17. Марксистская философия

Свою задачу Маркс и Энгельс видели в том, чтобы заложить основы новой, материалистической диалектики, соединить материализм и диалектику в единое, цельное и стройное научное мировоззрение. Бросив всей предшествующей философии дерзкий вызов, Маркс и Энгельс выразили дух своего времени. В бурный XIX век, когда войны и революции волнами катились по Европе, одного философского объяснения мира было явно недостаточно. Огромные человеческие массы стихийно поднимались на борьбу за его преобразование, и философы не могли не откликнуться на зов эпохи. Надо было саму философию сделать действенной, чтобы она могла дать цель, смысл и программу изменения мира.

Зачем изменять мир? Потому что он не удовлетворяет людей, потому что он несовершенен. Однако вся предшествующая гуманистическая традиция в европейской культуре и философии считала, что недостатки и несовершенства мира неустранимы, поскольку коренятся в извечной природе человека, предопределены ему либо природой, либо Богом, либо обоими вместе. Конечно, можно кое-что подправить, смягчить проявления наиболее разрушительных свойств человеческой натуры. Можно, наконец, договориться о нормах и правилах поведения людей в обществе, создать органы, которые бы обеспечили соблюдение и исполнение этих норм всеми. В корне же изменить свою природу человеку не дано, ибо ни к чему, кроме жертв и разрушений, это не приведет.

Маркс и Энгельс эту гуманистическую традицию перевели совсем в иную плоскость, связанную с пониманием человека как творца самого себя в историческом процессе. Согласно их взглядам, человек не просто часть природы, а такая ее часть, которая через практическую деятельность выделилась из природы, поднялась над ней и поставила ее на службу собственному развитию. Процесс преобразования человеком природы есть одновременно и процесс преобразования человеком самого себя, есть созидание человеческого в человеке.

Освобождение человека от слепого господства природы происходит через развитие практической, трудовой деятельности, которая проходит в определенных формах – способах производства. «В общественном производстве своей жизни люди вступают в определенные, необходимые, от их воли не зависящие отношения – производственные отношения, которые соответствуют определенной ступени развития их материальных производительных сил. Совокупность этих производственных отношений составляет экономическую структуру общества, реальный базис, на котором возвышается юридическая и политическая надстройка и которому соответствуют определенные формы общественного сознания. Способ производства материальной жизни обусловливает социальный, политический и духовный процессы жизни вообще. Не сознание людей определяет их бытие, а, наоборот, их общественное бытие определяет их сознание». (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 13. С. 6 – 7). Все сферы общественной жизни находятся в постоянном взаимодействии. Но основу общественного целого составляет исторический определенный способ производства.

Способ производства представляет собой единство производительных сил и производственных отношений. Производительные силы состоят из средств производства – сырья, инструментов, техники, технологии, транспорта, связи, технических зданий и хозяйственных построек – и людей, занятых в производстве, прежде всего, профессионалов. Производственные отношения есть отношения людей, которые складываются в процессе производства и выражаются, прежде всего, в формах собственности. Когда производственные отношения становятся оковами развившихся производительных сил, они вступают в конфликт. Тогда наступает эпоха социальной революции, которая приводит к смене способа производства. С изменением экономической основы происходит переворот во всей громадной надстройке.

Итак, история есть результат деятельности людей. А деятельности человека присуща воля. Вместе с тем, история имеет свои законы, которые действуют с необходимостью и объективностью, т.е. независимо от воли и сознания людей. В этом нет противоречия, поскольку поступки людей бывают стихийными, большинство людей не могут просчитать даже ближайшие последствия своих действий, их воля, желания в целом определяются материальными условиями их жизни. Однако человек развивается, расширяются его способности ставить под сознательный контроль общественный процесс.

Этапами восхождения человека стали исторически определенные общественные системы – формации. Каждая последующая являлась более развитой, более сложной по сравнению с предыдущей. Таких формаций Маркс и Энгельс насчитывают пять – первобытнообщинная, рабовладельческая, феодальная, капиталистическая, коммунистическая. Рабовладельческая, феодальная и капиталистическая формации основаны на частной собственности. В частной собственности на средства производства Маркс и Энгельс видят главную причину, которая раскалывает общество на большие группы людей с противоположными интересами – классы. Взаимодействия между классами и определяют характер производственных отношений – от сотрудничества до антагонизма.

