книги / Старая Пермь Дома. Улицы. Люди, 1723-1917

—--------------------улица

{^Ауначарского

академии). Иногда Рудольф Осипович работал в содружестве с В. В. Попатенко. Так, в 1875-1880 годах по их проектам было возве­ дено здание городского театра, которое славилось замечательной акус­ тикой; в 1888 году - пожарное депо (само здание спроектировал Попатенко, а пожарную каланчу - Карвовский).

Р.О. Карвовский был губернским архитектором, поэтому не только

вПерми, но и во многих городах губернии строились дома по его проектам.

29 февраля 1896 года жизненный путь Р. О. Карвовского завер­ шился; дом на Вознесенской, 44 перешел во владение его жены, Анны Петровны, а после ее смерти, где-то в 1908 году, - старшей дочери, Анны Рудольфовны.

У Карвовских выросли три дочери - Анна, Валентина, В и к т о р и я и сын Эраст. Все они были музыкально одаренными людьми. Эраст Рудоль­ фович после окончания технического железнодорожного училища служил начальником станций Уфалей, Бисер. Сестры Карвовские жили в отцов­ ском доме, давали частные уроки на фортепиано. Анна Рудольфовна не раз избиралась в совет старшин музыкального кружка, была членом совета бесплатной народной библиотеки. М. А. Булынко, много лет проработав­ шая заведующей музыкально-нотным отделом областной библиотеки им. А. М. Горького, вспоминала, что «уроки музыки в 1920 году она брала сначала у Валентины Рудольфовны, а потом у Анны Рудольфовны. Обста­ новка в доме была довольно простая, самая дорогая вещь - старинный рояль».

угон уп. Вознесенская (Луначарского), 64

нКрасноуфимская (Куйбышева), 39

ауглу Вознесенской и Красноуфимской в начале XIX века было построено огромное по тем временам трехэтажное

здание; все остальные дома в округе по сравнению с ним казались лилипутами.

Принадлежал этот величественный дом Никите Кондратьевичу

виднелось из любой части города. Церковь украшали колоннада, опоясыва­ ющая колокольню, и красивые порталы входов. Еще в 1926 году к этому храму водили экскурсии как к памятнику архитектуры. К 1928 году Сен­ ную площадь стали именовать площадью Октябрьской революции. Понят­ но, что церковь и революция были несовместимы, поэтому еще один памят­ ник И. И. Свиязева оказался уничтоженным (нынче на месте Сенной площади - комплекс зданий политехнического университета).

После смерти Н. К. Крылова принадлежащие ему строения на Большой Ямской и Красноуфимской перешли к городской казне.

К 1874 году по проекту архитектора Р. О. Карвовского здание на углу ул. Вознесенская и Красноуфимская было капитально пере­ строено, особенно это касалось внутренней планировки. 1 сентября 1874 года здесь состоялось торжественное открытие окружного суда.

Первым председателем суда был назначен Александр Васильевич Лебе­ дев, его товарищами (заместителями) по уголовному делу - барон Александр Альфонсович Мэдем, по гражданскому делу - Герасим Иванович Красов­ ский, прокурором - Дмитрий Петрович Тыртов. Следователем по уголовным делам стал недавно приехавший из Уфы потомственный дворянин Андрей Федорович Ильин. Свою любовь к литературе, искусству и к красотам Прика­ мья он передал своим сыновьям: Михаилу, который с 1922 года жил за гра­ ницей в изгнании, где приобрел всемирную известность как писатель (под псевдонимом Осоргин), и Сергею, который стал известным пермским по­ этом и публицистом (см.: Дом, где жил поэт Ильин. Ул. Екатерининская).

В1908 году здание окружного суда еще раз было перестроено, а вернее, достроено по Красноуфимской улице на два окна в сторону Вознесенской, заняло место сада, который был огорожен каменной оградой, и по Вознесенской к нему добавились двухэтажный при­ строй на два окна и одноэтажный пристрой.

В1918-1919 годах в этом здании размещалось облоно; в 1920- 1921-м - ревтрибунал, губполитпросвет; в 1923-1925-м - Пермская

окружная прокуратура. В 1922 году часть строения была передана медицинскому факультету университета; с 1930-го все здание занял факультет санитарии и гигиены. С 1985 года это - главный корпус медакадемии.

Стачал У/ерм.ь

1723-1917

шена, и в 1907 году хирургическое отделение и родильный покой уже были переведены в новое помещение».

Известно, что перестройка эта обошлась земству в кругленькую сумму - 89 тысяч 589 рублей 75 копеек, что на 10 тысяч дороже, чем обновление главного корпуса, однако на другой же год пришлось заново переделывать бетонный потолок, давший продольную трещи­ ну на верхнем этаже, - и все потому, что «задний корпус строился не вновь, а перестраивался из здания - приюта для душевнобольных».

А вот как выглядел только что перестроенный корпус изнутри. Весь верхний этаж и правое крыло было занято хирургическим отделением на 52 койки, а левое крыло нижнего этажа - родильным на 5 коек. Централь­ ная лестница, под которой находилось помещение для швейцара, выходила на большую площадку, где стояли диваны для свидания с больными, шкаф с библиотечкой; с площадки имелся ход на открытую террасу, устроенную на крыше вестибюля. На верхнем этаже, кроме 8 палат высотой 4,2 метра, где на каждую кровать приходилось более 5 квадратных метров, были: опера­ ционная с 7 большими окнами, инструментальная, стерилизационная, 2 пе­ ревязочные, кабинет для хирургов, комната для старшей медсестры, а также помещения для прислуги, две ванные комнаты, уборные, посудная с самова­ ром для чая. На нижнем этаже, помимо 5 палат, операционной-перевязоч­ ной для «грязных» больных, комнат для дежурных сестер, сиделок, над­ зирательницы и всего прочего, располагался рентгеновский кабинет, оборудованный для научных и лечебных целей.

