Моисеева Л.А. История цивилизаций Курс лекций

Однако ко времени Христа память об этой цивилизации Эгейского моря затерялась в веках. И только 100 с лишним лет назад здесь, в Гиссарлыке, немецкому археологу-самоучке Генриху Шлиману посчастливилось приподнять завесу забвения.

Гиссарлык сегодня, испещренный рвами раскопок, открыл миру живой срез исторических эпох. В одном из этих слоев залегают руины города-крепости, воспетого в «Илиаде» Гомера, сложенной около 2 700 лет тому назад.

Поэма Гомера рисует заключительные недели 10-летней исторической войны: царь Агамемнон с огромной ратью, собранной с континентальной части Греции и на Крите, рвется уничтожить Трою за то, что один из здешних царевичей, невоздержанный Парис, соблазнил и похитил славнейшую красавицу тех дней — Елену, царицу Спарты и жену Агамемнона, брата Менелая. В центре повествования — противостояние двух могучих воинов — почти неуязвимого Ахилла, союзника Агамемнона, и троянца Гектора.

Гектор не в силах устоять перед гневом Ахилла, как не в силах устоять перед ним -ни один троянский воин. Троя сопротивляется до тех пор, пока войска Агамемнона не разыгрывают притворное отступление и отряд вооруженных греков не проникает в крепость, схоронившись в гигантском деревянном коне. Но об этом Гомер рассказывает уже в другом великом своем творении — «Одиссее».

Увлечение Г. Шлимана Гомером привело к открытию другого легендарного народа — микенцев, населявших Пелопоннес, где позже суждено было зародиться греческой цивилизации. Однако сами микенцы оказались наследниками более ранней и более утонченной культуры: то была минойская культура на Крите. Британец сэр Артур Эванс, археолог, увлеченный находками Шлимана, и обнаружил этот древний эгейский народ.

Вскоре археологи в изучении эгейской цивилизации проникли еще дальше — вплоть до IV тысячелетия до н.э. Троя оказалась только началом археологических открытий: теперь множество ученых изучает микенскую, минойскую и кикладскую цивилизации.

В 1988 г. раскопками в Гиссарлыке руководил немецкий историк Мапфрсд Корфмап, который пришел к выводу, что причиной Троянской войны была не прекрасная и коварная Елена, а морская торговля. Милях в пяти к югу от Гиссарлыка Корфман обнаружил моряцкое кладбище, относящееся к XIII веку до н.э. — временам гомеровской Трои. Поразительное сходство похоронных обычаев привело к выводу, что захоронение связано с торговыми сообществами, в которые входили купцы из различных земель, а также корабельщики, водившиесуда с купеческим товаром.

Купцы, везя грузы с драгоценными металлами, вином, оливковым маслом, керамикой и другими товарами, пытались выйти через пролив Дарданеллы в открытое море. Это было одно из опаснейших мест в Эгейском море: в этот узкий пролив устремляются воды Черного моря и впадающих в него крупнейших рек Восточной Европы и евразийских степей — Дуная, Дона, Днепра, Буга и Днестра. Мощный водяной напор внутри пролива образует противонаправленное течение, и если ветер был попутный, то античному парусному кораблю нетрудно было преодолеть течение, но даже летом почти всегда дули встречные ветры с севера, а зимой это были штормы. (Мореходы научились плавать против ветра лишь к концу христианской эпохи.)

Груженные товарами корабли вынуждены были приставать к гавани поблизости от входа в пролив и ждать — днями, неделями, месяцами — удобного ветра.

Ближайшая к Дарданеллам гавань принадлежала Трое. Здесь-то возле северной оконечности Бесикского укромного залива, спрятанного за мысом, не дававшим прорваться бушующим в проливе ветрам, и обнаружил моряцкое кладбище Корфман.

Троя взимала плату за право ставить корабли па якорь в гавани, за пищу и иные услуги. У купцов выбора не было. Троя разбогатела и стала «лакомым кусочком». Видимо, осаде и грабежам она подвергалась не однажды.

Личность Гомера окутана тайной, но, вероятно, поэт слагал «Илиаду» и «Одиссею» приблизительно в 750 — 700 гг. до н.э., когда Греция только выбиралась из так называемых «темных веков», последовавших за падением микенской культуры около 1050 г. до н.э. Для

этого мрачного периода были характерны примитивные земледельческие поселения и неграмотность.

