Сергей с интересом разглядывает комнату девушек. В дверь стучат, входит Виктор.

Виктор. Сергей?.. Ты здесь почему?

Сергей. Меня Валя пригласила... сюрприз тебе хотела сделать.

Виктор (вдруг засмеялся). Ты подумай... Цены ей нет! Иду сю­да и думаю — и что я весь вечер делать буду с двумя граж­даночками... Прихожу, а тут ты. Золотая девчонка — ничего не скажешь!

Сергей (помолчав). Виктор, я тебя спросить хочу...

Виктор. Ну?

Сергей. Не пойму я, как ты к Вале относишься.

Виктор. «Как», «как»... Нравится она мне. Очень.

Сергей. Нравится?

Виктор. Она веселая. А танцует — знаешь как? Об остальном умалчиваю.

Сергей (увидел у Виктора сверточек). Подарок ей принес?

Виктор. Тут вокруг нее один фотограф крутился... Так пове­ришь, Сережка, я сам не свой ходил... (Усмехнулся.) Толь­ко не плакал.

Сергей. Женился бы.

Виктор. Да ну, охота была себя связывать. Не пришло еще это времечко! (Помолчав.) Тут о Валентине всякое говорят. Я-то значения не придаю... Валька, конечно, душевная дев­чонка — только вообще-то я не очень им верю, Сергей... ба­бам. Злые они. Добрыми только прикидываются. Которая лучше, которая хуже. (Помолчав, снимает со стены ги­тару, подыгрывая себе, поет что-то.)

Входят Валя и Лариса. Пение Виктора заставляет женщин в молчании остановиться у двери.

Лариса (негромко). Как вы хорошо поете, Витя.

Виктор. Приятно слышать. С новорожденной вас, Лариса Пет­ровна. (Передает Вале подарок.) Валечка, прошу.

Валя. Ай да Витенька у нас... (Набрасывает подаренный Викто­ром шарфик на плечи.)

Сергей. Вам очень идет, Валя...

Валя. А вот Сережа мне ничего не подарил.

Сергей. Но ведь я...

Лариса. Ладно-ладно, замнем, Сереженька... (Пауза.) Может, в картишки перекинемся?

Сергей. А по-моему, кто в карты играет — тот исключительный дурак.

Лариса. Это почему же?

Сергей. Жизнь очень короткая.

Валя. Может, вы нам тогда про международное доложите? У вас это получается.

Сергей (улыбнулся). Было дело!.. Я на днях действительно проводил беседу в женском общежитии. Современное положение Франции обрисовывал. Помню, еще с вашей стороны записка поступила. «Объясните подробнее причину роста рождае­мости во Франции...» Я, признаться, думал, эту записку вы написали, Валя...

Валя. Что ж на нее не ответили?

Сергей (просто). Как-то не хотелось в женском бараке в под­робности вдаваться... о повышении рождаемости.

Валя. Струсили, значит?

Сергей (весело). Струсил.

Валя. Только вы не очень зазнавайтесь, что записочки получае­те. Мне тоже письма пишут.

Виктор (засмеялся). Благодарные покупатели?

Валя. Видать, они. Не веришь? Могу зачесть. Как на ваш взгляд, Сережа... (Вынимает связку писем.) Читать?

Сергей. Читайте.

Виктор. Давай-давай, посмеемся.

Валя (читает). «Я все время думаю о вас, хотя вы не знаете, кто я. Вы неверно живете, Валя, очень неверно — без всяко­го интереса к себе и к людям, которые вас окружают. В наше время стыдно так жить. Подумайте, как будет плохо, если вы это поймете слишком поздно». (Оглядела всех.) Слыхали, как слезно?

Виктор. Это кто же пишет?

Валя. Неизвестный благодетель.

Лариса. Выдумываешь ты все...

Валя. А вот и нет! Дальше слушайте... (Берет другое письмо.) «Опять вам пишу, не сердитесь на меня, пожалуйста. Мне кажется, вы очень одиноки. Не миритесь с этим ни за что, ни за что, Валя. Как бы я хотел вам помочь...» (Посмотре­ла на Сергея.) Ну что? Трогательно, правда, Сережа?