теория гос управления.. / 002Lobbizm

Политическая социология

© 1996 г.

ЛОББИЗМ В РОССИИ: ЭТАПЫ БОЛЬШОГО ПУТИ Постперестройка

Ситуация и перегруппировка

Изменение ситуации после 1992 г. связано с двумя факторами: во-первых, после либерализации цен исчезло различие между государственными и биржевыми ценами, что сделало невозможным получение на этом крупной прибыли, а приближение внутренних цен к мировым сделало менее выгодным экспортную торговлю сырьем; во-вторых, вновь созданные экспортно-импортные фирмы резко сократили возможности маневра. Это привело к необходимости создания ассоциаций, которые бы выполняли функции арбитра. Начинается создание союзов не по признаку собственности, как раньше, а как прототипов мощных лоббистских формирований типа Международного союза бирж, союзов нефтепромышленников, лесопромышленников, строителей, производителей химической и легкой промышленности, Ассоциации банков, Лиги содействия оборонным предприятиям. Они вполне открыто стали лоббировать интересы своих учредителей. Впервые лоббирование происходит не только в коридорах исполнительной власти, но и в Верховном Совете.

Реальными инициаторами законодательной деятельности в ВС выступали в первую очередь государственные ведомства. Они организовывали внесение интересующих законопроектов через президентские структуры (или правительство). Опыт принятия Закона о недрах показал, что при прохождении законопроекта по каналам ВС возможности других ведомств повлиять на изменение содержания законопроекта были крайне ограничены. Проект Закона о недрах, проталкиваемый Комитетом по геологии, вызвал серьезные возражения со стороны Минтопэнерго, Госгортехнадзора, Департамента металлургии Минпрома, Независимого профсоюза горняков, Минэкологии, ряда других ведомств, однако они смогли подключиться к законодательному процессу только на той стадии, когда что-либо изменить было уже нельзя.

Комитеты и комиссии формировались по профессиональному признаку, а потому в них работало много людей, либо ранее бывших тесно связанными с соответствующими ведомствами, либо рассчитывающих в случае неудачной парламентской карьеры повысить свое положение в ведомственной структуре. Поэтому ведомства достаточно легко находили заинтересованных депутатов, готовых проявлять активность при проталкивании нужных законопроектов. Здесь следует отметить очень активные и успешные действия военных. К ведомственным законопроектам относятся Закон о недрах, Основы лесного законодательства, Закон о зерне, Закон о нефти и газе.

Другую важную группу инициаторов законодательного процесса составляли энту- зиасты-одиночки. Мотивы их действий весьма разнообразны: желание повысить свой статус в непарламентских кругах, создать структуру «под себя» (типичный пример — П. Филиппов, который в период, когда Госкомимуществом руководил его противник М. Малей, настаивал на всемерном расширении прав и полномочий Фонда федерального имущества, а когда к руководству Госкомимуществом пришел А. Чубайс, П. Филиппов предпринимал все возможное, чтобы понизить статус этого Фонда).

3

Инициирование законопроектов стало родом бизнеса. Отдельные лица или группы, добившись включения законопроекта в план работы ВС и закрепив за собой некоторые права относительно данного законопроекта (например, в качестве группы разработчиков), искали внешнего заказчика, который мог бы заплатить за право повлиять на содержание этого законопроекта. Проблема заключалась в том, что необходимо было избегать утечек информации (иначе заинтересованные структуры смогут предпринять попытку действовать в обход инициаторов). Часто инициаторы не находили клиентов. Так, уже несколько лет по коридорам сначала союзного, потом российского парламентов, а теперь в Госдуме «гуляет» проект Закона о некоммерческих организациях (попытки разработчиков найти заинтересованных заказчиков, в том числе и с целью организации кампании давления извне, чтобы ускорить принятие уже давно подготовленного законопроекта, до сих пор не увенчались успехом). К числу «замороженных» относится также Закон об акционерных обществах. Более удачно сложилась судьба проекта Закона о банкротстве, поскольку в конечном счете правительство выразило твердое желание его поддержать, и он после долгой борьбы (вызванной тем, что законопроект представлял ГГ. Филиппов, к тому времени полностью утративший доверие депутатов) был принят. Его разработчики завязали контакты с правительственными структурами, что позволило им вскоре получить крупный заказ на разработку Торгового кодекса. Без движения лежали законопроекты о муниципальных банках (представленные Союзом городов и Союзом малых городов), законопроекты о земельных банках (в них были заинтересованы региональные органы власти и целый ряд банков, желающих специализироваться на операциях с землей и недвижимостью), Закон об инвестиционных банках.

