Ponosov_dict
.pdfДля обозначения максимально широкого круга философско-
методологических и социологических проблем, отражающих разносторонние аспекты этого взаимодействия, употребляют термин «этика науки».
Этика учёного более узкое по своему объёму понятие, чем этика науки,
поскольку она охватывает преимущественно peгулятивистские аспекты действия морали в науке, обосновывает профессиональную мораль учёных и является частью, одним из аспектов этики науки.
Этика науки представляет собой философское и социологическое изучение взаимоотношений науки и морали:
а) в плане воздействия науки на мораль, знаний и научного прогресса на моральность, нравы людей и нравственный прогресс общества, влияние ценностей науки на мораль, соотношение истины и добра, истинности моральных явлений;
б) в плане воздействия морали на науку, ценностей и норм морали на отношения в науке и её результаты, мировоззренческих установок учёного на познание действия морали как регулятора научной деятельности и научного общения, раскрытия содержания гражданской и моральной ответственности учёных.
В нормах научной этики находят своё воплощение общечеловеческие моральные требования и запреты, приспособленные, разумеется, к особенностям научной деятельности.
Этические нормы служат для утверждения и защиты специфических,
характерных именно для науки, ценностей. Первой из них является бескорыстный поиск и отстаивание истины. В повседневной научной деятельности обычно бывает непросто сразу же оценить полученное знание как истину, либо как заблуждение. И это обстоятельство находит отражение в нормах научной этики, которые не требуют, чтобы результаты были новыми знаниями, а
должны быть так или иначе логически, экспериментально или иным образом обоснованными. Ответственность за соблюдение такого рода требований лежит на самом учёном.
71
2.Проблема ответственности учёного
Проблема ответственности yчёногo перед обществом уже давно привлекает к себе большое внимание. Она сложна и многообразна, складывается из немалого числа факторов, тесно сплетается с более широкой проблемой этических аспектов науки.
Учёный в своей деятельности естественным образом несёт ответственность общечеловеческого характера. Он ответственен за полноценность вырабатываемого им научного «продукта»: от него ожидается безупречная требовательность к достоверности материала, корректность в использовании работы своих собратьев, строгость анализа и прочная обоснованность предлагаемых им выводов. Это составляет его персональную этику.
Гораздо шире становится ответственность учёного, когда вопрос встаёт о формах и результатах использования его трудов через посредство техники и экономики. Наивно думать, что действия, поведение отдельного учёного скажутся на возникновении или протекании того или иного кризиса. Речь идёт здесь об ином – о голосе содружества учёных, об их профессиональной позиции.
Последние десятилетия, например, отмечены чрезвычайно быстрым развитием нейробиологии, в рамках которой возникли и успешно развиваются новые направления, изучающие структуру и функции центральной нервной системы человека. Результаты этих исследований, как имеющие подлинно научное значение, так и представляющие собой скоропалительные,
необоснованные или явно сфальсифицированные «сенсации» таят опасность их антигуманного использования отнюдь не в целях излечения психических расстройств, а в качестве средства «модификации поведения». Бурное развитие химии и фармакологии в течение последних десятилетий обогатило медицину большим количеством новых активных лекарственных средств, воздействующих на психику человека и его поведение. Успехи нейрохирургии позволили проводить тонкие и сложные операции на мозге. Все эти достижения научно-
технического прогресса и естественное стремление учёных проникнуть в тайны
72
деятельности мозга человека выдвинули ряд важных морально-этических и правовых проблем.
Одной из особенностей современной науки является её всё большее
сближение с производством, уменьшается дистанция от момента научного открытия до его практического воплощения, ответственность учёного в этой ситуации увеличивается. Появляется необходимость того научного риска, без которого невозможно претворение лабораторных результатов и научных выводов в производство в широком масштабе.
Таким образом, вопрос о практическом применении научных открытий заключает в себе проблему риска, то есть осознания учёным необходимости той смелости, которая выступает одной из конкретных форм проявления ответственности.
Формы проявления научного риска многообразны, но всегда вопрос о нём тесно связан с проблемой моральной ответственности учёного. В осознании учёным возможности или необходимости определенного научного риска проявляется противоречивый характер свободы научного творчества, с одной стороны, и ответственности с другой.
Ответственность учёного является оборотной стороной свободы его научного творчества. С одной стороны, ответственность немыслима без свободы,
с другой, свобода без ответственности становится произволом.
Когда современный учёный утрачивает чёткие нравственные критерии, то он, вооружённый всей мощью существующей техники и поддерживаемый всеми
«активами» современных государств, когда «в интересах науки», а не из нравственности, а часто и из чисто «эстетического» интереса к «делу», к
открытию и творчеству, как таковому, изобретает наборы ядов, атомное,
бактериальное, психопатогенное и др. оружие, это смертельно для человечества,
не говоря о том, что это смертельно и для науки.
