!Учебный год 2024 / Цифровое право / tom-3

Цифровые технологии в системе правовых отношений (молодежное пространство науки)

Digital technologies in the system of legal relations (youth space of science)

результаты творческой деятельности. URL: https://рцис.рф/research/ispolzovanie- obektov-intellektualnoj-sobstvennosti-bazy-dannyh-i-ee-elementov-v-mashinnom-obuchenii

3.Meeûs d’Argenteuil J., Triaille J. P., Francquen A., March, 2014. Study on the legal framework of text and data mining (TDM), De Wolf & Partners Date Views. URL: op.europa.eu/en/publication-detail/-/publication/074ddf78-01e9-4a1d-9895-65290705e2a5/ language-en

4.Defense Advanced Research Projects Agency (DARPA). URL: https://www. dar-pa.mil

5.Постановление Конституционного Суда РФ от 16.06.2022 № 25-П «По делу о проверке конституционности пункта 3 статьи 1260 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина А. Е. Мамичева».

Д. А. Лужков,

магистрант, Государственный институт экономики, финансов, права и технологий

ПРОБЛЕМА ЦИФРОВЫХ (ЭЛЕКТРОННЫХ) ДОКАЗАТЕЛЬСТВ   В ГРАЖДАНСКОМ ПРОЦЕССЕ

Аннотация. В статье рассматриваются актуальные проблемы, сложившиеся в судебной практике, вызванные широким использованием электронных документов и информационных систем в гражданском обороте. В настоящее время участники гражданского оборота все чаще направляют предложения, требования, претензии своим контрагентам не посредством почтовой связи, а на адрес электронной почты, через личный кабинет, в чатах технической поддержки, по телефонам горячих линий. В связи с этим необходимо определить место цифровых (электронных) доказательств в процессе доказывания, а в дальнейшем, возможно, выделение их в отдельную категорию судебных доказательств, что позволит установить в действующем процессуальном законодательстве порядок их предоставления в судебном процессе.

Ключевые слова: право, процессуальное законодательство, процесс доказывания, судебные доказательства, цифровые технологии, цифровые доказательства, электронные доказательства

THE PROBLEM OF DIGITAL(ELECTRONIC) EVIDENCE  

IN CIVILPROCEEDINGS

Abstract. The article deals with the actual problems that have developed in judicial practice, caused by the widespread use of electronic documents and information systems in civil circulation. Currently, participants in civil circulation are increasingly sending proposals, demands, claims to their counterparties not by mail, but to an email address, through a “personal account”, in “technical support” chats, by calling “hot lines”, to an email address mail. In this regard, it is necessary to comprehensively study and determine the place of digital (electronic) evidence in the process of proving,

201

Цифровые технологии в системе правовых отношений (молодежное пространство науки)

Digital technologies in the system of legal relations (youth space of science)

and in the future, it is possible to separate them into a separate category of forensic evidence, which will make it possible to establish in the current procedural legislation the procedure for their provision in the trial.

Keywords: law, procedural law, process of proof, judicial evidence, digital technologies, digital evidence, electronic evidence

Доказательства необходимы для вынесения судом правосудного и обоснованного решения по делу, вне зависимости от того, к какой юрисдикции относится судебное разбирательство. Развитие цифровых технологий в последнее время позволило применять в современном судопроизводстве новые виды доказательств, которые не использовались еще совсем недавно [5–7]. В связи с этим назрела необходимость изучения и определения места цифровых (электронных) доказательств в процессе доказывания.

Цифровые доказательства стали неотъемлемой частью современного общества, где все оставляют следы своей деятельности в Интернете. Однако использование на практике таких доказательств в гражданском процессе возможно только при определенных условиях.

Одним из главных препятствий является недостаточность регулирования в данной области; законодательство не всегда адекватно реагирует на новые технологические решения, и отсутствуют четкие правила о возможности принятия цифровых доказательств в качестве основы дела.

