Глава 3 соотношение биологического и социального в человеке (обществе)

§ 1. Природа человеческой биологии

Характер человеческой биологии является одной из наиболее существенных сторон проблемы человека. Со­циальная природа человека является интегральным об­разованием, включающим в себя как собственно социаль­ный, так и биологический уровень, подчиненный инте­гральному социальному целому. Поэтому выяснение со­циальной сущности человека с необходимостью предпо­лагает изучение ее биологической основы. Значение проб­лемы человеческой биологии непрерывно возрастает по мере развития общественной сущности человека, ибо по­следняя развертывается не в абсолютной самостоятель­ности, а в известной глубокой зависимости от прогресса своей биологической основы. Это проявляется в послед­ние годы особенно ярко в том, что потребности развития производства, современная научно-техническая револю­ция делают все более необходимым глубокий учет осо­бенностей человека как биологической системы. Социаль­но-биологическая проблема получает поэтому не только общетеоретический, но и острый практический интерес.

В соответствии с данными современной биологии – с одной стороны, диалектико-материалистической кон­цепцией развития – с другой, переход от биологическо­го к социальному не означает исчезновения биологиче­ских явлений, свойств и закономерностей, их замещения «чисто социальными» явлениями, свойствами и законо­мерностями, но приводит к дальнейшему развитию био­логии, включенной в состав интегральной социальной природы человека. Биология человека есть, несомненно, биология, но наивысшая, человеческая биология. Обла­дая общими биологическими признаками, человеческая биология включает фундаментальную (т. е. общую) био­логию, но, будучи наивысшей формой биологии, она яв­ляется в то же время специфической разновидностью био­логии, соответствующей социальной природе человека, т. е. выступает как теневая биология.

В буржуазной философии и зарубежной биологиче­ской науке существуют две крайние тенденции: отождествление социального с биологическим и отрыв социаль­ного от его биологической основы. Широкое распростра­нение в настоящее время получила позитивистская кон­цепция социально-биологической природы человека. Кон­статируя факт существования в человеке и обществе био­логической и социальной «сторон», эта концепция оказы­вается не в состоянии раскрыть их внутреннюю связь и колеблется от полного сведения социального к биологи­ческому до мысли об их равноценности и рядоположенности.

К сожалению, в качестве реакции на недооценку биологического «начала» человека (общества) концепция социально-биологической природы человека, с большими или меньшими поправками, не преодолевающими идеи рядоположенности, получила заметное распространение в советской науке. Это делает особенно необходимым философский анализ социально-биологической проб­лемы.

Поставленная задача предполагает, прежде всего, вы­яснение правомерности рассмотрения человека в каче­стве биологического существа, вступающего в специфи­ческие биологические (экологические) отношения со средой, которая в свою очередь должна быть представлена как природная, биологическая среда.

Рассматривая человека- под углом зрения биологии, отвлекаясь при этом от собственно социальных свойств человека, мы обнаруживаем, что человек обладает все­ми основными биологическими свойствами и функция­ми, представляет собой биологическую целостность (ор­ганизм), занимающую наивысшее место среди биологи­ческих видов, имеет самостоятельное биологическое су­ществование.

Человек обладает биологической природой, не выхо­дящей за рамки наиболее общих биологических свойств, но представляет собой наиболее высокую ступень разви­тия биологической формы материи. Биологическая це­лостность человека позволяет рассматривать его как осо­бый индивидуум, обладающий специфической биологи­ческой природой. В этой связи правомерны термины «человек как организм» и «биологическая природа че­ловека».

Рассматривая человека как особое биологическое су­щество, характеризующееся всеми основными атрибута­ми биологического существования, мы в то же время не упускаем из виду того, что эта самостоятельность био­логического существования является условием социаль­ного существования человека и одновременно сама воз­можна только в рамках этого социального существо­вания.

Особенности человеческой биологии могут быть рас­смотрены в пяти основных планах: эволюционном, орга­ническом (анатомо-физиологическом), экологическом, популяционном и генетическом. Мы остановимся лишь на первых трех.

В эволюционном плане одной из наиболее существен­ных особенностей человеческой биологии является от­сутствие узкой специализации к конкретным условиям существования, которая порождена самим характером эволюционного процесса. Эволюция живых существ есть двуединый процесс специализации и универсализации. Критерии биологического прогресса основаны на опре­деленном сочетании признаков специализации и универ­сализации. Однако если рассматривать магистральную линию развития живых существ, то господствующей тен­денцией развития оказывается универсализация, приспо­собление живых существ ко все более многообразным условиям существования. Высокая специализация орга­низмов всегда приводила к появлению эволюционных тупиков. В таких тупиках находятся в настоящее время простейшие, рыбы (развитие их фактически прекратилось после мезозойской эры), останки рептилий и др., в основ­ном исчерпавшие фонд развития, заложенный в тех кон­структивных принципах, на которых они основаны. «Мно­гое теряют те виды, которые слишком специфичны. ...Во всем ряду развития нет ни одного случая, когда высокая степень специализации породила бы новый вид живот­ных»¹¹.

В отличие от человека все биологические виды так или иначе дают начало эволюции в сторону более или менее узкой специализации. Став специфическим, живот­ное, уже достаточно сложное по своей структуре, может существовать только в рамках своей специфики, оно не в состоянии вернуться назад и снова развиваться в ином направлении¹². Высокоспециализированные животные являются своеобразными живыми орудиями, у которых одни органы приобретают предельную жизненную цен­ность для выживания данного биологического вида при одновременном и резком снижении функциональной зна­чимости других. Жизнь крота, например, целиком зави­сит от функциональной исправности передних конечно­стей. Высокой специализацией отличаются и антропоиды с их мощными клыками, крупными резцами, секторальной формой первой пары нижних премоляров, обезь­яньей полкой, специализированной ступней и мощными специализированными к брахиации руками. Высокая специализация животных приводит к полной зависи­мости их от высокоспециализированных органов. В слу­чае резко неблагоприятного изменения условий окру­жающей среды существование таких животных не толь­ко затрудняется, но и часто оканчивается гибелью. Эво­люционная биология располагает многочисленными при­мерами, подтверждающими вырождение многих высоко­специализированных животных на различных этапах ис­тории. Высокоспециализированные животные представ­ляют собой одностороннее биологическое усовершен­ствование, которое вступает в противоречие с основной линией прогресса, связанной с всесторонним улучшением и сохранением потенциальных возможностей к дальней­шему развитию. В силу этого линии развития высокоспе­циализированных животных ведут в конечном итоге к эволюционным тупикам. У одних животных эта линия короткая, у других – длинная, но все они приходят к своей «глухой стене» (Дж. Хаксли). «Специализация па­рализует, а ультраспециализация убивает. Палеонтоло­гия вся состоит из этих катастроф. Именно потому, что до плиоцена приматы по своим членам оставались самы­ми «примитивными» из млекопитающих, они также оста­лись самыми свободными. Но как они использовали эту свободу? Они ее использовали, чтобы подняться путем последовательных взлетов до самых границ разума»¹³. Односторонняя специализация делает невозможным фор­мирование новых видов. Все новые виды происходят из относительно слабо специализированных линий разви­тия. Специализация органов живого, несомненно, является моментом эволюции, но в общем и целом спе­циализация выступает как прерванное совершенствова­ние, именно поэтому «во многих отношениях линия чело­векообразных морфологически менее сходна с общим предком, чем современный человек»¹⁴.

