Примечания

1 Пойя Д. Математика и правдоподобные рассуждения. Т. 1: Пер. с англ. M., 1957. С. 10.

2 См.: Колдуэлл С. Логический синтез релейных устройств: Пер. с англ. М., 1962.

3 См.; Ричарде Р.К. Арифметические операции на цифровых вычилительных машинах: Пер. с англ. М., 1957. С. 78.

4 См.: Трубецкой Н.С. Основы фонологии: Пер. с нем. М., I960.

5 О значении работ Дж.Буля см.: Шеннон Кл. Работы по теории информации и кибернетики: Пер. с англ. М., 1963. С. 13.

6 См, например: Мартине А. Принцип экономии в фонетических пениях: Пер. с франц. М., 1960. С. 15.

7 См: Исаченко А.В. Бинарность, привативные оппозиции и пиитические значения // Вопросы языкознания. 1963. № 2.

8 См.: Арнольд И.В. Семантическая структура слова в современ-ном английском языке и методика ее исследования. Л., 1966.

9 Под моделированием понимается выявление и обобщение наиболее существенных особенностей и связей в интересующем иследователяя участке реальной действительности и замена этого участка действительности формулой, схемой, графом, физическим устройством и т.д. Проблемы моделирования привлекают внимание многих лингвистов. (См., например: Пиотровский Р.Г. Моделирова-ние фонологических систем и методы их сравнения. М.; Л.: Наука, 1966

¹⁰ The Advanced Learner's Dictionary of Current English. First publ. By A.S.Hornby, E.V.Gatenby, H.Wakefield. London: Oxford Univ. Press, 1948.

^l1 При сложении нескольких матриц получается новая матрица, элементы которой являются суммами соответствующих элементов отдельных матриц.

¹² Формализация при этом понимается, конечно, не как исследование языка без учета семантики, а как представление обобщающего описания строгим аксиоматическим способом, не допускающим двусмысленности. (См.: Откупщикова М.И. Об одном возможном способе построения формальной морфологии // Мате-реальны по математической лингвистике и машинному переводу: Сб. П. П., 1963. С. 62.

1967

34

35

ИСЧИСЛЕНИЕ КОННОТАЦИЙ В КОНТЕКСТУАЛЬНОМ ЗНАЧЕНИИ СЛОВА

Контекстуальное лексическое значение слова представляет сложное единство. В нем различают денотативное, т.е. предметно-логическое значение слова и коннотативное зна­чение. Предметно-логическое значение называет предмет коммуникации и соотносится с внеязыковой действительнос­тью. Коннотативное значение связано с условиями и участ­никами общения: с их отношением к предмету речи, друг другу и обстановке коммуникации (официальная обстановка, бытовой разговор и т.д.).

В коннотативном значении следует различать эмоциональ­ный, экспрессивный, оценочный и стилистический компо­ненты. Денотативное значение присутствует в любом лекси­ческом значении обязательно, коннотативное — напротив — факультативно. Все четыре компонента могут выступать вместе, их может быть только три, только два или они могут вообще отсутствовать. Их удобно рассматривать как признаки, могущие иметь положительное или отрицательное значение: эмоциональность: : отсутствие эмоциональности, экспрессив­ность: : отсутствие экспрессивности и т.д.

Задача настоящего доклада описать критерии, с помощью которых можно обнаружить эти признаки и определить их сочетаемость. В качестве материала используется пьеса Джона Осборна «Оглянись во гневе», текст которой в соответствии с мировосприятием «рассерженных», насыщен эмоциональ­ными, экспрессивными и оценочными коннотациями¹.

Коннотации в слове могут быть узуальными и окказио­нальными, но в данном изложении мы от этого различия отвлекаемся и рассматриваем только тс коннотации, которые имеются в тексте пьесы.

Контекстуальное значение содержит эмоциональный ком­понент, т.е. имеет положительный эмоциональный признак, если выражает какую-нибудь эмоцию. Многие эмоциональные слова, а в особенности такие чистые знаки как междометия, выражают эмоцию в самом общем виде, даже не указывая приятная она или неприятная, поэтому в контексте часто

имеются дополнительные авторские указания, уточняющие эмоцию:

Cliff (really surprised). Oh! I see (81)2.

