§ 2. Требования, предъявляемые к содержанию мирового

соглашения, и свобода усмотрения сторон при определении

его условий

Последствия завершения гражданского дела путем заключения мирового соглашения (неопровержимость, исключительность, исполнимость, обязательность и преюдициальность вступившего в законную силу судебного определения, которым утверждается мировое соглашение и прекращается производство по делу), как уже отмечалось, практически совпадают с последствиями вступления в законную силу судебного решения. И поэтому к содержанию мирового соглашения (его материально-правовой составляющей, которая воспроизводится в определении суда о прекращении производства по делу), как правило, предъявляются требования, схожие с теми, которые предъявляются к решению суда. Или, по крайней мере, ставится вопрос о предъявлении таких требований. В их числе: законность, обоснованность, окончательность, ясность, безусловность и др.

Данный подход в целом представляется вполне логичным. Однако конкретное содержание таких требований (как и их принципиальную необходимость) целесообразно рассматривать с учетом сформулированных выше тезисов о том, что мировое соглашение - это результат урегулирования спора самими сторонами, а не его разрешения по существу судом. Аргументируем данное утверждение в отношении каждого из перечисленных требований.

Законность

Законность, безусловно, является тем требованием, которому обязательно должно отвечать материально-правовое соглашение сторон, направленное на урегулирование их разногласий и представляемое на утверждение суда в качестве мирового соглашения. Оно соответствует одному из важнейших межотраслевых принципов права - принципу законности и содержится в источниках как материального права (например, в ч. 1 ст. 10 ГК РФ), так и процессуального (ч. 2 ст. 39 ГПК РФ, ч. 5 ст. 49 и ч. 6 ст. 141 АПК РФ).

И было бы логично предположить, что конкретное содержание данного требования, предъявляемого к мировому соглашению, совпадает с содержанием того же требования, предъявляемого к решению суда. А судебное решение, как следует из положений ст. ст. 198 и 330 ГПК РФ, а также ст. ст. 170 и 270 АПК РФ, является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права.

Однако с учетом изложенного выше представления о сущности мирового соглашения его законность следует определять несколько иначе.

Во-первых, заключая мировое соглашение, сторонам с очевидностью нет необходимости применять нормы материального права, подлежащие применению к обстоятельствам дела и к спорному правоотношению с той же точностью, с какой это должен был бы сделать суд. Задача сторон состоит в том, чтобы урегулировать свой спор на таких условиях, которые не противоречат нормам материального права.

И в данном контексте совершенно справедливыми представляются утверждения о том, что: 1) мировое соглашение не должно выполнять функцию юридического "прикрытия" сделок, в отношении которых не исключен фактор злоупотребления правом; 2) мировое соглашение может быть заключено во исполнение только реальных сделок и не должно прикрывать увод имущества юридических лиц как радикальный способ решения корпоративного конфликта; 3) мировое соглашение в части, касающейся условий исполнения сделки, должно заключаться в том же порядке, который предусмотрен для такого рода сделок в обычном обороте <496>, и т.п. В противном случае материально-правовые соглашения или их отдельные условия будут просто недействительными по основаниям, предусмотренным ГК РФ или иными законодательными актами.

--------------------------------

<496> См.: Скуратовский М.Л. Указ. соч. С. 21, 22, 25.

К этой же группе нарушений норм материального права, видимо, следует отнести и то, что условия мирового соглашения не должны нарушать права одной из сторон. На необходимость соблюдения данного требования указывается не во всех источниках. Так, в одном из определений Верховного Суда РФ прямо разъяснялось, что "нарушение прав и охраняемых законом интересов одной из сторон, участвовавшей в заключении мирового соглашения, не может служить препятствием для утверждения мирового соглашения судом и, соответственно, основанием к отмене определения об утверждении мирового соглашения" <497>. И в то же время на существование данного основания к отказу в утверждении мировых соглашений указывается и в судебных актах по конкретным делам <498>, и в научной литературе <499>.

--------------------------------

<497> Определение Верховного Суда РФ от 27.08.2002 N 46-В02-16 // СПС "КонсультантПлюс".

<498> См., например: Постановление ФАС Уральского округа от 21.01.2009 N Ф09-10487/08-С5 по делу N А34-2449/2008 // СПС "КонсультантПлюс".

<499> См., например: Рожкова М.А., Елисеев Н.Г., Скворцов О.Ю. Договорное право: соглашения о подсудности, международной подсудности, примирительной процедуре, арбитражное (третейское) и мировое соглашения. С. 488 - 489.

Представляется, что данное требование, действительно, в ряде случаев должно предъявляться к мировому соглашению. Однако учитывая, что, как уже неоднократно подчеркивалось, процессуальное законодательство требует от суда проверки мировых соглашений лишь на предмет того, не нарушают ли они прав иных лиц, это требование находится в области материального права. И поэтому его следует принимать во внимание только в тех случаях, когда то или иное нарушение прав одной из сторон влияет на действительность соглашения в соответствии с нормами гражданского, семейного трудового законодательства и т.п. Например, если сделка совершается на крайне невыгодных условиях, которую лицо было вынуждено совершить вследствие стечения тяжелых обстоятельств, чем другая сторона воспользовалась (кабальная сделка) (ч. 3 ст. 179 ГК РФ), если условия брачного договора ставят одного из супругов в крайне неблагоприятное положение (ч. 2 ст. 44 СК РФ), если изменения определенных сторонами условий трудового договора, вводимые по причинам, связанным с изменением организационных или технологических условий труда, ухудшают положение работника по сравнению с установленным коллективным договором, соглашениями (ст. 74 ТК РФ) и т.п.

