Между 1991 и 1993. Рассвет над Лориеном.

- 3 -

История Инвалида.

Вот как Солнцеликий1 учил о тех строках, что предваряют в некоторых книгах основной текст: “Эпиграфы служат книге тем же способом, каким соль служит пище. Ведь когда человек ест, про соль он не думает - вкус блюда куда интересней! Но без соли это был бы совсем другой вкус”. “Honey of Tales”.

Началось всё в 91-ом, когда мой друг Костян стал захаживать в бардовский клуб “Восток”, что возле Владимирской. Там играли песенки и пили портвейн, то есть имел место культурный очаг, под водочку и со струнным аккомпанементом. Среди тамошней публики выделялся один инвалид с сухой ногой и на костылях, отрекомендовавшийся Филом. Он ещё добавлял, бывало:

- Не просто Фил, а Фил - трехногий эльф.

Вот он и понарассказывал моему другу такого, что Костян пришёл в кружок, где мы с ним занимались биологией, и спросил меня:

- Толкиена читал?

Мой друг чуть ниже среднего роста, зато заметно крепче меня. Спортшкола и правильные товарищи по двору - вот те факторы, которые изначально сформировали его мнение и взгляд на вещи. Характерной его чертой я назвал бы непримиримость - он из тех, кто старательно ищет повода для ссоры. Нельзя сказать, чтобы это всегда шло ему на пользу - к четырнадцати годам у него на голове было как раз четырнадцать шрамов. Но даже те, кому повезло выйти из схватки с ним победителями, не могли похвастать, что эта победа досталась им легко.

- Толкиена? - автоматически переспросил я, а затем добавил: - Нет.

Мы сидели в каптерке павильона Росси, что стоит на улице зодчего с таким же именем. Эта улица через сто метров от павильона упирается в Невский проспект и универмаг “Елисеевский”.

-Надо прочитать, - объяснил мне Костян. - Если прочитаем быстро, то впишемся в тему, о которой можно только мечтать. Вся жизнь по-другому пойдет.

-Но это точно? - спросил его я. - Неохота зря ничего читать.

-Инвалид клянётся, - ответил мне Костян, - что всё так и есть. Он, собственно, должен сейчас зайти.

-В чём тема-то? - перебил его я.

-Ну, - задумался мой друг, - так и не скажешь. Навроде как ездят люди в лес, там делятся на коллективы и дерутся.

-Охуеть, - удивился я, - а зачем в лес-то ехать? Вон, у меня в районе - зайди в Болото или в Листву2. И пизды получишь, и часы снимут. И не надо ехать в лес.

-Ты не понял, - терпеливо объяснял мне Костян, - ни про какие “пизды” речь не идет. Поедем с тобой...

-Ты ебнулся, друже, - остановил его я, - нам двоим там голову снимут, в лесу. И до больницы ты, когда тебе опять башку разобьют, уже не доедешь. Не ездят на такое вдвоем.

-Ты меня, - разъярился мой друг, - будешь слушать, дебил? Это такая специальная тема. Но пока мы понять этого не можем, потому что инвалид сказал - сначала надо прочитать Толкиена.

-Что читать-то, - смирился я, - и где взять?

-“Властелин колец”, в районной библиотеке должен быть.

-Забито, - согласился я, - веди, показывай своего инвалида.

1Здесь и далее слова Солнцеликого цитируется по: Arshaib Vahattab nu Babertzim “Honey of Tales”.

2В те времена была хорошая традиция - дворы имели собственные названия.

-4 -

Мы вышли в парк через заднюю дверь, оставив позади всё - зал, где препарируют лягушек, стеллажи с книгами и ряды парт. Там остались наши прошлые увлечения - моя орнитология и гидробиология Костяна. Двери распахнулись, и я увидел занесенные снегом ступеньки, а на них - щуплого человека, опирающегося на пару костылей. Он кутался в светлую болоньевую куртку и курил, ожидая, пока мы выйдем. Со страху мне показалось, что инвалид старше нас лет на пять.

-Фил, трехногий эльф, - представился он мне.

-Ваня, - отрекомендовался я.

-Ну давай, - предложил ему Костян, - рассказывай.

-Тут вот в чем дело... - начал инвалид, ловко усаживаясь прямо на край мраморного парапета. Выходило по его словам следующее - что я усвоил скорее тезисно, нежели целиком. Во-первых,

существует книга Толкиена “Властелин Колец”. Возле этой книги инвалид кружил долго, но, так как книги я еще не читал, то понял про неё мало. Второе - есть люди, которые уже читали эту книгу, например, инвалид. Это мне показалось правдоподобным. Дальше инвалид сообщил: такие люди устраивают мероприятия, называющиеся “хоббитские игры”, тема эта новая, ей едва ли несколько лет.

Суть темы в следующем: каждый выбирает себе роль по душе (но не любую, а из представленных в произведениях Толкиена), а затем где-то в лесу отстаивает свои интересы с помощью мечей, топоров, щитов и копий. Всё это нужно сделать самим, с помощью разнообразных подручных средств. Бои там, разъяснил инвалид, как бы понарошку - мечи и остальная снасть деревянные, бьют вполсилы, так что смертоубийства вроде бы нет. Но, и на это инвалид особенно напирал, совсем неумехам там делать тоже нечего. Нужно, объяснил он, уметь всем этим драться.

-Знаете, как фехтовать? - под конец спросил он.

