Kultura_i_lichnost / Мифы народов мира / Мифы народов мира I
.docЛит.: Myродов О., Традиционные представления таджиков об аджина, «Советская этнография», 1975, № 5.
В. А.
АДЖНЫШ, в абхазской мифологии дьявол, от которого исходят все людские несчастья. А., преследуемый богом Афы (отчего происходят гром и молния), прячется от него под деревьями, иногда в жилых и нежилых помещениях, примащивается на животных, на людях. Согласно поверьям, Афы лишь пугает А., убить его он не может из-за того, что тот — сын его сестры. Преследование А. прекратится лишь с концом света, когда он окончательно будет побеждён. В некоторых мифах А. гоним богом Анцва.
А. А.
АДЗИСИКИ-TАKA, Адзисики-така-хиконэ-но ками (в целом условно расшифровывается как «юноша высокий бог плугов»), в японской мифологии сын О-кунинуси и богини Такири-химэ. В мифе о похоронах Амэ-но Вака-хико А. прибывает для участия в похоронах, но обманутые его сходством с убитым родители Амэ-но Вака-хико чествуют его, как своего сына, думая, что он воскрес. А. приходит в неистовый гнев оттого, что его спутали с «нечистым мертвецом», он срубает своим мечом погребальный дом и откидывает ногой его обломки. После того как разгневанный бог улетает, жена убитого Амэ-но Вакахико, сестра А., богиня Ситатэру-химэ (другое имя Така-химэ) слагает о нём песню, которая получает название «хинабури» — «сельская мелодия», видимо, благодаря своей безыскусности. В дальнейшем песни типа «хинабури» приобрели распространение, исполнялись и при императорском дворе. Культ А. широко распространён в Японии, что, возможно, связано с обожествлением в Древней Японии сельскохозяйственных орудий. Другое имя А. — Камо-но о-миками («великий священный бог Камо»).
Е. П.
АДИ-БУДДА (санскр. adi-buddha, «первоначальный будда»), в буддийской мифологии поздней махаяны и ваджраяны персонификация сущности всех будд и бодхисатв. В терминах доктрины трёх тел будды (см. Трикая) А.-б. рассматривается как дхармакая. Из А.-б. эманируют другие будды и бодхисатвы в особой последовательности (прежде всего будды самбхогакаи). Время и место возникновения концепции А.-б. неизвестны. Попытки видеть в А.-б. аналогию образа бога монотеистических религий не вполне удовлетворительны. В буддизме А.-б. считается не создателем вселенной, а символом духовного единства безна чально существующего бытия; стремление осознать и описать образ А.-б. обнаруживается уже на ранних стадиях развития буддизма. Слово «А.-б.» встречается впервые в «Манджушринамасангити» (не позднее 7 в.), но только в 10 —11 вв., в связи с распространением доктрины калачакры («колёса времени»), концепция А.-б. получила широкое распространение в Индии. До сегодняшнего дня А.-б. почитается в Непале и в странах Центральной и Восточной Азии. В Тибете в качестве А.-б. выступали Самантабхадра (в школе ньингмапа) и Ваджрадхара (в поздних школах), в Китае и в Японии — Вайрочана (или Махавайрочана).
Лит.: Encyclopaedia of Buddhism, v. 1, fase. 2, Ceylon, 1963, p. 213 — 19; Guenther H. V., The tantric view of life, Berk — L., 1972.
Л. M.
АДИТИ (от др.-инд. a-diti — «несвязанность», «безграничность»), в древнеиндийской мифологии женское божество, мать богов, составляющих класс адитьев. Уже в «Ригведе» упоминается около 80 раз (обычно с адитьями). А. призывают на рассвете, в полдень и на закате. Она связана со светом (PB I 136, 33; IV 25, 3; VII 82, 10), Ушас — её отражение (I 113, 19), у неё широкий путь (IX 74, 3); она заполняет воздушное пространство (X 65, 1 — 2), поддерживает небо и землю («Яджурведа»), отклоняет гнев богов, защищает от нужды, предоставляет убежище (PB VIII 48, 2; X 36, 3—4; 66, 3—4 и др.). Физические черты в описании А. почти отсутствуют, зато иногда она характеризуется в самой широкой манере (ср. I 89, 10: А. — небо, А. — воздушное царство, А. — мать, она же — отец и сын..., А. — рождённое, А. — имеющее родиться... ср. AB VII 6, 7).
