Рожкова

121

ние возникновения гражданского правоотношения (юридический факт); (2) до-

говора-правоотношения, то есть самого договорного правоотношения, основа-

нием возникновения которого является договор-сделка; (3) договора-документа,

в котором волеизъявление сторон нашло свое закрепление.

Анализ состояния правовых разработок в области договорного права не позволяет жаловаться на отсутствие интереса к договорам как юридическим фактам, влекущим движение гражданского правоотношения: сегодня этим про-

блемам уделяется значительное внимание в гражданском праве. В связи с нали-

чием большого количества работ, посвященных этой проблематике, такие двух(много)сторонние сделки здесь подробнее рассматриваться не будут.

С точки же зрения исследуемой тематики требующими более детального изучения являются двух(много)сторонние сделки, направленные на иные, неже-

ли движение гражданского правоотношения, юридические последствия.

Как уже говорилось ранее, к юридическим последствиям относятся и по-

следствия проявления гражданской правосубъектности, и последствия защиты нарушенных субъективных гражданских прав. Очевидным является то, что двух(много)сторонние сделки также могут порождать эти юридические послед-

ствия. Используемые для достижения названных в этом абзаце правовых ре-

зультатов двух(много)сторонние сделки обычно носят название не договоров, а

соглашений144 (подробнее они рассматриваются в главе 2 третьей части настоя-

щего исследования). Кроме того, для их обозначения используются и иные тер-

мины: например, акт приема-передачи вещи (двухсторонняя сделка).

Выводы о двух(много)сторонних сделках, направленных не на движение гражданского правоотношения, наверняка встретят возражения, причем, дума-

ется, последние будут базироваться на положениях ст. 153 ГК РФ, в которой да-

но определение сделки, характерным признаком которой является ее направ-

144 Высказываются различные точки зрения по вопросу о соотношении терминов «договор» и «соглашение». Наибольшее распространение получила, пожалуй, точка зрения, согласно которой понятие «соглашение» более широкое, нежели понятие «договор». Так, указывая, что объемы понятий «договор» и «соглашение» не совпадают, М.И. Брагинский подчеркивает: «…если договор – это соглашение, то не всякое соглашение представляет собой договор». Но, как далее пишет ученый, непосредственно в ГК РФ термин «соглашение» используется для обозначения основания для движения правоотношения, имеющего форму двух(много)сторонней сделки (Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Общие положения. С. 116, 119).

122

ленность на возникновение, изменение и прекращение правоотношения. Как правило, с опорой на это понятие обычно отвергается допустимость сделки, не воздействующей непосредственно на движение самого гражданского правоот-

ношения.

Однако, думается, сделки, направленные на иные, нежели движение пра-

воотношения, юридические последствия, не только имеют право на существо-

вание, но и более того, испытывают настоятельную потребность в легальном признании145. В качестве аргументов такому умозаключению можно указать следующее.

М.М. Агарков писал, что большинство сделок направлено на установле-

ние, прекращение или изменение правоотношений. Однако, подчеркивал он,

имеются и другие сделки, не оказывающие влияния на движение правоотноше-

ния, которые «все же правильно считать сделками, так как на них распростра-

няются те же правила, которые существуют для сделок»146. Так, ученый призна-

вал, что не каждая сделка, взятая отдельно, достаточна для произведения такого юридического эффекта, как движение гражданского правоотношения. Установ-

ление, изменение, прекращение правоотношения, с его точки зрения, может быть результатом более сложного фактического состава, чем одна лишь сделка и, в частности, включать две и даже более сделок («сложная сделка»). Отсюда он делает следующий вывод: «Направленность действия на установление, изме-

нение или прекращение гражданских правоотношений имеется не только тогда,

когда стороны выразили волю непосредственно произвести этот эффект, но и тогда, когда они выразили волю, направленную на определение тех условий, от которых будет зависеть наступление эффекта»147.

145Здесь же следует отметить и то, что ст. 153 ГК РФ содержит весьма широкую формулировку, позволяющую весьма свободно толковать понятие «сделка» и распространять его на явления, сделочная природа которых сомнительна (см. об этом: Витрянский В.В. Некоторые итоги кодификации правовых норм о гражданскоправовом договоре // Кодификация российского частного права / Под ред. Д.А. Медведева. М.: Статут, 2008. С. 94-95; проект Концепции совершенствования Общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации // Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. – 2009. – № 4).

