.

743. Имеются явные следы ремесленного производства: керамического44, кузнечного45, косторезного46. На его территории находилось два некрополя, I и II Билярское47.

Наличие сельской округи. За стенами города ле-

жало12селищокругии2кладбищасюго-западной

исеверо-западной стороны на возвышенностях, что свидетельствует об активной хозяйственной деятельности близ него48. Крепость почти не имеет сельской округи, близ замка поселений меньше. Согласно работам Р. Г. Фахрутдинова, до 7–8 штук49.

Расположение на местности. Сам город рас-

полагался на ровном плато, понижающемся с юга на север, и находился в 2–2,5 км южнее Черемшана, ограниченный его притоками Биляркой и Серебрянкой с запада и Большой и Малой Елшанкой с востока. Окрестности города – степь. Южнее в 1200 м были леса (подзолистые почвы, присущие лесу, почти подходят к валам50). В зависимости от функции населенного пункта сочеталась необходимость максимального использования местности для обороны и выбора наиболее удобного места для хозяйственной деятельности. Биляр – столичный город, его уязвимое положение было обусловленонеобходимостьюхозяйственнойдеятельности

икомпенсировалось многочисленностью защитников.

Географическое положение. Биляр находился в левобережье Малого Черемшана у поворота его русла на восток. Это центральная часть страны. А. Х. Халиков провел сложную работу по обработке археологических данных и выявил округа, территории, где городища и селища с учетом их географического положения были привязаны к какому-

43Беловатов Б. А., Казаков Е. П. Находки средневековых славяно-русских изделий в низовьях Камы / Б. А. Беловатов, Е. П. Казаков // Средневековые археологические памятники Татарии. –

Казань, 1983. – С. 238.

44Кокорина Н. А. Гончарные горны Билярского городища / Н. А. Кокорина // Средневековые археологические памятники Татарии. Казань, 1983, с. 51. Кочкин И. Ф. Гончарные клейма Билярского городища / Н. Ф. Кочкин // Средневековые археологические памятники Татарии. – Казань, 1983. – С. 69.

45Казаков Е. П., Старостин П. И., Халиков А. Х. Археологические памятники ТАССР. – Казань, 1987. – С. 62.

46Халиков А. Х. История изучения Билярского городища / А. Х.Халиков//КультураБиляра.Болгарскиеорудиятрудаиоружие

X–XII вв. – М., 1985. – С. 36.

47Халиков Е. А. Билярские некрополи / Е. А. Халиков // Исследования Великого города. М., 1976, с. 177; Халиков А. Х. Мусульманские некрополи Волжской Болгарии. X – начало XIII вв.

– Казань, 1986. – С. 150.

48Халиков А. Х. История изучения Билярского городища / А. Х.Халиков//КультураБиляра.Болгарскиеорудиятрудаиоружие

X–XII вв. – М., 1985. – С. 44.

49Федоров-Давыдов Г. А. Введение / Г. А. Федоров-Давыдов // Город Болгар. Очерки истории ремесленной деятельности. – М., 1988. – С. 80.

50Халиков А. Х. История изучения Билярского городища и его историческаятопография/А.Х.Халиков//ИсследованияВелико-

го города. – М., 1976. – С. 37.

либо крупному памятнику. Этот памятник он интерпретировал как центр какой-либо области51. Билярский округ (Малый и большой Черемшан, Ахтай и Бездна, берега Камы от устья Бездны до устьяШенталы)составляет40городищ,300 селищ и 20 могильников.

Монументальное строительство и градоу-

стройство. Биляр был густо заселен. Во внутреннем городе, по данным аэрофотосъемки, находилось 2500–3000 усадеб (на 1 га 20–25 пятен иного грунта, выделяющихся при распашке на полях). На 1 га могло быть до 50 усадеб52. О. Г. Большаков полагает, что на 1 га могло жить до 3000 человек. Во внутреннем городе при его распашке наблюдалось 30 пятен от кирпичных и каменных зданий на 10 000 кв. м. В центре близ цитадели были дома кузнецов, к северо-западу и юго-востоку – слободы косторезов, на северо-западе – литейщиков, а на северо-востоке–мастеров-стеклодувов53.Площадь внешнего города – 490 га. По данным аэрофотосъемки54, число усадеб на 1 га не более 35–40, и, значит,натакойплощадипроживало200–250чело- век, а всего во внешнем городе жило 75000–100000 человек55. На территории цитадели располагалась белокаменная мечеть, ориентированная входом на северо-восток, с михрабной нишей на юго-запад, к Мекке. Общая ее площадь – 2300 кв. м, деревянная часть – 1200 кв. м, каменная – 1100 кв.м. Она выстроена в X в. и была крупнейшим строением Восточной Европы своего времени56. С северо-востока от нее – котлован минарета. «Дом феодала» – здание, связанное с комплексом мечети, – ориентированопосторонамсвета.Егоплощадь120кв.м.Оно имело центральное отопление57. В 180 м к северу от мечети располагалось кирпичное здание, предположительно баня. Она была ориентирована по сторонам света и была построена не ранее XI–XII вв.58 По данным аэрофотосъемок обнаружены следы больших строений, могущих быть остатками царского дворца. Они находятся в восточной части