Именно это обстоятельство и позволяет ввести в качестве Критерия эмоциональности наличие в контексте слова, назы-вающего эмоцию. В приведенном примере слово Oh выражает эмоцию, а слово surprised называет ее. Если такого слова нет, то критерием может служить возможность введения такого

слова без нарушения отмеченности предложения: Cliff. Oh! Don't be so mean → Cliff (indignant) Oh! Don V be so mean! Критерием может служить также возможность опустить

пищальное слово: Oh! I see → I See; Oh! Don't be so mean → Don't be so mean.

Эмоциональная коннотация может также возникать при переносном образном употреблении слова, в этом случае она часто сочетается с оценочной и экспрессивной: Не is a bloody pig(36). Слово обладает экспрессивным компонентом конно-тации, если своей образностью или каким-нибудь другим способом акцентирует то, что называется в нем самом или в других синтаксически связанных с ним словах:

/'// do it ever so gently (55).

Наличие экспрессивности проверяется-либо субституцией самого общего усилителя very или возможностью опустить экспрессивнос слово без нарушения отмеченности.

I'll do it ever so gently → I'll do it very gently → I'll do it gently.

Опустить экспрессивное слово возможно только в случае интенсифицирующей экспрессивности, но не образной.

Слово обладает оценочным компонентом значения, если выражает одобрение или неодобрение. Оценочный компонент больше чем другие связан с предметно-логическим значением, уточняет и дополняет его, поэтому проверка опущением или субституцией не даст нужных результатов. Наблюдения пока-зывают, что содержание слова с таким компонентом может поясняться в тексте другим словом с более эксплицитным выражением оценки. Поэтому наличие оценочности проверя­ется присутствием или возможностью включения таких простых оценочных слов как good, bad, производных, синонимов и т.д..

36

37

Слово обладает стилистическим компонентом коннотации, если употребление его ограничено рамками того или иного функционального стиля: She's got по digs (68).

Приведенные примеры подтверждают существование раз­личных компонентов коннотации и неправомерность их отождествления или смешения. Во всех приведенных выше примерах (за исключением примера со словом pig) присутст­вовал, т.е. имел положительное значение, только один компонент коннотации. Собранные примеры показывают, что они могут и сопутствовать друг другу, различным образом комбинируясь. Все четыре компонента совмещены в обраще­нии Клиффа к Элисон: Let's go to the pictures. What do you say, lovely! (40).

Lovely в этом контексте — ласковое, экспрессивное, разговорное слово с положительной окраской; оно может быть опущено без нарушения грамматичности; его можно проком­ментировать словами: he said tenderly, оно экспрессивно благодаря метонимичности, в этом же тексте оно встречается в сочетании с другим словом с эксплицитной положительной оценкой, входящей в денотативное значение: It's a lovely dilicious paw you've got (38); как обращение lovely может быть употреблено только в разговоре.

Возможны также комбинации только двух или только трех компонентов коннотации. В примере: I'll bet that concert's started есть экспрессивность и разговорная окраска. В слове guzzled содержатся все компоненты, кроме эмоциональности. Пикировка Джимми и Клиффа о том, кому ставить чайник, проходит через всю пьесу. Клифф дразнит Джимми за жадность: And she had only one cup too. I saw her. You guzzled the lot.

Характеризуя коннотации по четырем признакам можно получить теоретически 4² = 16 комбинаций. Все 16 обнаружены в тексте пьесы, хотя некоторые единичны. Используя матрицы, описанные автором в предыдущей работе, можно сопоставить эти комбинации и установить черты сходства и различия³.

ПРИМЕЧАНИЯ

1 Osbome John. Look back in anger: Modern English Plays. Moscow: Progress Publishers, 1966.

2 Здесь и дальше в скобках указывается страница, с которой взят пример.

3 См: Арнольд КВ. Семантическая структура слою в современ-ном английском языке и методика ее исследования: На материале имени существительного. Л.: Просвещение, 1966.

1970

ЭКВИВАЛЕНТНОСТЬ КАК ЛИНГВИСТИЧЕСКОЕ ПОНЯТИЕ

В статье рассматриваются на материале английского языка

некоторые вопросы, связанные с семантической эквивалентностью, и делается попытка доказать возможность обобщения этого понятия и распространения его на явления разных уровней. Поскольку любой вид лингвистического анализа и любая лингвистическая теория базируются на установлении сходств и различий между изучаемыми элементами, то и отношениями эквивалентности мы сталкиваемся в разных разделах лингвистики и смежных с ней наук: в лексикологии, грамматике, теории перевода, стилистике, поэтике, логике и т.д.

