книги / Панорама философствования Запада Античность

Аристотель о месте

–«Физика»: «Когда мы говорим, что [предмет] находится во Вселенной как в [некотором] месте, то это потому, что он в воздухе, воздух же во Вселенной, да и в воздухе он [находится] не во всем, но мы говорим, что он в воздухе, имея в виду крайнюю, окружающую его [поверхность]. Ведь если местом [предмета] будет весь воздух, то место предмета

исам предмет окажутся неравными, а они равны, и таким [равным предмету местом] будет первое [место], в котором находится [предмет]» [Аристотель 3: 130].

–«Физика»: «Таким образом, первая неподвижная граница объемлющего [тела] – это и есть место» [Аристотель 3: 132].

Аристотель о Вселенной

– «Физика»: «Поэтому центр Вселенной и крайняя по отношению к нам граница кругового движения [Неба] кажутся всем по преимуществу и в собственном смысле верхом и низом, так как первый всегда пребывает [неподвижным], граница же круговращения, оставаясь одной и той же, также пребывает» [Аристотель 3: 132].

– «Физика»: «Поэтому то, что вверху, движется по кругу, а Вселенная нигде не находится. Ведь находящееся гденибудь само есть нечто, и, кроме того, наряду с ним должно быть нечто другое в том, что его объемлет. А наряду со Вселенной и целым нет ничего, что было бы вне Вселенной, и поэтому все находится в Небе, ибо справедливо, что Небо [и есть] Вселенная. Место же [Вселенной] не небесный свод, а его крайняя, касающаяся подвижного тела покоящаяся граница, поэтому земля помещается в воде, вода – в воздухе, воздух – в эфире, эфир – в Небе, а Небо уже ни в чем другом» [Аристотель 3: 133].

Аристотель о пустоте

–«Физика»: «После того как место нами определено,

апустота необходимо должна быть местом, если она есть

181

нечто лишенное тела, а в каком смысле место существует, в каком нет, нами сказано, [нам должно быть] ясно, что пустота так не существует – ни как нечто неотделимое, ни как отделимое; ведь пустота означает не тело, но протяжение тела» [Аристотель 3: 137].

Аристотель о времени

– «Физика»: «Что время или совсем не существует, или едва [существует], будучи чем-то неясным, можно предполагать на основании следующего. Одна часть его была, и ее уже нет, другая – будет, и ее еще нет; из этих частей слагается и бесконечное время, и каждый раз выделяемый [промежуток] времени. А то, что слагается из несуществующего, не может, как кажется, быть причастным существованию» [Аристотель 3: 145].

– «Физика»: «Так как время – мера движения, то оно будет и мерой покоя, ибо всякий покой во времени» [Аристо-

тель 3: 153].

Аристотель о космосах

–«О небе»: «Так, если к здешнему, т. е. этого космоса, центру земля будет двигаться оттуда, т. е. из другого космоса насильственно, то отсюда туда она будет двигаться естественно, а если [прибывшая] оттуда земля покоится здесь не насильственно, то и двигаться сюда будет естественно, ибо естественное движение [у каждого тела] одно.

Кроме того, все космосы необходимо должны состоять из тех же самых тел, [что и наш,] коль скоро они одинаковы [с ним] по [своей] сути (physis)» [Аристотель 3: 286].

–«О небе»: «Из сказанного ясно, что космос шарообразен и при этом выточен с такой изумительной точностью, что ничто рукотворное, да и вообще ничто, явленное нашему взору, не может с ним сравниться» [Аристотель 3: 315].

182

Аристотель о небе

–«О небе»: «То, что Небо необходимо должно быть одно, может с ясностью показать также и следующее рассмотрение. Поскольку телесных элементов три, то и мест элементов также должно быть три: одно – оседающего тела, центральное; другое – круговращающегося тела, крайнее, и третье, в промежутке между ними,– среднего тела» [Аристотель 3: 289].

–«О небе»: «Поэтому, коль скоро Небо должно двигаться на месте, а звезды не двигаться вперед самостоятельно, шарообразность и того и другого имеет разумное основание: она наилучшее условие для того, чтобы одно двигалось,

адругое было неподвижным» [Аристотель 3: 322].

