Рожкова

141

договоре, является обязательным условием заключения договора, то есть вы-

ступает необходимым элементом юридического состава, направленного на воз-

никновение договорных отношений.

Согласие может сводиться к волеизъявлению одного лица или совпадаю-

щему волеизъявлению нескольких участников одной стороны, имеющих сона-

правленный интерес. Вторая разновидность согласия возбуждает, вероятно,

наибольший интерес, поскольку, имея частое применение на практике, вызыва-

ет немалое количество споров, как среди теоретиков, так и среди практиков.

Согласие, требующее совпадения волеизъявления нескольких лиц, может быть выражено в ходе их непосредственного контакта (на переговорах, на засе-

дании исполнительных органов юридического лица, на общем собрании и т.д.)

либо иметь разрыв во времени (например, при переписке).

В тех случаях, когда согласие должно быть выражено несколькими участ-

никами, выступающими на одной стороне гражданского правоотношения, про-

блем, как правило, не возникает. Например, п. 1 ст. 1044 ГК РФ требует получе-

ния согласия всех товарищей на совершение сделки при совместном ведении дел; отсутствие согласия одного из них не позволяет говорить о выполнении этого условия.

Немаловажным представляется отметить также и то, что выражение со-

гласия на совершение сделки представляет собой одностороннюю сделку, но-

сящую вспомогательный характер, но не являющуюся элементом двух(много)сторонней сделки. Выражение согласия (односторонняя сделка)

есть обязательный юридический факт, необходимый для накопления юридиче-

ского состава; до его получения в тех случаях, когда согласие признается обяза-

тельным, все совершенные действия рассматриваются как действия, не влеку-

щие юридических последствий.

В тех же случаях, когда совершение односторонней сделки требует от ли-

ца, к которому она обращена, осуществления конкретных действий для того,

чтобы воспользоваться вытекающими из нее правами, речь идет уже нередко не о выражении согласия, а об осуществлении субъективных прав. Например, для

142

приобретения наследства требуется, чтобы наследник принял его посредством фактического вступления во владение наследственным имуществом или подал заявление о принятии наследства. Равно и получение награды, о которой было публично объявлено, требует от обратившихся лиц предоставления соответст-

вующей информации. Такого рода ответные действия – не что иное, как дейст-

вия, направленные на осуществление субъективных гражданских прав и вслед-

ствие этого к односторонним сделкам не относящиеся (в первом случае это юридический поступок, о котором будет говориться далее; во втором – двухсто-

ронняя сделка). Как и упомянутые односторонние сделки (здесь завещание,

публичное обещание награды), названные действия носят также самостоятель-

ный характер.

Еще одной «популярной» разновидностью односторонних сделок, на ко-

торых хотелось бы кратко остановиться, являются решения органов юридиче-

ских лиц.

Вообще, вопрос о правовой природе решений органов юридических лиц является сегодня весьма дискуссионным. Многие авторы отрицают значение сделки за решениями органов юридических лиц, в том числе и по причине того,

что существующая классификация юридических фактов (события и действия,

действия правомерные и неправомерные; правомерные действия – юридические поступки и юридические акты; юридические акты – сделки, административные акты, судебные решения) не позволяет «встроить» в нее решения органов юридических лиц170.

Надо сказать, что указанная проблема «встраивания» отдельных юридиче-

ских фактов в ныне существующую и критикуемую в настоящем исследовании

«волевую» классификацию существует достаточно давно, и об этом неодно-

кратно упоминалось ранее.

170 См. об этом, например: Ломакин Д.В. Очерки теории акционерного права и практики применения акционерного законодательства. М.: Статут, 2005. С. 158; Телюкина М. Проблемы недействительности решений собраний акционеров // эж-Юрист. – 2005. – № 41; Тимаев Ф.И. Реорганизация акционерных обществ // Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

143

Однако правовая природа решений органов юридических лиц (которые, по сути, представляют собой акты частных лиц) в период существования команд-

но-административной системы не вызывала исследовательского интереса у оте-

чественных цивилистов и дискуссий не порождала. Бурное развитие корпора-

тивных отношений сегодня подняло упомянутую проблему «на поверхность», и

обнаруженное отсутствие теоретических разработок правовой природы реше-

ний частных лиц служит дополнительным препятствием в выработке единых подходов к решению различных вопросов в сфере корпоративных отношений.

