Затемнение. Время покатилось дальше.

Воскресенье. В комнате один Ухов. Он вырезает из газеты статью, приговаривая: "Слушай, Карлос! Я требую, чтоб улыбнулся ты!.." Зазвонил телефон.

УХОВ.Да?.. Ее нет дома. Что передать?(Записал на листке.)

Еще раз зазвонил телефон. То же самое... Пришла Надя.

Садись и сиди, я все сделаю сам. НАДЯ.Где Лида?УХОВ.Пошла к Кириллу, наряжалась тут... Нет, все-таки Шура оказалась благородным человеком. Никаких сцен, никому ничего не сказала, взяла и ушла. Куда уехала, к родителям?НАДЯ.Не знаю.УХОВ.Хоть и некрасиво все это получилось — ну ладно уж. Решили так решили. Они тоже достаточно помучились, хватит.НАДЯ.Была на выставке детского рисунка. Все странно, смешно, необузданно... Но если вдуматься — именно то, чего мы, взрослые люди, никак не можем добиться.УХОВ.Когда же теперь Лида к нему переедет?НАДЯ.Не знаю.УХОВ.Шут с ними, может, отметить как-то это дело? Особенно называть не надо, так, в узком кругу. Или — потом, когда вся бумажная процедура закончится?НАДЯ(разглядывает рисунок). Нарисован сеятель. Голова куда-то повернута, нос крючком, извернулся, бросает невесть куда. И такая вот улыбка! Он сеет. Он рад. Он верит в будущее! Вот это искусство. Как этому научиться, не знаю...УХОВ.Научишься, научишься. Отдыхай. Скоро на спектакль. То ничего не давали, а то как насели, как будто никого, кроме тебя, нет. Другие ничего не делают, а ставка в полтора раза больше. Звонили из "Огонька". Интересно, что им нужно. Звонил Филиппов. Это тот Филиппов, который снимается в кино?НАДЯ.Тот.УХОВ.Хороший артист, хорошо играет. Звонила какая-то Маргарита. Это не Маргарита Алигер?НАДЯ.Нет, просто Маргарита.УХОВ.Наконец откликнулась "Смена". Ты читала?НАДЯ.Читала.УХОВ.Поместили неудачно, в самом углу. Но хорошо написали, как ты пришла и сказала: "Я хочу играть Лауру". Правда, они не написали, что ты не в первый раз пришла, а в десятый, но так даже лучше. Пришла и сказала... Когда я брал вас из детского дома, вы были такие крохотные, худенькие, как два солдатика в одинаковых платьицах. Мог ли я думать, что вас ждет такая судьба? Одна кончает институт, отличница, в личном плане худо ли хорошо ли — тоже как-то определилось. Другая — ну, другая просто знаменитость!.. В твоей жизни все переменилось. Тебе надо о многом подумать.НАДЯ.Я думаю.УХОВ.Думать мало, надо действовать...

Входит Володя.

ВОЛОДЯ.Здравствуйте.УХОВ(без воодушевления). А... Ну, ничего, садись.

Володя сел. Он и Надя в той же мизансцене, что и в прежний его приход.

ВОЛОДЯ.Вы меня помните?НАДЯ.Помню.УХОВ.Извините — я продолжу. Думать, Надя, мало, надо действовать. Был у вашего директора, был у вас в месткоме, оставил заявление, что ты нуждаешься в квартире.НАДЯ.Зачем?УХОВ.Сама же ты об этом не хочешь говорить?НАДЯ.Не хочу.УХОВ.А надо. У вас в театре есть люди, которые ничего не играют, а живут в прекрасных квартирах.НАДЯ.Кто? Где? Почему это вас беспокоит?УХОВ.Сказала бы спасибо, что я избавил от этих разговоров тебя.НАДЯ.Я не хочу квартиру, мне не нужно квартиру.УХОВ(Володе). Слышал?

Володя улыбнулся, покачал головой.

Тебе сейчас не нужно. Ну, Лида у нас переселяется, теперь комната твоя. Но ведь придет время — и ты выйдешь замуж. Или ты решила остаться старой девой? А? (Володе.)Я не прав?ВОЛОДЯ(смущаясь). Разумеется.УХОВ.Что же тогда? Будете ютиться в этой комнате?НАДЯ.Придет время — будем думать.УХОВ.Время уже пришло. Тебя будут посещать люди, может быть иностранцы. По тебе будут судить, как живут советские артисты.

Володя застенчиво кивает головой.