Во-вторых, стороны не применяют и нормы процессуального права. Они их соблюдают. И, как уже отмечалось выше, когда речь шла о процессуальной составляющей мирового соглашения (но в несколько ином контексте), такое соблюдение находит внешнее проявление в том, что стороны в допускаемой законом форме доводят до сведения суда свое волеизъявление о прекращении спора на согласованных ими условиях.

Других процессуально-правовых требований, предъявляемых к мировому соглашению, как постоянно подчеркивается автором настоящего исследования, в ГПК РФ и в АПК РФ не содержится.

Тем не менее рассмотрение вопроса о законности мирового соглашения в процессуальном смысле было бы неполным без обращения к проблеме, связанной с возможностью выхода его условий за пределы заявленных истцом требований.

Правило, согласно которому "мировое соглашение должно быть направлено на решение конфликта, лежащего в основе иска, а не на решение вообще всех спорных правовых проблем, возникших между сторонами" <500>, широко известно. До недавнего времени можно было с достаточно высокой долей уверенности утверждать, что ни теория, ни практика арбитражного процесса не допускают того, чтобы стороны, заключая мировое соглашение, выходили за пределы исковых требований <501>. Обобщения практики свидетельствовали о том, что арбитражные суды действительно длительное время исходили из того, что мировое соглашение "должно содержать условия, касающиеся только тех требований, которые были предъявлены истцом. Стороны не могут урегулировать мировым соглашением те вопросы, которые не передавались на рассмотрение суда. В противном случае мировое соглашение будет противоречить по своему содержанию требованиям закона" <502>. В случаях, когда мировое соглашение содержало условия, выходящие за пределы предмета спора, арбитражным судам с согласия лиц, заключивших мировое соглашение, рекомендовалось рассматривать вопрос о возможности его утверждения в части, соответствующей предмету спора и требованиям закона, и предлагать сторонам привести его в соответствие с этими требованиями <503>.

--------------------------------

<500> См.: Скуратовский М.Л. Указ. соч. С. 23.

КонсультантПлюс: примечание. Учебник "Арбитражный процесс" (отв. ред. В.В. Ярков) включен в информационный банк согласно публикации - Инфотропик Медиа, 2010 (4-е издание, переработанное и дополненное).

<501> См.: Арбитражный процесс: Учебник для студентов юридических вузов и факультетов / Под ред. В.В. Яркова. 2-е изд. М: Волтерс Клувер, 2005 (автор главы - И.Г. Арсенов).

<502> См., например: Фильченко Д.Г. Практика применения положений АПК РФ о мировом соглашении // Право и экономика. 2005. N 11. С. 82 - 87.

<503> См., например: п. 26 Рекомендаций Научно-консультативного совета при Федеральном арбитражном суде Уральского округа N 1/2006 по вопросам применения норм Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях (По итогам заседания, состоявшегося 7 - 8 декабря 2005 г. в г. Екатеринбурге // СПС "КонсультантПлюс".

Существующий подход к решению рассматриваемого вопроса был изменен Высшим Арбитражным Судом РФ. При пересмотре судебного акта по конкретному делу, которым было отказано в утверждении мирового соглашения, выходящего за пределы заявленных требований, он указал, что "в силу принципа свободы договора мировое соглашение может содержать любые не противоречащие закону или иным правовым актам условия" <504>. Данная правовая позиция была развита в п. 13 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 18 июля 2014 г. N 50, согласно которой "стороны при заключении мирового соглашения могут самостоятельно распоряжаться принадлежащими им материальными правами, они свободны в согласовании любых условий мирового соглашения, не противоречащих федеральному закону и не нарушающих права и законные интересы других лиц, в том числе при включении в мировое соглашение положений, которые связаны с заявленными требованиями, но не были предметом судебного разбирательства" <505>.

--------------------------------

<504> Постановление Президиума ВАС РФ от 30 октября 2012 г. N 8035/12 // Вестник ВАС РФ. 2013. N 2.

<505> Постановление Пленума ВАС РФ от 18 июля 2014 г. N 50 "О примирении сторон в арбитражном процессе" // Вестник экономического правосудия РФ. 2014. N 9.

Выход за пределы первоначально заявленных истцом требований длительное время служит поводом к отмене определений об утверждении мировых соглашений и в судах общей юрисдикции <506>.

--------------------------------

<506> См., например: Постановление президиума Свердловского областного суда от 17 октября 2007 г. по делу N 44-Г-135/2007; Постановление президиума Ивановского областного суда от 22 августа 2008 г. по делу N 44г-38/2008; Постановление президиума Московского городского суда от 04.10.2007 по делу N 44г-664 // СПС "КонсультантПлюс".

Вместе с тем, как следует из тех же самых примеров, судебная практика по рассматриваемому вопросу складывается не единообразно. И многие суды (преимущественно, видимо, суды первой инстанции) утверждают мировые соглашения, условия которых выходят за пределы заявленных требований. Автором настоящей публикации были опрошены 92 мировых судьи, проходивших повышение квалификации в Центре правовых инноваций и примирительных процедур Воронежского государственного университета в 2010 - 2015 гг. И 34 из них указали в анкетах, что не видят препятствий к утверждению мировых соглашений с такими условиями. Это, среди прочего, означает, что на практике суды выносят значительное количество определений об утверждении таких мировых соглашений, которые, не будучи обжалованными <507>, вступают в законную силу и впоследствии добровольно (а возможно, и принудительно <508>) исполняются сторонами.

--------------------------------

<507> По некоторым статистическим данным на 1 000 определений арбитражных судов о прекращении производства по делу ввиду заключения мирового соглашения приходится 3 обжалованных акта. См.: Решетникова И.В. Культивирование идеи примирения // Российский судья. 2010. N 4. С. 31.

<508> По некоторым статистическим данным, на определения о прекращении производства по делу ввиду заключения мировых соглашений выдается в три раза меньше исполнительных листов, остальные акты исполняются добровольно. См.: Решетникова И.В. Культивирование идеи примирения. С. 31.

