6.2.3. Язык тела и психомоторика общения

Сохранилось любопытное предание. Когда светская дама на выставке надоела Маркони своими неумеренными комплиментами по поводу чуда беспроволочного телеграфа, он ей ответил: «Что вы, мадам, в этом нет никакого чуда, это очень просто. Чудо то, что вы мне говорите, а я вас понимаю».

В реплике инженера был большой подтекст. Понимание людьми друг друга отнюдь не исчерпывается формальной передачей информации. Мимика, жесты, тембр голоса, ширина зрачков, множество других невербальных сигналов на неосознанном уровне порождают понимание или непонимание, симпатию или антипатию, стремление к сближению или, наоборот, к отдалению от партнера по общению.

Без всяких слов миллионы зрителей заинтересованно рассматривают скульптуры великих мастеров и проникаются сильнейшими чувствами, сопереживая автору, заражаясь его мыслями, его пониманием мировых проблем. Без слов обходятся артисты-мимы. Только музыка может соперничать с психомоторикой как способом невербального общения.

6.3. Восприятие

С точки зрения исследователя, размышляющего над способностью человека через ощущения строить целостные картины мира (зрительные, слуховые, тактильные и пр.), восприятие — это качественно новый процесс и уникальная способность организма фокусировать символику наших ощущений в интегративные образы вещей, явлений, событий.

Наши ощущения символизируют признаки внешнего мира, рассказывая нам о нем сигналами нашего же организма. Это касается всех каналов связи — зрительного, слухового, тактильного, вкусового, обонятельного. Но эти каналы связи не полностью отвечают за образы нашего восприятия. Рецепторы, посылающие сигналы в мозг, существуют не только на периферии, но и внутри нас. Их так и называют — интерорецепторы (интеро — изнутри) и проприорецепторы, которые как бы занимают промежуточное положение между интеро- и экстерорецепторной чувствительностью. Наиболее характерные образы внутренней чувствительности — это образы желаемой еды (интеро-), а образы положения частей тела (головы, рук, ног) по отношению к телу являются хорошими примерами проприорецепторной чувствительности.

Говоря об образах восприятия, необходимо помнить о целостности и полимодальности построения картины внутреннего мира. Дифференциация многих образов допустима в познавательном, научном и описательном смыслах. Так, например, когда мы говорим «ось вращения Земли», это вовсе не означает, что мы имеем дело с какой-либо осью, которую можно ощутить, пощупать. Гипотетическая ось вращения может быть представлена абстрактно, а образы такого рода фундаментально отличают психику и восприятие человека от животных. Кошка не воспринимает, к примеру, стул и стол как предметы, используемые, чтобы сидеть и готовить обед. Такие образы не несут для животных функциональной нагрузки, характерной для человека.

Жители Центральной Африки при первых демонстрациях кино воспринимали изображение как реальную картину, поэтому они заходили за экран, щупали его, пытаясь ловить движущиеся по шоссе автомобили, когда те были вдалеке, и отскакивали от экрана, когда последние приближались и увеличивались в размерах. Отсутствие опыта восприятия (апперцепции) «включало» познавательную активность до тех пор, пока не удовлетворялась актуальная потребность в понимании «для себя». Позже этот опыт восприятия знакомой вещи или события поможет устанавливать новые связи с другими вещами и событиями.

Таким образом, мерой всех вещей и событий становится сам человек. Он устанавливает эталоны веса, длины, температуры, скорости, энергии и т. п., которые универсально связываются им же в стройные научные представления, а образы представлений символизируют еще более высокий уровень характерного для человека отражения действительности.

Особо следует отметить сигналы, объединяющие внутреннее состояние организма, т. к. интерорецепторная и проприорецепторная чувствительности не могут быть отнесены только к элементарным формам отражения. Такие виды чувствительности, будучи символами внутреннего, «незримого мира», порождают субъективные образы, ассоциативно связанные с образами внешнего мира. Они не строятся на основе анализа и оценки внутренних механизмов воздействия интерцептивной и проприоцептивной чувствительности. Так, например, работа вестибулярного аппарата ассоциируется нами с тем, как «держать равновесие», а участие в ней сложного механизма опорной системы — как «прямохождение». Сравнение равновесия с работой рычаговых весов не случайно — оно символично, необходимо и достаточно для описания сути этого процесса. Таким же абстрактно завершенным является символ «прямохождения» как реакции опорной системы на земное притяжение.

Следовательно, мы, используя для описания субъективных образов восприятия колоритные, зрительные, слуховые, тактильные, вкусовые, обонятельные и др. образы, символизируем сущность скрытых от ясного понимания процессов «ассоциативными посредниками», которые успешно заменяют их. Роль посредников столь универсальна, что мы не замечаем их присутствия в самых неожиданных оборотах речи. К примеру: в магнитофоне «заело» ленту; компьютерная программа «зависла»; выступление «кипит» ненавистью к противнику и пр.

«Природа нашего восприятия устроена таким образом, — писал А. Р. Лурия, — что человек живет не в мире изолированных световых или цветовых пятен, звуков или прикосновений, он живет в мире вещей, предметов и форм, в мире сложных ситуаций, воспринимает ли он окружающие его вещи дома, на улице, деревья и травы в лесу, людей, с которыми он общается, картины, которые он рассматривает, книги, которые он читает, он неизменно имеет дело не с отдельными ощущениями, а с целыми образами; отражение этих образов выходит за пределы изолированных ощущений, оно опирается на совместную работу органов чувств, на синтез отдельных ощущений в сложные комплексные системы. Этот синтез может протекать как в пределах одной модальности (рассматривая картину, мы объединяем отдельные зрительные впечатления в целый образ), так и в пределах нескольких модальностей...».