146Агарков М.А. Понятие сделки по советскому гражданскому праву. С. 349.

147Там же. С. 350.

123

В качестве иллюстрации вышесказанному допустим следующий пример.

Стороны заключили договор (двух(много)стороннюю сделку, направленную на движение гражданского правоотношения), в результате чего между ними воз-

никло договорное отношение. Учитывая вероятность допущения нарушений с каждой из сторон, участники сделки согласовали также определенную модель защиты прав, то есть совершили двухстороннюю сделку, потенциально направ-

ленную на защиту прав. Такая сделка может найти свое отражение в основном договоре-документе (например, договорные условия о неустойке, соглашение о подсудности), но может оформляться и самостоятельным документом (напри-

мер, арбитражное соглашение, соглашение о залоге).

Двух(много)сторонняя сделка, которая не имеет целью движение правоот-

ношения, но направлена, как в рассмотренном случае, на защиту субъективных гражданских прав одной стороны в случае их нарушения другой стороной, без-

условно, иногда заключается уже после состоявшегося оспаривания или нару-

шения субъективных гражданских прав. Например, арбитражное соглашение может выступать в виде третейской записи, заключаемой сторонами после на-

рушения прав (самостоятельный договор-документ); также после нарушения субъективных гражданских прав (или при возникновении правовой неопреде-

ленности) стороны вправе заключить мировую сделку.

С учетом сказанного соглашения двух и более лиц, направленные на за-

щиту субъективных гражданских прав, являются двух(много)сторонними сдел-

ками вне зависимости от того, воздействуют они на движение гражданского правоотношения или нет.

Используя двух(много)стороннюю сделку как средство правовой защиты,

стороны преследуют цель достижения различных правовых результатов. Вслед-

ствие этого все двух(много)сторонние сделки, направленные на защиту прав

(далее по тексту – соглашения о защите прав), подразделяются на три группы,

которые будут подробнее рассмотрены в главе 2 третьей части настоящего ис-

следования. Это сделки, определяющие:

124

1) форму защиты прав (например, соглашение о подсудности, арбитраж-

ное соглашение);

2)способ защиты прав (например, мировые сделки);

3)средства защиты прав (например, соглашение об ограничении возраже-

ний).

Не меньший интерес вызывают двух(много)сторонние сделки, направлен-

ные на осуществление субъективных гражданских прав (в рамках проявления гражданской правосубъектности). И здесь, надо отметить, допустимость сделок,

связанных с осуществлением субъективных гражданских прав, вызывает возра-

жения большинства правоведов. В частности, сомнения высказываются в отно-

шении отнесения к двух(много)сторонним сделкам действий по передаче вещи приобретателю, сдаче ее перевозчику для отправки или в организацию для пе-

ресылки и т.п.

Вместе с тем в литературе высказывается и мнение о том, что всякое ис-

полнение следует рассматривать как двустороннюю сделку, которая, однако, не является договором148.

Последний тезис представляется небесспорным. Думается, что для тех случаев, когда закон требует встречного волеизъявления сторон для принятия исполненного, стороны, исполняя обязанности, совершают двух(много)стороннюю сделку. Так, передача имущества требует волеизъявле-

ния одной стороны на передачу этого имущества и другой стороны – на приня-

тие этого имущества.

В тех же ситуациях, когда допускается одностороннее волеизъявление,

направленное на исполнение обязанности, имеет место юридический поступок,

который будет рассматриваться далее. Исполнение в качестве юридического поступка (одностороннего действия) может иметь место, например, тогда, когда

148 Обзор мнений относительно правовой природы исполнения см. в кн.: Сарбаш С.В. Исполнение договорного обязательства. М.: Статут, 2005. С. 27–84. С.В. Сарбаш заключив, что надлежащее исполнение обязательства как юридический факт влечет прекращение обязательства (Сарбаш С.В. Исполнение обязательства как волевой акт // Цивилист. – 2004. – № 1. – С. 47), делает вывод о том, что исполнение обязательства является двухсторонней сделкой особого рода, направленной исключительно на прекращение обязательства посредством доставления кредитору и принятия последним объекта гражданского права и mutatis mutandis прав на него (Сарбаш С.В. Исполнение договорного обязательства. М.: Статут, 2005. С. 83).