Общей теории семантической эквивалентности пока не существует, хотя отдельные высказывания по этому вопросу у многих авторов. Некоторые положения были сформу-лированы Р.Якобсоном¹. Применительно к поэтике об эквивалентности писал Ю.МЛотман². Известная работа С.Г.Бережана исследует этот вопрос в лексикологическом аспекте³. В.Н.Комиссаров и Я.И.Рецкер исследовали переводческую эквивалентность, т.е. достижение максимальной идентичности уровней смысловой структуры текстов оригинала и перевода⁴. В словаре лингвистических терминов статьи на «эквивалент­ность» нет, но есть термин «эквивалент», который определяется как «единица речи, способная выполнить ту же функцию, что и другая единица речи»⁵.

38

39

Автора данной статьи вопрос об эквивалентности перво­начально заинтересовал потому, что с помощью этого понятия можно более строго описать некоторые стилистические явле­ния. Можно было бы, например, определить ритм как повтор эквивалентных элементов через эквивалентные интервалы. Но для этого надо сначала определить, что такое эквивалент. Определение эквивалентности необходимо и для исследования сцепления, т.е. создающего единство и структурность текста появления эквивалентных элементов в эквивалентных пози­циях художественного текста⁶. В качестве примеров простей­ших случаев сцепления можно привести параллелизм, рифму, антитезу:

If you can keep your head when all about you

Are losing theirs and blaming it on you,

If you can trust yourself when all men doubt you, But make allowance for their doubting too.

(R.Kipling)

Постараемся для начала если не определить эквивалент­ность, то хотя бы пояснить, как мы будем ее понимать. Прежде всего необходимо разграничить эквивалентность и тождество. В тождестве совпадают все признаки сопоставля­емых элементов. Например, рифма в первой и третьей строках приведенного выше отрывка основана на тождестве (you=you), а во второй и четвертой — на эквивалентности слов, причем сама эквивалентность создана тождеством ударного гласного (you=too). Подобным же образом анафорический параллелизм начала нечетных строк складывается из начального тождества с последующей эквивалентностью. Данный случай сцепления передает самообладание героя Р.Киплинга. Антитеза в этих строках создает ситуации из контрастирующих элементов: YOU can keep your head : : they arc losing theirs; you trust yourself : : all men doubt you. Антонимия также подходит под понятие эквивалентности, поскольку значение антонимов содержит не только противоположные семы, но и несколько тождественных сем и, кроме того, антонимы характеризуются общностью дистрибуции, на которой нам предстоит еще остановиться в дальнейшем.

Исходя из того, что лексические единицы характеризуются структурой, значением и функцией, мы будем понимать под

40

эквивалентностью такое отношение между лингвисти­ческими единицами, когда они обладают какими-то общими свойствами, позволяющими им выполнять одинаковую функ­цию. Проверка эквивалентности может осуществляться по­средством различного вида тестов на взаимозаменяемость, из которых пока подробно изучена только проверка на синони­мическую взаимозаменяемость.

Предложенное выше объяснение эквивалентности ставит нас перед необходимостью вспомнить, что такое отношение и что такое функция.

Отношение, как известно, есть одна из форм всеобщей взаимосвязанности предметов, явлений и процессов в природе, обществе и мышлении. Общие законы отношений, в том числе и отношения эквивалентности, рассматриваются теорией отношений, которая является частью математической логики. Простейшая символическая формула отношений aRb означает, что предмет а находится в отношении R с предметом b. Эквивалентность обозначается символом = (т.е. добавлением третьей черточки к знаку равенства). Формула эквивалент­ности а=b ⁷.

Функция в лингвистическом смысле есть назначение единицы, т.е. цель и характер актуализации данной единицы в речевом акте. Понятие функции в языкознании используется на всех уровнях. Говорят о лексических, синтаксических, морфологических, речемыслитсльных (например, дейктичес-кая, назывная) и других функциях.

На лексическом уровне эквивалентность необходимо отличать от синонимии, которая является лишь частным случаем эквивалентности.

Чтобы показать различие между синонимией и эквива­лентностью, приведем несколько примеров. Междометия alas и alack синонимичны на лексико-семантическом уровне, оба соответствуют, т.е. эквивалентны, русскому «увы».

Но на функционально-стилистическом уровне они не эквивалентны, поскольку alack относится к поэтической лексике. Если мы будем разбивать словарь английского языка по историческому принципу на подмножества слов, употреб­ляющихся в современном языке, и слов-архаизмов, то alack и what ho, хотя и не синонимичные, окажутся эквивалентными

41

по признаку архаичности. Эквивалентность слов может быть связана с родо-видовыми отношениями. Эквивалентны, на­пример, эквонимы⁸. Вспомним знаменитые строки Шекспира:

All the world's a stage And all the men and women merely players: They have their exits and their entrances; And one man in his time plays many parts, His acts being seven ages.

