В.А. Ядов о диспозиционной регуляции социального поведения личности*

Главное в проблеме внутренней регуляции социального пот-дения — это вопрос о структурировании личности как субъек м деятельности.

Чтобы понять, как «организован» активно действующий субъп i и каков внутренний «механизм», направляющий его деятельное и, надо прежде всего представить его как некоторую целостность. И злей, мы сталкиваемся с немалыми трудностями: следует решить, в каким именно ракурсе должна быть рассмотрена целостность личности, m>i > речь идет о целостности не вообще, но в определенном конкретном отношении, соответствующем поставленной задаче — анализу ним ренней регуляции социального поведения.

Действительно, целостность индивида и личности можно р;и сматривать в различных аспектах. Например, со стороны взаимоенч ш биологического и социального, выделяя при этом различные уроним личностной структуры. Можно исследовать целостность субъекта ><> стороны взаимосвязи и взаимодействия экспериментально зафиксм рованных психофизических свойств или черт, как это принято в диф ференциальной психологии личности. Целостность личности как объек та социальных отношений и как субъекта социального общения cxu.i тывается также в ролевой модели, согласно которой личное и. интегрирует в своем «Я» весь комплекс социальных предписаний <п носительно «поведенческих схем», рассматриваемых здесь как сопи ально заданные требования, вытекающие из ее положения в сиск-мс социальных отношений.

Иными словами, представление о целостной структуре личное и предполагает выделение определенного системообразующего при им ка или системообразующего отношения. И в зависимости от него ми гут быть рассмотрены различные подходы к целостному анализу л им ности, субъекта деятельности, индивида.

При всем многообразии подходов к пониманию структуры личин сти, к изучению различных психических свойств и процессов нелмн I не заметить некоторую общую тенденцию, схватывающую главное, и ] именно — тот несомненный факт, что наиболее существенное в лим ности — ее отношения к условиям деятельности, сформировавшие! и ' благодаря предшествующему опыту. <...>

Именно избирательность, определенная направленность в воспри-гии и соответственно реагировании на внешние стимулы, истоки |которой кроются в социальных условиях существования, в социаль-ном и индивидуальном опыте данного субъекта, отличают одного социального индивида от другого. И, что еще более важно для понима-шя социальной природы индивида, здесь же следует искать признаки Социально типического, т.е. определенного единообразия вдоминиру-Рющей направленности восприятия внешних социальных воздействий |и доминирующей направленности в практической деятельности.

Поэтому вполне правомерно выделить в качестве системообразующего признака личностной структуры (в интересующем нас аспек-е) многообразие отношений индивида к условиям его деятельности, 'имея в виду рассмотрение этих отношений как определенной системы, как целостности.

В советской психологии в обобщенном виде этот подход был Гсформулирован в принципе А.Н. Леонтьева относительно личностной [значимости или личностного смысла объективных значений внешних j стимуляторов (обстоятельств) деятельности, согласно которому «смысл [порождается не значениями, а отношением между мотивом действия |и тем, на что действие направлено как на свой прямой результат, т.е. [его целью»*. Человек реагирует на обстоятельства деятельности в со-Iответствии с тем, каковы его потребности и какую цель он преследу-|ет в этой деятельности. А.Н. Леонтьев исследовал также механизмы ([преобразования цели действия во внутреннее осознанное побужде-ше, в мотив.

Л.И. Божович, а затем М.С. Неймарк экспериментально показали, сто в мотивации деятельности обнаруживаются доминирующие тен-[денции, которые Л.И. Божович рассматривает как «внутреннюю по-(зицию личности» или ее направленность, а М.С. Неймарк уточняет, [что эта направленность есть «постоянное доминирование определенных мотивов, ...создающих не только целенаправленность поведения, ! но и целенаправленность всей жизни субъекта»**. Эта направленность \ мотивации личности формируется в определенных социальных условиях, является продуктом ее онтогенеза, индивидуального и социального опыта.

В.Н. Мясищев еще в довоенные годы сформулировал концепцию «психологии отношений», которую он прямо связывает с Марксовым пониманием сущности человека и утверждает, что отношения «представляют собой... систему временных связей человека как личности-субъекта со всей действительностью или с ее отдельными сторонами»*. Отношения личности структурируются, по Мясищеву, от опт шений к отдельным социальным явлениям до целостного миротм зрения.

