ЖИХАРЕВ / че-то там еще / внутріполітіч

Возмущенный П. А. Столыпин срочно прибыл в Царское Село, где находился Николай II, и попросил у царя отставку. Остаться на посту председателя Совета министров П. А. Столыпин соглашался только при условии, что законопроект о введении земств в шести западных губерниях будет проведен по 87 статье Основных законов Российской империи, для чего Государственный совет и Думу необходимо было временно распустить. Также премьер потребовал убрать из верхней палаты своих личных врагов. Царь уступил. Противники П. А. Столыпина были отправлены в продолжительный отпуск, Государственный совет и Дума — распущены на три дня (с 12 по 15 марта 1911 г.). 14 марта Николай II подписал указ о введении выборных земств в Витебской, Минской, Могилевской, Киевской, Волынской и Подольской губерниях. Государственный совет и Дума выразили протест действиям П. А. Столыпина, но какой-либо роли это не сыграло, так как согласно Основным законам законодательные палаты не имели права выносить вотум недоверия министрам. С поста председателя Государственной думы ушел А. И. Гучков, его преемником стал другой октябрист — М. В. Родзянко.

М. В. Родзянко происходил из семьи богатых помещиков Ека- теринославской губернии. По окончании элитного Пажеского корпуса он служил в Кавалергардском полку, но рано бросил службу и занялся хозяйством. В своей родной губернии М. В. Родзянко последовательно занимал должности мирового судьи, уездного предводителя дворянства, гласного уездного и губернского земств, затем председателя Екатеринославской губернской земской управы. Он принял активное участие в земско-городских съездах, а в конце 1905 г. — в основании «Союза 17 октября». В следующем году его выбрали членом Государственного совета, но в ноябре 1907 г. он покинул верхнюю палату в связи с избранием депутатом III Государственной думы. В 1910 г., когда председателем Думы стал А. И. Гучков, М. В. Родзянко возглавил фракцию октябристов. Его избрание на пост председателя нижней палаты приписывали поддержке П. А. Столыпина, считая его ставленником премьера.

УБИЙСТВО П. А. СТОЛЫПИНА.КАБИНЕТ В. Н. КОКОВЦОВА

Против П. А. Столыпина постоянно велись интриги. Придворная камарилья внушала императору, что премьер, приобретший большую власть, «заслоняет» собой самого монарха. По мере установления спокойной обстановки в стране после революции царь все

больше отчуждался от П. А. Столыпина. Особенно заметно это стало после мартовского кризиса 1911 г. По свидетельству П. Н. Милюкова, председатель Совета министров с этого времени постоянно находился в «мрачном расположении духа». Однако прямых свидетельств того, что Николай II собирался отправить П. А. Столыпина в отставку, все же не было.

Летом 1911 г. Премьер получил от царя разрешение покинуть на время столицу для отдыха. До отпуска председатель Совета министров решил принять участие в торжественном открытии памятника Александру II в Киеве и присутствовать на приуроченном к этому моменту приеме гласных недавно открытых западных земств. 1 сентября 1911 г. в Киеве во время представления в оперном театре П. А. Столыпин был смертельно ранен эсером Д. Г. Богровым. Террорист контактировал с охранкой, которая знала о подготовке покушения, но не приняла надлежащих мер для усиления охраны премьера. Многие историки обоснованно полагают, что полицейские власти специально попустительствовали Д. Г. Богрову, чтобы его руками «убрать» ставшего неугодным царю П. А. Столыпина.

Новым председателем Совета министров Николай II назначил В. Н. Коковцова. Владимир Николаевич Коковцов (1853—1943) происходил из помещичьей семьи Новгородской губернии. Он окончил Александровский лицей и начал службу в Министерстве юстиции, затем работал в Главном тюремном управлении МВД и Государственной канцелярии. В 1896 г. В. Н. Коковцов был назначен товарищем (заместителем) министра финансов С. Ю. Витте, а в 1904—1914 гг. занимал пост министра финансов. Как председатель Совета министров В. Н. Коковцов пытался продолжать курс П. А. Столыпина, но он не имел ни авторитета, ни таланта великого государственного деятеля, которые были у его предшественника.

ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКАЯ ЖИЗНЬ В 1907—1912 гг.ПРАВЫЕ ПАРТИИ

В первые послереволюционные годы наблюдался откат общества от активной политической жизни. Это проявилось в падении маcсового движения, а также в идеологическом и тактическом кризисе, охватившем все наиболее крупные политические партии.