Чтобы объяснить линию последовательного развития далекого предка человека до его современного состоя­ния, необходимо найти наименее специализированного предка, который обладал наибольшей способностью к дальнейшему совершенствованию. Ближе всех из неспе­циализированных обезьян подходит к человеку парапи­тек, найденный в олигоценовых отложениях в Египте. Следующее звено в цепи перехода от низших обезьян к человекообразным представлено миоценовым дриопите­ком. Дриопитеки рассматриваются как обобщенная фор­ма антропоидов, которые не имели специальных приспо­соблений для лазания по деревьям, существующих у со­временных горилл, шимпанзе и орангутангов. Миоцен за­нимает особое место в ряду эволюционных эпох, потому что в эту эпоху имелось несколько видов дриопитеков, каждый из которых при определенных условиях мог стать одним из предков гоминид. У проконсула, напри­мер, отсутствовала брахиаторная специализация, харак­терная для современных обезьян; он сохранял достаточ­но общее строение, которое не закрывало путь к даль­нейшему развитию. Большинством антропологов и палеон­тологов миоцен рассматривается как эпоха развития ан­тропоидов в направлениях понгид и гоминид. В эту и в последующие эпохи эволюция антропоидов осуществ­лялась по линии формирования обобщенных функций, способствовавших широкой приспособляемости. Это на­шло выражение у приматов в развитии хватательных функций конечностей, развитии передних конечностей как органа исследования предметов, развитии пищевари­тельной системы всеядного типа, редукции органов обо­няния, увеличения остроты зрения. В качестве общего прогрессивного признака в эволюции антропоидов выде­ляется признак пластичности их биологии. Одним из вы­ражений этого признака явилось уменьшение числа по­томства, имевшее для приматов далеко идущее эволю­ционное значение. Уменьшение численности потомства способствует увеличению времени развития: «Для при­матов характерно увеличение периода до наступления половой зрелости и продолжительности необходимого материнского ухода. Указанные факторы представляют предпосылку для пластичности поведения, основанного на обучении»¹⁵. Интеграция функций у гоминид выра­зилась в эволюции рта как органа речи. Это проявилось в низком положении гортани, овальной форме зубной ду­ги, отделении подъязычного хряща от гортанного хряща, в общей подвижности языка, сводчатом небе. Развитию рта как органа речи способствовал переход функций захватывания пищи от морды к рукам.

Ключевым событием в эволюции линии гоминид яви­лось приобретение вертикального положения. Преимуще­ство вертикального положения заключается не только в возможности проникновения в наземные биотопы, но и, что еще важнее, в освобождении передних конечностей. «Когда после тысячелетней борьбы рука, наконец, диф­ференцировалась от ноги и установилась прямая поход­ка, то человек отделился от обезьяны, и была заложена основа для развития членораздельной речи и для мощно­го развития мозга, благодаря чему пропасть между че­ловеком и обезьяной стала с тех нор непроходимой. Спе­циализация руки означает появление орудия, а орудие означает специфически человеческую деятельность, пре­образующее обратное воздействие человека на приро­ду – производство»¹⁶.

Некоторые биологи допускают, что использование гоминидами готовых орудий вызвало сильное давление от­бора, обусловившее увеличение размеров мозга, продол­жавшееся до тех пор, пока разросшийся мозг не привел его владельца к той черте, за которой началось искус­ственное изготовление орудий. «Быть может, не прямо-хождение освободило руки для выполнения других функ­ций, а, наоборот, переход к полному прямохождению сильно ускорился благодаря тому, что передние конеч­ности уже ранее использовались для другой функции, а именно для «манипуляций»¹⁷. Неспециализированность конечностей гоминид вплоть до человека обеспечила этому органу значительный фонд развития, что имело ре­шающее значение для превращения человекообразных предков в человека. Помимо прямохождения и освобож­дения рук для эффективных действий, важную роль в развитии приспособляемости сыграло возникновение ре­чи. «Сначала труд, а затем и вместе с ним членораздель­ная речь явились двумя самыми главными стимулами, под влиянием которых мозг обезьяны постепенно пре­вратился в человеческий мозг, который, при всем своем сходстве с обезьяньим, далеко превосходит его по вели­чине и совершенству»¹⁸. «Наша способность к созданию и использованию сложных звуков уникальна в природе и вместе со способностью к сложным движениям яв­ляется основой человеческого общества»¹⁹. Такие важ­нейшие события в эволюции гоминид, как прямохождение и речь, вызвали в свою очередь цепную реакцию по­следующих эволюционных изменений. Теории биологиче­ского прогресса, созданные А. Н. Северцовым и И. И. Шмальгаузеном, дали наиболее широкое толкова­ние специализации и универсализации. Эволюция чело­векообразных представляет собой заключительный этап процесса, протекавшего на земле в течение последних трех с половиной миллиардов лет, когда «этап за этапом происходило возникновение высших форм движения с диалектическим снятием низших»²⁰.

Идеи специализации и неспециализации получили наиболее глубокое обоснование в учении А. Н. Северцова и И. И. Шмальгаузена об ароморфозах. Для А. Н. Северцова было очевидным, что «развитие при­способлений специального характера... как бы останав­ливает прогрессивную эволюцию»²¹. Под ароморфозом как А. Н. Северцов, так и И. И. Шмальгаузен понимали повышение общей жизнедеятельности организма, повы­шение организации, связанное с расширением ареала. Можно представить себе такое расселение, которое рас­сматривается не только как использование всего воз­можного географического пространства, но и подчинение определенному виду всех жизненных ресурсов зем­ли. Организм, способный к этому, осуществляет высший этап ароморфного развития, он «вносит, следовательно, нечто принципиально новое – господство над условия­ми среды. Поэтому мы предлагаем для этого этапа раз­вития органических форм термин «эпиморфоз». Само со­бой разумеется, что овладеть всей средой может (в дан­ное время) только один вид организмов, так как овла­дение всей средой означает господство над всеми други­ми организмами. Этот последний мыслимый этап эво­люции достигнут в настоящее время человеком»²². Эпиморфоз, по Шмальгаузену, представляет собой высшую ступень ароморфных преобразований. Крупнейшими ароморфозами, определившими морфологическое ста­новление человека и его особое положение в природе, были формирование и развитие головного мозга, пере­ход к прямохождению, высвобождение рук. Именно эти ароморфозы определяются как высшие, т. е. эпиморфозы. «Эпиморфоз как наиболее яркое выражение биоло­гического прогресса на высшем уровне обусловил ста­новление человека и дал ему необходимую базу для развития совершенно новых соотношений с окружаю­щей средой. На этой высшей биологической основе шло затем дальнейшее развитие человека, определяемое принципиально отличными, социальными факторами, творческое значение которых впервые было вскрыто ге­нием К. Маркса»²³.