Мнение о том, что отказывать в принятии мирового соглашения в тех случаях, когда стороны выходят за границы спорного правоотношения, в целях замены этого правоотношения бесспорным либо изменения содержания спорного правоотношения невозможно и нецелесообразно, представлено и в юридической литературе <509>.

--------------------------------

<509> См., например: Практика применения Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации / Под ред. И.В. Решетниковой. 2-е изд. М.: Юрайт, 2012. С. 205 - 206; Русинова Е.Р. Распорядительные права сторон в гражданском процессе: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2003. С. 22.

Возникает закономерный вопрос: каким именно положениям закона противоречат мировые соглашения, выходящие за пределы заявленных требований? И действительно ли целесообразно следовать их букве в приведенных и во многих похожих ситуациях?

Суды общей юрисдикции не утверждают подобные соглашения со ссылкой на ч. 3 ст. 196 ГПК РФ, согласно которой суд принимает решение только по заявленным истцом требованиям. Выйти за пределы заявленных требований (разрешить требование, которое не заявлено, удовлетворить требование истца в большем размере, чем оно было заявлено) он имеет право лишь в случаях, прямо предусмотренных федеральными законами <510>.

--------------------------------

<510> См., например: Постановление президиума Ивановского областного суда от 22 августа 2008 г. по делу N 44г-38/2008; Постановление президиума Московского городского суда от 04.10.2007 по делу N 44г-664 // СПС "КонсультантПлюс".

Арбитражное процессуальное законодательство прямо не предусматривает правила, аналогичного тому, которое содержится в ч. 3 ст. 196 ГПК РФ. И во многих жалобах на акты арбитражных судов, которыми было отказано в утверждении мирового соглашения (вынесенные до принятия указанных выше постановлений ВАС РФ), стороны обоснованно ссылались на то, что суды не указывают, какому закону противоречит их соглашение, а также чьи права и интересы оно нарушает <511>. Анализ мотивов арбитражных судов, отказывавших в утверждении условий мировых соглашений, выходящих за пределы заявленных требований, свидетельствует о том, что они перекликаются с мотивами тех же действий судов общей юрисдикции. В своих актах они указывали, что суть мирового соглашения состоит в окончании процесса путем мирного урегулирования спора, т.е. достижения определенности в отношениях между сторонами относительно предмета спора на основе волеизъявления самих сторон. При этом условия мирового соглашения должны касаться существа спора, заявленных требований по делу; выход за рамки предмета рассматриваемого спора не допустим. Исходя из этого в соответствии со ст. 141 АПК РФ полномочия арбитражного суда, проверяющего законность мирового соглашения, заключаются в утверждении либо в отказе в утверждении достигнутой сторонами договоренности по существу судебного спора, при этом арбитражный суд, утверждая мировое соглашение, должен проверить, достигнуто ли лицами, участвующими в деле, соглашение в отношении тех материальных прав и обязанностей сторон, которые были предметом судебного разбирательства, т.е. мировое соглашение всегда должно быть направлено на урегулирование конкретного спора и связано с предметом спора <512>.

--------------------------------

<511> См., например: Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 6 мая 2010 г. по делу N А75-7714/2009; Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 24 марта 2011 г. N 09АП-3497/2011 // СПС "КонсультантПлюс".

<512> Там же.

Процитированные формулировки из судебных актов, которыми было отказано в утверждении (подтверждении законности) мировых соглашений, чьи условия выходили за пределы заявленных требований, являются наглядной иллюстрацией следующего важного обстоятельства: закон прямо не запрещает этого процессуального действия. Так сложилась (хотя, подчеркнем еще раз - не единообразно) правоприменительная практика. Суды общей юрисдикции применяют ч. 3 ст. 196 ГПК РФ, не позволяющую суду при вынесении решения выходить за пределы заявленных истцом требований, руководствуясь, видимо, аналогией процессуального закона. А АПК РФ, как уже было отмечено, вообще не содержит подобной нормы (хотя в отношении решений арбитражных судов данное правило, безусловно, применимо исходя из смысла и принципов процессуального законодательства, в частности, его древнейшего постулата nemo judex sine actore (нет судьи без истца)).

И в результате суды, отказывающие в утверждении мирового соглашения, условия которого выходят за пределы заявленных требований, обосновывают свою позицию, руководствуясь теоретическими представлениями о сущности мирового соглашения и о роли суда при проверке законности условий данного распорядительного действия сторон.

А эти представления, как видно из вышеизложенного, зачастую оказываются прямо противоположными. Причем последнее утверждение относится не только к судьям судов общей юрисдикции и арбитражных судов, но и к ученым, так или иначе затрагивавшим в своих работах рассматриваемый вопрос.

Изложенное приводит к выводу о необходимости выработки единообразного ответа на вопрос о возможности выхода суда за пределы заявленных требований при утверждении мировых соглашений сторон.

В связи с этим важно заметить, что правило о недопустимости выхода суда за пределы заявленных требований (и в том числе спорных правоотношений) является одним из проявлений диспозитивного начала гражданского и арбитражного судопроизводства, и оно установлено прежде всего в интересах сторон. Его основное значение заключается в том, чтобы оградить субъектов частного права от нежелательного государственного вмешательства в их отношения.

Исследования в этой сфере приводят их авторов к выводу о том, что "в правоотношении по выходу суда за пределы заявленных требований суд, как обязательный субъект таких правоотношений, по своей инициативе (выделено нами. - О.Ш.) создает специальный объект правоотношений - незаявленное требование, предусмотренное федеральным законом" <513>. Причем это происходит без согласия истца <514>. И "выход за пределы заявленных требований как процессуальное действие в правоотношении материализуется судом в правоприменительном акте - решении (выделено нами. - О.Ш.) суда" <515>.

