Русская культура XIV-XVI веков, хотя и не была чужда заимствованиям с запада и Востока, в основном развивала собственные традиции предшествующего периода. Обратите внимание на такой факт, что советская историография немало сделала, отыскивая аналоги таких эпохальных явлений Европы, как Возрождение и Реформация. Однако стоящая за такими поисками посылка, трактующая отсутствие данных феноменов как признак культурной отсталости, сомнительна. Русская средневековая культура в ряду особенностей своего формирования была не просто региональным вариантом европейской культуры - это была другая культура, основывающаяся на православии.
Определяя основное содержание и направление историко-культурной: процесса средневековой Руси, следует отметить, что культура уходила своими корнями в народное творчество и имела в нем главную питательную среду своего развития. Формирование русской культуры средневековья отразило свойственные этой эпохе особенности и противоречия.
В историко-культурном процессе XIII-XV вв. выделяются два периода Первый (с 1240 г. до середины XIV в.) характеризуется заметным упадком во всех областях культуры (в связи с монголо-татарским завоеванием и одновременной экспансией со стороны немецких, датских, шведских, литовских и польских феодалов); второй период (вторая половина XIV-XV вв.) отмечен подъемом национального самосознания, возрождением русской культуры. Именно Московскому княжеству было суждено, преодолевая феодальную раздробленности Руси, возглавить борьбу против Золотой Орды и к концу XV в. завершить оба процесса созданием единого и независимого государства.
После исторической победы на Куликовом поле (1380 г.) главенствующая роль Москвы в развитии русского искусства становится все более несомненной. В обстановке национального подъема искусство Руси переживает расцвет Предвозрождения. Москва становится художественным центром Руси.
Монголо-татарское нашествие прервало мощный подъем русской культуры. Разрушение городов, утрата традиций, исчезновение художественных направлений, уничтожение памятников письменности, живописи, зодчества -- удар, оправиться от которого удалось лишь к середине XIV в. В идеях и образах русской культуры XIV-- XVI вв. отразились настроения эпохи -- времени решающих успехов в борьбе за обретение независимости, свержение ордынского ига, объединение вокруг Москвы, формирование великорусской народности.
С X в. почти половина Европейской части России вошла в состав феодального Древнерусского государства, где сложилась самобытная художественная культура с рядом местных школ (юго-западные, западные, новгородско-псковская, владимиро-суздальская), накопившая опыт строительства и благоустройства городов, создавшая замечательные памятники древнего зодчества, фрески, мозаики, иконы. Её развитие было прервано монголо-татарским нашествием, приведшим Древнюю Русь к экономическому и культурному упадку и к обособлению юго-западных земель, вошедших в состав польско-литовского государства. После полосы застоя в размещавшихся на территории России Древнерусских землях с конца XIII в. начинает складываться собственно русская (Великорусская) художественная культура. В ее развитии ощутимее, чем в искусстве Древней Руси, проявилось воздействие городских низов, ставших важной общественной силой в борьбе за избавление от монголо-татарского ига и объединение русских земель. Возглавившая уже в XIV в. эту борьбу великокняжеская Москва синтезирует достижения местных школ и с XV в. становится важным политическим и культурным центром, где складываются проникнутое глубокой верой в красоту нравственного подвига искусство Андрея Рублева и соразмерная человеку в своем величии архитектура Кремля. Апофеоз идей объединения и укрепления русского государства воплотили храмы-памятники XVI в. С развитием экономических и общественных отношений в XVII в. окончательно ликвидируется обособленность отдельных областей, и расширяются международные связи, в искусстве нарастают светские черты.
Не выходя в целом почти до конца XVII в. за рамки религиозных форм, искусство отражало кризис официальной церковной идеологии и постепенно утрачивало цельность мировосприятия: непосредственные жизненные наблюдения разрушали условную систему церковной иконографии, а заимствованные из западноевропейской архитектуры детали вступали в противоречие с традиционной композицией русского храма. Но этим отчасти подготовлялось решительное освобождение искусства от влияния церкви, совершившееся к началу XVIII в. в результате реформ Петра I.
