2. Сарматские тамги Северного Причерноморья

Многочисленные и могущественные кочевые племена сарматов, обитавшие в течение более 600 лет на огромных просторах Европы сыгра­ли значительную роль в историческом развитии занимаемых ими и сопредельных терри­торий. Они активно участвовали в бурных политических событиях, происходивших в античном мире во II в. до н.э. - IV в. н.э., являлись одним из основных и опасных противников Римской империи, античных центров Причерноморья, Греко-Бактрийского царства. Тесно контактируя с земледельческими племенами Прикубанья в Северного Кавказа наложи­ли заметный отпечаток на их материальную и духовную культуру. Сарматы, ранняя ис­тория которых связана с эпохой поздней древности, на заключительном этапе своего существования открывают период Великого переселения народов, эпоху средневековья.

Сформировавшись в Южном Приуралье на рубеже III-II вв. до н.э., сарматские племена языгов, роксоланов, аорсов, а позднее – аланов волна за волной продвигались на запад в поисках новых территорий. Основой их хозяйства было коневое скотоводст­во, постоянно требовавшее расширения пастбищных угодий. Немаловажную роль в экспансионистских тенденциях сарматов играла и внешне эксплуататорская деятельность, служившая у всех номадов основным путём получения прибавочного продукта.

Сарматы, представлявшие собой раннеклассовое кочевое общество, обладали высоким военным потенциалом, обеспечивавшим им превосходство в столкновениях с врагом. Античные авторы всегда подчёркивали их агрессивность и воинственность.

Массовое продвижение сарматских племён на территорию Северного Причерно­морья начинается в конце II в. до н.э. К рубежу н.э. они полностью осваивают степи между Доном и Днепром, эпизодически проникая и западнее, вплоть до Южного Буга и низовьев Дуная, а уже к середине I в. н.э. обитают и на этих территориях, и далее – в Задунавье, бассейнах Тисы, Олта, Муреша. В сильном сарматском окружении оказы­ваются позднескифские городища Нижнего Днепра и Крыма, античные полисы – Ольвия, Тира, Никоний, Боспорское царство. Постоянными набегами и данью они вынуж­дают уйти на север зарубинецкое население Среднего Поднепровья, долго и упорно воюют с Римом на дунайских границах империи. Постепенное оседание беднейших слоёв сарматского населения в Северо-Западном Причерноморье привело к тому, что в III в. н.э. часть сарматов составила один из компонентов складывающейся черняховской культуры.

Тамгообразные или «сарматские» знаки – важный элемент культуры многочисленных сарматских (сармато-аланских) племён. Они интересны ещё и тем, что прямые предшественники сарматов – скифы и савроматы – подобной знаковой системы не знали. Генезис же сарматских тамг пока во многом неясен, но имеющиеся данные позволяют констатировать не изначальность традиции тамг у сарматов. Определению «прародины» сарматских знаков мешает и «рассеивание» последних в результате передвижений и миграций кочевников. Но при этом до недавнего времени как будто была очевидна невозможность сложения сарматской тамговой традиции в Северном Причерноморье, Поволжье или Приуралье. Наиболее вероятной представлялась гипотеза о привнесении тамг в Северное Причерноморье и Предкавказье в ходе миграций групп сарматов из Средней Азии, где существовала многовековая традиция использования тамгообразных знаков. В древних обществах Евразии грамотность и письмо являлись привилегией социальной верхушки, знаками же, в силу их относительной простоты, могли пользоваться все слои общества; это обстоятельство, наряду с прочими, создавало хорошие условия для распространения тамговых систем у кочевых бесписьменных народов.

У сармато-аланов изображения тамг обычно встречаются на предметах из богатых и редко – рядовых погребений, что можно рассматривать как свидетельство использования тамг преимущественно знатью. Однако доказательств того, что тамги использовались исключительно сармато-аланской верхушкой, всё же нет. Такая ситуация могла иметь место, но, как представляется, только на раннем этапе. Малоимущие же кочевники могли наносить изображения тамг на плохо сохраняющиеся изделия из органических материалов. Объективно распространению тамг у кочевников способствовала необходимость метить места стоянок, пастбищ и таврить скот с целью подтверждение своего права владения. Так, знаки, нанесённые на скальные выходы, были достаточно долговечными, а главное, понятными всем членам определённого коллектива независимо от их социального статуса. Таврение же скота являлось единственным «дешёвым» и надёжным способом обозначения его принадлежности.

К настоящему времени выявлены сотни вариантов сарматских знаков, нанесённых на природные объекты, бытовые предметы (посуду, зеркала, музыкальные инструменты и др.), одежду и украшения, оружие, памятники искусства, надгробия, монеты, предметы культа, архитектурные, культовые, погребальные сооружения и т.д. В отдельных случаях такие тамгообразные знаки встречаются скоплениями, насчитывающими от нескольких десятков до сотен знаков. Большое количество сарматских знаков, зафиксированных в Северном Причерноморье (рис. 1, 2), представлено в монографиях Э.И. Соломоник⁹ и В.С. Драчука¹⁰. Исследования последних лет значительно увеличили фонд источников данного рода, но не привели к однозначному решению проблемы функций сарматских знаков, как и тамгообразных знаков в целом.

Сарматские археологические находки в Северном Причерноморье до сих пор недостаточно исследованы. На востоке, в степи между Доном и Днепром, было обнаружено большое количество богато обставленных царских или княжеских курганных захоронений, обычно неправильно именуемых кладами. Вероятно, они свидетельствуют о переселении аросов/антов. Они были найдены около Воронежа, в станице Мигульской и в других местах, но самое известное захоронение – курган Хохлач в окрестностях Новочеркасска, получивший название «Новочеркасский клад». В нем похоронена женщина, по всей видимости, царица или вождь племени. В погребальном инвентаре обнаружено не меньше тринадцати золотых предметов, выполненных преимущественно в зооморфном стиле и/или украшенных бирюзой, аметистами, кораллами, включая браслеты, шкатулки и кувшины, а также диадему (рис. 3) и фиалу для благовоний. Ручка одного из золотых кувшинов выполнена в характерной сарматской зооморфной манере. К одежде и головному убору пришито несколько сотен мелких золотых бляшек с тиснёным рисунком.