--------------------------------

<513> Прасолов Д.Б. Выход суда за пределы заявленных требований в гражданском и арбитражном процессе: Дис. ... канд. юрид. наук. Воронеж, 2012. С. 59.

<514> Осокина Г.Л. Иск (теория и практика). М.: Городец, 2000. С. 168.

<515> Прасолов Д.Б. Указ. соч. С. 60.

А в случае же заключения мирового соглашения за пределы заявленных требований выходят сами стороны и исключительно по своей инициативе. И, как уже неоднократно отмечалось, мировое соглашение сторон находит свое окончательное оформление в определении суда, которое по своей природе не является актом, разрешающим дело по существу.

Таким образом, объяснение запрета на выход за пределы заявленных требований и спорных правоотношений сторон при заключении и утверждении мировых соглашений со ссылкой на правило ч. 3 ст. 196 ГПК РФ, как представляется, не выдерживает критики.

Причину рассматриваемого ограничения, видимо, следует искать в другой сфере. И наиболее убедительный аргумент в этом плане был высказан П.Ф. Елисейкиным. Он предположил, что, утверждая соглашения сторон, не связанные с отношениями, из которых возник спор, суд займется рассмотрением и утверждением обычной сделки, что не относится к компетенции судебных органов <516>. В дореволюционной российской литературе по этому поводу высказывались и более категоричные суждения. Например, как уже отмечалось в § 1 главы I, Б.В. Попов (с которым соглашался Т.М. Яблочков <517>) писал о том, что "суд не есть нотариальная контора, где заключались бы полюбовные сделки с контрагентом" <518>.

--------------------------------

<516> См.: Елисейкин П.Ф. Судебные мировые соглашения // Советская юстиция. 1968. N 7. С. 17.

<517> Яблочков Т.М. К учению об основных принципах гражданского процесса // Сборник статей по гражданскому и торговому праву. Памяти профессора Габриэля Феликсовича Шершеневича. М.: Статут, 2005. С. 394.

<518> Попов Б.В. Распределение доказательств между сторонами. Харьков: Типография и литография М. Зильберберг и С-вья, 1905. С. 116.

Данная идея заслуживает осмысления, так как удостоверение бесспорных правоотношений сторон действительно относится скорее к полномочиям нотариусов, чем судов.

Сегодня она не утратила своей актуальности по причине того, что уже несколько десятилетий (с самого начала судебной реформы) в науке и в правотворческой деятельности признается важность освобождения судей от выполнения не свойственных им полномочий и, в частности, тех, которые могут быть переданы нотариату.

Более того, эта же тенденция наблюдается и за пределами Российской Федерации, в связи с чем Комитет министров Совета Европы рекомендует освобождать судей от выполнения задач, не относящихся к судебному разбирательству (к таким задачам, по его мнению, относится и выполнение функций нотариуса) <519>. Однако специально хотелось бы обратить внимание на цель, ради достижения которой Комитет министров предлагает избавлять суды от таких полномочий - это "недопущение и сокращение" чрезмерной рабочей нагрузки на суды. При этом ту же самую цель, по его же мнению, позволяет наилучшим образом достигать и мировое соглашение <520>.

--------------------------------

<519> Рекомендация N R (86) 12 Комитета министров Совета Европы государствам-членам "О мерах по недопущению и сокращению чрезмерной рабочей нагрузки на суды" (Принята Комитетом министров 16 сентября 1986 г. на 339-м заседании представителей министров) // www.echr-base.ru/rec86_12.jsp.

<520> Там же.

Не ставя под сомнение ценность нотариальной формы защиты бесспорных прав, хотелось бы заметить, что соглашение, заключенное после передачи спора на разрешение суда (если суд не утверждает его в связи с выходом за пределы заявленного требования), имеет довольно "призрачные" перспективы того, что стороны обратятся за его утверждением к нотариусу. Наиболее вероятное развитие событий в этом случае сводится к дальнейшему рассмотрению и разрешению дела по существу в судебном порядке. Позволит ли это снизить нагрузку на суды? Очевидно, что нет.

И, кроме того, принимая во внимание, что выше мы пришли к выводу о том, что при заключении мирового соглашения за пределы первоначально заявленных требований выходит не суд, а сами стороны (причем по своей инициативе), следует вспомнить, что они располагают широкими возможностями по распоряжению исковыми средствами защиты прав. И перед заключением такого мирового соглашения сторонам в большинстве случаев ничего не препятствует воспользоваться этими возможностями. Так, истец может заявить дополнительные требования, изменить основание или предмет иска, ответчик вправе предъявить встречный иск таким образом, что с учетом измененного предмета спора мировое соглашение уже не будет выходить за его пределы. Однако данный способ удовлетворения интереса сторон в том, чтобы заключить соглашение на приемлемых для них условиях, представляется громоздким и неэкономичным.

Изложенные рассуждения приводят к выводу о том, что возможность или невозможность утверждения судом соглашений, условия которых выходят за пределы заявленных требований и спорных правоотношений, не является сущностным признаком мирового соглашения. Это вопрос целесообразности, который может решаться по-разному волей законодателя или даже правоприменителя (как и сложилось в современной судебной практике) в зависимости от того, насколько важное значение придается диспозитивным правомочиям сторон на том или ином этапе развития и насколько существенным видится вмешательство суда в правоотношения сторон.

Возвращаясь к проблеме определения единообразного ответа на данный вопрос, со своей стороны хотелось бы поддержать точку зрения, изложенную в п. 13 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 18 июля 2014 г. N 50 и воспринятую в Концепции единого ГПК РФ. Она, повторимся, заключается в том, что "... нельзя исключать включение в мировое соглашение положений, которые связаны с заявленными требованиями, но не были предметом судебного разбирательства", и уже сегодня может быть взята за основу при решении вопроса о возможности утверждения мировых соглашений в конкретных ситуациях.