51Хузин Ф. Ш. Итоги и перспективы изучения Булгарского домонгольского города / Ф. Ш. Хузин // Археология Волжской Болгарии. Проблемы, поиски, решения. Казань, 1993. – С. 22.

52Халиков А. Х. История изучения Билярского городища и его историческаятопография/А.Х.Халиков//ИсследованияВелико-

го города. – М., 1976. – С. 48.

53ХаликовА.Х.ИсторияизученияБилярскогогородища/А.Х. Халиков // Культура Биляра. Болгарские орудия труда и оружие

X–XIII вв. – М., 1985, с. 42.

54Халиков А. Х. История изучения Билярского городища и его историческаятопография/А.Х.Халиков//ИсследованияВелико-

го города. – М., 1976. – С. 44.

55Там же. С. 42.

56Казаков Е. П., Старостин П. И., Халиков А. Х. Археологические памятники ТАССР. – Казань, 1987. – С. 68.

57Там же. С. 67.

58Там же. С. 69.

59Смирнов А. П. Среднеазиатские элементы в строительном и архитектурном деле Волжских Болгар / А. П. Смирнов // Средневековые памятники Поволжья. – М., 1976. – С. 65.

60Халиков А. Х. Шарифулин Р. Ф. Караван-сарай древнего Биляра / А. Х. Халиков, Р. Ф. Шарифулин // Исследования Великого города. – М., 1976. – С. 94–95.

61Смирнов А. П. Среднеазиатские элементы в строительном и архитектурном деле Волжских Болгар / А. П. Смирнов // Средневековые памятники Поволжья. – М., 1976. – С. 68.

62Кокорина Н. А. Гончарные горны Билярского городища / Н. А. Кокорина // Средневековые археологические памятники Тата-

рии. – Казань, 1983. – С. 50.

63Хузин Ф. Ш. Ранний Булгар по археологическим наблюдениям / Ф. Ш. Хузин // Из истории ранних Булгар. – Казань, 1981. – С.

64Путешествие Абу-Хамида ал-Гарнати в Восточную и Центральную Европу / Публикация О. Г. Большакова, А. Монгайта.

– Л. – М., 1971. – С. 30.

65Халиков, А. Х. Монгольское нашествие и судьбы Великого города / А. Х. Халиков // Археологические памятники Нижнего Прикамья. – Казань, 1984. – С. 80.

66Набиулин Н. Г. Город Джукетау по итогам новых исследований / И. Г. Набиулин // Научное наследие А. П. Смирнова и современные проблемы археологии Волго-Камья. – М., 2000. – С. 399; Бейлис В. М. К вопросу о конъектурах и попытках отождествления этнонимов и топонимов в текстах арабских авторов IX–XIII вв. о Восточной Европе / В. М. Бейлис // Восточное историческое источниковедение и специальные исторические дисциплины. –

М., 1989. – С. 53.

67Владимирский летописец / Полное собрание русских летописей // Ред. М.И. Тихомиров. – М.,1965. – Т. 30. – С. 74. Суздальская летопись // Полное собрание русских летописей / Ред. Е. Ф.Карский. – М., 1962. – Т. 1. – С. 385; Лаврентьевская летопись // Полное собрание русских летописей. / Ред. Е. Ф. Карский. – М., 1997. – Т. 1. – С. 256; Ипатьевская летопись // Полное собрание русских летописей / Ред. А. А. Шахматов. – М., 1998. – Т. 2. – С. 193; Новгородская первая летопись старшего и младшего извода // Полное собрание русских летописей / Ред. М. И. Тихомиров. – М., 2000. – Т. 3. – С. 100.