Еще одной проблемой является техническая сложность анализа и исследования цифровых доказательств. Часто возникает необходимость проведения специальной экспертизы, которая также становится объектом обсуждения и сомнения сторон.

Наконец, третьей проблемой является защита цифровых доказательств от подделки. Современным технологиям ничего не стоит подделать медиа-файлы, изменить дату создания документа или наложить эффекты на фотографии. Помимо этого, вопрос о качестве доказательств также требует внимания: устаревшие или слабо защищенные технологии могут привести к потере или изменению информации.

Однако, несмотря на все проблемы, цифровые доказательства имеют все большее значение в гражданском процессе. Необходимость быстрого и точного сбора информации заставляет стороны использовать именно такие доказательства, также они могут увеличить объем доказательств и повысить их точность.

Актуальность использования цифровых (электронных) доказательств обусловливается широким использованием электронных документов и информационных систем в гражданском обороте.

На данный момент понятий «электронное доказательство», «цифровое доказательство» в нормативных правовых актах Российской Федерации не существует. Между тем в юридической литературе есть определение рассматриваемого понятия: под электронным доказательством понимается информация, полученная с помощью компьютерных средств и имеющая значение для дела [2. С. 197].

Также электронное доказательство может быть определено как новый вид доказательств, который позволяет установить истинность юридических фактов в процессе [4. С. 28].

202

Цифровые технологии в системе правовых отношений (молодежное пространство науки)

Digital technologies in the system of legal relations (youth space of science)

На основании вышеуказанных определений может быть непосредственно сформирован подход к изучению электронных (цифровых) доказательств как совокупности сведений, зафиксированных на цифровом носителе информации и позволяющих установить подлежащие доказыванию обстоятельства рассматриваемого судом гражданского дела. В настоящее время законодательство относит электронные доказательства, согласно ст. 71 ГПК РФ, к письменным доказательствам.

Между тем такое определение электронных доказательств не может считаться исчерпывающим. Основным признаком письменного доказательства является его фиксация на бумажном носителе. А электронный документ может как обладать такой фиксацией (электронный образ документа), так и не быть зафиксированным указанным способом. При этом электронные (цифровые) доказательства создаются с помощью кодирования, позволяющего сохранить информацию без изменения.

В настоящее время при создании электронных доказательств используется система двоичного кодирования, обладающая дискретным (непрерывным) способом передачи информации, в результате чего искажение данных маловероятно. При этом сведения о попытках фальсификации (изменения) электронного (цифрового) доказательства оставят следы в метаданных файла.

Электронные доказательства могут быть разделены на несколько видов: цифровые доказательства, электронные сообщения, интернет-источники, электронные образы документов.

К цифровым доказательствам следует отнести информацию, созданную на базе современных цифровых технологий, зафиксированную двоичным кодированием.

Электронные сообщения – это материалы, содержащие, например, переписку покупателя с продавцом, которые могут быть зафиксированы в виде скриншота и являются основанием для принятия объективного решения по делу. Важность данного вида электронного (цифрового) доказательства обуславливается, например, тем, что в настоящее время все больше договоров заключаются без соблюдения простой письменной формы договора, например, все больше розничных покупок товаров для личного потребления происходит в интернет-магазинах и даже в социальных сетях. При этом фактически единственным доказательством заключения договора розничной купли-продажи на конкретных условиях и в конкретное время является электронная переписка продавца и покупателя.

Интернет-источники – это сайты, официальные порталы, которые содержат какую-либо информацию, необходимую в процессе доказывания. Это могут быть облачные хранилища, архивы данных, сайты интернет-магазинов, страницы продавцов в социальных сетях [3. С. 128].

Электронные образцы документов – это документы, которые были созданы на бумажном носителе и в последующем переведены в электронный вид.