Весьма активно выступали в качестве лоббистов профсоюзы. На первом этапе большую активность проявляли альтернативные профсоюзы: Соцпроф и НПГ. ФНПР, хотя и имела в ВС свою депутатскую группу, особой активности не демонстрировала. Соцпроф совместно с НПГ пытались добиться условий, способствующих ослаблению ФНПР (НПГ пытался приостановить принятие Закона о недрах). Председатель Соцпрофа С. Храмов являлся советником комиссии по социальной политике (председатель — М.Л. Захаров). Во многом благодаря его усилиям были инициированы такие проекты, как Постановление об изменении системы управления фондом социального страхования (под давлением других профсоюзов — ФНПР, НПГ, Конгресса профсоюзов оно было отклонено), новый проект КЗОТ РФ. Столкнувшись с оппозицией, ФНПР начала проводить активную политику, причем в обход собственной депутатской группы, которая вела себя крайне неактивно. Были заключены соглашения с фракцией «Смена», установились хорошие связи с блоком Российское единство. Все они - «Смена», ФНПР, Конгресс, Российское единство в лице С. Бабурина (член Комитета по законодательству), договорились о совместной разработке и продвижении Закона о социальном страховании.

Лоббизм сегодня

Парламентские группы давления

Сегодня можно говорить, что лоббизм перекочевал в сферу избирательной кампании: понятно стремление влиять на Госдуму и Совет Федерации через «своих депутатов». Из лоббистов в избирательной кампании по максимуму выступили аграрии: 12%, или 54 депутата. Хотя по численности аграрии — только четвертая фракция Думы (до выборов в декабре 1995 г.) (после «Выбора России», «Новой региональной политики» и ЛДПР), по уровню групповой сплоченности они уступают разве что КПРФ, а по умению лоббировать стоят на первом месте, по крайней мере, по формальному критерию — успешности проведения своих решений. Принятие в первом чтении в декабре 1994 г. бюджета-95 — это, пожалуй, первый случай, когда решение оыло принято вопреки их сопротивлению. Они не смогли выторговать каких-либо

4

привилегий, поскольку Дума лучше структурирована, чем ВС, в ней возможно больше политических комбинаций и нужно уметь быстро маневрировать или активно сопротивляться, а не пассивно сидеть в обороне и торговаться об условиях сдачи на милость правительства. Законотворчество аграриев по-прежнему не волнует. В основном они стараются выбивать кредиты для отрасли и регионов.

Эта разновидность лоббизма может быть названа «традиционной» — аграрии являются корпорацией, претерпевшей с советских времен наименьшие изменения. Ведя кампанию очень робко и по-старинке, они все-таки попали в Думу, поскольку смогли предстать в глазах сельского населения как «защитники угнетенного меньшинства». Нечто похожее удалось только «Женщинам России». Впрочем, влияние АПР на сельский электорат не стоит преувеличивать: тот превышает 20 млн., а за аграриев проголосовало по партсписку менее 4,5 млн. (более миллиона — в городе), т.е. около 1/6 «своих». Будущее этой корпорации лоббистов далеко не безоблачно. Судя по прикидкам (данные Центризбиркома настолько отрывочны и засекречены, что можно строить только более или менее вероятные гипотезы), на селе хорошо голосовали и за Жириновского (прежде всего в Центральном Черноземье), и за компартию.