После монголо-татарского нашествия долгое время летописи упоминают лишь о строительстве недошедших до нас деревянных сооружений. С конца XIII в. в избежавшей разорения Северо-Западной Руси возрождается и каменное зодчество, прежде всего военное. Возводятся каменные городские укрепления Новгорода и Пскова, крепости на приречных мысах (Копорье) или на островах, порой с дополнительной стеной у въезда, образующей вместе с основной защитный коридор - “захаб” (Изборск, Порхов). С середины XIV в. стены усиливаются могучими башнями, в начале над воротами, а затем и по всему периметру укреплений, получающих в XV веке планировку, близкую к регулярной. Неровная кладка из грубо отесанного известняка и валунов наделяло сооружение живописью и усиливало их пластическую выразительность.
Такой же была кладка стен небольших однокупольных четырехстолпных храмов конца XIII - 1-й половины XIV вв., которым обмазка фасадов придавала монолитный облик. Храмы строились на средства бояр, богатых купцов. Становясь архитектурными доминантами отдельных районов города, они обогащали его силуэт и создавали постепенный переход представительного каменного кремля к нерегулярной деревянной жилой застройке, следующей естественному рельефу. В ней преобладали 1-2 этажные дома на подклетях, иногда трехчастные, с сенями посередине.
С началом возрождения Москвы в ней в 1320-1330-х гг. появляются первые белокаменные храмы. Не сохранившийся Успенский собор и собор Спаса на Бору с поясами резного орнамента на фасадах восходили по типу к четырехстолпным с тремя апсидами владимирским храмом до монгольской поры. Во второй половине XIV в. строятся первые каменные стены Кремля на треугольном в плане холме при впадении Неглинной в Москву-реку. На востоке от Кремля расстилался посад с параллельной Москве-реке главной улицей. Схожие по плану с более ранними, храмы конца XIV - начала XV вв. благодаря применению дополнительных кокошников в основании барабана, приподнятого на подпружных арках, получили ярусную композицию верхов. Это придавало зданиям живописный и праздничный характер, усиливавшийся килевидными очертаниями закомар и верхов порталов, резными поясками и тонкими полуколонками на фасадах. В соборе московского Андроникова монастыря угловые части основного объема сильно понижены, а композицияверха особенно динамична. В бесстолпных церквах московской школы XIV- начала
XV вв. Каждый фасад иногда увенчивался тремя кокошникам.
Переломным для историко-культурного развития русских земель стали конец XV-XVI вв. Завершалось образование единого Русского государства, развернулось широкое градостроительство, налаживались международные торговые связи. Страна окончательно освободилась от монголо-татарского ига. Завершилось формирование русской народности. Это существенно сказалось на формировании культурных процессов.
Складывание централизованного государства, возглавляемого московскими князьями, ликвидация феодальной раздробленности оживили экономическую, политическую и культурную жизнь страны. Русская культура этого периода развивается в тесной связи с задачами государственного объединения страны, в борьбе с остатками Золотой Орды и западными соседями.
Новые явления в архитектуре XIV-XVI века. Шатровый стиль в архитектуре XVI века
Архитектура и строительство шатровых храмов Шатровые храмы не имеют внутри столбов, и вся масса здания держится на фундаменте. Наиболее известными памятниками этого стиля являются церковь Вознесения в селе Коломенское, построенная в честь рождения Ивана Грозного, Покровский собор (Василия Блаженного), сооруженный в честь взятия Казани Строительство больших пятиглавых монастырских храмов типа Успенского собора в Москве. (Успенский собор в Троице-Сергеевском монастыре, Смоленский собор Новодевичьего монастыря, соборы в Туле, Суздале, Дмитрове) Строительство небольших, каменных или деревянных посадских храмов. Они являлись центрами слобод.