Среди областей научного знания, в которых особенно остро и напряжённо обсуждаются вопросы социальной ответственности учёного и нравственно-
этической оценки его деятельности, особое место занимают генная инженерия,
73
биотехнология, биомедицинские и генетические исследования человека, все они довольно близко соприкасаются между собой.
Именно развитие генной инженерии привело к уникальному в истории науки событию, когда в 1975 году ведущие учёные мира добровольно заключили мораторий, временно приостановив ряд исследований, потенциально опасных не только для человека, но и для других форм жизни на нашей планете. Мораторию предшествовал резкий рывок в исследованиях по молекулярной генетике. Однако другой стороной этого прорыва в области генетики явились таящиеся в нём потенциальные угрозы для человека и человечества. Такого рода опасения и заставили учёных пойти на столь беспрецедентный шаг, как установление добровольного моратория. Тем не менее, дискуссии вокруг этических проблем генной инженерии отнюдь не утихли.
Проблема ответственности учёного с большой ясностью и отчётливостью встаёт, когда он сталкивается с дилеммой «за» или «против», как это имело место,
например, в медицине в начале XX в., при эпохальном открытии П. Эрлихом eго первого радикального средства против сифилиса препарата «606».
Медицинская наука и вместе с ней практика в те времена управлялась принципом «прежде всего не вреди», теперь еще он фигурирует в «гиппократовой клятве». Эрлих выдвинул и мужественно отстаивал другой принцип: «прежде всего приноси пользу». Эти принципы прямо адресованы к ответственности, к
совести учёного. Ясно, что они выходят далеко за рамки одной лишь медицинской науки, имеют самое широкое общее значение. Такие проблемы встают многократно, и здесь нет абсолютного рецепта. Каждый раз учёные должны взвешивать «за» и «против» и брать на себя ответственность, как поступать.
В случае с Эрлихом ответственность учёного была необычайно высокой,
можно сказать, гигантской. На одной чаше весов была страшнейшая болезнь,
имеющая колоссальное распространение повсеместно. На другой чаше многообещающее, но до конца неизведанное лечебное средство с опасностью вторичных, быть может, тяжелых побочных явлений. Но уверенность в своей
74
правоте, в надёжности проверок способствовала тому, что принцип «прежде всего приноси пользу» восторжествовал. Несмотря на риск некоторого,
предположительно возможного вреда, была побеждена тяжелейшая болезнь.
3.Принципы профессиональной ответственности учёных
Этика и социальная ответственность учёных базируются на ряде принципов.
Первая нравственная установка, необходимая для учёного, это установка на объективность. Здесь можно видеть прямое совпадение научности и морали. Но что такое объективность, если учёный есть человек, и ничто человеческое ему не чуждо? Может ли он, характеризуя действительность, совсем покинуть свою ограниченную точку зрения? Видимо нет, однако стремиться к этому он должен.
Объективность как линия горизонта: она постоянно манит к себе исследователя,
заставляет двигаться за собой, тем не менее, неуклонно отдаляется.
Объективность выражается в стремлении быть непредвзятым и видеть изучаемый предмет всесторонне, в целостности, она в стремлении избегать излишней страстности, зачарованности собственной концепцией, неконтролируемых эмоций16. Объективность всегда связана с некоторой созерцательностью,
отстранённостью, спокойствием. В конечном счёте истина открывается только тому, кто способен подняться над кипением амбиций, в определённом смысле воспарить, увидеть предмет изучения «с высоты птичьего полета», оценить его взглядом беспристрастного судьи. Только при соблюдении этого условия возможна полноценная научная дискуссия, дающая весомые интеллектуальные плоды.
Объективность – другой облик справедливости. Они обе выступают как подлинные добродетели учёного. Научное сообщество, к сожалению, нередко являет собой печальный образ «пауков в банке», которые отчаянно сражаются друг с другом, доказывая теоретическую несостоятельность соперника. Борьба концепций трансформируется в борьбу личностей, их самолюбий, и тогда в ход идут отнюдь не моральные средства, такие как напрасные обвинения, ложь,
16 Кохановский В. П., Золотухина Е. В., Лешкевич Т.Г., Фатхи Т.Б. Философия для аспирантов. Учебное пособие. Изд. 2-е. Ростов н/Д: «Феникс», 2003. С. 421 - 426.
75
клевета, высокомерная издёвка. Практикуется также замалчивание результатов,
полученных «противной стороной», игнорирование её успехов, приписывание учёным иного направления, практики подтасовки данных. Подобный стиль поведения присущ отнюдь не только социологам и политологам,
схлёстывающимся порой на поле противоположных идеологий, но самым что ни на есть «холодным интеллектуалам»: математикам, физикам, биологам.
