Обратимость мыслительного процесса.
Произвольная регуляция мыслительного процесса через посредствующее звено его операционного состава связана с такой важнейшей характеристикой, как обратимость.
Ж. Пиаже: "Для того, чтобы перейти от действия к операции необходимо, чтобы действие стало обратимым".
О наличии обратимости мыслительных операций говорит самый их перечень, состоящий из пар операций:
Расчленение объекта на элементы (анализ) имеет своим партнером воссоединение элементов в целостную структуру (синтез),
Абстрагирующее обобщение соотнесено с конкретизацией.
Сравнение: включает в себя две соотнесенные между собой операции – различение и установление тождества, сходства или общности.
Клапаред установил, что ребенок раньше осмысливает различия между объектами, чем сходства.
Легко увидеть, что внутри каждой пары обе операции не только взаимосвязаны, но противостоят друг другу, т.е. каждая из операций является обратной по отношению к партнеру.
Поэтому осуществление обеих операций обеспечивает возврат мысли к исходному пункту, чем и создается свойство обратимости внутри каждой из пар.
Поскольку, однако, таких пар операций в структуре мыслительного процесса несколько, общее свойство его обратимости, как показал Ж. Пиаже, опирается на функционирование целостного ансамбля координированных операций.
Обратимость как специфическая характеристика мыслительного процесса не исчерпывается обратимостью только его операционного состава. Она присуща процессу в целом.
Мыслительный поиск развертывается как движение между полюсами, при котором возможные варианты искомого решения (например, варианты шахматного хода, или недостающей детали в каком-либо изображении или схеме, или сочетания элементов, которое должно дать искомую конструкцию, как это имеет место в задачах типа "кубики Косса" или "Ханойская башня") соотносятся с исходной проблемной ситуацией.
Поиск вариантов направлен на уменьшение различий между начальной и конечной структурами. При этом продвижение мыслительного процесса между его полюсами и ход поиска промежуточных звеньев, уменьшающих различия между началом и концом, могут происходить в обоих направлениях.
Первое из них, кажущееся более естественным, поскольку оно прямое. – это направление от начала к концу, от наличной ситуации к искомому решению. Это направление часто изобилует большим количеством слепых, случайных "проб и ошибок". И это естественно, поскольку главный вектор движения мысли определяется характером искомого решения.
Второе направление процесса, обратное по отношению к первому, соответственно идет от конца к началу, от искомого решения к исходному вопросу.
Экспериментальные исследования и многочисленные работы по составлению эвристических программ показали, что программы, реализующие продвижение мыслительного процесса от решения к началу, воплощают в себе одну из самых продуктивных эвристик.
Эвристика (от др.-греч. ευρίσκω (heuristiko), лат. Evrica — «отыскиваю», «открываю») - приемы решения проблемных (творческих, нестандартных, креативных) задач в условиях неопределенности, которые обычно противопоставляются формальным методам решения, опирающимся, например, на точные математические алгоритмы
В итоге есть эмпирические основания заключить, что свойство обратимости, как и ряд вышеописанных характеристик, проявляется как в операторном, так и в операндном составе мыслительного процесса; в первом оно выражено наличием обратных друг другу операций в каждой из пар, входящих в перечень (расчленение – воссоединение и т.д.), во втором – ходом процесса в обоих направлениях между условиями задачи и ее искомым решением.
Опосредствованность мысли.
Свойство мысли в возможности выхода за пределы непосредственного опыта, не достаточно для описания и выявления специфики мысли. Например представление является образом объекта, непосредственно не действующего на орган чувств, и воплощает "портрет класса".
Для перехода через рубеж "образ-мысль" картина образа, независимо от степени его обобщенности, должна быть чем-то опосредствована.
Судя по тому, как органически взаимосвязана универсальная логическая форма мысли (суждение) со структурной формой ее речевого эквивалента (предложения), есть основания предполагать, что искомая сущность опосредствованности связана с включенностью речевых компонентов в непосредственно образную ткань первичных форм мысли.
Однако самый факт речевого сопровождения образных процессов еще не создает опосредствованности как мыслительной характеристики. Обозначение отдельного образа отдельным словом, реализуя акт называния, хотя и составляет существенную предпосылку мышления, само по себе, однако, еще не возводит этот образ в ранг собственно мысли.
Наречение объекта именем вполне может осуществляться и на уровне оречевленной перцепции.
Таким образом, наличие речевого опосредствования является, по-видимому, необходимым, но и не достаточным условием опосредствованности как характеристики мысли.
Исходя из существа описанных выше свойств мысли, есть основание думать, что опосредствованность как именно мыслительная характеристика связана с наличием и необходимой ролью операционных компонентов мысли.
Однако само по себе наличие операционных компонентов в динамике образов (т.е. манипулирование образами), как и само по себе наличие речевых компонентов, не возводит еще такую динамику в ранг мысли – оно может еще не содержать в себе определенного отражения отношений, воплощенного в универсальную структурную формулу мысли.
Таким образом, операционные, как и речевые, компоненты составляют, повидимому, необходимое, но не достаточное условие мыслительной опосредованности. Можно думать, что ее необходимые и достаточные условия создаются как раз тем сочетанием операндных и операторных элементов, которое представлено в трехкомпонентной структурной формуле как внешней речевой (предложение), так и логической (суждение) формы мысли.
*трекомпонентная структура мысли по Веккеру это подлежащее, сказуемое и связка.
Тем самым опосредствованность имплицитно содержится в двух упомянутых и рассмотренных выше эмпирических характеристиках мысли и является суммарным выражением их органической взаимосвязи.
Таким образом переход от образа к мысли, опосредствован, с одной стороны, включением символически-речевых операндов, а с другой стороны, включением реальных операций, также воплощаемых в символически-речевых операторах (грамматических и логических "связках").
Тогда опосредствованность как характеристика мысли состоит в том простом факте, что специфически мыслительное отражение отношений между операндами, поскольку мысль именно вычленяет эти отношения, по необходимости опосредствовано операцией соотнесения этих операндов, также имеющей свой символически-речевой эквивалент в форме логикограмматических операторов.