Обоснованность

Другое требование, предъявляемое к судебному решению, - это его обоснованность. Согласно разъяснениям Верховного Суда РФ, решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании, а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов <521>. И содержание ч. 1 ст. 270 АПК РФ свидетельствует о том, что в содержание понятия обоснованности решений арбитражных судов следует включать те же самые составляющие.

--------------------------------

<521> См.: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2003 г. N 23 (п. 3).

Соответственно данное требование относится к доказательственной деятельности суда и лиц, участвующих в деле.

И возникает закономерный вопрос: осуществляется ли деятельность, связанная с установлением юридически значимых обстоятельств спора, при обсуждении условий и заключении мирового соглашения (что, заметим, происходит без участия суда)? Конечно же, нет.

Поэтому об обоснованности следует говорить применительно не к самому мировому соглашению, а к судебному определению о прекращении производства по делу, принимаемому в связи с его утверждением.

И это определение действительно должно быть обоснованным в той части, в которой суду необходимо установить и отразить в нем то, что мировое соглашение не противоречит закону и не нарушает прав и законных интересов других лиц. В этих целях в п. 14 уже неоднократно упоминавшегося Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 18 июля 2014 г. N 50 судам рекомендовано проверять полномочия лиц, подписавших проект мирового соглашения, наличие волеизъявления юридического лица на заключение мирового соглашения, возможно ли распоряжение имуществом, являющимся предметом мирового соглашения, имеются ли у такого имущества обременения, соответствует ли проект мирового соглашения императивным нормам действующего законодательства, в том числе о сделках (за исключением случаев, когда такая проверка осуществляется судом только по заявлению соответствующего лица), а также изучать проект мирового соглашения для целей выявления условий, затрагивающих права и законные интересы лиц, не участвующих в деле.

Примеры необходимости установления тех или иных обстоятельств в целях проверки законности мирового соглашения выявляются и конкретизируются при рассмотрении судами отдельных категорий гражданских дел. Так, чтобы суду убедиться в том, что условия мирового соглашения по спору, связанному с воспитанием детей, не противоречат закону и не нарушают права ребенка, ему нужно исследовать акт обследования органа опеки и попечительства условий жизни ребенка и лица (лиц), претендующего на его воспитание, а также выяснить мнение самого ребенка, достигшего возраста десяти лет <522>. Утверждая мировое соглашение, по которому одна сторона передает другой стороне в собственность жилое помещение, суд обязан убедиться в том, что сторона, передающая недвижимое имущество, является его собственником и ее право собственности на это имущество зарегистрировано в установленном законом порядке <523> и т.п.

--------------------------------

<522> См.: Обзор практики разрешения судами споров, связанных с воспитанием детей. Утв. Президиумом Верховного Суда РФ 20 июля 2011 г. // БВС РФ. 2012. N 7.

<523> Пункт 19 информационного письма Президиума ВАС РФ от 16 февраля 2001 г. N 59 "Обзор практики разрешения споров, связанных с применением Федерального закона "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним" // Хозяйство и право. 2001. N 5.

Иные же обстоятельства дела, как указано в п. 15.3.8 Концепции единого ГПК РФ, исследоваться не должны.

Действительно, выяснение, например, вопроса относительно обоснованности требований истца при утверждении мирового соглашения представляется совершенно лишним, учитывая приведенное выше мнение о том, что мировое соглашение - это результат ликвидации спора путем его урегулирования, а не разрешения.

Поэтому сложно согласиться с высказываемыми в научной литературе и воспроизводимыми в судебных актах утверждениями о том, что, анализируя содержание мирового соглашения, суд должен проверять, например, соответствие цифр (сроков, сумм и т.д.) реальным обстоятельствам и иным условиям соглашения <524>.

--------------------------------

<524> См., например: Скуратовский М.Л. Указ. соч. С. 24.

Более соответствующим современному состоянию процессуального законодательства и потребностям правоприменительной практики является следующее утверждение, противоположное по содержанию предыдущему. "Одним из ключевых отличий окончания процесса без вынесения решения является то обстоятельство, что дело по существу не рассматривается и имеющиеся в деле доказательства не исследуются на предмет обоснованности требований истца" <525>.

--------------------------------

<525> Практика применения Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации / Под ред. И.В. Решетниковой. 2-е изд. М.: Юрайт, 2012. С. 206 - 207; см. также: Рожкова М.А., Елисеев Н.Г., Скворцов О.Ю. Договорное право. С. 486.

Окончательность, безусловность, исполнимость, ясность...

В теории и на практике к содержанию мирового соглашения предъявляется и ряд иных требований, аналогичных тем, которые предъявляются к судебному решению, как к акту правосудия, которым спор окончательно разрешается по существу. Широко распространено мнение о том, что мировое соглашение должно отвечать требованиям ясности, безусловности, определенности и др., которые в целом составляют критерий его исполнимости <526>.

--------------------------------

<526> См., например: Рожкова М.А., Елисеев Н.Г., Скворцов О.Ю. Договорное право. С. 492.

Данные требования к содержанию мирового соглашения связаны с тем, что, по мнению многих его исследователей, оно должно окончательно урегулировать спор и не содержать поводов для возбуждения новых споров <527>. Соответственно, они имеют процессуальную природу и их существование обусловлено двумя из указанных выше свойств вступившего в законную силу определения о прекращении производства по делу:

--------------------------------

<527> См., например: Пилехина Е.В. Процессуальная форма судебных мировых соглашений // Правоведение. 2001. N 2. С. 199.

1) окончательностью и

2) исполнимостью.

