5 курс / Сексология (доп.) / Raygorodskiy_Psihologiya_i_psihoanaliz_lubvi

292 Эллиот Аронсон

СИМПАТИЯ И СХОДСТВО

Представим себе следующую ситуацию. Линн идет на ве­ черний коктейль, где ее знакомят с Сьюзан. Несмотря на то что они поболтали совсем недолгое время, выяснилось, что у обеих женщин наблюдается полное согласие по нескольким темам, включая несправедливую структуру взимания подоход­ ного налога, роль Дугласа Макартура в мировой истории, а также важность преподавания гуманитарных дисциплин. Вер­ нувшись домой, Линн рассказывает мужу о своей новой зна­ комой, о том, насколько та ей нравится, и вообще, какая это прекрасная и умная женщина.

В буквальном смысле десятки строго контролируемых экспериментов Донна Берна и его сотрудников устойчиво под­

тверждают такой феномен: если все, что вы знаете о челове­

ке, - это его мнения по ряду вопросов, то, чем более сходны окажутся эти мнения с вашими, тем больше этот человек вам

понравится.

Почему согласие во мнениях и оценках играет столь важ­

ную роль? Существуют по меньшей мере два возможных объяснения. Первое состоит в том, что люди, разделяющие наше мнение по тому или иному вопросу, обеспечивают свое­

го рода социальную валидацию наших убеждений, иными сло­

вами, они дают нам почувствовать себя правыми. Их подтвер­ ждение нашей правоты служит нам своеобразным вознаграж­

дением, а поэтому нам и нравятся люди, которые с нами со­

гласны. Еще более важным может оказаться противополож­

ный импульс: как утверждал Милтон Розенбаум, наше жела­ ние держаться подальше от тех, кто не разделяет наших мне­

ний и убеждений, сильнее потребности общаться с теми, чьи

аттитьюды схожи с нашими. Это происходит потому, что если человек не согласен с нами, то возникает вероятность, что мы не правы; подобная альтернатива является, в свою оче­

редь, своеобразным наказанием, поэтому мы не любим тех

людей, которые с нами не согласны.

Есть и второе объяснение. Возможно, мы делаем опреде­

ленные нелицеприятные выводы в отношении характера че­ ловека, выразившего несогласие с нами по какому-то суще­

ственному вопросу, вовсе не потому, что это указывает на

нашу неправоту. Скорее, нами движет подозрение, что отлич­ ное от нашего мнение человека по данному вопросу указыва­ ет, судя по нашему прошлому опыту, на определенные свой­ ства этого человека - такие, как непривлекательность, амо­ ральность или глупость.

Предположим, например, что вы убеждены в том, что уго­ ловные наказания за употребление наркотиков слишком су­ ровы. И вот вы встречаете женщину, которая уверяет вас, что наркоманов следует заключать в тюрьму на несколько лет. Затем на сцену выступаю я и прошу вас ответить на вопрос, нравится ли вам эта женщина, а вы отвечаете: «Нет». Дол­ жен ли я заключить, что: 1) она вам не нравится, потому что ее рассуждения заставляют вас задуматься о неправоте ва­ шей собственной позиции; 2) женщина вам не нравится, пото­ му что ваш прошлый опыт подсказывает, что тот, кто обычно требует суровых наказаний для наркоманов, сам, как прави­ ло, на поверку оказывается человеком неприятным, амораль­ ным, бесчеловечным, фанатичным, суровым, жестоким, стан­ дартно мыслящим, предпочитающим карать и глупым?

Без сомнения, оба указанных фактора играют свою роль,

однако имеются некоторые свидетельства, говорящие о том, что роль второго фактора менее существенна. Это следует из результатов блестящего исследования Харольда Сайголла, посвященного психологическим эффектам обращения в другую «веру».