Вшкольном возрасте из-за непрерывного и весьма насыщенного общения со злонамеренно настроенными сверстниками обостряется наблюдательность. Становится ясна необходимость наличия внимания к собеседнику. Я был достаточно внимателен, и мне показалось: задав свой провокационный вопрос, инвалид заранее приготовился услышать удивленное “нет”. Но вышла лажа.

-Так знаете, или нет? - на всякий случай переспросил Фил, заметив некоторое наше недоумение, выразившееся в том, что я уставился на Костяна, а он - на меня.

-Умеем, - решительно ответил Костян.

-Ясное дело, - поддержал его я.

Тут дело было в чём: многие родители берут за правило отягощать детей всевозможными секциями и кружками. Нынче мы с Костяном посещали биологический кружок, а незадолго до этого занимались фехтованием - я три года саблей в “Мушкетёре”, а Костян четыре года рапирой в секции при ДТЮ. Так что мы полагали, что знаем, как фехтовать. Об этом мы прямо заявили инвалиду.

-Что, - рассмеялся он, - спортивное фехтование? Это полное уродство, с дракой палками не имеет ничего общего.

Ябыл с инвалидом совершенно согласен, только не понимал - зачем он нам про это рассказывает? У нас в секции тренер лупил всех, кого ни попадя, спортивной саблей, а по некоторым дням - палкой. Разница между этими вещами была очевидна мне с детства, я даже полагал себя в этом вопросе компетентнее инвалида. Он ведь сам спросил: знаем ли мы, как фехтовать? Почему не спросил тогда: знаем ли мы, как драться палками?

Мы бы тут же ответили ему, что за павильоном у нас припрятаны сухие колья толщиной в руку, примерно по полтора метра длиной. Иногда кто-то привязывал их к деревьям, а мы отвязывали и прятали за павильоном. В погожие дни мы выходили с ними и колотили друг друга ради веселья и для пущей радости жизни. Инвалид был полностью прав - со спортивным фехтованием здесь мало общего.

-Так бы сразу и сказал, - заявил ему я, - что нужно будет палками драться. Это мы тоже умеем.

-5 -

Наша дерзость, похоже, разозлила инвалида.

- Ничего вы не умеете. Вот, - Фил встал и поднял костыли, - смотрите.

Он начал размахивать костылями вокруг себя, крутить ими, приседать на одной ноге и делать еще много всякого, от чего я лично был в шоке. До того нелепо и странно, если не сказать - глумно всё это выглядело. Но инвалид, похоже, был другого мнения.

-Возьмите ваши палки, - предложил он нам, - и нападайте на меня. Мы с Костяном переглянулись.

-Ты уверен, - спросил Костян, - что этого хочешь?

-А! - воскликнул Фил. - Так вы решились?

Он остался ждать, пока мы сходим за кольями. Когда я доставал из нычки колы, мне пришло в голову спросить:

-Слушай, Костян, так что, реально нужно будет дуплить его кольями?

-Хочешь быть в теме? - строго спросил меня мой друг.

-Ну...- задумался я, представляя, как множество незнакомых людей дуплят в лесу такими вот кольями меня самого, - я не уверен. Хотя наверное...

-Не ссы, - мои сомнения Костян истолковал по-своему. - Что мы, с инвалидом не справимся? Фил занял позицию на ступенях павильона. Угрожающе выставив костыли, он стоял на

обледеневших камнях и смотрел, как мы подходим - с одной и другой стороны. Я должен был атаковать первым, с целью отвлечь внимание, и выполнил это так: подскочив, несколько раз ткнул наудачу в инвалида колом. Фил извернулся, принял кол в костыли и мои удары отбил, но упустил время и за Костей недоглядел.

С устрашающей силой ударил мой друг, а своей целью выбрал единственную ногу, на которой стоял Фил. Бил он из-за плеча, по широкой дуге, и удар вышел хороший - размашистый и в то же время резкий, как в крокете.

-О! - только и смог сказать я, когда Фил, взмахнув напоследок костылями, обрушился спиной вниз со ступеней.

-Ну, подходим мы? - спросил Костян, подходя к лежащему. - Нормально?

-Что вы делаете, сволочи, - захрипел Фил, - что же вы делаете?

-А что? - спросил его я. - Что не так?

-И когда мы поедем на игру, - добавил Костя, - скоро?

-Никогда, - ответил нам Фил, - вы не умеете драться. Поняли меня, никогда!

Он кое-как поднялся, подобрал костыли и, хромая на обе ноги, поплелся к выходу из парка.

-Но подожди, - пытался увещевать его Костян, - мы же...

-Нет уж, - не оборачиваясь процедил Фил, - это не для вас. Обойдемся.

-Брось ты его, - посоветовал я, - ну его. Сказал же, обойдутся без нас.

-Это мы ещё посмотрим! - ответил мне мой друг, и по его голосу я понял, что он не слишком доволен. - Это надо же!

Он повернулся ко мне.

-Всё ты, блядь, виноват!

-Ни хуя себе, - удивился я. - Чем же это я провинился?

-А кто, - спросил меня Костян, - кто предложил дуплить его кольями?

-Я тебе скажу, кто, - отозвался я, глядя на Фила, почти добравшегося до ворот. - Вон кто. Он и предложил.

-Ладно, - признал Костян, - проехали.

-А как же Толкиен? - спросил я. - Теперь, наверное, не надо читать?

-Как знаешь, - ответил мне Костян, - но я думаю, надо. Не один же этот инвалид, подвернется еще кто-нибудь. Будем ждать.

-6 -