Таким образом, в науке доказательственного права назрела необходимость включить электронные (цифровые) доказательства в качестве отдельного вида доказательств в действующее процессуальное законодательство. Таким образом,

203

Цифровые технологии в системе правовых отношений (молодежное пространство науки)

Digital technologies in the system of legal relations (youth space of science)

суд будет иметь возможность истребовать электронное (цифровое) доказательство не только в виде бумажного документа, но и виде файла при помощи электронной почты, мессенджера или системы электронного документооборота (ГАС «Правосудие»). Это значительно сократит время направления доказательств в суд и существенно ускорит рассмотрение гражданских дел.

Кроме того, в настоящее время при предоставлении скриншотов переписки покупателя (потребителя) с продавцом суд может потребовать представить их в виде нотариально удостоверенных документов в соответствии со ст. 102 и 103 «Основ законодательства Российской Федерации о нотариате» [1], что для покупателя (потребителя) может оказаться весьма затратным и обременительным.

Таким образом, выделение электронных (цифровых) доказательств в отдельную категорию доказательств в том числе позволит установить в процессуальном законодательстве порядок их предоставления в суд, исследования и оценки.

Всудебной практике не сформировался единый подход к принятию в качестве доказательств по делу электронных (цифровых) доказательств, что затруд­ няет объективное, полное и всестороннее рассмотрение гражданских дел судом.

Внастоящее время суды нуждаются в использовании электронных (цифровых) доказательств в судопроизводстве по гражданско-правовым спорам как отдельного вида доказательств. Они помогут облегчить и ускорить процесс доказыванияи исследованияматериаловделав гражданскомпроцессе.Вышеизложенное указывает на то, что электронное (цифровое) доказательство должно стать отдельной категорией доказательств в процессуальном законодательстве Российской Федерации.

Также в завершение следует отметить, что в силу развития цифровых технологий уже объективно возникла возможность применять при отправлении правосудия новые виды доказательств, которые не использовались ранее. Однако действующее законодательство отстает от сложившихся реалий.

Актуальность данного вопроса вызвана широким использованием электронных документов и информационных систем в гражданском обороте, поскольку как юридические,так и физическиелицавсечащенаправляютсвоипредложения,требования и претензии контрагенту не посредством почтовой связи, а в цифровом формате.

Всвязи с этим необходимо всестороннее изучение и определение места цифровых (электронных) доказательств в процессе доказывания, а в дальнейшем возможно выделение их в отдельную категорию судебных доказательств, что позволит установить в действующем процессуальном законодательстве порядок их предоставления в судебном процессе.

Таким образом, подводя итог, можно обозначить основные проблемы представления цифровых (электронных) доказательств в гражданском процессе.

Первая проблема заключается в том, что цифровые доказательства могут быть подделаны или изменены. Это связано с тем, что электронная информация легко копируется и передается. Кроме того, необходимо убедиться, что электронные доказательства не были изменены в процессе передачи или хранения.

Вторая проблема состоит в том, что определение подлинности электронных доказательств может быть трудным. Существует ряд критериев, которые могут

204

Цифровые технологии в системе правовых отношений (молодежное пространство науки)

Digital technologies in the system of legal relations (youth space of science)

использоваться для подтверждения подлинности электронных документов, таких как цифровая подпись или дата создания. Однако, даже если такие критерии применяются,онинемогутдатьгарантииподлинностибездополнительныхпроверок.

Третья проблема связана с тем, что цифровые доказательства могут быть трудными для восприятия. Электронная информация может быть сложной и технической, что может затруднить понимание ее значимости судьей или коллегией присяжных.

Наконец, четвертая проблема связана с тем, что использование цифровых доказательств может существенно увеличить время и стоимость процесса. Необходимость проведения дополнительных экспертиз их подлинности может потребовать дополнительного времени и ресурсов.

В целом использование цифровых доказательств в гражданском процессе имеет как плюсы, так и минусы. Чтобы успешно использовать электронные доказательства, необходимо учитывать и решать указанные проблемы.

Следовательно, необходимо разработать четкие правила и нормы использования и признания цифровых доказательств в гражданском процессе, проводить обучение юристов в этой области и совершенствовать существующие технологии и инструменты для контроля и защиты цифровых доказательств.