125

предметом обязательства выступает воздержание должника от действия: воле-

изъявление должника состоит в несовершении действия, а встречного волеизъ-

явления кредитора здесь вовсе не требуется. Либо в ситуации, когда кредитор уклоняется от принятия исполнения, последнее может быть осуществлено должником посредством внесения денег или ценных бумаг в депозит нотариуса

(ст. 327 ГК РФ). Хотя, наверное, в большинстве случаев исполнение представ-

ляет собой все же двухстороннюю сделку, которая требует единства и взаимно-

сти волеизъявления сторон149.

Характер волеизъявления в односторонних действиях существенно раз-

нится с характером волеизъявления в двух(много)сторонних сделках: односто-

ронние действия в отличие от двух(много)сторонних сделок не нуждаются во встречном волеизъявлении с другой стороны и для их совершения достаточно волеизъявления только одной стороны правоотношения (в некоторых случаях сонаправленного волеизъявления нескольких участников, о чем говорилось ра-

нее). При этом если воля сторон двух(много)сторонних сделок всегда направле-

на на возникновение юридических последствий («юридический же интерес дей-

ствия происходит от соприкосновения одного человека с другим»150), то воля лиц, совершающих односторонние действия, может иметь и иную направлен-

ность, что будет описано далее.

Дать развернутую общую характеристику группе односторонних действий несколько затруднительно по причине их большого разнообразия, вследствие чего они будут рассмотрены последовательно в зависимости от разграничения по направленности воли на юридические последствия (причем юридические ак-

ты – в завершение).

149К сожалению, волеизъявление одной стороны сделки по исполнению не всегда проявляется выпукло, и

всвязи с этим юристы нередко вовсе отказывают в признании за исполнением свойств юридического действия. Самым распространенным обоснованием этой позиции является ссылка на отсутствие волеизъявления со стороны кредитора (услугополучателя) при исполнении длящегося обязательства по оказанию услуг. Между тем длительность получения услуги и пассивность поведения кредитора не означает отсутствие с его стороны волеизъявления, направленного на получение услуги, вследствие чего обоснован вывод С.В. Сарбаша о том, что исполнение есть юридическое действие (Сарбаш С.В. Исполнение договорного обязательства. С. 38–39).

150Мейер Д.И. Русское гражданское право. С. 175.

126

Четвертый уровень разграничения юридических фактов в рамках «во-

левой» классификации. В зависимости от направленности воли на юридиче-

ские последствия допускаемые законом односторонние действия, как говори-

лось ранее, можно разделить на три группы:

1) юридические поступки (действия, направленные на реализацию граж-

данской правосубъектности или защиту нарушенных субъективных граждан-

ских прав);

2) результативные действия (действия, направленные на достижение фак-

тических последствий, с результатом совершения которых закон связывает юридические последствия);

3) юридические акты (действия, направленные на движение гражданского правоотношения).

Юридические поступки, как разновидность юридических фактов стала предметом исследования сравнительно недавно.

Наименование «юридические поступки» было присвоено М.М. Агарковым той части юридических действий, которые были направлены не на юридические последствия, а на признание фактов или уведомление о фактах, которые будут иметь место в будущем и которые влекут за собой юридические последствия не-

зависимо от того, были указанные действия направлены на эти последствия или нет.

Анализ юридических поступков позволяет согласиться с мнением О.А. Красавчикова, который считал, что сфера применения юридических по-

ступков была М.М. Агарковым необоснованно сужена151, равно как и поддер-

жать его вывод о необходимости выделять несколько видов юридических по-

ступков. Вместе с тем предложенное О.А. Красавчиковым определение юриди-

ческого поступка как правомерного юридического действия, с которым нормы

151 О.А. Красавчиков выделял по меньшей мере пять разновидностей юридических поступков, относя к ним юридические поступки, посредством которых осуществляется: (1) передача имущества, выполнение работ и оказание услуг; (2) уведомление (признание) об определенных фактах; (3) создание новых (уничтожение, потребление существующих) объектов прав; (4) право требования, принадлежащее данному лицу; (5) самозащита прав и охраняемых законом интересов лиц (Красавчиков О.А. Юридические факты в советском гражданском праве. С. 157).