Д.Н. Узнадзе и его последователи экспериментально выделили mi механизм, который обеспечивает психический настрой личности n.i поведение в данной ситуации, обозначив этот механизм как уста мои ку к поведению**.

В зарубежной социальной психологии соответствующие феномены исследуются как эмоциональные, когнитивные и поведенческие прел расположенности субъекта к реакциям на социальные обстоятелы. i iu деятельности, как отношения или «аттитюд» (attitude) к различным социальным объектам и ситуациям. Подобно фиксированной установи в концепции Д.Н.Узнадзе «аттитюд» есть продукт предшествуют»-т опыта, выполняющий регулятивные функции в поведении субъскм

Наконец, в социологических исследованиях личности ее и ion рательное, целенаправленное отношение к социальной деГнч вительности обнаруживается как система ценностных ориентации высший уровень интернализации социальных условий.

Итак, имеется немало экспериментальных и теоретических дли ных, свидетельствующих о наличии установочных или диспозицмоп ных механизмов регуляции социального поведения личности. Следуе1 отметить, что работающие в этом направлении исследователи аре мятся интерпретировать опытные данные исключительно в рамках том > или иного диспозиционного образования, положенного в основу m ответствующей теории или концепции.

Так, ряд представителей психологической школы Д.Н. Узнал н\ универсализируя понятие установки как бессознательного, по сира ведливому замечанию Ф.В. Бассина, тем самым лишают эту плоло творную теорию возможностей быть примененной к изучению peiy ляции наиболее сложных, высших форм человеческой деятельное ти***. Л.И. Божович и ее школа трактуют понятие «внутренней позиции-или «направленности личности» по преимуществу (или исключите и i. но) как эмоциональный феномен, ибо, согласно этой концепции мотив направляет деятельность благодаря эмоциональной значимое и предмета. В концепции личностного смысла, развиваемой А.Н. Леом тьевым, напротив, подчеркиваются когнитивные, рационалистически аспекты личностных диспозиций.

Что же касается зарубежных и прежде всего американских иссле дователей «аттитюда», здесь обнаруживается необъятное море раню

[Образных и ча^то не согласующихся между собой подходов и «мини-|теорий»*.

Рассматривая «аттитюд» или социальную установку вне общей {структуры личности, разные авторы приписывают ей самые разнообразные свойства и функции, выдвигая на первый план то, что лучше гго объясняет конкретный экспериментальный материал. Но основной порок «аттитюдных» концепций состоит в том, что, претендуя на рассмотрение социальных отношений личности к различным объектам ри условиям ее деятельности, их авторы ограничивают область социально-установочной регуляции поведения некими абстрактными социальными условиями, вне их связи с конкретно-исторической, социально-экономической основой. «Аттитюд» рассматривается на уровне микросреды индивида при полном игнорировании общих социальных условий деятельности личности. Между тем именно эти общие условия определяют не только специфику микросоциальной среды, но они же детерминируют и высшие регулятивные сферы социально-установочной деятельности — систему ценностных ориентации личности.

В связи с этим представляется правомерным рассмотреть диспозици-энно-установочные явления в рамках некоторой общей диспозиционной ^структуры личности как целостного субъекта деятельности. Системооб-[разующим признаком, единым для этой целостности, должны быть различные состояния и различные уровни предрасположенности или пред-уготовленности человека к восприятию условий деятельности, его по-' веденческих готовностей, направляющих деятельность, которые так или иначе фиксируются в личностной структуре в результате онтогенеза**.

* См. обзорные работы: Бозрикова Л.В., Семенов А.А. «Аттитюды» и поведение, 'еферативный обзор (по материалам американской литературы)//Общественные :ауки за рубежом. Философия и социология. М., 1973; Шихирев П.Н. Исследования 'социальной установки в США//Вопросы философии. 1973. № 2; см. также: McGuire W.I. The Nature of Attitudes and Attitude Change//The Handbook of Social Psychology. Vol. 3. Ed by G. Lindzey and F. Aronson. Cal.: Addison-Wesley Co., 1969; Rokeach M. The Nature of attitudes//The International Encyclopedia of the Social Sciences. Vol. 1. N.Y.: The Macmillan Co. and The Free Press, 1968.

