Рожкова

91

щества). Кроме того, упоминание об однократности действия юридического факта этой группы позволяет более выпукло обозначить его разницу с группой фактов-состояний.

И здесь необходимо отметить, что в отличие от общепризнанной группы фактов однократного действия положение фактов-состояний (длящихся фактов)

в системе юридических фактов не является однозначным. Более того, вопрос о классификации фактов-состояний является одним из наиболее дискуссионных.

Наибольшее распространение, пожалуй, получила идея о выделении со-

стояний в рамках классификации по «волевому» признаку (эта классификация будет рассмотрена далее), где им было определено место наряду с событиями и действиями в качестве особого звена93. Состояния определяли как относительно стабильные обстоятельства, которые существуют длительное время, порождая непрерывно или периодически определенные юридические последствия. К ним относили, в частности, естественные свойства вещей (неделимость, потребляе-

мость, принадлежностный характер), состояние в родстве или в браке, несовер-

шеннолетие, нетрудоспособность и т.д.

Другая группа правоведов высказывала мнение о том, что состояние, как некий длящийся процесс, является предпосылкой правоотношений, но не может рассматриваться в качестве юридического факта; при этом высказывалось умо-

заключение о том, что юридическим фактом является не состояние само по се-

бе, а те изменения, которые оно претерпевает (возникновение или прекраще-

ние)94. Из дальнейших рассуждений сторонников этой позиции следовало, что если и относить состояние к числу юридических фактов, то «совершенно оче-

видно, что нельзя классифицировать юридические факты на действия, события и состояния. Действия отличаются от событий по тому признаку, что первые за-

висят от человеческой воли, а вторые – нет; состояния же отличаются от дейст-

93См. например: Иоффе О.С. Избранные труды по гражданскому праву. С. 629; Толстой Ю.К. Указ. соч. С. 13–14. А.К. Стальгевич указывает, что идея о необходимости выделения состояния как разновидности юридических фактов была высказана им в диссертации «Введение в изучение государства и права» еще в 1940 г. (Стальгевич А.К. Некоторые вопросы теории социалистических правоотношений // Советское государство и право. – 1957. – № 2. – С. 31).

94Кечекьян С.Ф. Указ. соч. С. 288.

92

вий и событий своим длящимся характером, т.е. по совершенно другому признаку»95.

Последнее замечание представляется весьма ценным, особенно с учетом того, что даже и сторонники выделения состояний в качестве особого звена в классификации по «волевому» признаку признавали, что состояния могут иметь как волевой характер (присущий действиям), так и неволевой характер (свойст-

венный событиям). Именно здесь обнаруживается проблема «сопряжения» группы состояний с действиями и событиями, которую можно проиллюстриро-

вать следующими примерами.

Так, нетрудоспособность по причине заболевания традиционно рассмат-

ривается как событие (юридический факт, не зависящий от воли человека). В

том случае, если она длится один день, можно ли с учетом данного ранее опре-

деления рассматривать ее как состояние? Представляется, что, отправляясь от краткости времени ее существования, отнести ее в группу состояний (длящихся фактов) достаточно проблематично, но можно признать ее фактом однократного действия. Но если временная нетрудоспособность «затягивается», то она пере-

ходит из группы фактов однократного действия в группу фактов-состояний. Та-

ким образом, один и тот же юридический факт «мигрировал» в рамках «воле-

вой» классификации в зависимости от продолжительности воздействия – иного критерия, нежели наличие воли.

Проиллюстрировать указанное можно и на примере сопоставления обыч-

ного гражданско-правового договора с так называемым генеральным догово-

ром. Первый договор влечет «однократное» возникновение обязательства (обя-

зательственного правоотношения). Второй (длящийся) договор предусматрива-

ет заключение на его основании и во исполнение ряда однотипных договоров96,

то есть выступает тем самым фактом-состоянием (длящимся фактом), который существует определенное время и в сочетании с другими юридическими факта-

95Кечекьян С.Ф. Указ. соч. С. 174.