А. включена в систему многообразных родственных связей. В «Ригведе» (X 72, 4 — 5), эпосе и пуранах А. — дочь Дакши (третья) и, следовательно, сестра Дити (ср. a-diti:diti) и Дану — родоначальниц асур. В ведийский период обычно считалось, что у А. семь сыновей, причём седьмым нередко оказывался Индра. Иногда упоминается и восьмой сын — Мартанда (PB X 72, 8 — 9), отвергнутый А., он же прародитель смертных Вивасват (Шат.-бр. III), родившийся без рук и без ног. Позднее А. приписывается двенадцать сыновей и особенно подчёркивается роль Вишну, сына А. от Кашьяпы; Тваштар — её одиннадцатый сын. Иногда А. характеризуется как мать царей. Нередки парадоксальные связи: А. — жена Вишну (Вадж.-самх. 29,60= Тайтт.-самх. 7, 5, ЯВ) при том, что в эпосе и пуранах она мать Вишну в аватаре карлика; А. — дочь Дакши и она же мать его; однажды («Атхарваведа») А. выступает как мать рудр, дочь васу и сестра адитьев (!). В «Атхарваведе» (VI 4,1) упоминаются и её братья, A. (VII 6,2) призывается как великая мать благочестивых, как супруга риты.
Другие мотивы связаны с отпущением грехов, освобождением от вины; именно об этом часто просят А. в молитвах. Нередко использование А. в космогонических спекуляциях, в частности при разных отождествлениях — с землёй (PB I 72,9; AB XIII 1,38, и позже — Тайтт.-самх., Шат.-бр.), небом, небом и землёй; а в ритуале — с коровой (PB I 153,3; VIII 90,15; X 11, 1 и др.; Вадж.-самх. XIII 43, 49); ср. сопоставление земного Сомы с молоком А. в «Ригведе» (IX 96, 15).
Мифологических сюжетов с участием А. мало, но и в них она всегда занимает периферийное положение (обычно в связи с адитьями). Ср. призыв А. к Вишну вернуть царство Индре и превращение Вишну в карлика («Вишну-пурана») или получение А. серёг, взятых Индрой, в мифе о пахтанье океана («Матсья-пурана») и т. п. Видимо, может быть реконструирован сюжет, восходящий к основному древнеиндоевропейскому мифу о поединке громовержца и его противников (А. и семь сыновей, отвергнутый Мартанда и т. п.) и трансформированный в рассуждения космогонического и нравственного содержания; правдоподобно предположение о том, что имя А. заменяет утраченное имя персонажа более древнего мифа.
Лит.: HIIIebrandt А., Ьber die Gцttin Aditi, Breslau, 1876; Le urna з з Е., Die Gцttin Aditi und die vedische Astronomie, «Zeitschrift fьr Indologie und Iranistik», 1928, Bd 6, S. 1 — 13; Pandit M. P., Aditi and other deities in the Veda, Madras, 1958.