Дальнейшее развитие учение об ароморфозах полу­чило в работах К. М. Завадского, в частности, в его тео­рии арогенеза. Понятие арогенеза во многом сходно с понятием эпиморфоза. Понятие арогенеза, сохраняя основное содержание понятия ароморфоза (развитие в сторону повышения организации), включает в себя до­полнительное содержание, связанное с идеей магист­ральных линий в эволюции. «Арогенез – это главное на­правление эволюционного процесса. Основные особенно­сти арогенной эволюции состоят в приобретении и на­коплении комплекса приспособлений, имеющих не част­ное и узкое, а общее и широкое значение. В процессе арогенеза возрастает внутренняя слаженность структур и функций, повышается общая активность организмов, объем и качество информации в генетической, сомати­ческой и (у животных) нейронной памяти. Все это по­зволяет осваивать совершенно недоступные предкам зо­ны жизни и местообитания, а также источники питания и существовать не только в благоприятных условиях, но и при многих неблагоприятных»²⁴. Арогенез противопо­ложен как общей дегенерации, так и узкой специализа­ции. Характерным для арогенеза является развитие по­лифункциональных органов и их интенсификация (мозг, рука). При арогенезе резко возрастает средняя выжи­ваемость организма. По данным К. М. Завадского, у высших млекопитающих она достигает 10 – 30%. Растет экономичность жизни, эффективность и роль отдельной особи. Преодоление препятствий происходит не путем ухода от них, а путем использования эффективных за­щитных реакций с одновременным увеличением энерге­тических затрат. Наконец, увеличивается степень целе­сообразности.

В эволюционном процессе существует целый спектр ароморфозов, эпиморфозов и арогенезов. Эволюционная значимость их различна. «Могут быть гигантские цепи прогрессивных преобразований, тянущиеся от эобионтов до высших растений, высших животных и до челове­ка, которые мы называем главными магистралями эво­люции, или же мегаарогенезом (линию, ведущую за пре­делы биологического к социальному, можно назвать «неограниченным прогрессом»)»²⁵. Мегаарогснез форми­руется в единстве с макроарогенезом (магистральная эволюция) и микроарогенезом.

В рассматриваемом отношении представляет особый интерес идея неограниченного прогресса, отстаиваемая К. М. Завадским, Дж. Хаксли, А. В. Яблоковым, А. М. Миклиным и другими. «Неограниченный» прогресс является одной из форм эволюционного прогресса. Под неограниченным прогрессом «имеется в виду прогресс таких мало специализированных групп, то есть групп, сохраняющих внутренние возможности для дальнейшего прогресса организации, которые вывели эволюцию жи­вого за рамки биологических закономерностей»²⁶. Как К. М. Завадский, так и другие авторы не проводят раз­личий между главной магистралью в эволюции и неогра­ниченным прогрессом. Деление прогресса на неограни­ченный и ограниченный было введено Дж. Хаксли, но основы для такого деления были уже заложены в уче­нии А. Н. Северцова о биологическом и морфофизиологическом прогрессе. Неограниченный прогресс, по Дж. Хаксли, есть такой прогресс, который создает осно­ву будущего, еще более широкого прогресса. Такая про­грессивная линия имеет место только в эволюционной ветви, ведущей к гоминидам и человеку. В отличие от неограниченного прогресса ограниченный прогресс пред­ставляет собой шлифовку и дошлифовку деталей в микро- и макроарогенных стволах эволюции. «Наличие воз­можностей для дальнейшего прогресса организации, то есть сохранение неспециализированности, – вот тот кри­терий, на основании которого Дж. Хаксли отличает «не­ограниченный» прогресс от «ограниченного»²⁷.

«Неограниченный» прогресс – это основная магист­раль, по которой шло развитие живого»²⁸. Неограничен­ный прогресс, согласно К. М. Завадскому, есть цепь крупнейших ароморфозов, одна из форм мегаарогенеза. Глубоко прав, по нашему мнению, А. М. Миклин, отме­чая, что такие глобальные прогрессивные эволюционные изменения подтверждают идею направленности разви­тия на человека. «Мегаароморфные преобразования, ха­рактерные для линии, ведущей на человека, составля­ют смысл понятия «неограниченного» прогресса и поня­тия «магистрального» прогресса»²⁹. В качестве -основно­го условия дальнейшего прогресса и его общего крите­рия справедливо выделяются степень эволюционной пластичности организма и сохранение его неспециализиро­ванного состояния.

Ни Дж. Хаксли, ни К. М. Завадский не абсолютизи­руют неограниченный прогресс. «Выделяя магистраль­ную линию прогресса, было бы, однако, ошибочно в ка­кой-либо степени обособлять ее от процесса эволюции всей биосферы. Магистральная линия прогресса могла неуклонно осуществляться вплоть до человека только при совершенно определенном течении процессов эволю­ции в других ветвях, и в этом смысле она сама есть ре­зультат развития всей живой природы в целом»³⁰.

Далеко идущее общетеоретическое и философское значение имеет идея направленного на человека разви­тия материи, логически вытекающая из современных те­орий эволюционного прогресса. Наиболее общие осно­вания этого подхода заложены Энгельсом в создан­ной им концепции соотношения высшего и низшего. Вы­деление Энгельсом «линии на человека» вытекает из общего анализа современных ему эволюционных концеп­ций. Благодаря эволюционной теории «не только стало возможным объяснение существующих представителей органической жизни, но и дана основа для предыстории человеческого духа, для прослеживания различных сту­пеней его развития, начиная от простой, бесструктурной, но ощущающей раздражения протоплазмы низших орга­низмов и кончая мыслящим мозгом человека»³¹.

Анализ интегральной природы человека позволяет сделать вывод об относительной эволюционной завер­шенности его. Человек, «оставаясь почти неизменным по своей анатомической структуре, ...глубочайшим обра­зом меняет в ходе своей истории и содержание и фор­му своей деятельности»³². Эволюция человека имеет два узловых момента: первый – начало изготовления ору­дий, переход от стадии животных предшественников человека к стадии формирующихся людей; второй – смену предчеловека современным, готовым челове­ком³³. Человек является «наиболее развитым биологическим видом, который показывает наивысшую степень биологического прогресса»³⁴.