В русской архитектуре 16 века произошел небывалый подъем. Объединение русских земель, стабилизация государственной власти, которая привела к массовому строительству по всей территории России городов и крепостей. Росло и мастерство русских строителей. Труд российских мастеров был в почете, об этом свидетельствует то, что о самых выдающихся зодчих говорится даже в летописи. В церковной архитектуре 16 века утвердилось строительство шатровых храмов. Шатровые храмы не имели внутри себя столбов, вся постройка держится лишь на фундаменте. Шедевров русской архитектуры 16 века стала церковь Вознесения в Коломенском, построенная в честь рождения Ивана IV. Еще одним русским архитектурным успехом стал Покровский Собор, еще его называют Собором Василия Блаженного. Сооружен Покровский Собор был в честь взятия Казани. В 16 веке русские города и монастыри стали украшать пятиглавыми храмами, которые строили по образцу кремлевского Успенского Собора. Это Смоленский собор в Новодевичьем монастыре, соборы в крупных русских городах, и Успенский Собор в Троице-Сергиевой лавре.
Русская архитектура 16 века оставила большой след в облике Москвы. Вокруг Кремля появились ремесленные и торговые посады, боярские и купеческие усадьбы. Именно в 16 веке сложилась характерная для Москвы радиальная застройка. Появился Китай - город, защищавший прилегающие к Красной площади слободы, появились и белокаменные стены Белого города (бульварное кольцо), Земляной город (садовое кольцо). Константинопольский патриарх Иеремии II восхищался красотой Москвы, триумфом русской архитектуры 16 века. Патриарх, говорил, что Москва это не город, а скорее раскинутый до самых пределов горизонта монастырь. Глаз разбегался в желание пересчитать большое количество колоколен и главы церквей. На каждой из бесчисленных церквей сверкали 5 красивых металлических купола. А меж церквями виднелось множество кровель, выкрашенных по большей части в зеленую краску, что придавало городу вид медно - зелено - серой шахматной доски.
Между собором Василия Блаженного и воротами Кремля виднелась Красная площадь, на ней были виселицы Ивана IV. Переходя от центра Москвы к её окраинам, взгляд за второй каменной стеной уже не различал ничего. Картинка, явившаяся перед взором, представляла собой некий лабиринт переулков, беспорядочно выставленных домов, да ярко раскрашенных изб. С 1505 года по 1508 гг. в Кремле строится величайший памятник русской архитектуры 16 века - Колокольня Ивана Великого. Её возвели на месте церкви Иоанна Лествичника. Архитектором колокольни бы итальянец Бон Фрязин. Звук колокола церкви разносился по всему Кремлю. Колокольня стала доминантной постройкой Кремля.
Другими значительными историческими событиями, вызвавшими к существованию новые формы государственной и церковной жизни и новые архитектурные мотивы, стало венчание на царство великого князя Иоанна IV в 1547 году, распространение христианства на востоке России и утверждение Патриаршества в России в 1589 году. Эти события, а также то обстоятельство, что к концу XV века Россия оказалась практически единственным крупным независимым государством, исповедовавшим православие, придало формуле «Москва - Третий Рим» новую практическую окраску. Москва стала осознаваться местом, в котором совершается молитва за весь православный мир от лица всего православного мира. Это осознание молитвенной и государственной миссии вызвало к жизни новые архитектурные мотивы, строй которых уже довольно значительно отличался от древнерусской традиции. В XVI веке в период царствования Василия III, Иоанна IV и Бориса Годунова были созданы многие храмы, в том числе столпообразные, шатровые, архитектура которых свидетельствует о напряженных творческих исканиях русских зодчих. Если итальянские мотивы, присоединяясь к древнерусской системе, образовывали некую единую систему, то новые архитектурные мотивы XVI-XVII веков уже никак не могли сложиться в органическое целое. Здесь можно говорить скорее о сосуществовании архитектурных систем, каждая из которых на какое-то время могла стать совершенно автономной, самодостаточной и заместить собою все другие.