B. H. Топоров.
АДИТЬИ (др.-инд. Adityas/as/), в древнеиндийской мифологии особая группа небесных богов, сыновей Адити [в «Атхарваведе» (IX 1, 4) мать А. золотоцветная Мадхукаша]. В «Ригведе» им посвящено целиком шесть гимнов. Число А. в ранних текстах обычно семь (PB IX 114, 3 и др.), хотя в гимне II «Ригведы» (27, 1) их шесть: Митра, Арьяман, Бхага, Варуна, Дакша, Анша. В X гимне «Ригведы» (72,8) — восемь: с семерыми Адити пошла к богам, а восьмого — Мартанду (см. Вивасват) отвергла; ср. «Атхарваведу» (VIII 9, 21) и «Тайттирия-брахману» (I 1, 9, 1), где А. перечисляются: Митра, Варуна, Арьяман, Анша, Бхага, Дхатар, Индра, Вивасват; в «Шатапатха-брахмане» наряду с восьмерыми А. упоминаются и двенадцать А. (VI 1, 2, 8; XI 6, 3, 8). Несколько раз в качестве А. упоминается Сурья. В VIII гимне к А. в «Ригведе (18, 3) среди других А. присутствует и Савитар. В «Атхарваведе» солнце и луна — А. (VIII 2, 15), солнце — сын Адити (XIII 2, 9, 37), Вишну перечисляется в ряду других А. (XI 6, 2). Однажды в «Ригведе» (VII 85, 4) Индра как А. образует пару с Варуной. А. обнаруживают связь с солярными божествами (А. и солнце, PB VII 60, 4; А. призываются при восходе солнца, VII 66, 12; более близкая связь отдельных А. с солнцем, напр. Митры); ср. эпитеты А. — «золотой», «блестящий», « далековидящий », « многоглазый », «бессонный» и т. п. Космологические функции А. — удерживание трёх земель и трёх небес (PB II 27, 8—9; V 29, 1 и др.); всего, что покоится и движется (II 27, 3 — 4); А. видят всё насквозь; они хранители вселенной (VII 51, 2). А. наполняют воздушное пространство (X 65, 1 — 2). Они обладают небесной силой и именуются всевладыками, царями, повелителями неба. К людям они благосклонны и милосердны (I 106, 1 и др.); они предохраняют от всего злого, помогают при опасности, в нужде, наказывают и прощают грехи, предоставляют убежище, награждают благочестивых, дают долгую жизнь. А. — хранители риты (PB VI 51, 3) и враги лжи (II 27, 2, 9; VIII 19, 34 и др.). Для ведийского периода характерно также указание на поэтическую функцию А. (VII 66, 12), на их молодость («юные всевладыки»), асурские качества (см. Асуры), на их связь с Индрой, Сомой, Агни. В гимнах и упанишадах иногда обращаются одновременно к А., рудрам, васу и др.
В послеведийский период число А. достигает двенадцати. Они толкуются как солнечные боги и соотносятся с двенадцатью месяцами (ср. связь семи А. с днями недельного цикла). Следы индивидуализации внутри группы А. отходят на задний план, и А. начинают выступать как групповое божество по преимуществу с классифицирующей функцией. Этому не препятствует складывающееся представление о Вишну как величайшем из А.
Сам класс А. (как и их мать Адити) и составляющие его божества обозначаются именами с абстрактным значением. По мнению немецкого учёного П. Тиме, в ведах А. — отвлечённые понятия, выступающие как мифологические классификаторы. Имя А. и прежде всего их матери выглядит как поздняя замена старого названия. Вероятно, мотив Адити и семи сыновей продолжает схему основного мифа: громовержец и разъединённая с ним его супруга, рождающая семерых сыновей, последний из которых особо выделен. Учитывая бесспорные древнеиранские соответствия именам и образам некоторых из А., приходится формирование семичленной группы абстрактных божеств отнести к индоиранскому периоду, ср. Амеша Спента древнеиранского пантеона.
Лит. см. при статье Адитья.
В. Н. Топоров.
АДИТЬЯ (др.-инд. Aditya, от a-diti, « несвязанность », « безграничность » ), в древнеиндийской мифологии сын Адити [так, в «Ригведе» (VIII 52, 7) к Индре обращаются как к четвёртому А.], обычно обозначение солнечного бога [в «Ригведе» (I 105, 16; 1, 50, 13) бог солнца Сурья называется А. и т. п.] или самого солнца. А. восходит, сопровождаемый жаром, он садится в ладью (AB XVII 1, 25, ср. Чханд.-бр. II 5, 14), поражает чудовищ (Майтр.-самх. IV 1, 13). Однажды демон Сварбхану поразил А. тьмой, но боги освободили его (Джайм.-бр. II 386); боги взяли А. на небо; он золотой и золото — его (Тайтт.-бр. III 9, 20, 2); в сердце А. живёт золотой человек (Майтр.-самх. VI 1; Майтр.-упан. VI 34); по вечерам А. входит к богу огня Агни (Тайтт.-бр. II 1, 2, 10); А. — истина (II 1, 11, 1), он жрец, ведающий песнопениями (Гоп.-бр. IV 3). В эпосе и пуранах — синоним солнца. В «Рамаяне» (IV 43, 46—47) А. выступает вместо Сурьи. В «Махабхарате» (XIII 16, 44) об А. говорится как о вратах к пути богов. В более поздних текстах А. обычно сливается с Сурьей и лишь иногда указывается, что Сурья — сын Адити. О Вишну как А. см. в ст. Вишну.