(W.Shakespeare. As You Like It. Act 2)

Обратим внимание на эквонимы exits and entrances. В обоих случаях речевая эквивалентность их базируется еще и на общности той роли, которую играют референты этих пар в описываемой реальной ситуации, и на обусловленной этой общностью синтаксической функции.

Синонимия, следовательно, является только одним из видов лексической эквивалентности, и любые слова, имеющие в своем значении общие семы, могут быть эквивалентными в речи. Другими словами, эквивалентными в нашем понима­нии являются все случаи, рассматриваемые лексикологией как случаи семантической близости, т.е. синонимы, антонимы, эквонимы, гипонимы, гиперонимы, конверсивы и т.п.⁹

Здесь уместно вспомнить, что одно из существующих в науке определений значения гласит: значение языковой еди­ницы есть ее способность входить в состав единиц высшего уровня, участвуя в их интеграции. Следовательно, значимые элементы должны объединяться в значимые, грамматически и семантически правильные цепочки. Но отмеченность и правильность тоже имеет свои уровни. Градация правильности, предложенная Н.Хомским, интересно преобразована Г.Г.Силь-ницким¹⁰.

Рассмотрим градацию правильности высказываний в сопоставлении с приведенным выше определением эквива­лента как единицы речи, способной выполнить ту же функцию, что и другая единица речи.

Знаменитый пример Л.В.Щербы — «Глокая куздра шебко будланула бокра и курдячит бокренка» — правильно построен с точки зрения русского синтаксиса и русской морфологии, но это предложение не отмечено на уровне лексики (таких слов в русском языке нет). Для того чтобы быть эквивалент-

42

ным элементу «глокая», т.е. выполнить в этом предложении

тy же функцию, подходит любое сочетание русских фонем,

которое, не являясь русским словом (во фразе Щербы ни

одного действительно существующего слова нет), может по

и форме быть принято за русское прилагательное женского

рода единственного числа именительного падежа, например

«шробная»,

Не менее известная фраза Н.Хомского — «Бесцветные зеленые идеи яростно спят» — правильна уже и в отношении лексического заполнения, но бессмысленна и нарушает лексическую валентность. В пределах этого второго типа правильности, т.е. не способствуя переходу высказывания на более высокий уровень отмеченности, функцию слова «зеленые» может выполнить любое другое прилагательное в той же форме, которое не может осмысленно сочетаться ни со словом «бесцветный», ни со словом «идеи». Следующими ступеньками оказываются так называемые полуотмеченные структуры типа two wives ago, в которых необычная сочетаемость специально осмыслена и усиливает экспрессивность. Параллельно следует упомянуть и широко распространенные в английском фольклоре, особенно в детских песенках, шуточные бессмыслицы типа:

One fine October morning

In September, last July,

The moon lay thick upon the ground,

The snow shone in the sky.

The flowers were singing gaily

And the birds were in full bloom.

I went down to the cellar

To sweep the upstairs room.

Это подводит нас к предпоследней ступеньке, а именно к случаям, когда в языковом отношении все правильно, но смысл не соответствует истине. Например: Geoffrey Chaucer is the first great Spanish poet. Чтобы предложение оставалось ни том же уровне правильности, функцию прилагательного Spanish здесь может выполнить любое прилагательное, озна­чающее национальность, за исключением English, так как English перевело бы это предложение на высший уровень правильности: правильность на грамматическом, лексическом,

43

валентностном и референционном уровнях (Geoffrey Chaucer is the first great English poet). Просмотрев возможность эквивалентных подстановок лексического типа, упомянем и синтаксическую эквивалентность. Для примера с «глокой куздрой» синтаксическим эквивалентом может быть любая конструкция по формуле AN1V1N₂ и V₂N₃, заполненная выдуманными «псевдословами».

Само собой разумеется, что на каждом уровне эквива­лентность имеет свою специфику. Выше мы не касались эквивалентов фонем. Эквивалентом фонемы называется звук, возникающий в таких позиционных условиях, в которых по законам данной фонетической системы сама фонема как таковая, т.е. во всех своих признаках встретиться не может¹¹. К этому определению следует добавить: «и выполняющий ту же смыслоразличительную функцию».