68Халиков А. Х. История изучения Билярского городища и его историческаятопография/А.Х.Халиков//ИсследованияВелико-

го города. – М., 1976. – С. 55.

69Казаков Е. П., Старостин П. И., Халиков А. Х. Археологические памятники ТАССР. – Казань, 1987. – С. 108. Хлебникова Т. А. Ранний Булгар / Т. А. Хлебникова // Советская археология. – 1975.

№ 2. – С. 124.

70Хлебникова Т. А. История археологического изучения Болгарского городища. Стратиграфия. Топография / Т. А. Хлебникова // Город Болгар. Ремесло металлургов, литейщиков, кузнецов.

– Казань, 1996. – С. 48.

71Там же. С. 55.

72Хлебникова Т. А. Ранний Булгар / Т. А. Хлебникова // Советская археология. – 1975. № 2. – С. 127.

73Беловатов Е. А. Новый клад куфических монет вблизи Билярска / Е. А. Беловатов // Научное наследие А. П. Смирнова и современные проблемы археологии Волго-Камья. – М., 2000. – С.

рами есть и узкие специалисты74. Стандартизация ряда конструктивных и технологических приемов в производстве предполагает существование школ ученичества75)76, гончарного77, стеклодувного78, косторезного79 и кожевенного со следами явной специализации80.

Наличие сельской округи и положение на мест-

ности. Город был окружен сельской округой и располагался на мысу между речкой Меленкой и Иерусалимским оврагом81.

Географическое положение. Город находится недалеко от Волги, одновременно с городищем появляется и Ага-базар – торгово-ремесленное поселение, пристань Булгара82.

Монументальное строительство и градоу-

стройство.Натерриториигородаимелисьрусская и армянская колонии. Резиденцию хана не удалось обнаружить, скорее всего, он вел полукочевой образ жизни83. Близ цитадели и на окраине посада находились городские могильники84. Домонгольский Булгар имел уже водопровод, но монументальные каменные строения относятся только к монгольскому времени, когда город превращается в крупнейший торгово-ремесленный центр Восточной Европы(В.В.Егеревошибся,когдаотнесмавзолей

74Фахрутдинов Р. Г. Классификация и топография Булгарских городищ / Р. Г. Фахрутдинов // Советская археология. – 1990. №

4.– С. 82.

75Смирнов А. П. Новые данные об исторической и социальной топографиигородаВеликиеБолгары/А.П.Смирнов//ГородаПо-

волжья в средние века. – М., 1974. – С. 91.

76Мухаметишин Д. Г., Хакимзянов Ф. С. Надписи на металлических изделиях / Д. Г. Мухаметишин, Ф. С. Хакимзянов // Город Болгар. Ремесло металлургов, литейщиков, кузнецов. – Казань, 1996. – С. 293. Семечкин Ю. А. Черная металлургия и металлообработка на Болгарском городище / Ю.А. Семечкин // Город Болгар. Ремесло металлургов, кузнецов, литейщиков. – Казань, 1996.

–С. 95; Раппопорт П. А. Военное зодчество Западно-Русских земель X–XIV вв. / П. А. Раппопорт // Материалы и исследования по археологии. – М., 1976. – № 140. – С. 165.

77Васильева И. Н. О технологии производства неполивной керамики Болгарского городища / И. Н. Васильева // Город Болгар. Очерки ремесленной деятельности. – М., 1998. – С. 143.

78Полубояринов М. Д. Стеклянные изделия Болгарского городища / М. Д. Полубояринов // Город Болгар. Очерки ремесленной

деятельности. – М., 1988. – С. 213.

79Закиров И. А. Косторезное дело Болгара / И. А. Закиров// Город Болгар. Очерки ремесленной деятельности. – М., 1988. – С.

80Хлебникова Т. А. Кожевенное дело Болгара / Т. А. Хлебникова // Город Болгар. Очерки истории ремесленной деятельности.

–М., 1988. – С. 250.

81Там же. С. 61.

82ГабяшевГ.С.,КазаковЕ.П.,СтаростинП.И.идр.АрхеологическиепамятникиТатариивзонеКуйбышевскоговодохранилища / Г. С. Габяшев, Е. П. Казаков, П. И. Старостин, А. Х. Халиков, Т. А. Хлебникова // Из археологии Волго-Камья. – Казань, 1976. – С.

83Смирнов А. П. Волжские Болгары. – М., 1951. – С. 209.

