2. Эмпирический и теоретический уровни знания.

Эмпирический и теоретический уровни знания имеют сложную организацию. В них можно выделить особые подуровни, каждый из которых характеризуется специфическими познавательными процедурами и особыми типами получаемого знания. Эмпирические уровни знания: наблюдения и эмпирические факты. Данные наблюдения содержат первичную информацию, которую мы получаем непосредственно в процессе наблюдения за объектом. Эта информация дана в особой форме - в форме непосредственных чувственных данных субъекта наблюдения, которые затем фиксируются в форме протоколов наблюдения. Протоколы наблюдения выражают информацию, получаемую наблюдателем, в языковой форме. В них всегда содержатся указания на то, кто осуществляет наблюдение, а если наблюдение строится в процессе эксперимента с помощью каких-либо приборов, то обязательно даются основные характеристики прибора. Характерно, что в этих протоколах наряду с объективной информацией о явлениях содержится некоторый пласт субъективной информации, зависящей от состояния наблюдателя, показаний его органов чувств. Поэтому данные наблюдения еще не являются достоверным знанием, и на них не может опираться теория; базис теории - эмпирические факты. В отличие от данных наблюдения факты - это всегда достоверная, объективная информация; это такое описание явлений и связей между ними, где сняты субъективные наслоения. Переход от данных наблюдения к эмпирическому факту предполагает следующие познавательные операции:

1. рациональная обработка данных наблюдения и поиск в них устойчивого, инвариантного содержания. Для формирования факта необходимо сравнить между собой множество наблюдений, выделить в них повторяющееся и устранить случайные возмущения и погрешности, связанные с ошибками наблюдателя.

2. для установления факта необходимо истолкование выявляемого в наблюдениях инвариантного содержания. В процессе такого истолкования широко используются ранее полученные теоретические знания.

Теоретические уровни знания:

1. частные теоретические модели и законы. Они выступают как теории, относящиеся к достаточно ограниченной области явлений. В этом слое теоретического знания обнаруживаются такие взаимосвязанные образования, как теоретическая модель, которая объясняет явления, и закон, который формулируется относительно модели. Модель включает в себя идеализированные модели и связи между ними.

2. развитая теория. В ней все частные теоретические модели и законы обобщаются таким образом, что они выступают как следствия фундаментальных принципов и законов теории. Иначе говоря, строится некоторая обобщающая теоретическая модель, которая охватывает все частные случаи, и применительно к ней формулируется некоторый набор законов, которые выступают как обобщающие по отношению ко всем частным теоретическим законам.

Итак, научное знание представляет собой огромную массу взаимодействующих между собой отдельных типов знаний. Теория принимает участие в формировании фактов; в свою очередь, факты требуют построения новых теоретических моделей, которые сначала строятся как гипотезы, а потом обосновываются и превращаются в теории. Бывает и так, что сразу строится развитая теория, которая дает объяснение известным, но не нашедшим ранее объяснения фактам, либо заставляет по-новому интерпретировать известные факты. В общем, существуют разнообразные и сложные процедуры взаимодействия различных слоев научного знания.

Знание это всегда способность предвидения возможных следствий от причины. Эмпирическое знание в таком случае рассматривает возникновение следствия от причины не задаваясь вопросом о том каким образом происходит передача воздействия от причины к следствию. Например:

Если убрать опору то тело упадет - эмпирический факт.

Если убрать любую опору то любое тело на Земле упадет - эмпирическое знание, основанное на обобщенных эмпирических фактах.

Если убрать любую опору то любое тело на Земле действием силы тяжести вследствии…

гравитационного взаимодействия - теоретическое знание т.к. понятие поля введено человеком на основании того что любое взаимодействие должно иметь материальный носитель.

Эта теория подтверждается эмпирическими фактами и опытом поэтому можно говорить о ее истинности.

3. Человек и человечество. Современные антропологические концепции.

Появившаяся в XIX веке "антропологическая" философия проповедовала отказ от "диктата" абстрактного всеобщего и близость к миру конкретного индивида. Центральная проблема "антропологической" философии - проблема человека и его места в мире. Основные направления этой философии: персонализм, философская антропология, экзистенциализм.

Отчуждение человека от общества является общей характеристикой жизни человека в обществе, в особенности на нынешнем этапе истории, когда чувство страха порождается опасностью уничтожения человечества. Философы видели смысл философии не только и не столько в констатации отчуждения, а тем более не в "оправдании" и увековечивании настроений страха и покинутости. Им представлялось, что философия обязана помочь человеку, охваченному трагическими умонастроениями, если не преодолеть их - что не всегда возможно, - то, во всяком случае, искать и находить свое "Я", смысл своей жизни в самых трагических, "абсурдных" ситуациях.

Человек делает самого себя, обретает свою сущность, уже существуя, - в этом и состоит первый принцип экзистенциализма, из которого вытекают многие принципиально важные следствия: нет заданной человеческой природы; никакая внешняя сила, никто кроме данного индивида не может за него осуществить его превращение в человека. И именно он несет ответственность, если его превращение в человека в подлинном смысле так и не состоится. Итак, экзистенциальные философы внушают здравую и очень важную идею индивидуальной ответственности человека за все, что происходит с ним самим и с другими людьми. Человек - это своего рода "проект", который живет, развертывается, реализуется или не реализуется, и процесс обретения человеческой сущности индивидом длится всю его жизнь, не теряя остроты, напряженности, драматизма.