Вплоть до начала 1-го тысячелетия до н.э. все сказания передавались лишь устно, из поколения в поколение. Сам Гомер тоже не записывал своих поэм. Но в глазах греков классической эпохи (700 — 200 гг. до н.э.) гомеровский эпос был подлинным историческим повествованием об их предках, событиях. Это была эпоха великих драматургов — Эсхила, Софокла, Еврипида — титанов греческой мысли.

Понятно, что Троя была вознесена греками до положения святилища. В 334 г. до н.э. македонский царь Александр Великий, пройдя через Альпы на пути в Персию, сделал остановку в Трое. Он посетил древнее место, принеся жертву богам. Растеревшись оливковым маслом, он обежал нагим — таков был обычай — вокруг предполагаемой гробницы Ахилла, чей дух, по мнению Александра, продолжал жить в нем самом.

Во все походы Александр Македонский брал с собой затрепанную копию «Илиады», записанную на папирусном свитке, и клал ее под голову на ночь.

Гомер только упоминает в «Илиаде» о Троянском коне, зато в поэме Вергилия «Энеида» (I век до н.э.), где повествуется о том, как отважный герой Эней спасается из осажденной Трои, дабы основать римское государство, — коню уделено достаточно внимания.

А в V в. н.э. греческий поэт Трифиодор описывает копя как животное с белой шкурой, с пурпурно-золотой гривой, с глазами из зеленого берилла и красного аметиста и с зубами из слоновой кости.

К концу VI в. н.э. на месте Трои всякие поселения исчезли. Имя Трои — Илиона, как называли это место его последние завоеватели, — еще столетия гремело во всех эллинских землях. Но точное местонахождение Трои постепенно стерлось из памяти Запада.

Когда в 1488 г. во Флоренции появилось, с изобретением печатного станка, первое печатное издание Гомера, Ахилл, Гектор, Елена и Агамемнон снова воцарились в умах просвещенных людей.

Однако ученые оказались бессильны проследить греческую историю далее чем за VIII век до н.э. — время, когда состоялись первые Олимпийские игры.

Предыдущие века оставались окутанными мраком неизвестности. Догадывались, что эгейская цивилизация пришла в упадок, погрязла в невежестве и нищете и была сломлена бесконечными войнами. Ученые сошлись на том, что описанные Гомером сокровища, дворцы, героические идеалы — всего лишь мираж.

Должен был появиться человек с поистине буйным воображением, чтобы опровергнуть такой взгляд. Им стал Генрих Шлиман, которому выпало откопать Трою [2].

Это захватывающая история. Шлимаи не только нашел и раскопал Трою, но обнаружил настоящее сокровище — ослепительную груду золота, из более чем 10 тысяч предметов. Шлиман сумел вывезти клад за пределы страны, куда не могли добраться турки, а затем оповестил мир о своем триумфе.

Шлиман выставил клад на обозрение в своем афинском доме. В течение 55 лет после его смерти все это оставалось бесценным владением Берлинского Государственного музея древнейшей и древней истории. Во время второй мировой войны золото клада в целях безопасности содержалось в бетонном бункере, но к концу войны оно исчезло. Советское правительство отрицало свою причастность к изъятию клада, но в 60-е годы русский археолог заявил, что видел золото своими глазами в Москве. (Клад действительно был вывезен в СССР. Вопрос о правах собственности до сих пор остается открытым.)

Шлиман исследовал и другую сторону Эгейского моря, куда его манила еще одна гомеровская тайна — Микенская цитадель, возвышавшаяся над Аргивской равниной на Пелопоннесе. Это была родина Агамемнона, где его ждала страшная кончина: легенда гласит, что, когда царь возвратился с троянской войны, он был убит женой Клитемнестрой и ее любовником Эгисфом.

Микены фигурировали и во многих других преданиях. Их руины, в том числе мощные

стены из гигантских каменных плит, будто бы сложенные некогда племенем великановциклопов, еще в античные времена вселяли благоговейный ужас.

Во II веке н.э. греческий писатель Павсаний писал: «Клитемнестра и Эгисф похоронены немного в стороне от стены; они были признаны недостойными лежать внутри стен города, где похоронены и сам Агамемнон, и те, кто были убиты вместе с ним» [3].