Список литературы

1.Основы законодательства Российской Федерации о нотариате (утв. ВС РФ 11 февраля 1993 г. № 4462-1) // СПС «КонсультантПлюс».

2.Браилко А. Ю. Особенности оценки электронных доказательств в суде // Молодой ученый. 2022. № 48(443). С. 197.

3.Довгополая М. Ю. Проблема определения электронных доказательств в гражданском процессе // В сборнике: Власть и общество: история, современное состояние и тенденции развития: сборник материалов Всероссийской научно-прак- тической конференции / науч. ред. В. В. Наумкина, отв. ред. В. Н. Козлова. Абакан, 2023. С. 128.

4.Одерий А. В. Электронные доказательства в гражданском и арбитражном процессе // Инновационная наука. 2022. № 6. С. 28.

5.Дмитриева А. А., Пастухов П. С. Концепция электронного доказательства в уголовном судопроизводстве // Journal of Digital Technologies and Law. 2023. Т. 1,

№1. С. 270–295.

6.Спиридонов М. С. Технологии искусственного интеллекта в уголовно-про- цессуальном доказывании // Journal of Digital Technologies and Law. 2023. Т. 1, № 2. С. 481–497.

7.Цифровизация правоприменения: поиск новых решений: монография / отв. ред. Д. А. Пашенцев. М.: Инфотропик Медиа, 2022. С. 15.

205

Цифровые технологии в системе правовых отношений (молодежное пространство науки)

Digital technologies in the system of legal relations (youth space of science)

А. С. Лузина,

магистрант, Казанский (Приволжский) федеральный университет

ПРОБЛЕМЫ ГРАЖДАНСКО-ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ ОТНОШЕНИЙ, ВОЗНИКАЮЩИХ В СВЯЗИ С ИСПОЛЬЗОВАНИЕМ

ИНФОРМАЦИОННЫХ ТЕХНОЛОГИЙ

Аннотация. Целью исследования является выявление проблем граждан- ско-правового регулирования, возникающих в сфере использования информационных технологий. Существенные особенности исследования заключаются в выявлении следующих правовых проблем: отсутствия однозначного правового регулирования смарт-контрактов в российской правовой системе; скорости развития технологий и правовых регуляторных механизмов; законодательного определения единой концептуальной правовой регламентации гражданско-правовых отношений, осуществляемых с использованием информационных технологий.

Ключевые слова: право, информационные технологии, смарт-контракт, правовая регламентация, правовые регуляторные механизмы, искусственный интеллект

PROBLEMS OF CIVILLEGALREGULATION OF RELATIONSARISING IN CONNECTION WITH THE USE OF INFORMATION TECHNOLOGIES

Abstract. The article reveals and observes main problems of civil legal regulation in relations that arise in the usage of information technologies. The essential features of this investigation are to identify and recognize the following legal problems: the nonavailabilityof the legalregulationof smartcontractsinRussianlegalsystem,the problem of the speed of technology’s development and legal regulators of the mechanisms, the problem of legislative definition as a single concept that allows regulating civil law relations provided by using information technology.

Keywords: law, information technologies, smart contract, legal regulation, legal regulatory mechanisms, artificial intelligence

Современный мир переживает бурное развитие информационных технологий (далее – IT), которые активно применяются во всех сферах общественных отношений. В этой связи особую актуальность приобретают вопросы, связанные с правовым регулированием отношений, осложненных IT-элементом.