Общей теории лингвистической эквивалентности, как уже было сказано выше, не существует. Отдельные ее виды, однако, исследовались с давних пор. С глубокой древности, во-первых, изучаются синонимы, а также эквивалентность слов разных языков. Третьей, более новой, проблемой (о ней заговорили только в XX веке) является соотношение слова и его словарного определения. Все эти три типа отношений очень важны для лексикографической практики. Межъязыко­вые эквиваленты — для двуязычных словарей, а определения и синонимы — для толковых одноязычных словарей. Обра­тимся к примеру. Для слова remember в словаре приведено определение to recall to the mind by an act or an effort of memory и синонимы recall, recollect. Поскольку глагол remember многозначен, для каждого из его лексико-семанти-ческих вариантов приводятся отдельные определения, а синонимы снабжены пояснениями, дополнительно оговари­вающими характер и потенциальные возможности их эквива­лентности¹².

Как эквивалентность синонимов, так и эквивалентность (чисто семантическая) слова и его определения широко используются и в методике теоретических исследований, в частности при компонентном анализе. Теория и техника анализа семантической структуры слова с помощью словарных определений, преобразованных в трансформации объяснения,

44

излагаются в ряде работ¹³. Надежность анализа этого типа подтвердилась во многих последующих исследованиях.

Внутриязыковая эквивалентность синтагматического по-рядка, т.е. эквивалентность дистрибуции и валентности, рассматривалась Дж.Лайонзом¹⁴. Две или более единиц нахо-дятся в отношении дистрибутивной эквивалентности, т.е. имеют общую дистрибуцию, если они встречаются в одина-ковых контекстах; если у них нет общих контекстов, то они находятся в отношении дополнительной дистрибуции. Заме-тим попутно, что синонимичность часто, но совсем не обязательно, связана с дистрибутивной эквивалентностью (ср., Например: also : : too), а для антонимов она обязательна. Возможны два вида частичной дистрибутивной эквива-лентности, а именно: включение, когда для одного элемента возможны все контексты второго и еще некоторые собствен­ные, и пересечение, когда у элементов есть и общие и разные контексты.

В качестве метаязыка Дж.Лайонз использует символику логики и теории множеств и, пользуясь такой терминологией, как включение, пересечение, дополнительное множество и т.д., рассматривает это как введение элементов математической лингвистики. Нам кажется, что в наше время, когда с элементами теории множеств знакомы младшие школьники, все эти термины можно считать достаточно элементарными, и поэтому называть их даже элементами математической лингвистики не стоит. Надо думать, что в дальнейшем эти термины и понятия войдут в обычный аппарат лингвистики. Но вернемся к внутриязыковой эквивалентности. Первый тип - отношение включения между двумя элементами имеет место тогда, когда либо А включено в В, либо В включено в А15 На понятийно-логическом уровне это соответствует родо-видовым отношениям, которые в лингвистике теперь называются гипо-гиперонимическими (см. прим. 9). Например понятие, выраженное словом animal включает понятие, выражаемое словом dog, которое, в свою очередь, включает понятие terrier и scotch terrier. Каждое слово в таком ряду является гиперонимом последующего и гипонимом предыдущего. В этом смысле доминанта синонимического ряда является гиперонимом прочих его элементов (ср.,

45

например, walk и stride, step, strut, march). Если же рассмат­ривать семный состав вариантов слов, то направление включения будет обратным. В набор сем слова terrier входит сема dog и рад других, а в семный состав слова dog — сема animal.

Второй тип отношений между множествами — пересече-ние. Его тоже можно использовать в лексикологии. Пересе­чение множества сем А и В — это тот случай, когда А и имеют хотя бы одну общую сему. Значения слов man и woman пересекаются, поскольку оба содержат семы «человек» и «взрослый». В логике семам соответствуют свойства признаки понятий, а в теории множеств — показатели подмножеств¹⁶.

Посмотрим теперь, как само понятие эквивалентности рассматривается в логике и теории множеств. Условием существования эквивалентности там считается на­личие трех других типов отношений, а именно: рефлек-| сивности, симметричности и транзитивности. Использование этих понятий в лингвистике тоже оказывается. эвристически полезным.

В качестве примера отношения эквивалентности, которое полностью сохраняет в лингвистике свой математический смысл, можно рассмотреть синонимию группы слов: everyone, everybody, every man.

Если х и у эквивалентны, то по свойству рефлексивности каждый из них эквивалентен самому себе. Следовательно, если everybody = everyone синонимичны, то everybody сино­нимично everybody, a everyone синонимично everyone.