На этапе классово-антагонистических обществ человек, преодолевая господство природы над собой, попадает в рабство к общественным отношениям. Предметом эксплуатации становится природа, а также природа самого человека, его физические и психические силы. Во весь рост поднимаются задачи овладения человеком общественными отношениями, овладения собственным развитием человека, коренного изменения отношения к природе. Воплотить это в жизнь призвана новая формация – коммунистическая. Маркс предположил, что у человечества еще не было подлинной истории, и назвал предшествующее развитие лишь предысторией.

Когда редактор итальянского журнала «Новая эра» («L’EraNuova») обратился к Энгельсу с просьбой кратко сформулировать основную идею грядущей новой эры в противоположность старой эре, которую Данте определил словами: «Одни люди властвуют, а другие страдают», Энгельс ответил ему пророческими словами «Манифеста Коммунистической партии»: «На место старого буржуазного общества с его классами и классовыми противоположностями приходит ассоциация, в которой свободное развитие каждого является условием свободного развития всех».

18. Немецкая классическая философия

В немецкой классической философии происходит смещение акцентов с анализа природы на исследование человека, человеческого мира и истории. До этого философы знали, с одной стороны, природу, а с другой – человека, который рассматривался как особого рода природное тело, наделенное нетелесной душой. Представители немецкой классики впервые осознают, что человек живет не в мире природы, а в мире культуры. И только глядя на него как на продукт культуры, можно разгадать целый ряд философских загадок. Немецкие философы, начиная с Канта и заканчивая Гегелем, выводят мир культуры из деятельности человеческого духа, и мыслящий субъект, таким образом, оказывается основой мироздания.

Иммануил Кант (1724 – 1804)

Во времена Канта метафизика занималась исследованием мира в целом, души и Бога. Метафизика опиралась на формальную логику, основы которой заложил еще Аристотель. Но уже предшественник Канта немецкий философ Лейбниц показал, что, пользуясь этой логикой, метафизика приходит к взаимоисключающим выводам о мире в целом. Например, к выводам о том, что мир конечен и бесконечен одновременно.

Отталкиваясь от тех противоречий, которые обнажила метафизика Лейбница, Кант делает свое заключение: метафизика вообще невозможна как строгая наука.

Главный порок метафизики Кант видел в том, что она догматична, поскольку абсолютно некритически принимает неявную предпосылку о том, что познание мира в целом возможно, и при этом никак не исследует познавательные возможности человека. Хотя именно эту задачу, считает Кант, должна, прежде всего, решать философия. И такую философию Кант называет, в противоположность догматической метафизике, критической философией. Это был переворот в философии, равный по масштабам Великой французской революции. Сам Кант сравнивал его с коперниканским переворотом в астрономии. Он состоял в утверждении о том, что «не знания должны сообразоваться с предметами, а предметы должны сообразоваться с нашим познанием». Так возникла кантовская трансцендентальная философия.

Кантовская критика метафизики привела к пересмотру того, что и как должна изучать философия. И, прежде всего, она обнаружила пустоту той логики, которой пользовалась традиционная метафизика. Эта логика, которую Кант называл «общей логикой», рассматривала только форму суждения и умозаключения, не затрагивая их содержания. Недостаток такой формальной логики Кант видел в том, что она не позволяет получать нового знания, а только преобразует уже имеющееся знание. Это логика анализа, а не логика синтеза. Правила синтеза содержания должны выясняться в особой логике, которую Кант называет трансцендентальной. В отличие от обычной «общей логики», основы которой заложил Аристотель и которую культивировали средневековые схоласты, эта логика должна быть логикой синтеза содержания, а не логикой анализа формы. Трансцендентальный – значит выходящий за пределы. В случае с логикой это означает, что она впервые выходит за пределы субъекта, что было невозможно для обычной логики. Трансцендентальная логика Канта рассматривает не только отношения между суждениями субъекта. Занимаясь правилами образования суждений, она вынуждена рассматривать отношение субъекта к объекту: отношение познающего человека к объективному миру.