Мир экзистенциалистски ориентированного индивида - это свобода, на которую человек обречен. Причем на сколько-нибудь гарантированную опору индивиду рассчитывать не приходится. "Человек свободен, он и есть свобода" (Ж.П. Сартр). Свободный выбор индивида - его удел, ответственность и его трагедия. Ситуация личностного выбора - излюбленная тема экзистенциальной философии. Она анализируется и на реальных жизненных примерах, и через образы и коллизии художественных произведений, и в абстрактном контексте философских сочинений. В классической философии, конечно, тоже шла речь о выборе, а иногда - о побуждениях и мотивах деятельности индивидов. Но по большей части интерес философов-классиков был сосредоточен на познавательных аспектах деятельности. В XX веке центр внимания философов явно переместился. Правда, они тоже обращаются к познавательным сторонам деятельности человека, но вот его сущность, проявляющуюся в реальном существовании, усматривают, главным образом, не в рациональных познавательных или познаваемых моментах.

Бытие человека, в центр которого помещено главное в нем - индивидуальная сущность, то есть экзистенция, в свою очередь становится первоосновой картины мира, создаваемой представителями "антропологических" направлений. Говоря философским языком, акцент переносится на онтологию, а в онтологии - на бытие человека.

Первооснова экзистенциалистской онтологии - Dasein, толкуемое как особое человеческое бытие. Его особенности и преимущества состоят в том, что оно - единственное бытие, которое способно "вопрошать" о самом себе и бытии вообще, как-то "устанавливать себя" ("устанавливаться") по отношению к бытию. Вот почему такое бытие-экзистенция и есть тот фундамент, на котором должна строиться всякая онтология. Такое понимание специфики человеческого бытия не лишено оснований. Ни одно из известных нам живых существ, кроме человека, не способно мыслить, задаться вопросом о бытии, как таковом, - об универсуме и его целостности, о своем месте в мире.

Итак, первый шаг экзистенциалистской онтологии - констатация "изначальности" человеческого бытия как бытия-вопрошания, бытия-установления, как бытия, которое "есть я сам". Следующий онтологический шаг, который делают экзистенциалисты, состоит в том, что вводится понятие и тема бытия-в-мире. Ведь суть человеческого бытия действительно состоит в том, что это бытия-в-мире, связанное с бытием мира.

Бытие-в-мире, с одной стороны, раскрывается через неотъемлемое от человека "делание" - и это напоминает немецкую классическую философию. Бытие-в-мире "светится" через "делание", а это "делание" раскрывается через "заботу". Итак, Dasein способно не только вопрошать о бытии, но и заботиться о себе как бытии, заботиться о бытии как таковом. И эти моменты действительно характеризуют бытие человека в мире и очень важны, особенно сегодня, когда именно забота человека и человечества о бытии, о сохранении бытия планеты, цивилизации, о сохранении природной среды должна противостоять вырвавшимся из-под контроля деструктивным тенденциям человеческой жизни.

"Антропологические" философы признают, что мир существует вне и независимо от человека. Однако философия только тогда встает и на путь жизненного реализма, и на путь гуманизма, когда она ставит в центр анализа человека, начинает с его бытия. Мир, как таковой, для человека существует постольку, поскольку он, идя от своего бытия, придает миру значение и смысл, взаимодействует с миром. Все категории бытия, которые прежней философией были "обесчеловечены", современная философия должна "очеловечить". В их онтологии, таким образом, переплетаются характеристики бытия, действия, сознания, эмоций, социально-исторические характеристики.

Индивидуальное бытие человека противоречиво: человек, в самом деле, не может смотреть на мир иначе, чем "сквозь призму" своего бытия, сознания, знания, и в то же время способен "вопрошать" о бытии как таковом. Не без оснований усматривая в таком противоречии источник драматизма человеческой жизни, "антропологическая" философия упускала из виду другое, не менее важное обстоятельство. Отдельные индивиды, не говоря уже о поколениях людей и человечестве в целом, исходят, конечно, из своего "местоположения" и из своего "времени", когда "устраиваются" в мире. Но они не сделали бы ни одного жизненно верного, эффективного шага, если бы повседневно, ежечасно не выясняли, каковы объективные свойства (в том числе пространственные и временные) мира самого по себе, его вещей и процессов. Поэтому из того факта, что человек видит мир не иначе, чем своими глазами, постигает его не иначе, чем собственной мыслью, вовсе не следует идеализм, как ошибочно предполагают "антропологические" философы. Люди научаются сопоставлять себя с миром, видеть свое бытие как часть и продолжение бытия мира. Они умеют судить о мире, осваивать его не только по мерке своего вида, своего сознания и действия, но по мерке самих вещей. Иначе они не смогли бы выжить в этом мире и тем более не смогли бы "вопрошать" о бытии как таковом.