история искусства

Аристократия, считавшая себя меценатствующей в деле искусства, военный люд, считавший себя затронутым в лице майора, купечество, чуть не впервые увидевшее себя в своем домашнем быту как в зеркале, под талантливой кистью наблюдателя, променявшего на них купидонов, мелкое чиновничество, жаждавшее узрить себя в новом кавалере, — все это волной хлынуло в широкие двери академии и в восторге повторяло имя Федотова.

С технической стороны картины Федотова слабы; их смешно сравнивать с чудесными вещами Герарда Доу, но зато в них веет свежая струя воздуха, от них начинается процветание национального искусства.

Академия, бывшая до того времени единственным рассадником художественных сил, по своему изолированному положению на севере не удовлетворяла потребностям всех учащихся, и в Москве образовалось новое учебное заведение — училище живописи

иваяния. Всеобщий подъем духа и то движение, которое сказалось в нашем обществе после Крымской войны, дали нам подъем и в искусстве — целый ряд сильных художников, осмысленно и толково взявшихся за кисть, положили начало развитию национальной школы живописи.

Картины наши стали появляться на заграничных выставках. Сперва англичане пришли в изумление от тех успехов, которые сделал наш жанр в короткое время, а затем и остальная Европа, познакомившись на всемирных выставках с нашим художественным отделом, отдала ему должную справедливость; на последней Всемирной выставке 1878 года в Париже первую премию по живописи и скульптуре получила Россия.

Чуждые мелодраматизма и всяких приподнятых страстей, враги аффектации

ив литературе, и на сцене, мы и в живописи требуем только художественного реализма; отсюда понятно, почему историческая и библейская живопись у нас менее

411

привилась, чем портрет, пейзаж и бытовые сцены. Хотя по технике, в общем, мы стоим значительно ниже иностранцев, но задушевность и правдивость мотивов искупают этот внешний недостаток, от которого со временем нетрудно освободиться.

V

Одна из отличительных черт XIX века — специализация по всем отраслям знаний. Искусство тоже не осталось ей чуждо, — ив области живописи явились мастера, замкнутые в узкие рамки известной специальности; прежнего разделения художников на жанристов, историков, пейзажистов уже недостаточно. Пейзажист устремляет все свое искусство на два или три мотива, которые и обрабатываются им с особенным совершенством. Со школьной скамьи он уже намечает себе район занятий и всю свою жизнь проводит в этом заколдованном круге. Упорным изучением законов света и воздушной перспективы при помощи фотографий и камер-обскур он добивается значительных результатов, доведя иллюзию красок до полного обмана зрения.

Совершеннейшими мастерами в этом деле явились европейские художники. Но наш очерк истории искусств был бы не полон, если бы мы хотя бегло не пересчитали русских художников, снискавших себе более или менее известность.

После Сильвестра Щедрина и Максима Воробьева, талантливых художников, которые, однако, не сумели вполне сбросить с себя гнет Пуссеновой условности, во главе пейзажистов надо поставить патриарха ландшафтных художников Ивана Айвазовского. Уроженец Черноморского побережья, он с детства усвоил едва уловимый рисунок волны, с детства прочувствовал эффекты лунных и солнечных освещений над морем. От прозрачного южного штиля до северного холодного шквала, — он равно безупречно трактует бесконечные

412

переливы и тона морского воздуха. Прозрачнее, свободнее его волны нет ни у кого в Европе. Порою его пейзаж слишком условен, освещение является фантастическим и театральным, но, во всяком случае, — общее дышит поэзией и красотой. Трудно встретить другого такого пейзажиста-поэта. Число его картин очень велико, — их насчитывают до трех тысяч. Многие из них украшают дворцы и музеи, большинство же в частных галереях. Из картин его пользуются особенной известностью три эрмитажные вещи: «Хаос», «Потоп» и «Девятый вал». Его огромные исторические композиции, как, например, «Христофор Колумб», «Переход израильтян через Черное море» и другие, значительно слабее.

Пользовался большим успехом ученик Айвазовского — Архип Куинджи. Это художник-новатор. Он работает, отбросив всякую манерность и условность, не заботясь об отдельных тонах ради общего впечатления. Отсюда та странность, которая нередко поражает зрителя в некоторых деталях картины. Его излюбленные мотивы: лунный, украинский свет, игра солнца на стволах деревьев или на белых стенах мазанок.

Замечательный талант обнаруживал молодой художник Васильев, умерший всего двадцати трех лет от роду (в 1873 году), оставивший своими альбомами и этюдами неизгладимый след в истории нашей живописи. Картины его: «Взморье», «Оттепель», «Мокрый луг» — пользуются среди любителей и знатоков вполне заслуженной известностью.