* * *

В органическом плане человек обладает огромным превосходством организации и функций его тела по сравнению с животными, обусловленным социальным образом жизнедеятельности. Прямохождение вызвало коренную перестройку человеческого тела, которая вы­разилась в строении стопы, кисти, в форме позвоночни­ка с его четырьмя изгибами, положении таза под опре­деленным углом к горизонтали, в голове, с ее большим и тяжелым мозгом, в слабом развитии наружного рель­ефа черепа и т. д. Мышечно-скелетная схема человека приспособлена к сложной моторике всевозможных тру­довых процессов. «Вполне понятно, что переход к дву­ногому хождению был бы биологической нелепостью, если бы оно не вело к чрезвычайно полезной и жизненно важной для древних людей свободе верхних конечнос­тей и к их освобождению от участия в передвижении те­ла»³⁵. В строении нижних конечностей, с переходом к вертикальному положению, возник ряд положительных морфологических и структурных изменений. Весьма характерно строение кисти человека. Рука чело­века способна описать любой пространственный кине­матический рисунок. Разветвленная иннервация позво­ляет человеку сравнительно легко осуществлять изоли­рованные движения отдельных пальцев, которые невоз­можны у низших и высших обезьян. «Основная особен­ность человеческой руки как исполнительного органа... позволяет решать практически безграничный класс дви­гательных задач на одной и той же морфологически не­изменной конструкции»³⁶.

Процесс формирования прогрессивных черт в стро­ении человека концентрируется вокруг наиболее важных органов – руки и мозга. Исключительное значение моз­га в целостной биологической структуре человека выра­жается в сопутствующих прогрессивных морфологических признаках. «Черепа самцов орангутанга и горил­лы, судя по сильному развитию лицевого отдела, костных гребней на мозговом отделе и наружного рельефа вооб­ще, являются кульминационным пунктом одного напра­вления эволюции высших приматов, в то время как че­реп человека является венцом развития в противопо­ложном направлении»³⁷. Мозг как специальный орган человеческой системы воплощает в себе итог всех про­грессивных тенденций в физическом развитии человека, он «облегчает развитие органических форм в наиболь­шей степени, чем любой другой орган или структура но всей органической природе»³⁸.

В физиологическом плане наиболее характерные от­личия человека от животного выражены в высшей нерв­ной (т. е. физиологической) деятельности. Человек обла­дает сложнейшей высшей нервной деятельностью, харак­теризующейся широким диапазоном безусловно- и условнорефлекторных реакций, большой динамичностью нервных процессов, несравненно большим числом поряд­ков условных рефлексов, наличием второй сигнальной системы и т. д.

В экологическом плане совершенство человеческой биологии выражается прежде всего в универсальности и потенциальной неограниченности ареала.

Экология есть наука о соотношении организмов с окружающей биотической и абиотической средой. Орга­низм и среда, как центральные понятия экологии, объ­единяются в понятии экологической системы, которая есть «функциональная система, включающая в себя со­общество живых существ и их среду обитания»³⁹. Эко­логия тесно связана с другими аспектами биологии и имеет, поэтому ряд направлений. Объединяя сведения, полученные органической, эволюционной, генетической и т. д. биологией, под углом зрения соотношения орга­низма и среды, экология приобретает характер своеоб­разного интегрального раздела биологии, не заменяя, разумеется, ее других разделов.

Экология человека представляет собой высший раз­дел экологической науки, который еще не получил существенного развития. В этой связи большое значение для развития экологии приобретает марксистская кон­цепция соотношения биологического и социального⁴⁰.

Экология человека решает в настоящее время следу­ющие вопросы: обмен веществ и энергией в связанных с человеком экосистемах, климатическая адаптация че­ловека, экологическая природа болезней, отношения че­ловеческих популяций и среды, сохранение и улучшение среды обитания человека и т. д. Многие ведущие эколо­ги мира считают, что в настоящее время главной задачей экологии становится борьба с загрязнением среды оби­тания человека⁴¹.

Человек является социальным существом и живет в социальной среде, представляющей собой совокуп­ность социальных явлений, определяющую роль в кото­рой играет производство материальных благ.

Вместе с тем человек имеет биологическую основу, выступает в качестве особого живого организма и нахо­дится в популяционных связях с другими людьми как биологическими существами. Человеческое общество, рассматриваемое с биологической стороны, представля­ет собой наиболее сложную популяцию, имеющую свою среду обитания.

Биологическая среда представляет собой совокуп­ность природных (биотических и абиотических) явле­ний, прямо или опосредованно связанных с биологиче­ской жизнедеятельностью человеческого организма. Био­логическая среда является природной основой (базой, фундаментом), на которой возникает и развивается со­циальная среда. В связи с этим Маркс писал: «Всякая историография должна исходить из этих природных ос­нов и тех их видоизменений, которым они, благодаря деятельности людей, подвергаются в ходе истории»⁴².

Как выяснено в экологии, биологическая среда чело­века включает естественную, т. е. не измененную чело­веком, и искусственную, в той или иной мере преобразованную, среду. «Естественная среда может быть частич­но заменена одомашненным, искусственно созданным окружением, состоящим из жилищ, садов, сельскохо­зяйственных угодий, или, наконец, полностью заменена городскими условиями существования»⁴³.

В зависимости от степени изменения искусственную среду можно разделить на измененные человеком при­родные условия типа сельскохозяйственных угодий, са­дов, сельскохозяйственных животных, микрофауны и микрофлоры и т. д. и созданную материальную культу­ру (техника, жилища, одежда, городские условия суще­ствования и т. д.).

Естественная природа составляет непосредствен­ный фундамент искусственной природной среды челове­ка. Она включает в себя условия, имеющие как непо­средственное, так и опосредованное биологическое зна­чение. К непосредственным условиям существования не­обходимо отнести, очевидно, Землю с ее лито-, гидро- и атмосферой, а также солнечную, космическую радиа­цию и некоторые другие условия, имеющие прямое жиз­ненное значение. В непосредственные условия сущест­вования человека включается также биосфера Земли. Опосредованно необходимым условием существования человека оказывается вся бесконечная природа.

Главным или опорным абиотическим элементом че­ловеческой среды обитания является литосфера, обла­дающая наибольшим многообразием условий (которое дополняется и усиливается многообразием гидро- и ат­мосферы) и в то же время наибольшей устойчивостью. Естественная природа, охватывающая все многообразие поверхности Земли, может быть разделена на 10 основ­ных типов сред обитания (пустыни и засушливые облас­ти, тропические леса, тропические кустарниковые леса, тропические степи, леса умеренного пояса и т. д.), засе­ленных в различной степени. Наиболее многочисленные современные человеческие популяции обитают в тропи­ческих лесах и областях умеренного пояса, покрытых смешанными лесами⁴⁴.

Непосредственная естественная природная среда че­ловека в ряде моментов совпадает с непосредственной природной средой животных организмов. Однако в целом эти природные среды обитания коренным образом различны. Среда человека является наиболее богатой, охватывающей нес основное многообразие условий ли­то-, гидро-, атмо- и биосферы и, вследствие этого, спо­собной к потенциально неограниченному расширению, что обусловлено социальной природой человека – пре­образующим (производящим) образом жизни. Среда человека характеризуется универсальностью. Как отме­чал Маркс, «чем универсальнее человек по сравнению с животными, тем универсальнее сфера той неорганиче­ской природы, которой он живет»⁴⁵.