Гражданско-правовые отношения невозможны без заключения соглашений, в связи с чем проблемы договорного права занимают особое место в современной цивилистике. В условиях развития цифровой экономики информационные технологии оказывают непосредственное влияние на механику заключения граж- данско-правовых договоров. В качестве примера такого влияния можно привести заключение так называемых смарт-контрактов. Как правило, смарт-кон- тракты заключаются на специальных онлайн-платформах и шифруются при

206

Цифровые технологии в системе правовых отношений (молодежное пространство науки)

Digital technologies in the system of legal relations (youth space of science)

помощи технологии блокчейн. Преимуществом таких соглашений является возможностьадаптированияподизменяющиесякоммерческиеусловия.Как отмечают В. С. Белых,М.О.Болобонова,в зарубежномгражданскомправеустояласьпозиция о том, что смарт-контракт является скорее техническим понятием и представляет собой компьютерную программу, нежели самостоятельный гражданско-право- вой институт [2. С. 56]. Между тем, по мнению автора настоящего исследования, смарт-контракт следует рассматривать с позиции гражданско-правового соглашения, заключенного с использованием средств информационных технологий.

Вданномисследованиивыявимосновныепроблемыв применениисмарт-кон- трактов, правовом регулировании использования заключения сделок в информационной среде, дистанционных гражданско-правовых сделках, наследовании цифровых активов, передаче прав доступа к цифровым аккаунтам.

Наиболее очевидной представляется проблема, связанная с применением смарт-контрактов в российской правовой системе, которая заключается в отсутствии какого-либо однозначного правового регулирования данного правового института.В этомотношениироссийскоезаконодательствоотстает,в томчислеотзаконодательства соседних государств. Так, законодательство Республики Беларусь определяет смарт-контракт в качестве программного кода [6]. В Российской Федерации определение смарт-контракта было предложено авторами Проекта Федерального закона № 419059-7 «О цифровых финансовых активах», как договора, заключаемого в электронной форме [6]. Однако в окончательную редакцию Федерального закона соответствующее определение не вошло. В настоящее время определение смарт-контракта содержится только в нормативных актах, издаваемых Банком России [1]. При этом действующая правоприменительная практика рассматривает смарт-контракт, прежде всего, в качестве самостоятельного вида договора, а не технического решения. Вместе с тем без должного нормативного правового регулирования дальнейшее развитие смарт-контрактов в Российской Федерации представляется затруднительным.

Следует отметить, что не любая сделка, заключаемая с применением информационных технологий, является смарт-контрактом. Основной проблемой, связанной с заключением сделок в информационной среде, является, на наш взгляд, проблема идентификации ее участников. Одним из средств идентификации является верификация субъектов гражданско-правовых отношений с помощью государственных информационных систем. Ряд авторов указывают на проблемы, связанные с идентификацией определенных субъектов гражданско-правовых отношений – в частности, индивидуальных предпринимателей [17. C. 43–45]. Так, в Едином государственном реестре индивидуальных предпринимателей (ЕГРИП) не содержатся сведения о местонахождении предпринимателя, что затрудняет анализ возможности исполнения сделки потенциальным контрагентом.

Безусловно, действующие ограничения в части предоставления информации публичными сервисами установлены в целях защиты персональных данных физических лиц. На наш взгляд, представляется обоснованным расширить сферу применения Единой системы идентификации и аутентификации (ЕСИА) и Единого портала государственных и муниципальных услуг («Госуслуги»), позволив

207

Цифровые технологии в системе правовых отношений (молодежное пространство науки)

Digital technologies in the system of legal relations (youth space of science)

участникам гражданско-правовых отношений заключать сделки при помощи указанных систем, а именно осуществлять взаимную идентификацию. Стоит отметить, что соответствующая техническая возможность существует, поскольку при помощи портала «Госуслуги» в настоящее время можно заключать договоры обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств, а также договоры банковского вклада и кредитные договоры.