127

права связывают юридическое последствие независимо от того, было направле-

но это действие на указанные последствия или нет152, представляется недоста-

точно четким.

В связи со сказанным следует по-иному определить юридические поступ-

ки.

Юридические поступки имеют с юридическими актами то общее, что и они совершаются со специальным намерением вызвать юридические последст-

вия. Отличие же юридического акта от юридического поступка проявляется именно в том, что первый направлен на движение правоотношения, тогда как второй – только на реализацию гражданской правосубъектности или защиту на-

рушенных субъективных гражданских прав. Или иными словами, всякое дозво-

ленное одностороннее действие, направленное на осуществление или защиту субъективных гражданских прав, с которым нормы права связывают юридиче-

ские последствия, – это юридический поступок.

Юридические поступки весьма многообразны, и охватить все разнообра-

зие рассматриваемой категории весьма сложно, в том числе и по той причине,

что за действиями, направленными на реализацию гражданской правосубъект-

ности или защиту нарушенных субъективных гражданских прав, отечественные цивилисты вовсе не признавали значение юридических действий.

Например, С.Ф. Кечекьян прямо отрицал значение юридических фактов за таким действиями, как «обращение к должнику, прерывающее течение исковой давности; признание долга; рекламация о ненадлежащем качестве продукции;

предупреждение неисправного поставщика; подача заявления органу админист-

рации; составление акта; обращение кредитора к должнику до подачи искового заявления в суд с предложением удовлетворить добровольно требования креди-

тора и многие другие»153. При этом его утверждения о том, что будто юридиче-

ские поступки не имеют значение юридических актов (при том что оно является

152Красавчиков О.А. Юридические факты в советском гражданском праве. С. 156.

153Кечекьян С.Ф. Указ. соч. С. 163.

128

юридически релевантным действием), не имеет под собой теоретического обос-

нования, на что справедливо обращает внимание Ю.К. Толстой154.

Результатом подобного подхода явилось то, что признание долга боль-

шинство юристов затрудняются классифицировать, тогда как это является обычным юридическим поступком, который напрямую связан с реализацией гражданской правосубъектности и не воздействует на движение гражданского правоотношения.

Рассматривая юридические поступки, можно говорить о том, что по своей направленности юридические поступки могут быть разграничены на две груп-

пы. Первая из них – юридические поступки, направленные на реализацию граж-

данской правосубъектности, – охватывает сравнительно небольшой круг дозво-

ленных односторонних действий. К ним можно отнести признание долга, при-

нятие наследства, иногда – использование (потребление) объекта прав и т.д.

Другая группа юридических поступков – юридические поступки, направ-

ленные на защиту субъективных гражданских прав, – несомненно, более много-

численна. К ним можно отнести и предъявление нарушителю требования об оп-

ределенном поведении (предъявление претензии или искового требования), за-

явление возражений на предъявленные требования (ответ на претензию или от-

зыв на иск), отказ от принятия ненадлежащего исполнения, удержание, отказ от оплаты не предусмотренных договором работ и т.д.

Самым своеобразным из юридических поступков является, наверное, су-

дебное решение, характеристика которого будет дана в главе 1 третьей части настоящего исследования). Отграничение судебного решения от публичных ак-

тов, которые будут рассматриваться далее, вовсе не свидетельствует о том, что судебное решение – не акт государственного органа, что пытается доказать, на-

пример, Д.В. Пятков155. Принципиальное отличие судебного решения от пуб-

личных актов состоит в том, что первый нацелен на защиту нарушенных прав и

154В частности, он подчеркивает, что классический пример юридического поступка – признание должником своего долга, прерывающее течение исковой давности, – относится к юридическим поступкам потому, что влекут наступление предусмотренных правом юридически последствий (Толстой Ю.К. Указ. соч. С. 16).