Лит.: Thieme P., Mitra and Aryaman, New Haven, 1957; его же, Die vedischen Adityas und die zarathustrischen ДmOsa SpТntas, «Zarathustra», hrsg. von В. Sзherath, Darmstadt, 1970, S. 397—412; Pandit M. P., Aditi and other deities in the Veda, Madras, 1958.
В. Т.
АДМЕТ (^Бьмзфпт), в греческой мифологии царь города Фер в Фессалии, сын Ферета. В юности участвовал в калидонской охоте и походе аргонавтов. Когда Аполлон за убийство киклопов был осуждён Зевсом пробыть год в услужении у смертного, он был отдан в пастухи А., который относился к нему с величайшим почтением. За это Аполлон выговорил у богинь судьбы (мойр) для А. право отсрочить его смерть, если кто-либо захочет заменить А. в подземном царстве. Аполлон также помог А. получить в жёны Алкестиду. Отец Алкестиды царь Пелий соглашался отдать дочь в жёны А., если он приедет на свадьбу в колеснице, запряжённой львом и вепрем. Аполлон помог А. выполнить это требование. При совершении бракосочетания А. забыл принести жертву Артемиде, и разгневанная богиня наполнила спальню новобрачных змеями, что предвещало скорую смерть А. (Apollod. I 9, 15). Согласно Еврипиду (трагедия «Алкестида»), смерть стала для А. реальной угрозой через несколько лет его счастливой супружеской жизни, и т. к. никто другой (даже родители) не соглашался сойти в аид ради спасения А., эту жертву хотела принести мужу Алкестида, которую спас от смерти и возвратил А. Геракл.
В. Я.
Адмет показывает царю Пелию повозку, в которую он запряг льва и вепря. Рядом с царём — Алкестида. Стукковый рельеф гробницы Анициев. 2 в. н. э. Рим, Виа Латина.
АДНАН ( cAdnвn), в мусульманской традиции предок — эпоним всех «северных» арабов, противопоставлявшихся «южным» арабам — потомкам Кахтана. Эта этногенеалогическая группа в предании называется также по другим эпонимам — потомкам А. — Маадд или Низар.
М. Я.
АДОНАИ, Адонай (евр. >adonaj, «господь мой», в свете угаритских параллелей возможно более древнее значение — «господь всего»; форма усиливающего множественного числа — ср. Элохим — от евр. adцn, «господин»), одно из обозначений бога в иудаизме, с эпохи эллинизма применяющееся также как заменяющее (при чтении вслух) «непроизносимое» имя Яхве; этимологически близко имени Адониса. По созвучию соотносилось с личным местоимением 5ani («я»), которое иногда выступало как замена слова «А.» (по-видимому, на том основании, что один Яхве, как «абсолютная личность», имеет право говорить о себе «я»).
Лит.: Da Iman G. H., Studien zur biblischen Theologie. Der Gottesname Adonaj und seine Geschichte, Lpz., 1889; Eissfeldt O., Ado
nis und Adonaj, В., 1970.
C.A.
АДОНИС (Адщнйт, финик, dn «адон», «господь», «владыка»), в греческой мифологии божество финикийско-сирийского происхождения с ярко выраженными растительными функциями, связанными с периодическим умиранием и возрождением природы. Миф об А. в наиболее полном виде представлен у Аполлодора (III 14, 4), Овидия (Met. X 300—524, 708—739) и Антонина Либерала (XXIV). А. — сын Феникса и Алфесибеи (варианты: ассирийского царя Тианта и его дочери Смирны или кипрского царя Киниры и его дочери Мирры). Богиня Афродита (Венера), рассердившись на не почитавшую её царскую дочь (будущую мать А.), внушает той страсть к родному отцу, который поддаётся соблазну, не подозревая, что вступает в связь с собственной дочерью, и после этого проклинает её (Ovid. Met. X 300—478). Боги превращают несчастную в мирровое дерево, из треснувшего ствола которого рождается ребёнок удивительной красоты — А. (X 479 — 524). Афродита передаёт младенца в ларце на воспитание Персефоне, не пожелавшей в дальнейшем расстаться с А. Спор богинь разрешает Зевс, предназначив А. часть года проводить в царстве мёртвых у Персефоны и часть года на земле с Афродитой (в финик, варианте Астартой), спутником и возлюбленным которой он становится. Разгневанная оказанным Афродите предпочтением, Артемида насылает на юношу дикого кабана, который смертельно его ранит (Apollod. III 14, 4; Ovid. Met. X 708— 716). По другой версии (Ptol. Hephaest. I, p. 183, 12 Westerm.), A. — жертва гнева Аполлона (его месть Афродите за ослеплённого ею сына Аполлона Эриманфа) или ревнивого супруга богини Ареса (в финик, варианте Астара) (Serv. Verg. Aen V 72). Афродита горько оплакивает А. и превращает его в цветок, окропив нектаром пролитую кровь (Ovid. Met. X 717 — 739). Юношу оплакивают хариты и мойры, из крови его расцветают розы, из слёз Афродиты — анемоны.