Сторонники одной концепции насмехаются над аргументами другой, изображают идеи своих оппонентов, да и их самих в карикатурном свете, величают противников лжеучёными и недоучками. И это в то время, когда истина не лежит ни у кого в кармане, и единственно верного однозначного решения сложных проблем попросту не существует.
Культура научного диалога очень важная вещь. Быть объективным – это значит не только реально видеть предмет анализа, но и тех, кто мыслил иначе, это значит уважать их и следовать в споре всем принципам этикета. Вполне возможно, что время расставит многое на свои места, и ваш концептуальный соперник окажется прав относительно изучаемого порядка вещей. Но даже если это не так, мораль требует от учёного достойного поведения. Чрезмерная ярость,
как и избыточная самонадеянность, мешают понимать мир таким, каков он есть.
И уж вовсе чудовищным нарушением научной этики является обращение к властьпредержащим, дабы они своей внешней по отношению к науке силой расставили точки над i. Чиновники и политики могут разгромить и даже запретить некое неугодное научное направление, могут сломать жизнь и карьеру конкретным учёным, но не они являются вершителями судеб знания. Если учёные апеллируют к вождям и президентам как арбитрам в научном споре, они по сути дела игнорируют уже не только научную, но и просто человеческую этику.
В связи со всем этим важнейшей добродетелью учёного наряду со стремлением к объективности и справедливости является самокритика. Учёный лишь тогда может достичь реального, а не номинального успеха, когда он придирчиво проверяет и правильность собственных рассуждений, и корректность собственного общения внутри профессионального сообщества.
76
Помимо объективности, справедливости и самокритичности учёному очень нужны такие тесно связанные между собой добродетели, как честность и порядочность. Честность проявляется прежде всего в том, что учёный,
сделавший открытие или изобретение, не скрывает его от своих коллег, не утаивает также тех следствий, которые, по его мнению, могут проистекать из подобного открытия. Подлинный исследователь продумывает до конца все выводы из собственной теории, все практические результаты, которые её применение может за собой повлечь.
Утаивание открытия или изобретения может происходить по меньшей мере по двум причинам. Первая – когда секрет из открытия делает не учёный, а тот, кто его нанял или поручил ему и финансировал данные эксперименты. Государство,
спецслужбы, военное ведомство строго следят за неразглашением научных прорывов, которые связаны с обороноспособностью страны, её вооружением. В
этом случае добродетель и честность чаще всего оказываются под ударом, плата за них чересчур велика, и учёные хранят секреты до тех пор, пока им не даётся официальное разрешение на их огласку. В редких случаях, если опасность для людей от совершённого открытия слишком серьезна, ученые-смельчаки рискуют собственной жизнью, стремясь довести до сведения коллег и прессы то, что должно было остаться запертым в стенах секретных лабораторий.
Вторая причина сокрытия каких-либо важных фактов и концепций состоит в том, что исследователь приходит к выводам, в корне противоречащим сложившимся представлениям. Он явился в мир со своим открытием рано и опасается, что его не поймут, и он станет изгоем. В этом случае выбор полностью за самим автором новых идей или выводов. Ему никто не указ, он сам решает,
быть ли белой вороной и возмутителем спокойствия, принять ли на себя все критические удары и насмешки или остаться «рядовым-передовым», ожидая, что кто-нибудь другой, более смелый, прорвёт кордоны старых представлений и вызовет огонь на себя. Впрочем, возможно, что вместе с критическим огнем явятся и слава, признание, успех. Но для этого нужна смелость. Смелость одна из добродетелей истинного учёного.
77
Порядочность человека науки тесно связана с объективностью и честностью. Порядочность выражается здесь в том, что подлинный учёный никогда не станет присваивать себе чужие открытия, воровать чужие идеи,
приписываться непонятным «довеском» к фундаментальным трудам собственных учеников, библейский запрет «Не кради!» полностью распространяется на сферу науки, недаром самым большим позором здесь считается плагиат – дословное списывание чужого текста.
Конечно, в науке идеи нередко витают в воздухе, и одни и те же открытия могут совершаться параллельно в разных научных учреждениях, в разных странах и на разных континентах. Но в таком случае идеи будут всё же выражены в разной форме, их изложение будет иметь индивидуальное лицо, что и докажет самостоятельность и самобытность каждого крупного теоретика и каждого научного коллектива. Это важно для учёного-творца, для моральной обстановки в исследовательском учреждении, для открытого и уважительного общения с коллегами. А науке как социальному институту, в общем-то, безразлично, кто сделал открытие или изобретение: Иванов, Петров или Сидоров. Объективное знание как таковое не требует для своего усвоения и применения постоянного присутствия, личного облика исследователя-творца, его характера, его души.
