Сочинения
Russische Sprachlere (1764-1765):
Русская грамматика. Ч.I-II. С предисловием С.К.Булича. Издание Отделения русского языка и словесности (ОРЯС) Императорской академии наук. СПб., 1904.. /Публикация немецкого оригинала с предисловием С.К.Булича.
Русский перевод «Русской грамматики» в издании В. Ф. Кеневича Общественная и частная жизнь Августа Людвига Шлецера, им самим описанная: Пребывание и служба в России, от 1761 до 1765 г.; известия о тогдашней русской литературе. Перевод с немецкого с примечаниями и приложениями В.Кеневича. Сборник Отделения русского языка и словесности Императорской академии наук, т. XIII. СПб., 1875. С.419—451.
«Versuch einer allgemeinen Geschichte der Handlung und Seefart in den ältesten Zeiten» (Росток, 1761);
«Systema politices» (Геттинген, 1773);
«Briefwechsel meist historischen und politischen Inhalts» (1776—1782);
«Historische Untersuchungen über Russlands Reichsgrundgesetze» (Гота, 1776);
«Entwurf zu einem Reisecollegium nebst einer Anzeige des Zeitungskollegii» (1777);
«Nähere Anzeige des sogenannten Zeitungscollegii» (1791);
«Staatsanzeigen als Fortsetzung des Briefwechsels» (1782—93);
«Staatsgelartheit nach ihren Haupteilen in Auszug und Zusammenhang» (Геттинген, 1793—1804);
«Kritische Sammlung zur Geschichte der Deutschen in Siebenbürgen» (1795—97).
Кроме того, издал работу Ахенваля: «Staatsverfassung der europäischen Reiche im Grundrisse» (Геттинген, 1784)
4.И. Болтин — род. 1 января 1735 г., как полагают — в родовом своем имении селе Жданове, Алатырского уезда; умер. 6 октября 1792 г. Фамилия Болтиных принадлежит к древнему дворянскому роду, служившему в московский период на поприщах военном, административном и дипломатическом. Отец И. Н. Болтина, Никита Борисович (1672—1738), в чине стольника и капитана, состоял комиссаром в Кригс-Комиссариате и владел многими поместьями в уездах: Арзамасском, Нижегородском, Муромском, Рязанском и Алатырском. Мать Болтина, Дарья Алексеевна, урожденная Чемоданова, три раза была замужем и пережила всех мужей. После отца И. Н. Болтину досталась значительная часть его имений, до 900 крестьян муж. пола; но, кроме того, он наследовал и часть имущества своей матери (в Пензенском, Арзамасском и Симбирском уездах). Получив домашнее воспитание, состоявшее в обучении русской грамоте, чтению и письму, арифметике и французскому языку, Болтин поступил в начале 1751 г. в лейб-гвардии конный полк (учрежденный при Имп. Анне Ивановне), звание полковника в котором носила Императрица и ряды которого пополнялись цветом русского дворянства. Прослужив 18 лет и не раз исполняя разные хозяйственные поручения (по строительной части и по конским заводам, принадлежавшим гвардии), Болтин вышел в отставку со званием премьер-майора армии. Он женился весьма рано на дочери новгородского помещика Ирине Осиевне Пустошкиной, от которой имел дочь Екатерину, бывшую замужем за статс-секретарем П. А. Соймоновым. Можно полагать, что, живя в Петербурге, Болтин значительно расширил свой умственный кругозор чтением и изучением живых языков. По крайней мере, в своих трудах, пользуясь преимущественно классическими сочинениями современной французской литературы, он умело обращается с извлечениями из греческих и латинских авторов, с писателями и вопросами, относящимися к средневековой и новой литературе. Вместе с тем он питал большой интерес к русской словесности и, как говорят, был лично знаком с Тредьяковским, Ломоносовым, Сумароковым и Миллером. Есть также указание, что Болтин уже в 1756 г. состоял членом петербургской масонской ложи. Во время своей службы Болтин сблизился с Г. А. Потемкиным, который поступил в тот же полк в 1761 г. и вышел из него одновременно (в ноябре 1765 г.) с Болтиным, а их дружественные отношения отразились потом и на службе этого последнего. 