«Facies hippocratika» «Маска» Гиппократа или описание лица умирающего.

В острых болезнях должно вести наблюдение следующим образом. Прежде всего – лицо больного: похоже ли оно на лицо здоровых и в особенности на само себя, ибо последнее должно считаться самым лучшим, а то, которое наибольше от него отступает – самым опасным. Будет оно таково: нос острый, глаза впалые, виски вдавленные… мочки ушей отвороченные, кожа на лбу твердая, натянутая и сухая, и цвет всего лица зеленый, черный или бледный, или свинцовый… Если глаза боятся света и против воли наполняются слезами или перевертываются, или один из них сделается меньше другого… если они также постоянно двигаются, или сильно выдаются, или, наоборот, сильно западают; если зрачок их грязный и без блеска… то все эти признаки должны считаться дурными и гибельными… Смертельный также признак – губы распущенные, висящие, холодные и побелевшие.

Печатается по: Хрестоматия по истории медицины: учебное пособие / Под ред. Д.А. Балалыкина. – М.: Литтера, 2012 – С.80.

Тит лукреций кар Из поэмы «о природе вещей».

Данное произведение I в. до н.э. является энциклопедическим собранием всех передовых идей и достижений римской натурфилософской мысли. Оно отразило уровень развития философии, естествознания, медицины, психологии, истории. В своей поэме автор подошел к вопросам естествознания и медицины с точки зрения атомистического учения. В популярной форме он рассказывает о сложном строении живых организмов из мельчайших движущихся частиц, о постепенном развитии растительного и животного мира, о различи организмом и передаче признаков по наследству, о вымирании неприспособленных и выживании приспособленных организмов. Он дает характеристику некоторым заболеваниям и описывает отдельные их симптомы. В одной из книг поэмы Лукреций излагает представления о заразных болезнях, выдвигает идею о причинах их распространения, подходит к идее контагиозности, передачи инфекций.

Ну, а теперь, отчего происходят болезни, откуда

Может внезапно прийти и повеять поветрием смертным

Мора нежданного мощь, и людей, и стада поражая,

Я объясню. Существует немало семян всевозможных,

Как указал я уже, из которых одни животворны,

Но и немало таких, что приводят к болезни и смерти,

К нам долетая. Когда они вместе сойдутся случайно

И небеса возмутят, зараженным становится воздух.

Весь этот гибельный мор, все повальные эти болезни

Или приходят извне и, подобно туманам и тучам,

Сверху чрез небо идут, иль из самой земли возникают,

Вместе сбираясь, когда загнивает промокшая почка…

Новая эта беда и зараза, появившись внезапно,

Может иль на воду пасть, иль на самых хлебах оседает,

Иль на пище другой для людей и на пастьбах скотины,

Иль продолжает висеть, оставаясь в воздухе самом;

Мы же, вдыхая в себя этот гибельно смешанный воздух,

Необходимо должны вдохнуть и болезнь, и заразу.

Печатается по: Хрестоматия по истории медицины: учебное пособие / Под ред. Д.А. Балалыкина. – М.: Литтера, 2012 - С.87.

Авл корнелий цельс Из трактата «о медицине»

(в сокращении)

Нет места, где бы не существовало врачебного искусства. Даже самые необразованные народы изучали травы и другие лечебные средства, помогающие при болезнях и ранениях. Но у греков медицина была разработана значительно больше, чем у других народов, причем и у них она была усовершенствована не с первых дней их истории, а за несколько столетий до нашего времени; ведь Эскулап славится у них как древнейший основатель медицины, и за то, что он более точно усовершенствовал эту науку… он был причислен к сонму богов.

Затем оба его сына Подалирий и Махаон, последовав во время Троянской войны за вождем Агамемноном, оказали немалую помощь своим сотоварищам по оружию. Впрочем, по описании. Гомера, они оказывали известную помощь не во время морового поветрия и не при различных болезнях, но обычно лечили только ранения – как хирургическим путем, так и с помощью лекарств. Из этого очевидно, что они работали только в этой области медицины, и эта часть медицинской науки – самая древняя. От того же самого автора можно узнать, что в то время происхождение болезней приписывали гневу бессмертных богов и к ним же обращались обычно за помощью. Вполне правдоподобно, что при отсутствии лечебных средств против болезней люди все же большей частью обладали хорошим здоровьем благодаря добрым нравам, не нарушавшимся ни праздностью, ни неумеренным образом жизни. Эти два порока способствовали ослаблению физического здоровья сначала в Греции, а затем у нас.

Медицина разделилась на три части: одна лечит образом жизни, другая лекарствами, третья хирургическим путем. Первую часть греки называли диететической, вторую фармацевтической, третью хирургической.

Поскольку из трех частей медицины наиболее трудная и вместе с тем самая известная та, которая занимается лечением болезней (образом жизни), то о ней и надо сказать прежде всего.