Много видела и пережила эта клиника за 175-летнюю свою ис­ торию. Но прежде всего она интересна теми людьми, которые в ней работали.

С возникновением Пермского университета здесь расположи­ лась кафедра госпитальной хирургии медицинского факультета; в 1930 году кафедра и клиника были переданы вновь образованному Пермскому мединституту. В ней работал основатель уральской хи­ рургической школы Василий Николаевич Парин (1877-1947); в его честь в здании установлена мемориальная доска.

Какое-то время в здании размещалась клиника госпитальной тера­ пии, затем - лор-болезней. После строительства вставки, соединяю­ щей здание с 5-этажным хирургическим корпусом по ул. Куйбыше-

1723-1917

В1882 году во дворе своего двухэтажного бревенчатого дома на углу Вознесенской и Шадринской Панаев устроил метеорологичес­ кую станцию. Помощниками в его работе были жена Анна Иванов­ на и сын Антон Федорович. Они выполняли обязанности наблюда­ теля и счетчика.

Сначала будка для наблюдений была поставлена в молодом саду, но растущие деревья стали влиять на показания приборов, и стан­ цию пришлось перенести. Панаев продал свой дом Ларисе Никола­ евне Соловьевой и приобрел участок земли на плоской возвышенно­ сти, в совершенно пустынной «забульварной» части города. Получив одобрение Петербургской главной физической обсерватории плана устройства дома с башней и расположения инструментов, Федор Николаевич приступил к постройке настоящей метеостанции и не­ большого домика для жилья на углу Ильинской (Швецова), 28 и Кунгурской (Комсомольский пр-т), 56.

В1890 году строительство было завершено. Дел на станции при­ бавилось, и Панаев взял на работу счетчиками Сергея. Степановича Вологдина и Александра Михайловича Ваганова. Кроме того, Федор Николаевич вел занятия в Екатерино-Петровском городском двух­ классном училище, состоял членом губернского статистического ко­ митета, служил в Пермском отделении Госбанка помощником касси­ ра. Большую часть зарплаты Панаев расходовал на приобретение приборов и обустройство станции.

Панаев организовал сеть подсобных станций, он снабдил дождемерами

итермометрами ряд сел Прикамского края.

С1881 по 1917 год станция печатала получаемые данные в «Летописях главной физической обсерватории», «Записках Уральского общества люби­ телей естествознания», изданиях Екатеринбургской обсерватории, выпус­ ках «Климат Перми и Прикамья», «Климатическом календаре» и во многих периодических изданиях.

С1920 по 1926 год заметки и бюллетени помещались в газетах «Стра­ да» и «Звезда», а периодические сообщения под названием «Обзор погоды Прикамского края» печатались в пермском журнале «Экономика».

Кроме наблюдательной, сводочной, а также диаграммной работы, стан­ ции приходилось составлять шифрованные телеграммы в Москву, в Глав-

ную физическую обсерваторию, в Бюро погоды, в Свердловскую обсервато­ рию, а за декаду подавать еще сведения в учреждения Наркомзема.

Когда метеостанция строилась, то была на окраине города. Со временем город разросся во все стороны, и в 1934 году метеорологи­ ческую станцию перевели в Балатово. Но это было уже после кон­ чины Ф. Н. Панаева. А его дома, где располагались первые в нашем городе метеостанции, были снесены.

Это интересно (о некоторых необычных природных явлениях на терри­

тории Пермской губернии):

Северное сияние - это, конечно, на далеком Севере. Землетрясения - где-то на юге или Дальнем Востоке. Морозы -60° и ниже - это Сибирь, а жара +50° и даже выше - это вообще не про нас... Однако многие автори­ тетные люди, такие как летописцы Г. Сапожников, Ф. А. Прядильщиков, А. А. Дмитриев и другие, стали свидетелями этих явлений в нашем крае, в нашем городе.

Вот лишь некоторые сведения о необычайных природных явлениях из давно минувших времен.

Зимой 1822 года в Перми было легкое землетрясение. Оно происходи­ ло ночью, поэтому не многие заметили его. Но это было не первое землетря­ сение, - подобное природное явление отмечалось также 12 мая 1789 года в 5 часов утра; оно было довольно сильное, хотя и длилось всего несколько секунд.

В 1841 году в Верхнем Прикамье наблюдался так называемый «сухой туман». Вот как его, со слов очевидцев, описал священник А. М. Луканин: «С утра 31 августа появилась непроницаемая мгла вроде дыма. Солнца с утра до полудня было не видно, темнота усилилась до такой степени, что по утру в домах, в 9 или 10 часов, женщины готовили пищу с огнем. В других местах среди полудня вздули огни, курицы садились на седала, собаки выли, в воздухе была духота и какая-то тяжесть. Все предметы на земле приняли желтоватый цвет...»

26 июня 1842 года с 10 до 11 часов утра происходило чуть ли не полное солнечное затмение. В тот момент солнце имело вид тонкого серпа и на него можно было смотреть простым глазом. По мере исчезновения света земные предметы облекались в сумрак, а поверхность Камы принима­ ла более и более свинцовый колер. Домашние животные присмирели. И люди чувствовали себя не очень приятно...