Порядочность современного учёного проявляется в его отношениях с творческим научным коллективом. Крупные исследования и конструкторские работы не проводятся в наши дни одиночками, закрывшимися в «башне из слоновой кости». Любой более или менее продолжительный эксперимент предполагает участие десятков и сотен людей, их дружную, слаженную,
целеустремленную работу. Конечно, как говорят, числа ноль скопом не придумаешь, но приложение любых новаций к живой жизни требует взаимодействия многих участников. В иерархическом строении коллектива есть руководители и руководимые, те, кто генерирует новые идеи, и те, кто их разрабатывает и воплощает. Поэтому очень важно, чтобы в коллективе был благоприятный психологический климат, чтобы его члены не обижали друг друга и не старались приписать коллективные достижения каждый себе, в то время как
78
провалы – друзьям. Крупный учёный, лидер, руководитель в свою очередь ведёт себя нравственно и действует продуктивно лишь тогда, когда отдаёт должное усилиям своих сотрудников, не умаляя ничьих заслуг и не делая никого козлом отпущения. В сущности, нравственные проблемы научного коллектива таковы,
как проблемы любого коллектива, занятого сложной деятельностью.
4.Социальная ответственность учёных
Вотличие от профессиональной, социальная ответственность учёных
реализуется во взаимоотношениях науки и общества. Поэтому её можно характеризовать как внешнюю (иногда говорят социальную) этику науки.
При этом следует иметь в виду, что в реальной жизни учёных проблемы внутренней и внешней этики науки, профессиональной и социальной ответственности учёных бывают тесно переплетены между собой.
Интерес к проблемам социальной ответственности учёных возник, конечно,
отнюдь не сегодня, однако в последние 20 – 25 лет эта область изучения науки предстала в совершенно новом свете. А сегодня, когда социальные функции науки быстро умножаются и становятся разнообразными, когда непрерывно увеличивается число каналов, связывающих науку с жизнью общества,
обсуждение этических проблем науки остается одним из важных способов выявления и её изменяющихся социальных и ценностных характеристик. Однако ныне попытки дать недифференцированную, суммарную этическую оценку науке как целому, оказываются, независимо от того, какой бывает эта оценка,
положительной или отрицательной, всё менее достаточными и конструктивными.
Те стадии развития науки и социально-культурного развития, когда можно было оспаривать необходимость самого существования науки как социального института, ушли в прошлое. Из сказанного отнюдь не следует, что наука больше вообще не может быть объектом этической оценки, что единственная оставшаяся перед людьми перспектива – это слепо поклоняться научно-техническому прогрессу, по возможности адаптируясь к его многочисленным и не всегда благоприятным последствиям.
79
Вопрос в том, что такая оценка должна быть более дифференцированной,
относящейся не столько к науке в целом, сколько к отдельным направлениям и областям научного познания. Именно здесь морально-этические суждения учёных и общественности не только могут играть, но действительно играют серьезную и конструктивную роль.
Опыт послевоенных десятилетий задал существенно иные измерения обсуждению социально-этических проблем науки. М.Борн, говоря об этом в своих воспоминаниях, отмечал, что в «реальной науке и её этике произошли изменения,
которые делают невозможным сохранение старого идеала служения знанию ради него самого, идеала, в который верило моё поколение. Мы были убеждены, что это никогда не сможет обернуться злом, поскольку поиск истины есть добро само по себе. Это был прекрасный сон, от которого нас пробудили мировые события»17. Здесь имеются в виду прежде всего американские ядерные взрывы над японскими городами.
Большую роль в привлечении внимания общественности к последствиям применения научно-технических достижений сыграло экологическое движение,
остро проявившееся с начала 60-х годов ХХ в. В это время в общественном сознании пробуждается беспокойство в связи с растущим загрязнением среды обитания и истощением естественных ресурсов планеты, общим обострением глобальных проблем.
Именно социальная ответственность учёных явилась исходным импульсом,
который заставил сначала их, а затем и общественное мнение осознать серьёзность ситуации, угрожающей будущему человечества.
В отличие от предыдущего примера в этом случае ответственное отношение учёных заявило о себе еще до того, как положение дел, если его рассматривать в целом, стало непоправимым. Кроме того, если в первом случае непосредственно вовлечёнными в тpaгическое развитие событий оказались представители лишь некоторых областей физики, то экологическое движение оказалось по сути дела общенаучным, затронувшим представителей самых разных областей знания.
17 Макс Борн. Моя жизнь и взгляды. М.: Прогресс, 1973. С. 130.
80