96Это, например, направленные на организацию перевозок грузов годовые договоры перевозчиков с грузоотправителями, служащие основанием для последующего заключения договоров перевозки конкретных грузов; договоры участников межбанковских отношений об организации расчетов по конкретным будущим сделкам купли-продажи валюты или ценных бумаг и т.д.

93

ми периодически способствует возникновению новых юридических последст-

вий.

Думается, изложенное позволяет согласиться с тем, что в «роли» состоя-

ния могут выступать и действия, и события, причем факты-состояния «являются по своей сути либо повторяющимися действиями, либо длящимися событиями.

Ничего иного состояния представлять собой не могут»97. И в этих условиях без-

условной поддержки заслуживает вывод С.С. Алексеева о необходимости рас-

сматривать состояние как звено в особой (самостоятельной) классификации юридических фактов по характеру действия, но не в рамках классификации по

«волевому» признаку, предусматривающей разграничение юридических фактов на события и действия98.

Установив, таким образом, что факты-состояния есть группа юридических фактов в самостоятельной (рассматриваемой) классификации, следует указать,

что неделимость, потребляемость, принадлежностный характер вещей, нахож-

дение в родстве и прочие характеристики самого жизненного обстоятельства,

его субъектов или объектов не могут быть разграничиваемы по указанному кри-

терию характера воздействия. Это объясняется тем, что указанные характери-

стики (равно как и иные свойства, признаки и т.п.) являются элементами состава юридического факта, но они не могут рассматриваться как самостоятельные юридические факты, о чем уже говорилось ранее.

В рамках настоящей главы нельзя также оставить без внимания весьма серьезно обсуждаемую в литературе проблему разграничения состояния и для-

щегося правоотношения. Однако здесь не будет предприниматься попытка оты-

скать критерий для проведения указанного разграничения. Для решения этой проблемы важным является то, что гражданское правоотношение представляет собой общественное отношение, урегулированное нормами гражданского права,

которое не может одновременно рассматриваться в качестве жизненного об-

стоятельства, с которым норма права связывает наступление юридических по-

97Баринов О.В. Классификация юридических фактов и их значение в трудовом праве. С. 74.

98Алексеев С.С. Общая теория социалистического права. С. 157, 160.

94

следствий, – юридического факта. Отождествление понятий «правоотношение» и «юридический факт» демонстрирует непонимание существа основных пра-

вовых категорий.

Всякое правоотношение, как долговременно длящееся, так и кратковре-

менное может выступать только как одна из предпосылок (общих предпосылок)

наступления юридических последствий. И не только ошибочны, но и вредны для теории гражданского права утверждения о необходимости включения граж-

данского правоотношения в число юридических фактов, а также предложения о выделении «фактов-правоотношений», которые представляют собой производ-

ные юридические факты, вторичные к определенным группам обстоятельств99.

Результатом смешения понятий «правоотношение» и «юридический факт» является, например, то, что состояние в браке традиционно признается фактом-

состоянием, тогда как оно представляет собой не что иное, как семейное отно-

шение. Семейное отношение («состояние в браке») является юридическим по-

следствием такого юридического факта, как вступление в брак, и само по себе никаких последствий не порождает. Вместе с тем, выступая в качестве общей предпосылки наступления юридических последствий, с учетом наступления различного рода юридических фактов это правоотношение способствует воз-

никновению известных юридических последствий.

Таким образом, классификация юридических фактов по характеру воздей-

ствия допускает нахождение совпадающих по содержанию юридических фактов в различных группах. То есть в зависимости от длительности своего воздейст-

вия аналогичным жизненным обстоятельствам может придаваться «различное звучание»: в результате аналогичные юридические факты порождают различ-

ные юридические последствия в зависимости от того значения, которое прида-

ется длительности его воздействия в соответствующей норме права.

