§ 3. Регулирование правомерного использования Больших данных в России

Федеральный закон «О защите персональных данных» от 27 июля 2006 г. № 152-ФЗ (далее – «ФЗ о Персональных данных») и Федеральный закон от 27 июля 2006 г. N 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации».

В 2017 г. в Российской Федерации была принята Программа «Цифровая экономика», направленная на развитие инновационного потенциала страны. Большие данные стоят на первом месте в качестве «сквозных технологий», то есть в качестве прорывных цифровых технологий. Более того, Большие данные упоминались в принятой в 2013 г. Стратегии развития отрасли информационных технологий в Российской Федерации на 2014 - 2020 гг.8. Однако ни в Программе «Цифровой экономики», ни в Стратегии не говорится о том, что представляют из себя Большие данные.

При этом, если европейский законодатель решил эту проблему, расширив понятие «персональных данных», по сути, включив в него понятие «Больших данных», то в российском законодательстве наблюдается неопределенность. Так, ФЗ о Персональных данных (ст. 3) вводит это понятие как любой информации, относящейся прямо или косвенно к определенному или определяемому физическому лицу (субъекту персональных данных). Однако принятые 6 июля 2016 г. Федеральный закон «О внесении изменений в Федеральный закон "О противодействии терроризму" и отдельные законодательные акты Российской Федерации в части установления дополнительных мер противодействия терроризму и обеспечения общественной безопасности» № 374-ФЗ, а также Федеральный закон № 375-ФЗ (далее – «Пакет Яровой») обязывают операторов связи и организаторов распространения информации хранить не только персональные данные, но и метаданные, передаваемые пользователями. Таким образом, Пакет Яровой в большой мере распространяется на Большие данные, в то время как ФЗ о Персональных данных – лишь отчасти.

На базе научной литературы, а также анализа ФЗ о Персональных данных и Регламента GDPR была составлена сравнительно-правовая таблица с наиболее существенными различиями в регулировании:

	ФЗ о Персональных данных	GDPR
Действие закона	РФ10	ЕС + обработчики данных граждан ЕС
Право на перенос данных11	Нет	Да
Необходимость уведомления контролирующих органов об утечках данных	Нет	Да
Cookies, IP-адреса – персональные данные?	Нет	Да
Кто осуществляет обработку?	(Ст. 3): «оператор» организует сбор данных, определяет цели сбора и осуществляет обработку	(Ст. 4): «контроллер» ставит цели и определяет способы обработки, а «процессор» уже решает, как обрабатывать (и, как частный случай обработки, защищать) данные

Анализируя вышеупомянутые законы, можно выделить следующую проблематику российского законодательного регулирования правомерного использования Больших данных.

1. Двойное регулирование с нормами GDPR. Помимо приведенных законов на российских операторов данных распространяет свое действие Регламент GDPR – как на компании, не учреждённые в Евросоюзе, но обрабатывающие персональные данные находящихся в Евросоюзе субъектов данных. То есть, говорить о гармонизации российского законодательства и Регламента GDPR нельзя, так как в практическом плане для российских компаний это означает «двойное обременение».

2. Говоря о законодательных противоречиях, стоит посмотреть на проблему и с другой стороны: иностранные компании-операторы данных, вынужденные выполнять императивные требования Пакета Яровой, также начали значительно сокращать свое присутствие на российском рынке услуг

3. Как отмечено в Программе «Цифровая экономика», в России, в отличие от большинства государств, не существует правил оценки центров хранения и обработки данных. В связи с этим отсутствует и объективная возможность для оценки уровня оказываемых услуг, в том числе по объему возможных для хранения данных.

Т

Основная статья здесь

аким образом, российское законодательство также не оперирует понятием «Большие данные», регулируя их как персональные данные. Исходя из анализа последних редакций соответствующих законов, можно сделать вывод о том, что российский законодатель пошел по пути локализации данных пользователей, значительно ограничив трансграничную передачу данных. Безусловно, такой подход тоже имеет право на существование, но опыт США и даже Китая, известного своей закрытой цифровой средой, показывают общемировую тенденцию на гармонизацию правовых норм с Регламентом GDPR.

Можно сделать вывод о различии как правового регулирования, так и морального подхода к Большим данным как к объекту регулирования. Если в Европейском союзе они рассматриваются через призму прав – права на неприкосновенность частной жизни, права на информацию и др., то в США, в первую очередь – в качестве оборотоспособного и коммерциализируемого актива. Кроме того, американскую модель можно охарактеризовать большой степенью саморегулирования, в отличие от централизованной европейскойм.

Законопроект от 14.02.2020 о внесении изменений в ФЗ об информации, информационных технологиях и защите информации– попытка дать определение большим данным и отделить их от персональных: большие данные – совокупность неперсонифицированных данных, классифицирующая по групповым признакам, в том числе информационные и статистические сообщения, сведения о местоположении движимых и недвижимых объектов, количественные и качественные характеристики видов деятельности, поведенческие аспекты движимых и недвижимых объектов, полученных от различных владельцев данных либо из различных структуированных или неструктуированных источников данных, посредством сбора с использованием технологий, методов обработки данных, технических средств, обеспечивающих объединение указанной совокупности данных, ее повторное использованием, систематическое обновление, форма представления которых не предполагает их отнесение к конкретному физическому лицу