Литература свидетельствует о том, что до сих пор решения публичных ор-

ганов и решения органов частных лиц в общем не разграничиваются. И доста-

точно широкое распространение получило мнение о том, что положения Закона РФ «Об обжаловании в суд действий и решений, нарушающих права и свободы граждан», который называет в числе предметов обжалования, в частности, оп-

ределенные действия (решения) государственных органов, органов местного самоуправления, учреждений, предприятий и их объединений, общественных объединений, должностных лиц и государственных служащих, распространяет-

ся и на случаи обжалования решений органов юридических лиц171.

Думается, что неверно объединять в единую категорию публичные акты и акты частных лиц, к которым относятся решения органов юридических лиц.

Публичные акты, которым будет уделено внимание далее, и акты частных лиц,

напротив, следует четко разграничивать: у них различные цели, сфера и порядок действия, форма и проч. Объединяет их только то, что они являются односто-

ронними действиями, которые совершаются с целью движения правоотноше-

ния.

И здесь надо специально отметить, что, возражая против рассмотрения решений органов юридических лиц в качестве сделок или соглашаясь рассмат-

171 Несмотря на то, что в Законе РФ «Об обжаловании в суд действий и решений, нарушающих права и свободы граждан» говорится о правах и свободах гражданина, Конституционный Суд РФ признает, что его положения в равной степени применимы и к юридическим лицам (см. Определение Конституционного Суда РФ от 22 апреля 2004 г. № 213–О «По жалобе общественного благотворительного учреждения «Институт общественных проблем «Единая Европа» на нарушение конституционных прав и свобод статьями 255 и 258 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и статьями 2 и 5 Закона Российской Федерации «Об обжаловании в суд действий и решений, нарушающих права и свободы граждан»»).

144

ривать их в этом качестве, подавляющее большинство авторов не видят этот юридический факт в качестве сделки односторонней. Например, Н.В. Козлова считает, что всякое решение органов юридического лица, будь то решение об-

щего собрания учредителей (участников, акционеров, членов), совета директо-

ров, правления или иного коллегиального органа юридического лица, является

«многосторонней гражданско-правовой сделкой, совершенной субъектами, об-

разующими коллегиальный орган юридического лица»172.

Между тем здесь имеет место множество лиц на одной стороне – это уча-

стники, имеющие сонаправленный интерес, который позволяет выступать на одной стороне (об отличиях сторон и участников говорилось ранее). Вследствие этого решение органов юридического лица не может рассматриваться в качестве многосторонней сделки – это одностороннее действие, относящееся к группе юридических актов173. Особенность принятия решения органом юридического лица состоит в том же, что и в ситуации выражения согласия общего собрания акционеров акционерного общества на совершение крупной сделки – большин-

ство здесь может игнорировать волю меньшинства174. Первопричины же ука-

занных ранее умозаключений о многосторонности такой сделки, как решение органа юридического лица, проистекают, по всей видимости, из недостаточной разработанности в отечественной доктрине теории односторонних сделок175.

Как правило, наряду с согласием решения органов юридических лиц вы-

ступают как юридические факты (односторонние сделки), входящие в юридиче-

172Козлова Н.В. Правосубъектность юридического лица. М.: Статут, 2005. С. 384.

173Мнение о том, что решение общего собрания акционеров о реорганизации представляет собой одностороннюю сделку, высказывает, в частности, Б.П. Архипов (Архипов Б.П. Юридическая природа фактического состава, опосредующего реорганизацию акционерного общества // Законодательство. – 2002. – № 3). Автор настоящего исследования также обосновывала эту идею (см.: Рожкова М.А. Юридические факты в гражданском праве // Приложение к ежемесячному юрид. журналу «Хозяйство и право». М., 2006., С. 58–59). Из сравнительно недавних работ в поддержку этого мнения высказывался С.С. Вилкин (Вилкин С.С. Гражданско-правовая природа волевых актов коллегиальных органов юридического лица: Автореф. дис. …канд. юрид. наук. – М., 2009. С. 10–11).

174На эту особенность решения собрания акционеров обращает внимание А.В. Егоров (Егоров А. Закон и практика: от борьбы к единству // эж–Юрист. – 2004. – № 3 (январь)). При этом он указывает, что, в частности, в Германии неоспоримым постулатом стала позиция, согласно которой при выработке общего мнения участников собрания решение может быть принято не только при полном совпадении воль, но и большинством голосов.

175Нельзя не согласиться с сетованиями отечественных цивилистов о том, что главными вопросами в учебниках и научной литературе являются вопросы двусторонних сделок, то есть «крен сделан в пользу двусторонних сделок. Но в практике, в гражданском обороте, в осуществлении гражданских прав огромное значение имеют односторонние сделки» (Ем В.С. Некоторые проблемы теории сделок // Цивилистическая практика: инфор. бюлл. Вып. 5. Екатеринбург: Институт частного права, 2002. С. 9).