** Надо заметить, что применяемый здесь термин «диспозиция» не очень удачен, хотя бы потому, что в качестве предположенностей к определенным поведенческим реакциям можно рассматривать любые психические свойства, ибо это их основная функция. Известно, что Г. Оллпорт, сопоставляя 27 различных наименований, обозначающих свойства или черты личности, считал, что наилучшим обобщением для этих свойств является термин «склонность», или «диспозиция». Кроме того, этот же термин, введенный в 20-е годы В. Штерном, до сих пор используется в персоналистской психологии для обозначения причинно не обусловленных склонностей к некоторым процессам и действиям, иными словами, слово «диспозиция» оказывается связанным с различными истолкованиями, не имеющими отношения к тому пониманию, в котором оно применяется в нашем случае. Следуя совету А.И. Зайцева, можно предложить, например, использовать греческий аналог латинского термина «диспозиция» — «диатаксис», что соответствует русскому «предрасположение», «предрасположенность». Тогда следует ворить «диатактическая структура», «диатактическая система».

:Согласно теории Д.Н. Узнадзе, установка представляет собой пет > стно-личностное состояние готовности, настроенности на поведение п данной ситуации и для удовлетворения определенной потребит т В результате повторения ситуации, в которой данная потребность \к > i < * быть реализована, установка личности закрепляется, фиксируется. <1ми сированная установка есть как бы вторичная, тогда как актуальная . и туативная установка выступает в качестве первичной.

В концепциях «аттитюдов» или социальной установки также шп

черкивается их прямая связь с определенной (социальной) потре»

стью и условиями деятельности, в которых потребность может in.ni удовлетворена. Смена и закрепление (фиксирование) социальной \> тановки также обусловлены соответствующими отношениями ме.гт потребностями и ситуациями, в которых они удовлетворяются. Слс/ю вательно, общий механизм образования фиксированной устанош-н на том или ином ее уровне описывается формулой П —> Д <— С, пи1 П — потребность, Д — диспозиция, С — ситуация или условия дгч тельности.

Принципиальное значение имеет следующий шаг в развертывании диспозиционной концепции: и потребности, и ситуации деятельное ш и сами диспозиции образуют иерархические системы. Что касается im требностей, то выделение в них потребностей первого (низшего) урон ня как психофизиологических или витальных, а также более возвышен ных, социальных — общепринято. Вопрос о более летальной класспфм кации собственно социальных потребностей дискуссионен. Здесь мол i и выделить несколько различных оснований классификации. Например. по сферам жизнедеятельности (потребности труда, общения, пошл ния), по объекту, на который направлена потребность (материалып.и духовные или этические, эстетические и проч.), по функциональном роли (центральные, периферические, ведущие, доминирующие и, n.i против, ситуативные, не ведущие и т.п.) и по субъекту самой поi реп ности (индивидуальные, коллективные, общественные).

В рамках развиваемой здесь концепции целесообразно струк турировать потребности по уровням включения личности в различные сферы социального общения, социальной деятельности.

Эти уровни включения человека в различные сферы социальном. общения можно обозначить как первичное включение в ближайинч семейное окружение, далее — в многочисленные так называемые коп тактные коллективы или малые группы, в ту или иную сферу труд о вой деятельности, наконец, включение через все эти каналы, а также и многие другие в целостную социально-классовую систему через ое воение идеологических и культурных ценностей общества. Основа нием классификации служит здесь как бы последовательное расшпре ние границ активности личности, источник которой со стороны субьек та — потребность или нужда в определенных и расширяющим ч условиях полноценной жизнедеятельности человека.

Условия деятельности или ситуации, в которых могут быть реализованы те или иные потребности личности, также образуют некоторую иерархическую структуру. За основание структурализации мы примем в этом случае длительность времени, в течение которого сохраняется основное качество данных условий, т.е. ситуацию деятельности можно принять как устойчивую или неизменную. Низший уровень такой структуры образуют «предметные ситуации», особенность которых в том, что они создаются конкретной и быстро изменяющейся предметной средой. В течение краткого промежутка времени человек переходит из одной такой «предметной ситуации» в другую. Следующий уровень — условия группового общения. Длительность подобных ситуаций деятельности несравненно больше.

В течение значительного времени основные особенности группы, которой протекает деятельность человека, сохраняются неизмен-ыми.