По свойству симметричности, если х и у эквивалентны, то если х эквивалентен у, то и у эквивалентен X. Значит, если everybody = everyone, то и everyone = everybody.

Третий тип отношений между множествами — транзитив-ность. Если х и у эквивалентны, то, по свойству транзитив­ности, если х = у и x = z, то y = z. Соответственно, если everybody и everyone синонимичны, а everybody синонимично every man, то every man a everyone. Например:

Every man desires to live long; but no man would be old = Everyone desires to live long; but no one would be old.

Таким образом, синонимы обладают свойствами рефлек- сивности, симметричности и транзитивности, что и определяет отношение эквивалентности.

Все множество слов языка может быть разбито на подмножества, т.е. лексика может рассматриваться как некоторое семейство подмножеств. Этих подмножеств будет столько, сколько отдельных сем, комбинаций сем или свойств найдем нужным учитывать. Например, мы может разбить все множество слов английского языка на существительные и прочие слова, а существительные разбить на подмножества одушевленных и неодушевленных: одушевленные подразде­лить, на обозначающие людей и прочие, а имена людей — еще на термины родства, названия профессий, националь- ностей и и характеров. У нас получится семь подмножеств, и мы можем считать любое слово х эквивалентом слову у, если они принадлежат к одному подмножеству. Нетрудно показать, что элементы одного подмножества будут удовлетворять условиям рефлексивности, симметричности и транзитивности. По сравнению с лексической синонимией синонимия синтаксическая изучена сравнительно мало. Но и в синтаксисе синонимия подходит под приведенное выше определение эквивалентности. Синтаксическая эквивалентность играет важную роль в трансформационном анализе и довольно подробно описана в этом плане. Вот несколько трансформаций, используемых при изучении английских каузативных

Не reported that they had arrived → He reported

them to have arrived.

Five men lodged in the house → The house,

lodged five men.

Jack met Bill → Jack and Bill met.

He admitted thai he was guilty → He admitted

his guilt¹⁷.

Поскольку всякое высказывание отражает внеязыковую действительность, нам необходимо теперь обратиться к pe­ференционной эквивалентности. Наиболее простым и общеизвестным ее видом является прономинализация: Don't let us make imaginary evils, when you know we have so many real ones to encounter. Местоимение ones в этом предложении

46

47

эквивалентно существительному evils. Достаточно типично совпадение референционной и синонимической эквивалент­ности, оно специальных пояснений не требует. Интересны случаи их несовпадения. На этом остановимся подробнее.

Всем известны последние строки монолога Гамлета, который прерывается появлением Офелии. Гамлет просит Офелию помянуть его грехи в своих молитвах. Гамлет принял какое-то решение, какое именно, читатель не знает. Но в любом случае — думает ли принц о самоубийстве или об убийстве короля — с точки зрения христианской морали, это будет грехом.

The fair Ophelia! Nymph, in thy orisons Be all my sins remembered.

Строки эти комментировались много раз, и тщетно было бы пытаться показать все те возможности выбора, которые разрешены при их создании. И все же над этими словам стоит задуматься. Слово nymph может рассматриваться нескольких синонимических рядах: nymph = fairy, sylph, dryad; nymph=mermaid, seamaid, siren; nymph = girl, damsel. Однако ни одно из входящих в эти ряды слов нельзя было бы подставить в текст как эквивалент слова nymph. Если в отношении слова orisons эквивалентным мог бы быть и его синоним prayer, то для слова nymph референционная экви­валентность имеет другой характер. Прежде всего это обра­щение к Офелии. Следовательно, эквивалентным ему может быть только слово, для которого эта функция обычна. Селекция оказывается ограниченной языковым узусом, эти-кетом, факторами социального и психологического порядка. В функции обращения используются далеко не все существительные лица. Анализ английской поэзии легко обнаруживает примеры обращений со словом nymph, а примеров со словом mermaid найти не удалось. Синтаксическая и дистрибутивная эквивалентность у этих двух слов лишь частичная. В данном контексте выбор, а следовательно, и эквивалентность возможны не между различными названиями русалок, а между разными обращениями, принятыми в тексте этой трагедии. Интересно проследить формулы обращения разных персонажей к Офелии и формулы обращения Гамлета к разным

персонажам и, особенно, к Офелии. В письме Гамлета к Офелии, которое Полоний читает вслух королеве, Гамлет называет Офелию dear Ophelia, most dear lady. Королева обращается к ней со словами sweet lady, Ophelia. Король и, называет ее pretty lady, pretty Ophelia.