Проводимое в рамках этой классификации разграничение на группу фак-

тов однократного действия и группу фактов-состояний (длящихся фактов) в за-

99 См.: Исаков В.Б. Юридические факты в советском праве. С. 36–37. См. также: Исаков В.Б. Проблемы теории юридических фактов: Дис. …докт. юрид. наук. – Свердловск, 1985. С. 91-93.

95

висимости от однократности или продолжительности воздействия юридических фактов охватывает все существующие юридические факты. Как указывалось выше, большинство юридических фактов представляют собой факты однократ-

ного действия, тогда как к числу фактов-состояний (длящихся фактов) относят-

ся либо повторяющиеся действиями (например, повторяющееся нарушение обя-

зательства), либо длящимися событиями (например, обильный затянувшийся снегопад).

Основная классификация юридических фактов – по «волевому» при-

знаку. Е.В. Васьковский понимал под юридическими фактами (facta) обстоя-

тельства, порождающие перемены в правах, которые могут быть произведены волей заинтересованных лиц (например, договор) или происходить независимо от воли (например, истечение срока)100. То есть уже при определении юридиче-

ских фактов он разграничивал их по признаку отношения к человеческой воле. «Волевой» признак позволил создать главенствующую в отечественной

теории юридических фактов классификацию: на основании признака зависимо-

сти от наличия проявления воли в юридических фактах был проведен основной водораздел юридических фактов на две большие группы – юридические собы-

тия и юридические действия (первый уровень разграничения в рамках данной классификации)101.

Именно в силу того, что данная классификация признается основной клас-

сификацией в теории юридических фактов, в настоящем исследовании она за-

мыкает ряд анализируемых классификаций. Иной подход не позволил бы со всей четкостью провести разграничения по иным критериям: анализ правовой литературы позволяет говорить о том, что большинство исследователей, клас-

сифицируя юридические факты по иным, нежели человеческая воля, критериям,

невольно учитывают одновременно и «волевой» критерий.

100Васьковский Е.В. Учебник гражданского права. С. 138.

101См. Красавчиков О.А. Теория юридических фактов в советском гражданском праве: Автореф. дис. …канд. юрид. наук. – Свердловск, 1950. С. 10 и далее.

96

Так, разграничение юридических фактов на факты однократного действия и продолжительного воздействия может встретить возражения, основанные на том, что одни и те же факты (например, двусторонние сделки) могут одновре-

менно оказываться в различных подразделениях, и это при том, что разграниче-

ние по характеру воздействия не предусматривает использование «волевого» критерия.

Итак, рассматриваемая классификация, как указано ранее, в зависимости от наличия проявления воли в юридических фактах разграничивает все юриди-

ческие факты на юридические события и юридические действия.

Группа юридических фактов, которая не зависит от наличия в них прояв-

ления воли (юридические события), не допускает более подробного разграниче-

ния в зависимости от избранного критерия человеческой воли. В силу этого она будет рассматриваться в конце настоящей главы.

Вместе с тем другая группа юридических фактов, в которой прямо прояв-

ляется человеческая воля – юридические действия, – предусматривает и даль-

нейшее (более дробное) разграничение составляющих ее юридических фактов по тому же (волевому) признаку.

Исходя из того, что юридическое действие представляет собой единство воли и волеизъявления, можно говорить о том, что для всякого юридического действия недостаточно только наличия воли – воля должна себя реально прояв-

лять. Вследствие сказанного дальнейшая классификация производится в зави-

симости от особенностей внешнего проявления воли, или, как принято гово-

рить, изъявления воли.

Второй уровень разграничения в рамках «волевой» классификации – на действия дозволенные и недозволенные. Сегодня вторым уровнем разграниче-

ния в «волевой» классификации признается деление юридических действий в зависимости от соответствия изъявлений воли нормам права на правомерные действия и неправомерные действия.