84Ефимова А. М. Кладбище на окраине посада города Болгара X в. / А. М. Ефимова // Города Поволжья в средние века. – М. 1974.

–С. 13.

«Черная палата» к XII в.85)86.

В арабских источниках город, как считает Р. Г. Фахрутдинов, упомянут уже с X века багдадским послом Ахмедом ибн-Фадланом87. Арабский ученый аль-Балхи рассказывает, что там живут 10 000 всадников, есть мечеть, в летние время люди живут в шатрах (это подтверждается данными археологии)88. Другой ученый, ал-Истархи, писавший позднее него, подтверждает существование мечети89. Это же повторяет ал-Мукадаси. По его сведениям, город обороняют 20 000 бойцов, он окружен стенами и богат90. О разгроме города войсками Батыя рассказывают Новгородская первая, Суздальская летописи и Владимирский летописец91.

Булгарское городище до X века может служить примером замка. В ходе археологических работ было установлено, что оно появляется на рубеже

IX–X вв.92.

Наличие сельской округи. Поселение имело большую сельскую округу, было ставкой булгарского хана.

Характеристика укреплений. Они были на мысу и представляли собой деревянную стену93 и два рва, переделанные по 2–3 раза. Во внешнем валу стояла вода. Площадь укреплений равнялась 90 000 кв. м94 Это очень напоминает укрепления Сувара95.

85Смирнов А. С. Раскопки городища Великие Болгары в 1957

г. – Казань, 1959. – С. 9.

86Смирнов А. П. Волжская Болгария / А. П. Смирнов // Степи Евразии в эпоху средневековья. – М., 1989. – С. 84. Егоров В. Л. Историческая география Золотой Орды в XIII–XIV вв. – М., 1985.

– С. 95.

87Крачковский А. П. Книга Ахмеда ибн-Фадлана о его путешествии на Волгу в 921–922 году. – Харьков. 1956. – С. 138.

88Фахрутдинов Р. Г. Очерки по истории Волжской Болгарии. –

М., 1984. – С. 230.

89ЗаходерБ.Н.КаспийскийсводсведенийоВосточнойЕвропе. М., 1967. – С. 37. Фахрутдинов Р. Г. Очерки по истории Волжской Болгарии. – М., 1984. – С. 230.

90Фахрутдинов Р. Г. Болгар в письменных источниках / Р. Г. Фахрутдинов // Город Болгар. Очерки ремесленной деятельности.

– М., 1998. – С. 45.

91Новгородскаяперваялетописьстаршегоимладшегоизвода// Полное собрание русских летописей / Ред. М. И. Тихомиров. – М., 2000. – Т. 3. – С. 285; Суздальская летопись // Полное собрание русских летописей / Ред. Е. Ф. Карский. – М., 1962. – Т. 1. – С. 460. Владимирский летописец / Полное собрание русских летописей //

Ред. М. И. Тихомиров. – М.,1965. – Т.30. – С. 87.

92Кавеев М. М. Исследования Елабужского городища / М. М. Кавеев // Археологические памятники Нижнего Прикамья. – Ка-

зань, 1984. – С. 116.

93Краснов Ю. А. Оборонительные сооружения города Болгара / Ю. А. Краснов // Город Болгар. Очерки истории и культуры. – М, 1987. – С. 108.

94Хлебникова Т. А. История археологического изучения Болгарского городища. Стратиграфия. Топография / Т. А. Хлебникова // Город Болгар. Ремесло металлургов, литейщиков, кузнецов.

– Казань, 1996. – С. 49.

95Кокорина Н. А. Гончарные горны Билярского городища / Н. А. Кокорина // Средневековые археологические памятники Тата-

рии. – Казань, 1983. – С. 103.

Турцияв20–30-егодыXXвекавступиланапуть обновления. В стране были проведены важнейшие буржуазные реформы: установление республиканского строя, ликвидация халифата, упразднение шариатских судов, отмена ашара, реформа алфавита. В 1924 г. принята конституция Турецкой республики. Эти реформы во многом предопределили дальнейшее развитие Турецкого государства. Но возникает вопрос: можно ли называть перемены в Турции в 20–30-е годы модернизацией страны? Если да, то как эта модернизация соотносилась с идеологией кемализма и в чем эта связь проявлялась? Именно такие цели и ставит перед собой автор данной работы.