Шлиману удалось найти царские захоронения. Рабочие наткнулись на шахту, уводящую в глубь скалы. Это оказалась первая из пяти могил, расположенных на глубине от 3-х до 15 футов. В шахтах покоились 19 мужчин, женщин и детей, украшенных золотом. Тела мужчин покрывали нагрудные дощечки, лица — маски из драгоценных металлов, а женщин украшали диски в форме пчел, спиралей и осьминогов. В глазах рябило от оружия, золотых кубков, брошей и других богатств.

Художественная выделка предметов — инкрустация, чеканка и т.д. — была высочайшей и во много раз превосходила по богатству все троянские находки Шлимана. Позже выяснилось, что шахтовые гробницы относились приблизительно к 1600 г. до н.э., то есть были на несколько веков старше, чем предполагаемое время троянской войны (1250 г. до н.э.).

Шлиман обнаружил в Микенах ранее неведомую цивилизацию. Проводя раскопки дальше, он раздобыл дальнейшие доказательства богатства, обилия художественных ремесел и военной мощи этой цивилизации. Ученые назвали ее Микенской.

В 1890 г. Шлиман скончался в возрасте 68 лет, и в Афины со всего мира посыпались соболезнования и выражения почтения его памяти. В его особняк явился король Греции, неся венки. На гроб были возложены издания «Илиады» и «Одиссеи», а в головах стоял бюст Гомера.

Шлиману удалось заворожить весь мир своими находками. Но у него нашелся достойный преемник на эгейской стезе — сэр Артур Эванс, богатый англичанин, столь же энергичный, как и Шлиман. Ему предстояло открытие еще одной цивилизации, искусного народа — минойцев, как назвал их Эванс в честь легендарного царя Миноса.

До тех пор пока сэр Артур Эванс [5] не начал своих исследований, никто и не подозревал, что первая европейская цивилизация зародилась на Крите.

В 1893 г. в Афинах Эвансу довелось увидеть камешки наподобие амулетов с выцарапанными на них значками — иероглифами. Торговцы уверяли его, что камешки эти с Крита, лежавшего в 65 милях от греческого материка. Эванс слышал о кургане Кефала, где обнаружили гигантские кувшины для хранения запасов. Традиция отождествляла этот холм с местонахождением Кносса — родины легендарного царя Миноса.

Эванс купил часть холма, и после того, как критяне отвоевали у турок себе свободу, в 1900 г. приступил к раскопкам и уже через 4 дня понял, что нашел новую цивилизацию.

Морская природа этой цивилизации проявлялась во всех находках: керамические черепки покрывались изображениями морских звезд, ежей, дельфинов, осьминогов. На стенах, колоннах, печатях был вырезан трезубец — эмблема морского владычества.

В Кефале оказался погребенным величественный дворец, перестраивавшийся на протяжении многих веков. Дворец занимал огромную площадь и вмещал около 1 400 помещений. Возведен он был около 1900 г. до н.э. Эванс нашел поселения, восходящие к

10000 г. до н.э.

Весь мир замер в ожидании. В 1901 г. в восточной части дворца была обнаружена величественная лестница, тронный зал, игральная доска.

Произведения искусства минойцев светились любовью к природе и морю, к состязаниям и празднествам, к роскоши и наслаждениям. Словно желая запечатлеть свои плодотворные отношения с морем, около 1500 г. до п.э. минойские вазописцы развили так называемый морской стиль. Они украшали свою утварь необычайно правдоподобными изображениями осьминогов, дельфинов, наутилусов, моллюсков, кораллов и губок на весьма натуралистическом фоне подводных скал и водорослей.

Время величия их длилось чрезвычайно долго: начало — 2500 г. до н.э., а закат — в 1400 г.

до н.э., когда неведомое бедствие положило конец их цивилизации. Всего за какое-то столетие сложнейшее здание минойскои цивилизации рухнуло. К 1470 г. до н.э. все большие дворцы, кроме кносского, погибли в огне, а заодно с ними — окрестные города. В ту же пору минойские торговые порты и заморские поселения были заброшены или стерты с лица земли.

Эванс считал, что минойское царство разрушила чудовищная геологическая катастрофа, что славные дни Крита оборвало землетрясение, до основания разрушившее Кносс. Эту точку зрения впервые оспорили в 1930-е годы. Археологи, сличавшие различные свидетельства как на Крите, так и в материковой части Греции, пришли к выводу, что на протяжении столетия, предшествовавшего гибели Кносса, между минойцами и микенцами происходила борьба, из которой жители материка вышли победителями.

