secret_world_of_children / М.В. Осорина,Секретный мир детей

они широкие. Поэтому кулачные бойцы обязательно тренировались на льду для развития устойчивости.

В этом смысле высокая ледяная гора с длинным спуском — это место максимального испытания человека скользкостью в сочетании со скоростью и одновременно школа, где он обучается устойчивости и умению чувствовать, понимать и использовать свои ноги. Раньше многие заливные горы (т.е. специально залитые для образования ледяного спуска) на высоких берегах рек имели чрезвычайно большую длину раската — на много десятков метров. Чем старше становился ребенок и чем лучше он держался на ногах, тем больше на этих высоких горах его привлекала возможность осваивать скорость. И дети, и взрослые придумали множество приспособлений, съезжая на которых можно было развивать очень большую скорость скольжения и ставить себе все более сложные задачи на ловкость, равновесие и смелость. Из самых простых приспособлений подобного рода были круглые «ледянки» — замороженный в решете или тазу лед с навозом, особые скамейки, на которые садились верхом, — их нижний полоз был тоже покрыт для скользкости намороженной смесью льда с навозом и т.д.

Знаменитые слова Гоголя, сказанные по поводу птицы - тройки: «И какой же русский не любит быстрой езды!» — можно в полной мере отнести к катанию с высоких ледяных гор. Если не было естественных — строили на праздники высоченные деревянные, как это обычно делалось в прошлом веке на

Масленицу в центре Петербурга напротив Адмиралтейства, на Неве и в других местах. Там катался народ всех возрастов.

Отправившись по современным петербургским дворам и детским площадкам в поисках русских ледяных горок, можно с грустью засвидетельствовать, что их мало — гораздо меньше, чем было лет двадцать назад. Они заменяются современными сооружениями из бетона или металлических конструкций, которые тоже называются горками, но совсем не предназначены для зимних катаний, описанных выше. Они имеют узкий, изгибающийся и крутой металлический спуск, приподнятый внизу над землей. С него нужно спускаться на заду и ли на корточках, придерживаясь руками за бортики и спрыгивая внизу на землю. На нем нет льда. У него, естественно, нет дальнейшего раската по земле. А самое главное — с такой горки нельзя кататься стоя на ногах. Эта горка для лета, она пришла из чужих стран, где не бывает холодных зим со льдом.

Печально то, что такие металлические горки сейчас повсеместно вытесняют в Петербурге русские ледяные. Вот один из садов в центре города, где в прошлом году я много часов провела, наблюдая катание детей: там стояла большая деревянная ледяная горка, которая была любимым местом детей всех окрестных кварталов. Зимой по вечерам вместе со своими ребятишками там катались даже прогуливавшие их отцы. Недавно этот уголок сада реконструировали — попытались осовременить ввиду его близости к Смольному. Поэтому крепкую деревянную горку из-за ее внушительной громоздкости

снесли, а вместо нее поставили легконогую металлическую конструкцию описанного выше типа.

Теперь вокруг пустынно: матери сидят на скамейках, маленькие дети копаются лопатками в снегу, детей постарше уже не видно, так как по-настоящему покататься уже негде. Для этого нужно идти в Таврический сад, который довольно далеко, и без родителей туда не пускают. Почему поступили так с ледяной горкой?

Возможно, потому, что металлическая горка нового типа внешне кажется устроителям красивее и современнее — «как в цивилизованных странах». Вероятно, она представляется им более функциональной, поскольку ее можно использовать летом

— хотя с таких горок вообще катаются сравнительно редко. Отчасти таким образом убирается необходимость дополнительного обслуживания горки — ее заливки. Конечно, ребенок и с такой горкой не пропадет, придумает, как с ней обойтись, но нечто важное для него исчезнет вместе с ледяной горкой. Обеднеет окружающая его предметно-пространственная среда — обеднеет ребенок.

Как всякая вещь, созданная людьми для бытового пользования, горка того или иного типа несет в себе конструктивный замысел, который возник не на пустом месте. Он отражает психологию создавших горку людей — их систему представлений о том, что нужно и важно будущему пользователю. В каждую вещь исходно заложено то, зачем и каким образом она будет служить людям. Именно поэтому вещи

других эпох и культур несут запечатленную в их устройстве информацию о людях, для которых они были предназначены. Пользуясь какой-либо вещью, мы приобщаемся к психологии ее создателей, поскольку проявляем именно те качества, которые предполагались конструкторами как необходимые для успешного применения этой вещи. Например, над ев старинный костюм, человек чувствует, что его правильное ношение предполагает особую осанку, пластику, темп движений, — а это, в свою очередь, начинает менять самоощущение и поведение одетого в этот костюм человека.

Так и с горками: в зависимости от того, каковы они, меняется поведение катающихся с них детей. Попробуем сравнить психологические требования, запечатленные в горках двух описанных нами типов.

Начнем с современных металлических горок. Самым существенным конструктивным элементом, отличающим их от русских ледяных горок, является то, что спуск обрывается как трамплин, заметно не доходя до земли. Ребенок должен или затормозить и остановиться в конце спуска, чтобы не упасть, или лихо спрыгнуть на землю как с трамплина. Что это значит?

По сравнению с русскими горками тут урезана возможность скатывания: скат изогнут и короток, а потому скорость должна быть осторожно ограничена, чтобы не ткнуться носом в землю. Для того горка и узка, чтобы придерживаться за бортики, дозируя скорость спуска. Такая горка предполагает умеренность

и аккуратность: самоограничение и контроль над своими действиями, которые разворачиваются на коротком отрезке. С землей контакта в движении нет вообще.