Барон Михаил Константинович Клодт составил себе имя прекрасно выписанными пейзажами и стадами. Боголюбов, писавший свои картины широкими сильными мазками, особенно известен превосходными альбомными набросками.

Пейзажист Юлий Клевер славится своими зимами, — и действительно, не имеет себе соперника в выписке снега и вообще в северном русском пейзаже. Орловский — автор самых

413

разнообразных солнечных, особенно украинских, пейзажей, Дюккер, Судковский (ум. 1885 г.), Мещерский, Беггров, К. Маковский, В. Маковский, Волков, Л. Лагорио — все это крупные таланты, украшающие наши выставки своими произведениями. Иван Шишкин, отличающийся особенно своим мастерским рисунком, довел выписку хвойного леса до значительного совершенства. Не менее хорошо он пишет лесные дали. Он бесспорно один из лучших русских офортистов.

Из жанристов пользовался успехом особенно Вас. Перов (ум. 1882 г.), прямой продолжатель Павла Федотова. Перов — ученик Московского училища живописи и ваяния, с первых же шагов (его картина «В Мытищах» 1862 года) заявил себя тонким наблюдателем и техником. Совершенствуясь с годами, он достиг замечательной высоты в известном «Птицелове». Не менее интересны его вещи: «Охотники» и «Рыболов», где комизм сюжета соединяется с выразительной экспрессией. Из портретов, писанных им, особенно замечательны — Федора Достоевского и М. Погодина. В последнее время он обратился к исторической живописи и умер, не вполне окончив больших размеров композиции: «Пугачев» и «Никита Пустосвят».

Константин Маковский — первый русский колорист, занимается по преимуществу историческими жанрами. Из картин его особенно известны: «Несение священного ковра в Каире», «Масленица», «Свадебный пир», «Гусляр». Умение писать женские и детские лица с соответствующей нежностью колорита поставило его на первый план как портретиста женщин и детей. Из массы его работ можно отметить портрет гр. Богарне, «Дамы в плюшевом платье».

Брат его, Владимир Маковский, отличается легкостью письма при живой наблюдательности и природном юморе. Наибольшей известностью пользуются его картины: «У мирового», «В четыре

414

руки», «Осужденный», «Оправданная», «Певчие».

Более глубокими сюжетами задается Г. Мясоедов, черпающий свои мотивы из крестьянского быта: «Заговор» и «Молебствие во время засухи», — вещи, на которые слишком мало обратила внимания критика.

В параллель ему идет Вас. Максимов, создавший целый ряд картин из жизни крестьян: «Бедный ужин», «Приход колдуна на свадьбу», «Семейный раздел». Небольшие жанровые этюды очень хорошо пишутся К. Лемохом; особенно известны его: «В семье чужая» и «Круглая сирота». К циклу этих художников принадлежат отчасти Иларион Прянишников («Гостиный двор в Москве»), К. Савицкий («Встреча иконы») и Ф. Журавлев.

Иным характером отличаются жанристы, подпавшие под влияние западных веяний. К ним принадлежит Рицони, К. Гун и Бронников. Обращая по преимуществу внимание на внешнюю сторону письма, они слишком мало проникаются внутренней экспрессией сюжета. Тем не менее Гуном (ум. 1877 г.) создана известная картина «Сцена из Варфоломеевской ночи», за которую он был удостоен звания академика. Его маленькие жанры («Дети с котятами», «Больное дитя») отличаются тщательной выпиской аксессуаров. Почти теми же достоинствами отличается Бронников, черпающий свои сюжеты по преимуществу из римской эпохи. Из его картин известны: «Гимн пифагорцев восходящему солнцу», «Последняя трапеза». Из его современных жанров на первом плане надо поставить по технике: «Художники в приемной мецената» и «Воскресная школа». Рицони берет свои сюжеты из жизни римского духовенства и отчасти из еврейского быта, его произведения миниатюрны и замечательны тончайшей выпиской глазок, щечек, пальцев.

На границе жанристов и художников исторических стоит И. Репин, работающий сильными, грубыми

415

мазками. «Бурлаки на Волге» составили ему имя глубокого реалиста. Его дальнейшие произведения: «Садко», «Кафе на итальянском бульваре», «Царевна Софья», «Протодьякон», «Иоанн Грозный и сын его Иван» — вещи очень энергичные, возбуждающие всегда много толков и разговора в печати. Гораздо менее определенной физиономией отличается его товарищ по выпуску Вас. Поленов, прекрасно дебютировавший конкурсной работой и картиной «Арест гугенотки», но потом перешедший на жанр и, наконец, на пейзаж. Как колористы, отдавшиеся этюдам, известны Чистяков («Боярин») и Харламов (женские головки, копия с «Урока анатомии» Рембрандта).