Сайголл показал, что в случае, когда люди серьезно вов­ лечены в ту или иную проблему, они предпочитают иметь дело с человеком, несогласным с их мнением, а не с человеком, согласным с ними, если могут преуспеть в обращении перво­ го в свою «веру». Короче, Сайголл продемонстрировал, что людям больше нравятся «новообращенные», чем лояльные

члены «паствы». Очевидно, чувство собственной компетент­ ности, которое овладевает людьми, когда они добиваются обращения другого человека в их «веру», преобладает над любыми тенденциями, в соответствии с которыми следовало бы активно не любить того, кто поначалу придерживался

«ужасных», с вашей точки зрения, мнений.

Здесь следует отметить еще один дополнительный фак­ тор: мы, люди, настолько уверены в существовании связи

между сходством аттитьюдов и симпатией, что, если нам

кто-то нравится, мы тут же предположим, что его аттитьюды должны быть похожими на наши. Таким образом, причинно-

следственная связь действует в обоих направлениях: при

прочих равных условиях нам нравятся люди, чьи аттитью­ ды схожи с нашими, и, если нам кто-то нравится, мы припи­

сываем ему аттитьюды, похожие на наши собственные.

СИМПАТИЯ ПО ОТНОШЕНИЮ К ДРУГИМ, СИМПАТИЯ ПО ОТНОШЕНИЮ К НАМ И САМООЦЕНКА

Есть еще одна причина, по которой мы склонны испыты­ вать симпатию по отношению к тем, кто придерживается мне­ ний, сходных с нашими. Исследования показали следующую закономерность: когда мы узнаем, что кто-то разделяет наши мнения, мы скорее поверим, что сразу же понравимся этому человеку, если ему доведется нас узнать.

Это обстоятельство может оказаться чрезвычайно важ­ ным, поскольку, как выяснилось, если сравнивать между со­ бой различные факторы возникновения симпатии, то мощней­

шая детерминанта того, нравится ли одному человеку дру­ гой, заключается в том, нравится ли первый второму. В рабо­ тах многих исследователей показано: когда другие испытыва­ ют к нам симпатию, мы также склонны испытывать ее по от­ ношению к ним. Более того, просто вера в то, что вы кому-то нравитесь, может запустить в действие серию раскручиваю­ щихся по спирали событий, которые будут способствовать усилению чувства симпатии между вами и другим человеком. Как же конкретно работает этот механизм?

В качестве иллюстрации вообразим, что вы и я были при­ глашены на вечеринку, где нас познакомил общий приятель, и мы немного поговорили на достаточно общие темы. Спустя несколько дней по дороге в университет наш общий друг со­ общает вам, что после той вечеринки я сказал в ваш адрес нечто весьма лестное. Если нам доведется встретиться еще раз, то, как вы думаете, каковы будут ваши действия?

Могу высказать собственное предположение: вероятнее всего, знание о том, что вы мне понравились, приведет вас к

тому, что и я буду вызывать у вас симпатию, и вы своими действиями постараетесь показать мне это: будете шире улы­ баться, кое-что расскажете о себе, словом, ваше поведе­ ние будет более располагающим, чем в случае отсутствия такой информации. А как вы полагаете, какой эффект произ­ ведут ваши действия на мое собственное поведение? Бла­ годаря вашему сердечному и доброжелательному поведе­ нию, мое расположение к вам, вне всякого сомнения, толь­ ко возрастет, и я, в свою очередь, начну выражать свою симпатию к вам, что в свою очередь... и так далее.

Однако рассмотрим другую возможность: а что, если наш общий приятель был не до конца правдив? Что если он сооб­ разил, что мы, безусловно, очень понравимся друг другу, как только узнаем друг друга получше, и, чтобы «мяч покатил­ ся», сообщил вам о моих симпатиях, хотя я их открыто и не выражал? Каковы шансы того, что его план (если он не будет раскрыт), задуманный с самыми благими намерениями, сра­ ботает? Если бы вы и я участвовали в качестве испытуемых в недавнем эксперименте Ребекки Кёртис и Кима Миллера, то указанная схема сработала бы на все сто!