Культ А. существовал в Финикии, Сирии, Египте, на островах Кипр и Лесбос. Согласно Лукиану (De dea Syr. 6), в Библе было святилище Афродиты, где происходили оргии в честь А., сопровождавшиеся священной проституцией, причём первый день был посвящен плачу, а второй — радости по воскресшему А. Рассказывается о реке Адонис, которая ежегодно окрашивается в красный цвет, когда, по преданию, в горах Ливана гибнет А. Однако здесь же скептические рассуждения о красной почве, придающей реке кровавый цвет (Luc. De dea Syr. 8). В 5 в. до н. э. культ А. распространился в материковой Греции. В Аргосе женщины оплакивали А. в особом здании (Paus. II 20, 6). В Афинах во время праздника в честь А. под плач и погребальные песни повсюду выставлялись изображения умерших (Plut. Alcib. 18; Nie. 13). Адонии — праздник в честь А. — были особенно популярны в эпоху эллинизма, когда распространились греко-восточные культы Осириса, Таммуза и др. Поздней весной и ранней осенью женщины выставляли небольшие горшочки с быстро распускающейся и так же быстро увядающей зеленью, т. н. «садики А.» — символ мимолётности жизни. В Александрии пышно праздновали священный брак Афродиты и юного А., а на следующий день с причитанием и плачем статую А. несли к морю и погружали в воду, символизируя возвращение его в царство смерти (Theoer. V 96 —144). В мифе об А. отразились древние матриархальные и хтонические черты поклонения великому женскому божеству плодородия и зависимому от него гораздо более слабому и даже смертному, возрождавшемуся лишь на время, мужскому коррелату. В мифе и культе А. явственно прослеживается развёрнутая символика вечного круговорота и гармоничного единения жизни и смерти в природе.
Венера и Адонис. Скульптурная группа А. Кановы. Мрамор, 1789— 1794. Женева, вилла Ла Гранд.
Смерть Адониса. Скульптура Дж. Маццуолы. Мрамор. Ленинград, Эрмитаж.
Венера и Адонис. Картина Тициана. 1553. Мадрид, Прадо.
Венера и Адонис. Картина П. П. Рубенса. Ок. 1614. Ленинград, Эрмитаж.
Лит.: Frazer J. G., Adonis, Attis, Osiris, L. — N. Y., 1906; Leipoldt J., Sterbende und auferstehende Gцtter, Lpz., 1923; Reiner E., Die rituelle Totenklage der Griechen, Stutt. — В., 1938; Lambrechts P., Over Griekse en oosterse mysteriegodsdiensten: de zgn. Adonis-mysteries, Brux., 1954.
А. А. Тахо-Годи.
Европейская драматургия обращалась к мифу об А. в 16 —17 вв. (пьесы «А. и Венера» Лопе де Be га; «А.» И. Гундулича и др.). Чаще миф находил воплощение в поэзии этого периода (поэмы «Венера и А.» У. Шекспира; «А.» Дж. Марино; «А.» Ж. Лафонтена и др.).
А. — один из самых популярных персонажей античной живописи (помпейские фрески, вазопись) и пластики (рельефы саркофагов, погребальных урн и др.). Европейское искусство обращается к мифу в средневековой книжной миниатюре (иллюстрации к Овидию). С начала 16 в. миф находит воплощение во множестве произведений живописи; наибольшее распространение приобрели сюжеты: «Венера и А.», «Гибель А.», «Венера оплакивает А.». К мифу обращались Джорджоне, Тициан, Тинторетто, Ан. Карраччи, Веронезе, Г. Рени, Рубенс, Н. Пуссен и др. В 18—19 вв. миф находит воплощение главным образом в пластике («Венера и А.» А. Кановы; «А.» А. Торвальдсена; «Умирающий А.» О. Родена и др.).