Историческая живопись у нас значительно слабее жанра. После попытки К. Брюллова написать «Взятие Пскова», в котором ничего русского, в сущности, нет, и после эффектной, театральной композиции Константина Флавицкого «Княжна Тараканова» у нас наберется всего десятка два картин из русской истории, которые действительно стоило бы отметить. Много разговоров возбуждали картины Николая Ге «Допрос царевича Алексея» и «Екатерина II у гроба Елизаветы», — вещи, трактованные умно и экспрессивно. Автор их произвел в начале шестидесятых годов огромную сенсацию своей картиной «Отшествие Иуды»; реализм картины, в ту эпоху так подходивший к настроению общества, шел совершенно в тон с книгой Ренана «Жизнь Христа» и благодаря этому обстоятельству возбудил всеобщий интерес, говоря последнее слово старым библейским идеалам. Последователей нового направления у Н. Ге не нашлось, и он сам, написав две-три библейские композиции, перешел на отечественные темы, а затем на исторический жанр («Пушкин в Михайловском»).

Останавливали в свое время серьезное внимание публики картины В. Якоби из эпохи Анны Иоанновны. Его «Волынский», «Ледяной дом», «Дорогой гость» отличаются особенным совершенством техники; вообще Якоби

416

известен особенно красивой трактовкой сюжета.

Колоссальными композициями из классического и библейского мира обратил на себя внимание X. Семирадский. Композиции К. Пилоти оказали на него влияние. Со стороны колорита его вещи действительно следует признать за образцы, достойные изучения. Оставляя в стороне анатомию, воздушную перспективу и холодность трактовки, — зритель невольно поражается грацией, красотой и грандиозностью общего. Вот причина, почему на Всемирной выставке 1878 года ему была присуждена высшая награда. Из его больших холстов известны: «Грешница», написанная на сюжет поэмы гр. Ал. Толстого, и «Факелы Нерона» — огромная композиция, составленная из красиво и грациозно написанных фигур. Из небольших картин надо упомянуть о композициях: «Римляне времен цезаризма», «Пляска среди мечей», «Пределы власти» и «Чашу или женщину».

Представителями батальной живописи в России были Бабаев, Александр Зауервейд и Богдан Виллевальде. Дворцы переполнены их картинами. В семидесятых годах батальная живопись, подобно библейской, тоже вошла в новое русло, благодаря таланту В. В. Верещагина. Изучив военное дело не в мастерской, а на месте, художник с неутомимой энергией, с самобытной силой создал целые картинные галереи. Взглянув на военное дело с обратной стороны медали, Верещагин в своих композициях являлся порой художником-мыслителем, глубоко затрагивающим наболевшие вопросы. Совершенно своеобразный техник, он стоит самостоятельно и одиноко и у нас, и в Западной Европе, хотя многие и желают в нем видеть по технике ученика Жерома. Его произведения, хорошо известные за границей, разделяются на три категории. Первая категория — ташкентская галерея — плод экспедиции Верещагина в Туркестанскую область. Из галереи этой особенно известны:

417

«Опиумоеды», «У двери Тамерлана», «Удача» и «Неудача», «Забытый», «Окружили» и «Вошли». Последние три картины уничтожены автором и имеются только в фотографических снимках. Затем следует галерея болгарской войны, где можно отметить превосходные вещи: «Шпион», «Панихида», «Обоз раненых». Приложенный в настоящей книге рисунок «На Шипке все спокойно» заимствован из этой коллекции. Наконец, следует отметить коллекцию картин, явившихся после путешествия Верещагина в Индию; тут имеется масса отлично написанных перспективных видов, пейзажей, типов.

Превосходным рисовальщиком отдельных эпизодов войны является Павел Ковалевский, прекрасно изучивший лошадь. Охотничий жанр пишут Сверчков, Соколов и Френц.

Из портретистов славились Дм. Левицкий, Вл. Боровиковский, К. Брюллов и С. Зарянко, отличавшийся тщательной выпиской тела и материи. Как портретисты в это же время известны

— Иван Крамской и Константин Маковский. Крамской — мастер по преимуществу на мужские портреты, из них особенно замечательны экспрессией портреты: В. Самойлова, доктора Боткина и министра внутренних дел Толстого.