Такой постановке вопроса внимания в отечественной историографии уделено не было, что обуславливает актуальность выбранной темы. Однако довольно часто рассматривались различные аспекты модернизационных процессов в Турции. Такие работы отличаются тем, что их авторы рассматривали определенную проблему, но в отрыве отмодернизациивдругихсферахжизнитурецкого общества и государства. В качестве примера можно выделить работу Н. Г. Киреева1. В этой работе автор анализирует формирование основ политики этатизма и ее влияние на ход и характер турецкой модернизации в сфере экономики. Но, как говорилосьвыше,авторвсвоеманализезатрагиваеттолько экономическую политику государства, оставляя за пределами работы вопросы национальнокультурных и политических реформ. Эти вопросы были в какой-то мере затронуты другими исследователями. Так, Полат Салих2 подробно рассматривает процессы модернизации в культурной сфере, процесс создания и развития светского государства в Турции. В советской историографии выделяется также работа Э. Ю. Гасановой3, в которой проводится изучение идеологии национализма и его влияния на развитие Турции.

Из наиболее общих работ следует особо выделить работу «Очерки истории Турции». В ней дается краткий анализ всех реформ, проведенных Ататюрком, и дается сжатый комплексный анализ реформ и их последствий.

ции. – Баку, 1966.

Целый ряд других исследований, как правило,

всжатом и научно-популярном виде излагает биографию Мустафы Кемаля и влияние его личности на характер турецких реформ4.

Для начала необходимо рассмотреть сам термин «модернизация» и выяснить его понимание Мустафой Кемалем Ататюрком, главным инициатором проведения реформ. Важно отметить, что МустафаКемальопиралсянамыслииидеиЗииГек Алпа5, турецкого социолога, бывшего в свое время идеологом младотурецкого движения, а в период Ататюрка фактически создателем принципов кемализма.

Итак, модернизация, судя по «СЭС»6, это изменение, усовершенствование, отвечающее современным требованиям. Необходимо выяснить таково ли было понимание этого термина в Турции, в частности Ататюрком.

Мустафа Кемаль подчеркивал в интервью газете «Матэн» в 1922 г., что «турецкая демократия, хотя и следовала по пути, начатом Французской революцией, развивалась со своими, присущими ей особенностями. Ибо каждый народ осуществляет свою реформацию согласно требованиям и закономерностям, соответствующим собственному обществу, согласно внутренней обстановке и положению, согласно требованиям времени»7.

Для Турции, которая еще в начале века была средневековой Османской империей с властью султана и сословным строем, идеалом современного общества, несомненно, являлась Европа и европейское общество. Если рассматривать реформы

вТурции, в частности в сферах культуры и быта, религии, то можно говорить об их проевропейской направленности. А так как модернизация – это усовершенствование, отвечающее современным требованиям, то процессы европеизации, проходившие в Турецкой республике, и можно назвать модернизацией.

Несмотря на некоторую самобытность преобразований в Турции, все же видится некая кор-

И. Л. «От империи к национальному государству». Хотя возможно и слитное написание.

реляция идей Ататюрка с Великой Французской революцией. Несомненно, Ататюрк понимал, что процессы модернизации в Европе развернулись в полной мере лишь после провозглашения Декларации 1789 г. Признание общественных прав и свобод и послужило отправной точкой развития Европы, поэтому первым серьезным шагом на пути к модернизации страны, предпринятым Кемалем, было принятие конституции 1924 г. Этот документ включал 105 статей. В статье 70 устанавливались такие публичные права и свободы, характерные для буржуазного права, как право и свобода договора, передвижения, трудовой деятельности, приобретения и владения.

М. Гюльмез считает: «Конституция 1924 г. в вопросах общественных прав и свобод была близка духуДекларации1789г.,провозгласившейфилософиюличностииестественногоправа.Признавался принцип свободы таким, каким он назван в Декларации, перечислены, как и в Декларации, традиционные права и свободы»8.

Далее необходимо перейти к рассмотрению собственно кемализма и роли в нем модернизации.

Определение термина «кемализм» в разных научных исследованиях звучит по-разному, однако

вбольшей части работ кемализм рассматривается как система принципов. Основные принципы кемализма были зафиксированы в Конституции Турецкой республики, во 2-й статье. В дальнейшем,

в1931 г., на III конгрессе НРП, они превратились

вшесть принципов существования и деятельности правящей Народно-республиканской партии. Она была провозглашена республиканской, национальной, народной, этатистской, светской и революционной. Под каждым принципом подразумевалось определенное теоретическое положение.