Довольно удачно провел кампанию-93 ТЭК (Топливно-энергетический комплекс). Черномырдин благоволил в основном Шахраю. Для него речь шла не о «большинстве в парламенте» и тем более не об утверждении в нем своего правительства. Первоочередной целью было поражение конкурента — Гайдара. Попытки «Гермеса» и некоторых других компаний-экспортеров получастного характера выставить свой список кончились провалом уже на стадии сбора подписей (та же участь постигла все без исключения предпринимательские союзы). Увидев, что в Думе ПРЕС (так же, как и «Женщины России») количественно невелика и важна скорее с точки зрения поддержания баланса равновесия, нежели оказания собственно лоббистских услуг, Черномырдин (шире — ТЭК) сделал ставку на фракцию «Новая региональная политика». В целом о ТЭК можно сказать: позитивно лоббировать через парламент они то ли не умеют, то ли не хотят, хотя в Совете Федерации их позиции прочнее, чем в Думе. Но вот блокировать любые враждебные попытки, в том числе и используя парламент как щит. они научились неплохо. Попытки либерально-демократических фракций организовать осенью 1994 г. атаку на правительство, впрочем, не столько на правительство, а именно на ТЭК (Закон о естественных монополиях замысливался как прямой удар по Газпрому), полностью провалились.

Этот вид лоббизма можно назвать «защитно-негативным». Пока Черномырдин является премьером, позиции группы ТЭК довольно прочны, но недолговечны. Геращенко, к примеру, конституционно выглядел вообще неуязвимо. Последствия ликвидации нынешнего «режима наибольшего благоприятствования» для этой группы интересов и попытки возвратить ТЭК к роли «дойной коровы», каковую он играл в последние 20 лет существования СССР, могут оказаться катастрофическими, если не для позиций отрасли (другого источника валюты у России нет), сколько для ее нынешнего правящего клана.

Финансово-торговое лобби, часть которого осенью 94-го пошла ва-банк, интенсивно финансируя избирательную кампанию целого ряда либеральных блоков и рассчитывая получить «весь политический капитал сразу», потерпело чувствительную неудачу.

Лоббизм в избирательных кампаниях

Рассмотрим финансирование кампании в 1993 г. От госфинансирования каждому блоку выделили всего по 100 млн. руб. По оценкам имиджмейкеров и менеджеров кампаний, которым нет оснований не доверять, серьезная кампания любого уровня в столичном округе стоила примерно 100 млн. на одного кандидата, т.е. столько, сколько все официальное финансирование. «Выбор России» истратил на свою кампанию около 2 млрд. (для сравнения: все списки представили отчет на 4 млрд. 617 млн.). На втором месте ПРЕС как «вторая правительственная партия» — 830 млн., на треть-

5

ем — ЯБЛоко (380 млн.). «Выбор» вложил в телерекламу 1 млрд. 307 млн., ПРЕС —

637 млн., ЯБЛоко — 274, «Кедр» — 230, «Новые имена» — 149, ГС — 100 млн.

Монопольный успех Гайдара не устраивал слишком многих, а потому ряд крупных финансовых корпораций поставили сразу на нескольких «лошадок», в лучшем случае поставив на «фаворита» побольше. (Кстати, это отвечает мировым традициям лоббизма.) Аналогично вели себя крупнейшие чиновники и одновременно лидеры двух сильнейших «групп влияния» — Черномырдин и Лужков. Пристрастия первого уже описывались; второй, довольно точно просчитав, что чистой победы на общефедеральном уровне никому не одержать — и измученный борьбой с Моссоветом — сделал главную ставку на контроль над городской Думой и добился своего, не дав победить «Выбору» и здесь, опираясь как на РДДР, так и на формально беспартийную «партию власти». Непохоже, что ПРЕС попадет вновь в Думу, велики сомнения и насчет «Демвыбора России», не спасает положение и «ЯБЛоко». Надежды существенно ограничить партсписок в пользу мажоритарности не реализуемы — тут станут стеной все блоки. К тому же «управляемость» и тем более продуктивность либеральных политиков со стороны неких лобби, когда их лидеров вывели из правительства (Гайдар, Федоров, Шохин) или лишили распределительных полномочий (Чубайс, Шахрай) даже сегодня (до выборов в декабре 1995 г.), когда все вместе взятые они составляют 1/3 Думы, оказалась минимальна. А в случае возможного падения Черномырдина вряд ли у ТЭК что-то получится даже с «защитным лоббированием».