По церковной живописи после К. Брюллова, расписавшего Исаакиевский собор, надо отметить Ф. Бруни, известного своими картинами для фресок того же собора. Из последних русских работ по церковной живописи надо вспомнить огромный плафон храма Спасителя в Москве (фигура сидящего Иеговы — семь сажен), сработанный И. Крамским и Ф. Журавлевым по эскизам Маркова; затем композиция В. Верещагина (автора картины «Григорий Великий лишает погребения сребролюбивого монаха»); Венига (автора «Положение во гроб» и «Жители Содома, пораженные слепотой»); Се-мирадского (четыре композиции из жизни Александра Невского). Шамшин и Плешаков с давних пор известны как специалисты по библейским сюжетам.

418

Из акварелистов особенной известностью пользуется М. Зичи, венгерец по происхождению, но много лет проживший в России. А. Шарлеман отличается превосходными акварельными композициями, — это один из лучших наших иллюстраторов. Каразин, которого называют за его эффектные композиции на дереве русским Доре, в то же время чудесный акварелист; Александровский пишет очень тщательно акварельные портреты. А. П. Соколов отличается прелестными акварелями. Премаци и Вилье — лучшие акварельные пейзажисты. Как рисовальщик пером известен рано умерший В. Шверц.

Наконец, русское декорационное искусство дало мастеров: Шишкова и М. Бочарова. Первый — декоратор по преимуществу перспективный, написал массу прекрасных декораций как исторического характера (для «Годунова» Пушкина, «Иоанна» графа Толстого), так и чисто фантастических (для всевозможных балетов и опер). Бочаров

— декоратор пейзажей, отлично пишет зимние декорации.

Мозаичное отделение, учрежденное при Академии художеств, дало массу превосходных образов для Исаакиевского собора. Тщательность работы и блеск красок делают их равными оригиналам, и притом вечными.

Что касается скульптуры, то главным ее представителем является Антокольский, получивший на последней Всемирной выставке первую награду по ваянию. Как глубокий реалист он признает, так сказать, историческую скульптуру. Лучшими его вещами считаются: «Иван Грозный в Александровской слободе», «Петр I», «Смерть Сократа», «Христос перед народом» (за последнюю статую им и получена вышеупомянутая премия). Затем следует сказать о бароне Н. Клодте, превосходно лепившем лошадей (группы на Аничковом мосту в Петербурге, памятник императору Николаю I, памятник баснописцу Крылову).

Михаил Микешин, автор памятников тысячелетию России,

419

Екатерине II и проекта памятника Богдану Хмельницкому, отличается оригинальностью, силой и изяществом своих чисто русских композиций. Александр Опекушин дал статую А. С. Пушкина для Москвы и М. Ю. Лермонтова для Пятигорска. Чижов, Лаверецкий, Лансере, Бок, Подозеров, Каменский, Забелло давно известны среди любителей искусств.

Из архитекторов надо отметить Резанова, построившего превосходный дворец президента Академии художеств великого князя Владимира Александровича и церковные постройки в Вильне; Гримма (храм в память крещения Руси в Херсоне Таврическом); К. Тона, Дмитриева и Рахау, строивших московский храм Спасителя; А. Бенуа (вокзал в Петергофе); Макарова (Коммерческое училище в Петербурге); А. Горностаева (Сергиевская пустынь, часовня перед Гостиным двором); Паарланда (церковь в Сергиевской пустыни); И. Ропета (деревянные постройки на выставках 1878 года в Париже и 1882 года в Москве); Кракау (храм Святого Николая).

Наша молодая школа художников сделала значительные шаги вперед, и, по всем вероятиям, будущность, которая ее ждет, — блестяща.

18. – Champollionpere “Description de l’Egypte». - В 1809-1813 годах в Париже вышли 24 тома

«Описания Египта», составленных Франсуа Жомаром и иллюстрированное гравюрами на основе рисунков барона Доминика-Вивана Денона.

Шампольон Жан Франсуа (1790-1832) – французский филолог, языковед, археолог, иностранный почетный член Петербургской Академии Наук (1826). Разработал основные принципы дешифровки древнеегипетского иероглифического письма. Составил первую грамматику (1836) и словарь (опубликован посмертно в 1841 году) древнеегипетского языка. Основоположник египтологии как науки. В 1828 году возглавил первую научную экспедицию в Египет, результатом которой явился труд «Памятники Египта и Нубии» (издан в 1844 году при участии И.Розеллини).

18. - Египетская экспедиция Наполеона – В 1798 году генерал Наполеон Бонапарт предпринял военный поход на Египет с целью его завоевания и нарушения английских коммуникаций с Индией. Среди военных кораблей был один, на котором находились 175 ученых разных специальностей, а так же барон Доминик-Виван Денон, который, будучи дилетантом, возглавлял художественную часть экспедиции. В течение ее пребывания в стране

420