145

ский состав. Но в отличие от согласия, начинающего накопление юридического состава, решение органов юридических лиц обычно завершает промежуточный или полный юридический состав, направленный на движение гражданского правоотношения. Собственно в этом, по всей вероятности, и проявляется основ-

ное отличие согласия от решения: согласие должно начинать юридический со-

став, а решение органа юридического лица – замыкать промежуточный или полный юридический состав.

Например, решение совета директоров акционерного общества о вынесе-

нии какого-либо вопроса на общее собрание акционеров порождает обязанность общего собрания рассмотреть этот вопрос (порождает промежуточные юриди-

ческие последствия). Проведение этого собрания и вынесение по его результа-

там решения есть завершающее юридический состав обстоятельство, которое уничтожает предыдущий юридический факт принятия решения о вынесении вопроса на общее собрание акционеров – предыдущий факт поглощается замы-

кающим (эффект поглощения будет подробнее рассмотрен далее). Практиче-

ским результатом этого вывода будет то, что после вынесения решения общего собрания акционеров невозможно самостоятельно обжаловать решение совета директоров о назначении собрания – все доводы о ненадлежащем извещении и прочее должны быть изложены при оспаривании решения общего собрания.

Другой пример, демонстрирующий решение органа юридического лица в качестве замыкающего юридический состав обстоятельства. Устав акционерно-

го общества может предусматривать срок и порядок выплаты дивидендов. Вме-

сте с тем именно решение о выплате (объявлении) дивидендов, в том числе о размере дивиденда и форме его выплаты по акциям, принимаемое общим соб-

ранием акционеров, является тем действием, совершение которого влечет для этого акционерного общества возникновение обязанности по выплате объяв-

ленных дивидендов. То есть решение органа юридического лица (в рассмотрен-

ном случае – общего собрания акционеров) является замыкающим юридический состав юридическим фактом, который влечет изменение гражданского правоот-

146

ношения (порождая для этого юридического лица конкретную обязанность по выплате дивидендов лицам, имеющим право на их получение).

Публичные акты (в ст. 8, 12, 13 ГК РФ они называются актами государст-

венных органов и органов местного самоуправления176) традиционно рассмат-

риваются как юридические факты, воздействующие на движение гражданского правоотношения (то есть признаются основанием возникновения гражданских прав и обязанностей).

Характеризуя публичные акты, нельзя обойти вниманием то, что к компе-

тенции публичных органов может относиться издание как нормативных, так и ненормативных актов.

В том случае, если акты государственных органов и органов местного са-

моуправления носят нормативный характер, то есть содержат в себе общие пра-

вила поведения граждан и организаций, то они юридическими фактами не яв-

ляются177, ибо издание такого акта «не приводит к возникновению конкретных правоотношений, а ограничивается лишь формулированием условий, при на-

ступлении которых правоотношения могут возникнуть»178. Всякий норматив-

ный акт, содержащий общее предписание, не может «помимо юридических фактов, ни наделить субъектов правами и обязанностями, ни освободить их от существующей правовой связи. … Поэтому норма права выступает в качестве одной из общих юридических предпосылок возникновения, изменения и пре-

кращения гражданских правоотношений»179.

В то же время акты государственных органов и органов местного само-

управления, которые адресованы конкретным лицам и направлены на установ-

176В.Ф. Яковлев делает следующее важное замечание: «…властные акты государственных органов потеряли свое былое значение в качестве оснований гражданских прав и обязанностей. Административные акты сохранились в качестве оснований гражданских прав и обязанностей лишь в порядке исключения в некоторых институтах, например, в институте опеки и попечительства, в отношении социального жилищного найма. С другой стороны, возросло значение таких административных актов, как государственная регистрация предпринимательской деятельности, юридических лиц, прав на недвижимость, изобретений, которая входит в юридические составы» (Яковлев В.Ф. Гражданский кодекс Российской Федерации: развитие общих положений гражданского права // Кодификация российского частного права / Под ред. Д.А. Медведева. М.: Статут, 2008. С. 44).

177Иную позицию высказывает С.А. Зинченко, предлагающий определение понятия «нормативного юридического факта» как «волевого акта соответствующего компетентного органа, который порождает, изменяет или прекращает объективное право (нормы права)» (Зинченко С.А. Юридические факты в механизме правового регулирования. М.: Волтерс Клувер, 2007 (Доступ из справ.-правовой системы «Гарант»)).

178Иоффе О.С. Советское гражданское право. С. 194.

179Красавчиков О.А. Юридические факты в советском гражданском праве. С. 27.