Начало проведения столыпинской аграрной реформы способствовало спаду крестьянского движения. Число рабочих, принимавших участие в стачках с 1907 по 1910 г., неуклонно снижалось.

Так, в 1907 г. в забастовках приняло участие около 740 тыс. человек, в 1908г. — 176тыс., в 1909г. — 64тыс., в 1910г. — 47тыс. человек. Однако уровень рабочего движения был в эти годы все же выше, чем накануне революции.

В 1907 г. наиболее влиятельной политической силой были пра- вомонархические партии, группировавшиеся вокруг «Союза русского народа». Благодаря новому избирательному закону правым всех оттенков удалось добиться в ходе выборов в III Государственную думу весьма ощутимых результатов. Всего в нижнюю палату было избрано 50 черносотенцев, 70 умеренно-правых и 26 примыкающих к ним националистов. Подобный успех был в значительной мере обеспечен введением в стране положения «усиленной охраны», предоставлением местной администрации права производить обыски, высылать подозрительных лиц и снимать с должностей чиновников любых ведомств.

Вместе с тем не произошло столь желанного для «черной сотни» возвращения к абсолютизму дореволюционного периода. III Государственная дума хотя и оказалась более консервативной по сравнению со своими предшественницами, но ее консерватизм опирался уже на новые политические силы — партии октябристов, прогрессистов и отчасти кадетов. Попытки крайне правых спровоцировать очередной политический кризис и заставить царя распустить Думу ни к чему не привели. Черносотенцы были вынуждены ограничиться ожесточенной критикой правительственного курса и лично П. А. Столыпина, обвиняя последнего в подрыве устоев самодержавной монархии. Правые монархисты не смогли сохранить своего привилегированного положения в обществе и были обречены приспосабливаться к реальной действительности.

Популярность и влияние монархистов в обществе стали заметно падать. Прежде всего сказалось то, что в монархическом движении в годы активной борьбы с революцией были искусственно соединены разнородные элементы общества, и после ее поражения их интересы, цели и задачи перестали совпадать. На подъеме революционной волны многих приверженцев православной веры, самодержавия и русской народности объединяло общее, подчас неосознанное желание сдержать и одолеть революционное и либеральное движение, в котором значительная часть населения видела чуть ли не главную причину своих настоящих бед и будущих неурядиц. В постреволюционный период положение стало меняться: представители многих сословий и классов общества уклонялись от членства в чер- носотенно-монархических союзах, а то и вообще открыто порывали с ними.

Одной из причин кризиса монархического движения явилось и охлаждение к нему со стороны двора. Добившись укрепления своего положения, царское правительство отказалось от идейной, политической и, главное, от финансовой поддержки черносотенных дружин, которые уже выполнили свои погромные функции. По той же причине пропадает сочувственное отношение к монархистам и со стороны губернской и уездной администрации. Лишившись моральной и материальной помощи, черносотенные союзы и дружины стали распадаться, что привело к резкому сокращению численности ведущих монархических партий.

После революции отношения в руководстве Главного совета «Союза русского народа» (СРН) обострились до предела. Стремление А. И. Дубровина к единоличной власти вызвало резкое противодействие со стороны двух других лидеров союза — В. М. Пуришке- вича и И. И. Восторгова, которые также претендовали на первые роли в движении. Последний в августе 1907 г. обвинил А. И. Дубровина, тогдашнего председателя СРН, в диктатуре и финансовых махинациях, приведших якобы к растрате партийных денег. Оправдываясь, А. И. Дубровин в свою очередь свалил вину на своего заместителя В. М. Пуришкевича, приписав тому похищение части партийного архива и организацию внутрипартийной склоки. В итоге В. М. Пуришкевич вышел из партии и ее Главного совета, вслед за ним ушел и И. И. Восторгов. В декабре 190 7 г. В. М. Пуришкевич с благословения премьера и при поддержке Департамента полиции МВД создал новую партию — «Русский народный союз имени Михаила Архангела» и стал ее председателем. В марте 1908 г. новая монархическая организация была официально зарегистрирована.