Собирать по кусочкам эгейскую историю выпало на долю Шлимана и Эванса. Они прошли тропой человеческого развития в глубь веков, добравшись до тьмы неведомых тысячелетий, и там обнаружили свет человеческого гения.

Каждый по-своему, Шлиман и Эванс проделали сложнейшую работу: они разгребли песок Времени и показали всему миру, какими некогда были древние эгейцы. А по их примеру другие археологи и историки спасли от забвения иные древнейшие европейские цивилизации.

В1882 г. к Шлиману присоединился Вильям Дѐрпфельд, профессиональный архитектор, а в 1932 г. растерзанным холмом Гиссарлык занялся американский археолог Карл Блеген, работавший не киркой, а кисточкой. Сто лет спустя после смерти Шлимана за дело взялся археолог М. Корфман, возглавивший международную экспедицию. Используя технику космического века, новейшие компьютеры и аэрофотосъемку, исследователи уже обнаружили поселение, расположенное под Троей I, которое условно назвали Троей 0.

Когда были произведены серьезные и продолжительные раскопки, пришлось заново переписывать историю древнего мира, открывая неведомые цивилизации на целое тысячелетие предшествовавшие классической Греции. Были открыты общества, отличавшиеся редкой упорядоченностью и целеустремленностью. Люди оставили доказательства своей талантливости, тонкого вкуса, высочайшей энергии, они наслаждались таким уровнем материального комфорта, какому и сегодня многие общества могли бы позавидовать.

Внескольких географически обособленных областях Эгейского бассейна зародились самостоятельные, но взаимосвязанные культуры: кикладская — на Кикладских островах, троянская — в западной Анатолии, минойская — на Крите и элладская — в материковой Греции.

2. Кикладская и минойская цивилизации

Кикладская цивилизация (3500 — 2000 гг. до н.э.) и минойская цивилизация (2000 — 1600 гг. до н.э.) процветали в южных пределах Эгейского моря. Британский исследователь Джеймс Теодор Бент первым провел систематические раскопки на Кикладах (греч. — «лежащие кругом»; название отражает расположение островов относительно храма Аполлона на острове Делос). За ним начал раскопки греческий археолог Христос Цунтас. Они были поражены достижениями этой «обширной доисторический державы» — мраморные вазы и статуи, керамические чаши, серебряные украшения — и изумились тонкостью работы и высочайшим техническим уровнем ее исполнения.

В 1949 г. греческий археолог Николас Контомос, а через 11 лет американские исследователи раскопали поселение на островах Гротта, Самагосе и Керосе. Найденные статуи, очевидно, при жизни людей служили им в качестве оберегов и были захоронены с ними.

Особенно удивили раскопки на острове Фера: большие, прочные дома поднимались на высоту 2 — 4 этажа. Лабиринты улиц вели к площадям причудливой формы. В домах были крепкие двери и лестницы, просторные комнаты заливал свет из больших окон. Деревянная мебель истлела, но очертания столов, кроватей, стульев остались в вулканический среде. Гипсовые слепки, выполненные из этих отпечатков, обнаруживают изящные формы, богатые

тонкими деталями.

Феряне любили чистоту: комнаты для омовений, где стояли терракотовые ванны и каменные уборные, находились на 2-м этаже зданий и с помощью глиняных труб, встроенных в толстые стены, соединялись с хитроумной системой каналов, проходивших под городскими улицами. Найдены огромные кувшины для храпения запасов. Кувшины, чаши рассказали о больших торговых связях ферян с Ближним Востоком и Египтом, с другими островами Эгейского моря. Процветали ремесла по обработке камня, тканей; гончары производили множество керамических сосудов. Миски, кувшины, чаши были расписаны лилиями, птицами, рыбами.

В искусстве Феры и в повседневной жизни важная роль отводилась обрядам, празднествам и богам. Но ничто не могло спасти ферян от катастрофы, погубившей остров. Отсутствие человеческих скелетов и драгоценных предметов говорит в пользу того, что большинство людей, вероятно, сумели вовремя спастись. Видимо, за несколько месяцев до извержения вулкана землетрясения уже колыхали остров. Но как только толчки прекращались, феряне брались чинить поврежденные дома: археологи нашли чаны, наполненные гипсом, приготовленные для покрытия заново отстроенных стен. Но в какой-то момент люди побросали инструменты, неоконченную работу, собрали все ценное, припрятав кувшины с запасами, и на кораблях отплыли в неведомое нам безопасное место.

