Ваганты

Слово «вагант» (vagantes) в дословном переводе с латыни означает «бродячий». В Средние века это понятие первоначально (в период Раннего Средневековья) применялось к священникам без прихода, к монахам, покинувшим монастырь. Позже, в период Зрелого Средневековья его стали относить к многочисленным школярам и студентам, странствующим в поисках знаний из университета в университет, из города в город. В XII–XIII веках число таких скитальцев на дорогах Европы резко увеличилось, поскольку выпускникам университетов становилось все труднее найти себе место. Впрочем, не все школяры благополучно завершали обучение. Причины могли быть самые разные, в том числе и такая, как у «Нищего студента»:

Не для суетной тщеты,

Не для развлеченья –

Из-за горькой нищеты

Бросил я ученье (стр. 429).

Но с полным или с неполным университетским образованием ваганты все же явно выделялись из среды городских низов, среди которых существовали. Ваганты, безусловно, принадлежали к интеллектуальной элите своей эпохи.

Еще одна важная особенность положения вагантов в средневековом обществе заключалась в их полнейшей свободе. Ваганты часто вели нищенский образ жизни. Но зато они обладали той полнотой свободы, которой не владел больше ни один член средневекового общества. Ваганты были абсолютно независимы в своих убеждениях. И эта независимость нашла выражении в их творчестве. Свободомыслие, подкрепленное университетским образованием, приводило к прекрасным художественным результатам.

Клерикальная и карнавальная культуры

Лирику вагантов правомерно рассматривать в соотнесении с клерикальной литературой. Для этого есть ряд причин. Во-первых, некоторые из поэтов-вагантов были в церковном сане или монахами (Вальтер Шатильонский, например), во-вторых, большинство университетов и монастырских школ контролировались церковью, а не светскими властями, в-третьих, языком поэзии вагантов была классическая церковная латынь, в-четвертых, даже пародируя жанры церковного красноречия или церковные обряды (исповедь, литургию), ваганты все же находились в притяжении церковной литературы. Пародируя клерикальную культуру, они продолжали ей принадлежать.

Однако лирика вагантов – это еще и часть площадной карнавальной культуры средневековья. В каранавально-перевернутой, «изнаночной» интерпретации предстают здесь духовники и монахи, церковь и ее обряды («Всепьянейшая литургия»), жанры церковного красноречия («Исповедь Архипиита Кельнского», «Проповедь Архипиита Кельнского», «Завещание»), и даже сами тексты Священного писания («Евангелие от марки серебра», «Апокалипсис голиарда»). Ваганты, конечно же, не были атеистами. Они не отрицали церковные догмы, не были сторонниками церковных реформ. Пародийное начало в лирике вагантов, сближает их с карнавальной народной культурой, которая на короткий период времени переворачивает устройство социума, представляет образ мира наизнанку. В концепции карнавала, разработанной М. М. Бахтиным, определяющим принципом становится переворачивание бинарных оппозиций. В итоге происходит «выведение жизни из обычной колеи» и образования «жизни наизнанку», «мира наоборот». Именно такое пародийное «перевертывание» свойственно латинским стихотворениям вагантов, которые пародируют как клерикальную, так и рыцарскую литературу. Необходима одна принципиальная оговорка: карнавал вагантов не знал ограничений во времени, их пародийное отношение к различным сторонам церковной жизни и литературным жанрам носило характер константы: то что, карнавал «переворачивал» на время карнавала, ваганты «переворачивали» всегда и всюду. Пародирование они сделали основным эстетическим принципом.

По аналогии с рыцарскими и монашескими орденами ваганты утверждали свой «Орден вагантов», что нашло отражение в следующем стихотворении:

Будет ныне учрежден

наш союз вагантов

для людей любых племен,

званий и талантов.

Все — храбрец ты или трус,

олух или гений —

принимаются в союз

без ограничений.

«Каждый добрый человек,—

сказано в уставе,—

немец, турок или грек

стать вагантом вправе».

Признаешь ли ты Христа,—

это нам не важно,

лишь была б душа чиста,

сердце не продажно.

Все желанны, все равны,

к нам вступая в братство,

невзирая на чины,

титулы, богатство.

Наша вера — не в псалмах!

Господа мы славим

тем, что в горе и в слезах

брата не оставим.

Кто для ближнего готов

снять с себя рубаху,

восприми наш братский зов,

к нам спеши без страху!

Наша вольная семья —

враг поповской швали.

Вера здесь у нас — своя,

здесь — свои скрижали!

Милосердье — наш закон

для слепых и зрячих,

для сиятельных персон и

шутов бродячих,

Членом ордена вагантов, таким образом, мог стать всякий веселый и добрый человек, независимо от вероисповедания, рода занятий, возраста, национальности и богатства. Единственной заповедью членов ордена был закон – проявить милосердие друг к другу и ко всем сирым, убогим, терпящим нужду.