Гамлет, разговаривая со сверстниками-мужчинами, обычно пользуется вежливыми формулами: my good friends, my excellent good friends, you good Cornelius.

Слово nymph резко отличается от всех других обращений и заслуживает специального рассмотрения. В нем переданы характер и судьба героини, а может быть, даже известная отчужденность, возникшая у Гамлета после принятого им решения. Это слово интересно и в мировоззренческом плане, поскольку философский монолог Гамлета о жизни, смерти и бессмертии заканчивается смешением языческих и христианских категорий. Выбор этого слова, а следовательно, и возможности эквивалентных замен зависят от структуры и содержания текста в целом.

Внешнее лексическое тождество может и не давать референционной эквивалентности, но в этих относительно редких случаях такое противоречие имеет смысловую нагрузку. Например, в стихотворении Р.Бернса одно и то же слово body попеременно обозначает то одного, то другого участника ситуации (парня и девушку):

Gin a body meet a body

Coming through the rye,

Gin a body kiss a body,

Need a body cry?

(R.. Burns)

Совсем не изучена эквивалентность ситуативная, т.е. равноценности ситуаций с какой-нибудь, например этической, юридической, тактической и т.д., точки зрения. В стихотворении Патмора, хорошо известном у нас в переводе С. Маршака, героиню упрекают в том, что она дала себя поцеловать. Но девушка считает, что она абсолютно ни при чем, поскольку «он» думал, что она спит, или думал, что она думает, что он думает, что она спит. По мнению героини, эти ситуации равноценны;

48

49

«I saw you take his kiss!» «T'is true!» «O modesty!» «T'was strictly kept: He thought me sleep; at least 1 knew He thought I thought he thought I slept».

(C.Patmore)

Возможны случаи, где и другие переплетения разных типов эквивалентности связаны с большой экспрессией. Рассмотрим короткий шуточный пример. Один предлагает другому играть в орлянку на следующих условиях: Heads I win, tails you lose.

Экспрессия основана на обманутом ожидании. Никакой альтернативы здесь нет, хитрец выигрывает во всех случаях. Эквивалентность здесь имеет место и в синтаксическом построении, и на уровне лексики, и на уровне ситуации. Это — два эллиптических условных предложения, которые можно было бы трансформировать в If it is heads, I win, if it is tails, you lose. Но игра в орлянку предполагает существование двух эквивалентных, но противоположных ситуаций, и внешне структура и разная лексика как будто соответствуют этому, но в действительности тождественность смысла обеих частей таит в себе подвох.

Выше рассматривалась только внутриуровневая эквива-лентность. Для того чтобы дать полную картину, следует учесть, что эквивалентность возможна и между элементами разных уровней. Известно, что для английского языка довольно характерно использование целых предложений, функционирующих как слова:

She had almost the «thank-you-I'm-not-that-sort-of-girl» stiffness about her.

(R. Aldington)

В следующем примере целый рекламный текст функци-онирует как одно слово:

«You do fuss so,» the Hoplite said again, standing up to adjust his slacks and looking like an are-you-weedy-be-like-me advertisement.

(C.MacInnes)

Межуровневая эквивалентность имеется в виду и тогда, когда говорят об устойчивых словосочетаниях как эквивалентах слов. Эквивалентность здесь выражается в том, что, несмотря на свою раздельнооформленность, устойчивые

словосочетания выполняют функцию отдельных членов пред­ложения, вносятся в речь в готовом виде, т.е. функционируют

как слова. В любом языке возможны случаи, когда отдельные буквы или морфемы, являясь предметом сообщения, функ­ционируют как слова.

Возможно и обратное: отдельные слова могут быть эквивалентны целым предложениям, т.е. они могут функци­онировать в речи как предложения. Особенно часто это происходит с междометиями. В приведенном ниже стихотво-рении Уолтера де ла Мара междометие не только образует предложение, но и целое высказывание: рыба на сковороде «разговаривает», но произносит она только одно слово: «увы».

Ann, Ann!

Come! quick as you can! There's a fish that talks

In the frying-pan.

Out оf the fat As clear as glass, He put up his mouth, And moaned, «Alas!»

Oh, most mournful, «Alas, alack!»

Then turned to his sizzling, And sank him back.

{W.De La Mare)

Наконец, возможна еще и межъязыковая эквива-лентность, т.е. эквивалентность слова и его перевода на другой язык. Градация этих сходств и различий подробно изучается в теории перевода¹⁸.

