На драву, мораву, на дальнюю саву...

Наконец, еще один значимый момент, на котором нам хотелось бы остановиться. Как выглядит Россия и проблема российско-белорусской интеграции в свете идеологии белорусского государства?

В целом порыв к разработке государственной идеологии овладел умами белорусских интеллектуалов тогда, когда на смену риторике объединения с Россией в единое государственное образование пришла риторика общеславянского братства. При этом самой Беларуси отводится роль действующего центра славянской интеграции: "Влиятельными центрами утверждения единства славянства были в разные времена такие города, как: Охрид, Тырново, Киев, Новогрудок, Белград, Минск. Но наибольшего влияния достигла Прага, которую называли "Славянскими Афинами"" (2; 365). Показательно отсутствие в этом перечне Москвы, чью роль в развитии и пропаганде идеологии панславизма с XIX века преуменьшать было не принято.

В целом идея белорусско-российской интеграции присутствует в трудах белорусских идеологов, однако степень ее актуальности уже вызывает определенные сомнения. Показательна в этом отношении оценка, данная интеграционному процессу наиболее титулованным из авторов рассматриваемых нами книг:

"В геополитическом смысле Беларусь привязана к России не только единством исторических корней, родственными узами, единством веры, близостью языка и культуры, но также стратегическими экономическими, политическими, оборонными интересами. Ведь из братской России получаем мы энергоносители - нефть, газ, из нее мы вдохновляемся духовной мощью непревзойденной по силе и красоте русской культуры. Именно из России всегда получала Беларусь помощь в годину суровых испытаний и разорительных нашествий врагов. И без России абсолютное большинство белорусского народа не мыслит своего существования, своего будущего"(1; 422).

Академик Евгений Бабосов, аргументируя необходимость объединения Беларуси и России, достаточно откровенно ставит нефть и газ в один ряд с непревзойденной по силе и красоте русской культурой. Правда, как и положено профессиональному социологу, он констатирует "...довольно ощутимое расхождение в степени заинтересованности в союзе двух государств, проявляемой молодежью и людьми более зрелых возрастов" (1; 429). И делает вывод: "Абсолютное большинство респондентов (93%) считают, что на современном этапе строительства и функционирования Союзного государства Беларусь должна сохранять и отстаивать свой государственный суверенитет и национальную независимость" (1; 441).

Вопрос интеграции практически обойден вниманием в учебных пособиях, рекомендованных студентам (4, 7). В целом заклинания о необходимости безоговорочного слияния с Россией носят, скорее, окказиональный характер: "Стратегический разрыв с Россией означал бы не что иное, как отказ белорусов от своей цивилизационной идентичности, что было бы равносильно самоуничтожению общности. Разумеется, Беларусь должна развивать полноценные отношения со всеми народами, особенно со своими ближайшими соседями. Она непременно станет в полном объеме членом европейского и, если брать шире, евразийского сообщества, но это произойдет одновременно и вместе с Россией" (5; 148). Но зато как чувствуется в этой цитате рудимент отношения к "старшему брату": войдем и мы в широкий мир, в европейскую судьбу народов - но ежели братец позволят-с.