В этом плане русская ледяная горка прямо противоположна. Обычно она выше, ее скат шире, она занимает больше места в пространстве, так как по земле от нее тянется вперед длинная ледяная дорога. Конструкция русской горки приспособлена для того, чтобы обеспечить максимальную длину пути и скорость качения, поэтому они и были как можно более высокими.

Съезжая с такой горки, нужно оставить желание за что -то держаться, а, наоборот, решиться на смелый толчок или разбег и с ускорением понестись вперед, отдавшись стремительно разворачивающемуся движению. Это размах, раскат, разлет в пространство настолько, насколько позволяют возможности человека.

В смысловом плане это один из способов переживания особого состояния раздолья, столь важного для русского мироощущения. Оно определяется широтой и долготой потенциального разворота внутренних сил человека в пространстве окружающего мира, В нашей культуре оно традиционно относилось к разряду высших переживаний русского человека в его взаимоотношениях с родной землей. (сноска: В-третьих, металлическая горка отнимает основные предпосылки социального взаимодействия детей: здесь уже

невозможно скатываться вместе или устраивать «кучу -малу», потому что скат короткий и узкий, при резком толчке будет сильный удар об землю.

Интересно, что в соседней нам Финляндии практически неизвестны ледяные заливные горы, тем более специально построенные, с которых катались бы на ногах. И это несмотря на сходство климата (холодная зима) и то, что Финляндия долго была частью Российской Империи. Финны любят свои естественные снежные склоны, с которых катаются на санках и лыжах, иногда — на заду, на пластиковых подкладках. Для весенне-летних увеселений детей там стоят небольшие пластмассовые горки типа тех, что описаны нами выше как «новомодные».

Та же картина и в Швеции Мой информант — сорокалетний швед, прекрасно знающий историю и культуру своей родины, объездивший ее вдоль и поперек — свидетельствует, что естественных снежных гор у них предостаточно. С них катаются на санях и на лыжах. Но никому в голову не приходит их заливать, превращать в ледяные и съезжать с них на ногах . Тем более — строить искусственные ледяные горки.

Интересно, что в субкультуре шведских детей присутствуют многие формы взаимодействия с ландшафтом, описанные в этой книге. Как и русские дети, они делают «секреты» и «тайники», точно так же мальчики охотятся за «секретами» девочек. (Что по сведениям шестидесятилетнего американца характерно и для сельских детей Канады). Как и русские дети, живущие на Урале и в Сибири, маленькие шведы делают себе зимой «дома -

укрытия», типа иглу эскимосов или лапландцев и сидя т там при зажженных свечах. Такое сходство можно было предполагать заранее, потому что и делание «секретов», и строительство «штабов» обусловлено общими для всех детей психологическими законами формирования человеческой личности, которые находят близкие формы внешнего выражения в разных культурах. Даже желание съезжать с гор роднит детей разных стран, но вот катание с ледяных гор, тем более на ногах, похоже, действительно, является этнокультурной спецификой русского способа взаимодействия с родной землей.)

Вернемся на короткие металлические горки. Их второе отличие в том, что они не предполагают катания стоя на ногах, а только на заду или на корточках. То есть выключается тренировка ног как главной опоры, что, наоборот, особенно важно для младшего школьника на русской ледяной горе.

В целом можно сказать, что на новых металлических горках блокируются все те главные возможности, которыми отличается русская ледяная горка. Тут действительно

воплощена другая психология.

На новомодных горках предполагается ограничение степеней двигательной свободы, самоконтроль, дозировка своих действий, сугубый индивидуализм, качество контакта ног с землей не имеет значения.

На русских ледяных горках предполагается интерес к скорости и размаху движения в пространстве, ценность экспериментирования с позой тела, надежность контакта ног с почвой, даются широкие возможности, социального взаимодействия в процессе катания.

Следует обратить внимание на то, что игровой потенциал ледяных горок не только соответствует традиционному русскому психическому складу, но и обусловливает его формирование через телеснопсихосоциальный опыт, приобретаемый детьми во время катания. Далеко не случайно ледяные горы играли такую важную роль в календарных зимних праздниках и традиционных забавах.

Ледяная горка воплощает русский стиль взаимоотношений человека с пространством и скоростью. На ней разворачивается русский тип социальных взаимодействий с другими людьми. Она максимально полно выражает идею символического единени я человека с землей.

Можно сказать, что появление в традиционном быту заливных (т.е. искусственно созданных) ледяных гор — это культурный результат духовно-психического проживания и осмысления этносом родного ему ландшафта. Поэтому катание с

Центральной темой этой главы станут места, специально предназначенные и оборудованные взрослыми для свободного времяпрепровождения детей.

В любой искусственно создаваемой для детей предмет нопространственной среде взрослые всегда материализуют свою систему представлений о том, что полезно и хорошо для ребенка. Психологический анализ того, как оборудова ны групповые помещения в детском саду, как выглядит школьный класс, психотерапевтическая игровая комната или детская площадка—покажет нам, каким образом ожидания и даже требования взрослых в отношении поведения детей в этих местах закреплены в выборе, характере и способе размещения присутствующих там предметов.

Например, в учебных помещениях старых школ столы учеников крепко привинчены к полу: они стоят ряда ми в три колонки, а напротив на возвышении стоит массивный стол учителя. Входящий в класс человек сразу чувствует, что в такой расстановке мебели запечатлено традиционное для школы XIX века противопоставление социальных позиций: доминирующий учитель и подчиненные ученики. Намертво прикрепленные столы говорят о том, что все в этом пространстве незыблемо - расстановку сил нельзя изменить по собственному желанию или

вугоду складывающейся ситуации.

Инаоборот, современное учебное помещение оборудуется легко передвигающейся мебелью: столы и стулья можно поставить рядами напротив друг друга, а можно в кружок или