Как это делается в Государственной Думе

Одной из серьезных проблем является двойственная структура Думы. С одной стороны, основная работа по подготовке законопроектов, их оценке и их согласовании лежит на комитетах. В то же время основные вопросы деятельности Думы решаются Советом Государственной Думы, где право решающего голоса принадлежит только руководителям фракций и Председателю Думы, а представители комитетов имеют лишь право совещательного голоса. В результате те комитеты, которые возглавляют представители наиболее влиятельных фракций, имеют возможность легко проводить необходимые им решения, не обращая особого внимания на их проработку и согласование с другими комитетами.

Высокий профессиональный уровень Комитета по экономической политике, к примеру, вполне признан в Государственной Думе, однако в случае возникновения чисто профессионального конфликта между этим комитетом и Комитетом по аграрным вопросам (а поводы для таких конфликтов возникают довольно часто), последний всегда может опереться на фракцию аграрной партии и ее союзников против С. Глазьева, представляющего самую малочисленную фракцию Думы. Да и сам С. Глазьев в такой ситуации вынужден не один раз подумать, прежде чем выступить против предложений аграрников, даже если он с ними категорически не согласен.

К тому же необходимо отметить, что организация работы Совета Думы не способствует серьезному обсуждению проблем законотворчества. Повестка дня Совета Думы формируется, как правило, в день заседания (если вопрос плановый, то день его рассмотрения известен заранее, но только заинтересованному комитету); материалы к заседанию Совета подготавливаются иногда буквально за несколько минут до начала заседания, а то и прямо по ходу (в один из последних дней первой сессии один из законопроектов был одобрен Советом с голоса — текст не успели размножить). В таких условиях представители комитетов, даже в том случае, если им есть что сказать, оказываются не готовы к обсуждению, тем более что руководители комитетов не всегда участвуют в заседаниях Совета и не всегда владеют полной информацией, необходимой для серьезной дискуссии.

Другой проблемой является слабое взаимодействие комитетов Думы. Такие факты, как тесное сотрудничество Комитета по экономической политике и Комитета по собственности, приватизации и хозяйственной деятельности крайне редки и объясняются как чисто личными причинами, так и конкретным раскладом сил в комитетах (пред-

6

седатель Комитета по собственности не имеет достаточной поддержки в своем комитете и прибегает к помощи Комитета по экономической политике для решения стоящих перед ним проблем). Согласно регламенту, весь процесс прохождения законопроекта определяется головным комитетом: когда и на какой стадии разработки вносить законопроект Думы, чьи замечания учитывать, какие отзывы предавать гласности, а о каких просто умолчать.

Регламент допускает возможность назначения комитетов-соисполнителей по законопроектам, однако права соисполнителей фактически никак не определены. Заключения комитетов-соисполнителей не имеют особого статуса и рассматриваются головным комитетом наравне со всеми остальными. Только Комитет по делам СНГ и связям с соотечественниками постоянно настаивает на участии соисполнителей в подготовке законопроектов. В остальных случаях комитеты-соисполнители имеют единственную возможность донести свое мнение только при обсуждении законопроекта в первом чтении. Однако обсуждения законопроектов проводятся не всегда. В результате головные комитеты не имеют стимулов для того, чтобы налаживать взаимодействие с другими заинтересованными комитетами, в том числе официальными соисполнителями; скорее наоборот — наблюдается тенденция ко все большей закрытости законодательной деятельности.