Универсальность и способность к потенциально не­ограниченному расширению круга природных условий, имеющих биологическое значение для человека, явля­ются наиболее важными особенностями естественной природной среды человека. Бесконечный характер соци­ального прогресса, потенциально безграничные возмож­ности преобразования человеком окружающего мира де­лают в конечном итоге весь бесконечный мир естествен­ной природной средой, имеющей биологическое значе­ние для человека, т. е. обеспечивающей биологическое .существование человеческого рода. В этом смысле Маркс называл природу неорганическим телом человека, в чем, по мнению Маркса, проявляется практическая универ­сальность человека⁴⁶.

Вопрос о природе искусственной среды обитания, соз­данной человеком, в особенности той ее части, которая может быть названа материальной культурой или техносферой в собственном смысле слова, представляет особый интерес. Многие исследователи считают, что орудия тру­да, средства производства имеют социальную природу, поскольку существуют только в обществе, и служат сред­ством осуществления трудовой деятельности человека.

Изложенная точка зрения представляется нам суще­ственно неточной.

Как известно, труд есть процесс, совершающийся между человеком и природой. «Труд, – писал Маркс, – есть, прежде всего, процесс, совершающийся между чело­веком и природой, процесс, в котором человек своей собственной деятельностью опосредствует, регулирует и контролирует обмен веществ между собой и природой»⁴⁷. Простыми моментами труда являются целесообразная деятельность, или самый труд, предметы труда и средст­ва труда. В силу того, что процесс труда совершается между человеком и природой как различными сущностя­ми, роль отдельных звеньев или моментов этого процесса оказывается неодинаковой. Строго говоря, социальной природой в собственном смысле этого слова обладает лишь человек, осуществляющий труд. В этой связи Маркс выделяет среди простых моментов труда труд в собствен­ном (социальном) смысле слова, обозначая его как «са­мый труд». Средства труда, какими бы сложными они ни являлись, создаются из более простых природных эле­ментов и в соответствии с природными законами. «Сред­ство труда есть вещь или комплекс вещей, которые чело­век помещает между собой и предметом труда и которые служат для него в качестве проводника его воздействий на этот предмет. Он пользуется механическими, физиче­скими, химическими свойствами вещей для того, чтобы в соответствии со своей целью применить их как орудия воздействия на другие вещи»⁴⁸. Согласно Ленину, техни­ка «потому и служит целям человека, что ее характер (суть) состоит в определении ее внешними условиями (законами природы)»⁴⁹.

Средства труда, таким образом, не имеют социальной природы в собственном смысле этого слова. Социален только человек, человеческое общество. Средства труда есть искусственная природа, созданная и используемая человеком как искусственные природные средства осу­ществления социальной жизнедеятельности. Социальный труд овеществляется в средствах и продуктах труда, превращается во вторую, созданную человеком природу. Средства труда являются тем переходным звеном, при посредстве которого человек вступает в реальный кон­такт с окружающей его природой. Поэтому средства тру­да не могут не иметь общего с внешней природой харак­тера. В то же время, будучи средством трудовой деятель­ности, они не могут не иметь такой структуры и функций, которые соединяли бы их с человеком. Средства труда являются частью природы, преобразованной в соответствии как с законами природы, так и с сущностью и структурой самого человека.

Средства труда не имеют непосредственной социаль­ной природы, а играют известную роль в социальной жизнедеятельности человека, т. е. имеют определенное социальное значение или функцию. «Экономические эпо­хи, – писал Маркс, – различаются не тем, что произво­дится, а тем, как производится, какими средствами тру­да. Средства труда не только мерило развития человече­ской рабочей силы, но и показатель тех общественных отношений, при которых совершается труд»⁵⁰.

Коренной особенностью возникновения техносферы является то, что она создается по законам природы, но не возникает самопроизвольно в ходе развития самой природы. В наиболее общем теоретическом плане воз­никновение искусственной природы, техносферы, как уже отмечалось, может быть понято как реализация потен­циальных конструктивных возможностей, заложенных в предшествующих человеку ступенях развития материи, которые природа никогда не осуществляет сама по себе.

В связи с изложенным, имеются все основания ввести представление об особом типе включения низшего в выс­шее. Согласно энгельсовой концепции соотношения выс­ших и низших ступеней развития материи, низшее – в его наиболее развитой разновидности – включается в состав высшего. Рассматривая смысл этого феномена, мы писа­ли до сих пор о включении низшего в само «тело» или субстрат высшего: физических субстратов и процессов в химические субстраты и процессы, химических в биоло­гические и т. д. Человек как социальное существо, как субстратная и функциональная единица общества, вклю­чает в себя в подчиненном виде биологический- субстрат и функции. Однако с человеком связан новый, второй тип включения: создание непрерывно развивающейся систе­мы преобразованных человеком предметов (техносфера), служащих средством воздействия на природу, производ­ства необходимых человеку материальных благ. Этот тип включения имеет некоторые аналоги на досоциальных уровнях развития материи, но он специфичен толь­ко для общества и связан с особым способом существо­вания человеческого общества – производством мате­риальных благ.

Являясь средством воздействия на природу и, следо­вательно, средством реализации человеческого способа жизнедеятельности, техносфера представляет собой кон­центрированное и всестороннее выражение познаваемой и используемой человеком части окружающего мира и об­ладает поэтому своеобразной универсальностью. Мера, в которой техносфера выражает познанное и используемое человеком богатство окружающей его природы, опреде­ляет, в конечном счете, степень господства человека над природой, уровень достигнутого человечеством прогресса.

Как искусственные природные предметы, средства труда становятся в соответствующие природные отноше­ния к человеческому организму, т. е. получают биологи­ческую значимость, становятся биологическими агента­ми. Поэтому своеобразие экологических отношений че­ловека заключается прежде всего в том, что биологиче­ская среда человека включает в себя систему искус­ственных природных объектов, посредством которых че­ловек вступает во взаимодействие с естественной при­родной средой. Экологические отношения человека опосредуются средствами труда как биологически значимы­ми агентами.

Таким образом, можно заключить, что в основе со­циальной жизнедеятельности лежит целостная и непре­рывная система специфических экологических отноше­ний человека, основными элементами которой являются человек как организм, средства труда как искусствен­ная среда и естественная природная среда.

Эти элементы и их связи соответствуют качественно более сложной системе: человек как социальное суще­ство – средства труда в их социальном значении – при­рода как объект приложения труда. Поскольку между двумя описанными системами, лежащими на смежных уровнях организации материи – биологическом и со­циальном, существует определенное соответствие, мы по­лагаем, что к специфической биологической системе при­менимо понятие теневой системы.