13 июня 1769 г. Болтин был назначен директором васильковской таможни, которая имела значение по важности этого пограничного пункта; но здесь предстояли ему еще заботы по случаю свирепствовавшей во время турецкой войны чумной заразы, которые были признаны весьма благоразумными и заслуживающими поощрения. Впрочем, только в 1779 г., по ходатайству Потемкина, Болтин получил чин надворного советника и перемещен был (27 мая 1779 г.) в главную таможенную канцелярию; по закрытии же этой последней (1780 г.) он был награжден чином коллежского советника и вскоре за тем (15 марта 1781 г.) назначен прокурором военной коллегии, в которой и оставался по день своей смерти, состоя в последние годы (с 24 ноября 1788) ее членом, в чине генерал-майора (с 1786); а президентом военной коллегии с 1784 г. был князь Потемкин. Будучи прокурором, Болтин некоторое время заведовал делами главной провиантской канцелярии, а в звании члена коллегии — денежной частью, которая после его смерти была найдена в полном порядке. Как крупный землевладелец Болтин нередко подвергался тяжбам и жалобам по своим и казенным делам. Так, тяжба по поводу снятых им у казны кинбурнских соляных озер, отчисленных в собственность предполагавшегося к открытию екатеринославского университета, восходила до Сената и Императрицы. Но те же частные дела и состояние здоровья заставляли Болтина нередко отлучаться в свои поместья, чему он обязан был близким знакомством с разными местами России. При этом он посещал монастыри и интересовался историческими материалами; а по случаю пребывания на сарептских и царицынских водах издал их описание ("Хорография сарептских целительных вод с приложениями нужных сведений и советов для имеющих намерение к тем водам ехать для своего пользования", СПб., 1782). В 1784-1786 написал свой основной труд - «Примечания на Историю древния и нынешния России г. Леклерка» (т. 1-2, 1788), явившийся ответом на книгу французского просветителя Н.Г. Леклерка («Histoire physique, morale, civile et politique de la Russie ancienne», Paris, 1783-1784). Болтин прямо заявляет, что сочинение Леклерка проникную ложью, клеветой и пустословием, отличается нелепостью суждений, бесчисленными и грубыми ошибками, а он, Болтин, пишет в защиту "правды и отечества". Болтин показывает, что сочинение Леклерка на две трети наполнено ненужными вещами, взятыми из общих путешествий (Кука и др.), из истории философической о торговле обеих Индий (Рейналя), из истории древней, римской и проч., из которых он иногда берет целыми страницами и переделывает на свой лад, не умея отличить вероятное от неверного, достойное от лишнего, так что приличнее самое сочинение его назвать было бы "всякою всячиной или potpourri, а никак не историей, название которой ему неприлично". В своих обширных "примечаниях" Болтин следит за противником из страницы в страницу, отмечая непонимание автором источников, обычаев и языка страны, высокомерность тона и, наконец, явное злословие, а по поводу рассуждения Леклерка о законодательстве он прямо замечает, что "не так легко писать законы, как для больных рецепты" (намекая на его звание врача). Труд Болтина от начала до конца проникнут полемическими приемами, которые, в свою очередь, придают его собственному произведению живость изложения и легкость слога, значительно выделяющие автора в ряду других современных писателей. Дикость страны в начале истории и невежество народа, современное автору, религиозное суеверие и политическое рабство, умышленно поддерживаемые духовенством и правительством, количество жителей, не соответствующее обширности территории, и употребление средств преимущественно на военные нужды и защиту, — вот та канва, которая составляет красную нить многотомного труда Леклерка. Метод возражений Болтина состоит в постоянных сопоставлениях обвинений и мнений противника с подобными же фактами из