Важна процедура назначения головного комитета. Проблема осложняется тем, что функции и интересы комитетов пересекаются. Структура экономических комитетов дублирует структуру Правительства: Комитет по экономической политике — Минэкономики и ГКАП, отчасти МВЭС (последний — в силу особых интересов председателя Комитета); Комитет по собственности, приватизации и хозяйственной деятельности — Госкомимущество; Комитет по бюджету — Минфин и Центробанк; Комитет по промышленности, строительству, транспорту и энергетике — Госкомпром и отраслевые министерства. Дублирование комитетами Думы органов исполнительной власти приводит к тому, что на этом уровне воспроизводятся межведомственные противоречия, а кроме того, существует целый ряд направлений деятельности исполнительной власти, которые не расписаны по комитетам. В результате подготовленный Комитетом по бюджету проект Закона «О ценных бумагах и фондовых биржах» противоречит на уровне концепции подготавливаемому в Комитете по собственности проекту Закона «Об акционерных обществах», а этот последний плохо стыкуется с принятым во втором чтении Гражданским Кодексом, работа над которым велась в Комитете по законодательству. Выяснение отношений было особенно активным в феврале—марте, однако до сих пор (конец 1995 г.) противоречия регулярно обостряются, в результате чего некоторые законопроекты «повисают».

Полномочия головного комитета велики и еще более возрастают при подготовке законопроекта ко второму чтению. В сущности на второе чтение головной комитет может вынести целиком переписанный законопроект; при этом поправки, не одобренные головным комитетом, имеют крайне мало шансов быть принятыми (при обычной явке в 300—320 депутатов набрать 225 голосов трудно), да и сами поправки делаются не к тому тексту, который реально рассматривается в ходе второго чтения, а к тому, который был одобрен при первом чтении. Возможности для манипулирования крайне богатые. Новая редакция Закона «О банках и банковской деятельности» была переписана практически целиком в промежутке между первым и вторым чтениями.

При принятии в третьем чтении (третье чтение проводится в целях устранения редакционных погрешностей и внутренних противоречий, возникших в результате принятия поправок во втором чтении) закона о внесении изменений и дополнений в Уголовный Кодекс головной комитет под видом редакционных поправок включил положения, которые ранее голосовались Думой и не были приняты — поскольку при третьем чтении обсуждение не проводится, то этот маневр вполне удался.

По сути дела все заинтересованные лица имеют единственную возможность вмешаться в процесс прохождения законопроекта и заставить головной комитет считаться со своей точкой зрения — в ходе первого чтения. Поэтому большинство законопроек-

7

тов сталкиваются с серьезным сопротивлением при первом чтении, высок процент отсева, что, конечно же, не способствует нормальной законодательной работе. Гладкое прохождение законопроектов в первом чтении может быть обеспечено только в том случае, если повестка дня перенасыщена, однако при этом законопроекты толком не обсуждаются, и качество принимаемых решений оставляет желать много лучшего.

Именно такой механизм работы Государственной Думы и определяет методы и инструменты тех или иных лоббистских формирований.

В Государственной Думе действуют те же механизмы лоббирования, что и в бывшем Верховном Совете. Также активны государственные ведомства, также активны энтузиасты-одиночки. Однако произошли изменения. Главным является очевидное усиление связи между инициативными группами внутри Думы и заинтересованными общественными и хозяйственными структурами. Этому способствовало три обстоятельства. Прежде всего изменился состав депутатского корпуса. Вторым важным обстоятельством является усиление роли фракций. Усилилось влияние церкви. В свою очередь влияние профсоюзов уменьшилось, ибо поддержка профсоюзов, с точки зрения перспективы выборов, в лучшем случае не может принести никакой пользы.

Еще одним важным моментом является изменение места Государственной Думы в системе органов государственной власти. Раньше ВС имел гораздо более широкие конституционные полномочия. Сегодня обращение к Государственной Думе, быть может, не так эффективно, но зато уж, по крайней мере, и вреда не принесет. Когда стало ясно, что Дума не находится в состоянии острого конфликта с исполнительной властью, лоббистская деятельность оживилась. А по мере укрепления позиций Думы в системе органов власти она еще больше расцветет.

Отрыв партийных элит от широких слоев населения и отсутствие устойчивых источников для пополнения партийных касс привело к тому, что финансирование партий практически перешло на уровень лоббистских структур. Это можно проследить по официально опубликованным данным финансирования выборной кампании

1993 г.