Фера погибла от вулканической катастрофы. Само Эгейское море зародилось в результате гигантского содрогания земной коры за 5 миллионов лет до н.э., когда воды Средиземного моря хлынули на эгейский массив суши.

При этом сдвиге терлись друг о друга две огромные части планетарной коры — тектонические пласты, залегавшие под материками Африки и Евразии. Расплавленная магма, пузырясь и вырываясь из трещин между пластами, образовала множество вулканов. Один из них — древние называли его Стронгилой (Stroggulh — «Круглая») — извержением был разнесен на куски, разделив Феру на три части: Санторин, Тсрасию и Аспронизи.

Память о перенесенном ужасе люди сохранили в мифах. Греческий поэт Геосид, живший в VIII в. до н.э., собрал воедино древние народные сказания о богах и их космической борьбе. Он описывает страшные последствия битвы между Зевсом и рыкающим чудищем Тифоном, чьи черные языки вырывались из пастей сотни его змеиных голов и чьи несчетные глаза полыхали пламенем.

Жаром сплошным отовсюду и молния с громом, и пламя Чудища злого объяли фиалково-черное море.

Все вокруг бойцов закипело — и почва, и море, и небо.

С ревом огромные волны от яростной схватки бессмертных Бились вокруг берегов, и тряслася земля непрерывно [7].

Интриговал сотни поколений рассказ древнегреческого философа Платона о затерянном континенте под названием Атлантида. Предание повествовало о чрезвычайно развитом обществе, которое имело множество достижений, опережавших свой век, и которое за единую ночь катастрофы сгинуло под морскими волнами.

Герой Платона Критий рассказывает, что исчезнувшая земля была островной державой, где из земли били горячие и холодные родники, в изобилии приносили свои дары плодородные долины, а леса были настолько огромны, что доставляли людям все, что нужно, слонов водилось великое множество. «Далее, — говорил Критий, — все благовония, которые ныне питает земля, будь то в корнях, травах, в древесине, в сочащихся смолах, в цветах или плодах, — все это она рождала и отлично взращивала, прекрасным, изумительным и изобильным» [8].

Первыми обитателями Атлантиды были дети, родившиеся от союза смертной женщины и бога моря Посейдона. Они мудро распоряжались природными богатствами и выстроили большой и прекрасный город, перебросив мосты через водные кольца, его окружавшие. Дворцы сияли разноцветными каменьями, храм с потолком из слоновой кости украшали

золотые изваяния. Веками на острове царили мир и гармония, и все свято чтили древние законы и обычаи.

Но этому счастливому существованию настал конец, когда у жителей Атлантиды возобладал низменный человеческий нрав, губя божественную искру, унаследованную ими от бессмертного предка. Лицемерие, властолюбие, тщеславие обуяли их. Тогда Зевс, отец всех богов, наложил на них кару.

«Когда пришел срок для невиданных землетрясений и наводнений, за одни ужасные сутки Атлантида исчезла, погрузившись в пучину», — пишет Платон [9]. И каким бы искажениям ни подвергалась поколениями людей эта история, события, обрисованные в ней, соответствуют геологической катастрофе, произошедшей во время извержения Стронгилы во II тысячелетии до н.э.

Как и поздние римляне, ферские художники наносили изображения прямо на поверхность штукатурки, в их палитре были красный, желтый, оранжевый, коричневый цвета (их изготовляли из охры), черный (из угля и марганца), синий (из минерала глауфана) и белый.

Минойская цивилизация процветала на Крите, катастрофы обошли ее стороной. Она первая подарила миру нетленные достижения, сопоставимые с величайшими достижениями других древнейших цивилизаций.

На Крите с 1900 г. до н.э. начали возводить дворцы. Разрушенные землетрясениями, они были полностью перестроены около 1700 г. до н.э. Такое возрождение получило название «золотого века» минойской цивилизации.

Мир, социальное равновесие, продуманная общественная иерархия с аппаратом чиновников, религиозными обрядами, организованным ремесленным производством позволили Криту подчинить своей власти все Средиземноморье.

Критянам принадлежал ряд нововведений в строительном деле, обработке металлов и государственном управлении.

Минойцы изобрели письменность, перейдя от иероглифического письма к так называемому линейному письму, до сих пор не расшифрованному. Все записи процарапывались на сырых глиняных табличках.