западной истории. Не менее жестоко досталось Леклерку за пользование им источниками, за карты, признанные никуда не годными, и за "мнимые портреты" древних русских князей, взятые с позднеших медалей, над которыми зло посмеялся и Шлецер. В противовес взглядам Вольтера, рассматривавшего русский феодализм как систему политических институтов, связанных с крупным землевладением, Болтин сводил феодализм на Руси к «своенравию» крупных вельмож, их отказу от соблюдения изначально существовавших принципов «единовластия». Болтин критически относился к последствиям петровских реформ, направленных на расширение контактов с Западом, видя в них (как и М.М. Щербатов) источник «повреждения нравов» в России XVIII в. Идеалом государственного управления считал политику императрицы Екатерины II как образец полного соответствия государственных законов «общественным нравам» страны. С незначительными возражениями в адрес книги Болтина выступил Щербатов, помогавший Леклерку в написании его труда («Письмо кн. Щербатова, сочинителя Российской истории, к одному приятелю...», 1789), что привело к началу полемики между двумя историками: Болтин издал «Ответ генерал-майора Болтина на письмо кн. Щербатова, сочинителя Российской истории». В 1788-1792 работал над систематизацией своих критических замечаний на «Историю Российскую с древнейших времен» Щербатова (издание 1793-1794), большинство которых касались частных проблем источниковедения, исторической географии, терминологии, топонимики и др. Вместе с Мусиным-Пушкиным и И.П. Елагиным Болтин участвовал в издании и комментировании ряда памятников древнерусской письменности, в т.ч. «Правды Русской, или Законов великих князей Ярослава Владимировича и Владимира Всеволодовича» (1792), «Книги Большому Чертежу» (1792), «Духовной великого князя Владимира Всеволодовича Мономаха детям своим, названной в летописи Суздальской Поученье» (1793). Вероятно, работал над переводом и комментированием «Слова о полку Игореве». Архив Болтина, приобретенный после его смерти Мусиным-Пушкиным, содержал подготовительные работы историка («Выписки для уразумения древних летописей, с изъяснением древних слов, из употребления вышедших, и географических мест, упоминаемых в летописях наших», «Толковый славяно-российский словарь на букву «А» и др.), а также ряд древнерусских источников, в т.ч. летописей. Исторические взгляды Болтина оказали непосредственное влияние на Н.М. Карамзина и М.Т. Каченовского, были высоко оценены С.М. Соловьевым и В.О. Ключевским.
умер. 6 октября 1792 г.
5. КнязьМихаи́л Миха́йлович Щерба́тов (22 июля1733—12 декабря1790) —русскийисторик,публицист. Почётный членСанкт-Петербургской Академии Наукс1776 года, членРоссийской академии(1783).
Служба
Сын генерал-майора князя Михаила Юрьевича Щербатоваот брака с княжной Ириной Семёновной Сонцовой-Засекиной. Щербатов получил глубокое и разностороннее домашнее образование. В раннем детстве был записан в гвардейскийСемёновский полк, а в1756 годупроизведён впрапорщики. Вышел в отставку сразу после манифеста«О вольности дворянства»в чинекапитана.
В 1767он поступил на гражданскую службу: в конце 60-х гг. работал вКомиссии по составлению нового Уложенияи выдвинулся как лидер оппозиционного правительству родовитого дворянства. В1771сделангерольдмейстероми в эти годы разбирал по поручению Екатерины II бумаги Петра Великого. В1773пожалован вкамергеры. В1778г. он стал президентом Камер-коллегии с чиномтайного советникаи был назначен присутствовать в экспедиции винокуренных заводов; в1779г. был назначен сенатором. Около1788вышел в отставку в чине действительного тайного советника.
От брака с дальней своей родственницей, княжной Наталией Ивановной Щербатовой, имел двух сыновей Ивана и Дмитрия и четырёх дочерей Ирину (жена историка М. Г. Спиридова), Прасковью, Анну, Наталью (матьП. Я. Чаадаева).