Аристотель о поступке, о благе, о цели

– «Никомахова этика»: «Люди достойные и деятельные (praktikoi) [понимают под благом и счастьем] почет, а цель государственного образа жизни почти это и есть. Но и такое кажется слишком поверхностным в сравнении с искомым [благом]. Действительно, считается, что почет больше зависит от тех, кто его оказывает, нежели от того, кому его оказывают, а в благе мы угадываем нечто внутренне присущее и неотчуждаемое. Кроме того, к почету стремятся, наверное, для того, чтобы удостовериться в собственной добродетели» [Аристотель 4: 58].

Аристотель о политике как науке о государстве

– «Никомахова этика»: «Надо, видимо, признать, что оно, [высшее благо], относится к ведению важнейшей [науки, т. е. науки], которая главным образом управляет. А такой представляется наука о государстве, [или политика]. Она ведь устанавливает, какие науки нужны в государстве и какие науки и в каком объеме должен изучать каждый» [Аристотель 4: 55].

183

Аристотель о ценности блага

– «Никомахова этика»: «Даже если для одного человека благом является то же самое, что для государства, более важным и более полным представляется все-таки благо государства, достижение его и сохранение. Желанно (agapeton), разумеется, и [благо] одного человека, но прекраснее и божественней благо народа и государств» [Аристотель 4: 55].

Аристотель о счастье

–«Никомахова этика»: «…тем не менее ясно, что, даже если счастье не посылается богами, а является плодом добродетели и своего рода усвоения знаний или упражнения, оно все-таки относится к самым божественным вещам, ибо наградою и целью добродетели представляется наивысшее благо и нечто божественное и блаженное» [Аристотель 4: 68].

–«Никомахова этика»: «Если же счастье – это деятельность, сообразная добродетели, то, конечно, – наивысшей,

атакова, видимо, добродетель наивысшей части души. Будь то ум или что-то еще, что от природы, как считается, начальствует и ведет и имеет понятие (ennoian ekhei) о прекрасных и божественных [предметах], будучи то ли само божественным, то ли самой божественной частью в нас, – во всяком случае, деятельность этого по внутренне присущей ему добродетели и будет совершенным, [полным и завершенным], счастьем» [Аристотель 4: 281].

Аристотель об образе жизни

– «Никомахова этика»: «Соответственно большинство, т.е. люди весьма грубые (pbortikōtatoi), [разумеют под благом и счастьем] удовольствие, и потому для них желанна жизнь, полная наслаждений. Существует ведь три основных [образа жизни]: во-первых, только что упомянутый, во-вторых, государственный и, в-третьих, созерцательный» [Аристотель 4: 58].

184

Аристотель о полезном

– «Никомахова этика»: «…ибо оно полезно, т. е. существует ради чего-то другого» [Аристотель 4: 59].

Аристотель о благе

– «Никомахова этика»: «И вот если “благо” имеет столько же значений, сколько “бытие” (to on) (так, в категории сути благо определяется, например, как бог и ум, в категории качества, например, – как добродетель, в категории количества – как мера (to metrion), в категории отношения – как полезное, в категории времени – как своевременность (kairos), в категории пространства – как удобное положение и так далее), то ясно, что “благо” нe может быть чем-то всеобъемлюще общим и единым. Ведь тогда оно определялось бы не во всех категориях, а только в одной» [Аристотель 4: 59].

– «Никомахова этика»: «Итак, блага подразделяют на три вида: так называемые внешние, относящиеся к душе и относящиеся к телу, причем относящиеся к душе мы [все] называем благами в собственном смысле слова и по преимуществу…» [Аристотель 4: 66].

Аристотель о назначении человека

– «Никомахова этика»: «Если назначение человека – деятельность души, согласованная с суждением или не без участия суждения, причем мы утверждаем, что назначение человека по роду тождественно назначению добропорядочного (spoydaios) человека, как тождественно назначение кифариста и изрядного (spoydaios) кифариста, и это верно для всех вообще случаев, а преимущества в добродетели – это [лишь] добавление к делу: так, дело кифариста – играть на кифаре, а дело изрядного кифариста – хорошо играть – если это так, <то мы полагаем, что дело человека – некая жизнь, а жизнь эта – деятельность души и поступки при участии суждения, дело же добропорядочного мужа – совершать это хорошо (to ey) и прекрасно в нравственном смысле (kalōs)

185

и мы полагаем, что каждое дело делается хорошо, когда его исполняют сообразно присущей, (oikeia) ему добродетели; если все это так>, то человеческое благо представляет собою деятельность души сообразно добродетели, а если добродетелей несколько – то сообразно наилучшей и наиболее полной [и совершенной]» [Аристотель 4: 64].