Еще более устойчивы условия деятельности в той или иной социальной сфере — в сферах труда, досуга, семейной жизни («в быту»). Наконец, максимальная устойчивость во временном отношении (и по сравнению с указанными выше) свойственна общим социальным условиям жизнедеятельности человека, которые составляют основные особенности (экономические, политические, культурные) общесоциальной «ситуации» его активности. Иными словами, общесоциальная обстановка претерпевает сколько-нибудь существенные изменения в рамках «исторического» времени, условия деятельности в той или иной социальной сфере (например, в сфере труда) могут изменяться несколько раз в течение жизни человека, условия групповой ситуации изменяются в течение лет или месяцев, а предметная среда — в считанные минуты.

Обратимся теперь к центральному члену нашей схемы П -> Д <— С, .е. к диспозициям личности.

Если они представляют собой продукт «столкновения» потребностей и ситуаций (условий), в которых соответствующие потребности могут быть удовлетворены, и если они закрепляются (фиксируются) в личностной структуре в результате онтогенеза, то естественно предположить, что эти диспозиционные образования также формируются в некоторую иерархию. Рассмотрим иерархическую систему диспозиций.

1. К низшему ее уровню относятся, по-видимому, элементарные «ксированные установки. Они формируются на основе витальных отребностей и в простейших ситуациях. Эти установки как закреп-енная предшествующим опытом готовность к действию лишены мо-ьности (переживание «за» или «против») и неосознаваемы (отсут-;твуют когнитивные компоненты). Согласно Д.Н. Узнадзе, сознание участвует в выработке установки, когда привычное действие наталкивается на преграду и человек объективирует собственное поведение,

осмысливает его, когда акт поведения становится предметом осмм> ления*. Не являясь содержанием сознания, установка «лежит в ост ни этих сознательных процессов»**.

2. Второй уровень диспозиционной структуры — социальные <|>тсированные установки, точнее — система социальных установок (т>добно тому как предыдущий уровень представляет собой систему >иментарных фиксированных установок).

В отличие от элементарных поведенческих готовностей социальп.п установка обладает сложной структурой. Она содержит три оснониы компонента: эмоциональный (или оценочный), когнитивный (pan \ дочный) и собственно поведенческий (аспект поведенческой гокш ности). Факторы, ее формирующие, с одной стороны,— социален in потребности, связанные с включением индивида в первичные и ;ip\ гие контактные группы, а с другой — соответствующие социалым.1' ситуации. Иными словами, это «аттитюд» или «отношение», ми В.Н. Мясищеву. Социальные установки образуются на базе оценки <н дельных социальных объектов (или их свойств) и отдельных сонм альных ситуаций (или их свойств). Согласно экспериментам М. Роки ча, можно выделить «объектные» и «ситуационные» социальные ус и новки. Последние относятся к диспозициям способов действии первые — к диспозициям по поводу объектов действий***.

3. Следующий диспозиционный уровень — общая направленное 11,интересов личности в ту или иную сферу социальной активное!иили базовые социальные установки. С некоторым упрощением можм"полагать, что данные установки формируются на основе более ониных социальных потребностей приобщения к определенной сфер.деятельности и включения в эту сферу как доминирующую среди других. В этом смысле направленность личности представляет собой идеитификацию с той или иной областью социальной деятельности (чтне нужно смешивать с направленностью мотивации, по Л.И. Бож<>вич). Например, можно обнаружить доминирующую направленное п. исферу профессиональной деятельности, в сферу досуга, на семью (оеновные интересы концентрированы на семейной жизни, воспитаниидетей, создании домашнего уюта и т.п.).

Предполагается, что социальные установки этого уровня также содержат три компонента: когнитивный, эмоциональный (оценочный) и поведенческий. Притом когнитивные образования таких диспочм ций намного сложнее, чем образования низшего уровня. Вместе с тем общая направленность личности более устойчива, чем установки на' отдельные социальные объекты или ситуации.

4. Высший уровень диспозиционной иерархии образует систем,i

ценностных ориентации на цели жизнедеятельности и средства достижения этих целей, детерминированные общими социальными условиями жизни данного индивада. Логично предположить, что система ценностных ориентации, идеологическая по своей сущности, формируется на основе высших социальных потребностей личности (потребность включения в данную социальную среду в широком смысле как интернализация общесоциальных, социально-классовых условий деятельности) и в соответствии с общесоциальными условиями, предоставляющими возможности реализации определенных социальных и индивидуальных ценностей.