147

ление, изменение или прекращение конкретных гражданских правоотношений,

имеют силу юридических фактов. Именно эти – ненормативные – акты государ-

ственных органов и органов местного самоуправления названы в настоящем ис-

следовании публичными актами.

Ненормативные акты государственных органов и органов местного само-

управления здесь специально названы публичными актами, а не администра-

тивными актами, поскольку административные акты – понятие куда более ши-

рокое. Административные акты, как известно, могут устанавливать не только гражданские правоотношения: иногда они ограничиваются установлением от-

ношений административных. И в этом случае они, бесспорно, не представляют интереса с точки зрения цивилистики180. Хотя надо согласиться с О.С. Иоффе,

который считал, что акты, «даже направленные на установление гражданских правоотношений, порождают в то же время и определенные административные правоотношения, … орган, издающий административный акт, сам не становится участником возникшего из этого акта гражданского правоотношения, тогда как лицо, совершающее сделку в целях установления гражданского правоотноше-

ния, само становится участником этого правоотношения»181.

В литературе признается, что посредством вынесения публичных актов государственные органы нередко реализуют строго императивные веления, ко-

торые обязывают их к принятию однозначного решения, и в этом случае право-

применение ограничивается пассивным проведением в жизнь воли законодате-

ля, «поскольку возможности правоприменителя жестко детермированы содер-

180В связи с этим нельзя согласиться с Д.В. Пятковым, который искренне недоумевает, «зачем потребовалось менять достаточно краткий и емкий термин «административный акт» на новое словосочетание «акты государственных органов и органов местного самоуправления»» (Пятков Д.В. Указ. соч. С. 52). Позиция названного автора в отношении правовой природы пропагандируемых им «административных актов» отличается большой самобытностью: в частности, он считает, что решения уполномоченных органов, которые обычно выносятся в связи с обращением к ним частных лиц, следует рассматривать как пример акцепта, который вкупе с обращением частного лица (офертой в понимании Д.В. Пяткова) представляет собой договор. Совсем сомнительными выглядят утверждения автора о том, что анализ действующего законодательства «позволяет предположить, что даже некоторые федеральные законы по своему содержанию являются сделками» (Там же. С. 54). В качестве примера к своему утверждению он рассматривает Федеральный закон «О некоммерческих организациях», ст.

7.1которого предусматривает, что государственная корпорация создается на основании федерального закона, что, по мнению Д.В. Пяткова, позволяет приравнивать этот федеральный закон к учредительному договору о создании хозяйственного общества или постановлению администрации города о создании муниципального учреждения.

181Иоффе О.С. Советское гражданское право. С. 196.

148

жанием нормы»182. Но и в других случаях, когда применяемая норма права дает возможность публичному органу избрать один из допускаемых нормой вариан-

тов решения, этот орган обладает некоторой свободой усмотрения, но в целом он связан обязанностью осуществить стандартное волеизъявление по вопросу его компетенции (о высокой степени формализации волеизъявления публичных органов говорилось ранее).

Иными словами, публичные органы совершают юридические акты (одно-

сторонние действия) во исполнение установленных для них законом обязанно-

стей в соответствии с объемом и содержанием своей компетенции. Они могут проявлять свое усмотрение только в рамках выбора наиболее рационального и целесообразного решения из нескольких возможных (если закон предоставляет им такое право) исходя из лежащей на них общей обязанности по совершению этих действий. В соответствии с этим наиболее обоснованным, законным и ра-

зумным решением они и должны совершать юридический акт – выносить пуб-

личный акт.

Публичные акты, как и односторонние сделки, весьма разнообразны. Пуб-

личные акты также можно разделить на те, которые сами по себе влекут движе-

ние гражданского правоотношения, и те, которые наряду с иными юридически-

ми фактами входят в юридический состав, влекущий определенные юридиче-

ские последствия.

Особенностью публичных актов можно признать то, что сами по себе (ав-

тономно) они влекут только изменение или прекращение гражданского право-

отношения (например, решение о реквизиции прекращает право собственности

(ст. 242 ГК РФ)). В то же время возникновение гражданского правоотношения сами по себе публичные акты повлечь «не в силах»: обычно это юридическое последствие наступает результатом всего юридического состава, элементом ко-

торого является публичный акт183. Так, заключению концессионного соглаше-

182Глазырин В.В., Никитинский В.И. Эффективность правоприменительных актов // Советское государство и право. – 1984. – № 2. – С. 12.

183Анализ ст. 8 ГК РФ позволяет говорить о том, что речь в ней идет о возникновении гражданских прав

иобязанностей, что, безусловно, не тождественно возникновению гражданского правоотношения в целом.