Как это делается в Администрации Президента и Правительстве

Методы и стиль работы лоббистских структур в Администрации Президента и Правительстве претерпели небольшие изменения, и, в отличие от методов работы в Верховном Совете и Государственной Думе, не изменились коренным образом. В основном применяется «коридорный лоббизм», хорошо освоенный многими еще в застойные годы. Его суть заключается в первую очередь в проталкивании угодного и торможении или полном отказе от принятия неугодного решения. В этих целях наиболее важно иметь и поддерживать «своих» людей на ключевых постах. Причем в аппаратной иерархии официальные посты и реальная степень влияния на принимаемые решения часто не совпадают. Именно поэтому за расстановкой сил на ключевых постах и степенью их влияния на руководство, включая лиц, даже не входящих в официальную номенклатуру, так пристально наблюдают участники процесса лоббирования.

Основные методы «коридорной работы» состоят в том, что необходимо знать все тонкости функционирования аппарата, системы принятия решений, психологические особенности того или иного руководителя, степень влияния на него ближайшего окружения. Например, самый простой способ утопить любое решение — направить его на согласование не менее чем в пять различных министерств и ведомств, назначив головным ведомство, явно перегруженное работой или не имеющее должного веса.

В исключительных случаях используются методы прямого воздействия посредством организации кампаний в средствах массовой информации. Причем расчет идет не на влияние через общественное мнение, которое давно уже никто не принимает в расчет и не боится, а как канал доведения информации до руководителя и создания у него

8

впечатления общественной значимости проблемы. Большое значение имеет организация выездных посещений регионов и предприятий руководителем, когда во время хорошо организованных «шоу» можно добиться значительных результатов в решении тех или иных проблем.

Основные интересы лоббистских групп концентрируются вокруг таможенных льгот, разрешений на приватизацию предприятий по специальной схеме и на выделении государственных льготных кредитов и государственных инвестиций. Чаще всего для решения данных вопросов используются непроработанность или отсутствие необходимых законодательных актов. Поскольку надежды на бюджетное выделение средств при отсутствии денег в бюджете призрачны, центр тяжести переносится на таможенные льготы, так как их реальные размеры и расходование практически неконтролируемы. Таможенные льготы в сочетании с выделением квот и лицензий на экспорт стратегических ресурсов составляют сегодня (конец 1995 г.) весьма значительную привилегию, которая чаще всего дается только Указом Президента.

Выделение льготных кредитов также представляет собой довольно значимое поле игры. Здесь помимо корпоративных интересов имеются интересы коммерческих банков. В отсутствие системы казначейства разговоры о создании которой идут уже более двух лет, выделенные кредиты поступают в коммерческие банки, и любому банкиру трудно удержаться от желания немного их «прокрутить». События 11 октября 1994 г. на валютном рынке в немалой степени связаны с массированным выделением кредитов агрокомплексу и под завоз на «Север». Выделение прямых государственных инвестиций потеряло былую привлекательность. Приватизация позволяет лоббистским формированиям производить передел собственности с учетом своих интересов. Произошло изменение полей битвы, поменялись ранги и вес министерств и ведомств, но «коридорные битвы» не стали менее напряженными.

Корпоративное лобби: методы и цели

Развитие экономического кризиса привело к ужесточению борьбы за прибыли и денежные средства. Поэтому началось образование крупных корпоративных структур, борьба между которыми охватывает ныне все стороны жизни. В отличие от советского периода мощные отраслевые формирования образца 1994 г. стали ставить перед собой другие задачи — в первую очередь получение дополнительных финансовых ресурсов из различных источников.

Корпоративная группировка должна, как минимум, иметь:

—своего представителя в верхах пирамиды власти;

— экспортно-импортную структуру, желательно максимально монополизировавшую свой сектор сбыта продукции;

—собственную финансово-банковскую структуру;

—дружественную фракцию или политическое движение;

—средства массовой информации.

Дополнительно: Союз предпринимателей или директоров, собственный или заказной аналитический центр, информационные центры, благотворительные фонды или программы.