Такова, как нам представляется, упрощенная модель диспозиционной структуры, которую следует рассматривать лишь в качестве основы для дальнейших рассуждений.

Первое существенное уточнение состоит в том, что диспозицион-ная иерархия не структурируется из установок как из «кирпичиков», в которых замешаны три компонента: когнитивный, эмоциональный и поведенческий. Эти компоненты, отражающие основные свойства диспозиционной структуры, образуют как бы относительно самостоятельные подсистемы в рамках общей диспозиционной иерархии. Основанием к такому предположению служат экспериментальные дан-|ные исследований «аттитюд».

В отношении когнитивных аспектов диспозиционной системы, 'экспериментально изученных М. Розенбергом, Ф. Хайдером, Л. Фес-тингером, М. Рокичем и другими, было найдено, что когнитивные элементы «аттитюд» обладают свойствами дифференцированности и обобщенности, свойством транзитивности (переноса знания или основанного на знании отношения с одного компонента на другой), а главное, в этой структуре действует принцип, согласно которому знания как бы «стремятся» к логической и психологической согласован-

iOCTH*.

Эмоциональные аспекты диспозиционной организации скорее [характеризуются свойствами напряженности или «центрированности» |в отношении ведущих потребностей личности.

Поведенческие аспекты, взаимосвязи между которыми и ког-Цнитивно-эмоциональной системой, как это ни странно, изучены ме-|Нее всего, надо полагать, структурируются по принципу, отличному эт двух предыдущих. Ниже мы остановимся на этом более обстоятельно, рассматривая вопрос о взаимодействии между когнитивной, эмп циональной и поведенческой подсистемами диспозиционной стр\ i туры. Здесь же следует заметить, что функциональный подход амерм канских социальных психологов стимулировал немало интересныч экспериментов, но он же становится камнем преткновения в разра ботке целостной теории социальной установки.

Важнейшая, если не основная, функция диспозиционной см стемы — психическая регуляция социальной деятельности или пот дения субъекта в социальной среде.

Поскольку поведение представляет собой чрезвычайно сложпук структуру, оно, как и любая система, может быть рассмотрено в р;п личных отношениях. Если структурировать деятельность в отношепмм ближайших и более отдаленных целей (а целесообразность — ведущее качество деятельности), можно выделить несколько иерархически рас положенных уровней поведения. Первый уровень — специфичен кая реакция субъекта на актуальную предметную ситуацию, реакции на специфические и быстро сменяющие друг друга воздействия внеш ней среды, т.е. поведенческие акты. Их целесообразность детермипп рована со стороны условий деятельности и со стороны потребное к-п субъекта вследствие необходимости установить адекватное соответс i вие в данный момент, которое тут же переходит в нарушение «равно весия» и благодаря новому поведенческому акту сменяется новым равновесием.

Далее можно выделить поступок, или привычное действие, кото рое как бы компонуется из целого ряда поведенческих актов. Целесо образность поступка зависит уже от более сложных обстоятельств длительности и, по-видимому, отвечает более высокому уровню потреь ности регуляции поведения в социальных условиях. Поступок ecu. элементарная социально значимая «единица» поведения, и его цел:. установление соответствия между простейшей социальной ситуацией и социальной потребностью (или потребностями) субъекта.

Целенаправленная последовательность поступков образует но ведение в той или иной сфере деятельности, где человек преследую i существенно более отдаленные цели, достижение которых обеспечп вается системой поступков. И наконец, целостность поведения в pa i личных сферах и есть собственно деятельность во всем объеме. Цело полагание на этом, высшем, уровне представляет собой некий «жи t ненный план», важнейшим элементом которого выступают отдельные жизненные цели, связанные с главными социальными сферами дся тельности человека — в области труда, познания, семейной и обще ственной жизни.

На всех уровнях поведения личности оно регулируется ее диспо зиционной системой, однако в каждой конкретной ситуации и в ча висимости от цели ведущая роль, видимо, принадлежит определен ному диспозиционному образованию.

Надо полагать, что здесь действует принцип, аналогичный тому, который Н.А. Бернштейн сформулировал в отношении построения движений на физиологическом уровне*. Подобно тому как при координации движений (для преодоления избыточных степеней свободы ^движущегося органа) выделяется ведущий уровень физиологической регуляции движения, так и в диспозиционной регуляции должен находиться адекватный уровень, или адекватное диспозиционное образование, на соответствующем уровне поведения. Остальные представляют собой, по выражению Н.А. Берпштейна, «фоновые уровни», обслуживающие побочные аспекты деятельности.