Одновременно в СРН усилилась оппозиция А. И. Дубровину и его окружению со стороны правых «обновленцев» во главе с Н. Е. Марковым 2-м и Э. И. Коновницыным, отдающим приоритет думским средствам в решении спорных вопросов общественной жизни. В 1909—1910 гг. «обновленцам» при поддержке МВД удалось отстранить А. И. Дубровина от руководства СРН. Председателем Главного совета стал Э. И. Коновницын, его заместителем и фактическим лидером партии Н. Е. Марков 2-й. В ноябре 1911 г. сторонники А. И. Дубровина провели в Москве съезд, на котором было провозглашено образование Всероссийского Дубровинского союза русского народа (ВДСРН). Устав новой партии был официально зарегистрирован в августе 1912 г. и практически ничем не отличался от своего предшественника. Таким образом, к концу 1911 г. в России из единого СРН возникли три, фактически самостоятельные

партии — «Русский народный союз имени Михаила Архангела», СРН-обновленческий и ВДСРН — каждая из которых претендовала на роль лидера и вождя всего российского монархического движения.

«Русский народный союз имени Михаила Архангела» признал необходимость существования Государственной думы. В программе было записано, что «народное» представительство «является помощником Законодателя (т. е. монарха) для проведения в жизнь назревших потребностей, наряду с действительным участием ее в надзоре за закономерностью действий поставленных от Государя властей, стремясь к устранению произвола». «Обновленцы» также ориентировались на поддержку правительственного курса и деятельность в Государственной думе. В феврале 1912 г. они заключили союз с партией В. М. Пуришкевича.

Дубровинцы остались верными старым установкам. В уставе ВДСРН фиксировался принцип «единой и неделимой» России «при господстве в ней Православия, при неограниченности Царского Самодержавия и первенстве Русского народа». Не признавая законного характера Государственной думы, стремясь к ее ликвидации, ВДСРН все же заявлял о своем участии в выборах нижней палаты.

Во время внутрипартийной борьбы в СРН, при непосредственном покровительстве и по инициативе П. А. Столыпина, в 1908 г. был создан Всероссийский национальный союз (ВНС). Базой для создания ВНС стали Бессарабская партия центра и Партия правового порядка с отделами в Киеве и Минске. Вскоре ВСН объединился с партией умеренно правых, реально являвшейся лишь фракцией в Думе. Главой нового союза был избран близкий к правительственным кругам П. Н. Балашев, благодаря которому ВНС превратился в более четкую в структурном отношении политическую партию со своими местными отделами. По программным принципам ВНС занимал промежуточное положение между черносотенцами и «Союзом 17 октября». Националисты главной политической целью ставили «упрочение русской государственности на началах самодержавной власти царя в единении с законодательным народным представительством», развитие местного самоуправления. Они выступали за «господство русской народности» в империи, «укрепление сознания русского народного единства» на окраинах, «устройство русской бытовой взаимопомощи и развитие русской культуры».

Всероссийский национальный союз не был многочисленным, так как главным полем его деятельности служили законодательные учреждения. В 1912 г. количество членов ВНС колебалось

в пределах 3 тыс. человек по всей империи. Располагая в III Государственной думе примерно 100 голосами, националисты совместно с октябристами могли составить прочный проправительственный центр. П. А. Столыпин, тесно сотрудничая в Думе с националистами, при их поддержке добился одобрения своих аграрных реформ, введения местного самоуправления в Западном крае, ограничения прав финляндского сейма и принятия ряда других законодательных актов.

ЛИБЕРАЛЬНЫЕ ПАРТИИ

В послереволюционные годы опорой правительства П. А. Столыпина был также «Союз 17 октября». Основная его деятельность сосредоточивалась в III Думе, где он имел самую большую фракцию. В то же время после революции численность октябристов падает. Этому способствовала сугубо думская тактика партии. В течение нескольких лет не созывались общероссийские съезды союза, которые по уставу должны были проходить ежегодно. «Оторванность» лидеров октябризма от партийных низов несомненно способствовала падению численности партии. Многие из местных октябристов посчитали свою работу оконченной после роспуска II Государственной думы. Наблюдался выход из рядов партии помещиков, чиновников, крестьян. Часть из них была недовольна и тем, что, несмотря на доминирование октябристов в III Государственной думе, они не добились от царизма реального выполнения свобод, данных Манифестом 17 октября 1905 г.

После мартовского кризиса 1911 г. и под давлением снизу октябристское руководство резко изменило курс по отношению к своим соседям слева и начало вести поиски соглашения с левыми либералами. Но это в свою очередь обострило противоречия внутри их собственных рядов. Многочисленная думская фракция октябристов никогда не была единой, ее члены постоянно колебались между правым и левым крылом нижней палаты. В итоге к концу работы III Государственной думы «Союз 17 октября» находился на грани раскола.