Русские зодчие, быстро усвоив знания западной строительной техники, как раньше византийской, обратились к решению задачи создания своей самобытной храмовой архитектуры на основе достижений предыдущего периода храмостроительства. Шатровые храмы являлись одной из распространенных, привычных и любимых форм в деревянном зодчестве. Высокий четырех- или восьмигранный сруб церкви увенчивался обычно высокой шатровой кровлей с одной главой наверху. Этот тип постепенно усложняется, к храму пристраиваются приделы, покрытые чаще всего так называемой «бочкой» или шатром меньшего размера. Иногда шатровый храм опоясывается крытой галереей внизу у подклета или на высоте второго этажа.
«В Москве в начале XVI века, - пишет Игорь Грабарь, - выросло несколько храмов, в которых деревянное зодчество отразилось почти всей суммой форм, выработанных в ней веками. Первые и самые совершенные из них были храмы в селах Коломенское и Острове; с них начинается новая эра в архитектуре. Как и в шатровых деревянных церквях в новом типе храма квадратное основание на известной высоте переходит в восьмигранный, постепенно суживающийся кверху, шатер. Переход квадрата в восьмерик произведен при помощи остроумной системы арочек, или кокошников, несколькими рядами стремящихся вверх и дающих всей конструкции чрезвычайную легкость и нарядность».
Духовное стремление русских людей к возвышенному, небесному, являющееся отголоском движения исихазма XIV века, нашло выражение в архитектуре шатровых церквей, которые стремлением своих форм ввысь, к небу, увлекали с собой тех, кто к ним приближался. «Возделка шатровой формы храма составило то поприще для русского зодчества, где оно, действуя самостоятельно, вполне обнаружило свою оригинальность и свое русское замышление о красоте Божьего храма», - писал знаток русской истории И.К. Забелин (1820-1908).
Многие храмы XVI века посвящаются определенным событиям и имеют характер храма-памятника. Так, в ознаменование рождения (1530) наследника великого князя Василия III - Иоанна IV в селе Коломенское под Москвой сооружается церковь в честь Вознесения Господня (1530-1532). По косвенным данным в строительстве храма принимал участие западноевропейский мастер, возможно, работающий в то время в Москве Петрок Малой. Говоря о ней, летописец отмечает: «Бе же церковь та велми чюдна высотою и красотою и светлостию, такова же не бывала прежде на Руси». Церковь Вознесения является первым и по оценкам многих искусствоведов самым совершенным каменным шатровым храмом на Руси. Посвящение храма празднику Вознесения образно выражено вертикальной устремленностью столпа, его центричностью, динамичным ритмом стрельчатых элементов фасадов, имеющих готическое происхождение, и постепенным уменьшением пластики по мере увеличения высоты. Открытое почти на всю высоту шатра пространство интерьера также устремлено ввысь. Однако, мемориальное назначение храма, выраженное в его внешнем облике, превалирует над богослужебным назначением храма, интерьер которого не рассчитан на его восприятие молящимися.
В 1547 году семнадцатилетний великий князь Иоанн IV по примеру греческих царей венчается на царство митрополитом св. Макарием (+1563) в Успенском соборе Кремля. В память этого события в селе Дьяково под Москвой был воздвигнут столпообразный храм в честь Усекновения Главы Иоанна Предтечи (1547). Архитектура храма, состоящего из пяти восьмигранных столпообразных церквей, объединенных цокольной частью, стала впоследствии прообразом для собора Василия Блаженного в Москве.
Столпообразные шатровые храмы во второй половине XVI века нашли широкое применение в каменном храмостроительстве. Это церкви во имя св. Петра Митрополита в Переяславле-Залесском (1585), церковь во имя свв. Косьмы и Дамиана в Москве (1565), церковь в честь Преображения Христова в селе Остров (кон. XVI в.), церковь Рождества в селе Беседы (кон. XVI в.). Даже после того, как в разрешительных грамотах Патриарха Никона на строительство новых храмов в середине XVII века говорилось: «а глава на церкви была бы не шатрова», художественный вкус эпохи не мог до конца изгнать шатровые кровли из церковного зодчества. Они нашли широкое применение в покрытии пристраивавшихся к церквям колоколен.