Самым долговечным наследием минойцев оказалось их искусство: шедевры невиданной красоты и изящества, изображающие мир природы, религиозные мотивы. Минойским искусством восхищаются и наши современники.

Летом 1979 г. были начаты исследования холма на северном склоне горы Юктас («пещеры ветров»), пустоты в ее скальной породе проделал северный ветер, дувший с Эгейского моря. Этот горный гребень раскинулся в четырех милях от Кносса, прославленного еще Гомером как богатейший город Крита и раскопанного в 1900 г. сэром Артуром Эвансом.

Местные земледельцы называют эту гору гигантским каменным ликом (профилем Гаргантюа), принадлежавшим самому Зевсу, «отцу богов и людей» классической греческой мифологии. В одном из мифов рассказывается о том, как громовержец, приняв обличие белоснежного красавца-быка, по морю увез на Крит финикийскую царевну с так много говорящим нам именем — Европа. От союза Зевса с Европой родились три сына, одним из которых был Минос, кносский правитель. В Кноссе стоял ослепительный дворцовый комплекс — средоточие цивилизации.

Гомер в «Илиаде» пел о «Крите стоградном», который своими городскими удобствами и роскошью способен был поспорить с городами древнего Египта и с современной Европой. Кроме Кносса, было раскопано еще три дворца — в Фесте, Маллии и Закросе, — а также ряд вилл, просторных и роскошных. На всех минойских дворцах лежит печать изящества, уюта и благоденствия. Стены покрывала роспись. Внутренние покои обычно были просторными и удобными, и вместе с тем облик и пропорции комнат сохраняли нужную человеку соразмерность.

Юные критяне и критянки, бросая вызов смерти, перед толпами зрителей вершили чудеса гимнастической доблести. Исполнив пляску вокруг быка, юноши и девушки затем совершали

опаснейшие прыжки через рога животного и над его спиной. Каждое движение грозило им гибелью, а сегодняшние мастера корриды и родео и вовсе признают подобные упражнения невозможными.

Своего зенита минойская дворцовая культура достигла в последующие два века, с 1700 по 1470 гг. до н.э. Интересно, что сохранившаяся традиция общих погребений заставляет предположить, что сословные разграничения оставались все еще размытыми. Существовал некий единый общественный слой, основанный на кровном родстве. Дворцы были центром хранения продовольствия, сырья, отсюда шла внешняя торговля. Земледельцы приносили излишки урожая в виллы и дворцы, где их хранили, обрабатывали, чтобы потом обменять на привозные товары. Многое еще осталось загадкой, так как минойцы вели хозяйственные и торговые записи на линейном письме «А», по сей день не расшифрованном. Остается также загадкой, кто же правил минойским Критом в пору расцвета. Некоторые исследователи в поисках ответа обратились к греческим мифам. Трое сыновей Зевса и Европы — Минос, Радамант и Сарпедон -- связываются с дворцами в Кноссе, Фесте и Маллии соответственно. Возможно, их родством и объяснялось дружественное распределение власти.

Как же погибла эта цивилизация и почему? Археологи пришли к выводу: минойцы были покорены микенцами, жителями материка. Чужеземцы появились на Крите после 1470 г. до н.э. Склады оружия, воинские захоронения подтверждают это. Исчезло и минойское линейное письмо «А», появилось линейное письмо «В» — самая ранняя форма древнегреческого языка. А около 1380 г. до н.э. новые землетрясения, пожары разрушили дворцы. Отныне эгейские царства заволокла тьма. Однако греческие мифы увековечили эти цивилизации.

3. Микенская Греция (1600— 1050 гг. до н.э.)

За смертоносным извержением вулкана на Фере последовало разрушение дворцов на Крите. Слияние минойской и элладской культур на материке породило новое образование, названное микенским в честь своей главной цитадели.

Микенская цивилизация носила ярко выраженный военный характер: города укреплялись мощными стенами, искусство изобиловало сценами сражений. Могущественные цари собрали несметные сокровища, они добились господства над Эгейским морем, но кончилось все прахом.

Микенцы обладали многими чертами, о которых нам рассказал Гомер: они были необычайно высоки ростом, крепко сложены, тщеславны.

В 1952 г. Майкл Вентрис, молодой английский архитектор, разгадал загадки линейного письма «В», заявив во всеуслышание, что это очень древний греческий язык, на 500 лет старше языка Гомера. Появилась возможность узнать завораживающие подробности устройства микенской цивилизации.