Так, «республиканизм» означал, что партия отстаивает республиканскую форму правления в стране. «Национализм» предполагал прежде всего отстаивание национальных интересов, «народность» – защиту прав всех членов «бесклассового» общества, «этатизм» – активное вмешательство государства в экономику, чтобы ускорить ее развитие, укрепить экономическую самостоятельность, поднять благосостояние нации. Принцип «светскость» означал отделение церкви от государства борьбу с реакцией, использовавшей религиозные чувства верующих. «Революционность» предполагала верность идеям революции, поддержание жизнеспособности существующего общества9.

Исходя из этих положений, можно сказать, что идеи модернизации и обновления страны лежали в основе идеологии кемализма.

тельности. – М.: Издат. фирма «Восточная литература», 1995. – С. 40.

Рассмотрим основные принципы кемализма, а также процессы модернизации, проводившейся посредством этих принципов. Такими, по моему мнению, являются лаицизм (принцип светскости), народность, этатизм, национализм. Что касается принципов республиканизма и революционности, то они, с моей точки зрения, не играли важной роли как в системе кемализма, так и в развитии государства. Они, скорее, были некой оболочкой для облегчения понимания народными массами всей системы принципов.

Лаицизм использовался для практических мероприятий по сокращению сферы действия ислама. Также он воспринимался как главное средство обеспечения модернизации страны, потому как сложившийся в странах мусульманского Востока тип культуры, в котором доминировало религиозное осознание мира, сильно отличался от более открытой культурной концепции Запада, что в конечном итоге привело к культурной изоляции и застою мусульманских народов. Мусульмане не имели другой классической культуры, кроме той, которая была сформирована исламом, у них не было культурных образцов, которые могли бы послужить основой для гуманистического воспитания личности.

Вновыхусловияхсуществованиянационального государства, используя национализм как главное средство политической мобилизации всех социальных страт на осуществление модернизации, кемалисты должны были освободить национализм от всякого влияния религии, ислама, который, безусловно, становился препятствием на пути интеграции по всем линиям с Западом. При этом за теоретическую основу начатой модернизации они избрали работы Гек Алпа.

Гек Алп считал «национализацию» религии важнейшим этапом реформирования общества. В его книге «Основы тюркизма» есть раздел «Религиозный тюркизм». По убеждению Зии, все религиозные книги, чтение хутбы (проповедь, произносимая во время пятничной молитвы, праздников жертвоприношения и в других особых случаях), следовало перевести на турецкий язык, так как ни одна нациянесможетпроникнутьвглубинысвоей религии, если она не в состоянии читать и пониматьрелигиозныетексты.ЧтениеКорана,призывк молитвеазан, молитвы,совершаемыепослехутбы, должны быть на турецком языке.

Мустафа Кемаль также считал необходимым перевод Корана на турецкий язык. «Турок верит в Книгу, – говорил он, – но не понимает, о чем в ней идет речь. Он сам должен сознавать, что именно он в ней ищет»10.

М. Кемаль выдвинул и проводил с 1924 г. ради-

10 Berkes N. The Development of Secularism in Turkey. Montreal.

– 1964. – С. 486. Цит. по: Фадеева И. Л. От империи к национальному государству. – М.: Восточная литература, 2001. – С. 160.

кальную политику лаицизма. Эта политика свела к нулю влияние религии на государство и в значительной степени сократила ее общественную роль.

В1925 г. совет министров постановил закрыть текке (дервишские обители) и тюрбе (усыпальницы), а также запретить ношение фески и других средневековых головных уборов и одежды и ввести европейские головные уборы и одежду. В 1926 г. Великое национальное собрание Турции приняло гражданский кодекс (№ 743). В марте того же года он принял закон об упразднении шариатских (религиозных) судов и ввел светское судопроизводство, а также утвердил уголовный кодекс (разработанный на основе итальянского).

В1928 г. ВНСТ исключило из конституции некоторые статьи, противоречащие требованиям лаицизма, в том числе и фразу, что государственной религией Турции является ислам.

Переходнаметрическуюсистемумерпозакону

№1782 от 26 марта 1931 г. также явился некоторым отходом от исламских традиций и может рассматриваться как мероприятие на пути к лаицизму11.