97

Подразделение юридических действий на правомерные и неправомерные

(в зависимости от соответствия изъявлений воли нормам права) не может не вы-

зывать возражений, поскольку эта классификация, безусловно, не является со-

вершенной и в некоторых случаях не позволяет дать характеристику тем или иным юридическим действиям.

Так, в литературе длительное время ведется дискуссия о том, можно ли рассматривать недействительную сделку в качестве правомерного действия

(сделки). Анализируя правовую природу недействительных сделок, одни уче-

ные признают ее одной из разновидностей сделки, относя недействительность больше к последствиям сделки, нежели к самой сделке. Другие исходят из того,

что, поскольку сделка недействительна и поэтому неправомерна, она не может быть отнесена к числу правомерных действий и, следовательно, не является сделкой. Иные идут дальше и прямо причисляют недействительную сделку к правонарушениям. Длительность и ожесточенность этой дискуссии объясняется отчасти несовпадениями в определении понятия «сделка», отчасти – иными причинами102.

Для целей настоящего исследования нет нужды в подробном изложении и анализе противоположных позиций участников указанной дискуссии, которой и без того уделяется значительное внимание в литературе. Но попутно нельзя не отметить, что предлагаемая авторская классификация юридических фактов по

«волевому» признаку будет способствовать «снятию напряжения» в том числе и в упомянутом вопросе.

Подвергнув критическому анализу подразделение юридических действий на правомерные и неправомерные, следует говорить о более правильной клас-

сификации юридических действий на дозволенные и недозволенные. Это пред-

102 О дискуссии по данному вопросу см. подробнее: Гутников О.В. Недействительные сделки в гражданском праве. Теория и практика оспаривания. М.: Книжный мир, 2005. С. 20-30; Гутников О.В. К вопросу о понятии недействительных сделок // Недействительность в гражданском праве: проблемы, тенденции, практика: сб. ст. / Отв. ред. М.А. Рожкова. М.: Статут, 2006. С. 58–94; Кот А.А. Природа недействительных сделок // Там же. С. 95–115; Матвеев И.В. Правовая природа недействительных сделок. М.: Юрлитинформ, 2002. С. 12–19; Павлова И.Ю. Недействительность сделок в российском гражданском праве. Автореф. дис. …канд. юрид. наук. – М., 2004. С. 11-12; Хейфец Ф.С. Недействительность сделок по российскому гражданскому праву. М.: Юрайт, 1999. С. 10-16.

98

ложение подразумевает под собой не только терминологическое отличие клас-

сификаций, но и сущностное.

Подразделение юридических действий на дозволенные и недозволенные не является новым – эта классификация использовалась и раньше. Но, разграни-

чивая юридические действия на дозволенные и недозволенные, правоведы ис-

ходили, по сути, из признака направленности воли действующего лица на соз-

дание юридических последствий (эта классификация используется и сегодня для разграничения правомерных действий на юридические акты и юридические поступки; она будет рассмотрена дальше). Например, Г.Ф. Дормидонтов под дозволенным действием понимал действие, умышленно направленное на уста-

новление, изменение или прекращение правоотношений; недозволенные дейст-

вия рассматривались им как действия, происходящие помимо воли действую-

щего лица, но влекущие при этом юридические последствия103.

Л.И. Петражицкий также разграничивал юридические факты на дозволен-

ные и недозволенные. Но, отмечая, что под «недозволенными, запрещенными действиями разумеют такие действия или упущения, которые противны требо-

ваниям («велениям») права и вследствие этого вызывают известные (для нару-

шителя невыгодные) юридические последствия, например, обязанность возмес-

тить причиненный вред или потерпеть наказание»104, не раскрывал сущность действий дозволенных. В рамках настоящего исследования важным является его замечание о том, что недозволенные действия часто отождествляют с пра-

вонарушениями, «но это неправильно, ибо многие правонарушения, например,

нарушения так называемые leges imperfectae, норм без санкций не влекут за со-

бой никаких юридических последствий»105.