В европейском музыкально-драматическом искусстве миф об А. лёг в основу либретто многих опер 17 — 18 вв. (наиболее значительны — «Цепь А.» Д. Маццокки; «А.» К. Монтеверди; «А.» Р. Камбера; «А. на Кипре» Дж. Легренци; «Влюблённый А.» Р. Кайзера и др.).
АДРАСТ (Бдсбуфпт), в греческой мифологии царь Аргоса (Apollod. III 6, 1). Изгнанный своим родичем Амфиараем из Аргоса, А. получил от Полиба (деда по материнской линии) царскую власть в Сикионе, но после примирения с Амфиараем вернулся в Аргос. Своих дочерей Аргию и Деипилу он выдал замуж за Полиника и Тидея — изгнанников, нашедших у него приют. Желая помочь зятю Полинику вернуть отцовский трон, он возглавил поход семерых против Фив, в котором войска семерых вождей были разбиты и спасся лишь А. благодаря быстроте божественного коня Арейона (рождённого Посейдоном и Деметрой) (Hyg. Fab. 69; Apollod. III 6, 1—2, 8). Так как фиванцы не хотели выдавать тела погибших под городом вождей, А., придя в Афины, умолил Тесея помочь вернуть из Фив тела погибших, которые затем были преданы сожжению (Apollod. III 7, 1). Спустя десять лет А. участвовал в походе эпигонов на Фивы (Paus. IX 9, 2; вариант: поход Алкмеона и других сыновей семерых вождей, Apollod. III 7, 2), в котором он потерял сына Эгиалея (Hyg. Fab. 71). По одному из преданий, А. бросился в костёр вместе со своим сыном Гиппоноем (Hyg. Fab. 242).
А. — архаический герой, связанный со стихийными и даже экстатическими силами, на что указывает ряд признаков. Имя А. — «тот, которого нельзя избежать» (ср. эпитет богини Немесиды «Адрастея» — «неизбежная»). Он владелец божественного вихревого коня; сам он гибнет в огненной стихии, находится в родстве с наиболее буйными героями (Тидей, Диомед, Пирифой). А. злопамятен и коварен (выдал сестру Эрифилу за Амфиарая с целью погубить его). Культ А. в Сикионе, где, согласно Геродоту, «прославляли его страсти [представлениями] трагических хоров», почитая его «вместо Диониса» (Herodot. V 67), указывает на глубокую связь А. с Дионисом, хотя со времени тирана Клисфена (6 в. до н. э.) жертвоприношения и празднества в честь А. были отменены.
А. А. Тахо-Годи.
АДРАСТЕЯ ('БдсЬуфейб, «неизбежная», «неотвратимая»), в греческой мифологии божество фригийского происхождения, отождествлявшееся сначала с Кибелои Реей, Идейской матерью или нимфой Идой, воспитавшей Зевса, впоследствии — особенно у орфиков, Платона и поздних эпиков — с Немесидой. По Эсхилу, «мудрые поклоняются A.» (Prom. 936), являющейся, как толкует словарь Гесихия (5 в. н. э.), богиней возмездия, т. е. Немесидой. Орфическая традиция видит в А. воплощение «законов Зевса, Кроноса, божественных, надкосмических и внутрикосмических» (Orph. frg. 105а), указывая на связь А. с платоновским законом о судьбе душ (frg. 152). Платон признаёт «установление» или «закон» А., понимая её как эпитет Немесиды и уподобляя её Дике (Phaedr. 248 с — 249 d). А. устанавливает круговорот душ и т. о. смыкается у Платона не только с Немесидои, но и с Ананке и Дике.
А. Т.-Г.
АДХИДЕВАТА, адхидайвата (др.-инд. adhi-devata, adhi-daivata, букв, «относящийся к божественному»), в древнеиндийской мифологии обозначение высшего божества как творца мира вещей. См. Адхьятман.
В. Т.