НАДЯ.А вы что киваете? Перестаньте, ей-богу.ВОЛОДЯ.Не придавайте значения.УХОВ.Скромность украшает только в первый момент. А потом к тебе начинают относиться так, как ты сама себя поставила. На завистников не обращай внимания, завидовать все равно будут.НАДЯ.Я прошу вас, не вмешивайтесь в мои дела.ВОЛОДЯ.Надежда Георгиевна, я понимаю, что мой прошлый приход был неприличен... унизителен для нас обоих.УХОВ.Вспомнил. Ты извини, она сейчас спешит.ВОЛОДЯ.Вы тогда посмеялись надо мной и были правы. Теперь мне хочется поговорить с вами серьезно.НАДЯ.О чем?ВОЛОДЯ.Вы тогда спросили, в чем дело, может быть, я так стесняюсь, неуверен в себе? Это правда, я не очень уверен в себе. Я больше всего не люблю людей самодовольных, самоуверенных. Если это в человеке есть — все, он для меня не существует. Но в то же время моя неуверенность не означает, что я действительно ни на что не способен. Одним словом, если бы вы узнали меня поближе, то, может быть, вы бы даже примирились с этим недостатком... Может быть, это неуместно, что я вам все это говорю.УХОВ.Прости меня, Володя, но именно неуместно. Зачем ей это знать — все твои подробности, подумай сам!ВОЛОДЯ(Наде). Но у меня нет другого выхода. Едва ли вы захотите увидеть меня еще раз, так хотя бы я не буду себя ругать за то, что ничего не сказал.УХОВ.Ну, все. Сказал — и довольно, ей уже пора собираться, а она даже не отдохнула. Неужели трудно понять!

Володя встал.

ВОЛОДЯ.До свиданья.НАДЯ.Подождите, Володя, побудьте у нас, пожалуйста.УХОВ(отошел). Ну, не знаю...ВОЛОДЯ.Я понимаю, это глупо. Вы и тогда надо мной посмеялись, теперь же у вас такие успехи...

Пришла Лида.

УХОВ.Где же твой жених?ЛИДА(взглянула на Володю). Что-то слишком много женихов.ВОЛОДЯ(деликатно). Я пошел.НАДЯ.Но вы приходите...УХОВ.Ладно, ладно, как-нибудь заглянет.НАДЯ.Приходите завтра.ВОЛОДЯ.Я приду.(Ушел.)

Лида, не раздеваясь, сидит с авоськой в руках.

НАДЯ.Разденься.ЛИДА.Я была у него дома. Я в первый раз была у него дома. Не надо было к нему ходить. Во всяком случае — не теперь. И я кое-что поняла.НАДЯ.Что ты поняла?ЛИДА.Знаешь, я всегда думала о Шуре только в определенной плоскости. А теперь я кое-что начала понимать.НАДЯ.Что, что ты поняла?ЛИДА.Только вы, дядя, не слушайте. Вы все истолкуете наоборот. Понимаешь, когда я вошла к нему в комнату и огляделась... Это комната, где живут два человека, не как в общежитии, а два дружных, два похожих, два близких человека. Двое, понимаешь? Я это почувствовала сразу. Но может быть, это мне показалось.НАДЯ.Тебе показалось.ЛИДА.Мы пили чай, разговаривали, а он слонялся по комнате и посматривал по углам. Как по пустой комнате, понимаешь? Я была рядом, здесь, а он слонялся по пустой комнате. Я раньше думала, что его женитьба — только лишь неприятное обстоятельство, которое осложняет наши отношения, а оказывается, это было совсем-совсем не так. У него был дом, была семья, несмотря ни на что.УХОВ.А говорила, что я не пойму. А я понял.ЛИДА.Что вы поняли?УХОВ.Что ты стала взрослая, стала умная, теперь я могу тебя уважать.ЛИДА.Все эти годы она была, эта семья, и незаметно становилась для него все нужнее, хотя он об этом даже не подозревал! А теперь он это вдруг почувствовал, хотя не сознается даже самому себе. Вот что я поняла. Тогда я сказала: "Схожу в магазин". Пошла и не вернулась. И больше я к нему не пойду. Я не могу. Пускай берет отпуск за свой счет, едет за женой и привезет ее обратно.УХОВ.Виноват, ничего не понимаю. Ровным счетом ничего! Столько лет прятались по чужим парадным, вырывали минутку, чтобы встретиться, мучили себя, мучили Шуру — до чего довели человека,— уехала, не сказала ни слова, устранилась с вашей дороги, мол, будьте счастливы... Думаешь, ей было это легко? Я все время был против, ты знаешь. И вот вы добились своего. Через столько препятствий, через столько страданий, людям все равно все уже известно, люди знают все... и вот теперь — она не может. Почему? Неизвестно. Что произошло? Ничего. Кирилл — большой человек, редкий талант, не бросайся — пробросаешься! Ничего не понимаю! Сегодня у вас одно, завтра — другое. Если вы нигилисты, так уж будьте нигилисты до конца!НАДЯ.Дядя, оставьте ее, она разберется сама. Мы все равно не можем жить по-вашему. Мы не умеем, у нас не получается.УХОВ.Ничего, ничего, получится.НАДЯ.Нет, я все-таки хочу, чтобы вы поняли. Мы ни за что не будем жить по-вашему. Это исключено. Мы никогда не будем жить по-вашему. Лучше уж совсем не жить!..УХОВ.Дуры...НАДЯ.Дуры...УХОВ(понял, что пока им все равно ничего не втолковать). Мы еще продолжим наш разговор.(Ушел.)НАДЯ.Лида, я знаю, тебе трудно. Я... уважаю тебя.

Лида молчит.

Занавес