Поскольку социальный уровень неразрывно связан с биологическим уровнем человеческой жизнедеятельности, необходимо предположить, что социальная жизнедея­тельность, труд происходит на основе специфических био­логических процессов, соответствующих процессам тру­да, т. е. специфически «пригнанных» к процессам труда. Между социальным и биологическим имеется определенности человека, должно иметь адекватную биологиче­скую основу, т. е. биологический эквивалент социально­го господства.

Благодаря трудовой и мыслительной деятельности как двум основным элементам социального образа жиз­ни, человек в биологическом плане является господ­ствующим животным видом. Существование и развитие других биологических видов становится во все более глубокую зависимость от человека. Флора и фауна Зем­ли начинают все более управляться человеком. На пер­вых ступенях развития человеческого общества, вклю­чая капиталистическую формацию, биологическое гос­подство человека в значительной мере выражается в оттеснении, сокращении, уничтожении природной живой среды. На ступени коммунистического общества человек гармонизирует отношения с природой, вводит научное и плановое регулирование развития био- и геосферы.

В биологическом плане человек сохраняет зависи­мость от среды в том отношении, что он нуждается в продуктах питания, определенных климатических и дру­гих природных условиях. Однако специфика отношений человека к необходимым для его биологического суще­ствования природным условиям заключается в том, что человек не получает все эти условия готовыми, а произ­водит их (хотя наиболее простые из них – воздух, воду и т. д. он получает в известном смысле готовыми).

Воспроизводство человеческой жизни включает в се­бя воспроизводство необходимых биологических условий и биологической жизни человека. Биологическая зависи­мость человека от природной среды сохраняется, но включается в цикл таких взаимосвязей и взаимодействий человека и среды, в которых человек благодаря своей со­циальной сущности оказывается господствующим над средой в двух смыслах: как социальное существо и как биологический вид.

Вопрос о господстве человека как биологического вида над природой в различной форме был рассмотрен в работах Ч. Дарвина, А. Н. Северцова, В. И. Вернадско­го, В. Н. Сукачева, Н. И. Вавилова, К. А. Тимирязева, В. Л. Комарова, К. Ф. Рулье, А. И. Опарина, И. И. Шмальгаузена, Л. Ш. Давиташвили, М. М. Ка­лашникова, Ю. К. Ефремова, И. М. Забелина, М. М. Камшилова, Р. Дюбо, Дж. Хаксли и других.

Как отмечает В. И. Вернадский, биологическая жизнь как таковая играет огромную роль в развитии Земли как планеты, является мощным фактором геологических из­менений. «Жизнь не является ...внешним случайным яв­лением на земной поверхности. Она теснейшим образом связана со строением земной коры, входит в ее механизм и в этом механизме исполняет величайшей важности функции, без которых он не мог бы существовать»⁵¹.

Человек и биосфера неразрывно связаны, и эта связь, прежде всего, осуществляется в плане взаимодействия природных основ человека с материально-энергетиче­скими геологическими процессами. В результате этого взаимодействия жизнь становится «планетным явлением космического характера»⁵². Геологическая и космиче­ская роль жизни постоянно усиливается в результате осуществления человеком своей социальной жизнедея­тельности. Влияние на геологическую жизнь Земли и из­менение ее является необходимой стороной преобразо­вания природы в процессе трудовой деятельности.

Материальным носителем космической и геологиче­ской (в смысле выходящей за пределы обычных условий жизнедеятельности, необходимых живому веществу) функции биосферы служит, прежде всего, биология чело­века, которая опирается в своем существовании на си­стему искусственных природных предметов (техносфера). Процесс достраивания, завершения биологии чело­века при помощи искусственно созданных предметов (особенно средств труда), который должен рассматри­ваться как центральный момент направленного и про­грессивного развития биологического под влиянием со­циального, приводит к тому, что осуществление биологи­ческой жизнедеятельности человеком становится воз­можным в средах, принципиально недоступных другим биологическим видам. Приобретение биологией челове­ка способности существовать практически в любой среде необходимо рассматривать в единстве с эволюционной историей всей биологической формы материи. Наивыс­шая форма экологических отношений человека и среды, которая является обобщением экологических отношений других биологических видов, обусловила то, что «челове­чество, взятое в целом, становится мощной геологиче­ской силой. И перед ним, перед его мыслью и трудом становится вопрос о перестройке биосферы в интересах свободно мыслящего человечества как единого цело­го»⁵³. По этому же поводу А. Е. Ферсман писал: «Человек преобразует лик земли, являясь новым, выступающим на арену истории геологическим фактором. Постепенно мы начинаем понимать и то, что он не только механически перемещает вещество мира, но что он грандиозный «гео­химический агент»⁵⁴. Свойство человека быть геологиче­ским фактором зафиксировано в понятии «ноосфера». (Термин «ноосфера» ввели в науку Е. Ле-Руа и Тейяр де Шарден).

Наиболее отчетливо геологическая роль человека проявляется в масштабах его воздействия на природу, которые сравнимы с масштабами естественных плане­тарных процессов. Вот некоторые данные геохимической деятельности человека, приведенные И. М. Забелиным в книге «Физическая география и наука будущего». За последние 500 лет человечество извлекло из недр не ме­нее 50 млрд. т углерода, 2 млрд. т железа. За последние 30 лет добыто цветных и редких металлов значительно больше, чем за всю предыдущую историю человечества. За последние 100 лет выделено в атмосферу около 360 млрд. г углекислого газа, что увеличило его сред­нюю концентрацию почти на 13%. Ныне ежегодно сжи­гается примерно 2500 млн. т угля. 1500 млн. т нефти, природного газа, горючих сланцев и т. д. В атмосферу ежегодно добавляется 8 – 10 млн. г углекислого газа. В нее поступает такое количество твердых и газообраз­ных веществ, которое приводит к изменению ее естествен­ных свойств. На земную поверхность выпадают осадки искусственного происхождения, и причем в количе­ствах, превышающих иногда уровень естественных осад­ков. В результате промышленной деятельности резко ме­няется уровень радиоактивности. Так, содержание урана в водах Атлантического океана в 3 раза превысило коли­чество этого вещества по сравнению с периодом, пред­шествовавшим бурному развитию атомной промышлен­ности. Особенно сильно промышленное воздействие че­ловека на природу проявилось в изменении общего ба­ланса водных ресурсов. Искусственный водозабор сопоставим ныне с естественным притоком воды. «Проблема воды» становится одной из наиболее острых «проблем века». Если, например, в США в 1910 году потреблялось 6% йодных ресурсов, то в 1960 году – уже 60%, а к 1980 году, если расход воды будет осуществляться в та­ких же темпах, весь запас ее будет исчерпан. По под­счетам ученых это ожидает все страны мира после 2000 года⁵⁵.

Преобразующая деятельность человечества имеет по­зитивную и негативную стороны. В общем и. целом дея­тельность человека приводит к непрерывному расшире­нию сферы природных условий, которые ставятся на службу человечеству, построению все более сложной ис­кусственной оболочки существования человека – техносферы. Однако на первых этапах развития человече­ства, включая капиталистическую формацию, негатив­ная сторона человеческой деятельности получает чрез­мерное и неконтролируемое развитие. Она выражается в разрушении природных условий, хищнической растрате природных ресурсов (земли, воды, воздуха и т. д.), на­рушении естественного равновесия природных условий.