В микенскую эпоху на греческом материке не существовало какого-то политического единства, тем более официальной империи. Земля была раздроблена на десятки царств, соперничавших между собой. Дворцовый центр управлял местным чиновничьим аппаратом. Крепость строго следила за окрестными городами, число которых могло быть более 20. Все царство делилось на Ближнюю и Дальнюю провинцию, а каждая из них подразделялась на 16 областей. Правителем каждого города был «ванак» — господии, государь. Ванак, очевидно, обладал всей полнотой власти. Под его началом был «лавачет» — главнокомандующий, дворцовые чиновники. Все они выступали от имени верховной власти. Дворец одновременно являлся и промышленно-хозяйственным центром со множеством подразделений. Здесь трудились зодчие, каменщики, плотники, механики, оружейники, корабельные мастера, мебельщики, бронзовщики, злато- и сереброкузнецы, ювелиры, резчики по слоновой кости, столяры и парфюмеры. Ниже всех стояли рабы (пленники).

Ни денег, ни рыночной торговли еще не существовало. Все получали за свой труд натурой.

/. Видение Александром Македонским мировой империи. Эллинские государства.

2.Эллинистические наука, культура и искусство.

1.Видение Александром Македонским мировой империи. Эллинские государства

Сраженный кинжалом Павсания, в 336 г. до н.э. уходит из жизни Филипп, во главе Эллады

становится его двадцатилетний сын Александр. Воспитанный Аристотелем на образцах высокой эллинской культуры, Александр знал Геродота, Еврипида, Пипдара и был убежден, что происходит по отцовской линии от Геракла, а по материнской — от Ахилла. И потому ему все разрешено, ибо он за все в ответе.

Быстро и энергично расправившись со своими противниками и претендентами на престол, Александр подавил мятеж на Балканах, разрушил Фивы, а затем, создав огромную армию, он менее чем через два года после вступления на престол отправился покорять Азию.

Историки неоднократно пытались объяснить причины вторжения войска Александра в Азию. Одни предполагают, что он был увлечен идеей освобождения Анатолийской Греции от варваров и мести за беды, причиненные Греции во время греко-персидских войн, другие считают, что он заботился о распространении на восток эллинской культуры.

Александр завоевывает почти всю Малую Азию. Овладев Ана-толией, он достигает Сирии и при Иссе в 333 г. до н.э. разбивает самого «великого царя» Дария III, который первым пустился бежать с поля боя, оставив на произвол судьбы мать, жену и обоз и дав войску знак к беспорядочному бегству. Однако, немного придя в себя, персидский царь счел возможным начать переговоры с Александром, предложив ему выкуп за своих близких, на что победитель ответил, что Дарий должен покориться ему окончательно.

Сокрушив могущество Персии на море, разгромив Тир, Газу, Александр вступил в Египет, где его встретили как освободителя. Здесь он основал Александрию.

Весной 331 г. до н.э. Александр окончательно разбивает Дария. Столицы Персидской империи сдавались одна за другой — Вавилон, Сузы, Персеполь, Экбатаны, Парфия, Гиркания. Он установил границу своей империи по Сыр-Дарье — Гиндукушу. К наследству, оставленному Александру отцом (Македонскому царству), он прибавил территорию множества стран. При этом поражает незначительность боевой силы, которой был завоеван мир: около 40 тысяч солдат при высадке в Азии, 120 тысяч — в Индии, 80 тысяч — в конце его жизни. Самый великий из всех великих полководцев, грозный повелитель, Александр проявляет себя гениальным организатором. Империя держалась на одном человеке, и он обладал нечеловеческой работоспособностью [1].

Почти не взимая налогов с Македонии и совсем не взимая их с Греции, в Азии Александр создает достаточно сложную фискальную структуру: каждая сатрапия имела специфическую систему налогообложения (таможни, отработочная повинность, подушный налог, налог с недвижимости), что приносило большие доходы. На должности местного управления он назначает представителей коренного населения, так как только они разбирались в тонкостях традиций и языков.

Александр стремился не к уничтожению завоеванных народов, а к слиянию их с греками в единое целое. Лучший способ достичь этой цели царь видел в смешанных браках. Он сам подал при мер — женился на Роксане, дочери одного из владык Согдианы, а затем на трех персидских принцессах. По возвращении из Индии большинство его военачальников и 10 тысяч солдат в один день торжественно сочетались браком с местными девушками («свадьба в Сузах»).