Правомерность такой аналогии с физиологией активности подтверждают исследования по психологии установки.

Рассматривая элементарный поведенческий акт субъекта деятельности, А.С. Прангишвили принимает понятие «конечного общего пути». «Этот конечный путь,— пишет он,— можно сравнить с трубкой воронки, которая «фокусирует» в единую выливающуюся наружу струю частицы жидкости, поступающей различными путями в ее конусную часть»**. «Фокусирование», о котором здесь идет речь, осуществляется актуальной установкой, адекватной условиям поведенческого акта. Все уровни диспозиционной структуры участвуют в формировании «потока», вливающегося в конусную часть нашей воображаемой воронки. Но в данной ситуации актуальным, или ведущим, уровнем будет какой-то определенный, ибо «благодаря воле... удается актуализировать и вызвать к жизни установку, найденную целесообразной»*** для данного уровня активности.

Целесообразность включения в регуляцию деятельности определенного диспозиционного образования, фиксированного в прошлом опыте, непосредственно зависит (1) от потребностей соответствующего витального или социального уровня и (2) от уровня ситуации или условий деятельности.

Для регуляции поведения на уровне элементарного поведенческого акта в некоторой предметной ситуации может оказаться адекватной та или иная элементарная фиксированная установка; для регуляции социально значимого поступка в данных обстоятельствах ведущие диспозиции скорее всего извлекаются из системы фиксированных социальных установок; в случае регуляции деятельности в определенной социальной сфере «ответственность» за общую готовность несут ; базовые социальные установки, направленность интересов личности, а в регуляции социальной деятельности личности в целом доминирующее значение приобретают ее ценностные ориентации как высшии уровень диспозиционной иерархии.

Известно, что, согласно Н.А. Бернштейну, в некоторых случаях высшие уровни регуляции принимают на себя ответственность за уи равление поведенческими актами более низкого уровня. Так, после дли тельной болезни человек как бы заново учится ходить. И в этом случае управление простейшими движениями осуществляется на уровне со знания, тогда как в нормальных условиях сознание не контролируем реакции на этом уровне. Точно так же и в диспозиционной регуляции и определенных условиях относительно элементарный поведенческий ак i может регулироваться диспозицией более высокого уровня, как это имеет место в случае, если данному поступку в силу сложившихся обстоя тельств придается необычное социальное значение.

Вообще в момент, непосредственно предшествующий поведен ческому акту, поступку или началу некоторой деятельности, в соот ветствии с уровнем деятельности (предметная среда, социальная труп повая среда, сфера социальной деятельности и общие социальные условия жизнедеятельности личности) вся диспозиционная система приходит в состояние актуальной готовности, т.е. образует актуаль ную диспозицию. Однако ведущую роль здесь будут играть именно те уровни диспозиционной иерархии и те конкретные диспозиции, ко торые соответствуют определенным потребностям и условиям дея тельности.

Выше мы говорили об иерархических системах, участвующих it регуляции социального поведения личности: иерархии потребностей, диспозиций, условий деятельности и, наконец, об иерархически орга низованных уровнях самой деятельности. Диспозиционная регуляция социальной деятельности личности, по-видимому, может быть опи сана формулой, предложенной Д.Н. Узнадзе: С —> У -> П, т.е. ситуа ция — установка — поведение, которую мы преобразуем в несколько иную схему: С —» Д —> П, или «ситуации» (= условия деятельности) -> «диспозиции» —> поведение (= деятельность).

Диспозиционная иерархия личности, опосредующая связь между условиями (или ситуацией) деятельности и поведением, выполняет мотивационные функции. В основе деятельности лежит, конечно, он ределенная потребность или потребности. Их удовлетворение обеспе чивает поддержание всей жизнедеятельности и позволяет человеку выполнять свои социальные функции. Будучи глубинной основой всех мотивов поведения и отдельных поступков, потребности, однако, могу: и не включаться в прямую поведенческую «цепочку», но как бы и скрытом, в снятом виде побуждают к деятельности через соответству ющие диспозиционные образования. Если последние формируются как готовности к действию в определенных условиях и для удовлетворения определенных потребностей, то связь между потребностью, ситуацией и действием устанавливается именно через диспозиционную систему*.