И так как первый разгоревшийся спор заключается в том, что одни утверждают необходимость одних только опытов, а другие выдвигают мысль, что опыт недостаточно эффективен, если нет знания законов устройства тела и явлений природы…

Итак, те (врачи), которые представляют медицину, построенную на отвлеченных началах, выдвигают необходимость знания нижеследующих данных: скрытых причин, обусловливающих болезни, затем причин явных, после того также естественных функций организма и, наконец, знание внутренних органов. Скрытыми причинами они называют такие, с помощью которых познается, из каких элементов состоят наши тела, что способствует здоровью и нездоровью. И они убеждены, что тот, кто не знает происхождения болезней, не может знать, как их лечить.

По их мнению, тот действительно будет правильно лечить, кто не ошибся в первопричине болезни. Они впрочем не отрицают, что опыты также необходимы, но утверждают, что к опытам можно подойти только исходя из общей мысли, основанной на разуме.

Ведь врачи прежних времен не пичкали больных чем попало, но обдумывали, что больше всего подходит к данному случаю, и исследовали на опыте то, к чему раньше приходили путем некоторых соображений; и не имеет значения, исследована ли уже большая часть наших знаний в настоящее время на опыте, раз они возникли на почве общих соображений.

И так обстоит дело относительно многих вопросов. Ведь часто также появляются новые виды болезней, относительно которых опыт еще ничего не показал, так что необходимо произвести наблюдение, откуда они явились, без чего никто не может знать, почему надо применять то или иное средство; вот почему они стремятся изучить причины, остающиеся темными.

Кроме того, когда во внутренних органах появляются боли и возникают различные виды болезней, то, по их мнению, не может применять лечебных средств тот, кто не знает устройства самих органов. В силу этого необходимо вскрывать тела умерших и исследовать их внутренние органы. И весьма правильно, по их мнению, поступали Герофил и Эразистрат, которые производили вскрытие живых людей, преступников, полученных из тюрем от царской власти, и пока еще оставалось дыхание, рассматривали то, что природа раньше скрывала от глаз: положение внутренних органов, их цвет, внешний вид, величину, порядок размещения, твердость, мягкость, гладкость, взаимосвязь...

Напротив те, которые называют себя эмпириками, исходя из опыта, указывают на явные причины как на необходимые, исследование же скрытых причин и естественных функций считают излишним, так как природа, по их мнению, непостижима.

Вначале, по крайней мере, медицина получила развитие не от этих теоретических изысканий, но от опытов. Так, среди больных, при которых не было врачей, одни в первые дни болезни из жадности поглощали пищу, другие из отвращения к еде воздерживались, и в результате большее облегчение получали те, которые воздерживались от пищи. Равным образом, во время приступа лихорадки некоторые больные что-нибудь ели, другие принимали пищу незадолго до приступа; наилучшие же результаты получались у тех, которые принимали пищу после конца лихорадки.

Поскольку эти явления и им подобные случались ежедневно, внимательные люди отмечали, что именно приводило в большинстве случаев к лучшему результату, а затем стали давать больным соответствующие предписания.

Таким образом, медицина возникла из наблюдений за выздоровлением одних и гибелью других – наука, различающая вредное и полезное для здоровья. Затем, когда уже были найдены средства лечения, люди принялись рассуждать о теоретических основах лечебных средств, и медицина возникла не после теоретического обоснования, но теория была найдена после возникновения практической медицины.

…Исследовать надо не то, каким образом мы дышим, но что излечивает тяжелое и затрудненное дыхание, а также изучать не то, что заставляет биться кровеносные сосуды, но что означают разновидности пульсации. Это познается только путем опыта.

Впрочем, то, о чем была речь, может лишь показаться ненужным, но то, о чем остается сказать, свидетельствует о жестокости; в самом деле, вскрывается живот и полость груди у живых людей, и наука, призванная охранять здоровье людей, приносит человеку не просто гибель, но самую ужасную.

Это не может быть оправдано, в особенности когда из тех явлений, которые стремятся распознать с помощью такого насилия, одни вовсе не могут быть познаны, а другие могут быть изучены, даже не прибегая к преступлению. Нет ничего глупее предположить, что состояние органов у умирающего человека и даже умершего такое же, как у живого. Но, впрочем, нередко лечащим врачам представляются случаи осмотреть внутренности человека, пока последний сохраняет жизнь. Иной раз случается, что ранят гладиатора на арене, или воина в бою, или путника, застигнутого разбойниками, так что открывается некоторая часть внутренностей, причем у разных лиц по-разному: так проницательный врач знакомится с местом, расположением, порядком размещения и тому подобными свойствами внутренних органов, не прибегая к убийству, а способствуя здоровью, причем проявляя милосердие, он изучает то, что другие узнавали путем ужасной жестокости.

Печатается по: Хрестоматия по истории медицины: учебное пособие / Под ред. Д.А. Балалыкина. – М.: Литтера, 2012 - С.89-94.