Аристотель о деятельности, практике

– «Никомахова этика»: «Поэтому, если для всего, что делается (ta prakta), есть некая цель, она-то и будет благом, осуществляемым в поступке (to prakton agathon), а если таких целей несколько, то соответственно и благ несколько» [Аристотель 4: 62].

Аристотель о человеке

–«Никомахова этика»: «То же самое получится, если исходить из самодостаточности, потому что совершенное благо считается самодостаточным. Понятие самодостаточности мы применяем не к одному человеку, ведущему одинокую жизнь, но к человеку вместе с родителями и детьми, женой и вообще всеми близкими и согражданами, поскольку человек – по природе [существо] общественное. Но здесь надо принять известное ограничение: в самом деле, если расширять [понятие общества] до предков и потомков и до друзей наших друзей, то придется уйти в бесконечность» [Аристотель 4: 63].

–«Никомахова этика»: «Как сказано, человек – это, конечно, источник поступков, а решение относится к тому, что он сам осуществляет в поступках, поступки же совершаются ради чего-то другого» [Аристотель 4: 103].

–«Большая этика»: «Поскольку человек способен порождать те или иные сущности (oysias) из определенных первоначал, постольку он порождает из некоторых первоначал

ите действия (praxeōn), которые он совершает. <…> Первоначало действия, как хорошего, так и плохого, – это намере-

186

ние, воля и так далее; очевидно, стало быть, и они изменяются. Мы свои действия изменяем добровольно, так что и первоначало, т. е. намерение и воля, меняется добровольно. Отсюда ясно, что от нас зависит быть хорошими или дурными» [Аристотель 4: 310].

Аристотель о нравственной красоте

– «Никомахова этика»: «Однако и при таких [обстоятельствах] нравственная красота (to kalon) продолжает сиять, коль скоро человек легко переносит многочисленные и великие несчастья – и не от тупости, а по присущему ему благородству и величавости» [Аристотель 4: 71].

Аристотель о добродетелях, о подразделении добродетелей

–«Никомахова этика»: «Учитывая это различие, подразделяют и добродетели, ибо одни добродетели мы называем мыслительными (dianoetikai), а другие – нравственными (ethikai); мудрость, сообразительность и рассудительность – это мыслительные добродетели, а щедрость и благоразумие – нравственные…» [Аристотель 4: 77].

–«Никомахова этика»: «…добродетели по своей природе таковы, что недостаток (endeia) и избыток (hyperbole) их губят…» [Аристотель 4: 80].

–«Никомахова этика»: «…добродетели – это, напротив, своего рода сознательный выбор (proairesis), или, [во всяком случае], они его предполагают» [Аристотель 4: 84].

–«Никомахова этика»: «…добродетель человека – это, пожалуй, такой склад [души], при котором происходит становление добродетельного человека и при котором он хорошо выполняет свое дело» [Аристотель 4: 85].

–«Никомахова этика»: «Добродетель, следовательно, есть некое обладание серединой; во всяком случае, она существует постольку, поскольку ее достигает.

187

Добавим к этому, что совершать проступок можно поразному (ибо зло, как образно выражались пифагорейцы, принадлежит беспредельному, а бла-го – определенному), между тем поступать правильно можно только однимединственным способом (недаром первое легко, а второе трудно, ведь легко промахнуться, трудно попасть в цель). В этом, стало быть, причина тому, что избыток и недостаток присущи порочности (kakia), а обладание серединой – добродетели» [Аристотель 4: 86].

Аристотель об обладании серединой

– «Никомахова этика»: «Итак, избыток (hyperbole) и недостаток (elleipsis) гибельны для благоразумия и мужества, а обладание серединой (mesotēs) благотворно» [Аристо-

тель 4: 80].

– «Никомахова этика»: «…делая середину целью, прежде всего нужно держаться подальше от того, что резче противостоит середине…» [Аристотель 4: 93].