149

ния предшествует целый ряд подготовительных действий, первым из которых является решение концедента (публичного органа) о заключении концессионно-

го соглашения, в котором устанавливается конкурсная документация, определе-

ны условия концессионного соглашения, порядок его заключения и состав кон-

курсной комиссии.

Сказанное позволяет говорить о том, что вынесению публичного акта предшествует ряд других обстоятельств (и нередко такой общей предпосылки наступления обстоятельства, как наличие гражданского правоотношения). По-

этому обязательной стадией процедуры, предшествующей вынесению публич-

ного акта, выступает уяснение публичным органом всех этих обстоятельств (и

общих предпосылок), что обеспечивает законность публичного акта. Только в этих условиях, завершив процедуру применения права, вынесенный публичный акт (самостоятельно или в юридическом составе) влечет предусмотренные нор-

мой права юридические последствия.

Другой отличительной чертой публичных актов является разнообразие их оформления. Наверное, первым приходящим на ум публичным актом будет ре-

шение или постановление государственного органа, оформление которого отли-

чается ярко выраженной внешней атрибутикой: наименование публичного акта,

номер, дата и место его совершения (издания), текст (содержание), подпись с расшифровкой фамилии и должностного положения подписавшего лица, а так-

же печати, штампы и т.п. В то же время акт государственной регистрации права на недвижимость, также являясь одним из публичных актов, облачен совсем в иную форму. Такой публичный акт, как согласие антимонопольного органа на осуществление некоторых сделок, также имеет свою форму, которая преду-

сматривает определенные внешние формальные реквизиты.

Здесь же необходимо отметить, что характерной чертой публичных актов являются также и достаточно жесткие требования к их оформлению – соблюде-

ние формы является нередко непременным условием действительности публич-

150

ных актов184. При этом ст. 13 ГК РФ прямо закрепляет возможность признания публичного акта недействительным по мотиву несоответствия закону или иным правовым актам при нарушении гражданских прав и охраняемых законом инте-

ресов гражданина или юридического лица.

В связи со сказанным весьма любопытны замечания С.Ф. Кечекьяна, ко-

торый различает ничтожные публичные акты (с его точки зрения, они характе-

ризуются грубыми и явными нарушениями требований, предъявляемых к ним законом, то есть противоправные) и оспоримые публичные акты (они имеют лишь некоторые менее значительные отступления от этих требований). Он пи-

шет: «Первые не влекут за собой никаких юридических последствий, не порож-

дают ни прав, ни обязанностей, на возникновение которых они направлены.

Вторые сохраняют свою обязательность до их отмены и должны исполняться всеми лицами, к которым они относятся, но могут быть обжалованы заинтере-

сованными лицами»185. К числу ничтожных публичных актов он относит, в ча-

стности, акты, изданные лицами, некомпетентными на их издание; акты, яв-

ляющиеся результатом нарушения компетенции (например, присвоение судеб-

ных полномочий иными органами); акты, не относящиеся к кругу ведения орга-

на, их издавшего186. Публичный акт ничтожен и в том случае, если он требует невозможного, например, совершения противозаконных, наказуемых или за-

прещенных деяний, деяний безнравственных и т.п. «Нет нужды – пишет уче-

ный, – в отмене таких актов: они ничтожны с самого начала»187.

Данная позиция, конечно, заслуживает внимания. Однако говорить об от-

сутствии надобности в оспаривании «ничтожных» публичных актов, наверное,

184Безусловно, основная масса публичных актов оформляется в виде документа – фиксируется с помощью пишущих средств на бумаге. Однако нельзя не согласиться с утверждением Р.Ф. Васильева о том, что сегодня смысловое значение термина «документ» серьезно изменилось в связи с внедрением новых технических носителей информации, что в свою очередь требует доктринального и официального изменения толкования этого термина (Васильев Р.Ф. Акты управления (понятие, юридические свойства): Автореф. дис. … докт. юрид.

наук. – М., 1980. С. 23).

185Кечекьян С.Ф. Указ. соч. С. 179. Указание на ничтожность актов можно встретить и в раб.: Васильев Р.Ф. Указ. соч. С. 18.

186Подобные выводы, но применительно к нормативным актам, высказывает Е.Н. Горюнова: «Нормативные акты как юридические факты, базирующиеся на ложных, непригодных посылках, следует признавать ни-

чтожными» (Горюнова Е.Н. Диалектика юридических фактов в системе правовых норм. С.70). 187 Кечекьян С.Ф. Указ. соч. С. 179.