АДХЬЯТМАН (др.-инд. adhy-atman, букв, «относящийся к душе, к Я», «собственный»), высший дух, душа вселенной в поздневедийских концепциях мира; в частности, в упанишадах А. как душа-демиург связан с микрокосмом, с человеком, с «Я» и соотнесён с макрокосмом, с божественным (адхидевата). Оба эти понятия должны рассматриваться как дальнейшее развитие учения о тождестве макро- и микрокосма, вселенной и (перво-) человека, см. Пуруша. Образ А. мифологизирован лишь отчасти.
В. Т.
АДЫГСКАЯ МИФОЛОГИЯ, см. в ст. Кавказско-иберийских народов мифология.
АЕДИЕ, в мифологии народа эдэ (группа горных индонезийцев) во Вьетнаме верховное божество. Его голова символизирует небесный купол ( « перевёрнутый гонг » ), нахмуренный лоб — облака (набегающие думы), дыхание — воздух, половые органы — плодородие, правый глаз — золотое солнце, левый глаз — серебряную луну, руки — два столпа, на которых держится небо. Его жена Хэба (мать-земля) породила в браке с ним прекрасную дочь — солнце-женщину и сына, который умер от укуса сколопендры-тысяченожки. С тех пор А. поселился в большом доме на самом высоком ярусе небес. Он творит суд и правит, опираясь не на власть, а на свой моральный авторитет. В доме А. висит чудесный барабан — дамбху, ударяя в который он повелевает всеми духами
и божествами.
Я. Я.
АЕДУ, в мифологии народа эдэ (группа горных индонезийцев) во Вьетнаме мужское божество, ведающее погодой и плодородием. Считается вторым божеством после Аедие.
Я. Я.
АЕ КЭБОАЛАН, в мифологии народа эдэ (группа горных индонезийцев) во Вьетнаме доброе божество, ведающее влагой и ростом корней у растений. Его представляют в виде существа с головой человека и телом дождевого червя.
Я. Я.
АЕРГ, Аирг, в абхазской мифологии божество, защищающее людей от опасностей, подстерегающих их на войне, на охоте, в пути. Иногда А. отождествляется с божествами охоты (Ажвейпш), грома и молнии (Афы), а с распространением христианства, по-видимому, — со св. Георгием, культ которого вобрал и элементы языческих верований. Согласно одной распространённой легенде, накануне храмового праздника ночью к запертой ограде Илорского храма (село Илори Очамчирского района), посвященного А. (или св. Георгию), чудесным образом является бык (олень, тур), которого торжественно приносят в жертву.
А. А.
АЖВЕЙПШ, Ажвейпшаа, в абхазской мифологии божество охоты, покровитель диких животных. Ему посвящено много обрядовых песен и мифологических преданий. Чаще всего выступает как глава божественного семейства, в которое входят его дочери-красавицы и сын Иуана; иногда упоминается слуга Швакваз. Семейство А. пребывает на земле, как правило, — в глухом лесу или на вершине неприступной отвесной скалы, где пасутся принадлежащие А. несметные стада диких животных (олени, лоси, туры, косули и др.). Иногда члены семейства А., чаще всего его дочери, приняв облик косули (лани, оленя), заманивают охотника. Согласно одному сюжету, А. закалывает в честь охотника, попавшего в его владения, косулю (тура, оленя), отваренным мясом угощает гостя. Охотник забывает свой нож в куске мяса (обычно в лопатке). После пиршества, собрав все кости и завернув их в шкуру убитого животного, А. ударяет волшебной палочкой и оживляет косулю, и та мчится обратно в стадо. На другой день, возвращаясь домой, охотник встречает в пути косулю, метким выстрелом убивает её. При свежевании он обнаруживает в лопатке свой нож и узнаёт косулю, зарезанную А. для него (у абхазов существует поговорка: «никому не суждено съесть то, что раньше него не съел бы уже А.»). А. обычно представляют глуховатым старцем. Дочери А., стремясь завлечь неженатых молодых охотников, просят отца дать добычу тому, кому он ещё не давал, но тугой на ухо А. наделяет добычей одних и тех же бывалых, опытных охотников. Нередко функции А. выполняет другое божество — Аерг.