Аристотель о поступках и проступках

– «Никомахова этика»: «Однако не всякий поступок и не всякая страсть допускает середину, ибо у некоторых [страстей] в самом названии выражено дурное качество (phaylo tes), например: злорадство, бесстыдство, злоба, а из поступков – блуд, воровство, человекоубийство. Все это и подобное этому считается дурным само по себе, а не за избыток или недостаток, а значит, в этом никогда нельзя поступать правильно, можно только совершать проступок; и “хорошо” или “не хорошо” невозможно в таких [вещах; например, невозможно] совершать блуд с кем, когда и как следует; вообще совершать какой бы то ни было из таких [поступков] – значит совершать проступок» [Аристотель 4: 87].

Аристотель – в душе страсти, способности, устои

– «Никомахова этика»: «Поскольку в душе бывают три [вещи] – страсти, способности и устои, то добродетель, види-

188

мо, соотносится с одной из этих трех вещей. Страстями, [или переживаниями], я называю влечение, гнев, страх, отвагу, злобу, радость, любовь (philia), ненависть, тоску, зависть, жалость – вообще [все], чему сопутствуют удовольствия или страдания. Способности – это то, благодаря чему мы считаемся подвластными этим страстям, благодаря чему нас можно, например, разгневать, заставить страдать или разжалобить. Нравственные устои, [или склад души], – это то, в силу чего мы хорошо или дурно владеем [своими] страстями, например гневом: если [гневаемся] бурно или вяло, то владеем дурно, если держимся середины, то хорошо» [Аристотель 4: 84].

Аристотель об имуществе

– «Никомахова этика»: «А имуществом мы называем все, стоимость чего измеряется деньгами. Мотовство и скупость – это соответственно излишество и недостаточность в отношении к имуществу» [Аристотель 4: 121].

Аристотель о сознательном выборе

–«Никомахова этика»: «Начало, [источник], поступка

–сознательный выбор, но как движущая причина, а не как целевая, [в то время как источник] сознательного выбора – стремление и суждение, имеющее что-то целью» [Аристо-

тель 4: 174].

Аристотель о творчестве, искусстве

– «Никомахова этика»: «Искусство ведь не относится ни к тому, что существует или возникает с необходимостью, ни к тому, что существует или возникает естественно, ибо [все] это имеет начало [своего существования и возникновения] в себе самом. А поскольку творчество и поступки – вещи разные, искусство с необходимостью относится к творчеству, а не к поступкам» [Аристотель 4: 176].

189

Аристотель о рассудительности

– «Никомахова этика»: «Рассудительным кажется тот, кто способен принимать верные решения в связи с благом и пользой для него самого, однако не в частностях – например, что [полезно] для здоровья, для крепости тела, – но в целом: какие [вещи являются благами] для хорошей жизни. Подтверждается это тем, что мы говорим о рассудительных в каком-то отношении, когда люди сумели хорошо рассчитать, что нужно для достижения известной добропорядочной цели, [для достижения которой] не существует искусства» [Аристотель 4: 176].

Аристотель о дружбе

– «Никомахова этика»: «[Дружба – это] не только нечто необходимое, но и нечто нравственно прекрасное, мы ведь воздаем хвалу дружелюбным, а иметь много друзей почитается чем-то прекрасным» [Аристотель 4: 220].

Аристотель об этике

– «Большая этика»: «Всего короче будет сказать, что этическое, по-видимому, – составная часть политики. В самом деле, совершенно невозможно действовать в общественной жизни, не будучи человеком определенных этических качеств, а именно человеком достойным. Быть достойным человеком – значит обладать добродетелями. И тому, кто думает действовать в общественной и политической жизни, надо быть человеком добродетельного нрава. Итак, этика, повидимому, входит в политику как ее часть и начало (arche); и вообще, мне кажется, этот предмет по праву может называться не этикой, а политикой» [Аристотель 4: 296].

Аристотель – критика этики Сократа и Платона

– «Большая этика»: «Потом пришел Сократ и говорил о добродетелях лучше и полнее, однако тоже неверно. А именно он приравнял добродетели к знаниям, но это невозможно. Дело в том, что все знания связаны с суждением

190