Марксизм как научная теория.

Й. Шумпетер в свое время обратил внимание на неразрывную связь в марксизме элементов научной теории и светской религии. Научный характер, опора на обширный фактический материал, теоре­тические построения придают марксизму убедительность. Элементы светской религии – объяснение мирового устройства, прогноз разви­тия, руководство к практическим действиям, рассуждения на тему добра и зла — делают его особенно притягательным⁵. Он же отмечал, что марксизм предлагает молодому человеку, который не обладает сис­темными взглядами на взаимосвязи общественных процессов, целост­ное представление об устройстве мира, законах его развития, мораль­ном долге.

Как наука об обществе марксизм включает следующие компо­ненты:

- экономическая теория, охватывающая микроэкономику (пер­вые главы 1-го тома и некоторые главы 3-го тома "Капитала") и макроэкономику (2-й и 3-й тома "Капитала");

- философия истории, или теория общественного развития, изложенная в таких работах, как "Манифест Коммунистической партии", "К критике политической экономии", отдельные главы 1-го тома "Капитала", а также в ряде работ Ф. Энгельса (прежде всего "Анти-Дюринг");

- теория классовой борьбы и революции – этому посвящены "Манифест Коммунисти­ческой партии", "Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта", "Граждан­ская война во Франции", а также работы Ф. Энгельса "Положение рабочего класса в Англии", "Крестьянская война в Германии" и др.;

- теория экономической истории как преломление философии исто­рии и теории классовой борьбы к развитию экономических институ­тов и народного хозяйства как такового ("К критике политической экономии", отдельные главы "Капитала", ряд статей и писем);

- исто­рия экономической мысли, изложенная в "Капитале" и особенно в "Теориях прибавочной стоимости".

Приведенный список не полон, но он дает представление о марксизме как о социальной доктрине.

Экономическая теория К. Маркса в узком смысле (микро- и макро­экономика) менее интересна сама по себе, так как она, по существу, лишь стала логическим завершением рикардианства. Маркс, воспри­няв работы Д. Рикардо как последнее слово экономической науки, высмеял некоторых последователей и вульгаризаторов классической школы и попытался применить классический анализ к описанию со­временной ему экономической системы. К моменту их публикации построения Маркса выглядели уже несколько устаревшими. К этому времени уже вышли в свет первые работы представителей австрий­ской школы, выполненные в рамках субъективной теории ценности, опубликованы продолжающие и развивающие классическую тради­цию труды Д.С. Милля, в которых он делает серьезный шаг за грани­цы рикардианского мира. В этом смысле вообще марксистская полит­экономия имела ограниченную научную значимость. Ее практический смысл состоял в создании доктринальной базы для обоснования "клас­совой борьбы пролетариата".

Свою цель Маркс видел не в создании какой-то новой экономической теории, а в доказательстве того, что такие ее основополагающие категории, как товар, деньги, прибавочная стоимость, капитал и т.д., в которых зафиксированы господствующие в совре­менном обществе экономические отношения, не являются абсолютны­ми истинами, верными для всех времен и народов. В лучшем случае они являются истинами относительными, работающими лишь в опре­деленном историческом диапазоне. Поэтому их нельзя распростра­нять на всю человеческую историю, видеть в них ключ к объяснению любого общества, делать базовыми для всей исторической науки.

Ни первобытное общество, ни Восток, ни даже античность и средне­вековье в представлении Маркса не могут быть целиком выведены из одного лишь экономического основания, их нельзя до конца осмыслить и описать на языке экономической науки. Потому Маркс и относил их к подготовительным ступеням становления общественно – экономической формации, которая только на этапе капитализма получает полное развитие. Лишь на этом этапе система товарно – денежных отношений в полной мере берет на себя функцию экономического базиса общества, а поли­тическая экономия – функцию основной формы научного знания об этом обществе, знания, так сказать, его "анатомии". Ибо миру пока не­известна какая-то другая экономическая наука, предметом которой была бы экономика не товарно – денежного типа. Означает ли это, что и вся последующая история может быть представлена в понятиях этой науки?

Маркс, как все хорошо знают, был прежде всего критиком капи­тализма. Но капитализм критиковали и до Маркса. Не он первый заговорил о классовой борьбе, революции, даже о диктатуре пролета­риата. И не с него начинается история социалистической и коммунистической мысли. Новизна и оригинальность Маркса заключалась в том мето­де, который он использовал для своей критики капитализма. Этот метод можно назвать социально-критическим, диалектическим, но пра­вильнее всего – историческим. "...Наш метод, — писал Маркс во "Введении" к "Критике политической экономии", — показывает те пункты, где должно быть включено историческое рассмотрение пред­мета...".

В чем особенность критики капитализма Марксом? Она обращена не к самому капитализму, как его можно непосредственно наблюдать в действительности, а к его отражению в общественном сознании, прежде всего в сознании ученых и мыслителей, пытающихся выразить истину капитализма на языке науки. И такой наукой является для Маркса политическая экономия. Если Маркса периода "Манифеста" еще мож­но считать просто критиком капитализма, то в "Капитале" критика ка­питализма перерастает у него в критику политической экономии – науки о капитализме. И смысл этой критики состоит в доказательстве того, что наука эта не является наукой на все времена, не может брать на себя миссию объяснения всей человеческой истории – как прошлой, так и будущей. Иными словами, сама экономическая наука должна быть понята в своих исторических границах как исторически особая, по никак не всеобщая форма научного знания об обществе. Маркс, разу­меется, не отрицал возможности развития экономической теории, хотя и склонялся к мысли, что это развитие пойдет, скорее, в сторону вульгари­зации классической политической экономии. Во всяком случае, он ста­вил вопрос не о развитии этой теории, а о самом ее праве на существование за пределами капиталистического способа производства.