Лит.: Гулия Д. И., Божество охоты и охотничий язык у абхазов, Сухуми, 1926; Caлакая Ш. X., Обрядовый фольклор абхазов, в сб.: Фольклор и этнография, Л.,1974.
Ш. X. Салакая.
АЖДАРХА, в мифологии тюркоязычных народов Малой и Средней Азии, Казахстана, Северного Кавказа, Поволжья и Западной Сибири [эждер, эждерха — у турок, аждархо — у узбеков, аждарxyв — у туркмен, ажыдаар — у киргизов, аждаhа — у казанских татар, азербайджанцев, казахов (у последних — также айдагар), аздяка — у татар-мишарей, аждарза — у каракалпаков, аждaha — у башкир, аздага — у ногайцев], а также таджиков (аждаха) злой демон. Обычно представлялся в образе дракона, часто многоголового. Восходит к иранскому Ажи-Дахака. В А. превращается змей, проживший много (вариант: сто) лет. В наиболее распространённом мифе об А. (известном в нескольких вариантах) он угрожает городу или стране гибелью. Чтобы спасти народ, ему регулярно отдают на съедение девушку. Герой побеждает А., спасая очередную жертву (обычно царскую дочь), на которой и женится. В ряде мифов А. пожирает птенцов птицы симург или каракус. В некоторых азербайджанских мифах А. поселяется в чреве беременной женщины и убивает ребёнка. В мифах татар-мишарей А. — огненный змей, он пробирается в дом к вдове в образе её умершего мужа и сожительствует с ней. В результате женщина заболевает и умирает. Согласно мифам казанских татар, башкир, узбеков и туркмен, А., которому удалось дожить до глубокой старости (у казанских татар до ста или тысячи лет), превращается [в башкирских мифах — если тучи не унесут его в расположенные на краю земли горы Каф (Кухи-Каф)] в демона ювха.
Сфера обитания А. представлялась различно. В некоторых узбекских, туркменских, казахских мифах А. живёт под землёй в пещерах и сторожит сокровища (эти верования отразились в сюжетах, изображённых на портале мечети в селении Анау близ Ашхабада: некогда люди спасли жену А., и в благодарность он одарил их сокровищами; на полученные таким образом средства и была построена мечеть). В мифах азербайджанцев, казанских татар и башкир А. связан с водой, с дождевыми тучами. В частности, по азербайджанским и башкирским представлениям, он живёт в озере. По представлениям казанских татар, А. живёт на морском острове, на который его переносит облако. Под турецким влиянием образ А. проник в мифологию славянских народов Балкан (например, серб, аждайя, болг. аждер).
Лит.: Снесарев Г. П., Реликты домусульманских верований и обрядов у узбеков Хорезма, М., 1969; Марр Н. Я., Смирнов Я. И, Вишапы, Л., 1931; Руденко С. И., Башкиры. Историко-этнографические очерки, М.—Л., 1955; Мухамедова Р. Г., Татары-мишари, М., 1972, с. 190; Пугаченкова Г. А., Драконы мечети Анау, «Советская этнография», 1956, № 2.
В. Н. Басилов.
АЖДАХАК, в армянской мифологии вишап (дракон). Соответствует иранскому Ажи-Дахака. В эпосе «Випасанк» А. — царь маров (мидян), выступает противником армянского царя Тиграна. Опасаясь Тиграна, покорившего многие народы, А. замышляет убить его. Добившись руки Тигрануи — сестры Тиграна, А. рассчитывает использовать её для его умерщвления. Однако Тигрануи тайно даёт знать брату о готовящемся против него заговоре. Тигран, узнав о коварстве А., идёт на него войной, высвобождает сестру, убивает А. в бою, берёт в плен первую жену А. Ануйш и множество маров, которых переселяет в Армению, к востоку от Масиса (согласно народной этимологии, мар — «змея, вишап», поэтому Ануйш называли «мать вишапов»). Сказание, отражающее исторические события (завоевание Тиграном II столицы Великой Мидии Экбатаны; брак царя Малой Мидии, союзника армян, с дочерью Тиграна), включает и чисто мифологический материал, действующие лица выступают в нём и как люди, и как вишапы. Мифологическим персонажем является сам А. В древнем «грозовом» мифе вишап грозы похищает сестру или жену бога грозы и держит её у себя; эти роли в эпосе играют А., Тигран и ТигрануИ. С.