Исключение в этом плане отчасти составляет лишь требование о ясности мирового соглашения, которое содержит и материально-правовую составляющую. Данное требование, согласно которому условия мирового соглашения должны быть понятны сторонам и не вызывать сомнений при их толковании (что свидетельствует о качестве составленного документа), как представляется, следует соблюдать еще более строго, чем при вынесении решения суда. Это обусловлено тем, что в отношении мирового соглашения в случае его неясности, неприменимы, во-первых, положения материального законодательства о толковании условий договора (ст. 431 ГК РФ). И, во-вторых, процессуального законодательства о разъяснении решения суда, поскольку суд не формулирует условия мирового соглашения <528>.

--------------------------------

<528> См., например: Практика применения Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации / Под ред. И.В. Решетниковой. 2-е изд. М.: Юрайт, 2012. С. 204 - 205; Рожкова М.А., Елисеев Н.Г., Скворцов О.Ю. Договорное право. С. 523.

Кроме того, если материально-правовое соглашение, лежащее в основе мирового соглашения, представленного на утверждение суда, не отвечает требованию ясности, то его, видимо, не следует утверждать по причине того, что оно является незаключенным. Если его условия неясны, то это может означать, что стороны не пришли к соглашению по всем существенным условиям своего договора. А ориентиром в отношении того, какие условия мирового соглашения следует считать существенными, на сегодняшний день может служить ч. 2 ст. 140 АПК РФ, согласно которой "мировое соглашение должно содержать согласованные сторонами сведения об условиях, о размере и о сроках исполнения обязательств друг перед другом или одной стороной перед другой".

Что же касается требования окончательности, под которым зачастую подразумевается невозможность заключения соглашения под условием, заключение нового договора на новый срок, соглашения об ответственности за неисполнение его условий в предусмотренные сроки и т.п., то его соблюдение на практике оказывается не всегда последовательным, единообразным и, видимо, не всегда оправданным. И в том числе при сопоставлении с практикой соблюдения аналогичных требований в отношении судебных решений.

В частности, анализ многих судебных актов позволяет утверждать, что судьи (как, собственно, и теоретики) имеют довольно смутное и противоречивое представление о том, что следует понимать под окончательностью урегулирования спора в мировом соглашении, и о критериях такой окончательности.

Например, Постановлением ФАС Западно-Сибирского округа были оставлены без изменения решение Арбитражного суда Ханты-Мансийского автономного округа-Югры и постановление Восьмого арбитражного апелляционного суда по иску Сбербанка РФ к индивидуальному предпринимателю А. о взыскании суммы долга по кредитному договору, процентов за пользование кредитом, неустойки за просроченную плату за ведение ссудного счета, а также об обращении взыскания на заложенное имущество. До рассмотрения иска по существу в арбитражный суд первой инстанции было представлено мировое соглашение. По мнению ФАС Западно-Сибирского округа, суды первой и апелляционной инстанции правомерно не утвердили мировое соглашение, так как его условия фактически были направлены на возникновение у сторон правоотношений по кредитованию на новый срок и на иных условиях, нежели согласованы в кредитном договоре, на положениях которого истец основывал свои требования, что не может соответствовать предмету заявленных требований <529>.

--------------------------------

<529> Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 6 мая 2010 г. по делу N А75-7714/2009 // СПС "КонсультантПлюс".

Вместе с тем обычной практикой сегодня стало вынесение конститутивных судебных решений, которые влекут возникновение, изменение или прекращение частноправовых отношений. Например, это решения, обязывающие заключить договор, решения об изменении или о расторжении договора (гражданско-правового, трудового, семейного и др.). И неисполнение условий, сформулированных в таких решениях, с очевидностью может служить основанием для предъявления новых исков.

Тринадцатый арбитражный апелляционный суд при рассмотрении дела по иску о взыскании задолженности по арендной плате и пени утвердил мировое соглашение сторон о порядке погашения данной задолженности за исключением условия об обязанности ответчика уплатить истцу 100 000 руб. штрафа за нарушение хотя бы одного из сроков оплаты. Суд указал, что это условие мирового соглашения не может быть утверждено, поскольку является дополнительной санкцией, включенной при заключении сторонами мирового соглашения <530>. Впоследствии это постановление было отменено судом кассационной инстанции в связи с тем, что нижестоящий суд не выяснил, согласны ли стороны на утверждение мирового соглашения без этого условия и можно ли считать такое соглашение заключенным в случае изъятия из него одного из существенных условий <531>.

--------------------------------

<530> Постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 11 июня 2010 г. по делу N А56-57187/2009 // СПС "КонсультантПлюс".

<531> Постановление ФАС Северо-Западного округа от 11.10.2010 по делу N А56-57187/2009 // СПС "КонсультантПлюс".

Подобных примеров в судебной практике встречается довольно много.

Однако как и в случае выхода сторон за пределы спорного правоотношения, существует немало примеров и противоположного решения судами рассматриваемого вопроса.

Например, Шестой арбитражный апелляционный суд оставил без изменения решение Арбитражного суда Хабаровского края, которым было удовлетворено исковое заявление о взыскании процентов за пользование чужими денежными средствами в сумме 892 362 руб., начисленных на сумму просроченного основного долга по мировому соглашению. Удовлетворяя заявленное требование, суд первой инстанции руководствовался ст. 395 ГК РФ <532>.

--------------------------------

<532> Постановление Шестого арбитражного апелляционного суда 1 февраля 2010 г. N 06АП-6084/2009 // СПС "КонсультантПлюс".

Сомнения в отношении условий мирового соглашения о неустойке, как представляется, во многом устранены Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 24 марта 2016 г. N 7. В п. 52 данного акта предусмотрено, что "неисполнение должником денежного обязательства, предусмотренного мировым соглашением, которое утверждено судом, является основанием для применения ответственности по правилам ст. 395 ГК РФ со дня, следующего за последним днем срока, установленного в соглашении для его добровольного исполнения, если мировым соглашением не установлена иная неустойка за его нарушение или не определен иной момент начала начисления процентов <533>".