Кант делит все категории на априорные (априорные – доопытные: a priori – до опыта) формы созерцания и чистые рассудочные понятия. Априорными формами созерцания, по Канту, являются пространство и время, а чистыми рассудочными понятиями – причинность, необходимость, количество и т.д.

Кант истолковал пространство и время как специфически человеческий, субъективный способ упорядочивать то многообразное, что приходит к нам извне (пространство) или изнутри (время). И пространство, и время не существуют вне людей. Согласно Канту, мы познаем вещи не такими, каковы они суть сами по себе, а лишь такими, какими они являются в пространстве и времени. Каковы вещи сами по себе, т.е. вне человеческих априорных форм, мы познать не можем. Нам доступны лишь явления, а не вещи сами по себе.

За априорными формами Канта скрываются те навыки, умения и способности, которые освоены человеческим родом и закреплены, а другими словами – «опредмечены», в теле культуры. Именно там, в теле культуры, то есть в науке, технике, искусстве, наши знания существуют независимо от отдельного индивида. И в таком виде они действительно предшествуют опыту отдельного человека, они для него априорны. Но для такого субъекта, каким является человечество, эти знания и способности апостериорны (a posteriori – после опыта), поскольку именно в историческом опыте человечества они вырабатывались усилиями многих поколений. Однако зависимость отдельного индивида от такого трансцендентального субъекта, каким является человечество, в учении Канта только намечена. Сущность человека и его способностей, говорит нам Кант, лежит за пределами отдельного эмпирического субъекта, отдельного индивида. А потому, в конечном счете, она также непознаваема, как и тот мир, который воздействует на нас извне, вызывая поток ощущений.

Агностиком Канта называют в связи с его трактовкой внешнего мира как «вещи в себе», или ноумена. Внешний мир, утверждает Кант, воздействует на наши чувства, наполняя их хаосом ощущений. Но после того, как этот хаос упорядочивается при помощи категорий, мы уже имеем дело с феноменальным (проявленным) бытием. И оно свидетельствует не столько об устройстве внешней реальности, сколько об устройстве наших познавательных способностей, о всеобщих правилах и формах познавательного процесса. Что касается воспринимаемой нами реальности, то ее подлинного лика мы никогда не узнаем. Как и вещи в себе, мы сами себе только являемся. Каковы же мы суть сами по себе, нам не может быть известно.

Кант утверждает, что «вещь в себе» есть, но она непознаваема. Откуда же мы знаем, что она существует, если она непознаваема?

Свобода является необходимым условием этики, без нее человеку нельзя было бы вменить в ответственность его поступки. Если не существует свободы, то не существует и этики. В этике Канта Бог – это такой нравственный идеал, без устремленности к которому человек оказывается зверем. У Канта Бог выступает в роли воплощенного нравственного закона, а доказательством бытия Бога становится сам факт существования нравственности. Безусловный нравственный закон Кант называет категорическим императивом: «Поступай так, чтобы ты никогда не относился к человечеству, как в твоем лице, так и в лице любого другого, только как к средству, но всегда в то же время и как к цели».

Замечательны заключительные слова «Критики практического разума»: «Две вещи наполняют душу всегда новым и все более сильным удивлением и благоговением, чем чаще и продолжительнее мы размышляет о них, – это звездное небо надо мной и моральный закон во мне».

Георг Вильгельм Фридрих Гегель (1770 – 1831)

У Гегеля основой мира является Абсолютный Дух. Гегель именует эту основу Богом, однако, у него мало общего с традиционной христианской точкой зрения на Создателя.

Гегель формулирует принцип тождества бытия и мышления, имея в виду то, что основа мира есть не что иное, как развивающееся мышление. Логика предшествует истории и природе, творит их. Природа не есть саморазвитие, а лишь проявление саморазвития логических категорий.

Гегель усомнился в абсолютном характере созерцания, или интуиции, и выдвинул в качестве главной формы познания понятие. Мистической интуиции Гегель противопоставляет разум как способность постигать и разрешать противоречия.