Кёртис и Миллер убедили одних испытуемых в том, что они

нравятся своему партнеру, а других - в том, что они партнеру не нравятся. В последующем взаимодействии те испытуемые, которые думали, что вызывают у партнера симпатию, вели себя более располагающе, чем испытуемые, которые счита­ ли, что они симпатии не вызывают: то есть первые больше раскрывались в беседах, меньше выражали несогласие с парт­ нером, в общем, вели себя по отношению к тому, кому (как они думали) нравились, более сердечно и дружелюбно, чем те, кто думал, что они партнеру не нравятся.

Более того, испытуемые, полагавшие, что они вызывают симпатию партнеров, действительно вызвали их симпатию, в то время как испытуемые, полагавшие, что они не вызывают симпатию партнеров, как раз и не вызвали их симпатию. Та­ ким образом, интересно, что поведение испытуемых, счи­ тавших, что они либо нравятся, либо не нравятся своим парт­

нерам, вызывало ответное поведение партнеров, притом что партнеры - напоминаю! - на самом деле первоначально не выражали своей симпатии или антипатии по отношению к

296 Эллиот Аронсон

испытуемому! Партнеры, таким образом, были склонны вес­

ти себя «зеркально» по отношению к испытуемым: когда они взаимодействовали с выразившими свою симпатию испытуе­ мыми, то и они в свою очередь начинали вести себя с ним более открыто и дружелюбно, по сравнению с теми, кто взаи­ модействовал с испытуемыми, которые не выразили к ним свою симпатию.

Данные результаты в который раз демонстрируют, сколь

широко распространен ранее обсуждавшийся феномен са­ мореализующегося пророчества: наши убеждения независи­

мо от того, верны они или неверны, играют значительную роль

в формировании облика реальности.

Как мы видели, ощущение того, что вы кому-то нравитесь, делает вас более любящим. И это не все: чем более мы не­ уверенны и мучимы сомнениями, тем большую симпатию ис­

пытаем к тому, кому нравимся.

Во впечатляющем эксперименте Элайн Уолстер (Хэтфилд) к студенткам, ожидавшим результаты своих личностных тес­ тов, подходил довольно приятный, симпатичный, хорошо оде­ тый молодой человек (на самом деле, это был помощник экс­ периментатора). Молодой человек заводил с испытуемыми беседу, во время которой давал понять, что девушка ему нра­

вится; он совсем было собирался назначить ей свидание, как

в этот момент в комнату входил экспериментатор и уводил девушку в кабинет, чтобы проинформировать ее о результа­

тах тестирования. В кабинете испытуемой предоставлялась

возможность прочитать оценку своей личности, полученную в

результате проведенных тестов. Одни студентки получили в

высшей степени положительные характеристики, специально составленные таким образом, чтобы временно повысить их

самооценки, а другие - более отрицательные характеристи­ ки, составленные таким образом, чтобы временно понизить их самооценки. В качестве завершающей части эксперимен­

та, девушкам было предложено с помощью сравнительных

оценок определить, насколько им нравятся различные люди - преподаватель, подруга, «...и, поскольку мы оставили одну

строчку пустой, почему бы вам не оценить того парня, с кото­

рым вы вместе были в приемной, ожидая результатов?»

Оценки оказались следующими. Те студентки, которые получили неблагоприятную информацию о себе (якобы на основе личностных тестов), проявили гораздо большую сим­ патию к молодому человеку, которому, по их мнению, они по­ нравились, по сравнению со студентками, чьи результаты те­ стов оказались весьма благоприятными. Короче: нам нравит­ ся, когда мы нравимся; и чем менее мы уверены в себе, тем более нам нравятся те, кому нравимся мы.

Одно из следствий данного эксперимента заключается в том, что уверенные в себе люди - это люди, одновременно и менее «нуждающиеся», иначе говоря, они с меньшей вероят­ ностью поддадутся на ухаживания первого встречного. Также как умирающий от голода человек съест абсолютно любую пищу, а сытый человек будет более разборчив в еде, - точно так же и неуверенный в себе человек с симпатией отнесется к любому, кто проявит к нему интерес, а уверенный в себе чело­ век окажется более разборчивым. Более того, неуверенный человек будет даже искать менее привлекательного партне­ ра с целью уменьшить вероятность оказаться отвергнутым!

