METODIChKA_zhikhar / Военное дело

В послемонгольское время, если верить археологическим данным, кольчуга постепенно уступает место панцирю. В том же Новгороде в слоях XIV — XV веков на каждые девять остатков пластинчатого доспеха приходится всего один обрывок кольчуги...

Согласно последним исследованиям, пластинчатая броня была известна на территории нашей страны начиная со скифского времени. В русском войске панцири появились в период образования государства — в VIII—X веках. Археологами раскопана даже мастерская «доспешного мастера», жившего в X—XI веках. Там обнаружены инструменты и кольчужные кольца, а также пластинки доспеха.

В отличие от Западной Европы, у нас пока не найдено совершенно целых доспехов, только фрагменты. Тем не менее учёные уверены в том, что конструкции их были различны.

Древнейшая система, очень долго державшаяся в воинском обиходе, не требовала кожаной основы. Удлинённые прямоугольные пластинки размером 8— 10x1,5—3,5 см непосредственно связывались при помощи ремешков. Судя по сохранившимся изображениями, такой доспех достигал бёдер и делился по высоте на горизонтальные ряды тесно сжатых продолговатых пластин. Доспех расширялся книзу и имел рукава. Эта конструкция не была чисто славянской; по другую сторону Балтийского моря, на шведском острове Готланд, у города Висбю, найден совершенно аналогичный панцирь, правда, без рукавов и расширения внизу. Состоял он из шестисот двадцати восьми пластинок.

Доспех «ременного плетения» считается весьма древним ближневосточным изобретением. По всей видимости, в Европу он проник вместе с азиатскими пришельцами V—VII веков. Древнейшие находки его сделаны при раскопках аварских и лангобардских погребений в Крыму, Венгрии, центральной Италии. Пластинчатый доспех знала и Скандинавия, причём, по отзывам зарубежных учёных, это «без сомнения был результат торговли с Россией». Новый толчок развитию пластинчатого доспеха на Руси дало монгольское нашествие: захватчики пользовались этой же разновидностью панциря.

Совсем иначе была устроена чешуйчатая броня. Пластины размером 6x4—6 см, то есть почти квадратные, пришнуровывались к кожаной или плотной матерчатой основе с одного края и надвигались друг на дружку, как черепица. Чтобы пластины не отходили от основы и не топорщились при ударе или резком движении, они скреплялись с основой ещё и одной-двумя центральными заклёпками. По сравнению с системой «ременного плетения» такой панцирь оказывался более эластичным.

В русских городах пластины чешуйчатых панцирей найдены в слоях XIII—XIV веков. Рисунки же их встречаются начиная с XI века: на некоторых изображены византийские воины, на других — русские. Панцири выписаны во всех деталях, что предполагает близкое знакомство с ними древнего художника. Местами чёткий штрих позволяет насчитать до шестисот

отдельных пластинок, видны даже заклёпки и декоративная позолота. Вопрос о первоначальном появлении чешуйчатого панциря у славян, таким образом, остаётся открытым. В Европе этот доспех (известный с глубокой древности уже в Египте, Сирии, Месопотамии и Риме) применялся со времени великого пересе­ления народов до XIII—XIV веков, когда его вытеснили латы, состоявшие из крупных полос и пластин.

В Восточной Европе он продержался дольше. В Московской Руси его называли тюркским словом «куяк». Панцирь ременного плетения тогда же именовался «ярык» или «кояр».

Существовали и комбинированные доспехи, например кольчужные на груди, чешуйчатые на рукавах и подоле.

Шлем. Одновременно с панцирем у славян появляется и металлический головной убор, для обозначения которого уже с Х века славяне употребляли чужеземное название шлем.

Наряду с коническими шлемами с наносниками на Руси уже в XI веке появились шлемы непосредственно восточной формы – продолговатые, заканчивающиеся вверху острым шпилем, украшенным иногда пером или флажком (еловец); с XII века эта форма на Руси стала господствующей.

Щит. Сначала щит изготовлялся только из крепкой кожи, из прутьев или из досок – к этому виду, вероятно, и применялось вначале славянское название щитъ. Данные раскопок свидетельствуют, что в VIII—X веках щиты у славян, как и у их соседей, были круглые, примерно метр в поперечнике. Слой за слоем снимая землю, укрывшую древние погребения, учёные находят заклёпки и иные металлические детали, на которых ещё сохранились частицы истлевшей кожи и дерева. Эти детали позволили установить, что древнейшие круглые щиты были плоскими и состояли из нескольких деревянных дощечек (около 1,5 см толщиной), соединённых вместе, обтянутых кожей и скреплённых заклёпками. По внешней поверхности щита, в особенности по краю, располагались железные оковки, посередине же пропиливалось круглое отверстие, которое прикрывала выпуклая металлическая бляха, предназначенная для отражения удара, — «умбон». Первоначально умбоны имели полушаровидную форму, но в X веке возникли более удобные — сферо-конические. Специалисты связывают их появление с распространением аналогичных по форме шлемов.