В1934 г. ВНСТ приняло закон о введении фамилий. Прежде турки имели лишь имена. Этот закон упразднял также титулы и старые формы обращения: паша, бей, эфенди. 24 ноября 1934 года МустафаКемаль-пашаполучилотВНСТфамилию Ататюрк (“Отец турок»). Согласно другому закону, принятому меджлисом 17 декабря 1934 года, фамилию Ататюрк, кроме Мустафы Кемаля-паши, никто не имел права носить. Введение фамилий облегчало осуществление гражданского делопроизводства, устраняло путаницу с одинаковыми именами12.

Вначале декабря 1934 г. меджлис принял закон о предоставлении женщинам права избирать и быть избранными в меджлис. Тем самым турецкие женщины формально были уравнены в правах с мужчинами. В результате этих изменений на выборах в ВНСТ в феврале 1935 года было избрано 17 женщин (из 399 депутатов).

Во всех этих постановлениях и законах четко прослеживается идея европеизации страны. В результате политики лаицизма в 20–30-е годы были созданы предпосылки образования светского государства.

Следующим этапом должна была стать консолидация турецкой нации, так как современное государство должно создаваться на национальной основе.

Впониманиикемалистовтурецкийнационализм былтесносвязанспонятиемтурецкогонационального государства и воспринимался исключительно

всвязке: нация – государство. Идеи пантюркизма,

11Гасратян М. А., Орешкова С. Ф., Петросян Ю. А. Очерки истории Турции. – М.: Наука, 1983. – С. 182.

12Там же. С. 200.

«Великого Турана», были объявлены неприемлемымииопасными.Принципнационализмадолжен был осуществляться исключительно в рамках национального государства. Акцент в идеологии национализма ставился именно на укреплении общенациональногосамосознаниятурок,консолидации турецкого, культурного пространства.

Все это конкретизировало понимание турецкого национализма и, как подчеркивал Кемаль Карпат, «превратило его по существу в единственную господствующую идеологию»13.

Реализация принципа национализма вылилась в политической практике в создание национального турецкого государства и языка.

Именно на этом этапе видно влияние идей Зии Гек Алпа. По Гек Алпу, нацию (millet) объединяли не только этнические признаки, географические условия проживания, политические факторы, но

икультурная общность (язык, искусство, религия, моральидр.).ЗияГекАлпполагал,чтонеобходимо изменение законов, проведение ряда реформ в целях придания турецкой культуре общенационального характера, создания национального государства.

Гек Алп подчеркивал различие между нацией

иэтносом или расой и давал такое определение: «Нация – не эквивалент расовой, этнической, политической или географической общности. Нация

– такая общность, которая состоит из людей, получивших сходное воспитание, имеющих общие критерииязыка,религии,морали,эстетикии,конечно, опирающаяся на общие исторические традиции. Абсурдно… основывать национальную общность только на родовом признаке. Для национальной идентификации весьма существенны общие принципы воспитания и национальных идеалов»14.

Итак, основным консолидирующим фактором в Турецкой республике должно было стать введение турецкого языка на основе латинской графики.

Был издан декрет, что на территории Турецкой республики арабский алфавит будет заменен турецким на латинской основе; будет разработана новая грамматика турецкого языка, основанная на этом алфавите; организована комиссия по составлению алфавита и грамматики и дан пятнадцатилетний срок для окончательного перехода на турецкий шрифт.

Стала проводиться постепенная, но неуклонная замена «османского» языка турецким во всех областях государственной деятельности и общественнойжизни.Болеетого,самтурецкийязыкбылподвергнут«чистке»отмногихарабскихиперсидских слов; вместо них вводились древние тюркские слова из старинных текстов – орхонских, уйгурских

13Karpat K. Turk demokrasi tarihi, c. 48.

14Gцkalp Ziya. Turkish Nationalism and Western Civilization. – N.Y., 1959. – С. 137. Цит. по: Фадеева И. Л. От империи к национальному государству. – М.: Восточная литература, 2001. – С. 124

– или же искусственно создавались новые, на основе тюркских корней. Это движение возглавил сам Кемаль Ататюрк. По его инициативе было создано Турецкое лингвистическое общество, ставшее научным центром изучения и совершенствования турецкогоязыка.Врезультатевозник,посути,новый турецкий язык, резко отличающийся даже от языка 20-х – начала 30-х годов, в котором арабизмы и персизмысоставлялидополовинылексики.Новый язык усиленно внедряли в народное образование, высшую школу. На нем были написаны школьные

ивузовскиеучебники.Радиовещание,большинство журналистов перешли на новый язык. Окончательно закрепила его в качестве общенационального турецкая литература, сделавшая большие успехи в 30–40-е годы, когда возник и развился турецкий критический реализм.