Гегель пересмотрел суть понятия. Традиционная логика рассматривала понятие как обобщенное представление. Гегель определяет понятие как развернутое понимание существа дела, которое человек постигает при помощи понятий, а не путем прямого созерцания истины. Согласно Гегелю, мышление в понятиях вполне способно постигать истину. Но для этого оно должно опираться на противоречие. Каждый раз, когда в познающем мышлении возникает противоречие, надо ставить вопрос о том, является ли оно объективным противоречием. Объективные противоречия следует отличать от таких противоречий, которые являются следствием ошибки.

Гегель, в отличие от представителей прежней философии, не считает возможным получить истину всю и сразу. Истина есть результат вместе со своим становлением. Истина – это процесс. Тем самым Гегель вводит в философию понятие относительной истины. И благодаря этому история, в частности, история познания, перестает быть историей ошибок и заблуждений, как это считал, к примеру, Ф. Бэкон. Она превращается в процесс развития относительных истин, без чего невозможна никакая наука.

Гегель пытается воссоздать степени постижения истины не столько индивидом, сколько родом, родовым субъектом. Соответственно процесс познания становится у него познанием в масштабах всего человечества – самопознанием Абсолютного Духа.

Человек оказывается всего лишь орудием Абсолютного Духа, целью которого является самопознание. Самопознание Абсолютного Духа становится сутью философии Гегеля. А природный и социальный мир предстают в его учении как результат самоотчуждения Абсолютного Духа, без которого он не способен познать себя и обрести тем самым полноту и целостность.

Философские взгляды Гегеля проникнуты идеей развития. Он считал, что невозможно понять явление, не уяснив всего пути, который оно совершило в своем развитии. Развитие происходит не по замкнутому кругу, а поступательно от низших форм к высшим. В этом процессе совершается переход от количественных изменений в качественные. Источником развития являются противоречия: противоречие движет миром, оно есть корень всякого движения и жизненности, составляет принцип всякого самодвижения. Гегель обосновывает новый взгляд на суть противоречий. Традиционная логика видела в противоречии синоним непонимания и заблуждения. Гегель утверждает противоположное. Противоречие у него становится орудием истины, а отсутствие противоречий – симптомом заблуждения. В философской системе Гегеля действительность представлена как цепь диалектических переходов.

Основные законы диалектики: закон перехода количества в качество, закон взаимопроникновения противоположностей, закон отрицания отрицания. Закон перехода количества в качество – вещь есть то, чем она является благодаря качеству, количество есть внешняя для бытия определенность; развитие является прерывным, скачкообразным. Закон взаимопроникновения противоположностей – идея саморазвития в единстве и борьбе противоположностей. Закон отрицания отрицания – развитие не только абсолютной идеи, но и каждой отдельной вещи; природа диалектического отрицания – не тотальное отрицание, а сохранение положительного; каждая ступень дает картину абсолютного, но неполную, незаконченную.

История, утверждает Гегель, есть прогресс в осознании свободы. Он выделяет три этапа в мировой истории.

1. Древность. Восточные народы знали, что свободен один, то есть деспот.

2. Греко-римский мир. Было известно, что свободны некоторые, то есть аристократы.

3. Германский христианский мир, современный Гегелю. Народы осознали, что свободны все.

Однако гегелевская философия проникнута глубоким противоречием. Метод, разработанный Гегелем, направлен на бесконечность познания. Поскольку же объективной основой его является абсолютный дух, а целью – самопознание этого Абсолютного Духа, постольку познание конечно, ограничено.Все философские системы прошлого выступали этапами данного процесса и выражали те или иные аспекты истины, их последовательность была не случайной, а разумной и необходимой. Этот процесс завершился, по мнению Гегеля, в его собственной системе, являющейся синтезом всей предшествующей философии и после которой нет уже нового процесса. Гегель устанавливает абсолютную границу развитию человеческого общества, имея в виду современную ему прусскую монархию как совершенную форму правления в условиях гражданского общества. Таким образом, противоречие между методом и системой Гегеля есть противоречие между конечным и бесконечным. Данное противоречие у Гегеля отнюдь не диалектично, ибо не является источником дальнейшего развития. Философия Гегеля оказалась обращенной в прошлое – отражение пути, пройденного человечеством. При этом настоящее есть вершина, конечная ступень.