155Пятков Д.В. Акты государственных органов и органов местного самоуправления как основание возникновения гражданских правоотношений // Государство и право. – 2004. – № 8. – С. 55.

129

интересов частных лиц (что характерно для юридических поступков), а вторые

– на движение гражданских правоотношений (что характерно для юридических актов).

Важно отметить, что в отличие от иных дозволенных действий, допус-

кающих признание их недействительными, применительно ко всем юридиче-

ским поступкам вопрос об их недействительности подниматься не может.

Выделять в самостоятельную группу действия, которые влекут юридиче-

ские последствия только при наличии указанного в законе объективированного результата, было предложено М.М. Агарковым. Он именовал их как действия,

создающие предусмотренные нормами права объективированные результаты,

имеющие хозяйственное или культурное значение, и относил к числу таких дей-

ствий создание литературного, художественного, музыкального или научного произведения, изобретение, техническое усовершенствование, а также добро-

вольную деятельность в чужом интересе156.

Данная классификационная группа не встретила широкой поддержки у правоведов. Например, С.И. Вильнянский объединял в одну группу юридиче-

ские поступки и действия, создавшие объективированный результат157. Другие ученые вовсе не признавали за такими действиями значение юридического фак-

та158. С.Ф. Кечекьян, предложивший термин «результативные действия» (со ссылкой на то, что едва ли правильно употреблять слово «поступок» в примене-

нии, например, к художественному или литературному творчеству, написанию романа или созданию кинокартины), понимал под ним не только действия, соз-

дающие объективированные результаты, но и юридические поступки159. Можно говорить, что и сегодня нет единства взглядов относительно необходимости вы-

деления в самостоятельную группу результативных действий, отсутствуют чет-

кие представления о том, какие действия следует к ним относить.

156Агарков М.М. Понятие сделки по советскому гражданскому праву. С. 353–354.

157Вильнянский С.И. Лекции по советскому гражданскому праву. Харьков: Изд-во Харьков. ун-та, 1958.

С. 85.

158 См., например: Гордон М.В. Советское авторское право. М.: Госюриздат, 1955. С. 31; Серебровский

В.И. Вопросы советского авторского права. М.: Изд-во АН СССР, 1956. С. 62. 159 Кечекьян С.Ф. Указ. соч. С. 163–164, 175–176.

130

Термин «результативные действия» представляется весьма удобным, в си-

лу чего он используется в настоящем исследовании, но не в том значении, кото-

рое придавал ему С.Ф. Кечекьян, а для обозначения лишь действия, создающего предусмотренные нормами права объективированные результаты.

В современных теоретических работах результативные действия принято относить к группе юридических поступков, но они, несомненно, выделяются из числа последних, образуя самостоятельную группу. Даже отвлекаясь от сомни-

тельности тезиса о том, что термин «поступок» допустимо применять к художе-

ственному или научному творчеству, можно заметить, что самостоятельность результативных действий обладает целым рядом специфических признаков, на которые следует обратить внимание.

Прежде всего эта группа действий отличается от прочих односторонних действий целевой направленностью: лица, совершающие результативные дейст-

вия, вовсе не имеют целью достижение правового результата, ими движет стремление получить реальные плоды своих фактических действий. И только с появлением реальных плодов (объективированного результата) совершения фактических действий возникают конкретные юридические последствия. Так,

изготовление вещи влечет возникновение права собственности на нее, создание произведения литературы или искусства – интеллектуальных прав и т.д., по-

скольку именно эти последствия предусмотрены нормой права в случае появле-

ния указанных результатов деятельности.

Характерной особенностью результативных действий является то, что право предусматривает возникновение последствий не в связи с совершением действия, а именно с появлением объективированного результата этих действий

– созданной вещью, произведением искусства, кладом и т.п. В отсутствие же этого объективированного результата фактических действий говорить о совер-

шении результативного действия не приходится.

Анализируя данную группу односторонних действий, нельзя говорить о том, что, совершая результативное действие, лицо вовсе не изъявляло воли – воля лица была выражена на совершение фактических действий, но не на созда-