Надо сказать, что в некоторых современных работах встречаются указания на такие группы юридических фактов, как недозволенные и дозволенные дейст-

103См. об этом, например: Дормидонтов Г.Ф. Указ. соч.

104Петражицкий Л.И. Указ. соч. С. 361.

105Петражицкий Л.И. Указ. соч. С. 361.

99

вия, однако они, как правило, используются только в качестве синонимов соот-

ветственно неправомерных и правомерных действий106.

Для разграничения юридических действий на дозволенные и недозволен-

ные должен быть использован иной критерий. Эта классификация подразумева-

ет подразделение действий в зависимости от соответствия изъявлений воли об-

щим дозволениям права на:

1) недозволенные действия (действия, в отношении которых имеется пря-

мой запрет закона); 2) дозволенные действия (действия, относительно которых существует

общее дозволение закона).

При кажущейся схожести с разделением юридических действий на право-

мерные и неправомерные предложенная классификация выгодно отличается.

Во-первых, она исключает выход за рамки двучленного деления юридических действий: разграничение их на дозволенные и недозволенные охватывает всю сферу правовой действительности, которая характеризуется наличием двух про-

тивоположностей. А во-вторых, позволяет дополнительно характеризовать эти группы: дозволенные действия – это действия, которые призваны порождать нормальные для гражданского оборота юридические последствия и требующие применения регулятивных норм; недозволенные действия – действия, которые нарушают гражданский оборот, вызывая потребность его восстановления, а

также создающие угрозу гражданским правам частных лиц, как следствие, тре-

бующие применения охранительных норм права.

Недозволенные юридические действия. Каждое такого рода действие, по колоритному определению В.И. Синайского, «принадлежит к патологическим явлениям гражданского оборота»107; причем он подчеркивал, что всякое недоз-

воленное действие тем не менее будет юридическим действием, так как влечет за собой те или другие юридические последствия.

106См., например, Реутов С.И. Теория юридических актов по советскому праву // Теоретические вопросы государства и права развитого социализма: межвуз. сб. науч. тр. Пермь: Изд-во Пермск. ун-та, 1980. С. 145.

107Синайский В.И. Русское гражданское право. С. 175.

100

Под недозволенным действием следует понимать такое действие, которое прямо запрещено законом, либо, напротив, это может быть бездействие в ситуа-

циях, когда закон прямо возлагает на субъекта обязанность совершения опреде-

ленного действия. К числу недозволенных действий можно отнести:

–злоупотребление правом;

–причинение вреда;

–неосновательное обогащение;

–совершение ничтожной сделки;

–неправомерный односторонний отказ от исполнения договора;

–создание препятствий в осуществлении права собственности и т.д.

Совершение любого из недозволенных действий (в том числе противо-

правное уклонение от совершения обязательного действия) подразумевает под собой «покушение» на гражданский оборот. И в любом случае оно расценивает-

ся как противоправное. И здесь возникает вопрос, что следует понимать под противоправностью недозволенного действия.

Обращаясь к цивилистическим исследованиям, посвященным категории противоправности, нельзя не отметить, что разработкам этой проблемы всегда уделялось достаточно мало внимания, что неоднократно подчеркивалось в тео-

ретических трудах. В большинстве своем исследование этой категории имело место попутно – в работах, посвященных ответственности и санкциям в граж-

данском праве.

Противоправным действием, несомненно, является такое действие, со-

вершение которого прямо запрещено законом в той или иной форме (прямой запрет, возложение юридической обязанности совершить позитивное действие,

установление наказуемости деяния и др.)108. Противоправность есть свойство,

108 О.С. Иоффе подчеркивал, что «действие признается неправомерным, если оно запрещено законом или иным нормативным актом» (Иоффе О.С. Советское гражданское право: курс лекций. Л.: Изд-во ЛГУ, 1958.

С. 443).