Кризис охватил и Конституционно-демократическую партию. Правительство и местные власти усилили политику репрессий не только против революционно-демократических партий, но и против кадетов. В феврале 1908 г. Сенат окончательно отказал кадетскому руководству в легализации партии, а в декабре того же года

прошел судебный процесс над депутатами I Государственной думы, подписавшими Выборгское воззвание. В результате многие видные конституционные демократы лишились избирательных прав. Из высших и средних учебных заведений увольнялись сочувствовавшие кадетам преподаватели. Покинули партию и государственные служащие, которым П. А. Столыпин запретил вступать в оппозиционные организации. В итоге численность кадетов сократилась более чем в два раза.

В III Думе кадетская фракция продолжала выступать с резкой критикой правительства. Так, во время обсуждений бюджета кадеты регулярно голосовали против кредитов на столыпинское землеустройство, Департаменту полиции, комитету по делам печати и т. п. Вместе с тем конституционные демократы крайне редко выступали с собственными законопроектами.

Правое крыло кадетской партии попыталось приспособиться к курсу П. А. Столыпина, стремясь примирить интеллигенцию с «исторически сложившейся властью». Наиболее четко эта позиция была отражена в сборнике статей «Вехи» (1909), в составлении которого приняли участие наиболее известные русские философы Н. А. Бердяев, С. Н. Булгаков, М. О. Гершензон, А. С. Изгоев, Б. А. Кистяковский, П. Б. Струве и С. JI. Франк. Они считали, что до тех пор, пока не произойдет духовного очищения личности, революционный переворот бессмыслен. Веховцы ставили в вину русской интеллигенции увлеченность противогосударственными идеями, безрелигиозность и космополитизм. По их мнению, русская интеллигенция вместо воспитания народа в духе парламентаризма и почитания законов, сознательно будила у него «темные», разрушительные инстинкты, толкая на насилие. При этом сама интеллигенция не смогла предложить ничего конструктивного, творческого. Идеи «Вех» были крайне негативно восприняты руководством кадетской партии. В следующем году оно подготовило и издало контрсборник статей «Интеллигенция в России», в котором отстаивалась мысль о нерасторжимой связи интеллигенции и освободительного движения.

Одним из путей преодоления кризиса либерализма в России стало формирование новой политической партии — прогрессистов. Понятием «прогрессизм» исследователи объединяют политически активную часть российских предпринимателей с либеральной интеллигенцией. Эти идеологическое течение и политическое движение зародились в период первой российской революции, организационно оформившись в партию в 1912 г. Политическим идеалом

прогрессистов являлось «утверждение конституционно-монархи- ческого строя с политической ответственностью министров перед народным представительством». Они были сторонниками гражданского общества и правового государства, выступали за отмену положения об усиленной и чрезвычайной охране, расширение прав Государственной думы и демократизацию избирательного закона, реформу Государственного совета, отмену сословных ограничений и привилегий. В области местного самоуправления прогрессисты отстаивали независимость городских дум и земств от административной опеки, создание мелкой земской единицы, расширение круга избирателей и т. п. Придерживаясь принципа сохранения единого и неделимого российского государства, партия ратовала за «устранение посягательств на национальные особенности, культурную самобытность, родной язык и религию входящих в состав империи народностей».

Лидерами партии являлись братья П. П. Рябушинский и В. П. Ря- бушинский и А. И. Коновалов. П. П. Рябушинский как сын московского фабриканта, владельца предприятий хлопчатобумажной промышленности, после смерти отца возглавил семейную фирму, его личное состояние оценивалось в 4,6 млн рублей. В ноябре 1905 г. П. П. Рябушинский вступил в «Союз 17 октября», нов 1906 г. из-за разногласий с А. И. Гучковым перешел в Партию мирного обновления. В 1908—1912 гг. П. П. Рябушинский при участии П. Б. Струве организовывал «экономические беседы» представителей деловых кругов с либеральной профессурой в целях разработки программы экономического развития России. Будучи товарищем председателя Совета съезда старообрядцев, он активно привлекал своих единоверцев к политической борьбе. В 1912 г. П. П. Рябушинский стал членом ЦК и председателем Московского комитета партии прогрессистов.