Всвязи с широким распространением сделок, совершаемых с применением информационных технологий, хотелось бы отметить, что проблема идентификации сторон сделки не является единственной. Так, при совершении дистанционной гражданско-правовой сделки (например, заключении инвестиционного соглашения посредством онлайн-платформы) возникает проблема определения места совершения сделки и, как следствие, действующей юрисдикции. Д. С. Карлаш указывает на отсутствие соответствующего законодательного регулирования в Российской Федерации [8. C. 22–28]. Зачастую онлайн-сделки заключаются посредством акцептирования стороной предложенной оферты. Поскольку информационное пространство является глобальным, не имеет значения физическое местонахождение оферента. В этой связи, на наш взгляд, уместным было бы установление законодательного императива о привязке места совершения сделки к месту жительства акцептора – физического лица или месту государственной регистрации компании, участвующей в сделке. Безусловно, такой подход является невыгодным для оферента, являющегося по умолчанию сильной стороной сделки, поскольку он посредством формирования и направления оферты определяет основные параметры и существенные условия сделки.

Влитературе встречаются и другие позиции относительно определения места совершения сделки. Д. Е. Матыцин предлагает определять юрисдикционную принадлежность по адресу веб-сайта или веб-сервера стороны сделки [11. C. 68]. На наш взгляд, такая позиция является разумной, поскольку, как правило, веб-сер- веры, на которых размещаются крупные инвестиционные площадки, отличаются статичностью, вследствие чего осуществляемые с их помощью гражданско-пра- вовые сделки могут характеризоваться определенной стабильностью. Вместе с тем автор не учитывает проблему использования VPN-сервисов, которые позволяют маскировать местонахождение исходного веб-сервера и таким образом менять юрисдикцию сделки при статичности серверного оборудования. Кроме того, не стоит забывать об общих принципах свободы волеизъявления сторон, позволяющих им самим определять место совершения сделки. В этой связи уместно предположить, что рост популярности сделок, совершаемых с использованием информационных технологий (например, инвест-платформ) будет сопровождаться усилением неравенства между участниками сделки в пользу владельца инвестиционной площадки и оферента.

Определение юрисдикции посредством местонахождения веб-сайта также несет под собой риск, связанный с возможными действиями кибермошенников, которые могут подменить оригинальное доменное имя поддельным. Например, использовав в названии сайта вместо буквы «о» цифру «0». При этом визуальное оформление мошеннического сайта может полностью совпадать с оригинальным.

208

Цифровые технологии в системе правовых отношений (молодежное пространство науки)

Digital technologies in the system of legal relations (youth space of science)

Используя такие фишинговые схемы, мошенники могут завладеть учетными данными пользователей инвестиционных платформ и тем самым вывести денежные средства. Д. Е. Матыцин видит решение данной проблемы в создании специально- гореестраинтернет-сайтов[11.C.71].В настоящеевремяв РоссийскойФедерации действует реестр сайтов, содержащих запрещенную информацию (https://eais.rkn. gov.ru/), куда после специальной проверки вносятся неблагонадежные сайты. По нашему мнению, создание реестра «благонадежных» сайтов не столько поможет решить проблему кибермошенничества, сколько осложнит деятельность добросовестных администраторов доменных имен, коих, безусловно, большинство: создание реестра потребует за собой описание определенной процедуры включения интернет-сайта в этот реестр, проведение проверочных мероприятий. То есть, по сути, добросовестный владелец интернет-сайта должен будет подтверждать свою добросовестность, что фактически приводит к нарушению презумпции добросовестности участников гражданских правоотношений, установленный пунктом 5 статьи 10 ГК РФ [3].

Информационные технологии могут выступать не только в качестве средства осуществления гражданско-правовых отношений, но в качестве объекта соглашений. В частности, государство заинтересовано в инвестировании в развитие информационных технологий, для чего разрабатывают механизмы государствен- но-частного партнерства в данной сфере. Между тем ряд исследователей отмечают определенные недостатки правового регулирования такого партнерства в части судьбы результатов интеллектуальной деятельности. Например, Е. А. Громова отмечает, что терминология, используемая в законодательстве о государствен- но-частном партнерстве в сфере ИТ связана с правами на объект информационных технологий, а не с результатом интеллектуальной деятельности в целом [5. C. 35]. С указанной позицией не соглашается О. В. Егоров, отмечая, что объект информационных технологий вполне может представлять самостоятельный результат интеллектуальной деятельности, в связи с чем терминологическая неопределенность в данном случае не возникает [7. C. 42]. Определенный консенсус в литературе имеется по поводу необходимости установления открытого перечня объектов информационных технологий, которые могут быть предметом государ- ственно-частного партнерства. Автор настоящего исследования разделяет указанную точку зрения, при этом хотелось бы добавить, что отсутствие законодательных ограничений относительно состава и перечня объектов информационных технологий позволит улучшить инвестиционный климат в государстве, поскольку законодатель не в состоянии предусмотреть все возможные виды объектов ИТ в условиях их постоянного развития и совершенствования.