К настоящему времени сформировались несколько отраслевых группировок: нефтяная, газовая, металлургическая, коммерческо-предпринимательская, банковско-фи- нансовая, «автомобильный альянс», аграрная. В стадии формирования группировки, пытающиеся возродиться после падения: «бронетанковый ВПК», «наукоемкий ВПК», строительный комплекс. В отличие от ситуации 1989 г. первое место занимает топ- ливно-энергетический комплекс, который лидирует со значительным отрывом. Появились как самостоятельные банковский и коммерческо-торговый комплексы, которые ранее на высшем уровне формирований не имели. Практически потеряли былую власть структуры ВПК и строительства, «провалились» на местный уровень аграрный комплекс и машиностроение.

9

Снова о регионах

Лоббистские формирования создаются не только как отраслевые объединения, но и как региональные. В принципе борьба идет за те же деньги, которых всегда не хватает как у федерального бюджета, так и у регионального. Источники получения дополнительных финансовых средств практически те же самые, поэтому и методы, и цели у отраслевых и региональных лоббистов совпадают. Однако это не мешает им быть как соперниками, так и союзниками при решений конкретных вопросов. Надо иметь в виду, что основная доля средств в федеральный бюджет по-прежнему поступает с территории Москвы (22%), Московской области (5,4%), Санкт-Петербурга (4,4%), Нижегородской, Самарской, Свердловской областей, Ханты-Мансийского АО и еще нескольких областей. Практически 10—12 субъектов Федерации из 89, население которых составляет около '/з населения страны, обеспечивают поступление более 60% налогов в федеральный бюджет. Совершенно ясно, что они заслуживают особого внимания со стороны властей (особенно Москва, где сосредоточена подавляющая часть банковского и финансового капитала). Однако есть и «привилегированные» регионы, которые имеют дополнительный статус республик. Так, за 7 месяцев 1994 г. практически не поступало средств в федеральный бюджет от Башкирии и Якутии, очень незначительные средства поступали от Карелии. Все это говорит о наличии серьезных методов лоббистской борьбы данных республик за свои привилегии. Остальные области и республики ведут длительную осаду федерального Правительства, выбивая дотации к собственному скудному бюджету. Причем, решения федеральных властей могут поставить в тупик кого угодно. За I квартал 1994 г. от полагающейся суммы трансфертов получили: Магаданская область — 30%, Кемеровская — 40%, Корякский АО — 40%, Тюменская область — больше в 3,5 раза, Краснодарский край — больше в 1,8 раза. Это показывает, что механизм межбюджетных взаимоотношений яляется сейчас одним из основных полей борьбы интересов между различными ветвями федеральной власти, региональными и отраслевыми лобби.

Лоббистские структуры и криминальный мир

Особое место занимают отношения мафиозно-криминальных структур и вновь образованных отраслевых элит. На первой стадии, когда мафиозные структуры в основном контролировали мелкие коммерческие образования и полукриминальный бизнес, создавая собственный первоначальный капитал, они практически не пересекались с отраслевыми группировками. После того, как этот капитал приобрел значительные размеры, перед мафиозными структурами встал вопрос «отмыва» средств и вложения их в наиболее доходные части бизнеса. Первые признаки возникли в 1991 г., когда так называемая «долгопрудненская группировка» стала вкладывать средства в тогда еще выгодное производство щитовых домов для садовых участков. По мере изменения экономической ситуации наиболее доходными стали экспортно-импортные и банковские операции. Именно в этих сферах столкнулись сегодня интересы мафиозных кланов и отраслевых комплексов.

По сути дела мы наблюдаем жесткую борьбу за передел влияния, когда список жертв пополняется фактически ежедневно. Причем, если 1993 г. был годом «наезда» на банковские структуры, то 1994 г. ознаменовался «наездами» на топливно-энергети- ческий комплекс и автомобилестроение. Неоднократные обращения в силовые структуры и непосредственно к Президенту о принятии мер по защите предпринимательства не дали результатов, после чего началось создание собственных подразделений безопасности, налаживание служб охраны и контрразведки.

По непроверенным данным, отдельные отраслевые комплексы готовы создать единую координированную службу безопасности, а в ряде моногородов уже сформированы собственные силы безопасности, практически заменившие милицию.

Материал подготовил А.И. КРАВЧЕНКО

10