--------------------------------

<533> Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 24 марта 2016 N 7 "О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств" // Российская газета. 4 апреля 2016 г. N 70.

В литературе и в судебной практике широко распространено убеждение и в том, что недопустимо, чтобы мировое соглашение содержало признаки сделки под условием (ст. 157 ГК РФ), так как неизвестно, наступят ли соответствующие условия, и, следовательно, ставится под сомнение исполнимость мирового соглашения <534>. При этом, несмотря на отрицание подобной возможности в теории процессуального права, в отдельных случаях судебная практика допускает вынесение даже условных решений. Например, при одновременном взыскании задолженности с учреждения (основной должник) и с собственника его имущества (субсидиарный должник) <535>.

--------------------------------

<534> См., например: Комментарий к Арбитражному процессуальному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Отв. ред. Д.А. Фурсов. М.: Проспект, 2011. С. 328; Практика применения Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации / Под ред. И.В. Решетниковой. 2-е изд. М.: Юрайт, 2012. С. 197.

<535> См., например: п. 4 Постановления Пленума ВАС РФ от 22 июня 2006 г. N 21 "О некоторых вопросах практики рассмотрения арбитражными судами споров с участием государственных и муниципальных учреждений, связанных с применением статьи 120 Гражданского кодекса РФ" // Вестник ВАС РФ. 2006. N 8; Пауль А.Г. Исполнение судебных актов по требованиям к публично-правовым образованиям и государственным (муниципальным) учреждениям // Адвокат. 2012. N 2. С. 63 - 70.

Изложенные соображения приводят к выводу о том, что требование, согласно которому мировое соглашение должно окончательно урегулировать разногласия сторон, относится лишь к разногласиям, явившимся поводом для обращения в суд и возбуждения гражданского дела, которое стороны желают завершить путем заключения соглашения. И эти разногласия в любом случае урегулируются окончательно, что проявляется в невозможности обращения в суд с тождественными требованиями при наличии определения суда о прекращении производства по делу в связи с утверждением этого соглашения.

Кроме того, в контексте вопроса об окончательности урегулирования уместным будет вспомнить слова В.А. Рязановского о том, что судебная мировая сделка является "более прочно оформленной" по сравнению с внесудебной. То же самое можно сказать и о современных соглашениях сторон, являющихся материально-правовой составляющей института мирового соглашения. Учитывая, что их условия излагаются в определении суда о прекращении производства по делу, эти соглашения нельзя ни изменить, ни расторгнуть, ни признать недействительными. И в этом смысле мировые соглашения также урегулируют спор, явившийся предметом судебного рассмотрения, окончательно.

А разногласия, которые могут возникнуть в будущем в связи с исполнением соглашения или его отдельных условий, полностью исключить практически невозможно. И подчеркнем, что в значительной степени это относится и к судебным решениям.

Соответственно, при рассмотрении вопроса о возможности заключения таких мировых соглашений, которые в случае их неисполнения могут послужить основанием для предъявления новых исков, наблюдается та же ситуация, что и при рассмотрении вопроса о возможности утверждения соглашений, выходящих за пределы первоначально заявленных требований. Закон не запрещает сторонам заключать мировые соглашения, условия которых могут послужить основанием для предъявления новых исков. Так складывается (и притом - не единообразно) судебная практика исходя из теоретических представлений отдельных (хотя и очень многих) представителей судебной власти о данном институте.

Не будем утверждать, что представления, противоположные высказанным в настоящей работе, абсолютно неверные. Однако приведенные выше статистические данные (согласно которым, во-первых, на 1 000 определений арбитражных судов о прекращении производства по делу ввиду заключения мирового соглашения приходится 3 обжалованных акта, а во-вторых, на определения о прекращении производства по делу ввиду заключения мировых соглашений выдается в три раза меньше исполнительных листов, остальные акты исполняются добровольно) среди прочего свидетельствуют о том, что новые иски, основанные на неисполнении одной из сторон условий мирового соглашения, вряд ли смогут стать распространенным явлением. И при этом есть основания полагать, что те немногочисленные обращения в суд, которых с очевидностью избежать не удастся, не повлекут такого увеличения нагрузки на суды и службу судебных приставов, которое нивелировало бы эффект снижения их загруженности в результате мирного урегулирования судебных споров.

Таким образом, подытоживая рассуждения о допустимости заключения сторонами и утверждения судом мировых соглашений, которые в случае их неисполнения в добровольном порядке могут повлечь предъявление новых исков (о взыскании предусмотренной в них договорной неустойки, о принуждении к их исполнению после наступления указанных в таких соглашениях условий и т.п.), следует заметить следующее.

Как и в случае с вопросом о допустимости выхода за пределы заявленных требований, это опять вопрос целесообразности. И при его решении следует иметь в виду, что прямого законодательного запрета либо теоретически обоснованных препятствий к тому, чтобы включать в мировые соглашения рассмотренные условия, не существует.

Кроме того, как видно из приведенных выше примеров, в литературе и в судебной практике существует распространенное убеждение в том, что судам следует отказывать в утверждении мировых соглашений по причине того, что они не могут быть принудительно исполнены. Например, М.Л. Скуратовский отмечает, что "условия мирового соглашения должны быть изложены таким образом, чтобы имелась реальная возможность его исполнения как добровольно, так и принудительно. Иными словами, проверяя содержание мирового соглашения, суд должен иметь в виду "перспективу" его возможного принудительного исполнения путем выдачи исполнительного листа, в котором должны содержаться указания суда, аналогичные перечисленным в ст. ст. 170 - 175 АПК РФ <536>".