С проблемой регулирования результатов интеллектуальной деятельности и исключительныхправнанихсубъектыгражданско-правовыхотношенийсталки- ваются в тот момент, когда объектом отношений выступают результаты интеллектуальной деятельности, созданные с использованием цифровых технологий и технологий искусственного интеллекта. Основная сложность в таком случае связана с определением автора произведения, поскольку законодательство в качестве основного критерия для признания объекта произведением называет использование

209

Цифровые технологии в системе правовых отношений (молодежное пространство науки)

Digital technologies in the system of legal relations (youth space of science)

творческого труда при создании [4]. В настоящее время среди специалистов в данной области идет активная дискуссия, связанная с определением автора произведения, сгенерированного компьютерной программой.

К. К. Таран исключает саму возможность признания авторства за искусственным интеллектом, поскольку это кардинальным образом изменит концептуальное направление всей системы гражданского права в Российской Федерации [16. C. 24]. Между тем, исследуя зарубежный опыт, нельзя не упомянуть о прецеденте признания части прав автора произведения за искусственным интеллектом, произошедшем в КНР. В то же время в США художница Кристина Каштанова была лишена прав автора на произведение «Рассветная заря», поскольку было установлено, что используемые в нем изображения полностью сгенерированы искусственным интеллектом.

Таким образом, представляется разумным при определении автора произведения, созданного с использованием технологий искусственного интеллекта, исследовать, прежде всего, техническую сторону программы с целью определения творческой составляющей в ее создании: принадлежит ли основной творческий вклад разработчикам программного обеспечения, либо пользователю, либо в определенном соотношении распределяется между ними. Представляется необходимым в этой связи законодательно регламентировать алгоритмы определения творческого участия в создании произведения. Использование цифровых информационных технологий оказало определенное влияние на систему правовых отношений в сфере наследственного права, в котором основные проблемы правового регулирования связаны с наследованием цифровых активов, передачей прав доступа к цифровым аккаунтам (прежде всего, в социальных сетях), а также составлением электронных завещаний.

Наиболее распространенными видами цифровых активов в настоящее время являются токены (в том числе невзаимозаменяемые (NFT)) и криптовалюта [21]. С помощью технологии блокчейн владелец соответствующего цифрового актива может зашифровать доступ к нему. При этом доступ к зашифрованному объекту третьих лиц полностью исключается. По мнению Т. С. Яценко, технология блокчейн является наиболее надежным способом защиты цифрового актива [18. C. 13]. Однако, на наш взгляд, указанный способ шифрования создает определенные сложности, связанные с получением доступа к активу наследниками в отсутствие необходимого распоряжения наследодателя.

Стоит отметить, что в Российской Федерации в настоящее время не определен порядок передачи цифровых активов по наследству. Вместе с тем российское законодательство идет в сторону развития системы регуляции отношений в сфере информационных технологий. В частности, законодатель легализовал цифровые права, определив их как обязательственные и иные права, содержание и условие размещения которых определяются в соответствии с правилами информационной системы [13]. То есть фактически правовая регламентация цифровых прав должна соответствовать требованиям информационной системы, в которой размещены объекты. По нашему мнению, такой законодательный подход следует считать адекватным, поскольку ввиду широкого разнообразия, а также тенденций

210