Государственные учреждения должны были перейти на новый алфавит с 1 октября 1928 г., что заставляло чиновников усиленно заниматься; это многим из них не нравилось. Такое же постановление входило в силу с 1 ноября 1928 г. и для прессы.

Ещеоднапроблемабыласвязанасзасильеминостранных школ в светском образовании Турции. Для самостоятельного национального государства такое положение дел было крайне недопустимым,

ив середине 20-х годов начинают создаваться турецкие школы, появляются свои учебники, внедряется национальное воспитание учащихся.

Далее кемалисты и лично Мустафа Кемаль самое серьезное внимание уделили принципу народности. Характеризуя ВНСТ, при создании партии Мустафа Кемаль постоянно делал упор на принципенародности,большеговоряуженеосуверенитете нации, а о суверенитете народа и его единственном представителе – ВНСТ.

Это необходимо тесным образом связать с той же европеизацией. Определяя политическое содержание последней, Мустафа Кемаль прямо заявил: «Все наши стремления направлены на то, чтобы создать в Турции современную, то есть западную, политическую систему»15. Турецкий социолог и главный идеолог кемализма Зия Гек Алп так говорил о необходимости принятия западной цивилизации: «Если мы этого не сделаем, западные державы нас поработят… Чтобы защитить нашу свободу и независимость, мы должны овладеть европейской цивилизацией»16. Отталкиваясь от этого, следует считать, что принцип народности отнюдь не означал какого-то революционного изменения в социальной структуре общества, а, по существу, должен был рассматриваться, как попытка приме-

15Atatьrk’un soylev ve demecleri. C. I -III. – Ankara, 1989. C. III. – С. 91.

16Gцkalp Ziya. Turkish Nationalism and Western Civilization.

– N.Y., 1959. – С. 266. Цит. по: Фадеева И. Л. От империи к национальному государству. – М.: Восточная литература, 2001. – С. 121–122.

нить идеи западной политической демократии к турецким реалиям.

На примере этих принципов видно, что в Турции в 20–30-е гг. активно проходили процессы модернизации. Однако перестройка системы ценностей, идеалов не сводилась лишь к усвоению западных идей. Это было намного более сложное явление, при котором происходило переосмысление этих идеалов с учетом особенностей и духовных потребностей турецкого общества того времени. В результате рождаются некоторые несоответствия с европейской моделью государства. Основными бросающимися в глаза несоответствиями были политика этатизма и некоторые статьи конституции.

Собственно, из-за попытки увязать воедино и европеизацию, и этатизм возникают эти несоответствия. Так, каких-либо положений, особо оговаривающих право государственной собственности, государственного предпринимательства, в конституции 1924 г. не было. Единственным признанием института государственной собственности было все то же положение о возможности отчуждения частного имущества в общественных интересах.

Такжеещеоднимизтакихнесоответствийбыло насаждение буржуазного института частной собственности при относительной распространенности государственной и вакуфной собственности на землю и одновременно очевидной беспомощности частного национального предпринимательства. И наоборот, наличие значительного госсектора, заметный размах государственного регулирования в 20-е годы мало отражен в конституционном праве17.

Тем не менее проведение политики этатизма, создание новых и расширение старых отраслей промышленности в значительной степени уменьшили зависимость Турции от внешних рынков и привели к существенным социальным сдвигам, к изменению структуры турецкого общества.

Далее,врядеисследованийподчеркивается,что конституция 1924 г., провозглашая личную свободу граждан, в то же время включала оговорки и положения, существенно ограничивавшие эту свободу. Это значительно отличало ее от конституций Запада, свидетельствовало об авторитарном характере учрежденной государственной надстройки, поэтому ее нельзя считать «типично буржуазной конституцией», нельзя утверждать, что она закрепляла «основы капиталистического строя»18. По мнению Н. Г. Киреева, конституция закрепляла стратегию,задачуразвитияпереходного общества, ее исполнителем была не «готовая» национальная буржуазия, а переходные правящие группировки, представленныечиновниками,офицерами,торгов-

17Киреев Н. Г. История этатизма в Турции. – М.: Наука, 1991. –

С. 85

18Георгиян Э. А. Турецкая республика. Основные институты государственного строя. – М., 1975. – С. 38–42.