Проблема эквивалентности имеет большое значение для развития поэтики и теории текста. Теория текста должна

сформулировать условия, при которых комбинация предло­жений образует связный текст, т.е. отмеченную последова­тельность. Смысл образующих последовательность предложе­ний должен быть построен таким образом, чтобы каждый элемент, войдя в состав более высокого уровня (в конечном

счете целого текста), участвовал в его интеграции, создавая допускающее интерпретацию сообщение¹⁹.

50

51

В поэтике рассматриваются контрастные и комбинаторные отношения элементов, или, в терминах Р.Якобсона, процессы селекции и комбинации. С точки зрения интересую­щей нас проблемы эквивалентности важно, что селекция происходит на основе ассоциативной эквивалентности сход­ства и различия. Комбинация же основывается на смежности. Известная формула Р.Якобсона гласит, что поэтическая функция проецирует эквивалентность с оси селекции на ось комбинации. В поэтическом тексте каждый слог, каждая стопа и каждая строка находятся в заданных для них отношениях эквивалентности с другими единицами того же порядка, т.е. поэтическая последовательность конституируется эквивалент­ными отношениями. Эти идеи получили дальнейшее развитие в теории сцепления, о которой уже говорилось выше.

В заключение отметим, что эквивалентность может быть, как мы показали, внутриуровневой и межъязыковой, полной и частичной. Последнюю можно еще подразделить на вклю­чение и пересечение. Можно различать эквивалентность фонологическую, лексическую, дистрибутивную, синтаксичес­кую и референционную.

Описывая разные виды эквивалентности, лингвисты могут пользоваться терминами логики и теории множеств. Нельзя только забывать, что при использовании терминов другой науки необходимо ясное понимание смысла термина в той науке, откуда он заимствован, и специфики его применения в лингвистике.

ПРИМЕЧАНИЯ

¹ См.: Jakobson R. A la recherche de l'essence du langage // Diogene. 1965. N° 51.

2 См., например: Лотман Ю.М. Структура художественного текста. М., 1970.

³ См.: Бережан С.Г. Семантическая эквивалентность лексических единиц. Кишинев, 1973.

⁴ См.: Комиссаров В.Н. Слово о переводе. М., 1973.

⁵ См.: Словарь лингвистических терминов / Под ред. О.С.Ах­ мановой. М., 1966.

6 Подробнее о сцеплении см.: Арнольд И.В. Стилистика современного английского языка. Л., 1973.

7 Показанная выше связь рассматриваемого предмета с теорией ношений свидетельствует о том, что на этом материале интересно было бы рассмотреть возможности заимствования из других наук метаязыка, терминологии и символики, что составляет весьма актуальную задачу, которую решает для себя каждый исследователь не всегда наилучшим образом.

8 Эквонимия — отношение понятий и имен одной предметной области и одного уровня обобщения. См., например: Никитин М.В. о предмете и понятиях комбинаторной семантики: Взаимодействие лексических значений слов в словосочетаниях // Проблемы лексической и грамматической семасиологии. Владимир, 1974.

9 Гипонимами и гиперонимами называются слова, обозначающие соответственно видовые и родовые понятия: 5 men+5 women = 10 people. Конверсивы — слова, обозначающие одно и то же событие применительно к двум разным его участникам: to buy=to sell.

¹⁰ См.: Сильницкий Г.Г. Семантические и валентностные классы английских каузативных глаголов: Автореф. докт. дис. Л., 1974.

^II Словарь лингвистических терминов / Под ред. О.С.Ахмановой. 1966.

¹² См.: The Random House Dictionary of the English Language. N.Y., 1971.

¹³ См., например: Арнольд И.В. Семантическая структура слова

в современном английском языке и методика его исследования. Л., 1966

¹⁴ См.: Lyons John. Introduction to Theoretical Linguistics, Cambridge, 1969.

¹⁵ В теории множеств и логике для этого есть специальные символы, но мы их здесь приводить не будем, так как они нам в дальнейшем не потребуются.

¹⁶ О роли эквивалентности между словами художественного

текста в раскрытии его темы, а следовательно, и в обеспечении его связности см.: Арнольд И.В. Тематические слова художественного текста // Иностранные языки в школе. 1971. № 2 и настоящий (сборник с. 211.

¹⁷ См.: Сильницкий Г.Г. Указ. соч.

18 См.: Комиссаров В.Н. Слово о переводе. М., 1973. ¹⁹ См.: Van Dijk Teun A. Some Aspects of Text Grammars, Hague; Paris, 1972.

1976

52

53