Это предположение было проверено в интересном экспе­

рименте Сары Кислер и Роберты Барал. Они убеждали сту­ дентов-испытуемых в том, что результаты их тестов на интел­ лектуальные достижения либо очень высоки, либо очень низ­ ки, после чего экспериментатор объявляла перерыв и вместе с и с п ы т у е м ы м и н а п р а в л я л а с ь в к а ф е . З а й д я т у д а , экспериментатор «случайно» замечала знакомую студентку,

водиночестве сидевшую за столиком, подсаживалась к ней и знакомила с ней студента-испытуемого; разумеется, сидящая

вкафе девушка была помощницей экспериментатора и ока­ зывалась там не случайно. В одном случае, согласно услови­ ям эксперимента, девушка выглядела исключительно привле­ кательно, в другом - менее привлекательно.

Исследователи наблюдали за уровнем «романтического интереса», проявленного испытуемыми: пытались ли они пред­ лагать девушке встретиться вновь, заплатить за кофе, попро­ сить «телефончик», уговорить остаться подольше в кафе и тому подобное. Результаты оказались достаточно интересны­ ми: те испытуемые, которым внушили уверенность в себе (то есть получившие якобы высокие результаты), выказали боль-

ше интереса к «привлекательной» девушке; а испытуемые, которые чувствовали себя неуверенно, больше заинтересо­ вались «непривлекательной» девушкой.

Продолжая ту же линию анализа, Джоэл Груб и его колле­ ги обнаружили, что мужчин с низкой самооценкой более при­ влекают «традиционно ориентированные» женщины, а муж­ чины с высокой самооценкой более склонны испытывать тягу к «нетрадиционно ориентированным» женщинам, то есть к женщинам, исповедующим феминистские ценности. Груб предположил, что мужское предубеждение против феминис­ ток и других нетрадиционных типов женщин может частично являться следствием попыток мужчин защитить свою само­ оценку перед лицом возникающей угрозы. Иначе говоря, жен­ щина, имеющая нетрадиционные взгляды, обычно кажется более напористой и независимой, чем ее более традиционно ориентированная подруга; указанные черты личности могут угрожать чувствам контроля и автономии у мужчин с низкой самооценкой, и с целью защиты своего Я-образа такой муж­ чина всячески умаляет достоинства женщины с нетрадицион­ ными взглядами. А мужчина с высокой самооценкой, по оп­

ределению, более уверен в себе, и, следовательно, испугать его не так легко, поэтому у такого мужчины отсутствует по­ требность в умалении достоинств напористой и независимой женщины.

Существует великое множество факторов, способных по­ влиять на самооценку человека и, таким образом, оказать важное воздействие на его избирательность на «рынке меж­ личностных симпатий». Как уже известно читателю, одним из таких факторов является физическая привлекательность: к людям привлекательным обычно относятся лучше, и это по­ чти наверняка способствует росту самооценки. Так как же физическая привлекательность влияет на избирательность?

В исследовании, о котором сообщает Зик Рубин, несколь­ ким молодым женщинам было предложено заполнить анкету, содержавшую вопросы о том, с какими мужчинами они пред­ почитают встречаться; самих же женщин (в тайне от них) экс­ периментаторы проранжировали по степени физической при­ влекательности. Оценивая свои предпочтения, все женщины посчитали для себя приемлемым встретиться с теми мужчи-

нами, профессия которых считается высокопрестижной (на­ пример, с врачами или юристами), при этом отвергнутыми оказались мужчины с непрестижными профессиями (швей­ цары, буфетчики). Однако, когда речь зашла о том, чтобы оце­ нить приемлемость или неприемлемость тех мужчин, чьи про­ фессии относились скорее к «среднепрестижным» (электри­ ки, бухгалтеры, водопроводчики), в оценках появлялись раз­ личия, обусловленные степенью внешней привлекательности оценивающих. Так, более привлекательные женщины оказа­ лись и более разборчивыми, указав, что подобные кандида­ туры для них неприемлемы, а менее привлекательные жен­ щины ответили, что и с мужчинами таких профессий они мог­ ли бы завязать отношения.