На внутренней стороне щита прикреплялись ремни, в которые воин продевал руку, а также прочная деревянная рейка, служившая рукоятью. Существовал и ремень через плечо, чтобы воин мог закинуть щит за спину во время отступления, при необходимости действовать двумя руками или просто при транспортировке.

Круглые щиты долго держались в воинском обиходе. В XI веке из плоских они становятся выпуклыми; сохранившиеся изображения такого щита «в профиль» передают его форму как «воронковидную» — это особенно заметно на рисунках XIII—XIV веков. В XI—XII веках круглые щиты почти полностью вытесняются миндалевидными, но затем, несколько уменьшившись в размерах, возвращаются вновь.

Миндалевидные щиты известны у наших предков со второй половины X века. Около 1000 года они распространились по всей Европе, не исключая и славянских земель. Произошло это в связи с усилением роли конного боя и формированием конницы как главного рода войск средневековья. Миндалевидный щит прикрывал всадника от плеча до колена и был удобнее для него, нежели круглый.

Оборонительные сооружения

Среди укреплений наиболее известными у славян являются древние постоянные укрепления, так называемые городища. Употреблялись и другие виды фортификации, например временно вырытые рвы, чтобы остановить войско противника, или засеки на путях, ведущих через пограничные леса, где население, живущее в окрестности, было обязано первым задерживать неприятеля. Упоминаются также валы, засеки и частоколы на границах государства или системы длинных валов, которые защищали южные русские земли от набегов печенегов и половцев.

Укрепленные места, называемые в славянской археологии и истории городищами, рассеяны по всем славянским землям в таком множестве, что они исчисляются тысячами; они являются, таким образом, одним из важнейших памятников славянских древностей.

Каждое городище имело свою цель и значение. В основе были повсюду интересы обороны, но в одном случае укреплялось большое постоянное поселение, в котором был княжеский дворец, храмы и торги, в другом — это был поселок второстепенного значения. В одном месте городище являлось местом жительства охраны у пограничных путей, в другом — временным убежищем в лесах, где во время опасности собиралось население всей окрестности. Все такие городища служили прежде всего для военных целей, но могли быть одновременно также местом сходок и больших культовых празднеств; более того, не исключено, что и сами святилища были окружены оборонительными сооружениями.

План городища определялся, как правило, местностью. Городище основывалось в разных местах в зависимости от местности: в лесах, на возвышенностях и на мысах, которые в зависимости от своей формы либо со всех сторон окружались простым или двойным валом, либо только там, где доступ был легким, тогда как на крутых склонах валы не были нужны. В результате создания двух или трех линий валов впоследствии возникали под самым высоким собственно градом подграды и предграды. Там, где возвышенности не было, городища строили в низменностях, где была наилучшая возможность создавать правильные планы (круговые, эллипсоидные, квадратные и т. д.). В этом случае излюбленными были места у воды, где городище могло быть заложено так, чтобы воды реки или озера омывали его кругом, и где связь с материком осуществлялась посредством узкой насыпи или моста.

Конструкция валов вокруг небольших городков или у простых лесных убежищ была несложной. Вал (славянск. насьпъ, или насъпа, присъпа) насыпался из глины и камней, выбранных из земли перед ним так, что одновременно перед валом образовывался ров; в гребень вала густо вбивали остроконечные колья, которые образовыва­ли оборонительный тын (острогъ).

Более важные города, в частности столичные, княжеские города, имели, однако, более совершенную конструкцию укреплений. Часто встречается каменный фундамент валов, но, конечно, камни положены друг на друга без известки. Подлинная каменная стена из обтесанных камней или из камней, скрепленных известкой, славянам первоначально не была известна; они познакомились с ней только по римским образцам.

Наряду с каменным фундаментом важную роль играла деревянная внутренняя конструкция валов. Первоначально была сооружена стена из бревен в виде сруба, которая была заполнена глиной, и ее передняя сторона выступала до высоты 6 метров; с западной стороны была площадка для обороняющихся. После сожжения все это было завалено, естественно, глиной. Первоначально полная высота вала вместе с палисадами достигала там более 12 метров.

Валы усиливались еще деревянными башнями, которые возвышались главным образом над воротами и о которых имеется ряд письменных данных. Когда город захватывался неприятелем, то вся эта деревянная конструкция палисадов и башен, естественно, подверга­лась сожжению, и валы часто хранят и поныне следы большого связанного с этим пожара.

Какой была конструкция деревянных укреплений такого города, можно судить по примерам русских городов еще XVII века, а также сибирский город Якутск до настоящего времени сохранил образец этих древних укреплений. Ворота, через которые входили в городище, имели иногда перед собой также специальные оборонительные бастионы и были различны по размеру и конструкции; небольшие простые воротца и большая бревенчатая башня были сконструированы так, чтобы противник, подошедший к ним, мог быть атакован с трех сторон.

На самой высокой площадке городища ставился крепкий деревянный сруб или, если оно было княжеской резиденцией, княжеский дворец.

12