В. П. Рябушинский — брат П. П. Рябушинского и совладелец семейного банкирского дома — в годы первой российской революции был одним из создателей Торгово-промышленной партии, входил в ЦК «Союза 17 октября». В 1911—1912 гг. на его деньги в Москве под общей редакцией П. Б. Струве был издан двухтомник «Великая Россия», в котором проводилась идея восстановления статуса России как великой военной державы. В 1912 г. В. П. Рябушинский был избран в состав ЦК партии прогрессистов.

А. И. Коновалов также был выходцем из семьи фабриканта, владельца хлопчатобумажных предприятий. Талантливый и разносторонне одаренный человек, он прекрасно играл на пианино,

учился у профессора Московской консерватории А. И. Зилоти. Возглавив семейный бизнес, А. И. Коновалов ввел на фабриках 9-часо- вой рабочий день, на средства фирмы построил две школы, бесплатную библиотеку-читальню, клуб, две больницы, родильный приют, ясли, бесплатные казармы для одиноких рабочих, а для семейных — 120 домиков. Политической деятельностью он занялся в 1905 г., являлся членом Торгово-промышленной партии и Партии мирного обновления, вместе с П. П. Рябушинским устраивал «экономические беседы». В 1912 г. стал членом ЦК партии прогрессистов.

П. П. Рябушинский, В. П. Рябушинский и А. И. Коновалов разработали свой проект экономической модернизации России, выстроив новую систему ценностей. Они считали, что центральной фигурой модернизации должен был стать «передовой» предприниматель. По мнению прогрессистов, первоочередными национальными задачами являлись превращение России в развитую индустриальную державу, создание прочного экономического фундамента для строящегося правового государства. На органы правительственной власти возлагалась обязанность экономического планирования и координации, а также регулирования отношений между капиталом и наемным трудом. Основой аграрного сектора должно было стать крупное помещичье хозяйство капиталистического типа.

Сферой деятельности прогрессистов была Государственная дума. Представители партии обязывались обличать незаконные действия правительства и использовать законодательную инициативу «в проведении требований необходимого минимума преобразований». В политическом спектре Российской империи партия прогрессистов заняла положение между «Союзом 17 октября» и Конституционно-демократической партией. Центральным печатным органом прогрессистов стала московская газета «Утро России», издававшаяся П. П. Рябушинским.

РЕВОЛЮЦИОННО-ДЕМОКРАТИЧЕСКИЕ ПАРТИИ

В межреволюционный период в очень сложном положении оказались партии социалистической ориентации, прежде всего, эсеры. Кризис Партии социалистов-революционеров был глубже и болезненней, чем других организаций. Он усугублялся столыпинской аграрной реформой, грозившей перечеркнуть эсеровскую аграрную программу, и разоблачением провокаторства руководителя Бое

вой организации Е. Ф. Азефа. С помощью Е. Ф. Азефа полиции удалось ликвидировать летучие боевые отряды партии и фактически парализовать деятельность самой Боевой организации. Осенью 1907 г. расследованием деятельности Е. Ф. Азефа занялся известный журналист В. JI. Бурцев, разоблачавший провокаторов и ранее. Ему удалось организовать в Лондоне встречу делегации ЦК эсеров с бывшим директором Департамента полиции А. О. Лопухиным, который подтвердил, что Е. Ф. Азеф — полицейский агент. В январе 1909 г. ЦК официально объявил руководителя Боевой группы провокатором. Тем самым террористическая деятельность эсеров оказалась дискредитированной. Попытка заместителя Е. Ф. Азефа Б. В. Савинкова возродить террор не удалась.

Серьезный кризис, идейный и организационный, затронул и РСДРП. Большая группа социал-демократов, в основном из числа меньшевиков, выступила против подпольной борьбы, считая, что в условиях правительственных репрессий она может привести к краху партии. Члены группы предлагали перейти к работе только в легальных организациях: профсоюзах, кооперативах, культурно-просветительских обществах, Государственной думе и др. Характерной чертой их воззрений было также отстаивание сугубо пролетарских интересов. Сторонников данной тактики стали называть «ликвидаторами». Их лидерами были А. Н. Потресов, П. А. Гарви, В. О. Цедербаум и С. О. Цедербаум. Идейными центрами движения стали журналы «Возрождение» (Москва) и «Наша заря» (Санкт-Петербург).