Вследствие увеличения концентрации углекислого га­за в атмосфере создаются условия для действия так на­зываемого «парникового эффекта». Углекислый газ хо­рошо пропускает световые лучи, но в то же время задер­живает длинноволновое тепловое излучение, испускаемое поверхностью суши и воды в космическое пространство. Все это может привести, а в известной мере уже приве­ло, к значительному повышению средней температуры на поверхности Земли. Увеличение температуры выше допустимой может повлечь за собой таяние арктических и антарктических льдов. Таяние льдов будет приводить к уменьшению их площади и, соответственно, их отража­тельной способности, что в конечном итоге может закон­читься лавинообразным изменением водного и климати­ческого режима на значительной части земного шара.

С потеплением климата может начаться ускоренное таяние ледников, которые являются основными источни­ками воды для нужд промышленности и сельского хо­зяйства во многих районах Земли. Если это произойдет, то, по мнению ученых, за временным периодом расцвета

сельского хозяйства вследствие избытка воды, последует период спада и возможного оскудения экономики этих районов. Ускоренное таяние ледников вызывается так­же разбрасыванием на их поверхности с помощью тех­нических средств различных веществ, уменьшающих от­ражательные свойства льда.

Ненаучные способы ведения интенсивного сельского хозяйства привели во многих капиталистических странах к особенно тяжелым последствиям – ускоренной ветро­вой и водной эрозии почв. «Ускоренная эрозия, – как пи­шет Ж. Дорст, – представляет собой сейчас самое серьезное и самое тяжелое последствие вторжения чело­века в окружающую его среду»⁵⁶. Каждый год с полей и пастбищ США уносится 2,7 млрд. т. твердого материала. Причинами ускоренной эрозии являются значительное ухудшение структуры почв вследствие многократного и частого перепахивания, лишение почвы растительного защитного покрова, усиленное испарение влаги из почвы, действие механических (капли дождя, град, ветер и др.), тепловых, химических и радиоактивных факторов. При ускоренной эрозии происходит не только смыв и выветри­вание верхнего плодородного слоя почвы, но затраги­ваются более глубокие, материнские почвообразователь­ные слои.

Развитие промышленности может приводить к раз­рушению ландшафта. Земная поверхность все более и более покрывается отвалами, терриконами, карьерами, провальными воронками, выработками и т. д. Особую озабоченность вызывает хищническое истребление рас­тительности и особенно лесов. Площадь лесов на земном шаре с 7 млрд. га сократилась вдвое. В США от общей площади взрослого леса осталась третья часть, а в Гре­ции от 65% площади, ранее покрытой лесами, 'осталось продуктивного леса всего 4%.

К серьезным отрицательным последствиям, имеющим многосторонние проявления, относится загрязнение поч­вы, воды и атмосферы различными ядовитыми вещества­ми, что приводит к отравлению флоры и фауны. Гибнут популяции и даже целые виды растений и животных, а многие растения и животные, вследствие их способности накапливать в своем организме токсические вещества, становятся непригодными и даже опасными для их ис­пользования в хозяйственных целях. В то же время эти растения и животные представляют реальную угрозу здоровью людей.

Большую озабоченность должна вызывать политика многих капиталистических стран в использовании и в об­ращении с радиоактивными веществами. Бурное разви­тие промышленности расщепляющихся материалов ставит перед той или иной страной проблему нейтрализации ра­диоактивных материалов. Отсутствие плановости хозяй­ства в капиталистических странах и конкурентная борь­ба побуждают предпринимателей искать «легкие» спо­собы избавления от ненужных материалов. Поиски таких путей, как показывает жизнь, приводят к действиям, которые могут повлечь за собой тяжелые последствия для всего человечества. В предотвращении таких явле­ний наиболее активную роль играет наука социалисти­ческих стран.

Неконтролируемое применение ядовитых и радио­активных веществ в промышленности и сельском хозяй­стве (даже в условиях мирного времени) оказывает серьезное отрицательное воздействие на биологию чело­века, приводит к подрыву ее целостности.

Следует отметить, что разрушение природных усло­вий жизнедеятельности человека в период империализ­ма приобретает во многих случаях сознательный и целе­направленный характер, являясь одним из существенных моментов военной программы империалистических стран. Так, преступная война США в Индокитае привела к уни­чтожению почвенного и растительного покрова на огром­ных площадях.

Производство и накопление химического и бактерио­логического оружия, необходимость уничтожения его излишков привели США к решениям, ставящим под угро­зу жизнь растений, животных и человека. Как отмечал Маркс, «культура, если она развивается стихийно, а не направляется сознательно... оставляет после себя пу­стыню»⁵⁷.

Разрушительная тенденция приводит к усложнению биологического существования человека и делает воз­можным (если отвлечься пока от других условий) само­уничтожение человечества. Успешная борьба с разрушительными последствиями человеческой деятельности возможна только при том плановом ведении хозяйства, которое осуществимо лишь после победы коммунистического общества во всем мире.

Негативная тенденция имеет место и в условиях со­циализма, ставя перед обществом сложные задачи, тре­бующие глубокого изучения естественных закономерно­стей развития природной среды, строжайшего планового учета природных ресурсов, научно обоснованного плани­рования. Сложность этих задач усугубляется той угро­зой войны, которая исходит из капиталистических стран. Однако при социализме указанная негативная тенден­ция существует в условиях социалистической обществен­ной собственности и планового ведения хозяйства, в си­лу чего она не может получить такого развития, как при хищническом капиталистическом способе ведения хозяй­ства. Июльский Пленум ЦК КПСС 1970 г. наметил научно обоснованную программу дальнейшего развития сельского хозяйства, включающую в себя также про­грамму улучшения природных условий ведения хозяй­ства. Необходимость улучшения использования природ­ных ресурсов отмечена в Директивах XXIV съезда КПСС. В соответствии с этими директивами ЦК КПСС и Совет Министров СССР приняли постановление «Об усилении охраны природы и улучшении использования природных ресурсов» (1972 г.), согласно которому начи­ная с 1974 г. должны разрабатываться «перспективные и годовые планы по рациональному использованию при­родных ресурсов и по охране природы как составная часть перспективных и годовых планов развития народ­ного хозяйства»⁵⁸. Но негативная (и, в известной мере, разрушительная) тенденция, очевидно, никогда не исчез­нет, хотя и не получит фатального характера, 'и перед обществом всегда будет стоять проблема негативных по­следствий его деятельности в мире. Человеческая дея­тельность всегда направлена на уже сложившуюся це­лостную систему природных условий, которую человек в определенной мере должен разрушить, чтобы пере­строить в необходимом для него направлении. С ростом масштабов преобразования окружающей среды будут расти и масштабы возможных разрушительных послед­ствий. Это означает, что проблема сохранения и развития оптимальных биологических условий для человече­ского существования будет иметь огромное значение. Более того, значимость этой проблемы будет возрастать по мере роста масштабов преобразований, производи­мых человеком.