Александр построил 34 города, назвав их своим именем. Эти города распространяли греческую культуру и греческий язык. Он приказал воспитать 30 тысяч иранских детей на греческой культуре. Однако строго уважал чужую религию и культуру, способствовал переселению людей, строил дороги, каналы, доки, корабли.

Следуя своей гениальной интуиции, Александр ввел в империи единую денежную единицу —

македонские монеты, чеканенные по аттическому весовому стандарту, заменившие в Азии тяжелые «дарики».

Александр установил культ царя, выросший на поисках греческой философской мысли и монархических традициях Востока. Умер он внезапно — от малярии, после двенадцати с половиной лет (336 — 323 гг. до н.э.) царствования. Его идеал единства человечества, отрицавший различие между греками и варварами, его великие новаторства — блистательное подтверждение мысли Плутарха о том, что история иногда зависит от одного великого человека. Александром Македонским восхищались Пирр и Цезарь. Дожив всего лишь до тридцати трех лет, Александр успел создать новый мир.

Эпоха, называемая эллинской, началась со смерти Александра и закончилась римскими завоеваниями. До нас дошло гораздо больше документов от этой эпохи, чем от предыдущих цивилизаций. Особое место среди них занимают папирусы — листы, изготовленные из переплетенных особым образом растительных волокон. Они написаны по-египетски (демотическим письмом), по-гречески, более поздние — по-латински. Папирусы донесли до нас самые разнообразные документы: письма царей (деловую и личную переписку), школьные тетради, нотариальные архивы. Среди них самыми интересными являются законы о государственных сборах и архив Зенона.

После разрушительных войн изменились границы империи, созданной Александром Македонским, выделились три больших государства: Египетское (во главе с Птолемеем II, сыном Птолемея I), Селевкидское (правил Антиох I) и Македонское (царствовал Антигон II Гонат). В самой Греции оставалось несколько полисов, это прежде всего Афины и Коринф. Расчленение империи Александра подтвердило значение большого политического новшества

—института монархии: повсюду стали возникать маленькие и большие царства. Последователи Александра строили повсюду множество городов, сосредоточивших

величайшую культуру и искусство [2].

2. Эллинистические наука, культура и искусство

Как ни парадоксально, человек, по-видимому, может развивать свою индивидуальность только в коллективе: индивидуализм, начавший развиваться в конце V века до н.э., тяга к индивидуальной философии не прижились. Поэты собирались в общества, традиции художественных школ играли первостепенную роль в развитии изобразительных искусств, философия и наука процветали в школах с четкой организационной структурой [3].

Два первых Птолемея подарили своей столице Мусей и Библиотеку. Мусей (букв, «святилище муз») становился исследовательским центром. Ученые полностью обеспечивались щедростью монарха и имели все необходимое для работы — коллекции, инструменты, ботанический и зоологический сады. Фонды Библиотеки все время росли, в нее вошли купленная библиотека Аристотеля и 700 тысяч свитков времен Цезаря. Библиотеки появились в Сиракузах, Таренто, Пергаме.

Постепенно развивается вкус к высокоинтеллектуальной литературе. Трагедия умирала, на смену ей шла комедия. Новая комедия, появившаяся после IV в. до н.э., стремилась к более точному изображению жизни, в ней появились интриги рабов, похвальбы солдат-фанфаронов, пародии и т.д. Так, в комедиях Менандра «Сам себя наказывающий», «Третейский суд», «Брюзга» главными темами были любовь, старость, семейная привязанность, отношения между богатыми и бедными, рабство, суеверия и религия.

Поэзия эллинизма традиционно называется «александрийской», так как большинство знаменитых поэтов жило именно в Александрии при дворе. Отсюда безудержное восхваление монарха. Уроженец Сиракуз, Феокрит прекрасно передает прелести сицилийского пейзажа в поэмах «Сиракузянки» и «Колдуньи»; Каллимах, ученый, автор «Причин», «Элегий» и «Гимнов» оставался библиотекарем в Александрии. Арпат в «Феноменах» стихами изложил астрономическую систему Евдокса Книдского и показал, что самая высокая философия может быть совместима с поэзией. Эта поэзия станет естественным образцом для тех, кто на протяжении веков будет стремиться к искусству ради искусства.