Обратимся теперь к рассмотрению некоторых механизмов функционирования диспозиционной системы.

Прежде всего возникает вопрос о взаимосвязи трех основных аспектов диспозиций — когнитивного, эмоционального и поведенческого. Мы уже отмечали, что было бы неверно рассматривать диспозиционную систему как некую «кирпичную кладку», образованную элементарными диспозиционными компонентами, каждый из которых включает знание, эмоцию, поведенческую готовность. Такое представление, механистическое в своей основе, вряд ли соответствует диалектике социальной активности субъекта, ибо эта активность осуществляется благодаря слаженному действию сложного многоуровневого механизма.

Поэтому исследователи «аттитюд» сталкиваются с неразрешимой трудностью, пытаясь выяснить взаимосвязи когнитивных, эмоциональных и поведенческих компонентов отдельно взятого диспозици-онного образования, будь то социальная установка на определенный социальный объект или более сложная диспозиция на уровне отношения к целостной социальной ситуации, включающие множество объектов отдельных социальных установок.

В обзорной статье, посвященной этой проблеме, У. Мак Гайр отмечает, что по одним экспериментальным данным (например, в опытах 40-х годов Д. Кемпбелла и Л. Кана) обнаруживается высокая корреляция между всеми компонентами «аттитюд», но при использовании более изощренных методик, различных для фиксирования эмоциональных, когнитивных и поведенческих аспектов социальной установки, эти данные не подтверждаются (эксперименты Д. Кемпбелла, Р. Фишке и С. Манна в 1959 г.)**. В 1968 г. К. Титтл и Р. Хилл предприняли весьма тонкое в методическом плане сравнение различных методов измерения «аттитюд» в связи с соответствующим поведением испытуемых***.

Итоги оказались неутешительными. Обнаружив, что из 15 экспериментов, выполненных разными авторами, только в пяти случаях корреляция между социальной установкой и наблюдаемым поведением достигла 0,60, они применили шесть различных способов измерения социальных установок и пять способов измерения поведения и лишь в двух случаях (из 30 экспериментов — 5x6) получили корреля-

flff

цию выше 0,60. Отсюда можно заключить, что само по себе несовер шенство измерительной процедуры нельзя считать основной прими ной рассогласований между социальной установкой и поведением.

Однако многие американские исследователи продолжают поиск решения в совершенствовании техники измерения «аттитюд» и наря ду с этим подвергают сомнению саму концепцию трехкомпонентжш структуры социальной установки, предлагая вернуться к первоначал!. ной идее Л. Терстоуна об эмоциональной природе «аттитюд»*. Д. Кап и Штотлэнд пошли еще дальше и высказали предположение, согласно которому социальные установки дифференцированы по своему ос новному содержанию: одни по преимуществу когнитивны, друпн-преимущественно аффективны, а третьи имеют доминантой поведен ческую готовность. Наконец, они полагают, что возможны и сбалансн рованные социальные установки, в которых два или все три ком понента согласованы**.

Закрепление за отдельными социальными установками определен ной функции (аффективной, конативной или когнитивной, как эт предлагают Канн и Штотлэнд), выделение «вербальных» и «невер бальных» социальных установок, имея в виду, что первые есть «атти тюд» на вербальную, а вторые — на предметно-реальную ситуацию, или же расчленение социальных установок по принципу направлен ности на социальный объект или социальную ситуацию, на цель или способ действия (этим путем идет М. Рокич и некоторые другие авто ры), эти попытки спасти общую концепцию регуляции социальною поведения личности через «аттитюд» приводят лишь к нагромождению разнородных по исходному принципу объяснений некоторых эк спериментальных данных, причем эти объяснения подчас вовсе не согласуются друг с другом. По замечанию П.Н. Шихирева, сегодняш няя ситуация в американских исследованиях по проблематике «атти тюд» характеризуется обилием «мини-теорий» и отсутствием какой либо обобщающей теоретической концепции***.

Механизм взаимосвязи между различными элементами диспози ционной структуры, образующими разные подсистемы (когнитивную, эмоциональную и поведенческую) и разные уровни (от элементар ных фиксированных установок до ценностных ориентации), следуем рассматривать именно как механизм функционирования диспозици онной системы в целом, ибо она обеспечивает целесообразное упрап ление поведением личности как целостная система, в которой все элементы взаимосвязаны и взаимодействуют определенным образом.