Человеческая биология есть, таким образом, наибо­лее сложная биология. Эта сложность связана в то же время с ее относительной простотой: во многих частных биологических структурах и функциях человек уступает тем или иным видам животных.

Считают, что вертикальный способ перемещения яв­ляется далеко не самым экономичным. Как отмечают Я. Я. Рогинский и М. Г. Левин, «переход к двуногому выпрямленному хождению потребовал большой пере­стройки многих органов, причем некоторые изменения привели к трудностям и неудобствам, далеко еще не в полной мере изжитым человеком»⁵⁹. Нога человека «в некоторых отношениях даже более примитивна, чем нога больших обезьян»⁶⁰. И т. д.

Относительная простота биологии человека, обнару­живаемая при сравнении отдельных функций человека и животных, при интегральном подходе оказывается след­ствием и выражением огромного превосходства человека как высшего биологического вида. Не обладая абсолют­ными преимуществами в отдельных структурах и функ­циях, человек имеет безусловное превосходство в це­лостной организации и функционировании. Наивысшее структурное и функциональное целое, таким образом, может быть построено из оптимально, а не максимально сложных элементов. Преимущества человеческой биоло­гии обнаруживаются не только на уровне структуры и функционирования организма как целого, но уже в наи­более крупных структурах и функциях организма – выс­шей нервной деятельности и двигательной активности. Высшая нервная деятельность человека безусловно сложнее высшей нервной деятельности животных. Дви­гательная активность человека в биологическом плане обладает несравненно большим многообразием и слож­ностью.

Сложность и совершенство человеческой биологии заключается прежде всего в ее универсальности, приспо­собленности человека к наиболее многообразным и бо­гатым условиям существования, способности человека к многообразной деятельности. Универсальность биологии человека есть продукт материального обобщения усло­вий существования, органических структур и функций. Развитие вообще, биологических структур и функций в частности, происходит не путем простой замены одного единичного другим, а посредством материального обоб­щения различных вариантов низшей ступени развития. Двигательная активность человека является аккумуля­цией всех основных форм активности живых существ (начиная с амебовидного, реснитчатого и жгутикового способов перемещения). В наиболее явной форме эта обобщенность выражена в руке, которая способна к самой разнообразной деятельности. Высшая нерв­ная деятельность есть обобщение всех основных форм реакций живых организмов. Это, прежде всего, связано со второй сигнальной системой, ибо рефлексы на «сигналы сигналов» представляют собой обобщение многообразия условных рефлексов на конкретные раздражители.

Универсальность человеческой биологии не носит, разумеется, «чистого» характера; обладая универсаль­ностью, человек в то же время является специфическим видом животных. Его специфичность связана в первую очередь с особым развитием нервной и психической дея­тельности и моторики руки. Но эта специфичность пред­ставляет собой воплощение биологической универсаль­ности человека.

Развитие живых организмов по пути универсализа­ции и материального обобщения было подмечено также Тейяром де Шарденом («Феномен человека»), который, однако, истолковал эту закономерность как «путь чело­века к богу».

Универсальность человеческой биологии делает ее последним наивысшим вариантом биологии вообще. С появлением homo sapiens как биологического вида процесс видообразования заканчивается, ибо в этом плане процесс биологического обобщения исчерпал себя.

Подавляющее большинство биологов и антропологов мира, как уже отмечалось, рассматривает биологический тип современного человека законченным и неспособным к дальнейшей коренной перестройке. «Сам человек как биологический организм, – отмечает Дж. Льюис, – дав­но уже достиг относительной стабильности»⁶¹. По мысли Э. Майра, чтобы ответить на вопрос о характере измене­ния человека как биологического вида, необходимо вспомнить, что гоминиды занимают одну из наиболее ха­рактерных адаптивных зон на земле. В животном цар­стве проникновение в новую адаптивную зону обычно приводит к резкой вспышке адаптивных радиаций в раз­личные подниши, чего не произошло у гоминид. Отсут­ствие видообразования у человека, по Майру, объясняется, прежде всего, большим экологическим разнообразием человека. «Человек, так сказать, специализировался к деспециализации»⁶². Человек занимает более разнооб­разные экологические ниши, чем любое другое животное. «Если один вид – человек – успешно занимает все ниши, открытые для человекоподобных существ, то ясно, что процесс видообразования происходить не может»⁶³. Дру­гой биологической причиной отсутствия видообразования у человека является медленное развитие изолирующих механизмов у гоминид. Вследствие большой подвиж­ности человека оказывается невозможной полная гео­графическая изоляция.

Становится достаточно ясным, что уменьшение ве­роятности распадения человечества на отдельные виды по мере развития социальных условий дополняется укреплением внутренней интегрированности генетиче­ской системы человека. В человеке как биологическом виде отражается единство экологических и генетических факторов. Проблема биологии человека не разрешима только на основе биологических закономерностей. Это начинают все более осознавать и биологи-немарксисты. «Не может быть вполне удовлетворительного понимания биологической природы человека пока роль социального фактора в развитии человеческого вида не понята»⁶⁴. В этой же связи Майр замечает: «Как только концепция эволюции прилагается к человеку, становится совершен­но очевидным, что человек это один из видов животных... Но невозможно совершить более трагическую ошибку, чем рассматривать человека как «просто животное». Че­ловек уникален; он отличается от всех других животных множеством особенностей: речь, традиции, культура, чрезвычайно длительный период роста и родительской заботы»⁶⁵.

Однако необходимо признать, что в рамках налично­го биологического типа вида homo sapiens возможен дальнейший морфологический и функциональный гене­зис, связанный с развитием человеческой среды обитания и биологической деятельности, определяемый социаль­ным прогрессом общества.

Универсальный характер человеческой биологии вы­ступает в качестве широкой биологической основы со­циального образа жизни человека, прежде всего его тру­довой деятельности. Будучи активностью, потенциально способной к преобразованию любых предметов и усло­вий окружающего мира, труд должен опираться на био­логические структуры и функции, носящие предельно обобщенный и универсальный характер. Чтобы иметь возможность вступать в контакт с любыми предметами, человек должен обладать всем многообразием основных форм реакций на предметы, непосредственно определяемых природой этих предметов.

В рамках наличного биологического типа человек бу­дет претерпевать процесс дальнейшей биологической уни­версализации и обобщения. Один из важнейших этапов такого процесса связан с преодолением существенного различия между умственным и физическим трудом. Об­ладая потенциальным единством биологических основ мыслительной и двигательной деятельности, человек исторически реализует это единство далеко не сразу. Потенциальные возможности человеческой биологии вы­являются и используются в ходе социально-экономиче­ского развития.