--------------------------------

<536> Скуратовский М.Л. Мировое соглашение: проблемы правоприменительной практики. С. 23.

Данная позиция нашла отражение в п. 13 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 18 июля 2014 г. N 50, согласно которому "мировое соглашение в обязательном порядке должно содержать согласованные сторонами сведения о его условиях, которые должны быть четкими, ясными и определенными, о размере и о сроках исполнения обязательств друг перед другом или одной стороной перед другой (ч. 2 ст. 140 АПК РФ) с тем, чтобы не было неясностей и споров по поводу его содержания при исполнении, а само мировое соглашение было исполнимым с учетом правил о принудительном исполнении судебных актов" и которое почти дословно было воспроизведено в п. 15.3.8 Концепции единого ГПК РФ.

С процитированными требованиями сложно не согласиться. Однако их, как представляется, следует воспринимать в комплексе и не абсолютизировать значение исполнимости, взятой в отдельности.

Во многих случаях неутверждения мировых соглашений в связи с тем, что, по мнению судов, эти соглашения не могут быть принудительно исполнены, препятствия для завершения судебного спора на согласованных сторонами условиях не кажутся очевидными. Например, при рассмотрении спора по иску городской администрации к хозяйственному обществу о возвращении арендованного земельного участка стороны представили на утверждение арбитражного суда мировое соглашение, по условиям которого они договорились заключить договор аренды на новый срок. Отказывая в утверждении этого соглашения, суд, помимо того, что сослался на выход сторон на пределы заявленных требований, указал, что:

"Суд не утверждает мировое соглашение, если оно по своему содержанию таково, что не может быть исполнено в соответствии с его условиями. Поскольку в силу статьи 142 АПК РФ возможно принудительное исполнение мирового соглашения, для чего арбитражным судом выдается исполнительный лист, условия мирового соглашения должны быть сформулированы таким образом, чтобы они дословно могли быть перенесены в исполнительный лист. То есть условия мирового соглашения должны быть исполнимыми, а мировое соглашение может быть утверждено арбитражным судом, если его условия исполнимы <537>".

--------------------------------

<537> Постановление Восьмого арбитражного апелляционного суда от 3 апреля 2009 г. по делу N А75-4256/2006 // СПС "КонсультантПлюс".

Содержится ли такое требование (ограничение, предписание) в законе? Нет.

Здесь мы опять сталкиваемся с распространенным теоретическим взглядом представителей судебной власти относительно того, на каких условиях и с учетом каких ограничений стороны могут завершать свои судебные споры путем урегулирования. И несмотря на довольно широкое распространение среди судей приведенного мнения о содержании требования исполнимости мировых соглашений, оно представляется если не ошибочным, то, по крайней мере, не единственно верным.

Дело в том, что приведенная идея, которой придерживаются суды, не содержит в себе универсального правила. Она с очевидностью неприменима в случае, если истцом при обращении в суд либо обеими сторонами при достижении соглашения выбран способ защиты прав, не предполагающий совершения обязанным лицом тех или иных положительных действий или воздержания от их совершения. Например, если стороны прекращают свой судебный спор в результате соглашения о зачете.

Кроме того, способ урегулирования может быть довольно сложным и рассчитанным на поэтапное развитие отношений сторон в будущем (и, возможно, довольно длительном) времени. Например, заключение договора на новый срок и/или на иных условиях, как в только что приведенном примере из практики Восьмого арбитражного апелляционного суда.

При несоблюдении условий примирения вероятно, что заинтересованной стороне в целях защиты своих прав будет необходимо обратиться не в службу судебных приставов с требованием о принудительном исполнении мирового соглашения, а с новым иском в суд. Исключение такой возможности, как уже отмечалось, не представляется ни целесообразным, ни экономичным.

Приведенные примеры ограничения усмотрения сторон при разработке условий мировых соглашений, направленных на урегулирование и прекращение судебных споров, являются наиболее распространенными и типичными. При этом на практике случаи, в которых суды не утверждают абсолютно законные материально-правовые соглашения сторон по соображениям процессуального характера, еще более разнообразны и многочисленны <538>. И с учетом приведенных выше рассуждений считаем возможным утверждать, что действительно серьезных причин для этого не существует.

--------------------------------

<538> См., например: Скуратовский М.Л. Указ. соч. С. 21 - 26.

Ситуация, в которой у сторон есть материальное право урегулировать судебный спор на определенных условиях и нет процессуального права на утверждение состоявшегося соглашения судом (по крайней мере, по мнению многих представителей судебной власти), представляется нелогичной и во многом искусственной. Не имея возможности оформить результаты примирения мировым соглашением, стороны сталкиваются с необходимостью искать иные способы завершения процесса, не отражающие их действительных намерений (отказ от иска, уменьшение исковых требований, признание иска <539>) либо вообще продолжают участие в процессе с целью получения судебного решения.

--------------------------------

<539> См.: Справка о практике применения Федерального закона "Об альтернативной процедуре урегулирования споров с участием посредника (процедуре медиации)". Утверждена Президиумом Верховного Суда РФ 6 июня 2012 г. // СПС "КонсультантПлюс".

Видимо, следует с сожалением констатировать, что процессуальное законодательство и акты его толкования на сегодняшний день значительно отстают от материально-правовых потребностей и возможностей сторон в сфере примирения и во многом основываются на устаревших представлениях о роли суда в гражданском судопроизводстве.

Более верной и современной видится уже неоднократно упоминавшаяся позиция Высшего Арбитражного Суда РФ, высказанная им в Постановлении от 18 июля 2014 г. N 50, а также позиция разработчиков Концепции единого ГПК РФ, которая основывается на принципе свободы договора и допускает заключение мировых соглашений на любых не противоречащих закону и иным нормативным правовым актам условиях.