Другой крайностью российской социал-демократии в межреволюционный период являлся «отзовизм». Его представители, в основном большевики, требовали отозвать членов РСДРП из III Думы, прекратить работу в легальных организациях, сосредоточившись исключительно на нелегальной работе. Лидером отзовистов был А. А. Богданов. Идейно близок к нему был и А. В. Луначарский, пытавшийся соединить марксизм с религией и придать научному социализму характер религиозного верования, понятного широким народным массам. Его учение получило название «богостроительство». Впоследствии сторонники А. В. Луначарского и отзовисты объединились в группу «Вперед» и стали выпускать одноименную газету.

Борьбу с ликвидаторами и группой «Вперед» возглавил В. И. Ленин. В январе 1912 г. ему удалось провести в Праге VI конференцию РСДРП. По сути это было сепаратное совещание большевиков, в котором не принимали участие ни лидеры меньшевизма (Г. В. Плеханов, Ю. О. Мартов, А. Н. Потресов), ни представители отзовистов.

Поэтому В. И. Ленину удалось повести за собой большинство делегатов. Конференция исключила из партии меныпевиков-ликвида- торов, приняла решения о воссоздании Русского бюро ЦК РСДРП для координации революционной работы непосредственно в России и об издании ежедневной легальной газеты «Правда». Ее первый номер вышел спустя три месяца. Однако социал-демократам не удалось преодолеть идейные и тактические разногласия. Пражская конференция скорее еще более разделила большевиков и меньшевиков, ускорив их трансформацию в самостоятельные политические партии.

НОВЫЙ ПОДЪЕМ ОБЩЕДЕМОКРАТИЧЕСКОГО ДВИЖЕНИЯ

С 1910 г. начинается оживление общественного движения. Ярким проявлением роста настроений протеста стала реакция общества на смерть великого русского писателя Л. Н. Толстого 7 ноября 1910 г. Вначале забастовали рабочие нескольких заводов Санкт- Петербурга, Москвы, Киева и Николаева. Затем на улицы вышли студенты столичных вузов. Демонстрации проходили под лозунгами за отмену смертной казни. Акции протеста состоялись также в Москве, Киеве, Харькове и Томске.

В начале 1911г. вспыхнула всеобщая студенческая забастовка, вызванная реакционными действиями министра народного просвещения Л. А. Кассо. Находясь в постоянной конфронтации с либерально-демократическими фракциями III Думы, он отозвал закон о новом университетском уставе, одобренный депутатами еще в мае 1910 г. Несколько тысяч бастовавших студентов были исключены из высших учебных заведений. Протестуя против политики Л. А. Кассо, популярнейшие профессора Московского университета (В. И. Вернадский, Н. Д. Зелинский, П. Н. Лебедев, К. А. Тимирязев, С. А. Чаплыгин) подали в отставку.

Быстрыми темпами со второй половины 1910 г. ширилось рабочее движение. В 1911 г. число участников забастовок составило 105 тыс. человек — примерно столько же, сколько в предшествующие два года. Преобладали экономические стачки: рабочие боролись за повышение заработной платы, сокращение рабочего дня, улучшение условий труда и быта. Число политических забастовщиков было сравнительно невелико — около 8 тыс. человек.

Переломными для развития рабочего движения явились события на Ленских золотых приисках весной 1912 г., принадлежавших кампании «Лензолото». Прииски были расположены в глухой тайге, рабочие трудились и жили в тяжелых условиях, при этом администрация постоянно снижала заработную плату путем всевозможных штрафов и обсчетов. Поводом для возмущения рабочих послужила выдача испорченного конского мяса. В забастовке, начавшейся в конце февраля 1912 г., приняло участие свыше 8 тыс. человек на 48 приисках из 423-х. Стачечники предъявили требования: введение 8-часового рабочего дня, увеличение заработной платы, отмена штрафов и т. п. Руководство «Лензолото» решило подавить забастовку силой, для чего за счет кампании в тайгу была доставлена рота солдат. 4 апреля солдаты расстреляли демонстрацию рабочих. В итоге было убито 270 и ранено 250 человек.

Ленский расстрел вызвал волну протеста по всей стране. В стачках солидарности приняло участие до 300 тыс. рабочих. Для расследования дела власти вынуждены были отправить на прииски специальную комиссию во главе с членом Государственного совета сенатором С. С. Манухиным. Комиссия оправдала действия рабочих, на них были распространены новые страховые законы.