Связь между сходством и симпатией к вам. Если нам нравятся люди, придерживающиеся сходных с нами мнений, и если нам нравятся люди, которым нравимся мы сами, то не следует ли из этого, что нам особенно понравится человек, если мы узнаем, что он одновременно и похож на нас и испы­ тывает к нам симпатию?

Хотя здравый смысл, казалось бы, подтверждает это, на самом деле ответ будет: нет. Факты свидетельствуют, что два

указанных фактора не являются аддитивными, то есть они не суммируются. В эксперименте, который мы провели вместе с Эдвардом Джонсом и Линдой Белл, было показано, что, хотя нам и приятно, когда мы нравимся человеку, который разде­ ляет наши ценности и мнения, однако гораздо более привле­ кательной оказывается ситуация, когда мы нравимся тому, кто их не разделяет.

В нашем эксперименте каждая из студенток-испытуемых

имела короткую беседу с другой студенткой, в результате вы­ яснялось, что они либо согласны по ряду вопросов, либо нет.

После беседы экспериментаторы устроили так, чтобы испы­

туемая «случайно» подслушала разговор еще одной студент­ ки и своей собеседницы (на самом деле это была помощница экспериментаторов), делившейся своими впечатлениями об

испытуемой: подставная студентка в одних эксперименталь­ ных условиях давала понять, что испытуемая ей понравилась,

а в других - давала понять, что не понравилась. Какой эф­ фект оказала эта информация на мнение испытуемой о

собеседнице? Наибольшую симпатию испытуемые выража­ ли тем собеседницам, с которыми у них имелись несхожие аттитьюды, но которым испытуемые понравились.

Таким образом, хотя, в общем, нам нравятся люди, чьи аттитьюды близки к нашим собственным, однако встреча с человеком, которому мы нравимся, несмотря на расхожде­ ния во мнениях по каким-то вопросам, приводит нас к мысли о том, что, следовательно, в нас самих есть нечто особенное и уникальное, что привлекло этого человека. Короче говоря, в ситуациях, когда мнения расходятся, люди склонны прихо­ дить к заключениям типа: «Этому человеку нравлюсь я сам, а не мое мнение». А поскольку это умозаключение приносит особое удовлетворение, то и мы испытываем к данному че­ ловеку особую симпатию.

ПРИОБРЕТЕНИЕ И ПОТЕРЯ СИМПАТИИ

Мы уже убедились в том, что если мы кому-то нравимся, то это увеличивает вероятность и нашей симпатии к этому человеку. Давайте подробнее рассмотрим эту связь.

Вообразим, что на коктейле вы встречаете незнакомую

девушку, и между вами завязывается оживленная беседа. Спустя некоторое время вы просите прощения и удаляетесь, чтобы заново наполнить ваш бокал, а когда возвращаетесь, то видите, что ваша новая знакомая стоит к вам спиной, столь же оживленно беседуя с кем-то еще, и предметом их беседы являетесь как раз вы! Естественно, вы стараетесь подслу­ шать, о чем они говорят. Совершенно ясно, что сказанное девушкой в ваш адрес окажет воздействие на ваши чувства к ней. По всему видно, что у нее нет каких-то скрытых мотивов; она даже и не подозревает, что вы подслушиваете. Поэтому, если она рассказывает собеседнику, какое благоприятное впечатление вы на нее произвели, как вы ей понравились, каким блестящим, умным, обаятельным, любезным, искрен­ ним и восхитительным человеком вы ей показались, то дога­ дываюсь, это произведет положительный эффект: вы также начнете ей симпатизировать. В то же время, если из ее речей

будет следовать, что вы не произвели на нее впечатления, что вы ей не нравитесь, что она нашла вас тупым, скучным, лживым, глупым и вульгарным, то можно догадаться, что эти